На балу у Бонэмов

Беллингем настоял на том, чтобы привезти Лору и леди Аттертон на бал в своей карете. Он пытался предложить руку леди Аттертон, но она велела ему сопровождать Лору. Пока они поднимались по лестнице, Лора не могла не ощущать его бугрящихся мышц. Ее немного пугали собственные чувства к графу.

Джастин с Сарой, Полом и еще рядом своих новых друзей отправился сегодня в Воксхолл. Леди Нордклиф со своими подругами согласилась сопровождать молодежь. Лору радовало, что Джастин сохранил дружеские отношения с Полом. Джордж был у них заводилой, вероятно, потому что имел двуколку.

Двигаясь вдоль цепочки встречающих, Лора улыбалась Беллингему. Леди Аттертон шагала где-то далеко впереди. Когда они ступили в бальный зал, Лора увидела, что подруга их ждет и на ее губах играет лукавая улыбка.

– Я посижу в кресле у стены и посплетничаю, – сказала она. – Это лучшее занятие на балу. А тебя поручаю заботам Беллингема.

– Но мне тоже хочется пообщаться, – возразила Лора.

– Общайтесь со мной, – предложил Беллингем.

Леди Аттертон со смехом оставила их.

– Хотите пунша? – предложил граф.

– Да, хорошо бы.

Он повел ее по периметру комнаты.

– На нас глазеют, потому что я иду в компании известного повесы, – заметила Лора.

– Они смотрят, потому что со мной самая красивая женщина бала.

– Уверена, здесь много красивых женщин, – возразила Лора.

– Все присутствующие мужчины завидуют мне, потому что вы моя.

– Я не вещь.

Белл посмотрел на нее с выражением сладострастия в глазах.

– Сегодня вы моя.

У нее в груди перевернулось сердце. Но Лора велела себе сохранять благоразумие. Хотя его язык и расточал сладкие комплименты, они были всего лишь друзьями.

У стола с напитками Лора огляделась по сторонам. Какофония голосов стала громче.

Леди Бонэм бросилась к столу.

– Не пейте этот пунш, – предупредила она. – Я слышала, что Гарри вылил в него полбутылки рома.

Белл снял пробу.

– Нет, он освежающий.

Леди Бонэм прижала руку к груди.

– Слава богу. Увидите Гарри, скажите, что я его накажу, если нальет в пунш спиртное.

Белл поднял брови.

– Это подействует на него, как красный плащ на быка.

Он протянул Лоре чашку, и она обернулась на толпу.

– Сюда идут Гарри и Колин.

– Я скажу Гарри, что вы вылили в пунш ром, – сказал он.

Лора помахала друзьям Белла.

– Он будет раздосадован.

– Не волнуйтесь, – добавил Белл. – Мои друзья не станут на вас таращиться.

– Откуда вам знать?

– Потому что я заявил на вас права.

– Что вы сказали? – повернулась к нему Лора.

– Прошу прощения. Это говорит кровь моих воинственных предков.

– У вас жар или голоса и впрямь вам мерещатся?

– Мне нравится слышать ваш голос, – сказал Белл, нагнувшись к Лоре.

Она затаила дыхание. Он знал, что сказать, чтобы вызвать у нее волнение.

– А вот и вы, – произнес Гарри. – Как пунш?

– Леди Чесфилд влила в него ром, – сообщил Белл.

– Вот чертовка, – заметил Колин.

– Ничего я не вливала, – возразила Лора со вздохом досады.

Леди Аттертон подвела к Лоре лорда Линдмора.

– Лорд Линдмор клянется, что не переживет, если вы с ним не потанцуете.

Взгляд Линдмора скользнул по ее груди. У Лоры по коже поползли мурашки.

– Имею честь пригласить вас на следующий танец, – поклонился лорд Линдмор.

– Не получится, он уже обещан мне, – объявил Беллингем.

О боже, он сегодня ведет себя как собственник.

– Тогда, может, следующий? – спросил Линдмор.

