Лето перед началом нового сезона выдалось странным. В Германии проходил чемпионат мира по футболу, куда Кот-д’Ивуар попал впервые в истории. Я не мог дождаться момента, когда приму участие в этом событии, но подробный рассказ о нем изложу позже. К сожалению, турнир принес мне более тяжелый опыт, чем я ожидал, и его итоги в эмоциональном плане выбили меня из колеи – хотя в то время я, пожалуй, этого еще не сознавал.

В «Челси» я пользовался поддержкой Жозе Моуринью и все больше узнавал своих партнеров, а они, в свою очередь, меня (как за пределами поля, так и на нем). Благодаря этому я чувствовал себя в коллективе все более комфортно. В общей сложности я забил 16 голов, из них 12 в чемпионате, и стал в команде вторым по результативности после Фрэнка Лэмпарда (он забил 20 мячей, из них 16 – в чемпионате). Это было очень хорошо, и я был весьма рад за Фрэнка, но в отношении самого себя считал, что выступал ниже своих возможностей, и это меня расстраивало. Я из тех людей, которые внутренне постоянно недовольны собой, и я знал, что мог бы проявить себя лучше – особенно если бы меня чаще ставили в основной состав.

Пресса и некоторые болельщики «Челси» продолжали относиться ко мне критически, и, если говорить прямо, я по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке. Летом один человек помог мне избавиться от всех сомнений и навсегда убедил меня остаться в клубе. Да, Жозе Моуринью всегда поддерживал меня, как и остальные партнеры по команде, но тем человеком, который лично убедил меня остаться, был Фрэнк Лэмпард. Я уверен, что он до сих пор не осознает, какое влияние он оказал на меня тем летом. В один из дней уже после чемпионата мира, находясь с семьей в отпуске в Марракеше, я получил от него сообщение. Это было весьма странно, так как я не мог припомнить, чтобы он хоть раз писал мне в течение целых двух сезонов, которые я провел в «Челси». Я открыл сообщение – и его содержание врезалось мне в память навсегда: «Привет, Дидье Дрогба! Надеюсь, ты остаешься, потому что мы должны вместе выиграть чемпионат и Лигу чемпионов!» Мой взгляд буквально застыл на телефоне. Фрэнк был не из тех, кто много говорил. Довольно спокойный, тихий человек, он при этом – настоящий лидер, он вел за собой остальных не словом, а делом, подтверждая свое лидерство на поле забитыми мячами. Он и Джон Терри были, по существу, руководителями команды. С этими двумя игроками (а также с Петром Чехом) у меня были особые отношения. Фрэнк был умным парнем, и хотя я никогда не обсуждал с ним свою ситуацию и не делился с ним своими мыслями, он, похоже, все прекрасно понимал. Он просто знал это. Для меня это сообщение стало определяющим. Оно оказало на меня сильное впечатление. Оно показало мне, что во мне нуждались. Нельзя сказать, что команда или клуб раньше не показывали мне этого, просто хотелось, чтобы кто-то сказал мне это лично. И тот факт, что он решил со мной связаться лично, значил для меня многое. Так много (я никому об этом никогда не рассказывал), что я очень долго не менял телефон, чтобы хранить это сообщение! Вот какое значение это имело для меня. И вот что сделал для меня Фрэнк Лэмпард.

Именно с этого дня я раскрепостился как нападающий. Мне удалось в том сезоне стать лучшим бомбардиром Премьер-лиги и выиграть «Золотую бутсу». Я чувствовал, что был неудержим. Случившееся в тот день наполнило меня чувством свободы, у меня словно выросли крылья, и я смог наконец-то показать, на что я был способен. Необходимость чувствовать свою важность, ощущать, что другие любят и ценят меня, всегда была для меня важным мотивационным фактором, именно поэтому одно-единственное сообщение стало тем самым катализатором, который послужил взлету моей карьеры в «Челси».

