Дарий и скифы

Когда персидский царь Дарий I захватил трон, могущественной рукой расправившись со всеми непокорными, он тут же решил проучить воинственных кочевников, досаждавших ему своими набегами.

Огромные Дариевы полки лавиной двинулись на земли скифов. И когда 60 лет спустя греческий путешественник и историк Геродот посетил Северное Причерноморье, воспоминания об этом походе были настолько живы, что он посвятил ему всю четвертую книгу своей знаменитой «Истории».

Историк собрал в ней рассказы очевидцев и тех, чьи отцы сражались с Дарием. Среди них был скиф по имени Тимн, опекун царя Ариапейта, того самого Ариапейта, который сменил Иданфирса, руководившего скифским войском во время войны с персами…

Геродот называет численность войска Дария: 700 тысяч человек. К тому же 600 кораблей. Армия Дария в те времена была лучшей в мире.

Подвластные персам народы соорудили специальные мосты через фракийский Боспор (Босфорский пролив) и через Истр (Дунай). По этим мостам Дарий из Малой Азии двинулся на Скифию.

«После перехода всех воинов на другой берег, — писал Геродот, — он повелел ионянам вместе с экипажами кораблей уничтожить мост и следовать за ним по суше. Выполняя повеление царя, ионяне уже собирались разрушить мост. Тут Кой, сын Эрксандра, стратег митиленцев, осведомившись сперва у царя, угодно ли ему выслушать совет человека, желающего его дать, сказал следующее: „Царь! Ты ведь собираешься в поход на страну, где нет ни вспаханного поля, ни населенного города. Так прикажи оставить этот мост на месте и охрану его поручи самим строителям. Если все будет хорошо и мы найдем скифов, то у нас есть возможность отступления. Если же мы их не найдем, то по крайней мере хоть обратный путь нам обеспечен. Меня вовсе не страшит, что скифы одолеют нас в бою, но я боюсь только, что мы их не найдем и погибнем во время блужданий. Скажут, пожалуй, что я говорю это ради себя, именно оттого, что желаю остаться здесь. Напротив, я сам, конечно, пойду с тобой и не желал бы оставаться“. Дарий весьма милостиво принял этот совет и ответил Кою так: „Друг мой, лесбосец, когда я благополучно возвращусь на родину, пожалуйста, явись ко мне, чтобы я мог вознаградить тебя за добрый совет благодеяниями“».

Соседи скифов — агафирсы, невры, адрофаги, меланхлены, тавры и другие отказались в этот критический момент помочь кочевникам отразить нападение. И, не имея сил противостоять полчищам Дария, скифы приняли такую тактику: отступая, они сжигали на пути селения, засыпали колодцы с водой. Причем заманивали персов в земли агафирсов, меланхленов и других соседей, как бы провоцируя последних на борьбу. Ночью небольшие скифские отряды, смело нападая на авангарды персов, уничтожали их. Донимали персов и бесконечные засады. Много бед захватчикам приносили степные пожары. Одним словом, скифы вели настоящую партизанскую войну. Персидское войско быстро таяло, но двигалось за скифами.

Наконец Дарий не выдержал и отправил главному царю скифов Иданфирсу послание: «Чудак! Зачем ты все время убегаешь, хотя тебе предоставлен выбор? Если ты считаешь себя в состоянии противиться моей силе, то остановись, прекрати свое скитание и сразись со мною. Если же признаешь себя слишком слабым, тогда тебе следует также оставить бегство и, неся в дар твоему владыке землю и воду, вступить с ним в переговоры».

Иданфирс не замедлил с ответом: «Мое положение таково, царь! Я и прежде никогда не бежал из страха перед кем-либо, и теперь убегаю не от тебя. И сейчас я поступаю так же, как обычно в мирное время. А почему я тотчас же не вступил в сражение с тобой — это я также объясню. У нас ведь нет ни городов, ни обработанной земли. Мы не боимся их разорения и опустошения и поэтому не вступили в бой с вами немедленно. Если вы желаете во что бы то ни стало сражаться с нами, то вот у нас есть отеческие могилы. Найдите их и попробуйте разрушить, и тогда узнаете, станем ли мы сражаться за эти могилы или нет. Но до тех пор, пока нам не заблагорассудится, мы не вступим в бой с вами. Это [я сказал] о сражении. Владыками же моими я признаю только Зевса и Гестию, царицу скифов. Тебе же вместо даров — земли и воды — я пошлю другие дары, которых ты заслуживаешь. А за то, что ты назвал себя моим владыкой, ты мне еще дорого заплатишь!»

Гордо ответил Иданфирс. Но это были не только слова.

Когда Дарий, углубившись в «скифские» степи, оказался в затруднительном положении, скифские цари без промедления отправили грозному завоевателю необыкновенные дары: птицу, мышь, лягушку и пять острых стрел. Как ни расспрашивали персы гонца о значении подарков, тот повторял одно и то же: ему приказано лишь вручить «послание», а разгадывать его предлагается самим чужеземцам.

И персы начали гадать. Сам Дарий то ли хитрил, то ли действительно так понял смысл подарков, но «читал» послание тенденциозно, в свою пользу. Мышь водится в земле и питается теми же плодами земными, что и человек. Лягушка живет в воде, а посему, утверждал Дарий, скифы отдаются ему, персидскому царю, с водой и землей вместе. А стрелы означают, что скифы сложили перед персами свое оружие.

Такое толкование скифского послания было крайне неубедительным. И за расшифровку взялся советник Дария Гобрий. Он и «прочел» послание достаточно точно. Оно оказалось ультиматумом скифов: «Если вы, персы, как птицы не улетите в небо, или как мыши не зароетесь в землю, или как лягушки не поскачете в болото, то не вернетесь назад, пораженные этими стрелами».

Гобрий оказался прав. Силы персов продолжали таять, и Дарий вынужден был вскоре начать позорное отступление под градом стрел скифских конников, налетавших столь же стремительно, сколь и исчезавших из поля зрения.

