Их нередко можно увидеть на снимках 1989, 1900, 1901 годов, они любят попасть в кадр: кемпинговые прицепы Niewiadόw, переоборудованные в импровизированный продовольственный магазин или небольшой киоск с горячими бутербродами и пиццей, украшенные изображением повара с упаковки «Вегеты» или не совсем верно нарисованным Микки Маусом. Там продают мороженое и фастфуд поздней ПНР – горячие бутерброды и хот-доги по-польски, которые прозаически называются булкой с фаршем (грибным). Солнечные сценки запечатлены в разгар сезона сальмонеллы. Телевизор предупреждает об эпидемии, советует избегать мороженого, не есть молочных продуктов и, упаси боже, яичных блюд. «Сальмонелла, я тебя не люблю», – поет рок-группа Klaus Mit Foch, уже без Леха Янерки.

Позже на улицах городов появятся «юго-киоски». Существует фотография: по дороге идет толпа народа. Блондинки с перманентом, джинсовые куртки. Видно, что время от времени кто-то останавливается, наклоняется к тому или другому киоску (это уже за кадром). На фоне серо-голубых пешеходов выделяется красная крыша киоска К67. Аккуратная модульная будка словенского архитектора Саши Мехтига – это проект еще шестидесятых, но в Польшу он попадает в самый разгар хонтологии. Когда одновременно с либерализацией экономических законов на улицах начинают роиться импровизированные ларьки с мылом-повидлом, городские власти спустя некоторое время выдвигают продавцам ультиматум: можете продавать свои кассеты и сладости, но с условием, что в «эстетичном югославском киоске».

К67 появляются в Варшаве, Лодзи, Кошалине, Легнице, Ченстохове. Они считаются современными и изящными. Местные газеты с удовольствием сообщают, что на улицах наших городов малая торговля наконец будет упорядочена. К67 и более поздние, подобные модели фирмы Kami находят широкое применение: от обычного газетного киоска до бара с кебабом, будки охранника, даже полицейского. Модульные киоски воспринимаются как средство против беспорядка в городском пространстве, и в 1991 году создается честолюбивый польский проект – Mini Menu, бело-красные павильончики из ламината, с полным оборудованием и местом для столиков на открытом воздухе. Киоски, палатки, прицепы, импровизированные развязки. Малая архитектура, архитектурка.

Киоски, палатки, прицепы, импровизированные развязки. Малая архитектура, архитектурка

Вверху – прицеп Nieviadόw, Лодзь; внизу – киоски К67 с едой у кинотеатра «Атлантик» на ул. Хмельней, Варшава, 1992

Когда в Югославии разражается война, импорт киосков прекращается. Те, что были завезены раньше, выцветают на солнце и постепенно изменяются в зависимости от фантазии владельцев, которые часто воплощают в жизнь принцип horror vacui, последовательно изгоняя пустое пространство со стен своих киосков. Они бывают оклеены буквами из фольги, все более кричащей рекламой сотовых телефонов, они выцветают от солнца, наконец, бывают заброшены и погребены под слоем несмываемой грязи. Как в свое время «сиренки», югославские киоски часто гибнут в огне. Пятно расплавленного пластика производит впечатление, как будто на этом месте состоялась битва с роботом. Киоски Kami, произведенные в Лодзи, в новом тысячелетии вызывают злость. Раздражает их временный характер, импровизированность, пластик, который ассоциируется не с современностью, а с небрежностью. Активисты «Группы уверенных людей» требуют, чтобы их убрали из центра города. Власти объявляют конкурс на проект новых киосков, которые будут «ассоциироваться со стилем модерн в истории Лодзи», ведь в новом тысячелетии больше всего ценится то, что выглядит как предвоенное. В это же время студенты Лодзинского университета и Гисенского университета имени Юстуса Либиха переделывают киоск типа Kami в польскую капсулу времени и перевозят ее, снабженную видеозаписью, занавеской, сиденьем и плакатом с портретом Папы, а также звуковую дорожку Лодзи – в качестве сувенира и характерного местного изделия – в Германию.

