Его голову тоже окутал плотный туман. Его напрягшийся жезл выпирал из узких штанов. Прижав ее крепче, он разжег внутри себя пожар. За секунды, прежде чем еще раз поцеловать ее, Хоук поймал ее взгляд. Невинная голубизна ее глаз, внимательно глядящих на него, окатила его океанской волной.

Он отступил, тяжело дыша. Черт возьми! Он целовал и ласкал Джулиану.

В ее глазах он заметил удивление, когда она дотронулась пальцами до припухших от поцелуя губ. Возможно, это был первый в ее жизни поцелуй. Он сгорал от стыда. Он полностью потерял контроль над собой. И с кем? С сестрой лучшего друга. Так пусть же его подлая душа будет гореть в аду.

Хоук повернулся к Джулиане спиной и стиснул кулаки, тщетно пытаясь подавить эрекцию. Бога ради, ведь он же ее опекун! Тристан доверил ему защищать ее. А он потерял контроль над собой. Какое бесстыдство!

В мозгу вспыхнуло воспоминание об отповеди, которую произнес отец больше десяти лет назад: «Ты распутный мерзавец».

Он много раз подтверждал справедливость отцовских слов, но девственницы коснулся впервые. Только самые подлые из соблазнителей пользовались преимуществом перед невинностью молодой незамужней леди.

Он подошел к буфету у стены и налил в стакан бренди. От выпитого залпом крепкого напитка у него зажглось в горле и на глазах выступили слезы. Вожделение постепенно проходило, оставляя лишь тупую боль в паху.

Проклятие, что же с ним случилось?

Он вспомнил, как им овладел гнев, когда она отказывалась отнестись серьезно к его предупреждениям. И ему в голову внезапно пришла мысль преподать ей урок. А оказалось, что он ничуть не лучше Рамзи.

Он поставил стакан на место. Если бы кто-то вошел в тот момент в комнату, у Хоука не осталось бы другого выхода, как жениться на Джулиане. Он даже боялся подумать о реакции Тристана.

Сейчас нужно отбросить мысли о том, что произошло, и задуматься о последствиях. Он мог только принести ей извинения, но пустые слова не исправят того, что он с ней сделал.

Он повернулся к Джулиане лицом, и румянец на ее щеках заставил его вздрогнуть.

— Прошу простить меня. Этого не должно было случиться.

У нее подозрительно заблестели глаза, и она отвернулась.

— Это я… я позволила сделать это.

Хоук презирал себя. Ее первый поцелуй должен был быть мягким и нежным. И он никак не рассчитывал, что соприкосновение их губ разбудит в нем страсть такой силы.

— Тебе не в чем винить себя.

Джулиана грустно посмотрела на него и снова отвела взгляд. Хоук направился к ней с желанием успокоить, но остановился в шаге от нее, не решаясь коснуться.

— Я один во всем виноват.

Произнося эти слова, он вспомнил, как год назад вошел в библиотеку Эшдаун-Хауса и застал там Тристана и Тессу.

Тогда он подумал, что его друг не так уж и виноват. Теперь он точно знал, что Тристан был влюблен.

— Не говорите брату, — попросила она, судорожно вздохнув, — о моем опрометчивом поступке.

Неуверенность в ее голосе вызвала у него новый приступ угрызений совести.

— Признание не принесет ничего хорошего. — Последствия, признайся он, разрушат его дружбу с Тристаном и испортят отношения между их семьями.

Джулиана с облегчением выдохнула.

Он должен отказаться от роли опекуна, но тогда ему придется рассказать о причинах Тристану, а что он может сказать? «Твоя сестра напилась, и я наказал ее похотливым поцелуем»?

Он совершил ужасную ошибку, но не снимет с себя ответственности за Джулиану. Если что случится, он должен крепче держать вожжи, чтобы быть уверенным, что беда минует ее.

— Мы должны сделать выводы из событий прошлой ночи.

— Мы оба вели себя неправильно, — сказала она, сцепив ладони и глядя на него. — Но лучше забыть об этом.

