«Уайтс» следующим вечером

Белл в дурном расположении духа потягивал бренди. Лора вчера проявила сочуствие. А он не хотел, чтобы его жалели. Видит бог, он в избытке наслушался соболезнований в прошлом году, когда вернулся в Англию. Женщины, молодые и старые, подходили к нему со скорбными лицами и говорили всякие банальности. «Время лечит любые раны. Ваша семья – в лучшем мире. Такова воля Божья». Он никогда не отвечал; просто уходил.

Но больше всего он не любил, когда посторонние проявляли бестактное любопытство относительно смерти его родных и предпринятого им решения на четыре года покинуть Англию.

Вот и Лора вчера поцеловала его в щеку и сказала, что отец гордился бы им. Ее бесцеремонность разозлила Белла. Вернувшись домой, он рвал и метал. Уж она-то не должна была прибегать к банальностям.

Белл поднял стакан и мрачно уставился на золотисто-янтарную жидкость. Он знал, что Лора намеренно произнесла эти слова, и ощетинился, потому что ненавидел собственную слабость, особенно ночные кошмары. Нужно оставаться сильным физически и духовно. И сохранять самообладание.

К Беллу подошел официант и подлил еще спиртного. Белл осушил стакан в два глотка.

– Вот черт, – пробормотал он, когда Гарри и Колин заняли места за его столиком.

– Что ты сказал? – хмуро спросил Гарри.

– Я выругался, – ответил Белл, повторно наполняя свой стакан.

– О нет, – вздохнул Колин. – Вы только посмотрите на него. Он сохнет от любви.

– От сладострастия, – поправил его Гарри. – К вдове.

– Конечно, все дело в ней, вдовушке. Она прелестна и мила.

– Ничего я не сохну.

– Похоже, они вчера поссорились, – предположил Гарри. – Не волнуйся, старина. Тем слаще примирение.

Белл снова опрокинул в себя стакан. Алкоголь обжег горло, и он закашлялся.

– Ничего я не сохну.

Он считал Лору особенной. И все же по выражению ее глаз понял, что ей хотелось укрепить его дух. А ему не нужны телячьи нежности. Не нужно, чтобы она целовала его в щеку и тем более – утешала.

Официант снова наполнил его стакан. Белл сделал большой глоток и посмотрел на друзей. Что-то было не так. Он искал ответ на лицах Гарри и Колина.

– Что вы молчите? – спросил он.

– Мы удивляемся, – ответил Гарри.

– С чего вдруг? – пробурчал Белл.

– Твое сердце разбито, – объяснил Колин.

– У меня нет сердца, и разбиваться нечему.

– Напротив, иначе ты бы умер, – возразил Гарри.

Белл помрачнел.

– К чему такая педантичность?

Колин заметно напрягся.

– Что теперь? – осведомился Белл.

– Ничего, – ответил Колин.

– Ладно, все отлично, – заверил Гарри. – Твое сердце не разбито.

– Почему вы сегодня такие странные? – поинтересовался Белл.

– Думаю, тебе лучше сказать ему, – обронил Колин.

– Мне? Нет, лучше сам скажи, – предложил Гарри.

– Это по поводу твоего соперника, – уточнил Колин.

– У меня нет соперника, – возразил Белл.

– Тот с лысиной, – пояснил Гарри.

– Пембрук, – добавил Колин. – Он кричит на всех углах, что нанес сегодня визит леди Чесфилд.

– Ха! Она наверняка велела дворецкому сказать, что ее нет дома, – предположил Белл.

Гарри и Колин переглянулись.

– Ты скажи, – произнес Колин.

– Нет, теперь твой черед, – откликнулся Гарри.

– Я отчетливо помню, что сказал ему в последний раз, – заметил Колин.

Белл стукнул кулаком по столу.

– Выкладывайте.

– Она принимала леди Аттертон, – объявил Гарри.

– Ну и что? Они подруги.

– И Пембрука, – сообщил Колин. – Так что у тебя есть соперник в борьбе за благосклонность леди Чесфилд.

– Нет нужды беспокоиться, – успокоил его Гарри. – Она предпочтет тебя этому плешивцу.

– Ей не нужен ни кавалер, ни муж.

Белл допил виски.

– Объясни это Пембруку, – предложил Колин.

Белл нахмурился.

– Зачем? Он ей не нужен.

– Он идет сюда.

Белл бросил взгляд через плечо. Пембрук с важным видом приблизился к их столику.

– Беллингем, я слышал, твою карету видели вчера вечером у дома леди Чесфилд.

Белл пожал плечами.

– Я подумал, ты должен знать, что я выразил свою озабоченность леди во время своего сегодняшнего визита. Она заверила меня, что ты всего лишь подвез ее до дома вместе с сыном.