– А следующий – мой, – вставил Гарри, сверкнув глазами.

Линдмор уставился на Беллингема с подозрением.

– Тогда я подожду третьего.

– Прошу прощения, – подал голос Колин. – Он тоже занят.

– Ничего страшного, – сказал лорд Линдмор. – Я с удовольствием потанцую с леди Чесфилд вальс.

Выражение лица Линдмора показалось Лоре неприятным. Ей не хотелось танцевать с ним.

– Мне жаль вас разочаровывать, но я обещала вальс лорду Беллингему.

– И ужин, – уточнил Белл.

– Вы не сможете пожаловаться, что я вас не предупреждала, – обратилась к Линдмору леди Аттертон.

– Приятного вечера, леди Чесфилд. Леди Аттертон, – фыркнул Линдмор.

Когда он отошел, Лора повернулась к леди Аттертон.

– О чем вы его предупреждали?

Леди Аттертон раскрыла веер.

– Я сказала ему, что Беллингем не подпустит его к вам ближе чем на фут. Танцуйте на здоровье, – сказала она и удалилась.

– Думаю, это заговор, – обронила Лора.

Музыканты заиграли увертюру к первому контрдансу.

Колин ссутулился.

– Этого я и боялся.

– Почему? – удивилась Лора. – Вам не нравится этот танец?

– Ему не нравится танцевать с леди Анджелиной, – пояснил Гарри.

– Тогда зачем приглашать? – недоумевала Лора.

– У меня нет выбора, – ответил Колин. – Наши матери потребовали, чтобы мы танцевали.

– Их обещали друг другу еще в колыбели, – уточнил Гарри. – Их родные планируют свадьбу с самого их рождения.

– Колин и Анджелина ненавидят друг друга, – объяснил Белл.

– Не может быть, – усомнилась Лора.

– Она злючка, – сказал Колин. – Когда мне пришлось танцевать с ней в последний раз, она ударила меня по лодыжке.

– Анджелина не может простить Колину поцелуя под омелой, – заметил Гарри, наклонившись к Лоре.

– Она буквально вытерла рот, – добавил Колин. – Она мегера.

– Посмотрите, она сжала руки в кулаки, – указал Белл на красивую высокую брюнетку, стоявшую у танцевального круга.

– Смотри, как бы она не влепила тебе оплеуху, Колин, – предупредил Гарри.

– Тогда я ее опрокину.

– Вы этого не сделаете, – возмутилась Лора. – Уверена, что она исключительно милая молодая дама.

– Со всеми, кроме Колина, – сказал Гарри.

Ругнувшись под нос, Колин направился к брюнетке.

Беллингем предложил руку Лоре. Они пошли танцевать, и она полюбопытствовала:

– Что сделал Колин, чтобы заставить ее так его ненавидеть?

– Не знаю. Он не рассказывает.

Они дошли до танцевального пола и встали друг напротив друга. Когда заиграла музыка, они поменялись местами, взялись за руки с другой парой, повернулись кругом и вернулись на свои прежние места. Лора взглянула на конец цепочки. Анджелина, встретившись с Колином посередине, одарила его сердитым взглядом, отвернулась и устремилась к началу очереди. Беллингем подмигнул Лоре.

Колин и Анджелина заняли места впереди. Анджелина ощетинилась. Когда Колин послал ей воздушный поцелуй, она закатила глаза.

Лора перевела взгляд на Беллингема, и он развел руками.

Тут настал их черед сойтись на середине. Их взгляды встретились, и от соблазнительного выражения в его глазах она чуть не задохнулась. Белл положил руку ей на спину, и они двинулись вперед. Лора запретила себе поддаваться его чарам, но, когда завершили круг, не могла оторвать от него взгляда.

В этот момент Лора поняла, что желание выйдет из-под контроля, если она не поостережется.

Наконец танец закончился. Лора взяла графа под руку. Когда они уходили, она подумала, что даст повод сплетням, если останется с ним.

– Думаю, нам лучше общаться порознь.