Он долго смотрел на выражение ее лица, и ему казалось, что она притворяется.

— Чтобы избежать проблем в будущем, я поставлю несколько условий.

— Что? — нахмурилась она.

— Как твоему опекуну, мне нужно заранее познакомить тебя с правилами. Итак, правило номер один: ты не примешь ни одного предложения вступить в брак, пока я не одобрю его. — Она что-то пробормотала, но он не позволил ей прервать себя. — Правило номер два: не больше одного бокала вина или шерри за вечер.

— А мне будет позволено подсчитать бокалы бренди, которые вы вольете в себя? — с насмешкой спросила Джулиана.

— Правило номер три: никакого флирта, — продолжил он, не обращая внимания на ее сарказм.

— Вы собираетесь зашить мне рот?

— Правило номер четыре: я должен заранее одобрить всех, кто захочет танцевать с тобой.

— Вы будете проводить с ними собеседования? — сладким тоном спросила она.

От ее реплик его охватило раздражение.

— Я сделал ошибку, поцеловав тебя, но из этого следует правило номер пять: если кто-либо попытается сделать то же самое, ты должна дать ему пощечину и сообщить мне, чтобы я мог убить его.

— Я не ребенок, — возразила Джулиана, округлив глаза. — И мне не нравится, что вы диктуете мне эти правила.

— Я еще не закончил, — сказал Хоук. — Правило номер шесть: ты будешь держаться в стороне от Рамзи.

— Как я смогу избегать его, если он брат моей подруги?

— Я сам отважу его.

— Насколько я понимаю, — гневно крикнула Джулиана, — вы собираетесь водить меня на помочах!

— Пока ты будешь выполнять эти правила, у тебя не будет неприятностей. Сегодня вечером я буду с тобой и тетушкой в литературном салоне леди Морли. — Менее всего ему хотелось потратить вечер, слушая придурков, читающих слащавые вирши, но у него не было выбора. После вчерашнего он не мог оставить Джулиану одну, без присмотра.

— Моя матушка уже много лет назад вдолбила мне в голову правила приличного тона.

Совершенно очевидно, что эти правила вылетели у нее из головы накануне вечером.

— Если ты хочешь остаться в Лондоне до конца сезона, тебе лучше следовать моим правилам, — сказал Хоук. — Выбора у тебя нет, моя девочка.

— Я не ваша девочка.

И никогда ею не будет.

Хоук занял место у буфета в заполненной людьми гостиной леди Морли, с бокалом бренди, наблюдая за толпой гостей. Разумеется, вокруг Джулианы крутилось не меньше десятка молодых людей. Он пытался уговорить себя, что юнцы покорены красотой девушки и потому не опасны. Но они были мужского пола. И когда хлопали глазами, глядя на интересную женщину, в них пробуждались примитивные инстинкты, и они представляли себе Джулиану в обнаженном виде.

Эти мысли жгли его. Сжав кулаки, он направился к толпе поклонников Джулианы, намереваясь разогнать их. Но на его пути возник лорд Морли, толстяк с розовыми щечками. Хоук отступил в сторону, едва избежав столкновения, и расплескал бренди. Он поставил бокал и достал носовой платок, чтобы вытереть мокрый рукав.

Джулиана, удивленно подняв тонкие брови, подошла к нему.

— От вас несет, как от винокурни. Сколько бренди вы выпили?

— Я вовсе не пьян, — ответил он, убирая платок в карман.

— Еще одно доказательство вашего лицемерия, — фыркнула она.

— Ты нарушила правило номер три.

— Ох, напомните мне его.

— Никакого флирта.

— Но я говорила с этими джентльменами всего минуту. Они очень порядочные люди.

— Ну ладно… — Краем глаза он увидел, что к ним приближаются Рамзи, Джорджетта и Эми. Он понял, что Рамзи хочет использовать сестру, чтобы заговорить с Джулианой. Не желая этого, он взял Джулиану за руку, увлекая за собой.