Местные газеты с удовольствием сообщают, что на улицах наших городов малая торговля наконец будет упорядочена…

Уличная торговля в Варшаве, 1990

Понемногу происходит трансформация государственного строя, и киоски становятся альтернативой импровизированным прилавкам, а фастфуд – неопрятным государственным ресторанам и столовым. В Польше вкусы массового слушателя определяют меланхолические синтезаторные мелодии из Италии и Германии. Критики рок-музыки пренебрегают записями для «дискоманов», но средний слушатель ценит то, что предлагает Марек Щероцкий – итало-диско, Дитера Болена и CC Catch, Сандру – именно эти хиты слышатся из магнитофонов. В Польше они расходятся в виде кассет – таких, какие из своего прицепа продает бизнесмен из Ломянок Войцех Бжезицкий. Кассеты он снабжает этикеткой «B.W. – торговая марка Музыкальной лаборатории Войцеха Бжезицкого» с символом короны и словами Fono-Audio-Video. Его кассеты носят титул Eurodisco и отличаются соответствующим дизайном: на фоне основных тонов виднеется снимок в стиле софт-порно, виден символ B.W. Records и надпись-заклинание технического толка: STEREO, SUPER QUALITY. Несколько коробок отходит от схемы фотографии с бюстом: с кассеты Eurodisco 13/90 на нас смотрит сериальный инопланетянин Альф, а на 15/90 помещен призыв: «Если дорог тебе твой край, за Валенсу свой голос отдай». Бжезицкий быстро дождется последователей: кассеты Zibi Disco Service будут выпускать студии Marvel или Sawiton. Сам он еще в начале девяностых посвятит себя другой деятельности – примет участие в гуманитарном конвое в Сараево и будет посылать подарки для бедных детей в Бещадах.

От кассет с записями диско начинается студия Brawo. Ее логотип виден на пластиковом «юго-киоске» на фотографии. Издатель, Лешек Дзюгель из Мрозов, на коробках подчеркивал профессионализм своего предприятия – professional duplication studio. «Только кассеты фирмы Brawo обеспечат тебе приятное времяпровождение гарантированным качеством записи, подбором музыкального репертуара», – сообщала коробка. Высокий уровень содержимого должен был быть гарантирован музыкальным консультантом, которым бывает К. Зелинский и радиожурналист Недзведзь – он позднее признается, что дал себя одурачить. «Сегодня я знаю, что такое пиратство. Но два года назад это не было так ясно. Целый год я составлял им программу с грандиозной поп-музыкой, какую ставлю в своих передачах. А когда я сориентировался, что они ставят мое имя на кассеты с Сандрой, то с ними порвал», – объяснял он.

Проблема в том, что в правовом хаосе начала девяностых такие действия совершенно соответствуют закону, а издатели даже платят взносы в Польское авторское общество. Войцех Сопорек на страницах «Газеты Выборчей» публикует простой рецепт, как издать хит того времени, «Ламбаду». «Достаточно получить разрешение на торговлю с рук и зарегистрировать свою деятельность в Польском авторском обществе – и вперед! Покупаем по старым ценам через официальную звукозаписывающую фирму несколько тысяч записей (чистые дороже) кассет с неходовым товаром типа Колобжег, Ивона Недзельская (названия и имена можно множить), а затем с “собственного оригинала” делаем запись. Материалом чаще всего служит взятая у кого-нибудь на время пластинка, компакт-диск, иногда записываем радио», – пишет он. А вот признание «пирата», вспоминающего свой дебют в этой области несколько лет назад. «Как ты помнишь, в начале восьмидесятых в магазинах не было чистых кассет. Зато были сказки и разные хиты наших известных певцов, которые никто не хотел покупать. Я скупал их оптом, надписи с кассет смывали ацетоном, а коробки от них отправляли в мусорное ведро. На коробках для моих кассет были черно-белые фотографии. Как записывали? Просто в один польский стереомагнитофон вкладывали “мастер-пленку”. Она была записана с западной кассеты или пластинки. К источнику подключали шесть, иногда десять других магнитофонов. Они были немного переделаны, так что звук из источника шел поочередно через каждый магнитофон», – посвящал читателя неофициальный издатель хитов Элвиса, «Бони М», «Польских орлов», разухабистой поп-группы, в которой исследователи откроют предшественников диско-поло. Наверняка этот человек относился к узкому кругу. Благодаря новой технике продукция становилась все менее кустарной, а звук на пленке с десятого по очереди магнитофона наконец-то освобождался от шумов. Уже в 1992 году «мастер-пленку» заменил CD-диск, как правило, впрочем, не оригинальный (дешевые диски в больших количествах закупали в Таиланде), помещаемый в высокого качества плеер, а число магнитофонов, записывающих одновременно один и тот же материал, возросло до нескольких десятков.