Белл улыбнулся.

– Я еще не встречал правило, которое мне не хотелось бы нарушить.

– Если мы проведем вместе весь вечер, о нас начнут говорить.

Он наклонился к ней.

– Я бы хотел провести вместе всю ночь.

Лора встретилась с ним взглядом, и все в ней возжелало отбросить прочь всякую осторожность.

– Мы рискуем, – сказала она. – Я лучше уйду, пока не начали судачить.

Белл не успел произнести ни слова в ответ, как Лора его покинула, потому что не доверяла себе. Не одного его жгло желание.

Лора с удовольствием болтала со своими новыми знакомыми из благотворительной организации. Они все относились к ней по-дружески и искренне переживали по поводу большого числа сирот, томившихся в сиротских домах. Особенно Лору привлекала миссис Фарадей, ожидавшая через два месяца рождения своего первенца. Еще Лора с облегчением узнала, что у миссис Уитмайер есть сын-подросток, который, по ее собственному выражению, время от времени превращается в настоящее чудовище без какой-либо видимой причины. Теперь, поняв, что и другие женщины сталкиваются с аналогичными проблемами, Лора не слишком страдала из-за поведения сына.

Некоторое время спустя Лора удалилась в женскую комнату, чтобы передохнуть от толпы и шума. Она села в кресло, и горничная принесла ей стакан шерри. Сделав несколько глотков, Лора немного приободрилась. Ее общение с Беллингемом почти всегда оставляло ощущение напряжения. Ей не давали покоя его слова: «Я хотел бы провести с вами всю ночь».

Несмотря на свои моральные убеждения и устои, она невольно мечтала о его поцелуях и прикосновениях. Порой в постели Лора представляла, как занимается с ним любовью. Она отчаянно хотела его, хотя и боялась, что ей далеко до тех женщин, которые знают, как доставлять удовольствие таким мужчинам, как он.

Дверь в женскую комнату открылась, и в помещение со смехом вошла леди Рентуорт, мать Джорджа, в сопровождении двух других дам. Лора старалась на них не смотреть. Во время предыдущей встречи с леди Рентуорт у Лоры сложилось впечатление, что дама считает ее не достойной своего внимания.

Алчный взгляд леди Рентуорт замер на Лоре.

– Ну-ну-ну, уж не прелестная ли маленькая вдова здесь? Я слышала, что вы завоевали Беллингема.

– Вы слышали неправильно, – ответила Лора. – Лорд Беллингем согласился стать наставником моего сына, поскольку его опекун занят другими делами.

– Ничуть не сомневаюсь, – сказала леди Рентуорт, вызвав смех у своих спутниц.

Лора отставила шерри в сторону и поднялась. Когда проходила мимо леди Рентуорт, та, повысив голос, полюбопытствовала:

– Вы счастливица, разве нет? Это правда, что он превосходный любовник?

– Спросите ту, которая это знает.

С высоко поднятой головой Лора удалилась. Не в ее власти было контролировать пересуды, но она не позволит такой мерзавке, как леди Рентуорт, испортить ей вечер.

Когда Лора вернулась в бальный зал, там царило настоящее столпотворение. Ей предстояло встретиться с лордом Беллингемом, чтобы вместе отправиться на ужин, но найти его в этой толпе не представлялось возможным, особенно с ее ростом. Не желая, чтобы толпа унесла ее прочь, Лора начала протискиваться к стене. Кто-то наступил ей на ногу. Единственным желанием Лоры было найти стул и подождать, когда толпа рассеется.

Достигнув стены, она увидела Беллингема. Борясь с людским морем, он направился к ней.

– Я вас искал.

– Я зашла в дамскую комнату, чтобы немного отдохнуть.

Они оставались в углу бального зала, пока помещение совершенно не опустело. Только лакеи убирали со стола чашки и кувшины с пуншем.

– Хотите пойти в столовую? – спросил Беллингем.

– Нет. Хочу отдохнуть и побыть вдали от шума, – сказала Лора.