— Отпустите меня! — воскликнула она.

— Нет. — Он еще плотнее сжал ее пальцы.

— Вы нарочно это делаете. — Она оглянулась. Да, в этом не было ни малейшего сомнения.

— Я отведу тебя к своей тетушке.

— А дальше? Посадите меня под замок?

— Не искушай меня.

Проходя мимо кучки юнцов, которые минуту назад флиртовали с Джулианой, он бросил на них взгляд, ясно говоривший: не сметь даже смотреть на мою подопечную. Он довольно улыбнулся, увидев растерянность на их физиономиях, и понял, что теперь они будут держаться от нее подальше.

Удовлетворенный, он еще шире расправил грудь. Теперь он полностью владел ситуацией. Пусть даже он умрет со скуки, сопровождая Джулиану и тетку по городу, но он не нарушит данного Тристану слова.

Когда они оказались возле Хестер, к ней подошел худой лысоватый пожилой господин с чашкой чаю.

— Как это любезно с вашей стороны, мистер Пекэм, — сказала она. — А это мой племянник и леди Джулиана.

Пока их представляли друг другу, Хоук пытался вспомнить, где он мог видеть Пекэма. Как всегда, где бы она ни появилась, тетушка собирает вокруг себя бесхозных мужчин.

Леди Морли похлопала в ладоши и попросила всех занять места, чтобы начать литературную часть вечера. Хоук присел рядом с Джулианой, размышляя, сколько времени займет чтение стихов. Тетка упоминала, что ужин начнется в полночь. Он достал часы и выругался про себя: было всего лишь четверть десятого. Как же тоскливо он проведет вечер!

Джулиана наклонилась, обдав его ароматом цветочных духов. Черт возьми! С этим опекунством он окончательно рехнется.

— Если вам так не терпится уйти, идите, — прошептала она. — Мы с тетей вернемся на извозчике.

— Ты меня ранишь в самое сердце, — сказал Хоук, убирая часы. — А я-то думал, ты жаждешь моего общества.

Она хмыкнула.

— Ну, начнем! — улыбаясь, провозгласила леди Морли. — Лорд Рамзи любезно согласился прочесть один из сонетов Шекспира.

Хоук громко фыркнул.

— Перестаньте вести себя как школьник, — тихо произнесла Джулиана, положив руку ему на локоть.

— А как я должен себя вести? — ухмыльнулся он.

— Молчите.

Рамзи подошел к камину, открыл небольшую книжку в кожаном переплете и, глядя на Джулиану, начал читать:

— «Сравню ли с летним днем твои черты?»

— Как оригинально, — пробормотал Хоук.

Джулиана ударила его веером по руке.

— Ох! — воскликнул он, тряся рукой и заглушая монотонное чтение Рамзи.

— Хоук, вы несносны, — с раздражением произнесла леди Морли. — Ведите себя прилично.

— Постараюсь исправиться, — улыбнулся он.

Раздался смех, а когда он затих, Рамзи от злости прищурился.

— Я начну сначала, чтобы мы восприняли стихотворение целиком, как оно должно звучать.

Без сомнения, узнав о подобной перспективе, поэт перевернулся бы в гробу.

Рамзи откашлялся.

— «Сравню ли с летним днем твои черты? Но ты милей, умеренней и…»

В этот момент лорд Морли, задремавший на диване, громко пукнул. Жена толкнула его в бок. Он дернулся и начал вращать глазами:

— Что? Что?

Плечи Хоука затряслись в предвкушении новой неудачи Рамзи.

У Рамзи заиграли желваки, но он упрямо продолжал читать:

— «Ломает буря…» — Он остановился, его лицо пылало.

Джулиана зажала рот ладонью.

Хоук расхохотался, едва не съехав со стула. Вечер оказался гораздо веселее, чем он ожидал.

С грехом пополам Рамзи удалось добраться до конца сонета. Когда он закончил, леди Морли бросилась к камину:

— Лорд Рамзи, огромное спасибо за столь волнующее выступление!

