В Алма-Атинском зоопарке
Зоопарки в наши дни — это не только культурно-просветительные научно-исследовательские учреждения, но и важные резерваты, где нашли убежище многие редкие и исчезающие виды животных. Именно в зоопарках были сохранены от полного истребления зубры, лошади Пржевальского, олени Давида, гавайские казарки и другие виды. Эти же задачи решаются и в Алма-Атинском зоопарке. Его директор Кумек Альмембаев провел нас по территории зоопарка и познакомил с наиболее ценными его обитателями.
Территория зоопарка небольшая, всего 20 га, и всюду аккуратные клетки для животных, просторные вольеры. Зоопарк славится тем, что здесь немало редких видов.
— Сколько у вас таких животных?
— Более 40 видов. Это редкие хищные птицы — бородач, беркут и кумай, целая стая фламинго, есть архары, винторогие козлы, гиены.
— Они размножаются в неводе?
— Многие стали приносить потомство, ведь наша главная задача — создать редким видам условия для размножения.
— Куда будете девать приплод?
— Часть будем передавать в другие зоопарки Казахстана. Станем обмениваться редкими видами и с зоопарками других стран. Кстати, у нас очень хорошие отношения с Московским зоопарком. А некоторые виды будем выпускать в природу — в те места, где они жили раньше.
В зоопарке хорошая группа дикобразов. Эти крупные грызуны обитают в просторных вольерах. Всего несколько лет назад здесь появилась пара дикобразов, и вскоре у них появилось потомство. А теперь есть уже внуки и правнуки.
Даже в просторной вольере снимать их было очень трудно. Животные забивались в угол или прятались в укрытие. Работники зоопарка отловили несколько особей и вынесли их на небольшую лужайку, чтобы оператор мог снять их крупным планом.
Директор зоопарка рассказал о том, что в Казахстане дикобраз тал исчезающим видом, поэтому его занесли в Красную книгу страны.
Поражает необычная внешность этого грызуна. Почти весь он утыкан острыми иглами от 3 до 30 см длиной. Их на теле зверька не так уж и мало — около 30 тыс. Они полые и удивительно легкие: все, что носит на себе дикобраз, весит около 100 г. Достаточно едва уловимого прикосновения к одной из колючек, чтобы мгновенно напряглись все иглы. А это — грозное оружие защиты. Мать смело защищает своих детей, хотя они и сами могут постоять за себя. У месячных малышей иглы такие же острые, как и у родителей.
На лужайке дикобразы быстро освоились и приступили к поискам корма. В природе они питаются различными плодами диких фруктовых деревьев и кустарников. Заходят на картофельные поля, лакомятся сладкими клубнями. Посещают бахчи и огороды.
— Где они обитают?
— В основном в горных районах. Роют глубокие норы, поэтому дикобразов образно называют горнопроходцами. Глубина входов в их подземные жилища несколько метров, а длина тоннелей с гнездовыми камерами превышает 10 метров.
— Отловить их не так-то просто.
— Эти зверьки могут за себя постоять. Давайте подойдем к взрослому самцу.
По мере нашего приближения дикобраз постепенно превращался в большой колючий шар.
— Ближе не подходите, — посоветовал директор. — Он может густить в ход свои иглы. Мне однажды довелось наблюдать в горах, как охотилась за дикобразом лисица. Тот убегал, но лисица его догоняла. Вот между ними расстояние в 1 метр. Дикобраз неожиданно затормозил. Лисица не успела среагировать и с силой наткнулась на иглы. Несколько игл осталось на ее мордочке.
— Укол их, видимо, болезненный?
— Еще бы. Не каждый зверь может их вытащить. Иглы обламываются, раны долго не заживают. Бывает так, что после встречи с дикобразом хищник на всю жизнь остается инвалидом.
Дикобраз — зверь оседлый, очень привязан к своим норам и дальних миграций не совершает. Ведет ночной образ жизни. Хотя зимой выходит покормиться и днем. В зимнюю спячку, как сурок и другие грызуны, не впадает. Но в холодное время года активность у него снижается.
И все же, почему произошло резкое снижение численности дикобразов в Казахстане? Есть причина, которая имеет естественный характер. В суровые снежные зимы, когда земля промерзает на большую глубину, биологи наблюдали массовую гибель дикобразов. Такие зимы в Казахстане бывают периодически. Но это не главная причина. Сейчас все больше досаждают этому зверю собаки чабанов. Раньше на дикобразов охотились. Теперь охота запрещена, но кое-где их все-таки добывают браконьеры: ценится вкусное мясо этих животных. Вот почему уже сегодня в тех местах, где еще сохранились дикобразы, нужно создать сеть охраняемых территорий.
