Майкл Суэнвик дебютировал в 1980 году и в течение последующих лет зарекомендовал себя как один из самых блестящих и плодовитых писателей-фантастов своего поколения, которому одинаково хорошо удаются и романы, и рассказы. Суэнвик является обладателем премий Теодора Старджона и журнала «Asimov’s Science Fiction». В 1991 году он получил премию «Небьюла» за роман «Путь Прилива» («Stations of the Tide»), а в 1995‑м завоевал Всемирную премию фэнтези за рассказ «Между небом и землей» («Radio Waves»), С 1999 по 2006 год Майкл Суэнвик пять раз удостаивался премии «Хьюго» за рассказы «Машины бьется пульс» («The Very Pulse of the Machine»), «Скерцо с тиранозавром» («Scherzo with Tyrannosaur»), «Пес сказал „гав-гав“» («The Dog Said Bow-Wow»), «Медленная жизнь» («Slow Life») и «Хронолегион» («Légions in Time»), Перу писателя также принадлежат романы «В зоне выброса» («In the Drift»), «Вакуумные цветы» («Vacuum Flower»), «Дочь железного дракона» («The Iron Dragon’s Daughter»), «Джек Фауст» («Jack Faust»), «Кости Земли» («Bones of the Earth»), «Драконы Вавилона» («The Dragons of Babel») и «Танцы с медведями» («Dancing with Bears»), Повести и рассказы Суэнвика представлены в сборниках «Ангелы гравитации» («Gravity’s Angels»), «География неведомых земель» («А Geography of Unknown Lands»), «Лунные гончие» («Moon Dogs»), «Букварь Пака Эйлшира» («Puck Aleshire’s Abecedary»), «Сказания Старой Земли» («Tales of Old Earth»), «Фауст из сигарной коробки и другие миниатюры» («Cigar-Box Faust and Other Miniatures»), «Путеводитель Майкла Суэнвика по мегафауне мезозойского периода» («Michael Swanwick’s Field Guide to the Mesozoic Megafauna»), «Периодическая таблица научной фантастики» («The Periodic Table of Science Fiction») и «Однажды на краю времени» («The Best of Michael Swanwick»). Майкл Суэнвик живет в Филадельфии вместе с женой Марианной Портер. Информацию о писателе можно найти на www.michaelswanwick.com .

Настоящий рассказ переносит нас в Россию будущего, пережившую страшную катастрофу и ныне малонаселенную. Без всякой ретуши автор показывает нам историю молодого мужчины, который на собственном горьком опыте узнает, насколько его политические идеалы применимы в реальном мире.

Мили и недели проносились под колесами мотоцикла. Где-то в середине дня Виктор останавливался на крестьянском дворе и покупал еду, которую потом готовил на походном костре. Спал он под открытым небом, проигрывая в голове старые ковбойские фильмы. Без особой спешки мужчина прокладывал путь по глухим дорогам Урала и уже успел пересечь границу между Европой и Азией. Ему пришлось сделать большой крюк, чтобы объехать Екатеринбург: людей там проживало много, а потому власти вмешивались в личную жизнь граждан ничуть не меньше, чем в Москве. Затем он вернулся на трансконтинентальную автомагистраль, до смешного примитивную. Он проезжал мрачные руины промышленного района на окраине города, когда женщина в сапогах-ботфортах подняла руку, голосуя. Здесь в глуши, где за небольшое вознаграждение любой водила становился потенциальным таксистом, так уж повелось.

Виктор обычно не останавливался в подобных ситуациях. Но помимо высоких сапог на женщине были облегающие леопардовые шорты и модный красный приталенный пуховик с широкими плечами, расстегнутый достаточно для демонстрации упругих грудей, напоминавших два граната, поданных на блюде. У ее ног лежал рюкзак из искусственной кожи. Девушка словно только что сошла с обложки. От такой стоило ждать серьезных неприятностей.

А Виктор уже очень давно не ввязывался во всякие приключения. Он остановился.

– Едешь на восток? – поинтересовалась девушка.

– Ага.

Она оглядела значки, в произвольном порядке украшавшие его куртку из кевлара и кожи, – неизбранные политики, нереализованные цели, – и ее алые губы изогнулись в едва заметной улыбке.

– Либертарианец, а? Ты же понимаешь, что такой вещи, как либертарианская Россия, не существует? Либертарианская Россия, кроткий тигр или честный мент – оксюморон.

Виктор пожал плечами.