– Ты закончил? – осведомился Белл.

– Нет, – ответил тот. – Я сообщил леди Чесфилд о твоей дурной репутации. Она заверила, что ты не представляешь для нее опасности.

Белл, прищурившись, уставился на лысину Пембрука.

– У тебя новая прическа?

Лицо Пембрука покраснело.

– Не понимаю, о чем ты.

Белл вскинул подбородок.

– Ясно. Ты просто прикрыл проплешину несколькими волосинами. Изобретательно.

– Можешь продолжать издеваться надо мной, но она выберет меня.

– Зачем мне это знать?

– Хочу предупредить тебя. Я собираюсь сделать ей честное предложение.

Белл усмехнулся при мысли, что Лора может обручиться сразу с двумя мужчинами. Хотя их помолвка была фиктивной.

Пембрук одернул жилетку.

– Ты перестанешь смеяться, когда мы объявим о помолвке.

– Ты чертовски самоуверен, – заметил Белл. – Но позволь подсказать тебе. Она не хочет замуж.

– Откуда тебе знать?

– Она сама сказала.

– Ха! Ты сделал ей предложение, и она тебе отказала, – обрадовался Пембрук, повышая голос.

За соседними столиками воцарилась тишина. Они привлекли к себе внимание соседей.

Белл сердито посмотрел на Пембрука.

– Я не делал ей предложения.

– Она бы тебя и не выбрала, – продолжил Пембрук.

Белл поднялся и навис над Пембруком.

– Мои предки были жестокими агрессорами. Они совершали набеги на замки, грабили сокровища, похищали женщин. Во мне течет их кровь.

Пембрук вскинул голову, так что уголок воротника уткнулся ему в щеку, и он смахнул его со щеки, как какое-нибудь насекомое.

– Помяни мои слова. Леди Чесфилд станет моей невестой.

С этой заключительной тирадой Пембрук удалился.

К ним тотчас заспешил Линдмор, больше известный как лорд Сплетник.

– Я слышал, ты ухаживаешь за леди Чесфилд.

– Ты ослышался, – ответил Белл.

У Линдмора заблестели глаза.

– А это правда, что муж оставил ей хорошее наследство?

– Не трогай ее, – процедил Белл сквозь сжатые зубы.

– Я всего лишь поинтересовался, – сказал Линдмор. – Многие будут рады, что ты не подтвердил слухи.

В помещении стало значительно тише. Похоже, что все присутствующие прислушивались к их разговору.

Проклятье. Нужно предупредить Лору, что волчья стая готовится к нападению.

На другой день Лора посетила леди Аттертон, где познакомилась с несколькими дамами. Радуясь новым знакомствам, Лора в то же время чувствовала себя как на витрине под их пристальными взглядами. Они говорили о людях или событиях, о которых Лора не имела ни малейшего представления, но она вежливо слушала. Одна из дам оказалась матерью Джорджа, и Лора, заинтересовавшись, подсела к ней.

– Леди Рентуорт, рада знакомству с вами. Наши мальчики – друзья.

Леди Рентуорт нахмурила брови.

– Как интересно.

Ее скучающий тон придал словам обратное значение.

Лора предприняла вторую попытку:

– Джордж приезжал к моему сыну, но последнее время мы его не видим.

– Значит, он где-то еще.

Подруги леди Рентуорт раскрыли веера и переглянулись. Лора сохраняла спокойствие, потому что не хотела, чтобы другие, в том числе и леди Аттертон, увидели, что леди Рентуорт и ее подруги над ней насмехаются.

Не вызывало сомнения, что они составили о ней представление еще до встречи. Наверняка прознали о ее происхождении и теперь взирали на нее свысока, поскольку, несмотря на титул, она не была одной из них. Лора сказала себе, что ей это безразлично, но желания – это одно, а действительность – другое. Ко всему прочему, леди Аттертон попросила ее задержаться, чтобы поговорить, и теперь Лора жалела о своем согласии.

Ей отчаянно хотелось бежать отсюда, от этих заносчивых дам, уехать домой в Гемпшир, привезти подарки братьям и сестрам. Хотелось прогуляться по саду и срезать цветы для гостиной. Но больше всего хотелось повернуть время вспять и провести вечер с Филиппом.

Однако нет смысла мечтать о несбыточном. Нужно беречь то, что имеешь. У нее была замечательная семья и сын, которого она любила.

Лора улыбнулась леди Аттертон, бесконечно благодарная ей за дружбу. Многочисленные письма леди Аттертон помогли Лоре сохранить память о Филиппе, что с годами стало для нее особенно важным. Иногда ей казалось, что со дня его смерти прошел всего лишь год, а иногда – что целая вечность. Несмотря на болезнь, он был чудесным мужем, и Лора жалела лишь о том, как мало времени они провели вместе.

