Капли пота стекали по вискам, руки уже слегка дрожали от усталости. Мне не следовало появляться здесь, подумал Гэйвен, отражая очередное нападение. Луч вспыхнул и отбросил Изабеллу назад. Резко вскрикнув от боли, она оскалилась. Гэйвен отступил к стене. Левая рука у него бессильно висела, разорванная во время нападения Левкаторов. Он так продрог от холода подземелья, что даже кровь едва сочилась из раны.

Гэйвен не мог переместиться через кристалл; для этого пришлось бы отключить Щит, а именно он удерживал трех Левкаторов. Те злобно ворчали, чувствуя запах крови, и держались рядом с хозяйкой, дожидаясь удобного случая, чтобы вновь напасть. В глазах Изабеллы светилось торжество, она явно одолевала Гэйвена.

Единственное, что мог сделать раненый Маг — позвать на помощь. Он сделал это, хотя и понимал, что мало кто услышит его. К тому же он точно не знал, сумеет ли послать достаточно сильный призыв.

Оставался еще один ход — войти в кристалл. Изабелла не сможет уничтожить его, но и не позволит ему выйти, и еще неизвестно, удастся ли кому-нибудь из Магов освободить Гэйвена или в конце концов внутри кристалла он сойдет с ума и умрет.

— Последний раз предлагаю, — сказала Изабелла. — Ты можешь спасти себя и свою Элеонору.

— Мое мнение о тебе не изменилось за это время.

— Меня это ужасно огорчает, — усмехнулась Изабелла. — Я готова поделиться с тобой своей мудростью, Гэйвен. Я ведь боролась за то, чтобы выжить, в то время как вы двое спали как младенцы, ничего не зная и ни о чем не тревожась. Я не смогу вернуть ей время, которое она уже потеряла, но могу обеспечить ей хотя бы два века. Жизнь — хорошая штука, если сравнить с альтернативой.

— Тебя жизнь лучше не сделала.

Изабелла взмахнула рукой, пытаясь пробить его Щит. Он содрогнулся, но выдержал.

Гэйвен собрал все оставшиеся силы:

— Если бы ты поддержала Грегори, а не Бреннарда, ничего бы не произошло.

Изабелла пренебрежительно пожала плечами:

— Склока двух мужчин. Чего хорошего можно было от нее ожидать? Что они уничтожат все вокруг, включая нас? Они были агрессивны и упрямы. Кстати, у тебя, мой мальчик, я замечаю те же черты, — и вновь обрушила на него свою мощь. Гэйвен пошатнулся и опустился на одно колено, почувствовав острую боль, — острый камень вонзился в ногу. Еще одна рана. Левкаторы заметили это и активизировались. Они подбирались со всех сторон, и Гэйвен понимал, что даже со Щитом долго не продержаться.

Укрыться в своем кристалле или взорвать его? Взрыв уничтожил бы пещеру и этих ужасных созданий. Правда, Изабелла уцелеет. Хотя она и потратила много энергии, нападая на него, но у нее есть собственный Щит. Похоже, ситуация тупиковая.

В этот миг послышался отдаленный, откуда-то извне, вой. Гэйвен собрал остатки сил, пытаясь подняться. Вой нарастал, ужасал, сводил с ума. Гэйвен вдруг понял, кто это.

Изабелла повернулась, прислушиваясь. Потом выругалась по-французски, так, что ей позавидовал бы любой портовый грузчик. Гэйвен в это время прислонился спиной к стене.

По пещере пронесся вихрь, пламя в канделябрах заколебалось. В пещеру ворвался Хаос, который несли с собой волкошакалы. Видимо, их привлек поединок между Гэйвеном и Изабеллой и высвободившаяся при этом Магия. Теперь звери разорвут на части обоих. Гэйвен не знал, радоваться ли новому повороту событий, или же такая смерть будет чересчур жестокой. Он приготовился было к новой схватке, но вдруг увидел Томаса. Перо Ворона сидел верхом на вожаке стаи. Томас поднял руку, и потоки голубого света хлынули из его бирюзовых камней. Изабелла тут же бросилась бежать. У выхода из пещеры она остановилась и крикнула какое-то заклинание — оковы на Левкаторах разомкнулись, и твари, ворча, стряхнули их с себя. Изабелла выбежала прочь, Левкаторы побежали за ней, выкрикивая ее имя, словно в ней была вся их жизнь. Лишь Левкатор Элеоноры на секунду замешкался, обернулся и бросил на Гэйвена долгий взгляд, прежде чем выбежать из пещеры. Между тем за Левкаторами понеслись волкошакалы, настигли их и начали рвать в клочья. Пещера огласилась совсем уже безудержным воем.