– И тем не менее вот он я.

– Тебе так только кажется.

Женщина вдруг приняла деловой вид и заявила:

– Возьмешь меня с собой – сделаю тебе минет.

Виктор на мгновение растерялся. Затем сказал:

– Вообще-то, мне предстоит долгий путь. Через всю Сибирь. Вполне возможно, без остановок, пока не доберусь до Тихого океана.

– Не проблема. Тогда раз в день, пока я с тобой. По рукам?

– По рукам.

Виктор изменил конфигурацию байка, добавив сиденье сзади и дополнительный багажник для ее рюкзака, а затем подкачал шины, чтобы компенсировать увеличившийся вес. Девушка разместилась позади него, и они стартовали.

На закате путешественники остановились в низкорослом сосновом лесу и разбили лагерь за руинами поста ГИБДД. Установив палатки (ее походное снаряжение оказалось размером с кулак, когда девушка достала его из рюкзака, но после сборки превратилось в роскошное жилище; его палатка была не больше необходимого), они развели костер, а после спутница Виктора оплатила поездку. Затем, пока он разделывал купленного ранее цыпленка, они разговорились.

– Ты так и не сказала, как тебя зовут, – начал Виктор.

– Светлана.

– Просто Светлана?

– Да.

– Без отчества?

– Да, просто Светлана. А тебя?

– Виктор Пелевин.

Девушка расхохоталась.

– Да ладно гнать! – сказала она с издевкой.

– Он – мой дедушка, – пояснил Виктор.

Затем, поскольку она продолжала смотреть на него с презрением, Виктор добавил:

– В духовном плане. Я прочел все его книги. Даже не знаю, сколько раз. Они сформировали мои взгляды.

– Мне больше нравится «Мастер и Маргарита». Не книга, конечно. Фильм. Правда, не скажу, будто он сформировал мои взгляды. Итак, дай угадаю. Ты отправился в большое турне по стране. Ищешь настоящую Россию, старую Россию, матушку Россию, Россию, живущую в твоем сердце. Верно?

– Нет, это не про меня. Я уже нашел, что искал, – Либертарианскую Россию. Она прямо здесь, где мы с тобой.

Виктор закончил возиться с цыпленком и принялся за овощи. Дрова должны прогореть – лишь потом, когда будут готовы угли, он поджарит овощи и цыпленка на шампурах – получится блюдо вроде шашлыка.

– Хорошо, и что ты собираешься делать теперь, когда ты ее нашел?

– Ничего. Странствовать. Жить здесь. Да всё подряд. – Виктор принялся нанизывать шашлыки. – Видишь ли, после Депопуляции у правительства не хватает ресурсов для контроля крупнейшей в мире страны такого же жесткого, как прежде. Поэтому вместо того, чтобы ослабить хватку, власти решили сосредоточить силы в ряде промышленных и торговых центров, в портовых городах и тому подобное. Остальным территориям, где плотность населения составляет один-два человека на десятки верст, они дали вольную. Об этом не говорят, но здесь действуют лишь законы, которые люди устанавливают самостоятельно. Все разногласия они разрешают сами. Когда населения набирается на городок, они могут скинуться и нанять парочку полицейских, согласных работать по вечерам. Нет баз данных, никаких соглядатаев…. Делай что заблагорассудится – до тех пор, пока ты не ущемляешь свободу других, никто тебя не тронет.

Практически весь монолог Виктора состоял из фразочек с давненько не обновлявшегося сайта «Свободный Иван». Виктор наткнулся на него пять лет назад. В либертарианских кругах Свободный Иван слыл легендой. Виктору нравилось думать, будто Иван живет где-то в Сибири по принципам, которые он проповедовал в своем блоге. Хотя учитывая место последней записи – она была сделана в Санкт-Петербурге, и в ней ни о чем подобном не упоминалось, – скорее всего, Иван уже не числился среди живых. Вот так иногда случается с людьми, осмелившимися вообразить мир без тирании.

– А если для кого-то свобода в том, чтобы забрать твой мотоцикл?

Виктор встал и похлопал по контактной пластине на своем железном коне.

– Замок закодирован и отвечает только на мой геном. Никто, кроме меня, не сможет его завести. Да и потом, у меня есть пистолет. – Мужчина продемонстрировал оружие, а затем снова спрятал его в наплечную кобуру.

– Знаешь, кто-то и его может отобрать, а потом застрелить тебя.

– Едва ли. Это смарт-пушка. Как и байк, она реагирует только на меня.