Это показывает, насколько важна для игрока психологическая составляющая в его успехе или неудаче. Некоторые думают: «Ты должен просто играть и быть сосредоточенным, неважно, что вокруг происходит». Но, на мой взгляд, это невозможно, для меня это именно так. Футбол – это вид спорта, тесно связанный с эмоциями. Мы же ведь не роботы, а человеческие существа. Мы не способны полностью отделять свои чувства и то, что происходит в нашей жизни, от того, что мы делаем на поле. По крайней мере, лично я не способен на это. Чтобы играть хорошо, мне нужно подтверждение окружающих, что они хотят меня видеть на поле. Как только я это вижу, я обретаю возможность сделать все то, что от меня требуется, – и в ответ я делаю ради них все, что могу.

Летнее трансферное окно получилось для «Челси» весьма насыщенным. Эрнан Креспо опять был арендован, а мы подписали контракт с Андреем Шевченко из «Милана», Михаэлем Баллаком из «Баварии», Саломоном Калу из «Фейеноорда» и Джоном Оби Микелом из норвежского клуба «Люн». Кроме того, к нам из «Арсенала» пришел Эшли Коул, а мой друг Вильям Галлас проследовал в обратном направлении. Хотя Эшли многое дал клубу, потеря Вильяма была чувствительной как для клуба, так и лично для меня, поскольку мы стали очень близкими друзьями.

У Андрея Шевченко был внушительный послужной список: он был капитаном сборной Украины на первом в ее истории чемпионате мира, где они достигли четвертьфинала, дважды являлся лучшим голеадором «Серии А», победителем Лиги чемпионов и лучшим игроком Европы в 2004 году. Перед началом сезона Жозе Моуринью провел собрание всей команды, включая новичков, на котором он объявил: «Дидье, ты знаешь, что мне нравится схема 4–3–3, но мы начнем играть по схеме 4–4–2, и вы оба будете играть впереди. Если это сработает, мы эту схему оставим. Если же нет, я вернусь к схеме с одним центрфорвардом». Мне такой расклад подходил, поэтому с самого начала я делал все возможное, чтобы убедить всех в целесообразности схемы с двумя нападающими. В результате я начал сезон, активно забивая голы, и так же его и закончил.

Буквально сразу же я ощутил, что мои отношения с фанатами стали улучшаться. Мой английский – тоже. Теперь я мог даже шутить на нем, а это важный показатель уровня владения иностранным языком. Можешь шутить – значит, ты хорошо владеешь языком. И в качестве последнего фрагмента психологического пазла, который требовалось сложить, чтобы я был доволен собой, мне дали 11-й номер!

Я многому научился у Шевченко. Он был отличным парнем, весьма скромным. Было несколько странно играть рядом с ним, поскольку я был таким страстным его поклонником, что, играя с сыном на игровой приставке, я всегда выбирал Шевченко – а теперь мы оказались в одной команде! Признаюсь, мне сильно везло в своей карьере. Где бы я ни сталкивался с конкуренцией на позиции центрального нападающего (начиная с Даниэля Кузена в «Ле-Мане» и заканчивая Эрнаном Креспо, Андреем Шевченко и другими игроками в «Челси»), наше соперничество никогда не принимало негативного характера, оно всегда сопровождалось только положительными отношениями. Может быть, такое влияние оказывала положительная атмосфера в команде, но в любом случае я был действительно рад, что Андрей присоединился к нам.

Он крайне досадовал, что был травмирован, когда приехал, потому что он так и не смог выступать на привычном для себя уровне и показывать то, на что, как мы все знали, он был способен. Он забил за нашу команду несколько важных мячей, но не так много, как все ожидали. Думаю, по этой причине болельщики так по-настоящему его и не приняли. Однако когда мы играли вместе, наша связка работала хорошо, и мы нашли общий язык и на поле, и за его пределами.