Томас слез на землю и подошел к Гэйвену. Тот уже едва стоял на ногах, Томас подхватил друга и подсадил на спину одного из зверей. Волкошакал повернул морду, заворчал, но позволил Гэйвену усесться, хотя с его клыков капала слюна, так ему хотелось попробовать добычу. Гэйвен ухватился за шкуру с густым мехом, надеясь, что не свалится.

— Откуда, черт возьми, ты взялся?

Томас усмехнулся:

— Я всегда хотел служить в кавалерии. И вот теперь вовремя подоспел к тебе на помощь, — вскочил верхом на вожака и добавил. — Давай выбираться отсюда. Нам многое надо друг другу сказать.

* * *

Генри приземлился в своей кухне: упал на пол, больно ударившись и тем не менее радуясь, что оказался дома. Кристалл он выронил, тот покатился, теряя свою яркость, но мальчик быстро подобрал его и, вздохнув, положил в карман. Никогда не роняй свой кристалл.

В кухне было темно. Видимо, уже глубокая ночь. Наверное, прошли сутки, или двое, а то и все трое с тех пор, как Генри исчез. Он надеялся, что не больше.

Возвращаться в Убежище Генри не хотелось, хотя он понимал, что надо будет туда наведаться, доставить друзьям припасы. Семья Сквиббов всегда имела запасы продуктов, чтобы быть готовой к любым неожиданностям. В гараже хранились консервы, порошковые концентраты — еда длительного хранения, на случай землетрясения или еще каких-то бедствий. Раз в год мама отдавала продуктовые запасы в приюты и делала новые. Просто сэкономлю ей хлопоты, подумал Генри. Конечно, сублимированная говядина не самое лакомое блюдо, однако лучше, чем коренья с луком бабушки Тинг.

Генри утер слезу со щеки. Ему было плохо оттого, что он не может долго находиться рядом со своими друзьями, потому что представляет для них слишком большую опасность. Мальчик точно не знал, что с ним происходит, но опасался своими неумышленными действиями предать их. Генри поклялся себе, что этого не случится, даже если придется вновь отказаться от своей Магии из-за Джоннарда. Генри не знал, что делать, куда идти. И понятия не имел, что скажет маме. Поэтому решил все обдумать, пока будет собирать припасы.

Мальчик направился в гараж, то и дело спотыкаясь в темноте — он не хотел зажигать свет и даже пользоваться кристаллом, чтобы никого не потревожить. Нащупав старую матерчатую сумку и коробки, куда можно было сложить припасы, он включил на малую мощность кристалл и положил его на полку, откуда тот светил, как маленькая луна. Генри уже почти наполнил сумку, когда дверь со скрипом приоткрылась и кто-то переступил порог.

Генри замер, освещенный светом кристалла.

— Генри?

— Мама!

Его почему-то почти не беспокоило, что он застигнут врасплох.

Мама подбежала и обняла его, то ли вскрикнув, то ли всхлипнув, — звук этот означал, что мама счастлива, и в то же время готова расплакаться, но сдерживается, чтобы не испугать своего ребенка.

— Прости меня, мама. Мне очень жаль. Я не хотел, чтобы ты беспокоилась.

Мать поцеловала его в макушку.

— Я не слишком волновалась, — сказала она, глубоко вздохнув. — Меня предупреждала Джоанна Мак-Интайр, я только не понимаю, что происходит.

— Я тоже, — почти искренне ответил сын. — Но даже если бы понимал, не уверен, что смог бы тебе сказать.

Мама отстранилась и посмотрела на него:

— Но ведь ничего плохого?

— Ничего. То есть, мы стараемся, чтобы не было ничего плохого. По крайней мере, речь не идет о наркотиках, бандах и всем таком.