Неожиданно Светлана засмеялась.

– Сдаюсь! У тебя все просчитано.

Однако Виктор сомневался, что ему удалось убедить девушку хоть в чем-то.

– Технологии дают нам свободу, – угрюмо сказал он. – Почему этим не воспользоваться? Тебе бы тоже стоило обзавестись пистолетом.

– Поверь, мое оружие – мое тело, и больше мне ничего не нужно.

Виктор не нашел, что ответить, поэтому попросил:

– Расскажи о себе. Кто ты? Почему путешествуешь? Куда направляешься?

– Я – шлюха, – отвечала она. – Но мне надоело работать на других, а Екатеринбург слишком погряз в коррупции – там свой бордель не откроешь. Вот я и ищу местечко, где можно начать собственный бизнес, – достаточно большое, и чтобы не приходилось слишком много отстегивать ментам.

– Ты… все это серьезно?

Светлана порылась в рюкзаке и вытащила визитницу, швырнула Виктору прейскурант и убрала футляр.

– Если заинтересует, обслужу.

Угли были готовы, так что Виктор поставил шашлыки.

– Сколько с меня за ужин? – Светлана снова открыла кошелек.

– Я угощаю.

– Нет, – отрезала девушка. – Я ничего не принимаю в дар. За все нужно платить. Такая у меня философия.

Прежде чем отправиться к себе в палатку, Виктор демонтировал часть байка и заполнил бак биореактора водой и травой. Затем он включил его на низких оборотах. Ферменты и дрожжи добавлялись к смеси автоматически – утром у них будет достаточно этанола на день пути. Он пошел к себе в палатку, лег на спину и принялся проигрывать в голове фильм с Джоном Уэйном «Искатели». Однако вскоре ему пришлось поставить кино на паузу – в мыслях всплыл прейскурант Светланы.

Она предлагала довольно широкий спектр услуг.

Виктор еще долго размышлял над этим, пока не провалился в объятия Морфея.

В ту ночь ему приснился очень красочный и реалистичный сон. Возможно, он повредил устройство памяти месяц назад, и теперь из-за сбоя запись проигрывалась снова. Так или иначе, Виктор опять оказался в Москве, которую собирался покинуть навсегда.

Он отправился в путь на рассвете. Впереди тянулась жуткая пробка, а сквозь смог ослепительно сияло золотое солнце. В голове играл американский джаз – ровное и размеренное звучание саксофона. Чарли Паркер. Виктор низко склонился над своим мотоциклом, а когда дорожный инспектор ленивым взмахом белого жезла попросил его свернуть на обочину для проверки документов, мужчина поднял байк на заднее колесо и показал гибэдэдэшнику палец, после чего дал газу и умчался вперед, виляя и мечась с полосы на полосу, пока автомобилисты гневно сигналили ему.

В зеркало заднего вида он заметил, как полицейский пристально посмотрел ему вслед и сделал ментальный снимок номерного знака. Если Виктор когда-нибудь вернется в Москву, его ждет множество неприятностей. У каждого полицейского в городе – а в Москве собирались самые ментовские сливки – будет его номерной знак и описание внешности.

К чертям собачьим! Да пошло оно все на… Виктор годами вкалывал, на всем экономил, чтобы купить необходимое снаряжение и убраться подальше из Москвы. Зачем ему возвращаться?

И вот он оказался за пределами города. Дороги становились несколько лучше, когда он проезжал мимо хорошо охраняемых резиденций, где в вычурных сооружениях укрывались перепуганные толстосумы. Но стоило отъехать подальше – и полотно пестрело заплатами, а затем и вовсе превращалось в грязь. Вот тогда-то он с диким смехом сорвал с себя шлем и швырнул его в кусты, в прошлое…

Теперь он был дома. Он был свободен.

Он оказался в либертарианской России.

Идея мчать по азиатским просторам на байке в компании шлюхи Виктору понравилась, в теории. В реальности все оказалось несколько сложнее. Когда бедра Светланы прижимались к его бедрам, а руки обвивали талию, он постоянно думал о ее теле. Однако на то, что он хотел с ней сделать, денег у него не было. Ежедневный платеж приносил лишь временное облегчение. Спустя три дня Виктор уже подыскивал место, где с чистой совестью мог бы оставить спутницу.

