Марс, планета в составе республики Истинная Земля.

Купол Земной Атмосферы

Двадцатое ноября 2278 года по земному летосчислению

Александр зашел в гостиную последним – остальные уже собрались, приготовившись слушать дракона. Только Зиктейр, всю ночь ковырявшийся в машинном отделении, кажется, ухитрился задремать. Впрочем, основатель тоже не проявлял видимого интереса. Вооружившись антиквариатом в виде листка бумаги и шариковой ручки – не иначе как раздобыл у баггейна, – ученый вел какие-то записи, то посмеиваясь, то хмурясь. Синохари адресовал дракону вопросительный взгляд – что, мол, здесь вообще происходит? Уррглаах пожал плечами – ящеру было все равно.

Куда сильнее его беспокоило, что Макс снова обзавелся блокирующим телепатию амулетом. Это тревожило и давало пищу для размышлений. Уррглаах сделал в памяти зарубку – разобраться с этим позже. Сейчас следовало доложить о результатах поисков. Дождавшись, пока чародей усядется за стол, дракон кашлянул, привлекая к себе внимание. Гремлин проигнорировал это и продолжил дремать. Аневич-Эндриксон вынул из уха старомодной конструкции наушник, отложил в сторону писчие принадлежности и принял заинтересованный вид.

– Нифонт превосходно запутал следы. Да, превосходно. – Уррглаах создал простенькую иллюзию в виде нескольких десятков разноцветных стрелок, исходивших из одной точки во всех мыслимых направлениях. – Однако, судя по направлению основного процента векторов, количеству ЗМС и теории Лобанова…

– А можно понятным языком объяснить? – хмыкнул Эльринн. – Представь, не все здесь шарят в магии…

– Хорошо, специально для тебя, – ответил дракон, щелкая пальцами. Большая часть векторов исчезла, осталось не больше десятка. – Наш фигурант находится где-то в системе Перрейна. Есть еще небольшая вероятность, что он где-то у Бетельгейзе или Альдебарана, но это сомнительно. На Эйллэнде слишком трудно скрываться, а про магический фон Азокры тем более все слышали. Поэтому Перрейн наиболее вероятен.

– Что это за система? – недоуменно спросил Александр. – Никогда не слышал.

– Независимая территория, – объяснил Уррглаах. – Когда-то ею интересовались гоблины, но колонизировать почему-то не стали, только заложили несколько буровых платформ. Всего там целых двадцать планет, но пригодных для обитания практически нет. На трех расположены те самые гоблинские предприятия. А четвертая, благодаря небольшой лазейке в галактическом законодательстве, принадлежит частному лицу…

– Частная планета? Как это может быть? – удивился баггейн, вопросительно встопорщив уши.

– Не знаю, – честно признался докладчик. – Тут не помешала бы консультация Семена – он гораздо лучше разбирается в юридических тонкостях.

«Тени» призадумались, осмысляя концепцию персональной планеты. Стало до того тихо, что Зиктейр приоткрыл желтый глаз и сонно выдал что-то недовольное на кобллинай.

– Чего это он? – удивился Александр.

– Негодует по поводу бездействия, – невозмутимо расшифровал дракон.

Ящер слукавил. Реплика гремлина была куда более едкой и значительно менее печатной, предлагая, в смягченном переводе, перестать просиживать задницу и вместо этого кому-нибудь ее надрать. Под «кем-нибудь» Зиктейр разумел Нифонта или, в крайнем случае, эльфов. Воспроизводить все эти нюансы Уррглаах не стал – в предложении недоставало конструктивного зерна, поэтому значительной ценности в нем дракон не видел.

– Негодует он… – буркнул Эльринн, поднимаясь с кресла. – Сам бы что полезное для поисков сделал, а потом бы уж негодовал. Это ему не в железяках ковыряться да бензин попивать, тут наука нужна… Если на этом все, я продолжу работу.

С этими словами баггейн направился в лабораторию. Уррглаах пожал плечами и надел компьютерный обруч – он уже сказал все что хотел.

Звездолет «Луч Звезды»

Двадцатое ноября 2278 года по земному летосчислению

Капитан Иармаран смотрел на монитор – лоскут хамелеоновой ткани, растянутый во всю стену – и безрадостно шевелил щупальцами. Положение было отвратительным, и диагностическая система вывела на экран большую часть его гнусных особенностей. «Луч Звезды», повинуясь воле монарха, сражался в первых рядах – и в первой же баталии понес кошмарный урон. Чары незнакомой конфигурации изувечили корабль чудовищным образом. В искусственном организме настал разлад: большая часть его систем вышли из строя, и в их числе – все вооружение. Вдобавок жестокая атака погубила половину чародеев.

