Henry Kuttner: Hydra 1939

Погибли два человека, возможно, три. Так много известий. Газеты пестрят пламенными заголовками, повествующими о таинственных увечьях и смерти Кеннета Скотта, известного Балтиморского автора и оккультиста, а недавно они писали тоже самое об исчезновении Роберта Людвига, чья переписка со Скоттом была хорошо известна в литературных кругах. Столь же странна и более ужасна смерть Пола Эдмонда, не смотря на то, что их со Скоттом разделяет целый континент, и которая была явно связана с ним. Это было подтверждено наличием определенного широко обсуждаемого предмета, который был найден в окоченевших руках Эдмонда - и который, как легкомысленно посчитали, был причиной его смерти. Хотя это объяснение неправдоподобно, но, тем не менее, верно то, что Пол Эдмонд истекал кровью, умирая, потому что его сонная артерия была порвана, и это также верно, как то, что характерные детали этого дела трудно объяснить в свете современной науки.

Газеты переврали многое из дневника Эдмонда, ведь даже простые записи, обнаруженные в этом необычном документе, достаточно трудно трактовать, чтобы не отнести их к разряду желтой прессы. Голливудская "Citizen-Newssolved", проблема для своих современников, цитировала наименее фантастические части дневника и намекала, что Эдмон был писателем-фантастом, и что заметки этого мужчины никогда не были задуманы, как правдивое резюме произошедших событий. Частная печатная брошюра, "Изгнание Души", которая сыграла столь важную роль в дневнике, вроде бы чисто выдуманного происхождения. Ни один из местных книжных магазинов не слышал о ней, а мистер Рассел Ходжкин, наиболее известный библиофил Калифорнии, заявил, что название и книга должно быть возникли в сознании несчастного Пола Эдмонда.

Тем не менее, согласно дневнику Эдмонда и некоторых других документов, а так же писем, найденных в его письменном столе, именно эта брошюра заставила Людвига и Эдмонда провести тот смертельный эксперимент. Однажды Людвиг решил нанести визит калифорнийскому корреспонденту, отправившись в неторопливое путешествие из Нью-Йорка через Панамский канал. "Карнатик" пристыковался 15 августа, и Людвиг провел несколько часов, бродя по Сан-Педро. Именно там, в старой "меняльной лавке" он и купил брошюру "Изгнание Души". Когда молодой человек прибыл в голливудскую квартиру Эдмонда, этот буклет был уже с ним.

И Людвиг, и Эдмонд имели глубокие пристрастия к оккультизму. Они пробовал себя в колдовстве и демонологии, и результатом этого стало их знакомство со Скоттом, который обладал одной из лучших оккультных библиотек в Америке.

Скотт был странным человеком. Стройный, проницательный и молчаливый, он провел большую часть своего времени в старом доме из песчаника в Балтиморе. Его знание эзотерических вопросов было немного меньше феноменального; он прочитал Ритуал Чхайи, и в письмах к Людвигу и Эдмонду намекал на реальные значения, укрытые среди завуалированных намеков и предупреждений в этом полулегендарном манускрипте. В его большой библиотеке были такие имена, как Синистрари, Занчериус и пресловутый Гугенот де Мюссе. И еще там был сейф, где по слухам хранился огромный альбом, заполненный скопированными отрывками из таких фантастических источников как Книга Карнака, чудовищный Шестидесятизначник и кощунственный Старший Ключ (Элдер Кей), из которых, как предполагают, лишь две рукописи существуют на земле.

Следовательно, было не удивительно, что двое студентов стремились проникнуть за завесу и узреть поразительные тайны, на которые Скотт намекал так осторожно. В своем дневнике Эдмонд признался, что его любопытство и было непосредственной причиной трагедии.

Тем не менее, это был Людвиг, который купил брошюру и вместе с Эдмондом трудился над ней в квартире последнего. Конечно, Эдмонд описал брошюру достаточно ясно, и поэтому очень странно, что ни один библиофил не смог ее идентифицировать. Согласно дневнику, она был совсем маленькой, примерно четыре на пять дюймов, в переплете из грубой коричневой бумаги, уже пожелтевшей и крошащейся от времени. Печать - восемнадцатого века разновидности с длинной С - была грубо выполнена, и не было ни даты, ни штампа издателя. Было всего восемь страниц - семь из них заполнены, как Эдмон называет, обычными банальными софизмами мистицизма. А на последней были даны конкретные указания, которые в современном мире известны, как "астральная проекция".