Случилось невероятное. Крупнейшее мировое государство Дария I потерпело позорное поражение. Победили авторы «предметного» ультиматума — скифы и их царь Иданфирс.

Была ли письменность у инков?

В 1972 году мир облетела сенсационная новость: найдена письменность инков! Народа, история которого полна загадок.

Инки создали гигантскую империю Тавантин-суйу («Четыре страны, провинции») со своеобразным, до сих пор еще до конца не понятым государственным строем. Она занимала территорию современного Перу. Много легенд ходило о колоссальных сокровищах инков, которые привели буквально в неистовство испанских конкистадоров, в XVI веке захвативших страну.

В истории сохранился рассказ о том, как инки спрятали свои сокровища от жадных рук колонизаторов.

…Сангай — один из активно действующих вулканов в Эквадоре. Над вершиной его медленно поднимаются клубы черного дыма, из недр время от времени вылетают раскаленные камни. Падая вниз, они увлекают за собой массу других камней, и горе тому, кто окажется на пути этой страшной лавины.

Подступы к вулкану трудны. Вначале путь загораживают непроходимые леса с топкой грязью, в которой можно увязнуть по пояс, потом бурные реки, часто выходящие из берегов. Наконец, третий пояс этой своеобразной обороны — каменные осыпи, где от каждого неосторожного шага начинается лавина.

Когда-то в государстве древних инков Сангай провозглашался богом огня. Он был верным часовым, хранителем этого народа. Предполагают, что именно здесь инки спрятали весь золотой запас своего могущественного государства. И сейчас при упоминании о Сангае жадно загораются глаза охотников за сокровищами.

В страшную эпоху конкисты, когда на землю инков нагрянули завоеватели-испанцы, бог огня отвернул от инков свое лицо и отдал их на растерзание бородатым людям Ф. Писарро, главы испанских конкистадоров. Обнищавшие идальго были готовы на все ради наживы. Проводя хитрую и коварную политику, они умело использовали борьбу за престол между двумя братьями — Ата-вальпой и Васкаром.

Заманив в свой лагерь Ата-вальпу, Ф. Писарро заточил его в темницу и потребовал огромный выкуп: всю комнату, в которую заточили Ата-вальпу, объемом в 70 кубометров, нужно было наполнить драгоценностями и золотом.

Быстрые гонцы инков «часки» разбежались во все концы страны. Они несли кипу с желтыми шнурами, обозначавшими золото. На шнурах были завязаны узелки. Они «говорили», сколько золота, куда и к какому времени нужно принести.

Много драгоценного металла получил тогда Ф. Писарро. Но и этого ему показалось мало, и он задумал новое преступление. Братья-соперники были явной помехой на пути к золоту. А в том, что у инков еще много желтого металла, испанец был уверен. Как бы в угоду Ата-вальпе, он убил Васкара, а потом обвинил в братоубийстве Ата-вальпу. И над последним правителем инков устроили испанский суд по всей форме. Приговор был коротким и жестоким: смерть.

Но инка страстно хотел жить. Ради этого он готов на все, и он предал свою веру, обычаи, традиции. Он прошел через унизительную церемонию: кровожадный, алчный Ф. Писарро, виновник всех бед инки, стал крестным отцом Ата-вальпы в обряде крещения. Но даже крещенный, Франсиско де Ата-вальпа не избежал смерти, только погиб он не на костре, а от железного ошейника — гарроты.

Однако перед самой смертью ненависть к поработителям, тревога за свой народ взяли верх над мелкими чувствами, и Ата-вальпа успел переправить инкам свое последнее прощальное письмо — кипу, свою последнюю волю. Правда, это кипу не совсем обычное. Нити были привязаны к бруску золота, и на них было завязано тринадцать узлов.

Инки в тот же день повиновались приказу. Все золото и драгоценности из храмов бесследно исчезли. Десять тысяч инков унесли сокровища в им одним известный тайник, под охрану своих богов. Много дней и ночей продолжался их путь. Усталые, голодные, они шли вперед, свято веря, что когда-нибудь прогонят бородатых убийц со своей земли и бесценные золотые чаши и блюда с тончайшей резьбой, кубки, украшенные драгоценными камнями, статуэтки богов возвратятся на свои места в храмы.

Увы, этого не случилось. Государство инков больше не смогло возродиться. А огромные сокровища бесследно исчезли.

Но где инки спрятали золото? Что значили тринадцать узлов на кипу? Это до сих пор остается загадкой. Возможно, они указывали место, куда следовало отнести сокровища. То, что золото инков действительно существовало, непохоже на легенду, слишком много достоверных сведений о нем передавалось из поколения в поколение.

Оно могло быть спрятано на горе Сангай. Там находили некоторые золотые вещи: статуэтку богини Созидания, золотую пластинку для трепанации черепа. Одна из троп проходит на север, минуя двенадцать снежных вершин. Сангай — тринадцатая. Не это ли имел в виду Ата-вальпа, завязывая тринадцать узелков.

Вообще в истории и традициях инков много необычного. И одно из самых удивительных и интригующих обстоятельств — отсутствие у них более развитых форм письменности.

Предание рассказывает о том, что у инков существовала когда-то более развитая письменность, которую они называли «килка». Но однажды над страной разразилась страшная эпидемия, смерть косила людей. И тогда, чтобы умилостивить богов и приостановить разыгравшуюся трагедию, верховный жрец инков по совету оракула главного бога Вира-кочи приказал уничтожить все памятники письменности и запретил употреблять письмо.

Но вот В. де ла Хара, сотрудница музея археологии и этнографии университета Сан-Маркос в Лиме, выступила с сообщением о том, что найдена оригинальная письменность инков и отчасти расшифрована.