Когда последняя из гостий уехала, леди Аттертон велела сервировать чай.

– Эти домашние посиделки такие сумбурные, – заметила она. – Каждый стремится поделиться последней сплетней. А ты слышала что-нибудь интересное?

– Нет, – Лора опустила глаза.

– Я заметила твое смущение, когда ты разговаривала с леди Рентуорт, – сказала леди Аттертон.

Лора прочистила горло.

– Я упомянула, что наши сыновья дружат, но Джордж последнее время не появляется.

– И что она ответила?

– Что он проводит время в других местах.

Леди Аттертон махнула рукой.

– У нее материнский инстинкт блудной кошки. Если угодно знать мое мнение, среди аристократов полно родителей, которые подбросили своих детей нянькам и забыли об их существовании. Это просто ужасно. – Леди Аттертон сделала паузу. – Но ты и вправду расстроилась после короткой беседы с ней.

Лора рассказала, как Джастин узнал о дезертирстве Джорджа.

Леди Аттертон сделала большие глаза.

– Ты была в городском доме лорда Беллингема?

С пылающим лицом Лора объяснила сопутствующие обстоятельства.

– Возможно, мне не следовало ездить, но он уговорил.

Вошла горничная с чайным подносом. Леди Аттертон наполнила чашку и протянула Лоре.

– Он был очень настойчив, не так ли? – спросила она.

– О да.

– Прошу тебя, расскажи, – попросила леди Аттертон.

– Я не понимаю о чем, – ответила Лора.

– Все ты понимаешь.

– Между нами не может быть ничего, кроме дружбы.

Лора не могла раскрыть то, что произошло в бильярдной.

– В самом деле? Платоническая дружба. Звучит интригующе. – Леди Аттертон лукаво улыбнулась. – Большинство женщин ухватились бы за шанс оказаться с ним в будуаре.

– Я не из их числа, – указала Лора.

– Безусловно, нет. Поэтому его к тебе и тянет.

– Я не опозорю себя и свою семью мимолетной связью. Не запятнаю память Филиппа.

– Одну минутку, – извинилась леди Аттертон и отошла к буфету на другом конце комнаты, наполнила стаканы и, вернувшись, протянула один Лоре. – Когда я была моложе, то не осмелилась бы пригубить в дневное время. Но с годами поняла, что жалею об упущенных возможностях. Когда я была молоденькой девочкой, то едва не поддалась на уговоры родителей выйти замуж за маркиза на много лет старше меня. В глазах общества он был отличной партией. Но я любила Альфреда. Он был младший сын и не имел никакой перспективы. Но я рискнула и дождалась его. Однако все же он унаследовал графство.

– Наверно, вы его очень любили, – сказала Лора.

– Смысл этой истории: не позволяй правилам душить тебя. Жизнь – одна, сполна используй те возможности, которые она предлагает.

– Благодарю за совет, – сказала Лора.

Леди Аттертон окинула ее пристальным взглядом.

– Твоя ситуация может оказаться куда хуже, чем Беллингема.

– Я не ищу лучшего, леди Аттертон.

– Что могло бы тебя прельстить? Настоящая любовь?

– Заверяю вас, граф этого не предлагает.

– Умная женщина знает, как подвести мужчину к алтарю.

– Он не из тех, кто позволит куда-либо его отвести.

– Выпей шерри, – предложила леди Аттертон. – Если будешь достаточно хитра, то позволишь Беллингему поймать себя.

Лора уже дважды позволила этому случиться, но ничего хитрого в этом не видела.

Два часа спустя Лора писала ответ на письмо Рейчел, когда в дверь тихо постучали.

– Войдите, – пригласила она.

– Лорд Беллингем пришел с визитом, миледи.

– Очень хорошо. Проводите его.

Когда Рид ушел, она бросилась к зеркалу, чтобы пощипать щеки. Локоны, обрамляющие лицо, слегка распустились, но сейчас она уже ничего не могла с этим поделать. Лора сказала себе, что приводила бы себя в порядок, если бы пришел любой другой гость. Но Беллингем был не любой. Он был ее друг.

Теряясь в догадках из-под причины его визита, Лора разгладила юбки. После беседы с леди Аттертон ее интерес к его семье многократно возрос. Поскольку они были друзьями, она имела право расспросить о его жизни. Он ведь расспрашивал о ее. Но с ним было сложнее. Из своего опыта ухода за больным Филиппом Лора знала, что мужчины не любят проявлять беспомощность. Нужно набраться терпения и дождаться удобной возможности для такого разговора.

Раздался стук в дверь, и вошел Беллингем.