Он подвел ее к креслу и сел рядом.

– Так лучше?

– Я рада, что нашла вас, – призналась Лора и рассказала ему о том, что произошло в комнате отдыха.

– Люди всегда будут сплетничать, – заметил Белл. – Мне не следовало оказывать на вас давление. С моей стороны это было эгоистично. Но я хочу, чтобы вы знали: я уважаю вас. – Он наклонился вперед, поставив локти на колени. – Я хочу, чтобы вы знали, что дело не только в желании с моей стороны. Вы мне не безразличны, и я получаю удовольствие от нашей дружбы. Хочу вас заверить, что до конца сезона буду в вашем полном распоряжении.

Это прозвучало так обреченно.

– И потом мы расстанемся навсегда?

Он сел прямо.

– Я вернусь на лето в Девоншир, а вы – домой, в Гемпшир. – У Лоры упало сердце. – Мне бы не хотелось вводить в заблуждение вас или вашего сына.

«Вы уже нас ввели».

– Вашему сыну требуется постоянство. Он должен знать, что мое вмешательство носит временный характер.

Лора сжала ладони. Это относилось и к ней самой. Но она не могла отрицать справедливости его слов. Граф не обещал ничего за рамками сезона. Она знала, что с ее стороны было неразумно ожидать чего-то большего, поскольку он всегда подчеркивал, что их отношения строятся на основе дружбы. Она с этим согласилась и теперь испытывала боль, не желая его терять.

– Я не хочу показаться холодным, – пояснил Белл. – Я слишком много сезонов провел в Лондоне в окружении льстецов и насквозь пропитался цинизмом от всего этого: политики, претензий, лицемерия. Вы и сами столкнулись с этим сегодня.

Белл посмотрел на Лору.

– Вы настоящая. Это большая редкость в обществе. Мне искренне хочется проводить время с вами и Джастином. Но я хочу быть абсолютно уверенным, что не вызову невольно неоправданных ожиданий.

– Вы бескорыстно уделяли свое время Джастину и мне, – произнесла Лора деревянным тоном.

– Этого недостаточно, но это все, что я могу дать, – отозвался он.

– Думаю, вы способны на большее.

Ее голос дрогнул. Он устал от нее и собирается переключиться на женщину, готовую на все ради него в постели.

– Вы видите только то, что хотите видеть, – указал Белл. – Некоторые вещи непоправимы.

Ей хотелось подвигнуть его к разговору о непоправимом, но бальный зал – не лучшее место для обсуждения того, что случилось с ним много лет назад, когда он потерял семью. А главное, ей не хотелось думать о том дне, когда ей придется распрощаться с ним навсегда. Если этот сезон – все, на что она может рассчитывать, то не стоит тратить впустую оставшееся время.

– Может, нам спуститься вниз, – предложил Белл.

– Да, можно взглянуть, как обстоят дела у Колина и Анджелины.

Лора попыталась придать голосу веселости, но получилось натужно.

– Она, вероятно, лягает его под столом.

– Нельзя пропустить такое зрелище.

Лора не подала виду, что чувствует себя так, словно внутри ее погасла свеча.

Белл встал и протянул Лоре руку.

– Присоединимся к остальным. Если нам повезет, Гарри нальет в пунш алкоголь и одурачит всех.

Лоре вдруг захотелось сослаться на головную боль и попросить Белла вызвать для нее наемный экипаж, чтобы уехать домой. Но тогда она испортила бы вечер леди Аттертон и Беллингему.

– Леди Бонэм будет довольна, когда ее бал назовут самым выдающимся событием сезона.

Лора приняла руку Беллингема, полная решимости притвориться, будто наслаждается весельем. Как бы ей ни хотелось использовать время с ним с максимальной отдачей, она не могла забыть, что оно близится к концу.

Они направились в столовую. Доносившийся оттуда шум заставил Белла нахмуриться.

– Там что-то происходит.