Еще со студенческой скамьи занявшись историей письменности, В. де ла Хара заинтересовалась проблемой письма инков. Познакомившись со средневековыми хрониками и другими документами, она узнала, что на территории государства инков, растянувшегося на 4800 километров вдоль побережья Тихого океана, действовали одни и те же законы. И хотя хроники времен испанских конкистадоров утверждали, будто у инков письменности не было, В. де ла Хара пришла к выводу, что без письменности невозможно было добиться столь слаженного взаимодействия всех частей государственного механизма. Те же хроники свидетельствовали, что у инков существовали большие цветные таблицы, которые хранились в особых святилищах. На таблицах была отражена вся история инков. У инков была письменность! И, уверенная в успехе, В. де ла Хара начала многолетний поиск.

Исследовательница изучает все, что осталось от эпохи инков. Сопоставляя данные хроник, она делает заключение: надписи инков могли быть буквально перед глазами испанцев, но те их не замечали и принимали за нечто иное, например за орнамент.

Обратив внимание на свидетельства очевидцев, будто храмы инков были увешаны пестрыми тканями, разрисованными геометрическими фигурами, В. де ла Хара приступила к поиску и изучению средневековых тканей и других предметов. Просмотрев огромное количество предметов с геометрическими рисунками, среди которых чаще всего встречались деревянные сосуды «керо» (сосуды с ярким многоцветным орнаментом), она выделила 16 знаков (это число у инков было священным).

Зарывшись в старинные испанские рукописи, она искала толкования этих знаков. Она работала, не щадя себя. В течение десяти лет ни одного свободного вечера, ни дня отдыха. Квартира В. де ла Хары расположена неподалеку от моря, но за десять лет она ни разу не была на пляже, ни разу в кино…

И наконец, первое сообщение на конгрессе о результатах дешифровки надписей на сосудах «керо». В. де ла Хара удалось выявить одну очень интересную закономерность — цвет в письменности инков употреблялся для грамматических и смысловых различий, в частности для обозначения временных форм глагола: знак глагола, например, идти, начертанный зеленой краской, значил шел, красной — иду, синей — пойду.

В. де ла Хара находится еще на пути к победе. Ей предстоит огромная работа. Однако целеустремленность молодой исследовательницы, талант, преданность делу вселяют уверенность, что ее ждут новые открытия.

Советский ученый Ю. Кнорозов, специалист по письменностям майя и острова Пасхи, подтверждает правильность вывода В. де ла Хара о том, будто цвет знаков у инков имеет смысловое значение. Однако он придерживается мнения, что найденные и расшифрованные исследовательницей знаки — не примитивное письмо, а высокоразвитая символика.

Знаки и символы

Не только у инков были символические изображения. Они применялись и другими народами мира. Исследователи находят символические изображения на амулетах, украшениях, предметах быта.

У аборигенов Австралии и сегодня в ходу священные чуринги — небольшие кусочки дерева или продолговатые отполированные камешки. На чуринги нанесены знаки-символы. Каждый знак имеет определенный смысл: символизирует священное животное, покровителя племени, победы и удачи.

На чурингах отмечались все важнейшие события. По поверьям, вся жизнь племени, его сила, смелость, мудрость воплощались в чудодейственные реликвии.

Существовал такой обычай. Каждого юношу, достигшего определенного возраста, посвящали во взрослые. Обряд был очень торжественным. Юноше вручали чурингу, которой он проводил по телу. Вбирая в себя магическую силу предков, он как бы приобщался к их великим деяниям.

Магический смысл имела и татуировка у индейцев. Вся жизнь человека — наступление зрелости, вступление в брак, военные подвиги, общественное положение — отмечалась условными знаками на его коже.

При этом особое значение придавалось цвету. Различные сочетания цветных узоров также несли определенный смысл.

Гробницы древних жителей Крыма и их соседей нередко расписывались изнутри геометрическим орнаментом, сделанным красной, черной и белой красками.

Главный мотив росписи — чередующиеся черные и красные полосы. Они начинаются от краев плиты и идут к центру. Кроме них, на некоторых каменных ящиках можно увидеть красные пятна, ромбы, треугольники, кружки, волнистые линии, клетки из красных и белых полос на черном фоне, елочки, нарисованные красной и черной красками.

На одной из стен каменного ящика, найденного в окрестностях Бахчисарая, белые полосы проведены по черному фону так, что образуют квадраты, вписанные один в другой. Полосы соединены небольшими белыми линиями, между которыми нанесены оранжево-красные пятна. Пространство между квадратами заполнено белыми и красными точками.

Встречаются погребения, где стенки украшены двумя и тремя линиями, пересекающимися в центре. В некоторых каменных ящиках геометрический узор был выполнен белой и красной красками по черному фону. И выглядел так ярко, будто рука художника нанесла эти ромбы, треугольники, перекрещивающиеся полосы, зигзаги, точки не много веков назад, а всего лишь за несколько дней до раскопок.

Геометрические узоры наносили по какой-то определенной схеме, хотя ни один образец росписи не является полной копией другого. Пользуясь всего лишь тремя красками (черной, красной и белой), создатели узоров наносили свои треугольники, квадраты, ромбы каждый раз в совершенно новых сочетаниях.

Зачем украшать вот так могильные сооружения, и притом не снаружи, а изнутри? И ради чего создавали люди эти тяжелые — до двух тонн — саркофаги, тщательно и с таким трудом подгоняя плиты друг к другу, либо соединяя их с помощью сложных врубок?

Видимо, раскраска каменных ящиков связана с представлениями о том, что душа человека после его смерти продолжает жить. А раз так — нужно построить ей достойное жилище, подобное тому, которое имел человек при жизни.

Вполне возможно, что эти каменные гробницы были своеобразной моделью жилищ. Такие погребальные сооружения с начала третьего тысячелетия до нашей эры распространились на огромных территориях Европы, Азии и Африки. Позже, с развитием первых цивилизаций древности, люди начали строить «дворцы мертвых» с большим числом помещений, где складывали запасы продуктов, всевозможную утварь и прочее. В Сирии, на берегу Средиземного моря, обнаружен настоящий «город мертвых» середины второго тысячелетия до нашей эры. В нем был даже водопровод.