Я также начал находить свое место в команде в целом (опять-таки и на поле, и за его пределами). Окружающие всегда удивлялись, как мы ладили, и скажу честно: люди есть люди. Франкоговорящие футболисты держались преимущественно вместе, как и говорящие на английском, как и те, кто говорил на португальском. Но в разногласия это никогда не переходило. Вполне естественно, что вы тянетесь к тем, кто разделяет с вами общий язык и общую культуру. Например, во время завтрака или обеда команда распределялась на три или четыре стола, и за каждым в общении преобладал какой-то один язык. Жозе, разумеется, мог говорить с каждым из нас на любом из этих языков!

Роман Абрамович иногда приходил на наши тренировки или на несколько минут заходил в раздевалку. Он был очень застенчивым и неразговорчивым, поэтому, появляясь, всегда вел себя сдержанно, больше осматривался, иногда, прощаясь, пожимал нам руки и перебрасывался с нами парой слов. По его лицу было заметно, что он был доволен состоянием команды и ее результатами, но он никогда не демонстрировал своего влияния и не вел себя так, словно ему здесь все принадлежит (хотя, на самом деле, именно так и было!). В последние годы я узнал его лучше и провел с ним какое-то время, но тогда, в начале своего пребывания в «Челси», у меня было мало возможностей познакомиться с ним и изучить его.

Начало того сезона получилось лучшим в моей карьере: я забил пять голов в первых пяти матчах, шесть голов в первых семи. Сезон в целом складывался неплохо, и вскоре стало ясно, что нашим главным конкурентом будет «Манчестер Юнайтед». Я думаю, нам не хватило жесткости, умения доводить игру до конца, добиваться победы через «не могу», и это в конце концов стоило нам титула. Мы одержали 24 победы, у «Манчестера» было 28, но основную роль сыграло соотношение ничьих: у нас их было 11, у них – всего пять. Мы потеряли слишком много очков в тех матчах, где имели возможность победить.

В кубковых соревнованиях ситуация была совсем другой, возможно, потому, что от нас не требовалось поддерживать график «победа каждую неделю», который требовался для выигрыша Премьер-лиги. Как бы то ни было, наш первый финал состоялся в феврале, это была игра в Кубке Лиги против «Арсенала». Тот финал был последним, проводившимся на стадионе «Миллениум» в Кардиффе.

Главная интрига перед финалом заключалась в том, выпустит ли Арсен Венгер команду, составленную из относительно молодых игроков, как он делал это на предыдущих этапах турнира. Сам он провел параллель между некоторыми молодыми, недостаточно опытными футболистами (но с большим потенциалом) и неизвестными певцами из британского телевизионного музыкального шоу талантов «The X Factor», добившимися большого успеха. Он добавил: «Игра «Челси» строится на опыте и мощи, а наша будет опираться на мобильность и движение».

Венгер остался верен своей философии. В тот день средний возраст его команды равнялся 21 году. Там были самые настоящие дети. Тео Уолкотту тогда было 17 лет, как и Арману Траоре. Абу Диаби было 20, Сеску Фабрегасу – 19 лет. В состав не попали игроки с большим опытом вроде Тьерри Анри и Вильяма Галласа. По части опыта они полагались на Коло Туре и Филиппа Сендероса.

В отличие от них, мы решили использовать свои основные козыри, выставив на игру основной состав с участием опытных, физически крепких игроков. Помню, как за день до игры мы говорили между собой: «Если мы проиграем эту игру и уступим детям!..» На том этапе сезона это стало бы сокрушительным ударом по нашей уверенности в себе. С учетом этого мы были полны решимости сделать все, чтобы не проиграть.

Вначале они смогли нас удивить. По существу, они во всем были лучше нас. Мы не владели мячом, они же создали несколько хороших голевых моментов. Затем, на 12-й минуте, Тео забил, послав мяч мимо Петра Чеха. Тот гол стал для него первым за клуб, и фанаты «Арсенала» от счастья буквально сходили с ума. Мы тем временем совершенно растерялись, и в этом не было ничего хорошего! В первые двадцать минут я почти не касался мяча.