Дальше – хуже. Возвращаться в тыл не было смысла – за бегство с передовой, пусть даже на полумертвом корабле, император пустит его на удобрения. Но и здесь гибель была лишь вопросом времени – если даже звездолет дотянет до конца баталии, долгого дрейфа в космосе увечное судно не выдержит. Оба сценария сулили мучительную и бесславную гибель. И тогда капитан отдал страшный, безумный приказ. Запустить перенастройку, взять курс на вражеский флагман и выйти из нее перед столкновением, не снижая ускорение. Погибнуть героем: релятивистское столкновение уничтожит оба корабля, невзирая на любую защиту.

Но героическая гибель тоже не удалась. То ли корабль повредился настолько, что перепутал все указания, то ли смухлевал навигатор… Как бы то ни было, «Луч Звезды» не сожгло в ослепительной вспышке, а выбросило в какой-то малообитаемой системе. И исправить это уже не получится – как сообщил бортинженер, паруса-двигатели не выдержали заключительного прыжка, и уже начался некроз тканей. От этой звезды «Луч» уже не улетит – через пару часов звездолет полностью выйдет из строя.

Самоуничтожиться? Иармаран не хотел бесславной смерти – для йаэрна не было ничего страшнее. В Темной Роще, их загробном мире, нет уголка хуже, чем для позорно умерших. Все виды смерти давно объединены в единый подробный свод, и всякий подлинный йаэрна знает его наизусть.

Однако был еще один выход. Капитан запросил данные по системе, надеясь, что оставшегося оборудования и мастерства навигатора все же хватит, чтобы ее опознать. И ответ действительно пришел. Бегло изучив краткую сводку, Иармаран принял решение.

– Курс к ближайшей планете, – велел он. Растение-рация завибрировало, передавая приказ. «Луч Звезды» пришел в движение и взял курс к наиболее густонаселенному миру. Взятое ускорение убивало паруса вдвое быстрее, но этого должно было хватить, чтобы дотянуть.

Когда корабль достиг укрытого облаками шара, навстречу вылетели два истребителя гоблинского производства. От одного из них пришел запрос связи. Капитан принял его, и на экране возникла голова лысого гнома с растрепанной бородой.

– Хто, откуда? – прохрипела голова на искаженном, но узнаваемом эвксинском койне. – Хотя ладно, сам пойму. Дезертиры, да?

Йаэрна кивнул.

– Значит, так… – продолжил наглый гном. – Оружие сдать, заплатить сто дуарнов. Можете садиться и жить. Только попробуйте чего-нибудь сотворить – вышвырну! В космос без скафандров.

Гном довольно заржал.

– Сколько платить?! – вызверился запоздало осознавший цену Иармаран. Все его состояние составляло восемьдесят дуарнов. Хотя, если потрясти команду…

– По сто дуарнов с каждого корабля, и скажите еще спасибо, что не с каждого существа! – ответил гном. – Каждому новоприбывшему абонемент на месяц в гостинице. Не найдешь работу за месяц – выдворяем к ближайшей шахте. Нам тут бездомные не нужны…

– А если мы откажемся платить?.. – прошипел йаэрна, встопорщив щупальца.

– А катитесь куда хотите, – ехидно отозвался гном. – Но на вашей дырке от бублика далеко не укатишься.

– Хорошо, мы согласны, – ответил беглый капитан.

Луэррмнаграэннайл, независимая планета-курорт

Двадцать первое ноября 2278 года по земному летосчислению

Нифонт неторопливо прохаживался по новому помещению – купленному за бесценок и сразу же отремонтированному складу. Все помещение было отделано панелями из светлого дерева. Окна, располагавшиеся почти на трехметровой высоте, были тонированы голубым цветом – снаружи понять, что происходит в зале, решительно невозможно.

Чародей поднялся на небольшую сцену, обустроенную по его проекту – ему не хотелось тратить время на адаптацию к незнакомому помещению, – и огляделся. Недурно, совсем недурно! Сложно поверить, что всего пару дней назад здесь были настоящие развалины. Конечно, нынешний антураж не слишком подходит, но это можно исправить – чем он в ближайшее время и займется.

Слабость, вызванная «Властью Легбы», наконец-то прошла, и Нифонт впал в легкую эйфорию, одновременно развив кипучую деятельность. За прошедшие несколько дней Марх устроил каркас для новой паутины – нашел десятка полтора влиятельных особ, не склонных трепать языком, и сумел заинтересовать их. Пара простых, но весьма занимательных фокусов вкупе с убедительной речью сделали свое дело – будущие Почитатели Огня горели желанием узнать больше. С учетом того, что некоторые из них проживали на курорте постоянно и не намеревались никуда улетать, проделанной Мархом работе не было цены.