– Сейчас мы это узнаем. – Лора отпустила его руку. – Нам лучше сесть порознь, чтобы не вызвать кривотолков.

Белл кивнул.

– Да, вероятно, это разумное решение.

Он заметил, каким потерянным стало выражение ее лица, когда он указал, что его общение с ней и Джастином продолжится лишь до конца сезона. Это было к лучшему, поскольку он и так слишком глубоко увяз в их жизни. Лоре требуется верный добрый мужчина, которым он никогда не станет.

Когда они вошли в столовую, голоса притихли. Вилка звякнула о тарелку. У Белла похолодел затылок. Он поискал глазами леди Аттертон и увидел, как она вскинула брови.

Леди Бонэм торопливо вышла им навстречу.

– Ну, вот и они наконец. У нас сегодня специальное объявление. Как это нечестно с вашей стороны умолчать об этом.

У Белла екнуло сердце. Он взглянул а Лору. Она побледнела и, казалось, вот-вот упадет в обморок.

Как, спрашивается, стало известно об их помолвке? Или здесь побывал Монтклиф?

Белл притянул Лору к себе и взял ее руку.

– Успокойтесь, – пробормотал он. – Я объясню.

Белл не имел представления, что скажет, но и отрицать факт помолвки, хоть и ненастоящей, он не мог, иначе погубил бы репутацию Лоры.

Леди Бонэм прочистила горло.

– Лорд Беллингем, вы известны как блестящий политик, но мы не подозревали о ваших филантропических побуждениях. – Леди Бонэм повернулась к миссис Фарадей. – Я предоставляю вам слово.

Белл вытаращил глаза. Филантропия? У него только что оборвалось сердце из-за филантропии?

Из горла Лоры со свистом вырвался воздух.

– Господи милостивый, ты услышал мои молитвы, – прошептала она.

Миссис Фарадей вышла вперед.

– От имени Общества помощи сиротам я хочу поблагодарить лорда Беллингема за его щедрое подношение в сумме одна тысяча фунтов.

Раздались аплодисменты.

«Сироты», – промелькнуло у Белла. Его прославляли за помощь сиротам. От охватившего его чувства облегчения у него даже закружилась голова.

Миссис Фарадей дождалась тишины, после чего продолжила:

– Мы также благодарны леди Чесфилд за то, что приняла на себя роль президента нашей организации.

Белл широко улыбнулся и сказал:

– Отдаю должное леди Чесфилд, поведавшей мне о великих нуждах несчастных, заброшенных детей. Уверен, миссис Фарадей с радостью примет сегодня дополнительные пожертвования.

Присутствующие снова захлопали.

Миссис Фрадей вынула из ридикюля блокнот и карандаш. Гости выстроились в очередь. Гарри вынырнул из дальнего угла комнаты и похлопал Белла по спине.

– Я подлил в пунш алкоголя. Несомненно, это облегчит опустошение кошельков.

– Где Колин? – поинтересовался Белл.

– Вон стоит в очереди.

Лора захлопала в ладоши.

– Как это замечательно с его стороны, но почему он выглядит таким расстроенным?

Гарри расплылся в улыбке.

– Анджелина подбила его на пожертвование в пятьсот фунтов.

Вскоре после сбора средств Лора и Беллингем покинули бал. Леди Аттертон настояла, чтобы Беллингем отвез Лору домой, поскольку она выглядела несколько бледной. Они со смехом устремились к карете Беллингема.

Когда экипаж отъехал от дома Бонэмов, Лора прижала к сердцу ладонь.

– Я была уверена, что нас разоблачили.

– Я знаю, – сказал Белл. – Я сломал голову в попытке придумать какое-нибудь объяснение, не включающее фиктивной помолвки и бросания сюртука в лужу.

– Не напоминайте мне, – попросила Лора. Это была худшая ложь в моей жизни.

– Я в шоке, – признался он. – Дочь викария лжет как ни в чем ни бывало. Вам должно быть стыдно.

– Я находилась в отчаянии, и вы это знаете.