– Я просил Рида не беспокоиться, поскольку знаю дорогу.

Лора присела в реверансе.

– Прошу вас, присаживайтесь. Я распоряжусь насчет чая.

– Не тревожьте слуг. Я не задержусь надолго.

Он присел к ней на диван и кашлянул.

– Где Джастин?

– Наверху, пишет письмо дедушке и бабушке.

– Вы заставили его писать письмо?

– Он бы не вспомнил об этом, если бы я не напомнила, – сказала Лора.

– Насколько я понимаю, к вам заезжал Пембрук.

Лора сделала большие глаза.

– Да, два дня назад. У меня тогда еще была леди Аттертон. А что?

Белл глубоко вздохнул.

– Он прилюдно объявил в «Уайтсе», что намерен сделать вам предложение.

– Что? – Лора прижала ладонь к груди. – Я поражена. Зачем ему этот спектакль? Я лишь дважды виделась с ним. Как смеет он связывать мое имя со своим? – Лора встала, и Беллингему пришлось последовать ее примеру. Она принялась мерить комнату шагами. – Какой ужас. Он сделал меня центром внимания в вашем клубе. – Лора сжала руки в кулаки. – Я надеру ему уши, если еще хоть раз появится рядом со мной.

– Это еще не все, – продолжил Белл.

– О нет.

– Но это рано или поздно должно было произойти, – заметил Белл. – Теперь всем известно, что вы богаты. А значит, вас начнут осаждать охотники за приданым.

– Они могут с таким же успехом осаждать кого угодно, – сказала Лора.

Белл пожал плечами.

– Вы красивая и богатая вдова.

– Я леди, а не приз, который можно завоевать.

Белл взял ее за плечи.

– Лора, я понимаю, вы в смятении, но вы достаточно умны, чтобы позволить прохвостам вас обмануть.

– Мне не нравится, как все эти люди на меня смотрят.

Ей казалось это омерзительным.

Рот Беллингема растянулся в столь хорошо знакомой ей улыбке.

– Пусть смотрят, только не прикасаются.

– Я не хочу, чтобы на меня таращились, – сказала она.

Как таращился он, когда впервые ее увидел, но и она недалеко от него ушла.

– Вы приняли приглашение леди Нордклиф на бал?

– Да, леди Аттертон прислала мне записку. Она привезет меня и Джастина в своей карете.

– Если я буду рядом с вами на балу, это отпугнет других шакалов, – заметил Белл.

– Не сочтите за обиду, но, учитывая вашу репутацию, это даст иной повод для разговоров. И пойдут чесать языками.

– Это потому что я повеса? Да уж, в последнее время вел себя не слишком хорошо, как вам известно.

Лора нахмурилась.

– Что?

– Злоупотреблял бренди и сигарами.

– Фу-ты!

Белл рассмеялся.

– Мужчины не столь разборчивы, как женщины.

– Я знаю. У меня есть братья, – заметила Лора.

– А я так и не нашел замену последней любовнице. Следовательно, один плюс в мою пользу.

Она попыталась ускользнуть от него, но он не позволил.

– Как вы смеете говорить о таких вещах в моем присутствии?

– Любовница бросила меня несколько недель назад, – продолжал он.

– Вы возмутительны!

– Вы это уже говорили, но мы же друзья, и я не скрывал, что у меня в жизни были женщины.

Лора без особого успеха толкнула его в твердую, как камень, грудь.

– Теперь вы злитесь, когда я говорю, что и в распутстве меня постигла неудача, – подчеркнул Белл.

– Еще немного, и вы начнете рассказывать мне о своих потребностях.

Это было ошибкой. С таким же успехом она могла распахнуть дверь в преисподнюю.

– Человек с потребностями может найти временное облегчение, – сказал он. – Но желать то, что так близко и все же под запретом, – все равно, как пить из пустой чашки.

– Отчего же, вы можете напиться, но без нежных чувств ваша чашка всегда будет пуста.

Белл отпустил ее.

– Вы это о любви?

– Вы когда-нибудь любили? – спросила Лора.

– Нет.

Ей вдруг нестерпимо захотелось призвать его раскрыть сердце, но ее собственное сердце тоже было уязвимо.

Рождение нежных чувств в ее груди пугало Лору, поскольку у них не было будущего, лишь дружба на один сезон.

– Вы единственная женщина, – произнес Белл.

Брови Лоры сошлись на переносице.

– То есть?

– Вы единственная женщина, сказавшая мне «нет».

– Очевидно, вам уже поздно учиться скромности.

Белл подбоченился.

– Я граф. Высокомерие неотделимо от титула.

