Беседа с океанологом
Многие годы тайны и загадки Мирового океана изучает известный океанолог, доктор географических наук, профессор Андрей Аркадьевич Аксенов. Он посетил многие уголки Мирового океана.
Андрей Аркадьевич — постоянный участник нашей передачи. После каждой экспедиции мы приглашаем его в студию и просим рассказать об исследованиях животного мира океана, открытиях, которые были сделаны учеными, и о проблемах, которые их беспокоят.
Ведущий передачи. Андрей Аркадьевич, что изучает современная океанология?
Аксенов. Современная океанология — это сложная наука. Она изучает структуру водной толщи океана, движение его вод, другие физические и химические процессы, рыхлый осадочный покров на дне, строение океанической земной коры, взаимодействие океана и атмосферы, животный и растительный мир океана. Исследования в этих направлениях ведет Институт океанологии имени П.П. Ширшова Российской академии наук. Это один из крупнейших океанологических институтов в мире.
Изучение жизни в океане, пожалуй, сложнейшая проблема океанологии. К ней давно приковано внимание крупнейших уче-ных-естествоиспытателей. Великие русские ученые — Мечников, Миклухо-Маклай, Ковалевский — именно в этой области черпали материал для своих общих теоретических построений относительно развития и происхождения жизни на Земле.
Академик Вернадский, основоположник учения о биосфере Земли, прежде всего оперировал фактами, почерпнутыми из исследований морской и океанической флоры и фауны.
Ведущий передачи. Каковы особенности жизни на суше и в толще воды? В чем их различие?
Аксенов. Действительно, нам известно основное различие жизни океана от жизни на суше. Оно состоит в том, что в океане фауна значительно разнообразнее, чем на суше. Общее число видов, известных сейчас в океане, достигает 180 тысяч, хотя имеются достаточно четкие признаки того, что это далеко неполный перечень всего живущего в океане. Каждый год океанологи открывают там все новые и новые виды живых существ.
Надо отметить, что разнообразие жизни в океане связано не только с огромными «жизненными пространствами», но и с определенными особенностями эволюции. В частности, фауна глубоководных впадин отличается неизменностью в течение многих миллионов лет. За это время на суше резко и неоднократно менялись условия жизни, и животный мир претерпевал значительные изменения. В глубоководных же впадинах изменений почти не было и среда обитания оставалась постоянной.
Ведущий передачи. Если уж говорить о жизни в океане и о том, насколько она изучена, то хотелось бы, чтобы вы привели примеры наиболее ярких открытий российских океанологов, которые были сделали ими во время экспедиций.
Аксенов. Прежде всего нужно сказать, видимо, о том, что наш Институт океанологии располагает первоклассными экспедиционными судами— «Академик Курчатов» и «Дмитрий Менделеев». Многие десятилетия ученые нашего института и других научных учреждений вели экспедиционные исследования в Тихом и Индийском океанах на знаменитом судне «Витязь». В 1949 году экспедиция на «Витязе» открыла жизнь на глубине 10 километров. До этого считалось, что при таком громадном давлении не могут существовать живые организмы, за исключением бактерий. После этого открытия предметом пристального внимания ученых стала именно жизнь организмов на больших глубинах. На такой глубине господствует абсолютная темнота, огромное давление, неизменная температура. И в этих условиях живут очень своеобразные рыбы и донные организмы. Плотность жизни на глубинах очень мала, в тысячи раз меньше, чем в прибрежных районах океана.
Другим крупным открытием в экспедициях на «Витязе» было обнаружение в океане нового типа животных — погонофор. Это открытие имеет огромное значение для биологии и свидетельствует о том, что жизнь в океане изучена далеко недостаточно.
Наконец, совсем недавно экспедиция на «Витязе» выполнила цикл очень тонких исследований экологической системы в тропической зоне Тихого океана и установила, что в рационе зоопланктона существенное значение имеют сгустки бактерий.
Следовательно, к исходному звену пищевой цепи — фитопланктону — добавляется еще один первичный продукт — сгустки бактериальной флоры.
Ведущий передачи. Андрей Аркадьевич, расскажите поподробнее об экспедиции в Океанию на судне «Дмитрий Менделеев». Вы ведь возглавляли эту научную экспедицию. В чем ее цели и задачи?
Аксенов. Если коротко о целях экспедиции, то это изучение природы островов, а конкретнее — коралловых островов и рифов различного типа, флоры и фауны лагун и внешних склонов островов. А что касается судна «Дмитрий Менделеев», то это одно из лучших судов Российской академии наук. Его водоизмещение 6800 тонн, на судне имеется около 30 научных лабораторий с современным оборудованием. И, что очень важно, каждая лаборатория оборудована кондиционером, без которого в тропиках работать очень трудно. Судно располагает собственным вычислительным центром. Как видите, условия для работы созданы отличные. Поэтому обработку почти всей информации ученые ведут во время рейса.
Экспедиция в Океанию
Рассказывает профессор Аксенов:
— Юго-западную часть Тихого океана — огромное пространство к востоку и северо-востоку от «острова-континента» Австралии — называют обычно собирательным именем Океания. Это великое множество островов, Начиная с громадного обломка материковой суши, Новой Гвинеи, и кончая крохотными островами Науру, Лорд-Хау и маленькими атоллами вроде Маракеи, Гарднер и др. Эти заморские территории населены меланезийцами, полинезийцами и микронезийцами. Огромное разнообразие природных условий, необыкновенная пестрота национальных обычаев и образа жизни. Все это — Океания.
Разнообразие природы островов очень велико, но, пожалуй, самое, загадочное, самое интересное — это коралловые острова и атоллы. К этим таинственным островам в середине июня и отправилось судно «Дмитрий Меделеев».
Это была во многом необычная экспедиция. Наряду с геофизиками и океанологами, которые должны были выполнить привычные для них исследования, в составе экспедиции были географы Московского университета (МГУ), биологи — специалисты по кораллам и группа этнографов.
Географов интересовали природные ландшафты тропической зоны — наиболее древние и консервативные. Биологов и геоморфологов увлекала загадка коралловых островов. Этнографы намеревались изучать быт, обычаи, язык, способы ведения хозяйства на островах.