При книжных и музыкальных магазинах, пунктах видеопроката и в переходах универмагов действуют легальные студии записи кассет. Официальные звукозаписывающие компании, такие как Tonpress, Wifon, Polskie Nagrania, распространяют продукцию медленно и в малых количествах, а слушатели жаждут музыки. Оптовики (под таким названием обычно фигурируют полулегальные предприятия) издают почти все, к тому же хаотично и случайно, хотя встречаются и специалисты: Baron продает металл, а Echo – электронную музыку типа Tangerine Dream.

Нехватка зарубежных дисков восполняется быстро и массово. Возрастает потребность в отечественном продукте, тем более что в музыке происходят бурные изменения, непрерывное брожение. Поп-сцена все еще наполовину в реалиях эстрадного искусства и стиля программы «Бутик». Все как бы стремятся играть рок и равняются на Штаты. Слушают по радио хиты в стиле Bon Jovi (такое звучание привозят из своих полонийных турне Urszula, Lady Pank, Lombard); записывают баллады в стиле рок, которые прекрасно соответствуют эстетике плакатов с влюбленной парой на мотоцикле (их распространяют недавно основанные польские издания немецких молодежных журналов). Некоторые хотят звучать как «Манчестер», «Лондон», «Нью-Йорк»: прежде чем волна ретро-хард-рока сметет все на своем пути, эти нюансы, попытки, догадки будут прекрасно различимы. Это заметно уже в 1993 году в телевизионной программе «Музыкальная единица», где выступают звезды дискотек семидесятых годов. Эва Кукулиньская с группой Bayer Full выступала с поэзией, исполняемой на уличный манер, группа Tamerlane исполняла лондонский соул, и тут же рок-группа Hey и «индейские» Wilki – хотя в этом случае мы уже говорим о продвинутых структурах польской музыкальной сцены. Чуть раньше пираты из катовицкой фирмы Asta станут официальными издателями рок-группы Dżem, а уже упоминавшаяся студия Brawo – несколько слащавой Моники Бо́рис, звезды фестиваля в Ополе.

В связи с распадом группы Papa Dance особенно ощутимой стала нехватка отечественной дискотечной музыки. Микростудии звукозаписи в больших и малых городах спешат заполнить этот пробел. Так возникает наша так называемая уличная музыка, а затем диско-поло. Радио, телевидение и газеты сразу же исключают танцевальную музыку, даже перспективную; используя сегодняшние категории, они обычные рокисты. Таким образом постепенно возникает подлинный самиздат польской песни, как в шестидесятые, когда радио игнорировало сентиментальные мелодии, которые обожали слушатели звуковых писем. Неслучайно огромную популярность приобретают танцевальные версии биг-битовых баллад шестидесятых годов («Белый мишка», «Влюбленный клоун»), хотя большинство слушателей не имеют понятия о происхождении этих песен, записанных в тетрадках и неоднократно спетых у костров. «Улица» становится очень объемной категорией: в ней есть место для современной танцевальной поп-музыки с гастрольным участием Яна Борисевича (группа Top One), последователей Depeche Mode – группы Jauntix, непристойной мешанины мелодий свадебных музыкантов, звезд Колобжега, которые искали себе новое место, и зачастую самозваных артистов кабаре. Эта последняя область особенно расширяется, потому что можно открыто смеяться над властями, что вызывает – помимо массы книжек с анекдотами в киосках – обилие кассет с песенками про политиков. Афера с дневником Анастазии П., разоблачающей эротические кулисы деятельности сейма, оплошности президента Валенсы или будни в невеселых реалиях реформы Бальцеровича, получает рифмованные комментарии под аккомпанемент синтезатора. Только на тему безработицы появляется несколько кассет.