– По крайней мере, вы честны, – признала Лора. – Между прочим, не старайтесь спасать меня от охотников за приданым, я и сама в состоянии постоять за себя и дать отпор всякого рода проходимцам.

– Включая меня, – уточнил он.

– Вы оказались весьма решительным, но я всегда готова к любому вызову.

Белл подмигнул.

– Если увижу, что вы флиртуете, то смертельно взревную.

– Надеюсь, вы об этом никогда не узнаете.

– Почему это? – удивился он.

– Потому что будете окружены толпой женщин, соперничающих за вашу благосклонность.

– Но они не вы, – сказал он.

– Беллингем, найдите себе змею для заклинания.

– Я бы предпочел вас заклинать… для поцелуя.

Белл дразнил ее, но пылкость в глазах не могла не привлекать ее. Лора чувствовала его зов и глубоко в душе хотела легкомысленно броситься ему в объятия. Однако вместо этого лишь погрозила пальцем.

– Я не поддаюсь на соблазн.

Но это была всего лишь бравада.

– Вы уверены, что не передумаете?

Господи, он способен соблазнить святую, к числу которых Лора себя не причисляла. Однако, взглянув на него, покачала кудряшками, в который раз поражаясь красоте его голубых глаз.

– Вы знаете ответ.

– Горе мне, – сказал он. – Но ведь теперь мы друзья, так что вам от меня просто так не отделаться. Я обожаю вас.

Ее сердце забилось чуточку быстрее. Но что значило это признание? Лора не могла ясно мыслить, когда он находился так близко. Его пьянящий запах сводил ее с ума.

Белл потянул ее за кудряшку возле уха.

– Мне лучше уйти.

Чувствуя легкое головокружение, она проводила его до двери.

– Увидимся на балу, – напомнил он.

Закрыв за ним дверь, Лора прижалась к ней ладонями.

«Я обожаю вас». Пока она размышляла, не прячутся ли за этими словами более глубокие чувства, ее сердце продолжало громко биться. Белл заявил, что испытает ревность, если с ней начнут флиртовать другие мужчины. Потом они оба перешли на добродушное подтрунивание друг над другом. С другой стороны, его слова не походили на шутку. Он смотрел на нее так, словно не хотел отпускать.

Лора бросилась к окну, чтобы взглянуть на него еще раз. Может, он поднимет голову и помашет ей. Она приложила ладонь к холодному стеклу и вскоре увидела, как он вышел на дорожку.

– Оглянись, – прошептала Лора.

Белл сел в карету не обернувшись, и Лора вернулась в реальность. Она припала лбом к стеклу. Как можно быть такой глупой? Она же не влюбленная девочка. Она знает жизнь и все же пыталась найти скрытый смысл в его признании, что он обожает ее. Он говорил как друг.

Как могла Лора искать потаенный смысл в его словах? Он искусный соблазнитель. Соблазнять для него – все равно что дышать. Флирт, шутки, подтрунивание – все это составляло часть его натуры и чар. О, ей, конечно же, хотелось с ним целоваться, но один поцелуй неминуемо привел бы к другому и к третьему. В другой раз, а он непременно будет, она скажет себе, что все кончено, но у нее ничего не получится, поскольку Беллингем стал значить для нее больше, чем следовало. Поцелуи приведут к прикосновениям, и желание станет нестерпимым. В конце концов, она откажется от своих принципов и всецело отдастся его воле.

Если она позволит этому случиться, то перестанет быть единственной и превратится в еще одну женщину, с которой он переспал и забыл. Потом он начнет осаду новой крепости, а Лора будет собирать осколки своего разбитого сердца.

Белл постучал по потолку кареты. Карета тронулась, и он потер переносицу. Он приезжал к Лоре, чтобы предупредить об охотниках за приданым, а закончил флиртом и шутками, желая соблазнить на поцелуй.

Они оба сознавали, что между ними что-то происходит, и добродушное подтрунивание помогало разрядить обстановку. Если бы дело ограничивалось флиртом, они могли бы просто посмеяться, оставаясь при этом друзьями. Но каждый раз, соприкасаясь или приближаясь друг к другу, они чувствовали, как усиливается напряжение, делаясь невыносимым, как надвигающаяся гроза.

Он не шутил, когда сказал Лоре, что она первая женщина, ответившая ему отказом.

В возрасте двадцати лет его тело стало наливаться мышцами благодаря занятиям фехтованием и унаследованной от отца внешности, который был высок ростом и широк в плечах. Представительницы прекрасного пола не оставили без внимания его атлетическое телосложение и яркую голубизну глаз. Сам Белл всегда считал, что это придает его внешности некоторую эксцентричность, но не спорил с бесчисленными женщинами, которые завлекали его в свою постель.