Рамзи подошел к буфету, налил себе бренди и залпом выпил.

Пока двое других джентльменов читали из Томаса Уайатта и Джона Донна, Хоук боролся с зевотой пуще прежнего. Потом к леди Морли подошел молодой человек. Расплывшись в улыбке, она объявила, что мистер Чарлз Осгуд хочет прочесть стихи собственного сочинения.

Долговязый юнец, покраснев, доставал из кармана сложенные листы бумаги.

— Стихотворение называется «Дама с локонами из лунного света».

— Сейчас будет забавно, — прошептал Хоук, прижав ладонь к уху Джулианы.

— Вы неисправимы, — пробормотала она. — Это очень милый молодой человек.

Осгуд со вздохом произнес:

— Над ее черными локонами сияет луна, и звезды заявляют, что божественна она.

Хоук протянул руку и потрепал завиток волос возле уха Джулианы. Она пристально посмотрела на него.

Осгуд помолчал, положив руку на грудь, и продолжил:

— Увы, в моем сердце горесть живет.

— Это та часть, где он вытирает слезы платком? — прошептал Хоук.

— Ш-ш-ш, — сказала Джулиана. — Он вас услышит.

Осгуд посмотрел на потолок, словно взывая к высшим силам:

— О богиня Луны, о тебе душа моя поет!

Раздались жидкие аплодисменты. Приятели Осгуда ухмылялись и толкали друг друга локтями. Было очевидно, что они смеются над бездарным поэтом.

После еще четырех чтецов к камину снова подошла леди Морли. Хоук решил, что настало время выпить.

— Лорд Хоукфилд, — произнесла она улыбаясь, — может быть, вы прочтете одно или два стихотворения?

— С удовольствием, — улыбнулся он. — Я прочту мое любимое. «Женщина в вист играла всласть, выпила пива и обос…»

— Дальше не надо, проказник, — остановила его леди Морли.

Час спустя в шумной столовой Джулиана, Джорджетта и Эми, уединившись, стояли в уголке. Хоук сидел за столом, быстро поглощая сандвичи. Радуясь, что он занят, Джулиана повернулась к подружкам и рассказала о правилах, которые он для нее разработал.

— Ну и дьявол! — поморщилась Джорджетта.

— Он слишком осторожен. Я уверен, что он не будет третировать тебя, когда поймет, что ты ведешь себя прилично.

Джулиана решила, что лучше не говорить подругам, как она нарушила все правила поведения, когда оказалась в его объятиях. Она не противилась его губам и рукам и вообще вела себя… словно куртизанка. Вспомнив это, она густо покраснела, раскрыла веер и стала им обмахиваться, чтобы охладить пылающие щеки.

— Мне нужна ваша помощь при написании второй главы «Секретов». Как даме стать неотразимой для мужчин?

— Леди Рутледж упоминала об обещаниях предполагаемого… э-э… соблазнения, — тихо произнесла Джорджетта.

— Джулиана, — покачала головой Эми, — ты не должна включать в книгу такой непристойный совет.

— Я думаю, — продолжала Джулиана, не обращая внимания на предупреждение Эми, — дама должна бросать на джентльмена призывные взгляды. Как вы полагаете?

Эми от удивления раскрыла рот.

— Я полагаю, твоя совесть взяла отпуск.

Было ясно, что Эми будет возражать, поэтому Джулиана обратилась с вопросом к Джорджегге:

— Что еще должна сделать дама, чтобы увлечь мужчину?

— Флиртовать, — ответила та.

— Разумеется, — Джулиана махнула рукой, — но мне нужна, можно сказать, уникальная идея. Женщина должна выделяться в толпе окружающих ее дам. Что она может сделать, чтобы выглядеть оригинальной?

— Главный козырь женщины — красота, — сказала Эми с ноткой сарказма.

— Ты решила для меня загадку. — Джулиана с волнением посмотрела на Эми. — Красота поначалу обязательно привлекает, но сама по себе не может долго подогревать интерес мужчины, особенно того, кто избегает женитьбы.