Общий процесс был хорошо знаком обоим студентам. В своих исследованиях они узнали, что душа - или в современном оккультном языке "астральное тело" - это предполагаемый эфирный двойник или призрак, способный проецироваться на расстоянии. Но конкретные указания - были достаточно странны. При этом не трудно было следовать им. Эдмонд преднамеренно говорит неопределенно об этих подготовках, но подтверждает, что двое студентов посетили нескольких химиков для получения необходимых ингредиентов. Где они получили индийскую коноплю, обнаруженную позже на месте трагедии, остается загадкой, однако, конечно, не отвергает предполагаемые объяснения.

15 августа Людвиг, по-видимому, без ведома Эдмонда написал Скотту авиапочтой, описывая брошюру и его содержание, и попросил совета.

В ночь на 18 августа, примерно через полчаса после того, как Кеннет Скотт получил письмо от Людвига, два молодых оккультиста предприняли свой гибельный эксперимент.

* * *

Позже Эдмонд винил себя. В дневнике он упоминает обеспокоенность Людвига, как будто последний почувствовал какую-то скрытую опасность. Людвиг предложил отложить испытание на несколько дней, но Эдмонд рассмеялся над его страхами. Это закончилось расположением двух необходимых ингредиентов в жаровне и растоплении смеси.

Были также и другие препараты, но Эдмонд говорит о них весьма расплывчато. Он делает одну или две тайные ссылки на "семь светильников" и "нижний цвет", но не объясняет смысл этих терминов. Эти двое решили попытаться провести проекцию своих астральных тел через континент; они хотели попытаться связаться с Кеннетом Скоттом. Можно обнаружить оттенок юношеского тщеславия в этом.

Индийская конопля образует один из компонентов смеси в жаровне, что было установлено путем анализа. Именно присутствие этого индийского наркотика заставляет поверить, что более поздние записи в дневнике Эдмонда развились лишь из иллюзий опиума или гашишного сна, принявших столь странное направление только из-за озабоченности студента этими вещами в то время. Эдмонду снилось, что он увидел дом Скотта в Балтиморе. Но следует помнить, что он смотрел на фотографию этого дома, которую поставил на стол перед собой, и сознательно готов был направиться туда. Нет ничего более логичного - Эдмонду просто пригрезилось то, о чем он думал.

Но Людвиг имел идентичное видение, или, по крайней мере, так он заявил впоследствии - если только Эдмонд в своих записях не солгал. По мнению профессора Перри Л. Льюиса, признанного специалиста по сновидениям, Эдмонд во время своего гашишного сна говорил о своих иллюзиях вслух, неосознанно, не сохранив об этом позже ни одного воспоминания, - и что Людвиг, находясь в гипнотическом трансе, просто увидел видения, которые породило сознание Эдмонда.

Эдмонд пишет в своем дневнике, что после наблюдения за пылающим содержимым жаровни в течение нескольких минут, он впал в состояние дремотного транса, в котором ясно видел все вокруг, но с некоторыми любопытными изменениями, которые могут быть отнесены только к действию наркотика. Курильщик марихуаны может увидеть крошечный зал спальни преобразившимся в огромную сводчатую комнату; Эдмонд заявил, что подобным образом помещение, в котором он сидел, увеличилось в размерах. Странно, однако, что это увеличение было ненормального типа - геометрия комнаты постепенно становилась ошибочной. Эдмонд подчеркивает данный момент, не пытаясь объяснить его. О моменте, когда переход стал действительно заметным, он не упоминает, но вскоре он обнаружил себя посреди комнаты, хотя и узнал в ней свою собственную, но общие изменения осознал не раньше, чем переместился в определенную точку.

Примечания почти бессвязные здесь. Эдмонду, очевидно, было трудно описать то, что он увидел в своем видении. Все линии и изгибы комнаты, подчеркивает он, казалось, сконцентрировались на одном определенном месте, - жаровне, где тлела смесь наркотика и химических веществ.

Очень слабый монотонный звон услышал он, но тот начал медленно стихать и вскоре угас совсем. В то время Эдмонд думал, что этот звук - один из эффектов препарата. Он думал так, пока не узнал о неистовых усилиях Скотта связаться с ним с помощью междугороднего телефона. Пронзительный звон слабел и слабел, растворяясь в тишине.