За время путешествия по континенту и последний год, проведенный в Англии, ему ни разу не попалась женщина, от которой он не мог бы уйти.

Он собирался уйти и от Лоры, но не уходил. Было неясно, как решение отвезти ей ту фляжку так сильно изменило его жизнь. Поначалу он думал сделать ее своей любовницей, но почти тотчас понял, что она не такая.

Он постоянно твердил себе, что испытывает к ней желание, потому что она отказывает ему, потому что она пресловутый запретный плод. Но если бы все было так просто, он бы никогда не увяз в ее жизни. Он бы нашел себе другую женщину, способную дать ему нужное. С появлением Лоры в нем что-то перевернулось. Он еще до конца этого не понял, но знал, что Лора стала тому причиной.

А больше всего Белла удивляло то, что он перестал искать любовницу. Он желал Лору, хотя знал, что не получит желаемое.

Он не мог жить так и дальше, иначе сойдет с ума.

Нужно срочно завести любовницу. Сразу после бала у миссис Нордклиф.

Три дня спустя

Лора планировала надеть прелестное платье с кружевом по подолу, знала, почему оно ее так привлекало. Ей хотелось произвести впечатление на Беллингема, хотя делать этого не следовало.

После их последней встречи она постаралась взять себя в руки. Лора отдавала себе отчет, что слегка в него влюбилась. Но какая женщина могла остаться равнодушной к его заигрыванию и шуткам? Однако ей ничто не угрожало, пока она помнила, что их связывает дружба до конца сезона.

После некоторого колебания Лора остановила выбор на простом белом платье и взглянула на себя в зеркало.

– Фрэн, не слишком ли глубок вырез для дневного времени суток?

– Может, стоит заправить за декольте фишю?

Горничная отправилась к шкафу, принесла довольно прозрачную кружевную косынку и помогла Лоре заправить ее в декольте, после чего Лора снова посмотрела на себя в зеркало. Назвать ее вид скромным можно было лишь с натяжкой. Но любая более плотная ткань выглядела бы неуместно.

Лора пощипала щеки и спустилась в гостиную. Джастин развалился в кресле. Лора присела на диван.

– Джастин, твое хмурое выражение лица меня тревожит. Вскоре приедет лорд Беллингем, чтобы отвезти тебя на урок фехтования. Ты должен радоваться такой возможности, но, если не хочешь ехать, то скажи сейчас. Я объясню лорду Беллингему, что фехтование тебя больше не интересует.

– Дело не в фехтовании, – ответил Джастин. – А в том, как он разговаривает со мной, как будто имеет право мне указывать. Он мне никто.

Лора вздохнула.

– Это такая большая проблема? Он мог бы забыть о твоем существовании, но он этого не сделал. А знаешь почему?

Джастин фыркнул.

– Потому что на самом деле его интересуешь ты.

– Нет, Джастин. Он присутствовал во время визита твоего дяди и сказал мне, что опекуна для тебя хуже быть не может. Я не думала, что Беллингем вернется сюда когда-нибудь, но он вернулся, проявил озабоченность.

– С чего вдруг? Наверное, с целью завоевать тебя.

– Он друг, не более, – сказала Лора. – Думаю, ты мог бы поучиться у лорда Беллингема здравому смыслу.

– Как ты можешь это говорить, зная о его репутации? – удивился Джастин.

– Ты видишь лишь одну его сторону, – заметила Лора. – Люди куда сложнее. Я довольно хорошо узнала его. Он очень благородный человек.

– Ты защищаешь его, потому что он вскружил тебе голову.

– Он не нуждается в моей защите. Я всего лишь констатирую то, что узнала из первых рук и из рассказов леди Аттертон. Но если ты не можешь проявлять уважение в его присутствии, откажись от уроков фехтования. Я оставляю выбор за тобой.

Раздался стук, и в дверь вошел Беллингем.

– Я сказал Риду, чтобы не сопровождал меня, – пояснил он.

Лора встала и, вскинув брови, посмотрела на Джастина.

Джастин тоже поднялся.

– Итак, сегодня снова стойка?

– Нет, – хмыкнул Беллингем. – Сегодня ты поучишься делать выпады. Недели через две сможешь проверить руку в настоящем поединке со мной.

– Какой же это будет поединок, – возразил Джастин.

– Я тренируюсь много лет, но начинал с того же. Ты готов?

Джастин кивнул.

Лора улыбнулась. Джастин, хоть и выражал негодование, но на второй урок согласился. Упражнения пойдут ему на пользу. Его нужно занять чем-то полезным, исключающим кутежи с приятелями.

Войдя в академию Анджело вместе с Джастином, Белл поздоровался с несколькими знакомыми. Учитель фехтования тоже их приветствовал и встал в стороне понаблюдать.