Однако вскоре Михаэль Баллак выдал мне отличный пас на правый край штрафной площади, и, оторвавшись от защитников, я сравнял счет. Это был тот самый случай, когда гол выравнивает баланс сил, и все это понимали.

Во втором тайме мы начали их переигрывать, захватили инициативу, стали больше владеть мячом и контролировать игру как физически, так и стратегически. Неожиданно в середине тайма Джон Терри получил удар ногой по голове от Абу Диаби, который пытался вынести мяч. Сразу было видно, что травма серьезная, поскольку Джон упал на газон и на время потерял сознание. Его сразу же уложили на носилки, унесли с поля и повезли прямо в больницу. Мы не знали, насколько серьезно было его состояние, но это усилило наше желание во что бы то ни стало выиграть матч ради нашего капитана.

Время шло, и наконец-то наши усилия увенчались успехом. На 84-й минуте «Арсенал» потерял мяч, Майкл Эссьен отпасовал налево на Арьена Роббена, а тот прострелил на меня в район вратарской. Я помню, что предугадал, что он собирается сделать, и смог оторваться от своего опекуна, Сендероса, после чего головой послал мяч в сетку. Это был совершенно фантастический гол, доставивший всем немало удовольствия. И при этом – победный! Таким образом, я не просто забил оба мяча в матче, который закончился итоговой победой со счетом 2:1; второй из них попал в число моих любимых голов в ворота «Арсенала», и я всегда с радостью его вспоминаю.

Подбегая к партнерам отпраздновать забитый мяч, я думал только о том, чтобы пальцами изобразить в воздухе цифру «26» – игровой номер нашего капитана. Поразительно (учитывая, насколько ужасной вначале казалась его травма), что он настолько быстро смог выйти из больницы, что, сразу же отправившись на стадион, успел присоединиться к нашему празднованию победы. Да, Джей Ти – это настоящий мужик!

Игра в финале Кубка Англии против «Манчестер Юнайтед» – это был еще один матч, в котором мы не могли себе позволить даже думать о поражении. Двумя неделями ранее мы отдали им титул чемпионов Премьер-лиги, сыграв в начале мая вничью против «Арсенала» (тем самым за два тура до конца чемпионата разница между нами составила семь очков). Следующую игру (против них) мы провели дома, но, так как обе команды сконцентрировались на кубковом финале, до которого оставалось несколько дней, на поле вышли немногие футболисты из основного состава, и игра получилась неяркой, не такой, какую можно было бы ожидать в обычной ситуации.

Это был первый финал Кубка Англии на новом стадионе «Уэмбли». Я с детства мечтал сыграть на «Уэмбли», поэтому меня охватило особенное чувство, когда я впервые увидел этот стадион после реконструкции и получил возможность сыграть на нем. К тому моменту я уже выиграл с командой несколько титулов, но ни один из них не был завоеван на этой родине футбола. Честно говоря, мне было немного жаль, что не удалось сыграть там в то время, когда известные башни-близнецы еще являлись символом арены.

Непосредственно перед началом матча, когда все уже вышли на поле, мне вдруг захотелось кое-что сказать партнерам – то, что могло их удивить. До стартового свистка оставалось всего несколько секунд.

– Парни, – сказал я, – хочу сказать, что я немного нервничаю. Вы, может быть, и нет, но я слегка напуган. Не знаю, это странное чувство, но я действительно боюсь. Однако даю слово: я выложусь в этой игре на все сто. Я выложусь полностью.

И это было правдой. Когда я первый раз играл на «Уэмбли», этом огромном 90-тысячном стадионе, чья вместимость почти на 20 тысяч превышала вместимость стадиона «Миллениум» и название которого известно во всем мире, у меня были несколько другие чувства. Однако мне кажется, что я сформулировал именно то, что чувствовали и все остальные. Я ведь знал своих партнеров, видел, что они вели себя не так, как обычно, даже перед важными матчами. Они не разговаривали, по-другому ходили и держали себя. Именно поэтому я и решил, что должен что-нибудь сказать.