— Так это касается любого мужчины, — проворчала Джорджетта.

— Говорят, Анна Болейн, — продолжала Джулиана, — не блистала красотой и тем не менее очаровала весь двор.

— Анна Болейн не может служить примером для подражания. Она была ужасной, вероломной женщиной, которая заставила короля изменить жене, — возразила Эми.

— И она плохо кончила. — Джорджетта красноречивым жестом провела ладонью у горла.

— Тем не менее, она знала, что делать, чтобы мужчины желали ее, — сказала Джулиана. — Мне нужно включить в текст несколько специальных примеров.

— Осторожно! — воскликнула Эми, широко раскрыв глаза. — Сюда идет лорд Рамзи.

Джулиана бросила взгляд на обеденный стол, испугавшись, что Хоук вмешается, но он в это время беседовал с несколькими гостями. Она мысленно выругала себя. Какое ей дело до того, что он думает? Она может говорить с кем пожелает!

Подойдя к девушкам, Рамзи поклонился:

— Леди Джулиана, я наконец дождался возможности поговорить с вами.

— Генри, — обратилась к брату Джорджетта, — ты разве не видишь, что у нас приватный разговор?

Не обратив на сестру внимания, он не сводил взгляда с Джулианы.

— Могу я быть посвященным в ваши тайны?

Джулиана выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Разве вам интересно обсуждать дамские моды?

— Мне интересны дамы, точнее говоря, одна дама, — громко произнес он.

Боже! Как прав был Хоук относительно намерений Рамзи!

Джулиана метнула взгляд на опекуна. Хоук еще не заметил Рамзи, но вот-вот заметит. Он весь вечер наблюдал за ней и скорее всего попытается вырвать ее из грязных и хватких лап Рамзи. Но ей не хотелось, чтобы конфликт возник на глазах подруг.

Леди Босвуд, мать Джорджетты, подошла к ним и взяла дочь за руку.

— Джорджетта, тебя ищут. Мисс Хардвик, мне бы также хотелось обсудить с вами кое-что.

— Но, мама…

— Делай, что тебе сказано! — раздраженно бросила леди Босвуд.

Джулиана посмотрела вслед удалявшимся женщинам. Этими примитивными интригами леди Босвуд пыталась скрыть проблему — проблему женитьбы сына. Но Джулиане уже много раз удавалось избегать притязаний незадачливых кавалеров, она собиралась сделать это и сейчас.

— Для меня это было удовольствием, милорд. А теперь, если вы меня извините, я должна побеседовать с леди Рутледж.

— Не уходите так сразу. — Рамзи улыбнулся. — Я ждал весь вечер, чтобы провести с вами хотя бы несколько минут.

Господи, ей вовсе не хочется обнадеживать его. За последние четыре года за ней ухаживали многие джентльмены, хотя она всегда смеялась над теми, кто проявлял излишний пыл. Она пыталась щадить их чувства, но некоторые этого не замечали.

— Вы стали еще более прекрасны, — сказал Рамзи.

— У вас часто случаются проблемы с памятью? — Она удивленно подняла брови.

— Прошу прощения? — нахмурился он.

— Вы видели меня два дня назад.

— Я имел в виду более прекрасны, чем в прошлом году, — натянуто рассмеялся он.

Насколько она помнила, он за весь сезон произнес в ее адрес пару ничего не значащих реплик.

— Очень рад, что вы смогли приехать в Лондон на сезон, — сказал он. — Джорджетта говорила, вы могли остаться с семьей до самых родов герцогини. Я не смог бы скрыть разочарования.

За весь прошлый год они обменялись лишь несколькими вежливыми словами, когда она заходила навестить Джорджетту. А теперь он заявляет, что его волнует ее присутствие в Лондоне. Ей приходилось общаться со многими краснобаями, и она безошибочно чувствовала фальшь в их словах.

— Вы льстите мне, милорд.

Он использовал прием всех повес, посмотрев на нее сквозь густые ресницы.

— Это невозможно, миледи.