– Помнишь стойку с предыдущего урока? – сказал Белл. – Мы отрабатывали ее, чтобы ты научился делать первый шаг впереди стоящей ногой, следом за которой идет задняя. Я хочу, чтобы теперь ты потренировался с вытянутой вперед правой рукой. Когда научишься правильно двигаться, отработаешь выпады с клинком.

– Понял, – кивнул Джастин.

– Посмотри сначала на меня, – предложил Белл и продемонстрировал движение вперед. – Теперь ты.

Джастин точно повторил его.

Анджело похлопал в ладоши.

– Молодец.

Джастин сделал выдох и повторил упражнение. Из пяти повторов четыре он выполнил правильно.

– Думаю, он правша, – сказал Анджело. – Пора попробовать с оружием. Позвольте мне выбрать ему клинок.

Белл снова показал Джастину, как держать оружие.

– Если помнишь, эта часть требует времени.

Джастин попробовал сделать выпад с клинком, но у него не получилось.

– Я знаю, что поначалу трудно, но ты научишься, – заверил его Белл.

Сжав зубы, Джастин пробовал снова и снова. Когда он явно устал, Белл остановил его:

– Ты сегодня молодец, но испытываешь разочарование. Мы приедем сюда на следующей неделе и снова потренируемся.

– Хорошо, – согласился Джастин, промокнул полотенцем пот со лба и, взяв сюртук, перекинул через плечо.

Они вышли из здания, Белл подозвал свой экипаж и велел кучеру отвезти их в Гайд-парк.

В карете Джастин с подозрением посмотрел на Белла.

– Зачем мы едем в парк?

Карета тронулась.

– Я хочу поговорить с тобой по-мужски.

Джастин состроил недовольную гримасу.

– Я не хочу слушать ваши нравоучения. Вы мне не опекун.

– Радуйся, что это я, а не твой дядя осел. Я не стану извиняться за свои слова, потому что он игнорировал свои обязанности и неуважительно относился к твоей матери.

– Вот проклятье!

Белл пропустил ругательство мимо ушей. Как сказала Лора, не нужно хвататься сразу за все, особенно с Джастином.

Когда карета въехала в парк, Белл постучал тростью по потолку, давая знак остановиться. Джастин вышел следом за ним из кареты и понурил плечи. Белл отвел его на скамейку под раскидистым дубом. Небо было обложено тучами, но ветер дул умеренный.

Джастин сел, наклонившись вперед и положив локти на колени.

– Ну и?

Белл собирался дать ему непредвзятый совет без ссылки на собственный опыт, потому что не любил ни с кем говорить о своей семье, которую потерял. Но отец Джастина умер, и мальчика некому было напутствовать. Белл понимал: бесполезно говорить парню «не делай того или этого». Еще он знал, что ему будет трудно рассказывать о своем отце, но он должен был это сделать, если хотел повлиять на Джастина.

Белл глубоко вдохнул и резко выдохнул.

– В идеале на моем месте должен был бы сидеть твой отец и давать советы, в которых нуждается каждый молодой человек. Но его нет, зато есть я. Мой отец говорил со мной на эту тему, когда я был на год моложе тебя. Я знаю, что ничего такого он заранее не планировал, но мои действия подтолкнули его к этому разговору.

Джастин бросил на Белла хмурый взгляд.

– И что вы сделали?

– В возрасте шестнадцати лет я познакомился с одной шлюхой из таверны и думать не мог ни о чем другом, кроме как залезть ей под юбки.

Джастин фыркнул.

– Мой отец, когда узнал об этом, очень рассердился. У меня уши горели огнем, когда он распекал меня. Я признался, что дальше поцелуев дело не пошло, хотя на деле было не так. Тогда отец запугал меня до смерти. Он рассказал, что эта девка берет деньги с мужчин за право покувыркаться с ней в постели. Что, возможно, она подхватила дурные болезни от своих многочисленных любовников, единственным лекарством от которых является жуткое лечение ртутью, которое не всегда приносит результаты.

– Он наказал вас? – справился Джастин.

– О да. Он заставил меня ежедневно чистить конюшню на протяжении двух недель. С тех пор я ненавижу мух.

Джастин рассмеялся.

– Я думал, он вас высек.

– О нет, это было бы слишком просто. Он хотел добиться от меня смирения и чтобы урок навсегда остался в моей памяти.

– Мой отец не верил в действенность физического наказания, – поделился Джастин.

Белл кивнул.

– Хорошо.

Джастин снова уставился на него.

– И вы с тех пор не попадали в переделки?

– Конечно, попадал. Когда исполнилось восемнадцать, мы с друзьями прибыли в Лондон, чтобы провести сезон. И решили посетить дом терпимости. У меня разбегались глаза от количества обнаженной плоти, но при ближайшем рассмотрении они дурно пахли, хотя обильно поливали себя дешевой парфюмерией.