Но вернемся к узорам, которыми украшали погребальные ящики древние жители Северного Причерноморья. Существует мнение, что узоры служили имитацией ковров или циновок, которыми увешивали стены настоящих жилищ, и никакого смыслового значения не имели. Первая часть этого предположения не вызывает возражений. Вторую же нельзя считать доказанной. По свидетельству этнографов, некоторые племена еще сравнительно недавно наносили охрой, сажей и известью орнаменты на свои погребальные сооружения, причем у них тот или иной узор обозначал, к какой родовой группе принадлежал умерший и какое место занимал он в своем роду.

У некоторых народов черная, красная и белая краски с глубокой древности и до недавнего времени были вообще традиционны для рисунков символического значения. Уже в начале третьего тысячелетия до нашей эры мы встречаем их в междуречье Тигра и Евфрата и в святилище Инанны — богини древних шумеров, самой древней, известной по письменным источникам богини-матери. Стены святилища украшала мозаика из черных, красных и белых полос.

Еще пример: вся стена раскопанного в верховьях Тигра дворца XIII века до нашей эры с изображением местных божеств была окрашена в красный цвет, на фоне которого ярко выделялись узоры из чередующихся черных и белых полос.

Впрочем, как бы ни решался этот спорный вопрос, для нас важно одно: древние при помощи красок порой весьма искусно запечатлевали на камне различные события из своей жизни.

В 1935 году возле реки Качи на скале Таш-Аир в Крыму археологи обнаружили наскальные изображения. Десятиметровую полосу шириной до полутора метров.

Каменное панно древних…

Хотя оно оказалось сильно разрушенным природой, от него все же остались три группы изображений. Тридцать пять фигур. Это ценнейшая летопись о жизни древнейшего племени.

…Фигуры вооруженных и безоружных людей. Испуганная лошадь у дерева, к которому она привязана, ощетинившаяся собака, готовая к прыжку. Змея (видимо, тотем, символ племени)…

Сюжет динамичен.

События драматичны. Кажется, слышишь крики, возгласы, стон… Возможно, это рассказ о столкновении двух первобытных племен, кровавая драма далеких времен.

Исследователи подтверждают: в эпоху раннего металла в третьем — начале второго тысячелетия до нашей эры на территории древней Таврии происходили столкновения между местными жителями и пришлыми племенами, вторгшимися из северных степей.

С какой же целью пришлые племена нападали на коренных жителей? Ответить на этот вопрос с полной уверенностью едва ли возможно. Одной из причин могло быть стремление к обогащению путем грабежа. И желание завладеть пастбищем для своих табунов.

О таких нападениях даже в более позднее, скифское время во II веке нашей эры сообщает Лукиан Самосатский, передавая рассказ скифа по имени Токсарис: «У нас всегда ведутся постоянные войны: мы или сами нападаем на других, либо подвергаемся нападению, либо вступаем в стычки ради пастбищ и добычи».

Не исключено также, что северные пришельцы намеревались захватить районы горного и предгорного Крыма. И тогда древний художник запечатлел одну из кровопролитных схваток своих соплеменников в борьбе за родину, за право жить там, где жили их отцы, деды, прадеды…

Индейцы требуют

Чиновники из Вашингтона были озадачены: в конгресс пришла необычная петиция от нескольких индейских племен. Понять ее смысл никто не мог. Это был сложный и загадочный рисунок — птица, какие-то животные, большая рыба, силуэт человека, и все эти фигуры связаны между собой линиями, идущими от глаз и сердец изображенных существ. Внизу — не то дорога, не то река, еще ниже — четыре неправильных кружка, к которым тянется линия от птицы.

Долго ломали голову конгрессмены, но все же пришлось обратиться к специалистам — знатокам истории и культуры индейцев. Те быстро расшифровали изображение.

Семь фигур символизировали семь племен североамериканских индейцев. Большая птица — журавль (к ней тянулись линии от всех фигур) обозначала тотем ведущего племени. Линии, связывающие сердца и глаза фигур, говорили о полном единодушии и согласии племен. А линия, идущая от глаз журавля к четырем кружкам, выражала главное требование племен: разрешить пользоваться правами рыбной ловли в четырех озерах Северной Америки. Небольшая линия, устремленная из другого глаза журавля вперед, означала, что индейцы обращаются к правительству и требуют восстановить их в правах на собственных землях. Это послание индейцев — классический пример пиктографического письма.

Образцом пиктографического письма может служить шуточное послание юного В. Ульянова своему школьному товарищу Б. Фармаковскому. В подражание индейцам оно было выполнено на куске березовой коры. Сейчас это письмо хранится в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

В центре шесть фигур различных животных и предметов: самовар, рак, аист, подкова, лягушка и свинья. Индейцы таким образом изображали тотемы своих племен, именами которых они назывались. По-видимому, и в письме В. Ульянова эти рисунки обозначают индейские имена шестерых ребят. Все их помыслы едины, о чем говорят соединенные нити, выходящие из голов и сердец изображений. Все эти нити идут к чернобородому человеку, купающемуся в пруду, очевидно, это какая-то просьба. О чем же могли просить его ребята?

В левой части рисунка — шесть маленьких вооруженных фигурок, медведь и съестные припасы. Проголодавшись после игры «охота на медведя», дети просят чернобородого человека возвратиться в дом, расположенный около пруда, и накормить их. Иначе их ожидает смерть, на что указывает лежащая фигура в левом верхнем углу рисунка…

Любопытные пиктограммы сохранили нам и рукописи ацтеков, народа некогда могущественного государства в Центральной Америке. Испанские завоеватели, уничтожив государство ацтеков, всеми силами стремились уничтожить и его культуру, превращали в руины дворцы, сжигали драгоценные рукописи.

Те немногие, что дошли до нас, носят в основном пиктографический характер. Содержание обычно повествовательного характера, рисунки многокрасочны. Это военные и хозяйственные сообщения, записи обычаев и обрядов, ритуальные тексты. Наряду с пиктографическими рисунками использовались элементы идеографии, например для обозначения чисел, дней недели, имен собственных. Идеограммы органично вводились в пиктографическое повествование.