Мать взглянула на набитую сумку:

— Ты опять уходишь?

— Да.

— Пошли на кухню, поговорим. Удели мне несколько минут.

Взгляд матери остановился на светящемся кристалле, однако ничего не сказав, она направилась в дом. Генри взял кристалл, подхватил тяжелую сумку и последовал за ней.

— Папа проснулся? — спросил он, наблюдая, как мать намазывает ему английскую булочку ореховым маслом и джемом.

— Твой отец может проспать конец света. — Миссис Сквибб присела на стул и сложила руки на коленях. — Я хочу, чтобы ты знал: мы любим тебя и доверяем тебе.

У Генри навернулись слезы. Он считал, что не заслуживает этого, особенно сейчас, когда ему приходится бороться с самим собой, чтобы не стать предателем. Он покачал головой:

— Я стараюсь делать, что могу, мама.

— Но ты не можешь мне сказать, что происходит?

— Не могу. Я хотел бы, но…

Мама пригладила ему волосы.

— Это имеет какое-то отношение к летнему лагерю? И твоим силам?

Мать осторожно взяла кристалл и стала его рассматривать.

— Мама!

Она вернула кристалл и погладила сына по щеке:

— В отличие от твоего отца, ты спишь довольно беспокойно. Иногда разговариваешь во сне. Я случайно кое-что слышала после того, как ты вернулся из лагеря. К тому же, я вижу, тебя что-то мучает. Ты потерял свои способности, свои таланты, которыми так гордился?

— Ты мне никогда ничего не говорила! — уставился Генри на мать.

— И ты мне тоже ничего не говорил.

— Я не мог! Существует Обет Молчания, который препятствует, не дает говорить об этом; а потом я выпил особый напиток и должен был все забыть, но он не подействовал как надо, и я начал опять все вспоминать, а Магия стала возвращаться ко мне… — Изумленный, он замолк. — Я ведь не должен говорить тебе даже этого, как же я так?..

— Может, вся эта защита действует лишь в том случае, если угрожает опасность? — предположила мама.

— Возможно, — согласился сын. — Потом кое-что произошло, и нам пришлось бежать.

— Бейли, Джейсону, тебе и остальным?

Генри кивнул.

— И куда же вы отправились?

— В лагерь. Почти. Проблема в том… — Мальчик не знал, как толком объяснить и уставился в пол. — Люди никогда не принимают тех, кто отличается от них. — Он взглянул на мать. — Я когда-нибудь говорил тебе, что ты самая лучшая мама на свете?

Она улыбнулась:

— Да, говорил.

Миссис Сквибб снова обняла его.

— Я очень горжусь тобой, Генри Сквибб, — прошептала она, — никогда не забывай об этом. Бери, что тебе нужно, и ступай; возвращайся к нам почаще. Как сумеешь. Может, наступит день, когда ты сможешь сказать всем, кто ты и на что способен.

— Не знаю, настанет ли такое время…

— Когда оно настанет, ты выступишь послом от вашей группы перед людьми. А теперь, похоже, тебе нужно доставить своим друзьям завтрак, обед и ужин.

Генри потер кристалл.

— Смотри, — с гордостью сказал он, подхватил сумку и исчез.

Оказавшись в пространстве, Генри стал искать Джейсона. Надо все рассказать ребятам, помочь, насколько возможно, подумал мальчик. Пожалуйста, впусти меня обратно. Он надеялся, что маленькая щель еще на месте. Поглощенный поисками, Генри не почувствовал, как кто-то проник в его разум.

А, вот ты где, мой маленький Сквибб. Где ты был, что делал и куда направляешься?

Джоннард проник в его мозг и обследовал его, а потом вышел, с довольным смехом, потому что впервые он увидел и узнал все, что знал Генри. Стремясь побыстрее добраться до Убежища, юный Маг полностью открыл свое сознание. И Джоннард воспользовался этим. Никогда раньше, даже когда он крал у мальчика энергию, не представлялась такая удобная возможность. Сознание Генри просто упало ему в руки, словно созревший плод. Джоннард позволил Генри пройти, видел, как тот проскользнул через Врата Дракона в Убежище, и с триумфом вернулся к отцу.