Первая встреча состоится послезавтра. К этому времени как раз удастся создать на бывшем складе необходимую атмосферу…

А пока Нифонт восторгался грядущими перспективами.

Космос. Пограничная территория Кьярнада и Костуара

Ночь на двадцатое ноября 2278 года по земному летосчислению

Со стороны космическая битва, как ни парадоксально, смотрится абсолютно не впечатляюще – просто потому, что оттуда практически ничего нельзя разобрать. Порой мелькают какие-то силуэты, где-то что-то ярко вспыхивает – и все. А обзаведись наблюдатель зрением, пронзающим космический мрак, он тем более запутается – в трех измерениях и без гравитации боевые построения выглядят совершенно иначе, чем в планетарных условиях. О каких привычных элементах боя может идти речь, если суда могут располагаться относительно друг друга под любыми углами и даже казаться перевернутыми – ибо в пустоте не существует верха и низа?

Для бойцов, что находятся внутри звездолетов, бой тоже не похож на то грандиозное зрелище, каким его изображают в кинематографе. Для них враг – это не массивные величественные корабли, надвигающиеся из пустоты. Враг – это точки на экране системы слежения, враг – это объект в перекрестье прицела. Это опасность, прилетающая из тьмы, это страшный удар, от которого содрогаются все переборки. Это запах гари и смертоносное пламя. Враг – это смерть, приходящая с той стороны борта.

Для погрузившихся чародеев, ведущих баталию в мире идей и смыслов, поле битвы – карта из сверкающих полей и переплетающихся силовых линий, яростно сияющих потоков мощи и овеществленных концепций. Для них сражение действительно обретает поистине космический размах, но режиссер, рискнувший изобразить его с чародейской точки зрения, в ответ получит лишь упреки в дешевой психоделии.

Словом, мало кто из участников способен составить полное представление о происходящем. Однако те, кто могут, уже поняли: исход конфликта непредсказуем. Практически равный военный потенциал держав гарантирует, что блицкрига не получится – предстоит долгая, изматывающая война.

Ослепительные всполохи, пронизывающие мглу то тут, то там, свидетельствуют о переменных успехах обеих сторон. Порой это последние вспышки защитного поля за миг до того, как оно полностью гаснет и о борт разбивается капсула с бактериями-металлофагами, немедленно начинающими разрушительную работу. Порой это взрыв эльфийского звездолета – ошметки омертвелых тканей разлетаются по полю боя тошнотворными мясными астероидами. Иногда – гибель магического диска, буквально смятого чарами йаэрна, разъяренных своими потерями. Такие случаи выходят особенно зрелищными – магия, вложенная в транспорт, вырывается наружу слепящими лучами, повреждая союзные корабли.

Быстрее, чем может уследить глаз, мчат в черноте сияющие кометы с огромными крыльями, в глубине которых едва различима человеческая фигурка. «Доспех Дракона», известный также как «Ангельская Мощь» или «Броня Лоа» – могущественный обряд, позволяющий выйти в космос без скафандра. Сияющие крылья с легкостью срезают мачты эльфийских кораблей, а находящиеся внутри «доспехов» чудотворцы поливают врагов убойными чарами.

Однако «Железный Молот» и другие заклинания подобного рода йаэрна теперь просто игнорируют – темпорин сделал свое дело. Против остального арсенала они уже выработали те или иные методы защиты, и теперь, когда главный поражающий фактор ушел в прошлое, они лишь смеются над потугами смертных – и атакуют в ответ. То один, то другой сияющий доспех гаснет, сдавленный чудовищными ментальными щупальцами. Над полем боя висит беззвучный эльфийский смех – йаэрна торжествуют.

Но вдруг… Яркий всплеск разноцветных искр, раздвигающий в стороны группу кораблей! Из пустоты выныривает еще один костуарский звездолет – огромный, колоссальный конус аспидно-черного цвета. Он весь исписан рунами и петроглифами, сплетенными в зловещий магический узор. На ровной площадке, где выписан неимоверно сложный знак, сверкают молнии.

Эльфы немедленно настораживаются, и не зря. Руны загораются багровым пламенем, молнии переплетаются в загадочную фигуру – и вершина конуса выпускает пучок слепящих лучей, обращенных на кьярнадский флот. Совершенно неизвестные чары, незнакомые ни одному чудотворцу йаэрна, оказывают поистине переломное воздействие на ход битвы.

Никто не умирает, не происходит ни малейших разрушений. Просто на каждом корабле эльфийского флота решают, что они остались одни – прочие суда йаэрна исчезают со всех датчиков и сенсоров. А что способен противопоставить одинокий звездолет армаде имперцев? Немногие в самоубийственном порыве бросаются в неравный бой, чтобы погибнуть под слаженными залпами вражеского флота. Более благоразумные капитаны командуют отступление, и тьма расцвечивается многоцветными всполохами эффекта перенастройки.