До нас дошел небольшой ацтекский рассказ, посвященный воспитанию детей. У ацтеков была своя система педагогики, строго ограничивающая права и обязанности детей. Верхняя часть рисунка может читаться таким образом: родители обязаны кормить детей (два кружка — символы хлеба) до одиннадцати лет (одиннадцать кругов). За любую провинность родители могли наказать ребенка дымом и огнем очага, объясняя при этой экзекуции вину (знак речи у рта родителя).

В таких строгих условиях дети находились под опекой родителей до пятнадцати лет (пятнадцать кружков). Потом их отправляли в обучение (следы ног) к жрецу (знак речи у рта жреца).

Примеров рисуночного письма очень много.

В начале нынешнего столетия на стене пещеры Пасьега в Испании заметили интересное изображение. Ученые истолковывают его таким образом: в верхней левой части рисунка, возможно, показан внутренний вид пещеры, рядом, чуть правее, две человеческие ступни, по-видимому, обозначают понятие «идти в пещеру». Самым неясным оказался знак в верхнем правом углу. Он может обозначать либо запрет, либо, наоборот, приглашение войти в пещеру.

Подобные письмена есть и в наше время. Ими пользуются племена, сохранившие образ жизни, обряды, верования людей эпохи каменного века: некоторые племена австралийцев, африканцев, индейцев Америки и другие.

«Ты любишь русскую…»

Очень своеобразное «письмо» было у народов Сибири. Сложные климатические условия, бескрайние просторы, где на сотни километров не встретишь ни одной живой души, вынуждали пользоваться различной сигнализацией, системой сообщений.

Люди покидали стойбище и в свежий затес дерева вставляли ветку с верхушкой, направленной вверх. Этим они сообщали о своей откочевке. А чтобы пришедший знал, как далеко они ушли, делали на ветке столько зарубок, сколько было однодневных перекочевок.

Особыми знаками северные народы обозначали простейшие понятия: возраст (по условным знакам на могилах можно понять, старик здесь покоится или ребенок), нож острием вверх означал голодное существование, острием вниз — сытую жизнь. Для цифр тоже придумали особые знаки: крестик — десять, овал с крестиком внутри — пятьсот, а крестик внутри кружка — тысячу (у народностей ханты и манси, живущих в нижнем течении Оби).

Интересную систему идеографического письма, существовавшую еще до революции, открыли ученые у юкагиров, небольшой народности, которая живет в районе Колымы.

…Много лет назад юная, кареглазая, с длинной черной косой девушка-юкагирка сочиняла своему любимому письмо. Медленно и тщательно выводила она линию за линией, то грустно вздыхая, то невольно любуясь своей работой. Тогда она не могла и подумать, что через некоторое время ее письмо попадет в руки ученых и станет ценнейшим памятником очень редкой письменности.

Небольшой клочок кожи, довольно хорошо сохранившийся, с какими-то непонятными стрелами, линиями, квадратами, вырезанными ножом. При беглом взгляде современный человек сочтет это изображение за упражнение досужего абстракциониста. И немногим придет в голову мысль, что это своеобразное, к тому же трогательное письмо составлено сравнительно недавно.

Таким письмом среди юкагиров Сибири владели в основном девушки. Народный обычай запрещал им признаваться в любви, этой привилегией пользовались только юноши. Вот и пришлось юкагиркам искать какой-то выход. Девушки заготавливали лоскутки кожи и с нетерпением ожидали редких праздников танцев, во время которых можно было сунуть письмецо своему избраннику.

Письма юкагирок были довольно сложны, непосвященный их не может понять. «Словари» юкагирок позволяли составлять целые предложения, включающие не только символы конкретных предметов (олень, дерево, дом), но и абстрактные понятия: печаль, любовь, разлука и т. д.

Перед нами образец такого письма. Видимо, молодой человек, которому адресовалось письмо, любил и уважал девушку-юкагирку и потому берег послание. Оно долго хранилось в доме детьми и внуками, пока не попало в руки историка-этнографа. Но чтобы расшифровать загадочный рисунок, нужно было хорошо знать обычаи и символику юкагиров, прекрасно разбираться в рисуночном письме.

«Ты уходишь от меня. Ты любишь русскую, которая преграждает тебе путь ко мне. Пойдут дети, и ты будешь радоваться, глядя на них. Я же вечно буду грустить и думать только о тебе, хотя и есть другой, кто любит меня…»

Как же удалось ученым расшифровать это послание и что означает каждый символ, каждая линия?

Две ступенчатые полосы в верхней части символизируют дома. «Свой» дом отличается от другого более сложным сплетением линий, своеобразным орнаментом. Стороны другого дома лишь намечены.

Это значит, что он покинут человеком, который в нем изображен. Мужчина обозначен знаком, напоминающим наконечник стрелы. Женщина — похожим знаком, но несколько шире, так как женщины шире в бедрах. Русская женщина изображена в «юбке» (тот же «наконечник стрелы», но с более широкой каймой). Слева от русской женщины — два «копья» поменьше, символизирующие детей.

Юкагирская девушка грустит. Об этом говорят крестообразные полосы на вершине условного знака. Параллельные линии, соединяющие ее фигуру с фигурой мужчины, показывают, о ком девушка грустит. Линия, идущая от вершины «русской женщины» и пересекающая прямоугольник с двумя диагоналями (взаимная любовь), означает помеху, вставшую между юношей и девушкой. Из вершины фигуры юкагирской девушки выходит волнообразная линия. Это значит, что мысли ее уходят к любимому. В правой части рисунка одиноко стоит еще одна мужская фигура, которая шлет такую же волнообразную линию к юкагирке, но не получает от нее взаимности.

«Говорящее дерево» молчит…

В бескрайних просторах Тихого океана затерялся небольшой кусочек суши — остров Пасхи. Когда-то островитяне называли свою родину «Центром Земли», сегодняшнее поколение именует его «Рапануи», «Большой остров». До ближайшего чилийского порта Вальпараисо две тысячи километров; 10 тысяч километров отделяют остров от Австралии, и даже до соседних островов несколько сот километров. Воистину вообразишь себя центром земли.