Эдмонд был экспериментального склада ума. Он попытался сфокусировать свой взгляд на конкретных объектах, которые мог вспомнить - ваза, лампа, стол. Но комната, казалось, обладала не поддающейся описанию вязкой текучестью, поэтому он обнаружил, что его взгляд неизбежно ускользает вдоль искривленных линий, пока снова не направляется на жаровню. И именно тогда он осознал, что что-то необычное происходит в этом месте.

Смесь больше не тлела. Вместо этого сформировался странный кристалл внутри жаровни. Этот объект Эдмонд не смог описать; он мог только сказать, что он казался продолжением искривленных линий комнаты, вынося их за пределы точки, где они концентрировались. Очевидно безумие такого понятия; он продолжает говорить, что его глаза начали болеть, от того что он смотрел на этот кристаллический объект, но не мог отвернуть от него взгляд.

Кристалл привлек его. Он почувствовал резкое и мучительное присасывание; затем раздался пронзительный дребезжащий звук в воздухе, и вдруг Эдмонд поплыл со все возрастающей скоростью в сторону предмета в жаровне. Она "высасывала его" - необъяснимая фраза Эдмонда; он на мгновение ощутил невероятный холод, а затем новое видение встало перед ним.

* * *

Серый туман и нестабильность. Эдмонд подчеркнул это любопытное ощущение потока, который он явно ощущал внутри себя. Он чувствовал его, как ни странно, как облако дыма, колеблющееся и плывущее бесцельно. Но когда он посмотрел вниз, он увидел свое собственное тело, полностью одетое и, очевидно, весьма реальное.

Затем ужасное чувство тревоги начало угнетать его ум. Туман сгустился и кружился; кошмар, беспричинный страх, знакомый опиумному наркоману сжимал Эдмонда в своих руках. Что-то, он чувствовал, медленно приближалось, что-то совершенно ужасное и страшное в своей мощной угрозе. Затем, совершенно неожиданно, туман исчез.

Гораздо ниже он увидел что-то, что сначала принял за море. Он висел без поддержки в пустом пространстве, и поднявшаяся серость мерцала и расползалась от горизонта до горизонта. Дрожащая твердая поверхность была испещрена и заляпана круглыми темными каплями; их было несчетное количество. Без сознательного желания Эдмонд почувствовал, как начинает сдвигаться вертикально вниз, и когда приблизился к таинственной серости, рассмотрел ее более четко.

Он не мог определить ее природу. Это казалось просто морем серой слизи, протоплазмы, и лишено характерных признаков. Но темные капли стали похожи на головы.

"Вниз к ужасной орде потащило Эдмонда".

У Эдмонда мелькнуло воспоминание о рассказе, что он когда-то читал, написанном в двенадцатом веке монахом Альберико и содержащем запись о спуске в ад. Как Данте, Альберико видел мучения проклятых - богохульников (он писал на высокопарной, педантичной латыни), погруженных по шею в озеро расплавленного металла. Эдмонд вспомнил теперь это описание Альберико. Потом он увидел, что головы не были существами, частично погруженными в серую слизь; вместо этого, они были однородны с этой серостью. Они росли из нее!

Страх покинул Эдмонда. Со странным бесстрастным любопытством он осмотрел фантастическую поверхность внизу. Там эти человеческие головы покачивались и кивали из серого моря, бесчисленные тысячи было их, но, безусловно, большинство голов не принадлежало человеку. Некоторые из этих последних носили признаки человекообразных, но другие были едва узнаваемы как живые объекты.

Эти головы жили. Их глаза пялились с внушающей страх мукой, их губы корчились в беззвучных причитаниях, слезы текли у многих по впалым щекам. Даже ужасно нечеловеческие головы - птичьи, рептилий, чудовищных существ из живого камня и металла и вещества растительного происхождения - несли следы бесконечных мучений, которые глодали их. Вниз к ужасной орде опускался Эдмонд.

Опять тьма окутала его. Это было временно, но, когда он вышел из кратковременного забытья, он почувствовал (как он говорит) новые изменения. Что-то произошло с ним в тот судьбоносный период темноты. Казалось, что смутная неопределенность затенила его разум, так что он рассматривал окрестности словно сквозь мрак и через своего рода дымку. В этом новом видении он оказался высоко в воздухе над безмолвным, залитым лунным светом городом, и стремительно двигался вниз.

Была полная луна, и в ее свете он узнал старый каменный дом, к которому приближался. Это был дом Кеннета Скотта, знакомый ему по фотографии. Рассеянное ощущения триумфа согрело его; эксперимент, в таком случае, был удачным.