— А как дикобразы переносят неволю?
— Размножение в неволе — первый признак того, что им здесь комфортно. Они быстро привыкают к людям, откликаются на зов, берут корм с рук. Приплод будем расселять.
Дикобразов отловили сачками, посадили в деревянные ящики и водворили на место — в просторные вольеры.
Алма-Атинский зоопарк — один из немногих в мире, где размножаются пернатые хищники. И среди них есть редкие, например бородачи. Мы попросим показать нам семейку птиц, которые из года в год обзаводятся потомством. К большой клетке в виде огромной полудыни нас подвела заместитель директора по науке Раиса Анатольевна Балахнова.
— То, что бородачи стали размножаться, это обычное явление или редкое? Размножаются ли другие хищные птицы в неволе?
— Соколы, особенно балобаны, приносят потомство во многих зоопарках мира, а вот бородачи размножаются только у нас.
— Сколько этих хищников в зоопарке?
— Пять особей.
— Как вы объясните такое явление, как размножение бородачей в неволе?
— Удачным подбором пар. Мы также стимулируем их инстинкт гнездостроения. Видите, сколько в этой клетке палочек, прутиков, веточек.
— Когда они приступают к откладке яиц?
— Зимой, в самые морозные дни. В кладке бывает несколько яиц, но птицы оставляют только одно, остальные расклевывают. На свет появляется всегда один птенец.
В просторной клетке сооружена довольно внушительных размеров пирамида из камней. На вершине, в уютном закутке, пара бородачей и птенец. Птицы, как нам сказали, привыкли к людям, наше появление их не тревожит. Вот на слабые ножки поднялся белый пуховичок.
— Это какой по счету птенец?
— Восьмой. Надо сказать, что это очень удачная пара бородачей.
— Сколько лет они живут вместе?
— Более 10 лет. Когда их поместили в одну клетку, сотрудники заметили, что птицы проявляют интерес друг к другу. Тогда их перевели в просторный вольер, дали строительный материал, и они загнездились.
По соседству, в другой вольере, обитала еще одна пара бородачей. И у них в гнезде тоже был птенец.
— А это что за пара?
— Это все дети первой пары — наше богатство, наш генофонд.
— Вы часто их видите. Не заметили чего-либо интересного в их поведении?
— Это моя любимая пара. Очень заботливые родители. Зимой, если очень холодно, они обогревают птенца, а летом прикрывают его от солнца и дождя.
— Чем вы их кормите?
— В их рационе мясные отходы. Даем им и живой корм — мышей, мелких горных зверьков. Видели бы вы, как родители кормят птенца. Сколько заботы, нежности в их поведении.
— Какую задачу вы ставите перед собой, выращивая хищных птиц в неволе?
— В перспективе, когда птиц станет больше, мы будем выпускать их в те места, где они когда-то обитали, но по каким-то причинам стали редкими или исчезли. Задача эта непростая, но мы над ней работаем. И еще мне хотелось сказать вот о чем: Казахстан — родина многих редких хищных птиц. Здесь обитают орлы, беркуты, орланы, соколы, грифы. Я думаю, что настало время охранять не только тех пернатых хищников, которые попали в Красную книгу, но и всех хищных птиц.
Сотрудники зоопарка говорили нам о том, что сейчас они ведут поиск еще одной пары бородачей, которые приняли бы друг друга и регулярно давали потомство. Это очень важно, ведь в Казахстане осталось всего около 150 пар этого вида. Почему так мало? Потому что в недалеком прошлом вели отстрел всех хищных птиц. Бородачей усиленно преследовали чабаны, которые считали их охотниками за ягнятами. Не зря к бородачам прочно приклеилось название — «ягнятники». Но такого обвинения они не заслуживают. Эти хищные птицы ягнят не трогают, питаются в основном падалью, подбирая останки погибших животных. Несомненно, эти пернатые хищники — полезные птицы, настоящие санитары высокогорий.
Не исключено, что некоторые бородачи попадают в капканы, установленные рядом с падалью и предназначенные для отлова волков и лисиц.
Что необходимо предпринять для спасения этих редких пернатых? Прежде всего, усилить борьбу с браконьерами. Нужно вести разъяснительную работу среди чабанов, охотников и туристов о пользе, которую приносят бородачи, поедая падаль. Обязательно создавать подкормочные площадки в местах обитания бородачей.
Пришло время организации вольерного центра по разведению этих хищников в неволе. Опыт Алма-Атинского зоопарка в этом важном деле обнадеживает.