– Правда, и вы обещали мне все, что угодно. Мне следовало бы потребовать большего. Мои свирепые предки ужаснулись бы.

– Признаюсь, что в столовой я до полусмерти испугалась, – сказала она.

– Нам ничего не угрожает, – успокоил ее Белл.

– Пока. – Лора вздохнула. – Рано или поздно Монтклиф поднимет голову и накличет неприятности.

От нее исходил тонкий аромат, похожий на чайный, и Белл не сразу узнал его.

– Роза, – произнес он.

– Прошу прощения?

– Духи, – пояснил он.

– На самом деле это мыло, – уточнила Лора. – Я сознаю, что это экстравагантно, но не могу этому противостоять.

Ее слова обнаружили еще одно различие между ними. Белл никогда бы не счел мыло экстравагантностью. Семья Лоры жила на грани бедности, и она, вероятно, не могла позволить себе маленьких радостей, пока не вышла замуж.

– Я недавно ездила за покупками для своих родных, – поделилась Лора. – И с удовольствием покупала им вещи, которые, как мне известно, они оценят. Потом пыталась придумать, что купить сыну, и вдруг поняла, что не знаю, что доставит ему радость.

– Хотите верьте, хотите нет, но я тоже когда-то был подростком и могу высказать несколько предположений.

Лора посмотрела на него.

– Дело не столько в подарке, сколько в том, что я мало знаю о его предпочтениях. Я так и не смогла придумать, что подарить собственному сыну.

– Ваш сын быстро меняется, – констатировал Белл. – Право собственного выбора – это часть его независимости. Хотя его недавний выбор оказался не самым лучшим. Но через какие-то четыре года он достигнет совершеннолетия и будет вынужден принимать самостоятельные решения каждый божий день.

– Большей частью этими делами я занималась сама, не без помощи управляющих и других людей, конечно же. Так что смогу ему помогать.

– Лора, вы меня не поняли. Он не хочет, чтобы вы ему помогали. Он хочет стать независимым, вступить в наследство. Если вы будете липнуть к нему, он оттолкнет вас.

– Это то, что я сейчас делаю?

– Я думаю, – Белл старался тщательно подбирать слова, – что вы с сыном переживаете сейчас изменения в ваших отношениях. Это трудно, когда за много лет привык к другому.

– После смерти Филиппа я всецело сосредоточилась на Джастине. Ему как и мне требовалось утешение, чем мы и стали друг для друга.

Ей не хватало их былой близости.

– В том, что вы с сыном сблизились после смерти вашего мужа, не было ничего противоестественного, но те времена прошли, – сказал Белл. – За последние недели он значительно возмужал.

– Да, под чрезмерным влиянием Джорджа.

Некоторое время они помолчали, потом Лора снова заговорила:

– Возможно, это покажется вам глупым, но я чувствовала себя ужасно одинокой, когда после смерти Филиппа Джастин находился в школе. Это притом, что у меня рядом столько родственников. Я надеялась, что в Лондоне мы будем больше времени проводить вместе с Джастином, но он взбунтовался. А я оказалась в огромном городе, где никого не знала, кроме леди Аттертон. – Лора посмотрела на Белла. – И вас.

– Вы боитесь одиночества, – произнес он.

– А вас разве никогда не тревожило, что вы живете один? – спросила Лора.

– У меня есть друзья и политические союзники.

Его старые друзья женились и теперь жили в деревне. Перемены в их судьбах огорчали Белла, пока он не встретил Гарри и Колина.

– Вы правы, – согласилась Лора. – Мне кажется, я пытаюсь подавить Джастина, и он меня отталкивает.

Белл взглянул на нее, но Лора смотрела прямо перед собой, потом поежилась.

– Вы замерзли.

– Немного.

Белл посадил ее к себе на колени и обнял.

– О! – воскликнула она с нервным смешком.

– Я вас согрею.