Но самое интересное – это коробки, на которых сохранился целый архив различных техник, художественных образцов, излюбленных стилей любительского дизайна на стыке десятилетий. Богаче всего представлена «уличная» музыка, но не только. В ранних изданиях видно, что это ручная работа, иногда с искрой, которая возникает при сочетании наивного желания со счастливым случаем, который направляет руку. Коллажи снимков из каталогов Quelle и зарубежных журналов – а над вырезками парят мечты о сказочных пляжах, широких дорогах, стильных женщинах в солнечных очках, поцелуях на закате, украшенные шрифтами Letraset. Они соответствуют интернационально звучащим названиям групп: Mirage, Dass, Galax, Meffis. Иногда попадаются удивительные иллюстрации, чуть ли не настоящее авторское искусство: очень активный свадебный ансамбль Szarotka на коробках большинства релизов помещает голых женщин и мужчин; но есть и исключения: негативное изображение панды с логотипом WWF, вписанное в таинственный пламенный круг на коробке кассеты «Белый мишка», и изображение персонажа с хоботом на коробке кассеты «Сыграй мне, красавец цыган». Этот захватывающий этап необузданного воображения, которым так отличается творчество издателей в создании коробок в 1988–1992 годы, заканчивается с появлением графического редактора Corel Draw. Ресурс готовых клип-артов, обилие шрифтов, цветов, градиентов расширяет палитру инструментов графика, но в то же время приводит к тому, что коробки начинают выглядеть похожими не только одна на другую, но и на вывески парикмахерских, проспекты туристических бюро, конфетную упаковку. На всех видны одинаковые брюнетки, острова с пальмами и солнечные очки. Клип-арты решают проблему коробок не только в сфере диско-поло. Вот таинственный рок-ансамбль Egzystencja выпускает кассету в цветной коробке: рука держит стакан, в котором левитирует земной шар, вдобавок к этому шрифты Bobo и Kudasai. Забытая краковская группа в стиле диско-поп Ex-Midi одной из первых стала экспериментировать с рэпом и хаусом, на конверте первого диска она поместила снимок влюбленной пары (1991), потом все изменилось. Из группы уходит вокалист, который посвятит себя продвинутому диско-поло и непристойному кабаре и запишет кассету, рекламирующую пиццу Bil, а оставшийся дуэт продолжит экспериментировать с компьютерной графикой. На коробке «Не плачь, когда я уйду» виден человек, напоминающий Збигнева Цибульского, в версии Corel Draw. Полезной программой пользуются и самые большие полулегальные фирмы: MG, Takt, Tak! или Poker Sound. Их коробки обычно делаются по схожей схеме: миниатюрное изображение оригинального альбома, окруженное радужным градиентом и различными декоративными элементами, вроде загадочного портрета мечтательной свинки на безумно популярной Joyride дуэта Roxette, и шрифта, приблизительно похожего на оригинал.

Иногда попадаются удивительные иллюстрации, чуть ли не настоящее авторское искусство…

Нелегальные издания позволяют соприкоснуться с культурой за небольшие деньги, но создают Польше фатальную репутацию. Звукозаписывающие фирмы не соглашаются поставлять диски в Польшу, равно как и производители компьютерных программ. Очевидно, по той же причине явная нехватка концертов – никто не хочет играть в стране, где не уважают артистов. В 1994 году вступает в силу антипиратский закон, регулирующий вопросы авторских прав. Это означает молниеносное повышение цен на кассеты – с этих пор за одну нужно заплатить уже не 15 тысяч, а 150. Оптовики, для которых кончилась полоса удач, часто меняют специализацию и переходят на печать дисков, как самый известный, действующий до сих пор Takt. Некоторые начинают заниматься легальной издательской деятельностью. Так, краковский Starling станет издателем дисков Роберта Гавлиньского, а A.R.A., до 1994 года специализировавшаяся на нелегальных «Битлах», после принятия закона об авторских правах выпустит, в полном согласии с законом, диск Sax & Sex Роберта Хойнацкого. Альбом разойдется в миллионе экземпляров. Такие тиражи предназначались только – вероятно, потому, что никто точно не считал – самым большим звездам диско-поло.

Нелегальные издания позволяют соприкоснуться с культурой за небольшие деньги, но создают Польше фатальную репутацию.