Места заповедные
Наиболее эффективно природа охраняется в заповедниках. Их в Казахстане сейчас шесть, но на очереди создание новых заповедных мест.
Нас пригласили посетить Алма-Атинский заповедник, который расположен недалеко от Алма-Аты. Организован он был в 1931 г. Судьба этого заповедника, как и многих других, драматична: в 1951 г. он был закрыт. Восстановили его только спустя десятилетие, в 1961 г.
Раскинулся он в центральной части Заилийского Алатау и в пустынной зоне левобережья реки Или, на площади почти 90 тыс. га. Есть здесь леса — более 6 тыс. га, луга — 70 га и водоемы — на 50 га заповедной территории. Остальное — горы, над которыми возвышается пик Талгар высотой более 5 тыс. м над ур. м.
#i_029.png
Лошади. Во многих местах, как на равнинах, так и в горах, их по-прежнему используют в качестве транспортного средства
В горной местности проезжих дорог очень мало. Сотрудники заповедника перемещаются на лошадях. Нас сопровождали егеря Мусахан Самсыбаев и Даржибек Умбетов. Они старожилы заповедника, хорошо ориентируются в горах, знают звериные тропы.
На территории заповедника три растительных пояса: лесостепной, субальпийский и альпийский. Мы путешествовали в нижней части лесной зоны на высотах от 1 до 2 км.
На лошадях вдоль горного ручья поднимаемся к верхней границы леса. На взгляд до нее — рукой подать, но на это уходит целый день. Вдоль ручья и по склонам гор обилие диких яблонь, абрикосовых деревьев и боярышника. Немало кустов шиповника, облепихи и барбариса. В низинах кустарник плотной стеной обступает осины и ивы.
Чистый горный воздух, запахи разнотравья, тихий говор горного ручья, голоса птиц, обитающих в зарослях, круженье одинокого пернатого хищника в поднебесье — все это остается в нашей памяти навсегда. Ведь таких диких мест, не тронутых хозяйственной деятельностью человека, остается все меньше.
Минуем зону лиственных лесов — и перед нами уже темные хвойные леса, состоящие исключительно из ели Шренка с подлеском из рябины и кизильника черноплодного.
Растительный мир заповедника исключительно разнообразен — более 900 видов растений. Сложность рельефа, мозаичность скал, почв и растительности сказались и на животном мире. В заповеднике обитают более 60 видов зверей и около 200 видов птиц.
В нижней, пустынной части, встречаются джейраны и архары. Местами здесь имеются неплохие пастбища, и эти животные держатся там в теплое время года. Но зимой пастбища не в состоянии прокормить их, и звери вынуждены откочевывать за пределы заповедника.
С первого взгляда лесная зона казалась безжизненной, но егеря сказали, что здесь немало зверей. Обитают в этих лесах косуля, марал, встречаются стада кабанов. Однако эти виды нельзя назвать многочисленными. Мешают увеличению их численности глубокие снега и недостаток кормов. А вот тэк, или сибирский козерог, в этих местах процветает. Обитает он у верхней границы леса, в зоне открытых скал и каменистых россыпей, хотя довольно часто спускается в лесную зону.
Немало в заповеднике хищников. Лисица обычна. Она держится в безлесных высокогорьях, где немало грызунов — красных пищух, полевок, лесных мышей, бурозубок. Все эти мелкие животные — потенциальная добыча лисицы, а зимой она промышляет в лесной зоне. Имеются здесь и колонии серых сурков, которые тоже иногда становятся жертвами лисиц или других хищников.
Волки держатся в заповеднике в основном летом, а зимой чаще откочевывают за стадами домашних животных, которые пасутся на горных пастбищах у границ заповедника. Есть здесь немного и белокоготных бурых медведей. Чаще они держатся в густых ельниках, но когда созревают дикие плоды, спускаются в лиственные леса, где лакомятся абрикосами, яблоками, малиной.
В темных ельниках, мимо которых пролегает наш путь, довольно обычны клесты-еловики и жедровки. Немало здесь также лесных коньков, тянынанских корольков, джунгарских гаичек. Обычен трехпалый дятел, мохноногий сычик, ястребиная сова. Встречаются ушастые совы и филины. В долине горного ручья мы не раз видели оляпок. Нередки здесь синяя птица и индийская пеночка.
С интересом узнаем, что в заповеднике обитают бородачи. Но сколько этих редких пернатых хищников в горах, никто не знает. Может, одна пара, а может, и больше. Зато немало уларов, горных куропаток-кекликов, тетеревов и даже фазанов.
Вскоре мы остановились на привал. Егеря решили попотчевать нас чаем. Лошадей отвели на небольшую поляну с высоким разнотравьем, но они были у нас на виду: все-таки хищников здесь немало. Вряд ли кто из них решится напасть на лошадей, однако вспугнуть могут.