Дом смутно вырисовывался прямо перед ним. Эдмонд парил снаружи открытого, слабо освещенного окна. Всматриваясь внутрь, он узнал стройную фигуру Кеннета Скотта, сидящего за столом. Губы оккультиста были плотно сжаты, и тревожная гримаса омрачала его лицо. Большая книга с пожелтевшими пергаментными страницами была открыта перед ним, он ее тщательно изучал. Время от времени его встревоженные глаза обращались к телефону на столе рядом с ним. Эдмонд сделал попытку позвать Скотта, и тот поднял голову, взглянув в окно.

Тотчас ужасающие изменения произошли с лицом Скотта. Человек, казалось, совершенно обезумел от страха. Он выскочил из-за стола, опрокинув стул, и в тоже время Эдмонд почувствовал принудительное желание, потащившее его вперед.

То, что произошло после - путано и туманно. Заметки Эдмонда отрывочны в этом месте, и можно только предположить, что Эдмонд был в комнате и привел обезумевшего Скотта в необъяснимое и ненормальное состояние. Он плавно опустился - и Скотт был пойман и поглощен - и здесь заметки Эдмонда прекращаются совсем, как если бы он не смог вспомнить этот эпизод.

Тогда милосердная чернота проглотила Эдмонда, но было еще одно короткое видение, прежде чем сон поблек и ушел. Снова Эдмонд оказался за пределами окна Скотта, быстро отступая в ночь, и через открытый квадрат желтого сияния была ему видна часть стола Скотта и словно смятое тело человека, лежащего на ковре за его пределами. По крайней мере, Эдмонд предположил, что это было тело Скотта, ибо этот человек лежал с головой изогнутой под немыслимым углом к его телу, или же он был совсем без головы.

Так закончился этот сон. Эдмонд проснулся в темной комнате, и Людвиг заворочался рядом. Оба студента были сбиты с толку и возбуждены. Они спорили в азарте в течение некоторого времени, с редкими полу-истерическими вспышками, и Людвиг раскрыл, что его видение было идентично с видением Эдмонда. Жаль, что ни один из них не взял на себя труд проанализировать ситуацию и поискать логическое объяснение, но оба, конечно же, были мистиками и весьма легковерны.

Зазвонил телефон. Нетерпеливый оператор спросила, желает ли Эдмонд ответить на звонок из Балтимора. Она сказала, что звонили в его квартиру некоторое время назад, но не получили ответа. Эдмонд оборвал ее резко и попросил соединить его. Но это было уже не возможно. Оператор на станции в Балтиморе сообщил, что их абонент не отвечает, и, после пустого обмена вопросами, Эдмонд повесил трубку. Именно тогда Людвиг признался, что написал Скотту, оплакивая скрытность, которая заставила его воздержаться от сообщения Балтиморскому оккультисту цели их эксперимента - места, к которому были направлены их астралы.

Не были их опасения успокоены и открытием объекта в жаровне. По-видимому, по крайней мере, часть видения была основана на истине; неизвестные химические вещества выкристаллизовались в предмет, который казался плоским и угловатым. Он был сформирован из какого-то хрупкого вещества, напоминающего матовое стекло, был грубой пирамидальной формы, и около шести дюймов от вершины до основания. Людвиг хотел разбить его сразу, но Эдмонд помешал ему.

Их аргументам пришел конец с прибытием телеграммы Скотта. Прочитали:

Не пытайтесь экспериментировать брошюрой вы упоминали точка крайне опасно может подразумевать мою смерть точка отправляю сегодня детали авиапочтой точка советую сжечь брошюру

Кеннет Скотт

Были еще два сообщения, которые в результате привели Пола Эдмонда в голливудскую больницу. Первым была статья, которая появилась в утреннем номере "The Los Angeles Times" 20 августа. Она кратко сообщала, что Кеннет Скотт, известный автор и оккультист, проживающий в Балтиморе, штат Мэриленд, был таинственным образом убит. Не было никаких улик, указывающих на личность нападавшего, а тело не было обнаружено до полудня 19-го. Тот факт, что голова жертвы была отделена от его тела и по непонятным причинам отсутствовала, сделал сначала идентификацию трупа сомнительной, но врач Скотта подтвердил логическое предположение. Некоторое количество сероватой слизи, размазанной по ковру, добавило еще один элемент тайны к этому делу. Голова Скотта, как заявил коронер, была чисто отделена от тела острым лезвием. Полиция заявила, что арест будет произведен в ближайшее время.