Около полудня они проезжали через небольшой городок. Скорее всего, до Депопуляции это был населенный пункт средних размеров. Сразу за чертой города перед рестораном, выстроенным из пеноблоков, стояли два грузовика и три автомобиля. Один из них – «мерседес». Вдоль некогда величественной, а ныне убогой Транссибирской магистрали ресторанов почти не осталось, так что Виктор остановил байк и они зашли внутрь.

В заведении насчитывалось только шесть столиков, и все пустовали. Стены выкрасили черным и украсили светодиодными трубками, которые явно откопали в сундуках на чердаках домов, где давным-давно никто не жил. В дальней части помещения располагался бар. Над ним большими белыми буквами значилось: МЫ НЕ ЗНАЕМ ЖАЛОСТИ И НЕ ПРОСИМ СОЧУВСТВИЯ.

– Дерьмо, – бросил Виктор.

– Что такое? – поинтересовалась Светлана.

– Это девиз омоновцев – отряда милиции особого назначения. Давай-ка убираться отсюда к чертям собачьим.

Из кладовки, вытирая руки о полотенце, вышел мощный мужчина.

– Чем могу помочь?..

Он замер и задумчиво уставился на них – так смотрят, когда получают доступ к внешней базе данных. Затем его лицо расплылось в противной ухмылке.

– Осип! Колзак! Смотрите, кого к нам занесло!

Показались еще двое – один крупнее первого, а второй поменьше. Все трое выглядели так, будто искали повода для драки.

– Шлюха и малец с антиправительственными взглядами. Мелкие сошки. Что мы с ними сделаем?

– Отымеем обоих, – сказал большой мужчина.

– Одной будет вполне достаточно, – сладким голосом пропела Светлана, достала из визитницы прейскурант и бросила им.

На миг воцарилась тишина. Затем один мужчина сказал:

– Грязная сучка!

– Можете называть меня как угодно – за имя я денег не беру.

– Не стоило вам приезжать сюда, это самое глупое, что вы могли сделать, – вступил в разговор невысокий мужчина.

– Хватай ее, Павел.

Мужчина среднего роста шагнул к Светлане.

В груди Виктора все сжалось от страха, но он вытащил пистолет и перекрыл Павлу дорогу. Вот он, момент истины. Его битва за Аламо.

– Мы уходим, – сказал он, стараясь звучать уверенно. – Если вам дорога шкура, вы не станете нам препятствовать.

Троих детин, похоже, сложившаяся ситуация забавляла. Виктору стало не по себе. Павел сделал шаг вперед, и пистолет уткнулся ему в грудь.

– Думаешь, тебя это защитит? Давай, попробуй. Выстрели в меня. Сейчас!

– Думаешь, не смогу?!

– Остановить человека можно, только если ты готов его убить.

Мужчина обхватил ствол обеими руками. Затем он яростно вдавил палец Виктора в курок.

Ничего не произошло.

Павел забрал пушку у Виктора.

– Неужто ты решил, будто технологии правительства хуже твоих? Во все гражданские пистолеты в стране еще на заводе встраивают блютуз.

Затем он бросил через плечо:

– Осип, как быть со шлюхой, а?

Светлана вздрогнула, словно ее обуял страх. Все же она соблазнительно улыбнулась.

– Я не работаю бесплатно. Но для вас, мальчики, могу сделать исключение, – промурлыкала она.

– Отведи ее в гравийный карьер, – распорядился невысокий мужчина, – и пристрели.

Павел схватил Светлану за запястье.

– А что с панком?

– Дай-ка подумаю.

Светлана не издала ни звука, пока ее тащили на улицу.

Большой мужчина усадил Виктора на стул.

– Не рыпайся, – приказал он. – Попытаешься учинить что-то… Хотя вряд ли ты станешь дергаться.

После мужчина достал армейский нож и принялся развлекаться. Он отдирал значки с куртки Виктора, читал вслух надписи на них и затем бросал через плечо.

– «Гражданин без пистолета – раб», – продекламировал он. – «Легализуем свободу: голосуйте за либертарианцев». «Анархисты, объединяйтесь!» – в этом даже смысла нет!

– Это шутка.

– Тогда почему мне не смешно?

– Не знаю.

– Не очень-то хорошая шутка выходит.

– Похоже, так.

– Слабое звено ваших политических принципов, – раздался из ниоткуда голос Осипа, – в том, что вы полагаете, будто стоит всем гарантировать абсолютную свободу – и люди начнут думать только о собственных интересах. Вы забываете: есть патриоты – люди, готовые пожертвовать собой на благо Родины.