Остров как остров, ничем особо не примечательный. Почти голая земля с жалкой растительностью. Да и площадь его всего лишь 165 квадратных километров. И, возможно, благодаря своей незначительности и отдаленности был бы он известен лишь географам и мореплавателям, если бы не некоторые загадочные обстоятельства.

На острове обнаружено около шестисот огромных изваяний, вес каждого достигает пятидесяти тонн, а высота — многоэтажного дома. Монументальные колоссы стоят на платформах аху из тщательно подогнанных друг к другу блоков. Выполнены они из красновато-коричневого трахеита, камня, который взят здесь же, на острове.

И еще одна поразительная находка взволновала ученых — открытие на острове памятников письменности, небольших дощечек, густо испещренных знаками. Ни на одном из островов Полинезии подобных дощечек не отыскали.

Кто и когда поставил эти изваяния? Предки современных жителей или их предшественники? С какой целью они воздвигались? Откуда взялась письменность? И кто впервые заселил остров: выходцы из Южной Америки или Полинезийских островов?

…В один из апрельских дней 1722 года, в пасхальное воскресенье, у неизвестного острова бросили якоря пять кораблей голландского флота. Это были первые европейцы, ступившие на его землю. Вновь открытую землю назвали островом Пасхи и нанесли на карту.

В отчете экспедиции рассказывается о густонаселенном и процветающем острове, где люди гостеприимны и приветливы. Упомянуто и о каменных статуях, но о письменности не говорится ни слова.

Почти через полвека, в 1770 году, остров был вторично открыт, на этот раз испанским капитаном Ф. Гонсалесом. Испанцы увидели печальную картину. Многотонные скульптуры идолов в большинстве опрокинуты, поля опустошены и заброшены, население значительно уменьшилось. Жестокий смерч кровавой войны между племенами пронесся над островом.

Испанцы не отказались и от этого клочка земли. Объявив аборигенам, что отныне они становятся подданными испанского короля, Ф. Гонсалес потребовал подписать грамоту о вступлении во владение островом. После того как подписались все члены экспедиции, местным вождям предложили сделать то же самое. Каково же было удивление испанцев, когда тринадцать кациков — вождей поставили под документом свои подписи — знаки, доселе неизвестные европейцам. Письменность на этом удаленном, заброшенном в океане клочке суши? Это казалось невероятным.

Акт о передаче власти испанцам был самым первым документом, где зафиксировано загадочное письмо жителей острова Пасхи.

Позже, когда стали сравнивать подписи вождей со знаками на дощечках, заметили, что они отличаются друг от друга. Нашли лишь один похожий знак, напоминающий птицу. Причину несхожести знаков искали как в том, что, возможно, туземные вожди только делали вид, будто владеют письмом, или же к тому времени изобрели письмена, отличные от кохау ронго-ронго.

Суда европейских мореплавателей потом не раз приставали к острову. Но никому из экипажей и в голову не пришло изучить местную культуру.

В 1862 году алчная рука работорговли дотянулась и до острова. Самые сильные и здоровые жители его были увезены перуанцами на острова возле побережья Южной Америки и поставлены там на самую тяжелую работу. Лишь сотня оставшихся в живых островитян смогла вернуться на родину. Но они принесли с собой оспу. Началась повальная эпидемия. Умирали тысячи людей. До прихода европейцев на острове жило до четырех тысяч человек. Работорговля и болезни сократили это число до ста одиннадцати.

Впервые посчастливилось увидеть дощечки с письменами христианскому миссионеру Э. Эйро. Он прибыл на остров в 1864 году и прожил там много лет. Появление миссионера туземцы встретили с опаской и недоброжелательством. Но постепенно прониклись к нему доверием, и он смог познакомиться с письменными памятниками.

Вскоре Э. Эйро поведал миру о существовании кохау ронго-ронго, что в переводе означало «говорящее дерево». Так называли свои дощечки островитяне. Миссионер писал: «Во всех их домах можно увидеть деревянные дощечки или палки, покрытые всякого рода знаками, изображающими неизвестных на острове животных; эти знаки туземцы чертят острым камнем. У каждой фигуры есть свое название; но так как туземцы придают этим дощечкам мало значения, я склонен думать, что эти знаки — пережиток примитивной письменности — для них ныне стали традицией, которую сохраняют, не доискиваясь ее смысла».

Едва открыв письмена, Э. Эйро обрек их на уничтожение. Миссионер обратил островитян в христианство, и в огонь полетело все, что связывало их с языческой религией. Почти все дощечки исчезли.

Спустя два года члены католической миссии обнаружили лишь жалкие следы письменности. Миссионер И. Руссел и его помощник пустились на поиски. Несколько образцов письма им удалось достать. На отполированном дереве были видны изображения рыб, птиц, растений, каких-то фантастических фигур.

Казалось, туземцы понимают эти знаки, но когда миссионеры пытались расспросить их, то получали невразумительные ответы.

Одна из дощечек попалась на глаза епископу с острова Таити Т. Жоссану. Любознательный и образованный епископ живо заинтересовался диковинными предметами. Он понял, что это первые следы письменности, обнаруженные на островах Океании. В руках у Т. Жоссана оказалось пять дощечек. Но как прочесть их, что означают замысловатые знаки и откуда они появились?

Островитяне рассказывали, будто король Хоту Матуа с острова Мараеренга (он лежит западнее Пасхи) привез с собой 67 таких исписанных табличек. Однако на родине короля не нашли подобных дощечек. Там не обнаружили никаких следов не только самой письменности, но даже упоминания о ней.

По преданию, на дощечках, привезенных королем, были записаны легенды, хроники рода, поговорки. Читать письмена могли только представители королевского рода, вожди шести округов острова Пасхи, а также их сыновья, некоторые жрецы и учителя. Только раз в год в заливе Анакена собирали всех островитян и читали вслух текст всех табличек. Причем этот ежегодный праздник считался таким священным, что отменить его не могли ни война, ни другие бедствия.