— Извините меня, пожалуйста. Она решила изящно отделаться от Рамзи.

— Неужели я обидел вас? — Он выглядел разочарованным.

Она понимала, что должна действовать аккуратно, ведь он был братом ее подруги.

— Нет, но мне хотелось бы…

Рамзи посмотрел через ее плечо, и его губы искривились.

— А вот и сам шут.

Нахмурившись, она обернулась и увидела приближавшегося Хоука. Затем отметила про себя оскорбительный выпад Рамзи. Повернувшись, она с яростью посмотрела на него, готовая дать ему резкий отпор, но он заговорил прежде, чем она успела произнести хоть слово:

— Не беспокойтесь. Я не позволю ему встать между нами.

— Лорд Рамзи, вы слишком много себе позволяете.

— Джулиана, идем со мной. — Хоук сжал ее руку повыше локтя.

— Ну-ну, воистину рыцарский жест, — бросил Рамзи.

Джулиана была поражена. Он намеренно провоцирует Хоука.

— Ревнуете? — насмешливо спросил Хоук.

— К клоуну?

В замешательстве Джулиана оглядела заполненную людьми столовую. Пока никто из гостей не обращал внимания на двух мужчин, чьи взгляды метали молнии. Ей нужно прекратить ссору, пока дело не зашло слишком далеко.

— Джентльмены, хочу напомнить вам, что мы являемся гостями леди Морли, — сказала Джулиана. — Я настаиваю, чтобы вы прекратили пикировку и соблюдали приличия.

— Прошу прощения, леди Джулиана. — Рамзи отвесил поклон. — Я не хотел расстроить вас.

Но он хотел спровоцировать Хоука. Враждебность достигла такой степени, что даже воздух вокруг, казалось, накалился. Конечно, ничего бы не случилось, если бы Хоук позволил ей самой решать свои дела.

— Забудь о ней, Рамзи, — сказал Хоук. — Пока я жив, у тебя шансов, как у ледышки на горячей сковородке.

В экипаже по дороге домой Джулиана не произнесла ни слова, но Хоук слышал ее шумное дыхание. Она явно была взбешена. Впрочем, его не волновало, что она чувствовала. Никакие обстоятельства не заставили бы его разрешить Джулиане общаться с Рамзи.

Его тетка вопреки обыкновению тоже молчала. Но когда они уходили, она удивленно подняла брови, увидев, что лицо Джулианы покрылось красными пятнами.

Качнувшись, экипаж остановился. Хоук открыл дверцу и помог спутницам сойти, после чего обратился к Джулиане:

— Я навещу тебя завтра.

— Мы должны кое-что обсудить, — сказала она. — Хестер, вы позволите побыть нам наедине в гостиной?

— Конечно, дорогая, — ответила Хестер.

Черт побери! Джулиана на взводе, но ему на это наплевать.

Он последовал за женщинами в дом. Когда они оказались на месте, Хестер, взглянув на племянника сквозь монокль, предупредила:

— Помягче, Марк.

— Я не собираюсь топать ногами.

Джулиана со злостью посмотрела на него.

— Тетушка, приличия ради, не побудешь ли с нами?

— Я устала и не думаю, что ты хочешь, чтобы свидетельницей разговора была моя служанка.

После этих слов Хестер поднялась наверх.

Джулиана быстрым шагом направилась в египетскую гостиную. Хоук опередил ее. Когда он открывал дверь, она нетерпеливо топталась рядом.

Едва он закрыл дверь, как она взорвалась.

— Вы заходите слишком далеко!

— Не присядешь ли? — Он указал на диван.

— Нет!

Она мерила шагами комнату, напоминая Хоуку его брата, который тоже имел привычку в возбуждении вышагивать по комнате.

— Мне трудно что-либо обсуждать, когда приходится все время крутить головой, чтобы уследить за собеседником, — растягивая слова, произнес он.

Джулиана остановилась так резко, что ее юбки по инерции обвились вокруг щиколоток.

— Я устала от вас.