Ему нравилось держать Лору на своих коленях. Он жалел лишь, что их плоть разделяет столько слоев одежды, и представил, что держит ее нагую. Белла обдало жаром, и в паху затвердело. Он сойдет с ума, если будет продолжать в том же духе: подогревать желание без удовлетворения. Да, он все еще хотел Лору, хотя она ясно выразила свои возражения. Сначала им владел дух охотника, но она не поддержала такую игру. Она не принадлежала к тем утонченным женщинам, которым ничего не стоило завести любовника. В мире Лоры мужчины и женщины не вступали в случайные связи ради плотского наслаждения, поскольку это считалось грехом.

– Если я признаюсь в своем секрете, обещаете, что не станете меня упрекать? – спросил он.

– Боюсь, что вы хотите сплутовать.

– Плутовство не возбраняется, – сказал Белл. – Не забывайте, что я повеса.

– О, у вас есть книга уловок повесы?

– Все хранится в моей черепной коробке. – Он постучал себя по виску. – У меня есть уловки для каждого случая.

– Например?

– Как заманить хорошенькую вдовушку к себе на колени.

Лора рассмеялась.

Белл улыбнулся.

– Против ваших чар трудно устоять, – сказала она.

– И не надо.

Карета остановилась у ее дома. Беллу не хотелось отпускать ее от себя этой ночью. Но при всем своем желании он был джентльменом до мозга костей и обещал себе не настаивать, чтобы она поступилась своими принципами.

– Я провожу вас до дверей.

Лора смочила языком губы. Ему безумно захотелось зацеловать ее до бесчувствия и смягчить ее возражения руками. Но она была не такая женщина.

Лора выглянула в окно. Два высоких фонаря освещали дорогу.

– Я старшая из десятерых детей, – заметила она. – И являлась примером поведения для своих младших братьев и сестер. – Она повернулась к нему. – Тогда было так легко отличать хорошее от плохого. Сейчас я впервые в жизни усомнилась в своих убеждениях.

– То есть? – удивился он.

– Я посвящала себя заботе о муже и ребенке. Я чувствовала себя нужной. Но муж мой умер, а ребенок скоро вырастет. Я стою на распутье. Уже ничто не останется прежним. Я всегда буду с нежностью вспоминать годы, проведенные с мужем и сыном, но я не могу вернуться в прошлое, как вы сказали.

Белл ничего не ответил. Лора как будто боролась с собой.

– Я всегда выбирала прямые пути. И всегда знала, что такое хорошо и что такое плохо. Но теперь вижу, что все не так просто.

– В жизни мало что бывает просто, – вставил он.

– Когда сезон закончится, я вернусь домой и как благопристойная вдова посвящу свое время семье и помощи тем, кто в этом нуждается. Но сегодня я поняла, что в попытке сделать счастливыми других я забываю о себе. Это будет мой последний лондонский сезон. В последующие годы я буду оглядываться назад и вспоминать вас.

– Я тоже вас не забуду, – сказал Белл.

Лора глубоко вздохнула.

– Боюсь, что пожалею о неправильном выборе.

– И что это за выбор? – справился он.

– Ночь с вами, – прошептала она.

«О боже».

– Вы уверены? – Только идиот мог задать этот вопрос. Но он был джентльмен. – Я не хочу, чтобы вы утром испытывали сожаление.

– Я боюсь, – проговорила она.

– Чего?

– Разочаровать вас.

– Никогда. – Белл заключил в ладони ее лицо. – Я постараюсь, чтобы это была ночь, которую мы оба запомним навсегда.

Он спустил ее с колен, вышел из кареты и сказал кучеру, куда ехать. Когда взобрался в карету, то подумал, что за время его отсутствия Лора изменит принятое решение, но она вложила свои руки в его ладони и не убирала их, пока экипаж не остановился у скромного маленького домика, где проживали его любовницы. Но сейчас все складывалось иначе, потому что Лора была другой. Белл пытался завоевать ее, чтобы сделать своей любовницей, а она стала его другом. Эта ночь не имела отношения к победе. Эта женщина сама решила заняться с ним любовью.