Т. Жоссан решил сам заняться текстами. Он поехал на остров Пасхи и попытался найти следы дощечек. Это оказалось трудным делом. По одной версии их уничтожили. По другой — надежно спрятали. Вероятно, островитяне считали большим грехом отдавать их чужеземцам, ибо дощечки были священными и запретными для других. За их передачу ожидала страшная кара злых духов. Весьма вероятно, что надежным укрытием ценных реликвий послужили потайные пещеры.

До нашего времени дошло немногим более 20 памятников письменности острова Пасхи. Большинство из них дощечки (длиной 90 и шириной до 10 сантиметров), есть посох или жезл со знаками и нагрудное украшение с письменами. Все они разбросаны по разным музеям мира: Бельгии, США, Чили, ГДР. Но даже эти немногочисленные находки еще не все изданы. Да и публикации сделаны без прорисовки знаков письма.

Письмена наносились с помощью осколков обсидиана или акульего зуба. Каждая дощечка покрыта восемью рядами фигур настолько плотно, что между строчками не остается промежутков. Знаки, изображающие животных, птиц, растения, написаны с такой тщательностью и симметрией, что приходится только удивляться.

Правда, не все таблички хорошей сохранности, и это затрудняет их изучение. Надежда на пополнение скудного запаса памятников кохау ронго-ронго очень слабая, хотя находки в принципе возможны. Некоторые дощечки, может быть, отыщутся когда-нибудь в тайниках и пещерах.

Обладатели редких табличек кохау ронго-ронго, естественно, желали знать, что за сокровища они держат в руках, что означают таинственные знаки. Самым верным было поискать ответ у аборигенов. К ним прежде всего и обратились европейцы. Но здесь их ждала неудача.

Причины, которые способствовали коренному перевороту на острове, вызвав, в частности, прекращение ваяния статуй, могли отразиться и на письме. Предполагают, что умение читать свое письмо островитяне сохраняли до середины XIX века, но в 1862 году в рабство было угнано немало коренных жителей, и среди них самые знатные и просвещенные. Затем над островом пронеслась эпидемия оспы. Оставшиеся в живых помнили предания и содержание дощечек, но объяснить смысл знаков уже не могли.

Лишь несколько старейших жителей могли рассказать о ронго-ронго. По их словам, письмена были привезены теми, кто приехал на остров первым. Вначале они были на листьях банана, а когда те пришли в негодность, тексты перенесли на деревянные дощечки.

Тех, кто занимался письменами, называли «люди ронго-ронго» (тангата ронго-ронго). Они находились на особом положении. Их делом было письмо, занятия с учениками. Каждый имел собственный дом, но жил в нем сам, даже жены селились отдельно. Начинавшие обучение чертили письмена акульим зубом на листьях банана, а с приобретением опыта им позволяли писать на дереве, которое ранее росло на острове и называлось торомиро. Свои знания ученики показывали на годовом экзамене чтением всех дощечек. И учителя и ученики были одинаково строги друг к другу. Если ошибался ученик, ему делали замечание; учителей же за ошибку дергали за ухо.

Т. Жоссан организовал поиски человека, который мог бы прочесть письмена. К нему привели туземца по имени Меторо, переселившегося на Таити с острова Пасхи. Обрадованный Т. Жоссан вручил ему дощечку.

Меторо начал читать нараспев. Чтение шло слева направо, потом справа налево и так до конца. Епископ старался записывать за читающим:

«Пусть дождь падет с неба на два мира Хоту Матуа! Пусть восседает он высоко на небесах и на земле! Старший сын пребывает на земле, в его собственном мире; его лодка вышла к его младшему брату, прямо к ребенку. Что до него, то будь он на небесах или на земле, пусть явится на землю тот, которому так нравится на небесах! Он держит землю в своей руке. Человек, уходи. Я останусь на моей земле. Отец, восседающий на троне, приди к своему ребенку. Ему нравилось на небесах. Птица улетела с земли, летит к человеку, который кормится на земле. Человек ест курицу, он поместил курицу под воду, он ощипал с нее перья. Курица, берегись копья, иди в хорошее место, иди прямо к королю, к его дому, лети; она улетела в хорошее место, подальше от копья; летя к детям земли, она оказалась в безопасности».

Получалась полнейшая бессмыслица, совершенно бессвязный текст. Как оказалось, Меторо не читал письмена, а объяснял, что значит каждый знак. Его чтение было импровизацией.

Несмотря на все это, Т. Жоссан решил записать услышанное и просил Меторо повторить чтение. Текст получился огромный, он растянулся почти на двести страниц. Попытки Т. Жоссана соотнести каждый изображенный знак с прочитанным словом ни к чему не привели. Тогда он отобрал знаки по предполагаемому содержанию и разделил на группы по понятиям: животные, люди, растения и т. д. Так появился каталог Т. Жоссана.

Определенно удалось установить, что строки в кохау ронго-ронго располагаются по принципу перевернутого бустрофедона. Обычный бустрофедон представляет собой такой способ записи, при котором первая строка идет справа налево, вторая — слева направо и т. д., причем буквы в четных строках пишут в направлении, противоположном тому, какое они имеют в нечетной строке. Перевернутый бустрофедон отличается от обычного тем, что каждая вторая строка поставлена «на голову», то есть перевернута по отношению к первой.

Аборигены рассказали, что содержали дощечки. Это были гимны божествам, списки убитых в боях, хроникальные записи событий за тот или иной год, возможно, магические песнопения.

Попытки прочесть письмена с помощью самих жителей Пасхи ни к чему не привели. Тогда ученые решили попытаться расшифровать письмена. С тех пор уже шесть поколений исследователей разных стран мира ведут поиски «золотого ключа» к письменам.