В заповеднике у нас была встреча с очень интересным человеком — кинорежиссером-оператором студии «Казахфильм» Вячеславом Беляловым. Мы много лет знали его по великолепным фильмам о природе Казахстана. И вот встретились. Более 20 лет отдал он любимому делу: съемкам фильмов о животных, природе этой страны. В каждом заповеднике у него немало друзей. Недавно ему позвонили и сказали, что видели следы снежного барса. Вот Вячеслав и приехал сюда.
Надо заметить, что он один из немногих, кто встречал снежного барса в природе. И, пожалуй, единственный среди кинематографистов, кто снял этого редкого зверя.
— Снежный барс, — рассказал нам Вячеслав Белялов, — одно из самых редких животных, которое мне посчастливилось снимать. Встреча с этим хищником целиком зависит от везения. Ведь этот зверь обитает высоко в горах, а там каждый шаг дается с большим трудом. Да еще и кинокамеру со всем остальным приходится тащить на себе.
— Но тебе повезло.
— Помню, с опытным барсоловом мы искали снежных барсов с мая по август. Облазили весть Центральный Тянь-Шань. Нашли одного. А бывало, что и по полгода приходилось жить в горах, чтобы снять барса.
— Как ты считаешь, сколько их в Казахстане?
— Думаю, пар восемь или десять, может, немного больше.
— Надеешься снять их здесь?
— Надеяться всегда надо. Следы их здесь обнаружены, значит, и звери где-то здесь. Тэков в этих местах немало, а они — основная добыча барса. Похожу, посмотрю, может, и удастся снять. Снежный барс — очень красивый зверь, просто чудо природы.
На небольшом костерке у горного ручья вскипел чайник. Егеря заварили чай на местных травах. Чаепитие у костра располагает к воспоминаниям, почти охотничьим рассказам. А тут такая тема — снежный барс.
Это довольно крупная кошка. Длина тела 130 см и огромный, метровой длины хвост. Несмотря на такие внушительные размеры, весит барс всего около 40 кг.
— Это прирожденный альпинист и скалолаз, — рассказывал Вячеслав. — В горах он выбирает самые обрывистые и труднопроходимые места — там легче подкарауливать горных козлов.
— А на других животных нападает?
— Конечно. Спускаясь в предгорья и даже на равнины у подножия гор, он охотится на горных баранов, молодых маралов, косуль, кабанов. Ловит даже сурков и зайцев, кекликов и уларов. Видели, как он охотится на уларов. Ловит птицу уже в воздухе, при взлете.
Мы узнали о том, что у снежного барса два способа охоты. Один из них — скрадывание. Прячась за камнями и скалами, хищник подбирается к добыче метров на десять-двенадцать, после чего делает несколько больших прыжков и настигает жертву. Иногда барс затаивается около тропы, иногда на камне или скале, и поджидает какого-либо зверя, который проходит по горной тропе. Хищник прыгает на жертву сверху. Подобная охота называется подкарауливанием.
Промахнувшись или не догнав добычу сразу, барс вскоре прекращает преследование. Когда животных мало и успешная охота не удается, хищники приближаются к фермам. Изредка нападают на отары и пытаются утащить овцу или козу. Чаще это случается зимой, потому что глубокий снежный покров затрудняет передвижение хищников и их охоту.
— Вячеслав, а на людей барсы нападают?
— Мне не известно о таких случаях. Может, егеря что-нибудь знают?
— Нет, мы тоже не слышали о нападении снежных барсов на людей, — ответил Мусахан Самсыбаев. — Нам рассказывали чабаны, что даже раненый барс из последних сил старается уйти в безопасное место. Несколько лет назад на одном из кордонов заповедника произошел такой случай. В домик лесника зашел снежный барс. Конечно, жильцы были напуганы. Но зверь вел себя мирно. Как оказалось, он был старый, не мог уже охотиться, выглядел худым, истощенным. Лесник кормил его несколько дней, но все же вскоре барс умер.
Нам рассказали, что на снежных барсов раньше охотились. В начале XX в. только в Казахстане ежегодно добывали несколько сотен этих красивых кошек. Это свидетельствует о былой многочисленности зверя.
Снежный барс, или, как его еще называют, «ирбис», занесен в Красную книгу Казахстана, однако чабаны и охотники по-прежнему отстреливают этого зверя. Трофей соблазнительный: очень высоко ценится шкура хищника. Да и отношение пастухов к зверю, наверное, еще долго не изменится. Барс, как и раньше, будет для скотоводов вредным хищником.