Рыночная торговля магнитофонными кассетами, Варшава, 1992

* * *

«Видеомагнитофон, video, in excelsis Deo» – это фраза Тытуса де Зоо в рождественском представлении в книге XIX «Приключений Тытуса, Ромека и А’Томека». Комикс появляется в 1992-м, когда в Польше разыгрывается полное безумие с видеокассетами. В списке хитов журнала Cinema Press Video первые строки занимает «Терминатор-2», «Бессмертный-2» и «Робин Гуд, принц воров». Но еще раньше видео в массовом воображении казалось чем-то особенным. «Видеокасание», – поет Анна Юркштович. «Видеонаркомания» – «Капитан Немо». «Бумажный месяц с неба упал, кончился видеофильм» – Халина Францковяк. «Если бы у моего Ромео в глазах было видео» – Каролина.

В 1988 году в Польше около миллиона плееров видеокассет – сообщает Polska Kronika Filmova. То, что предлагают их владельцам государственные пункты проката, поначалу выглядит скромно – в основном это польское кино. «Знахарь» или «Прокаженная» – этого слишком мало, чтобы удовлетворить зрителя во времена Нового приключенческого кино. Американские фильмы на кассетах можно купить в «Бальтоне» или – если кому-то не обязательно иметь оригинальную запись – из багажника какого-нибудь предприимчивого человека на ближайшем базаре, обычно в виде двух фильмов на 180-минутной чистой пленке. В таких местах, как и в нелегальных пунктах проката, можно взять самые востребованные фильмы: фильмы про карате, «Рембо», «Мороженое на палочке» и баварские комедии. Как правило, это кино, записанное со спутника, с добавленными польскими диалогами, или скопированное с зарубежных кассет, привезенных из-за границы родственниками или из командировок знакомыми. Прокат таких фильмов обычно осуществлялся под неприметной вывеской «Бюро озвучивания фильмов» – объявления в прессе и адреса были опубликованы даже в уже упомянутом материале Polska Kronika Filmova. «Кассета оказывалась у тебя быстрее, чем ты съездил бы в Литву. Ассортимент, востребованный не меньше, чем пуховики, но насколько более доступен».

В том же году пункты проката будут узаконены. Пункты видео начнут заполнять киоски, кладовки и гаражи. Появляются легальные дистрибьюторы: ITI, Video Rondo, Vision, Muvi, они будут годами сражаться с конкурентами – кустарями, которые с этих пор копируют и их фильмы. Начало девяностых – это период самой большой конъюнктуры на рынке и наиболее яростной конкуренции. «Летучая комиссия» RAPID, созванная официальными дистрибьюторами, внезапно посещала места, вызывающие подозрения в пиратстве. О том, какие хитроумные средства применялись в борьбе между пиратами и легальными видеопроизводителями, лучше всего свидетельствует история Партии V. В 1991 году дистрибьютор пиратских кассет из Гданьска основал Польскую партию владельцев видеомагнитофонов и переименовал свои пункты проката в партийные клубы, чтобы «члены партии» могли легально обмениваться кассетами. Как пример самоисполняющегося пророчества, партия подрейфовала в сторону настоящей политики, но в конечном счете до участия в выборах не дошло.

Дуэт Марека Кондрата и Марлены Дроздовской – по замыслу, шутка над «уличной песенкой», но принятый всерьез фанатами – осваивает с помощью песенки новости эпохи трансформации. В Tango video Дроздовская мечтает о Сильвестре Сталлоне. В W salonie marzeń дуэт объясняет причины популярности проката:

Подобную мысль мы находим в рекламе пункта проката, которая помещена в журнале «Премьера». Муж и жена сидят перед телевизором, с ними соседка. Хозяйка за чаем объясняет: мы оба безработные, только в этих фильмах и утешение, а муж в это время, нервно сжимая пульт, мысленно повторяет: «Убей!» «Газета столечна» комментирует это явление менее снисходительно, называя его «видеоманией». «Фильмы улетают, не нужны ни действия, ни логика. Важно, чтобы убегали и стреляли. Если выйдешь на пятнадцать минут, ничего не потеряешь». На самом деле, к киноманам, воспитанным на честолюбивых проектах DKF и рассчитывающим в дальнейшем на подобные впечатления, рынок видео относился прохладно. Ежи Сосновский вспоминает спустя много лет свое разочарование, вызванное тем, «что пункты проката видео не дают, как он искренне ожидал, погружения в мир фильмов Херцога, Феллини и Антониони, зато в них можно найти сколько хочешь уроков кунг-фу и эротики».