Само собой разумеется, что ареста не последовало. Газетчики ухватились за сочный кусок и сделали многое, - и один предприимчивый репортер раскопал тот факт, что Скотт отправил авиапочтой письмо из главного офиса почтового отделения Балтимора незадолго до времени, которое было установлена как время его смерти. Именно это сообщение и было прямой причиной нервного срыва Эдмонда и его отъезда в больницу.

Письмо было найдено в квартире Эдмонда, но оно проливает немного света на это дело. Скотт был мечтателем, и его письмо носит подозрительное сходство с его вымышленными работами.

"Вы оба знаете (часть длинного письма), сколько правды заложено в старых легендах и народных преданиях. Циклоп уже не миф, любой врач, знакомый с уродствами родов, может сказать вам это. И вы знаете, что мои теории относительно эликсира Жизни были подтверждены открытием тяжелой воды. Так, миф о Гидре основан на такой же истине.

Есть бесчисленное множество рассказов о многоголовых монстрах, все возникшие из-за присутствия подлинной сущности, чье реальное существование очень немногим было известно на протяжении веков. Это создание не возникло на земле, но в безднах Запределья. Это появилось вслед за понятием, что вампирическая сущность живет не за счет крови своих жертв, а их голов - их мозга. Все это может показаться вам странным, но вы знаете, что в наше время есть существа Извне, которые нуждаются в плоти, как у нас. Через эоны данная оголодавшая сущность, рыщущая в безднах за пределами нашего измерения, посылает свой призыв, требуя для себя жертв. Эта сущность, поглощая головы и мозги разумных созданий, как этого мира, так и других планет, приобретает необходимую ей силу и значительно увеличивает свою жизнеспособность.

Вы оба знаете, что на протяжении многих веков некоторые люди добровольно поклонялись Древним - злобным инопланетянам, которые пришли в наш фольклор как демоны. Каждый бог и каждая сущность имеет своих поклонников, даже черный Фарол, слабейший из пришельцев, чьи силы гораздо существеннее, чем у человека. И эти культы перемешиваются очень любопытным образом, что мы находим следы забытых поклонений, возникших в гораздо более поздние времена. Когда римляне поклонялись Великой Матери в темных лесах Италии, например, как вы думаете, почему они включили в свой ритуал мистического восхищения, "Горго, мормо, тысячеликая луна"? Смысл ясен.

Я привел некоторые важные детали, они необходимы, чтобы подготовить вас к моему объяснению происхождения той брошюры, которую Роберт нашел в Сан-Педро. Я знал об этой брошюре, она была напечатана в Салеме в 1783 году, и я думал, что сейчас не существует больше ни одной ее копии. Эта брошюра - ловушка и является проклятием, она создана поклонниками Гидры, чтобы заманивать жертв в утробу своего бога!

Она имеет целью только одно - невинный эксперимент с астральным телом. Однако реальная цель состоит в том, чтобы открыть врата и подготовить жертву для Гидры. Когда буклеты впервые были распределены через тайные подземные каналы, возникла эпидемия смертей в Новой Англии. Десятки мужчин и женщин были найдены без голов, без следов какого-либо человеческого убийцы. Тем не менее, настоящими убийцами были те, кто проводил эксперимент в соответствии с указаниями, приведенными в буклете, и неосознанно позволившие Гидре использовать свои жизненные силы, чтобы материализоваться на нашей планете.

Строго говоря, это происходит так: субъект, следуя инструкциям, вдыхает дым наркотического средства, который разрывает завесу между нашим миром и Запредельем. Он концентрируется на человеке, которого желает астрально посетить, и этот человек обречен. В процессе эксперимента обнажаются врата в Запределье, в совершенно другое измерение, и через определенный психический и химический процесс он временно сливается с Гидрой. В итоге: Гидра, используя астрального экспериментатора как хозяина, приходит на землю и берет свою жертву - того человека, на которого концентрировался субъект. Здесь нет никакой реальной опасности для самого экспериментатора, за исключением, может быть, возникновения серьезного нервного шока. Но с другой стороны - жертва - Гидра забирает ее себе. Она обречена на вечные муки, за исключением некоторых исключительных случаев, когда она может поддерживать психическую связь с земным разумом. Но мне не стоит говорить об этом.