Понимая, что в этот момент ему терять уже нечего, Виктор сказал:

– Выполнять грязную работу по наказу правительства и получать за это деньги еще не делает вас патриотами.

– Думаешь, нам платят за нашу работу? Послушай-ка. Когда я ушел из ОМОНа, меня тошнило от городов, преступности и смога. Я отправился на поиски места, где мог бы охотиться и ловить рыбу когда захочу. Я обнаружил это заброшенное здание, отремонтировал тут все. Павел, проезжая мимо, остановился спросить, чем я занимаюсь. А поскольку он тоже служил в спецподразделении, я предложил ему стать моим партнером. Когда ресторан открылся, к нам как-то зашел Колзак – выяснив, что он тоже из наших, мы предложили ему работу. Видишь, мы здесь все братья и отвечаем только перед Богом и друг перед другом. Павел установил канал спутниковой связи – благодаря ему у нас есть полицейские досье на всех, кто сюда заезжает. Мы очищаем землю от нежелательных элементов вроде твоей шлюшки, поскольку это дело праведное. Вот и все.

– А насчет тебя… – вмешался Колзак. – Не надейся, будто только она закончит свою никчемную жизнь в гравийном карьере.

– Пожалуйста! Должен же быть способ убедить вас, что в моей смерти нет никакой необходимости!

– Брось, конечно, есть необходимость. Скажи мне, какой прок от тебя живого? По мне, вся твоя ценность в том, что я могу снять с твоего трупа.

Виктор ничего не ответил.

– Видишь? – заговорил Осип. – Колзак кое-чему тебя научил. Если тебе нечего дать человеку взамен собственной шкуры, твоя жизнь гроша ломаного не стоит, не так ли?

Колзак извлек боевой нож и воткнул его в барную стойку, а затем отошел.

– Теперь ты гораздо ближе к нему, – подначил он. – Хочешь попытаться – вперед.

– Ты бы не стал так делать, будь у меня шанс.

– Да кто ты вообще такой, откуда тебе знать, что я стал или не стал бы делать. Заткнись, твою мать! Дерьмо, слабак, который боится драться, – вот ты кто!

Ответить ему сейчас было равносильно самоубийству. Отвести взгляд означало признаться в собственной трусости. Прошла минута. Большой мужчина стиснул зубы. Виктор напрягся. Ему все же придется драться! Едва ли это хорошо кончится.

– Слышишь? – вдруг сказал Осип.

– Ничего не слышу, – отвечал Колзак.

– Вот именно. Тишина. Что это Павел так долго возится?

– Пойду проверю.

Колзак повернулся к ножу спиной и вышел. Виктор готов был броситься на него, но Осип предупредительно поднял руку.

– Ты ничего не можешь сделать. – Он холодно улыбнулся. – Вот и все твое либертарианство. Да, ты совершенно свободен от правительства. Только ты забыл, что оно вдобавок защищает тебя от людей вроде нас. Разве я не прав?

Виктор откашлялся. Такое ощущение, будто в рот насыпали гравия.

– Нет, не прав.

Невысокий мужчина какое-то время бесстрастно смотрел на либертарианца. Затем он кивнул головой в сторону дверей.

– Ты ничто. Если сейчас сядешь на свой байк и уедешь отсюда, обещаю, никто за тобой не погонится.

Сердце Виктора бешено билось.

– Еще одна ваша игра? Как с ножом?

– Нет, я серьезно. Не стоишь ты того, чтобы об тебя руки марать.

– А Светлана…

– Она шлюха и получит по заслугам. А теперь решай. Уходишь или нет?

К своему ужасу Виктор вдруг понял, что уже вскочил со стула. Его всего трясло – безумно хотелось сбежать.

– Я…

Снаружи донесся сдавленный крик – слишком низкий и громкий для женщины. В тот же миг Осип оказался на ногах. Он выдернул армейский нож из барной стойки.

В комнату вошла Светлана – ее одежда блестела от крови. Девушка улыбалась как ненормальная.

– Двое готовы. Ты следующий.

Невысокий мужчина бросился на нее.

– Ты, потаскуха чертова…

Молниеносно Светлана отступила в сторону и выдернула из вытянутой руки Осипа нож. Кровь хлынула у него из шеи. Вот уже нож торчит между ребер. Девушка схватила Осипа за голову и резко повернула.

Раздался хруст, и Светлана выпустила тело мужчины.

А затем расплакалась.