Маршрут экспедиции: Сингапур — Новая Гвинея — остров Науру, Эфате и Эроманго — Сидней — Новая Каледония — острова Фиджи и Самоа — атолл Фунафути — Маракеи — Гарднер — Бутаритари. В середине октября судно должно было вернуться во Владивосток.
Материалы экспедиции очень разнообразны и интересны, а некоторые просто уникальны.
Очень радостной была встреча с папуасами на Новой Гвинее. Именно там в 1871 г. высадился замечательный русский ученый Н.Н. Миклухо-Маклай, антрополог и этнограф, человек, посвятивший свою жизнь изучению коренного населения Новой Гвинеи и ее природы. Н.Н. Миклухо-Маклай высадился один на северном берегу острова, вблизи небольшой папуасской деревни Бонгу в том месте, которое на современных картах называется Берегом Маклая.
Н.Н. Миклухо-Маклай не только изучал папуасов. Он доказывал, что они такие же люди, как и цивилизованные европейцы. Долгое время он боролся против колониального порабощения папуасов, мечтал об организации независимой общины на Новой Гвинее.
И вот наша встреча с жителями Бонгу. Когда этнограф Николай Александрович Бутинов приветствовал местных жителей на их родном языке, они ликовали. Значит, это потомки Маклая! Маклая здесь помнят, знают и очень любят. Ежегодно в честь его высадки у деревни Бонгу жители окрестных деревень устраивают праздник. Главное действие в красочном представлении — первое свидание с Миклухо-Маклаем, отображение последующей его жизни и дружбы с папуасами.
Несколько дней российские ученые работали в деревне Бонгу. Изучение быта, традиций, социальной организации, способов ведения хозяйства, фольклора, обрядовых церемоний позволило составить полное представление об изменениях, которые произошли здесь со времен Маклая. Примечательно, что многие традиции, описанные им, сохранились до сих пор. Например, обряд посвящения юношей в воины, свадебные церемонии, песни и танцы. Этнографам Николаю Александровичу Бутинову и Михаилу Васильевичу Крюкову удалось выяснить систему родства внутри общины, которая не была изучена Маклаем.
Многое изменилось в социальной организации общины. В быт вошли современная одежда, некоторые орудия труда. Дети обучаются в школе, некоторые из жителей деревни получили образование в колледже.
На нашем судне побывали почти все жители деревни Бонгу. Они познакомились с лабораториями и другими помещениями, с нашей работой и жизнью. Расставались мы большими друзьями, а этнографы пообещали местным жителям написать о них книгу.
Биологи основные работы выполняли непосредственно на дне, с аквалангами. Каждое утро они отправлялись со своим снаряжением на опасную и трудную работу. На дно укладывали металлические рамы, ограничивающие определенную площадь, и собирали все живое на этой площадке. Такие объемистые коллекции и пробы вечером и ночью обрабатывались в лаборатории. Биологи определяли, взвешивали, фиксировали весь живой материал. Так были сделаны сборы на 200 площадках. Этот материал послужит для дальнейших выводов и обобщений.
Очень интересны исследования наших биологов на коралловых рифах и в лагунах.
Тропическая зона Тихого океана— это пустыня. Можно целыми днями идти по этой пустыне на судне и не встретить ничего живого. Изредка выпрыгнет из воды летающая рыбка или вдалеке покажется плавник акулы. Среди этой океанской пустыни коралловые острова — настоящие оазисы. На рифе, и особенно в лагуне, кипит жизнь. Кроме самих кораллов, здесь множество моллюсков, ракообразных, звезд, морских ежей, пестрых рыб, обилие водорослей. Здесь встречаются и опасные животные — акулы, каменные рыбы и другие обитатели морских глубин.
Известковая скелетная часть коралловой колонии покрыта сравнительно тонкой пленкой живых полипов — сооружение достаточно хрупкое. Но сломанные кораллы, сцементированные на внешнем крае рифа, создают прочную монолитную защиту внутренней части рифа и лагуны. Образуется типичное биологическое убежище. Под защитой рифа в спокойной воде лагуны бурно развивается жизнь.
Коралловый риф подвергается атакам океанских волн, его непрерывно разрушают сверлильщики, но со временем риф восстанавливается. С какой скоростью растут кораллы? На этот вопрос нет определенного ответа. Некоторые ученые считают, что на несколько сантиметров в год.
Нам удалось провести прямые наблюдения в районе Новой Гвинеи. После землетрясения риф был разрушен. Началось заселение его обломков новыми колониями кораллов. За 8 месяцев они выросли от 2 до 7 см. Следовательно, их рост за год 10–12 см.
Вероятно, эти наблюдения можно будет повторить в одном из рейсов и тогда мы получим самые достоверные сведения.
Другое наблюдение относится к модной сейчас проблеме «тернового венца». Лет десять назад об этой морской звезде под названием «акантастер» знали только специалисты. Теперь она приобрела печальную известность под названием «коралловая смерть». Акантастер наползает на коралловую колонию, обтекает ее и уничтожает слой дивных полипов. Остается лишь белый или серый след — коралл мертв. После этого волны и различные сверлильщики разрушают его до основания. Таким образом может быть уничтожен большой участок рифа.
Биологи под водой наблюдали в соседних бухтах такую картину. В одной бухте было множество звезд акантастера и уничтоженных ими кораллов. В соседней звезды тоже были, но почему-то там не оказалось ни одного поврежденного коралла. Проанализировали ситуацию. И выяснилось, что там, где кораллы были угнетены загрязнениями, «терновый венец» уничтожил эти ослабленные организмы. В бухте же с чистой водой этого не произошло.
Таким образом, можно предположить, что главная причина коралловой смерти — загрязнение океана. Это действительно сложная проблема, так как океан все в большей степени загрязняется, и положение становится все более серьезным.
Интереснейшей научной задачей для биологов, геоморфологов и океанологов экспедиции было изучение коралловых островов и атоллов в различных регионах Океании, условий их возникновения и развития, а также изучение жизни внутри лагун и на рифах.