Я очень волнуюсь. Я собираюсь посредством междугородного звонка связаться с квартирой Эдмонда, и без сомнения, вы услышите меня сегодня задолго до того, как это письмо попадет вам в руки. Если вы необдуманно проведете эксперимент, прежде чем я смогу пообщаться с вами, я буду в серьезной опасности, потому что вы можете попытаться провести астральную проекцию в Балтимор ко мне. После того, как я отправлю это письмо, и в то время как буду ожидать телефонного звонка, я сделаю все от меня зависящее, чтобы найти защитную формулу, хотя и не думаю, что она существует."

Кеннет Скотт.

Именно после прочтения этого письма, Эдмонд был отправлен в больницу на несколько дней, чтобы оправиться от нервного состояния. Людвиг был, по-видимому, более стойким; он остался, по просьбе Эдмонда, в квартире последнего и проводил некоторые эксперименты с самим собой.

Но то, что произошло в квартире Эдмонда в течение последующих нескольких дней, никогда не будет полностью известно. Людвиг посещал своего друга в больнице ежедневно и рассказывал ему о своих опытах, и Эдмонд отметил то, что смог запомнить, на листках бумаги, которые он впоследствии вставил между страницами своего дневника. Некоторые склонны полагать, что аномальная смесь наркотиков в жаровне продолжала оказывать свое влияние на умы двух студентов, эксперименты Людвига, как записано Эдмондом, кажутся продолжением оригинального гашишного сна.

Людвиг сжег брошюру, как и следовало ожидать. А потом, в ночь после отправки Эдмонда в больницу, этот юноша сказал, что слышал, как Скотт говорил с ним.

Эдмон не смеялся, потому что был очень доверчив. Он внимательно слушал, в то время как Людвиг заявил, что оккультист еще жив, хотя и существует в другом измерении. Гидра захватила Скотта, но оккультист сумел найти силы пообщаться с Людвигом. Необходимо постоянно держать в уме тот факт, что ни один из этих двух молодых людей не был вполне нормальным после душевного волнения, которое он претерпел.

Так Людвиг добавлял все больше и больше каждый день к своему рассказу, а Эдмонд слушал. Они говорили украдкой, шёпотом, и Эдмонд продолжал внимательно следить за своими записями, чтобы они не попали в руки скептически настроенных людей. Вся тайна, как сказал Людвиг, была в странном кристаллическом объекте, который был сформирован в жаровне. Это то, что открывает путь в Запределье. При желании можно было пройти через него, несмотря на тот факт, что он был гораздо меньше человеческой головы, потому что этот кристалл создавал "перекос в пространстве" - этот термин Эдмонд упоминает несколько раз, но полностью упускает его объяснение. Гидра, однако, не может вернуться на землю, пока не будут созданы первоначальные условия.

Людвиг сказал, что слышал голос Скотта - тихий шепот, раздающийся из кристаллического предмета безумных плоскостей и углов, и оккультист испытывал жуткие страдания и настаивал, чтобы Людвиг спас его. Это не трудно сделать, в случае если студент будет безоговорочно следовать его инструкциям. Были опасности, но он должен иметь мужество, а также желание изменить вред, что принес. Только таким образом мог Скотт освободиться от бесконечной агонии и вернуться на Землю.

Людвиг сказал Эдмонду, что проник через кристалл - снова неясная и экстраординарная фраза! - используя необходимые, по мнению Скотта, предметы. Главным среди них был острый как бритва разделочный нож с костяной рукояткой. Были и другие предметы, некоторые из них довольно трудно получить, как - Людвиг не уточнил или не захотел, Эдмонд о них тоже не упомянул в своих записях.

По словам Людвига, он прошел через кристалл и нашел Скотта. Но не сразу. Были ночи неуклюжего продвижения через фантастические и страшные видения-кошмары под руководством всегда настойчивого шепота Скотта. Людвиг проник за врата и пересек странные измерения. Таким образом, он перемещался через ужасные пульсирующие бездны, пугающий мрак; он прошел через место любопытного фиолетового света, который издавал звон, злые трели смеха гоблинов раздавались позади; он прошел через циклопический пустынный город из черного камня, в котором с дрожью признал легендарный Дис. В конце концов, он нашел Скотта.