* * *

Легальные дистрибьюторы систематически поставляют хиты и обычно получают их с набором бесплатных фильмов. Марек Рондо, который возглавлял Video-Rondo, объясняет, что – как впоследствии на телевидении – условием покупки лицензии на «Терминатора» или «Основной инстинкт» был заказ пакета фильмов, в котором преобладали продукты классов B и C, фильмы, которые сейчас заново открывают коллекционеры из VHS Hell. Польские пункты проката наводнили рынок боевиками, фильмами о боевых искусствах, комедиями и фильмами ужасов. Обычно они попадают – существуют различные ценовые границы, одна цена для новых, другая для утиля – на полку «самые дешевые». Те, кто умел искать, мог обнаружить среди них легендарные video nasties и классику фильмов второго ряда, таких как ужасы студии Hammer, легендарные Cannibal Ferox или Świnie. Один из известнейших фильмов жанра «женщина в тюрьме», фильм «Побег из ада», снабжен слоганом: «Вареная змея, публичные сексуальные экзекуции»; коробка, впрочем, непривлекательна. В противоположность изготовителям магнитофонных кассет, дистрибьюторы фильмов, как правило, избегали лишних усилий – оставляли оригинальную коробку, с названием на польском языке, возможно, с какими-то вариациями на тему. Исключением была Video-Rondo, студия, в каком-то смысле продолжавшая традиции польской школы плаката. Как поясняет Марек Рондо, часть дизайна их кассет появилась благодаря привлечению студентов ASP. Их своеобразный реализм наводит на мысль о «новых диких», на современные афиши кинофильмов из Ганы. Это для привлечения взрослого зрителя. А польский ребенок, проходя этап отрицания достойных детских вечерних телепередач и художественных иллюстраций, благодаря кассетам имеет возможность вполне насытиться мультипликационной сахарной ватой. Первый шаг сделали американцы из «Ханны-Барберы», начав сотрудничать с фирмой Polskie Nagrania. Хотя это официальные, лицензионные кассеты, коробки их напоминают рисунок фломастером в дневнике или оформление киоска с мороженым, которое кто-то неудачно решил украсить изображением Мишки Йоги. Это достойно, ведь в воскресенье днем польское телевидение показывает мультфильмы, которые существуют уже несколько десятков лет. «Ханна-Барбера» в конце концов перешла в наступление в области печати в виде журнала Video Świat. Разрекламированный песенкой «Скрэппи Ду читает под лавкой Video Świat» журнал – это величайший проект, поскольку в нем участвуют прекрасные иллюстраторы (Бутенко, Понговский) и собственные детские кумиры: певица Майка Ежовская и Яцек Цыган, создатель «Дискотеки пана Яцека». Благодаря этому Video Świat становится литературным журналом для детей. Большинство произведений, адресованных детям, и наполовину не так хороши, как преобладающая флуоресцентная, кричащая и конфетная американская и американо-японская анимация восьмидесятых годов. На полку с детскими фильмами попадает и известное произведение в стиле киберпанк, Akira, разрешенное с 15 лет. Пункты проката не задаются вопросом: какой взрослый станет смотреть мультфильмы?

Мирослав Филичак и Патрик Васяк, давно исследующие влияние видеомагнитофонов на польскую культуру, утверждают, что фильмы на кассетах VHS позволили полякам построить альтернативный канон, опирающийся на фильмы, которые им нравились, а не на те, которые известны или получили хорошие отзывы и критические статьи. Кстати, о работе над разделом: я собираю все песни, в которых есть тема видео.

В восьмидесятые годы видео обычно рифмуется со словом «стерео» и относится к чему-то всемирному, возможно даже, космическому. Это медиа будущего. Сегодня, когда последние пункты проката исчезают из польских городов, воспоминания о фильмах с Ван Даммом или о плеере, мечте ребенка из блочного дома, появляются в текстах хип-хопа. Я думаю о Быдгощи, где одна стена заброшенного пункта проката стоит, словно ничего не случилось, – как хонтологичный портал. Металлическое кружево эпохи ПНР заполняет раму двери, ведущей в кусты и мусор. Видео стало объектом ностальгии.

Часть дизайна кассет появилась благодаря привлечению студентов ASP…