Наши специалисты работали на 14 различных островах и атоллах, и им удалось установить ряд интересных фактов и закономерностей. Атоллы могут быть с полным основанием названы «оазисами в океанской пустыне». Тропическая область Тихого океана чрезвычайно бедна жизнью. Биомасса планктона здесь ничтожна, содержание биогенных элементов, растворенных в воде, очень мало. Как я уже говорил, в этом регионе можно неделями идти на судне и лишь изредка встретить одинокую летучую рыбу или крупного морского хищника, который совершает путь к месту, богатому жизнью.
Среди этой океанской пустыни коралловые острова и атоллы поражают обилием и разнообразием жизни. Биомасса донного населения рифов и лагуны в тысячи раз превышает биомассу бен-госа, окружающего пространства дна океана.
Биологи экспедиции под руководством Доната Владимировича Наумова и Александра Николаевича Голикова работали в аквалангах, непосредственно наблюдая за жизнью коралловых рифов. Они выполняли тщательный подсчет всего донного населения специально разработанным количественным методом.
Предварительные выводы биологов и океанологов сводятся к тому, что атоллы — эти типичные биологические убежища. Структура их биоценозов во многом сходна со структурой сообществ верхнего отдела шельфа в умеренной зоне и полярных регионах. Несмотря на внешнюю пестроту и разнообразие животного мира, в биоценозах атоллов существуют немногие резко доминирующие виды кораллов, а система пищевых связей обусловлена общими законами биологического равновесия экологической системы.
Помимо того значения, которое имеет коралловый риф как убежище, важно положение данного биоценоза относительно разноса генетического материала — личинок, спор и т. д.
Наибольшая интенсивность жизни установлена на рифах Новой Гвинеи, где генетический материал и питательные, биогенные, вещества в изобилии. Значительно ниже показатели биологической продуктивности на изолированных островах, подобных острову Науру.
Существенно и положение островов относительно области шельфовых морей геологического прошлого, так как генетический материал в пределах относительно мелководного пространства разносится на большие расстояния.
Помню, разгорелась как-то дискуссия вокруг вопроса о том, как пополняются запасы питательных солей, непрерывно потребляемых живыми организмами. Океанолог Виталий Николаевич Степанов отстаивал такую точку зрения: при обтекании коралловых островов пассатным течением происходит подъем глубинных вод, которые содержат биогенные вещества, — так пополняются их запасы в лагунах и вокруг островов. Сторонники иной точки зрения считают, что бактерии, населяющие коралловые рифы, способны утилизировать неминерализованное органическое вещество. Именно бактерии дают начало пищевой цепи, которая обеспечивает такое пышное развитие жизни внутри атоллов. Иначе говоря, экологическая система кораллового рифа и атолла способна утилизировать в полной мере то небольшое количество питательных веществ, которое содержится в поверхностных водах открытого океана. Острова непрерывно омывает мощное пассатное течение, и с ним поступают все новые порции питательных веществ.
По-видимому, вторая точка зрения ближе к истине. Но еще требуется тщательный анализ материалов для окончательного решения этого сложного вопроса.
Работы экспедиции по биологии коралловых атоллов имеют и практическое значение. Это связано с искусственным регулированием экологических систем океана с целью увеличения промысла пищевых продуктов.
Лагуны атолла — превосходные убежища, в которых можно вести широкие эксперименты по акклиматизации промысловых объектов и вообще по искусственному преобразованию биоценозов. Возможно, что именно в лагунах будут созданы культурные морские хозяйства. Здесь можно искусственно разводить и культивировать съедобных моллюсков, водоросли, промысловых рыб.
Геоморфологи и геологи изучали строение коралловых островов и атоллов, пытаясь прочесть в их рельефе последние события геологической истории. Несмотря на то что каждый остров несет следы собственных восходящих движений в виде морских террас, удалось подметить широкое распространение низкой террасы почти на всех островах. Это свидетельствует о том, что 4–5 тыс. лет тому назад уровень Мирового океана был выше современного.
Новый материал получен в лагуне атолла Фунафути. Оказалось, что в составе осадков преобладают не обломки кораллов или раковины моллюсков, а скелетные остатки известковой водоросли халимеды. Видимо, столь мощное развитие этих водорослей связано с особо благоприятными условиями для их развития в лагуне. Малая глубина и большая прозрачность воды — наилучшие условия для жизни халимеды, и это растение образует здесь густые подводные заросли.
Очень интересные исследования выполнила большая группа географов МГУ под руководством Павла Алексеевича Каплина. Они изучали естественные ландшафты островов тропической зоны. Эти ландшафты наиболее консервативны и почти не изменились в четвертичное время. В отличие от них, ландшафты умеренной зоны были резко изменены великим материковым оледенением и после таяния льдов рождались как бы заново. Географы работали во влажном тропическом лесу Новой Гвинеи, на островах Фиджи, Самоа, Новые Гебриды, на атоллах архипелагов Гильберта и Эллиса.
Новые материалы получены и по биографии островов. Поразительным оказалось почти полное отсутствие здесь хищников.
Обширные материалы по всем разделам исследований дали яркую общую картину природы и населения Океании. Опыт реализации такой сложной научной программы позволяет надеяться на повторение подобной экспедиции, когда ученые различных специальностей, объединив свои усилия, смогут до конца понять этот сложный и интереснейший мир — мир островов Океании.
Остается заметить, что в этой экспедиции принимали участие сотрудники трех музеев: Антропологии и этнографии, Зоологического музея и музея Дарвина. Коллекции этих музеев пополнились новыми экспозициями на тему «Природа и люди Океании».
В течение всей экспедиции вели съемки кинооператоры киностудии «Центрнаучфильм» В.Г. Рыклини А.Н. Попов. Они отсняли около 20 тыс. м кинопленки. Мы с нетерпением ждем появления на экране серии фильмов о нашей экспедиции в Океанию.
Продолжение беседы с океанологом
Ведущий передачи. Андрей Аркадьевич, что характерно для исследования Мирового океана в наши дни?
Аксенов. В течение последних десятилетий исследования океана получили очень широкое развитие. Пространство его огромно, а процессы, происходящие в нем, чрезвычайно сложны. Все более ясным становится вывод: ни одна страна мира не в состоянии существенно продвинуть изучение океана в рамках только своей, национальной программы.