Внешне знаки кохау ронго-ронго кажутся похожими на египетские иероглифы. Некоторые бросились к спасительной мысли: это наследие иероглифики, а культура Пасхи вышла из культуры Древнего Египта. Но радость была преждевременной. При детальном сравнении знаков выяснилось, что сходство только внешнее.

С помощью египетских иероглифов прочитать пасхальские надписи не удалось. Но если не иероглифы, тогда что? «…Это письмо пиктографического характера, и, хотя некоторые знаки уже сильно стилизованы, в большинстве случаев можно без труда узнать изображения людей, птиц, рыб и т. п.», — заявил известный английский языковед Д. Дирингер.

Не так категорично высказался по этому поводу советский ученый В. Истрин. Он допустил, что, возможно, письмена вначале имели пиктографический характер, но со временем в результате развития стали приближаться к логографии, и каждый знак соответствовал слову.

В 1932 году появилось сенсационное сообщение венгерского ученого В. Хевеши. Он обнаружил сходство письмен острова Пасхи со знаками на печатях, которые нашли в долине Инда, раскапывая древние города. Значит, эти письменности связаны друг с другом. В доказательство В. Хевеши привел некоторое количество идентичных знаков.

Против этой версии выступили время и пространство. На острове Пасхи знание и употребление письма исчезли в середине XIX века, а найденные в долине Инда печати сделаны около четырех тысяч лет назад. К тому же расстояние между этими двумя точками земного шара 13 тысяч километров. Да, в течение длительных заимствований знаки обычно не остаются полностью идентичными. Могли ли эти знаки прибыть неизменными на остров Пасхи, преодолев такое огромное расстояние и время? Но, возможно, родина письма — Полинезия? Или сам остров Пасхи? Вопрос о «колыбели» кохау ронго-ронго до сих пор остается открытым, хотя литературы об этом появилось очень много.

Исследователи, которые считали письмо иероглифическим, ждали билингву, без которой разрешить вопрос невозможно. В конце концов многие ученые отказались от прочтения письма в целом и начали изучать отдельные знаки, сравнивая их со знаками других письмен. Но такой метод практически ничего не дает.

Изучение письменности острова значительно продвинулось вперед благодаря работам молодого советского ученого Б. Кудрявцева. Еще школьником он заинтересовался языками и увлеченно занимался санскритской письменностью (литературный язык древней и средневековой Индии) в кружке «Юных этнографов» при Музее антропологии и этнографии в Ленинграде. Таинственность письмен кохау ронго-ронго захватила его воображение. Всю свою энергию и незаурядный талант он посвятил изучению двух дощечек, привезенных Н. Миклухо-Маклаем и хранящихся в музее. Даже в тяжелые годы войны не прекращал этой работы.

Внимательно рассматривая обе таблички, Б. Кудрявцев заметил, что как на одной, так и на другой группы значков следуют в одном порядке. Значит, тексты обеих таблиц в основном одинаковые.

Казалось, совершенно простой вывод. Самое интересное, что эти таблички видели до Б. Кудрявцева и другие. Но таков случай, не отделимый от таланта. Многие ученые внимательно их рассматривали, зарисовывали и… не увидели.

Более того, Б. Кудрявцеву удалось найти третий параллельный текст на табличке, хранящейся в музее Чили. А через некоторое время и четвертый — на дощечке из бельгийского музея.

Четвертая, бельгийская, табличка привлекала наибольшее внимание. На ней было много знаков, не совпадающих с тремя другими параллельными текстами, но некоторые ряды совпадали полностью. А что, если это дальнейшая разработка одного древнего текста?

Сличая четыре текста, Б. Кудрявцев допускает возможность, что это различные этапы развития письма. С этим выводом ученые могли соглашаться и не соглашаться, но существенная часть работы была проделана. Доказательство параллельности таблицы давало возможность установить различные варианты написания одного и того же знака, сопоставить значки между собой и делать выводы о возможном содержании текста.

В результате своей работы Б. Кудрявцев пришел к выводу, что «кохау ронго-ронго — какая-то разновидность идеографического письма, еще не дошедшего до силлабизации» (слогового письма. — В. Д.).

Анализируя параллельные тексты таблиц, он сделал еще одно важное открытие — установил эволюцию отдельных знаков.

Продолжить свою работу над дощечками Б. Кудрявцев не успел. Он трагически погиб в марте 1943 года.

Неоднократно в печати появлялись сообщения о том, что письменность острова Пасхи расшифрована. Но каждый раз сообщение оказывалось ложным. Западногерманский ученый Т. Бартель в 1956 году доложил на XXXII Международном конгрессе американистов, что кохау ронго-ронго относится к письму, где предложение записывается не полностью, а передаются лишь в основном понятия, остальное подразумевается. Он назвал это «эмбрио-письмом».

В расшифровке Т. Бартеля усомнились советские ученые Н. Бутинов и Ю. Кнорозов. Они выдвинули свой тезис о системе письма. Он состоял в том, что письмо острова Пасхи основано на принципах иероглифических систем языков мира.

Однако через два года Т. Бартель снова выступил с докладом о расшифровке. Но предложил лишь свою версию содержания текстов, а не точный перевод дощечек. Однако подогрел общественный интерес, пообещав, что скоро выпустит подлинный перевод.

Все с нетерпением ожидали. Наконец вышло четыреста страниц текста с таблицами и рассуждениями, и ни одного перевода хотя бы одной из дощечек. В основу своих толкований Т. Бартель положил принятое им за истину песнопение Меторо.

Все сказанное до сих пор учеными о письменности Пасхи лишь гипотезы, более или менее достоверные. И ни одна из них не подтвердится, пока загадочные дощечки будут хранить молчание. Сегодня все попытки дешифровки не привели к успеху. Даже электронно-вычислительные машины не помогли.

И до сих пор точно не определено, пиктограммы это, идеограммы или разновидность иероглифического письма. А разгадка тайны письма далекого океанского острова позволила бы ответить на множество вопросов, связанных с наукой о письме, добавила бы немало интересных страниц в историю Океании.