Так люди выигрывают первую битву этой войны.

Марс, планета в составе республики Истинная Земля.

Купол Земной Атмосферы

Двадцать первое ноября 2278 года по земному летосчислению

Уррглаах неторопливо пил обжигающе горячий кофе – правда, для дракона он был чуть теплым – и размышлял, когда же им все-таки удастся разыскать Нифонта. Ему было о чем расспросить эту незаурядную личность – об истоках подобных умений, о целях… о судьбе Семена. Несмотря на равнодушие, которое он испытывал к людям, в том числе и членам «Теней», прощать нападение на боевого товарища ящер не собирался.

В этот момент дверь лаборатории распахнулась, выпустив наружу непередаваемый букет ароматов дикого леса и химических реактивов. Вместе с волной запахов наружу высунулась остроухая голова.

– Экспертиза закончена, – довольно сообщил Эльринн.

Доклад, однако, пришлось отложить почти на полчаса. Причиной задержки послужил Александр, еще за два часа до того отправившийся по местным магическим магазинам. У чародея подошли к концу запасы какого-то важного ингредиента нового зелья, и он решительно взялся за поиски. Судя по тому как долго шли розыски, с алхимическим скарбом в республике дело обстояло значительно хуже, чем в империи.

Когда усталый Синохари наконец вернулся с добычей, все вновь расселись в импровизированном зале. Макс снова вел какие-то неведомые записи, зато Зиктейр, как ни странно, бодрствовал. Подивившись последнему обстоятельству, баггейн стал озвучивать результаты проведенной экспертизы.

– Почва влажная, – с ходу сказал он. – Растения далеко не самые редкие, но каждое из них требует много воды. Это позволяет строить первичные гипотезы о климате. Кроме того, анализ горных пород показывает…

– Можно опустить геологию, – прокомментировал со своего места Уррглаах, – здесь не одни Докучаевы сидят.

Перевертыш сверился с блокнотом и сообщил:

– Если опустить прочие подробности, вот самое существенное: обнаружен специфический микроорганизм. Очень специфический. Анаэробная бактерия, неустановленным путем развилась в идентичной форме на четырех разных планетах, и о конвергентной эволюции речи быть не может – условия совершенно разные. Список миров, где водится это чудо…

Эльринн запустил карманный голографический проектор. В воздухе возникла проекция грифельной доски – такие встарь использовались в человеческих школах. На это никто не отреагировал – консерватизм баггейна уже давно стал всем привычен. На доске сами собой возникали выполненные цветным мелом надписи и картинки, сопровождая рассказ Эльринна.

– Первая планета – Замибозеномолия, располагается на независимой территории, практически ничем не интересна. По большей части покрыта толстым слоем застывшей лавы, кое-где есть участки с засушливой почвой и кипящими озерцами. Повышенная вулканическая активность, бескислородная атмосфера. Разумной жизни нет. По остальным приметам не совпадает, поэтому смело ее вычеркиваем.

На доске возникла крупная красная планета, отдаленно напоминающая Марс. Затем появился странный и не вполне понятный предмет – округлый вертикальный сосуд с рядом из трех стекол. Верхнее было красным, среднее – желтым, внизу располагалось зеленое. Стоило баггейну сообщить о маловероятности нахождения там Нифонта, красное стекло вдруг осветилось изнутри.

– Вторая планета – Эриништ, принадлежит гномам, – продолжил Эльринн. – Размером примерно с Землю, условия вполне приемлемые для жизни. Хотя там и так живут – планета вполне обитаема, один из главных промышленных центров Уркрахта. Возможно, Нифонт мог бы там обосноваться. Тем не менее там довольно мало зон с повышенной влажностью, и все они находятся далеко от горных городов гномов.

Нарисованная планета сменилась другой, очень похожей на Землю. Сосуд остался, но горело уже желтое стекло.

– Третья планета – Луэррмнаграэннайл, независимая. Насчет населения мало что сказано, но там, судя по всему, есть несколько курортных городов. Я бы вспомнил о ней в последнюю очередь, но Уррглаах говорил про систему Перрейна… Где эта планета и находится.

Планета снова поменялась. Она вновь стала довольно крупной, но кроме размера о ней можно было сказать довольно мало – практически все закрывали клубящиеся тучи. Казалось, кто-то специально запечатлел ее так, чтобы ничего нельзя было разобрать. На сосуде загорелось зеленое стекло.

– Четвертая – безымянная, находится также в системе Перрейна. Там расположена колония гоблинов, которые что-то добывают. Изображения, к сожалению, не нашел.

На экране остался лишь сосуд, лампа на котором продолжала гореть зеленым. Дракон запоздало вспомнил, что эта штука называется светофором.