В настоящее время существует целый ряд международных соглашений и научных программ, которые устремлены на ускоренное изучение тайн океана и в рамках которых удалось выполнить ряд крупных исследований.
В качестве примера можно привести Медународную Индоокеаническую экспедицию, которая работала несколько лет и получила обширные научные результаты. Сейчас издается серия атласов, которые освещают природу Индийского океана. И если на Первом международном океанографическом конгрессе было справедливо сказано о том, что дно Индийского океана известно нам значительно хуже, чем поверхность Луны, то после этой экспедиции положение резко изменилось.
Ведущий передачи. Как осуществляются международные океанографические проекты под эгидой ЮНЕСКО?
Аксенов. Несколько исследовательских проектов курирует и эта международная организация, Прежде всего, это программа ПИГАП — планетарное исследование глобальных атмосферных процессов. Главная идея этой программы состоит в том, чтобы осуществить крупные экспериментальные исследования взаимодействия океана и атмосферы, разработать достоверную математическую модель энергетического взаимодействия. Такая модель будет использована для вычисления характеристик погоды, иначе говоря, позволит решить одну из крупнейших проблем современного естествознания — проблему надежного долгосрочного прогноза погоды. В этой международной программе предусмотрены специальные эксперименты в тропической зоне Атлантического океана. В исследованиях будут участвовать десятки научных судов, самолетов, вертолетов из разных стран мира. Будут также задействованы метеорологические спутники.
Другой международный проект — «Геодинамика» предусматривает исследования динамики земной коры в океанах. Для этого на исследовательских судах разных стран проводятся геофизические наблюдения в определенных районах и по заранее намеченным профилям-разрезам. Уже этих двух примеров вполне достаточно, чтобы оценить важность и необходимость международной программы исследований Мирового океана.
Ведущий передачи. Какие наиболее интересные проекты намечаются в этой области? И с какими странами?
Аксенов. Сравнительно недавно в Вашингтоне было подписано специальное соглашение о сотрудничестве Российской Федерации и США в области Мирового океана.
Надо сказать, что российские ученые имеют достаточный опыт практического сотрудничества с американскими учеными, которые неоднократно бывали в нашей стране и выступали с научными сообщениями. Наши океанологи тоже читали лекции в научных учреждениях США. Американские ученые неоднократно участвовали в экспедициях Института океанологии, а российские работали в нескольких рейсах американского судна «Гломар Челленджер», которое выполняло программу глубоководного бурения дна океана.
Недавно Институт океанологии получил предложение о проведении совместной экспедиции с Гавайским университетом и недавно организованном Пантихоокеанским институтом в Гонолулу. Этот проект предусматривает проведение исследований в тропической зоне Тихого океана по широкой программе. Он будет осуществляться в рамках подписанного соглашения между нашими странами.
Ведущий передачи. Нельзя ли поподробнее рассказать об основных проблемах программы биологических исследований?
Аксенов. Один из интереснейших объектов международных исследований в Мировом океане — коралловые острова. Несмотря на то что со времени опубликования известной монографии Чарлза Дарвина о коралловых рифах прошло более 160 лет, до сих пор неясны некоторые принципиальные вопросы их существования. Например, как поступают в лагуны атолла питательные соли из окружающего пространства океана? Наши ученые внесли немалую лепту в разгадку этой тайны. Однако окончательно этот вопрос еще не решен. Требуют точных ответов и другие вопросы: как функционирует биологическая система кораллового рифа и как обеспечивается устойчивость кораллового рифа, построенного из хрупких элементов рифообразующих кораллов, против разрушения океанскими волнами?
Ведущий передачи. Андрей Аркадьевич, осветите несколько подробнее последний вопрос, ведь ученые вашего института собрали обширный фактологический материал, касающийся устойчивости рифов.
Аксенов. Иногда коралловые рифы подвергаются разрушению особенно сильными тайфунами. Так было, например, на атолле Фунафути, который находится в архипелаге островов Эллис. Через остров прошел центр сильнейшего тайфуна. Скорость ветра достигала 60 метров в секунду. Огромные волны перекатывались через остров, и вода покрывала его слоем до 2 метров. За сутки остров совершенно преобразился. Ураган полностью разрушил поселок, повалил около 80 процентов кокосовых пальм.
Но самое интересное произошло с самим островом и колониями кораллов как внутри лагуны, так и на внешнем склоне рифа. Волны полностью разрушили коралловые колонии на восточной стороне острова — именно оттуда шел тайфун. Крупные обломки кораллов были выброшены на берег и образовали огромный штормовой вал высотой до 4 метров. Из коралловых валунов тайфун соорудил большой длины вал, который соединил 3 острова и отделил лагуну глубиной до 2 метров и шириной до 30 метров.
Внутри лагуны большая часть крупных коралловых колоний была разрушена тайфуном. Катастрофические его последствия так сильно изменили атолл, что трудно сейчас сказать, сколько времени потребуется для его восстановления.
Такие природные катастрофы служат полигоном для наблюдений ученых. Мы будем следить за этим атоллом и фиксировать все изменения, которые там будут происходить.
Ведущий передачи. Ученые других стран изучали этот атолл?
Аксенов. Атолл Фунафути был подробно исследован в конце XIX века специальной экспедицией Британской академии наук, которая была организована Комиссией по коралловым рифам. Тогда была составлена подробная карта островов атолла, выполнена обширная программа бурения. Изучались биологические объекты атолла.
И вот совсем недавно на Фунафути провели исследования российские ученые, которые прибыли туда на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев». За прошедшие годы существенных изменений в очертаниях островов и в их биологических характеристиках не было отмечено. Но то, что случилось позже в связи с этим тайфуном, должно быть названо «катастрофическим событием».
Ведущий передачи. К каким выводам пришли ученые в такой непростой ситуации? Как эволюционируют атоллы?