— Неужели? Что же я сделал, чтобы вызвать столь бурный гнев?

— Вы прекрасно знаете. Я подумала, что вы с Рамзи прямо в столовой леди Морли устроите боксерский поединок.

Когда он увидел, что Рамзи разговаривает с Джулианой, его терпению едва не пришел конец. На него нахлынули воспоминания о безобразиях, которые учинил Рамзи на вечеринке несколько лет назад. Ему так и хотелось залепить кулаком в лицо этого невежи только за то, что он осмелился встать рядом с Джулианой.

— Я не позволю Рамзи ухлестывать за тобой.

— Это решать мне, а не вам. — Она ткнула себя пальцем в грудь.

— Правило номер шесть: ты будешь держаться подальше от Рамзи. И я буду следить за его выполнением, нравится это тебе или нет. — Недавний отвратительный случай в клубе только утвердил Хоука во мнении, что Рамзи ни на йоту не изменил своим гнусным привычкам.

— Идите вы, куда подальше со своими правилами.

— Ты приветствуешь его ухаживания? — повысил голос Хоук.

— Так это или нет, не имеет значения.

— Нет, это имеет значение. — Он встал вплотную к ней.

— Вы полагаете, что роль опекуна дает вам право все решать за меня?

— У меня есть право защитить тебя, — сказал он. — Особенно от Рамзи.

— Я не нуждаюсь в вашей защите и не желаю, чтобы вы таскались за мной хвостом, как… как ревнивый муж.

— Я не таскаюсь за тобой. — Он ее вовсе не ревновал.

— Нет, вы поступаете именно так. Я в свете уже четвертый сезон. Как, вы полагаете, мне удавалось избавляться от ненужных ухаживаний, пока вас не было рядом?

— Рядом был твой брат.

— Он не контролировал каждый мой шаг. Никогда.

— На балу ты обвела меня вокруг пальца. Чего же ты ожидала?

— Вы обращаетесь со мной как с ребенком, — грустно усмехнулась Джулиана. — Откройте глаза, милорд, — сказала она, раскинув руки. — Я взрослая женщина.

Ее жест был слишком соблазнителен, чтобы не заметить его. Хоук медленно оглядел ее фигуру. В конце он задержал взгляд на ее полных грудях и лишь затем посмотрел в глаза.

— Я это заметил.

— Нахал! — вспыхнула она.

— Ты же сама предложила посмотреть. — Разумеется, она не предполагала, как отзывчивы мужчины на подобные предложения, особенно когда дело касается хорошеньких женщин. Но он никогда в этом не признается ей. — И будь осторожна, когда зажигаешь огонь, — пробормотал Хоук. — У тебя может не хватить сил, погасить его.

Джулиана прищурилась. Потом схватила его за лацканы сюртука.

— О, сэр! Мне страшно. Я целомудренная девушка. Умоляю вас, не надо меня насиловать…

— Тише, слуги услышат.

— Следите лучше за собой.

— Теперь ты жалуешься, — усмехнулся он.

— Признайтесь, вы бы хотели, чтобы вам не поручали быть моим опекуном? — спросила она.

Они зашли в тупик. Но он должен убедить ее.

— Давай сядем, чтобы мы могли поговорить спокойно.

Она присела на диван, стараясь быть как можно дальше от него.

— На балу я дала вам повод не доверять мне. Но не может же это продолжаться вечно.

— Доверие нужно заслужить, — возразил он. — Я предупреждал тебя, чтобы ты не имела дел с Рамзи, и сегодня вечером ты сама опять все испортила.

— Он перекрывал мне дорогу, а я не хотела устраивать сцену.

— Откуда мне знать, так ли все было на самом деле? — Хоук строго посмотрел на нее.

— Я говорю вам правду. — Джулиана прижала к груди кулаки. — Думайте что хотите, но у меня достаточно опыта, чтобы избавиться от нежелательных ухажеров. Не появись вы, я бы сама легко справилась с Рамзи.

— Я твой опекун. И моя обязанность следить за твоим благополучием.