Виктор неловко обнял Светлану. Девушка обеими руками схватила его за рубашку и зарылась в нее лицом.

Он похлопывал ее по спине и пытался успокоить.

Прошло какое-то время – наконец она затихла. Виктор дал Светлане свой платок – девушка промокнула глаза и высморкалась. Он знал, что еще рано спрашивать, но не удержался.

– Как, черт возьми, ты это сделала?

Спокойным, ровным голосом, словно она не плакала с детства, Светлана заявила:

– Я же говорила, мне ничего не нужно, кроме собственного тела. Прежде чем уехать из Екатеринбурга, я побывала в одной нелегальной мастерской, и там мое тело вооружили по военным стандартам. Правда, требуется подождать несколько минут, пока система включится. Вот и пришлось позволить этому ублюдку увести себя. Однако есть и плюсы: эти трое не успели вовремя врубить собственные модификации. Где твоя фляга? Мне нужно выпить.

Виктор вспомнил: девушка вздрогнула перед тем, как ее увели на задний двор. Наверное, тогда – по крайней мере, он так предполагал, – Светлана активировала программу. Светлана откупорила флягу и в три глотка опустошила ее наполовину.

– Эй! – Виктор попытался выхватить флягу, но она отстранила его рукой, прикончила содержимое и лишь затем вернула емкость.

– Ы-ы-э-э, – рыгнула она. – Прости. Ты понятия не имеешь, сколько энергии на это уходит. Спиртное – лучший способ восполнить силы.

– Там же был крепкий алкоголь. Ты могла себе навредить.

– Только не в режиме заправки. Будь добр, поищи водички! Мне нужно умыться.

Виктор вышел и обошел ресторан по кругу. На заднем дворе он обнаружил ручную помпу и ведро. Набрав воды, дотащил его до входа.

Светлана как раз показалась из здания. В руке она держала три бумажника. Бросив их на капот потрепанной «Волга Сайбер», она сняла заляпанный кровью наряд и принялась поливать себя водой.

– Будь другом, принеси мне чистую одежду и кусок мыла.

Виктор оторвал взгляд от ее обнаженного тела и отправился выполнять просьбу. Он даже захватил свое полотенце.

Светлана вытерлась и оделась, а затем опустошила бумажники, вытащив все деньги и карты зажигания. Девушка поделила рубли на две равные кучи, одну запихнула себе в рюкзак и сказала:

– Вторая половина – твоя, если хочешь. – Она протянула ему карту зажигания. – Тут наши пути расходятся. Я беру «мерседес». Полагаю, машина и деньги как раз покроют расходы.

– Расходы?

– Говорила же: за все надо платить. Чуть не забыла… – Она отсчитала несколько купюр и засунула их Виктору в карман рубашки. – Я тебе должна за полдня пути. Здесь половина обычной цены за оральный секс, и еще немного сверху за спиртное.

– Светлана, я… Один из этих сказал, что отпустит меня. Я готов был воспользоваться его предложением. Я собирался бросить тебя здесь.

– И теперь тебя терзают муки совести? Я бы поступила на твоем месте точно так же.

Виктор от удивления даже рассмеялся:

– Все это время я ошибался: не я либертарианец, а ты.

Внезапно Светлана чмокнула его в щеку.

– Ты такой милый, – сказала она. – Надеюсь, ты найдешь, что ищешь.

После она забралась в «мерседес» и укатила.

Виктор долго смотрел ей вслед. Затем он взглянул на пачку денег на капоте «Волги».

Светлана оказалась права. Либертарианство – всего лишь плод фантазии, а либертарианская Россия – и того пуще. Она была до смешного нереальной. На необъятных просторах этой противоречивой страны он один по-настоящему верил, что такое возможно.

Виктор оставил деньги. Очень глупый поступок, и он еще не раз пожалеет об этом в ближайшие дни. Но он не устоял. Может, он был плохим либертарианцем. Но он все-таки русский. Он понимал, как важны добрые дела.

Легкий порыв ветра сдул купюры с капота на безлюдную дорогу. Виктор оседлал своего железного коня и завел мотор, прокрутил в мозгу коллекцию кантри-музыки из вестернов. Но ничего не подходило. Тогда он включил Владимира Высоцкого «Кони привередливые». Песня как раз про него. Именно под такую музыку надо отправляться на просторы Сибири.

Виктор двинулся в путь. Он ощущал, как позади него вдоль по дороге, подобно осенним листьям, разлетаются деньги.

Он очень старался не оглядываться.