Аксенов. В связи с этим возникает несколько соображений общего характера. Длительная эволюция атоллов, которая характеризуется медленными изменениями, регулируется главным образом относительными колебаниями уровня океана. Это давно известно и было высказано еще Ч. Дарвином в его широко известной монографии 1842 г. Но оказывается, существуют и другого рода изменения, связанные с действием сильных тайфунов. Вероятно, одни части кораллового рифа разрушаются, а другие, напротив, нарастают, как это видно на примере Фунафути. Такие необратимые перемены изменяют всю природу атолла и дальнейшую его эволюцию. В связи с этим следует очень осторожно толковать морфологические особенности того или иного атолла, рассматривая историю его образования.
Рядом с дельфинами
Дельфинарий в Батуми. Мы не были здесь несколько лет. Как тут все изменилось! Тогда дельфинарий только начинали строить. Железобетонная чаша основного бассейна словно вырастала из земли. Вокруг горы кирпича, плиты, строительные леса. Трудно было представить, каким он будет.
И вот перед нами легкое, изящное современное сооружение. Вместе с директором дельфинария Николаем Дмитриевичем Мазманиди по лесенке поднимаемся на трибуну для зрителей. Хорошо виден основной и пара запасных бассейнов.
— Наш дельфинарий — рассказывает Николай Дмитриевич, — крупнейший в Европе. Его размеры — 36 на 14 метров, а глубина 5 метров. Объем трех бассейнов 3500 кубических метров. Со времени открытия он приобрел среди отдыхающих огромную популярность. Здесь мы проводим опыты с дельфинами, изучаем их физиологию и психологию. А для посетителей подготовлена программа с участием дрессированных дельфинов. Желающих ее посмотреть очень много. За год здесь бывает более 600 тысяч человек.
Спускаемся к бассейну. Дельфин появился неожиданно. Мелькнула темная тень под водой — и вот у самой кромки бассейна показалась его симпатичная мордашка. Смотреть на дельфина без улыбки невозможно. Сколько раз приходилось видеть этих животных в кино, а вот так близко — впервые.
Дельфины — легендарные животные. Загадочный язык, поразительные способности к тончайшей эхолокации и ориентации, быстрому погружению на большие глубины — все в них необычно.
Дельфины — одни из совершенных творений природы. Герману Мелвиллу, автору знаменитой книги «Моби Дик», они казались «исполненными необыкновенного изящества». И это не удивительно. Ведь эти животные идеально приспособлены к жизни в водной стихии. Скорость — спринтерская, маневренность — филигранная, выносливость — просто завидная. Им под силу 10-метровые пролеты над водой и выпрыгивание на высоту двухэтажного дома.
По мнению ученых, дельфины находятся сейчас в самом расцвете своих биологических возможностей.
Невольно испытываешь чувство уважения к этим далеко еще не познанным существам. Мы живем в разных стихиях, но дом у нас общий — планета Земля. И нужно хорошо знать тех, кто живет рядом с нами.
Было радостно от того, что дельфины находятся рядом и до них можно дотронуться, стоит только протянуть руку. Мы взяли из ведра по рыбешке и хотели было закрепить наше знакомство с дельфинами, как вдруг услышали:
— Вот этого делать не следует!
Обернулись. В метре от нас стоял стройный, лет тридцати, мужчина в черном костюме акванавта. Мы познакомились — дрессировщик дельфинов Гоги Иосава.
— Мы запрещаем посторонним кормить дельфинов, — объяснил Гоги. — Они приучены к тому, чтобы получать корм только за выполненный номер, иначе перестанут нас слушаться.
К нам подплыли еще три дельфина. Один из них плавником плеснул на нас водой.
— Вот озорник! Он что же, играет с нами?
— Нет. Мы обучили их этому приему, чтобы зрители не подходили к ним близко.
Тут же в пасть «озорнику» полетела ставридка? Гоги еще прочнее закрепил у дельфина «брызгательный» рефлекс. Остальные дельфины, облив нас водой, тоже получили по награде. Мы отошли от края бассейна, убедившись в том, что этот прием дельфины усвоили в совершенстве.
Прибыло несколько автобусов с туристами, и представление началось. Что это было за зрелище! Яркое, интересное, незабываемое. Каждый номер исполнялся под музыкальное сопровождение. Дельфины приносили дрессировщику пластмассовые кольца и мячи, прыгали через обручи и перекладины, забрасывали мячи в баскетбольную корзину. Несколько дельфинов выскальзывали на мостик к ногам дрессировщика, один брал рыбу из его рта, а двое других буксировали тренера по бассейну. Здесь и синхронные прыжки через обручи. Наконец, самый эффектный номер — прыжки в высоту. Один за другим животные вылетали из воды и с шумом плюхались обратно, обдавая зрителей первых рядов мириадами брызг. В воздухе повисала радуга.
После спектакля мы зашли в комнату дрессировщиков. Гоги отдыхал. Лицо его было немного усталым.
— Не холодно? Ведь сейчас апрель, вода в море еще не прогрелась.
— Прохладно, вода плюс двенадцать. В январе было восемь, тогда померзли. Мы выступаем круглый год.
— Почему вы не снимаете костюм?
— Очень короткий перерыв между сеансами. Костюм не успевает высохнуть. Вот и носишь его на себе. Вода проникает к телу и нагревается — терпимо. Но трижды в день выступать в таком костюме тяжело.
Руки Гоги в ссадинах, глубоких царапинах.
— Дельфины?
— Они. Зубы у них острые, как иглы.
— Случайные порезы?
— Иногда случайно заденешь во время кормления, а бывает, что нет.
— Они что же, агрессивны?
— Да как вам сказать. Все-таки это хищники. Плаваю по бассейну, держусь за спинной плавник одного из них, а другой проплывает мимо и нарочно задевает меня. Однажды дельфин так двинул меня хвостом, что я вылетел из воды.
— Вот тебе и доброе отношение к человеку.
— Дельфины агрессивны к человеку лишь в исключительных случаях. В бассейне они соперничают из-за корма. Каждый хочет работать со мной и получить свою рыбку.
— Гоги, для нас дельфины, что называется, на одно лицо. А вы отличаете их друг от друга?
— Конечно, они разные, как и мы. Характеры и способности у них тоже разные. Пойдемте, я вам их представлю.
Мы подошли к бассейну.