Впоследствии Джей Ти подтвердил, что сказанное мной и вправду относилось ко всем им, а моя речь помогла остальным игрокам. Для меня самое удивительное в том небольшом инциденте заключалось в том, что он показал, насколько комфортно я стал чувствовать себя в «Челси», раз смог признать перед остальными свою уязвимость. Годом раньше о таком нельзя было бы и подумать. Но теперь я наконец-то знал, что партнеры в меня верят, как и я в них. И это было существенным достижением. Теперь я мог открыто признаваться в своих чувствах. Это являлось показателем того, что я хорошо чувствовал себя в клубе.

Как выяснилось, похожие чувства испытывали и игроки «Манчестер Юнайтед». Игра получилась далеко не лучшей, так что, пожалуй, все ощущали некоторую нервозность из-за желания выиграть на «Уэмбли». Кроме того, впервые за 20 лет в финале встретились чемпион и вторая команда Премьер-лиги. Для обеих команд на кону стояло многое. Наши соперники хотели сделать дубль, а мы, уже завоевав Кубок Лиги, были полны решимости привезти домой второй за этот сезон трофей.

Основное время закончилось нулевой ничьей, ни одна из команд не выглядела лучше, и ни у кого не было явных голевых моментов. Началось дополнительное время, и я стал ощущать судороги. Это было плохо. Я подбежал к краю поля и сказал тренеру: «Нужно делать замену, я не могу больше бегать». Он даже не стал меня слушать:

– Нет-нет. Тебе не нужно бегать. Просто стой там, просто стой. Ты забьешь. Просто сосредоточься. Один-единственный удар – и ты забьешь!

И мои молитвы были услышаны. Да, все это время я повторял про себя: «Боже, пожалуйста, Боже, дай мне один гол, всего лишь один гол!» Снова и снова я умолял его дать мне хотя бы одну возможность. И вдруг на 116-й минуте, за четыре минуты до серии пенальти, я получил мяч от Джона Оби Микела. Я отпасовал Лэмпарду, он вернул мяч мне, и я пробил их вратаря Ван дер Сара. Гол! Конец матча! Мы выиграли Кубок Англии! Я впервые забил в ворота «Манчестер Юнайтед» после трех лет тщетных попыток, и этот гол стал первым в истории нового «Уэмбли»! Это значило для меня очень, очень многое. В той игре у меня случилось все, на что я только мог надеяться (за исключением судорог!).

То, что произошло в конце игры, во многом символизирует наши отношения с Жозе Моуринью. После финального свистка в ожидании кубка мы все дружно стали праздновать успех на поле – и тут я заметил, что он ушел с поля. Я побежал по туннелю в поисках Жозе и нашел его в раздевалке, разговаривающим по телефону с женой. Я сказал, что если он не выйдет к нам, команда не пойдет забирать трофей. «Мы все единое целое. Либо ты сам пойдешь туда, либо я отведу тебя!» – сказал я ему. У меня не было ни малейших сомнений в том, что он являлся ключевой частью всех успехов «Челси», поэтому он должен был быть с нами при получении нами кубка, в противном случае все это не имело никакого смысла. Да и для меня лично его присутствие было крайне важно: он был существенной частью моей карьеры в «Челси» и моей жизни в целом, поэтому мне хотелось разделить с ним празднование победы, иначе у меня осталось бы ощущение внутренней пустоты.

В тех двух финалах – Кубка Англии и Кубка Лиги – я стал автором победных голов, победителем в «Челси». Это укрепило мои взаимоотношения с клубом и болельщиками. В том году я забил 33 мяча, вдвое с лишним больше, чем в прошлом сезоне. Двадцать из них пришлись на чемпионат, за что я был награжден «Золотой бутсой», увенчавшей этот замечательный сезон. Теперь я был игроком, преданным «Челси» на всю жизнь.