* * *

Он сделал то, что было необходимо. Но когда пришел в больницу на следующий день, Эдмонд был потрясен бескровной бледностью своего друга, и маленькими огоньками безумия, которые светились в его глазах. Зрачки его были неестественно расширены, и Людвиг говорил в тот день невнятным шепотом, который Эдмонд с трудом понимал. Примечания пострадали. Ясно только, что Людвиг заявил, что освободил Скотта из тисков Гидры, и что снова и снова бормотал что-то о страшной серой слизи, в которой испачкал лезвие своего ножа. Он сказал, что работа еще не закончена.

Несомненно, что наркотик отравил ум Роберта Людвига или, по крайней мере, живую его часть, когда он рассказывал, как нашел Скотта в плоскости пространства, которое не было враждебно человеческой жизни, и которое не подчиняется целиком естественным законам и процессам. Скотт хотел вернуться на Землю. Он мог бы вернуться сразу же, как сказал Людвиг Эдмонду, но странная жизненная сила, которая поддерживала жизнь в том, что осталось от Скотта, рассеялась бы моментально на Земле. Только в определенных плоскостях и измерениях была возможность еще существовать Скотту, а неземная сила, что сохраняла ему жизнь, стала сейчас понемногу отступать, когда он уже не был средством к существованию Гидры. Людвиг сказал, что быстрое действие было необходимым.

Был некое место в Запределье, где Скотт мог добиться желаемого. В этом месте мысль была туманно связана с энергией и материей, из-за безумного пронзительного пения (как Людвиг сказал), что вечно слышится по ту сторону завесы из мерцающих цветов. Это было очень близко к Центру, Центру Хаоса, где обитает Азатот, Владыка Всего. Все, что существует, было создано мыслями Азатота, и только в Центре Изначального Хаоса Скотт мог отыскать средства, чтобы снова возникнуть на Земле в человеческом теле. Следующие примечания Эдмонд стер, и можно разобрать лишь фрагмент: "... мысли были реальны."

Бледный, истощенный Людвиг сказал, что он должен выполнить свою задачу. Он должен провести Скотта к Центру, хотя и признался в жутком страхе, который заставляет его колебаться. Были опасности на этом пути, и ловушки, в которые легко можно попасть. Хуже всего, что защитная завеса Азатота была тонкой, и даже незначительный взгляд Владыки будет означать полное и окончательное уничтожение очевидца. Скотт сказал ему об этом, говорил Людвиг, и он также упомянул ужасную приманку, которая притянет взгляд молодого студента к роковому месту, если он не будет с нею бороться.

Нервно кусая губы, Роберт Людвиг покинул больницу, и мы предполагаем, что что-то произошло на его пути к квартире Эдмонда. Так как Эдмон никогда больше не видел своего друга на земле.

* * *

Полиция до сих пор ищет пропавшую голову Кеннета Скотта. Эдмонд узнал это из газет. На следующий день он с нетерпением ждал появления Людвига, а через несколько часов, проведенных впустую, позвонил в свою квартиру и не получил никакого ответа. В конце концов, озабоченный и почти больной от тревоги, он потратил десять минут на бурный разговор со своим врачом, а затем с директором. В конце концов, он достиг своей цели и отправился на такси к своей квартире, проигнорировав протест больничных служащих.

Людвиг пропал. Он бесследно исчез. Эдмонд подумал вызвать полицию, но быстро отбросил эту мысль. Он нервно ходил по квартире, изредка бросая взгляд на кристаллический объект, который до сих пор находился в жаровне.

Его дневник дает мало информации о том, что произошло в ту ночь. Можно предположить, что он готовил очередную дозу наркотического средства, или что токсическое воздействие дыма, который Эдмонд вдыхал несколько дней до этого, прежде чем закончить свою работу, так нарушило его мозг, что он больше не мог отличать ложное и реальное. Запись в дневнике на следующее утро начинается внезапно:

"Я слышал его. Как и сказал Боб, он говорил через кристалл. Он в отчаянии, и сказал мне, что Бобу не удалось. Он не отвел Скотта к Центру, где С. мог бы снова материализоваться на земле и спасти Боба. Что-то - я не уверен, что - поймало Боба, да поможет ему бог. Пусть Бог поможет нам всем... Скотт сказал, что я должен начать там, где Боб закончил и завершить работу".

Сущность всего обнажилась на последних страницах этих записей, и это не приятное зрелище. Как самый жуткий из неземных кошмаров дневник описывает кажущийся совсем не страшным последний конфликт, который имел место в той квартире над Голливудом, когда человек боролся со своим страхом и осознал свою слабость. Это, скорее всего, хорошо, что брошюра была уничтожена, такие вредные для мозга препараты, как тот, что был описан в ней, безусловно, происходят из самого ада, так же внушающего ужас, как то, что изображает Эдмонд. Последние страницы дневника показывают, что его ум был разрушен.