— Сколько сейчас в дельфинарии животных?
— Всего 13, из них 5 — дрессированные, принимают участие в представлениях.
К нам подплыл дельфин.
— Это Персей — самый крупный. У него нёбо с темными пятнами. А Мамаша покрыта мелкими светлыми пятнами.
— Гоги, смотрите, у Персея нет многих зубов.
— Старый он, живет здесь уже восемь лет. Когда мы его отловили, ему было примерно 10 лет. Значит, сейчас около двадцати. Это уже преклонный возраст для дельфина. Вот и зубы стали выпадать.
— Ну а способности? Их он не утратил?
— К счастью, нет. Персей — гвоздь программы. Самки ему помогают. Он лучше всех прыгает, у него мощный хвостовой плавник. А Мамаша хорошо играет в мяч, участвует в синхронном прыжке.
— А вот этот малыш?
— Он появился на свет в дельфинариуме. Уже участвует в программе. В будущем, я думаю, станет хорошим артистом.
— А где другие дельфины?
— Отдыхают в отдельном бассейне.
В этот день, как мы ни старались, но так и не смогли отличить их один от другого.
Закончился вечерний сеанс. Мы подождали Гоги. Выходим на знаменитый Батумский бульвар — самый большой и красивый на Черноморском побережье.
— Между прочим, — улыбаясь, сказал Гоги, — вы сейчас прошли по мостику, переброшенному через единственную в Аджарии речку с морской водой — это сток из дельфинария. Правда, длина речки всего каких-нибудь 100 метров.
Рядом шумело море. Стемнело. Луч прожектора выхватил из темноты чаек. Серебряными стрелами вспыхивали они в мощном снопе света и затем мгновению исчезали в густой тьме южной ночи.
— А где сейчас находятся дикие дельфины?
— Они мигрируют. На зиму уплывают к берегам Турции, а весной возвращаются к берегам Крыма и Северного Кавказа.
— Гоги, если не секрет, как вам удалось добиться такого послушания от дельфинов?
— Это было нелегко. Мы очень много работали с ними. Когда дельфинов отловили и доставили сюда, это были настоящие дикари. Ни на какое общение с человеком не шли. К корму не прикасались несколько дней и сильно исхудали. И вот постепенно, очень терпеливо мы стали налаживать с ними контакты — ныряли в бассейн и плавали рядом. Дельфины стали разрешать прикасаться к себе. Наконец, мы достигли высшего с их стороны доверия — они разрешили прикасаться к глазам, дыхалу и плавникам. Когда налажен контакт, работать с ними легко.
— Вы обучали дельфинов по какой-то программе?
— Сначала мы не знали, как это делать. Никаких методик по дрессировке дельфинов у нас не было. Внимательно следили за литературой, но там оказалось слишком мало сведений по дрессировке дельфинов. Так что до всего приходилось доходить самим.
Было поздно. Мы проводили Гоги домой и договорились встретиться на следующий день пораньше, до начала представления.
Утро выдалось солнечным. Мы ходили вдоль бассейна и нас сопровождала Мамаша, хитро поглядывая одним глазом. Присели у края бассейна. Мамаша подплыла ближе, раскрыла «клюв» с частоколом довольно крупных и острых зубов. Один из нас поднял эвкалиптовый лист и бросил на середину бассейна. Мамаша гут же бросилась за ним.
Пыф! Пыф! — она бережно несет нам листик на кончике клюва. Мы забрали листочек и погладили ее по голове. Кожа у дельфинов матово-серая и нежная, как у ребенка.
Мамаша замотала головой: а где награда? Пришлось идти за рыбой. Получив ставридку, она успокоилась и стала явно нас рассматривать. Какие у нее понимающие, умные глаза. Такое ощущение, что она сейчас заговорит. Некоторое время мы внимательно смотрели друг на друга, а когда стали наводить на нее объективы фотоаппаратов, она вдруг встрепенулась и вынырнула из воды почти на всю длину тела. Щелкнули затворы. Ну как не угостить за такое старание. Еще одна ставридка исчезла в пасти дельфина.
— Так, так, — раздался голос сзади, — значит, кормим дельфинов?
Оглядываемся. Позади стоит Гоги и улыбается.
— Не удержались. Она так смотрела на нас.
Гоги бросил в воду мячик. Мамаша, как стрела, метнулась за ним.
— Ну, молодец! — похвалил ее Гоги и погладил. — До чего они любят играть! Иногда со дна бассейна даже плитку сорвут, только чтобы поиграли с ними.
Зазвучала музыка. Трибуны были заполнены до отказа.
— Иди, Мамаша, тебя ждут.
В этот день с дельфинами работал другой дрессировщик, а мы с Гоги наблюдали за выступлением из домика через широкое смотровое окно. Дельфины четко выполняли все команды дрессировщика.
— Гоги, как дельфины понимают, что необходимо выполнить тот или иной трюк?
— По определенному жесту. Смотрите: дрессировщик сделал движение рукой вверх — и дельфин выпрыгивает из воды. Частые взмахи кистью руки — значит, бей плавниками по телу. Ладонь горизонтально — значит, стоп. Всего дельфины освоили более 20 жестов.
— Следовательно, столько же трюков?
— Да. Хотя возможности этих животных еще не изучены. У них можно выработать немало навыков. К тому же они инициативны. Номер «фонтанирование» — это когда через дыхало дельфин выбрасывает воду на высоту до двух метров — подсказали они сами.
— Как вы поощряете дельфинов?
— Главное — рыба, но им нравятся поглаживания рукой, почесывание щеткой. Игра с мячом — тоже большое удовольствие.
— Наказываете за непослушание?
— Бывает. Убираем на некоторое время мяч и кольца. Обучать их с помощью болевых ощущений нельзя. Удар дельфины могут воспринять как ласку. Очень не любят, когда их придерживают: нервничают, вырываются. У дельфинов можно выработать условный рефлекс быстрее, чем у других животных. Возможности их очень велики.
Начался эффектный номер: синхронные прыжки трех дельфинов через обручи. Они выполнили его безукоризненно, и дрессировщик наградил их рыбой.