— Заспорив с ним, вы заставите его быть еще более настойчивым.

— Ты не понимаешь. Он мастер уговаривать.

И мастер делать кое-что похуже.

— Почему вы так ненавидите Рамзи? — Она внимательно смотрела на него.

— У меня есть на то причины, а подробности тебе незачем знать.

— Что же такого ужасного он совершил?

— Тебе придется поверить мне на слово. — Он, разумеется, не мог рассказать ей полную мерзости историю Рамзи.

— Вы думаете, у меня слишком ранимая душа, чтобы узнать факты?

— Я все же поберегу твои уши. — Хоук был шокирован тем, что увидел несколько лет назад в одном деревенском доме. Как-то вечером он зашел в бильярдную и увидел, как Рамзи имел женщину прямо на столе, а столпившиеся вокруг его приятели издавали одобрительные возгласы. Хоук повернулся и пулей вылетел из комнаты.

Джулиана продолжала смотреть на него.

— Он брат моей подруги. Оскорби я его, это была бы пощечина Джорджетте.

— Держись от него подальше, — процедил Хоук сквозь зубы.

— Вы думаете, он смог бы сцапать меня? — В ее голосе сквозило недоверие.

— Нет, он попытается тебя уговорить. — У Хоука на щеках заиграли желваки. — Он постепенно завлечет тебя в свою паутину, если ты не будешь осторожна.

— Вы все еще считаете меня наивной школьницей?

— Ты молода и неопытна, — сказал Хоук, глядя в ее прекрасные голубые глаза.

— Думаете, я ничему не научилась в свете?

— Ты жила в тепличных условиях. — Он аккуратно подбирал слова. — Брат всегда готов был тебя защитить. Многие женщины и мужчины гораздо искушеннее тебя и постараются использовать твою невинность в своих корыстных целях. — Чтобы понять это, ему пришлось получить жестокий урок.

— Поверьте, у меня достаточно здравого смысла, чтобы разгадать даже хитрую интригу.

Она не понимает, насколько уязвимой делает ее отсутствие жизненного опыта. В далеком прошлом его наивность обошлась ему очень дорого. Всю оставшуюся жизнь ему придется жить, храня в тайне последствия тех дней.

— Хоук, у вас проблема?

— Я сам и есть проблема, — грустно улыбнулся он.

— Расскажите.

Он не мог рассказать о тех событиях не только ей, но вообще никому.

— Мое признание заняло бы недели, месяцы, а может быть, и годы.

— Не сомневаюсь, — с улыбкой ответила Джулиана.

Даже если бы он и хотел раскрыть душу, то не смог бы этого сделать. Потому что там был замешан еще кое-кто, кого он никогда не сможет назвать.

Она пыталась заглянуть ему в глаза, но он отводил взгляд.

— Вы боитесь, что со мной может случиться что-то плохое? — сказала Джулиана.

— Я обещал твоему брату уберечь тебя от распутников.

— И от себя тоже? — спросила она, подняв брови.

Ее слова стали ударом в самое незащищенное место в его душе. Он смотрел в сторону, но сердце, казалось, готово было остановиться, когда он вспомнил тот ужасный день ссоры с отцом. Время повернуло вспять, и снова весь его мир оказался разрушен. Снова у него жгло в груди от страха и стыда после полных презрения слов отца. Он мог бы выдержать угрызения совести, если бы из страха не обрек невиновного на жизнь, полную страданий.

— Хоук? — осторожно позвала Джулиана.

Он перевел дыхание, понимая, что снова должен носить маску. По привычке он изобразил на лице улыбку.

— Остерегайся большого злого волка, таящегося в гостиной.

— Ой, я боюсь! — Она вытянула вперед руки, как бы защищаясь от нападения.

И не напрасно.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал он.

Она поднялась вместе с ним. Он подмигнул ей и отвесил церемонный поклон.

Она громко рассмеялась, а он продолжал улыбаться, пока не вышел из гостиной. Только потом сбросил маску клоуна.