"Я прошел насквозь. Боб сделал это проще; я могу начать там, где он остановился, как сказал Скотт. И я поднимался сквозь Холодное Пламя и Бурлящие Вихри, пока не достиг места, где находился Скотт. Где он был, скорее, потому что я поднял его и понес через несколько уровней, до того как должен был вернуться. Боб не упоминал о засасывающей воронке, против которой нужно бороться. Но она не была достаточно сильной, пока я не проник довольно далеко."

Следующая запись датируется днем позже. И едва разборчива.

"Не смог выдержать это. Пришлось выйти. Прогуливался вокруг Гриффит-парка в течение часа. Потом вернулся в квартиру, и почти сразу же Скотт заговорил со мной. Я боюсь. Я думаю, что он чувствует это, и тоже напуган, и сердит.

Он говорит, что мы не можем терять больше времени. Его жизненная энергия почти наисходе, и он должен как можно быстрее достигнуть Центра и вернуться на землю. Я видел Боба. Просто проблеск, и я бы не узнал, что это был он, если бы Скотт не сказал мне. Он был изменен и страшен. Скотт сказал, что атомы его тела приспособились к другому измерению, в котором он увяз. Я должен быть осторожен. Мы близко от Центра".

Последняя запись.

"Еще раз попробую это сделать. Боже, я боюсь, ужасно боюсь. Я слышал пение. Оно превратило мой мозг в лед. Скотт кричал на меня, убеждал меня и, я думаю, пытался заглушить это - иной звук, но, конечно же, не мог этого сделать. Было очень слабое фиолетовое свечение вдалеке и мерцание разноцветных огней. Это, Скотт сказал мне, и был Азатот.

Я не могу это сделать. Я не смею - не с этим пением и теми движущимися Фигурами, которые я видел далеко внизу. Если я посмотрю в ту сторону, находясь около Завесы, будет плохо, - но Скотт безумно зол на меня. Он говорит, что я был причиной всего этого. Я ощутил почти неуправляемый импульс, который хотел втянуть меня обратно, а затем сокрушить Врата - кристалл. Может быть, сейчас я неспособен отвести взгляд прочь от Завесы, но смогу это сделать в следующий раз, когда вернусь. Я сказал Скотту, если он позволит мне вернуться на землю для еще одной передышки я смогу закончить работу в следующий раз. Он согласился, но сказал, чтобы я поторопился. Его жизнеспособность быстро исчезает. Он сказал, что если я не пройду Врата через десять минут, он придет за мной. Он не сможет, однако. Жизнь, которая хранит его в Запределье, никак не сможет сделать это же самое на земле, за исключением секунды или двух.

Мои десять минут истекли. Скотт взывает из-за Врат. Я не вернусь! Я не могу смотреть правде в глаза - не могу вернуться в этот ужас Запределья, с его сущностями, двигающимися за Завесой, и этим ужасным пением извне...

Я не пойду, говорю! Нет, Скотт, - я не могу смотреть правде в глаза! Ты не сможешь выйти - это так. Ты умер, - я говорю тебе, что не пойду! Ты не сможешь заставить меня - я разобью Врата первым... что!? Нет! Нет, ты не... ты не сделаешь этого!... Скотт! Нет, нет... Боже, он выходит..."

Это была последняя запись в дневнике, который полиция обнаружила открытым на столе Эдмонда. Отвратительный визг, а затем поток красной жидкости, медленно просачивающейся из-под двери квартиры Эдмонда, стали причиной вызова патрульных офицеров.

Тело Пола Эдмонда было найдено рядом с дверью, голова и плечи находились в расширяющейся малиновой луже.

Рядом лежала опрокинутая латунная жаровня, и странное белое вещество зернистой природы было рассыпано по ковру. Жесткие пальцы Эдмонда все еще крепко сжимали объект, который с тех пор был причиной столь многих дискуссий.

Этот объект был невероятно хорошо сохранившимся, в силу своей природы. Часть его была покрыта своеобразной сероватой слизью, а челюсти были плотно сжаты, зубы же искромсали горло Эдмонда, разорвав сонную артерию.

И не было никакой необходимости искать дальше пропавшую голову Кеннета Скотта.