— Гоги, не может так получиться, что одному дельфину попадет несколько рыбин, а остальные останутся голодными?
— Это исключено. Мы знаем, сколько они съедают в сутки. Рыбу взвешиваем и распределяем почти поровну. Конечно, учитываем, что масса у дельфинов разная, большему и достанется больше.
— Сколько дельфин съедает за день?
— Килограммов восемь — двенадцать. Их аппетит зависит от температуры воды, погодных условий, активности. А рыбу для них ловит сейнер нашего института.
Представление продолжалось. Дрессировщик, взяв в зубы рыбку, лег на деревянный мостик. Дельфин подплыл и, высунувшись из воды, с филигранной точностью выхватил рыбку.
— Бывают случаи, когда дельфины отказываются выполнять ваши команды?
— Очень редко, например во время брачных игр. Когда очень устают, тоже никакими угощениями вы их не заставите работать. Бывает и так: наелись досыта, зачем же работать. Вот почему мы их кормим только во время выступления.
Подходил к концу еще один сеанс.
Перекладину убрали, и над водой повисли три обруча.
— Тоже очень сложный номер, — заметил Гоги. — Каждый дельфин прыгает только в свой обруч. Животным этот трюк выполнять нелегко: вода в бассейне мутная. Но они приспособились. Обратите внимание: перед тем как выпрыгнуть, они выглядывает над водой — ориентируются. Затем строго вертикально опускаются под воду. Теперь смотрите.
Как легко дельфины вынырнули из воды! Какая точность движений, какой тонкий расчет! Синхронность поразительная.
Но вот дрессировщик прыгнул в воду и к нему подплыл Пергой. Дрессировщик похлопал ладонью по воде — подплыл другой дельфин. Затем он взялся за спинные плавники дельфинов, и те стали буксировать его по всему бассейну. Этот номер программы вызвал на трибуне веселое оживление.
Представление закончилось. Дрессировщик выбросил из ведра остатки дельфиньего угощения. Те начали оживленно вылавливать ставридок.
— Гоги, чем заняты остальные дельфины?
— С ними проводится большая научная работа. Я думаю, об этом лучше расскажет заведующий отделом морских млекопитающих Зураб Отарович Болквадзе. С ним мы познакомились в лаборатории Института морского рыбного хозяйства и океанографии, которому и принадлежит дельфинариум.
Зураб Отарович рассказывал о дельфинах без лишних эмоций, со знанием дела.
— Наш дельфинарий — это своеобразный научный полигон, где мы изучаем органы дыхания дельфинов, их психологию, поведение. Многие думают, что дельфинарий существует только для показа аттракциона с участием дрессированных дельфинов, но это не так, хотя обучение дельфинов — тоже часть научной работы. То, чему мы их научили, с удовольствием показываем публике.
Оказывается, дельфины страдают многими серьезными болезнями. Воспаление легких, язва желудка, болезни печени, зубов, инфаркт — все почти как у людей.
— Неожиданно стал слепнуть Персей, — рассказывал Зураб Отарович. — С большим трудом наши сотрудники вылечили его. У некоторых дельфинов появилось кожное заболевание. К кому только ни обращались, никто не смог подсказать, как их вылечить. Но мы все-таки справились. Так что изучение болезней дельфинов и способов их лечения тоже входит в круг наших обязанностей.
— Жертвы были среди дельфинов?
— Были. Несколько животных погибли от пневмонии — простудились во время транспортировки в дельфинарий после отлова. Везли их в неглубоких ваннах, и дельфины долго находились без движений. Теперь другое дело. Во время перевозок они не болеют.
Многое в ответах Зураба Отаровича было неожиданным. Мы спорили, доказывали свою правоту.
— Как это дельфины не приходят на помощь людям? Еще древние греки и римляне писали об этом. А сколько случаев описано в газетах в наши дни.
— Дельфины в открытом море — это «дикари», — терпеливо говорил Зураб Отарович. — Они не подплывают к людям и даже боятся их. Если некоторые и приближаются, так это те, которые были обучены человеком. Я знаю такой случай. К пляжу в Евпатории стал приплывать дельфин. Он совершенно не боялся людей, играл с ними. Оказалось, что этого дельфина ранее обучали в бассейне, но он ушел от людей.
— Говорят, что они выталкивают из воды своего заболевшего собрата, чтобы тот не задохнулся.
— Да, это так. Но они выталкивают и мертвого дельфина. Некоторые больные дельфины приплывают к берегу. Так они поступают потому, что хотят подышать на мелководье, но отнюдь не за помощью.
— Ну а разум дельфинов? Считаете ли вы их существами разумными?
— Пока в науке нет точного ответа на этот вопрос. Наша стратегия в этом вопросе такова: дельфины — это прежде всего животные. На мой взгляд, стоит говорить не о разуме животных, а о каких-то зачаточных формах их рассудочной деятельности. Глупых или умных животных в природе не бывает. Приведу пример. Хозяин одной собаки каждое утро говорил ей: «Принеси тапочки!» И та приносила. Она что же понимает, что ей говорит хозяин? Нет, конечно. У нее выработался условный рефлекс, и только.
— А уровень развития дельфинов?
— Я считаю, что он примерно равен уровню шимпанзе. Может быть, чуть ниже. Дельфины не узнают человека, как, скажем, собаки. У них нет и привязанности к человеку. Любой из нас сейчас может подойти к бассейну, сделать определенный жест — и дельфин выполнит нужный трюк. Так что слушаются дельфины не только дрессировщиков. А вообще они очень интересные животные. Все в них необычно — и поведение, и приспособление к водной стихии. Завтра мы проводим эксперимент с группой дельфинов. Если есть желание, приходите.
Желание, конечно, было. В назначенное время мы пришли к дельфинарию и не узнали его. Вода во всех бассейнах была спущена. Лишь на дне оставили полуметровый слой, чтобы дельфины не пересыхали. Животные как-то притихли и лениво переплывали с места на место. В одном из небольших бассейнов воды почти не было и на дне лежали несколько дельфинов. Зураб Отарович торопил экспериментаторов: животные долго не могут здесь находиться. Чтобы не повредить кожу, их подняли со дна на специальных брезентовых носилках. Рядом находился просторный аквариум с морской водой. Дельфина поместили туда прямо на носилках. Он даже не шевельнулся.