Джастин посмотрел Беллу в глаза.

– Вы с кем-то из них переспали?

Белл покачал головой.

– Когда мы входили в бордель, нас увидел старший брат одного из моих друзей. Они с товарищем за шиворот выволокли нас оттуда. Я испытал облегчение, поскольку боялся, что друзья высмеют меня, если не пойду с одной из проституток наверх.

Джастин потупил взгляд.

– Джордж утверждает, что ходил в бордель. Но мне кажется, он лжет.

– Хвастуны, как правило, лгут, – сказал Белл. – Дело в том, что тебе еще чертовски рано спать с женщинами, а когда станешь взрослее, обязательно используй кондом. Он защитит от болезней и неожиданной беременности. И держись подальше от проституток. Ими становятся не потому, что одержимы сладострастием. Это женщины и девушки, обиженные судьбой. Они торгуют своим телом, потому что не имеют иного выбора. – Белл посмотрел на Джастина. – У тебя есть вопросы?

– А сколько вам было… в первый раз?

– Двадцать, – ответил Белл. – Она была на пять лет старше. Я боялся и чувствовал себя униженным, но она кое-чему меня научила. – Белл замолк, потом добавил: – С моей стороны это была похоть в чистом виде, а она… она была вдовой и, наверное, в какой-то мере одинокой. Однажды я просто не пришел к ней.

Джастин испытывал из-за этого неловкость, но в силу молодости не знал, что сказать.

Он шаркнул сапогом по гравию.

– Я прошу тебя только об одном: запомни, что я сказал тебе сегодня. Для своего же блага, – добавил Белл. – И поверь мне, ты не ослепнешь, если используешь для облегчения руки.

Лицо Джастина исказила гримаса, а Белл рассмеялся.

– Давай я отвезу тебя домой.

Белл не собирался выходить из кареты, когда Джастин выбрался наружу, но из дома появилась Лора и заторопилась им навстречу. Белл вышел, чтобы поздороваться, не имея намерения задерживаться или идти в дом. Он и так проводил с Лорой слишком много времени. Даже друзья взялись подшучивать на эту тему. Его имя то и дело упоминалось вместе с именем Лоры. Они договорились быть друзьями, но Белла не оставляла мысль, что он уже зашел слишком далеко.

– Джастин, тебе понравился урок фехтования? – поинтересовалась Лора.

– Двигаюсь вперед, – сообщил он.

– Он скромничает, – сказал Белл. – Ваш сын быстро учится.

– Спасибо.

Джастин бросил на него загадочный взгляд, и Белл задумался: это благодарность за урок фехтования или что-то еще? Но этого он никогда не узнает.

– Мне нужно помыться, от меня пахнет, – заметил Джастин.

– Давай, – рассмеялась Лора.

Прикрыв глаза рукой, она проводила сына взглядом, пока он не скрылся в доме. Беллу не хотелось уезжать, но это лишь подстегнуло его к отъезду.

– Тогда я поехал, – произнес он.

Лора повернулась к нему и улыбнулась. У него раздулась грудь, но он не понял отчего. В этот миг им владело единственное неотступное желание – находиться рядом с ней.

– Вас долго не было, – заметила она. – Я боялась, как бы чего не случилось.

– Я возил его в Гайд-парк для мужского разговора, как и обещал.

У Лоры зарделись щеки.

– Он слушал и даже задавал вопросы. – Белл вздохнул. – Все прошло лучше, чем я ожидал.

– Я так вам благодарна, – сказала Лора.

Белл покачал головой.

– Лора, я действительно хотел ему помочь.

Ее взор затуманился. Часто заморгав, она отвернула лицо.

Он коснулся ее руки.

– В чем дело?

Она провела пальцами у уголков глаз.

– Вы так добры и так много для нас делаете, не получая ничего взамен.

– Дружба не требует награды, – возразил он.

Лора улыбнулась.

– Согласна.

Она смочила языком губы, привлекая его внимание ко рту. На Белла нахлынули воспоминания об их поцелуе тем вечером в бильярдной. С тех пор он часто представлял, как занимается с ней любовью, глядя ей в глаза и наслаждаясь каждым движением. Он мучил себя, но ничего не мог поделать.

– Не зайдете на чашечку чая?

Белл хотел принять приглашение, но решил, что в общих интересах будет лучше установить между ними дистанцию. Он боялся невольно создать повод для ожиданий. Такая женщина, как Лора, нуждалась в муже, чтобы быть счастливой, он мог дать ей лишь временную связь.

– Благодарю, но у меня горы бумажной работы.