Группа ученых во главе с Кемалом Абдуловичем Джинчарадзе изучала дыхание дельфинов. С помощью аэрозонда и специальной аппаратуры ученые определяли параметры внешнего дыхания, дыхательный ритм и объем. Благодаря электрокардиографу удается определить изменения сердечной деятельности во время дыхания.
Результаты многолетних исследований удивили ученых. Оказалось, что дельфины дышат очень редко, всего до 4 раз в минуту, тогда как человек от 16 до 20 раз. У дельфинов очень энергичные вдох и выдох. Выдох взрывообразен, почти мгновенен, длится всего полсекунды, а вдох — секунду.
Все в жизни дельфинов связано с водой. Эти животные могут быстро подниматься с большой глубины, не страшна им и кессонная болезнь. Большое количество гемоглобина в мышцах позволяет дельфинам резервировать значительный запас кислорода. Предполагают, что этот кислород в легких используется в основном для снабжения нервной системы. С этим связано резкое замедление кровотока у дельфинов — частоты биения сердца — во время погружения их на глубину.
В дельфинариуме определили, что частота сердцебиения у афалины, дышащей у поверхности, 110 ударов в минуту, а у нырнувшей только 50. Дельфины способны задерживать дыхание до 20 мин и нырять на глубину до 300 м. Да, физиологические приспособления дельфинов к обитанию в водной стихии удивляют не меньше, чем их поведение.
— Поведение дельфинов очень сложное, — продолжал свои рассказ Зураб Отарович. — Иногда мы восхищаемся ими. Был такой случай. Мамашу отсадили в запасной бассейн, отгороженный от основного сеткой. Накормили ее досыта, а остальные дельфины наблюдали за тем, как ест Мамаша. У нее осталась рыба. Мамаша берет рыбу в пасть и просовывает ее сквозь сетку своим голодным сородичам. Но ведь ее никто этому не учил!
Рыбаки рассказывали: однажды они видели, как по поверхности моря катится шар из кефали. Это дельфины охотились за рыбой, и та пыталась найти спасение в воздухе. Дельфинов было двенадцать. Они окружили стаю рыб, и между ними произошло любопытное разделение труда: шесть дельфинов удерживали кефаль, чтобы она не «растекалась» в разные стороны, а остальные в это время питались. Затем они поменялись ролями.
— Разве это не доказывает, что дельфины необычные животные?
— Поведение их очень сложное, но здесь нет ничего сверхъестественного. Вспомните, как охотится волчья стая. Все в действиях волков продумано до мелочей, каждый в стае знает свою роль. У многих видов животных в процессе эволюции психика достигла высокого уровня развития. Поведение таких животных пластично. Они могут приспосабливаться к изменяющимся условиям обитания, накапливать опыт, обучаться.
Расскажу об одном любопытном случае. Отлавливали мы как-то группу дельфинов. С собой взяли обученного дельфина — самку по кличке Ева, 8 лет она жила рядом с человеком. При выходе в море Ева ушла к диким дельфинам и стала вожаком стада, а во время отлова дельфинов она вывела стадо из сетей и провела его под судном в открытое море. Сами дикие животные до этого никогда бы не додумались.
— Обучение пошло ей на пользу. Кстати, с какой целью вы обучаете дельфинов?
— При освоении Мирового океана нам трудно обойтись без помощника. Им может стать дельфин. Возникает вопрос: нельзя ли создать техническое устройство, если не имитирующее исключительно чувствительный эхолокатор, то хотя бы нечто приближающееся к его параметрам. Решение этой задачи помогло бы продвинуть вперед освоение человечеством океанских глубин и их богатств.
Мы обучаем дельфинов и для того, чтобы использовать их в рыбном хозяйстве. Они могут стать нашими помощниками при обнаружении косяков рыбы, удерживать их до прихода рыболовецких судов. Возможно, дельфины смогут загонять рыбу в сети, т.е. выполнять роль морских пастухов.
Нам хотелось повидать дельфинов в их родной стихии — в отбытых просторах Черного моря. В один из погожих дней на научно-исследовательском судне, которое принадлежит институту, выходим в море. Николай Дмитриевич Мазманиди сообщает, что мы взяли курс к Батумской банке.
Место это — возвышение в зоне шельфа. Море здесь хорошо прогревается. В этом месте в него впадает горная река Чорохи, которая несет немало питательных веществ. Обилие солнца и кор-га привлекает сюда рыбу и других морских обитателей. Нередко здесь видели дельфинов. Может быть, нам повезет и мы повстречаем этих замечательных животных в их родной стихии?
Ученые забросили сети, взяли контрольный улов. Дельфинов не было. Мы их заметили, только когда возвращались в Батуми.
— Посмотрите, вон группа афалин! — крикнул кто-то.
Метрах в двухстах от нашего судна, то появляясь над водой, скрываясь в море, стремительно плыли 8 или 10 дельфинов.
Позже мы увидели и нескольких дельфинов-белобочек.
— Николай Дмитриевич, что привлекает их в эти места?
— Обилие хамсы — здесь они пасутся. Уходит хамса из этих мест — уходят и дельфины.
— Куда они сейчас уплывают?
— Видимо, в район Новороссийска или Крыма. Там они проводят лето, а на зиму возвращаются сюда, в южные районы Черного моря.
— Сколько сейчас дельфинов в Черном море?
— Здесь обитают три вида дельфинов: белобочки, морские свиньи, или азовки, и афалины. Самые многочисленные — азовки, их многие десятки тысяч. Белобочек меньше. А самые немногочисленные — афалины, ученые считают, что в здешних водах их всего несколько тысяч особей.
— Известно, что еще в 1966 году почти все страны Черноморского бассейна подписали соглашение об охране дельфинов. Запрещалось охотиться на этих животных в течение длительного времени. Что же теперь?
— Дельфинов в Черном море по-прежнему не промышляют. Добывают их только в Турции, которая не присоединилась к запрету.
Дельфинов нужно охранять и тщательно изучать. Мы ведь только начинаем их познавать.