Территория, где обитают снежные барсы, довольно обширна. Их ареал простирается от Памира и Западного Тянь-Шаня до Восточных Саян. По самым оптимистичным подсчетам на этой территории живут около 200 барсов, т. е. один зверь на территории площадью, более 100 км2.
В Казахстане, по данным биологов, осталось около 20 пар этих горных хищников — ничтожно мало. А Вячеслав Белялов назвал нам еще меньшее число. Если сохранится пресс на этих животных — браконьерская охота, эти удивительные кошки могут вовсе исчезнуть из природы Казахстана.
Сохранение ирбисов — на совести каждого, кто бывает с ружьем в местах их обитания. Нужно помнить, что воспроизводство потомства у барсов очень низкое. Самка не каждый год приносит детенышей, а лишь раз в два года. В помете обычно бывает от 1 до 3 котят.
В последние годы зоопарки мира стали важными центрами по воспроизводству снежных барсов. В 1970 г. во всех зоопарках мира насчитывалось около 100 барсов, а сейчас их уже более трехсот. Увеличение произошло в основном за счет малышей, родившихся в зоопарках. В неволе ирбисы очень быстро привыкают к человеку.
Барсам, которые живут в зоопарках, периодически нужен приток свежей крови, в основном от животных из дикой природы. Для нужд зоопарков в Казахстане ежегодно отлавливают несколько ирбисов.
И все же главное — сохранить снежных барсов в естественных местах обитания. В этом отношении незаменимы заповедники.
У казахских орнитологов
Тайны птичьих кочевий изучают орнитологи Института зоологии Академии наук Казахстана. Доктор биологических наук Эдуард Иванович Гаврилов пригласил нас побывать на стационаре, который находится недалеко от Алма-Аты, у озера Сорбулак.
Конец апреля в этих местах — разгар весны. Полыхают цветы урюка, деревья покрылись листвой, все вокруг зазеленело, зацвело. И вдруг случилось непредвиденное. После двадцатиградусной жары резко похолодало. Ночью было -8 °C и выпал снег.
Утром город не узнать. Листья почернели, цветы осыпались. Эдуард Иванович сказал, что такого здесь не было лет сто. Его очень беспокоило, что там с птицами. Многие ведь уже обзавелись кладками, а у некоторых появились и птенцы. То, что мы увидели у озера, нас буквально потрясло. Кладки и птенцы погибли. Для птиц такое резкое похолодание и обильный снегопад — настоящее бедствие.
Человек не в силах был помочь пернатым. Слишком большие масштабы катастрофы. Но орнитологи были уверены, что жизненные силы природы обязательно проявят себя. После того как сойдет снег, птицы снова сядут на гнезда. Время для выведения потомства у них еще есть.
Снежный покров, действительно, к вечеру растаял почти полностью. Десятки говорливых ручейков потянулись к озеру.
— Эдуард Иванович, это озеро естественного происхождения?
— Нет, оно создано человеком. В этом месте естественная котловина. За несколько лет она заполнилась бытовыми сточными водами, а раньше здесь была пустыня. Когда пришла вода, в этом месте быстро сформировался целый мир со своим растительным и животным сообществом. Особенно много здесь птиц.
— Сколько видов вы здесь насчитали?
— Мы обнаружили около 250 видов. Много уток, чаек, лысух, трясогузок, ласточек-береговушек.
— Они постоянно здесь обитают?
— Одни гнездятся, другие бывают на пролетах. За птицами мы ведем наблюдения, отлавливаем их, кольцуем, проводим и другие исследования.
— Как вы отлавливаете птиц?
— Ловушками, паутинными сетями. Если птиц скапливается много, применяем пушечные сети.
— Какие виды здесь самые массовые?
— Утки, чайки и трясогузки. Встречаются и редкие — журавли-красавки. На пролетах их здесь скапливается до 12 тысяч. В одной стае иногда можно насчитать несколько сотен особей. Пусть вас не смущают эти цифры. Многие тысячи — и вдруг редкие. Численность журавлей-красавок заметно снизилась только за последние годы. Пришлось этот вид занести в Красную книгу Казахстана. Встречаются здесь и редкие орланы-белохвосты. Видели даже скопу, но этих хищников у озера 1–2 пары.
— Где они находят для себя корм?
— В озере много рыбы — это их основной корм.
Надо уточнить, что в этих местах не одно озеро, а два — Большой Сорбулак и Малый. На Малом Сорбулаке глубина около 2 м. Озеро хорошо прогревается. Здесь немало рыбы, которой птицы кормятся. Большой Сорбулак глубже, до 16 м. Берега его еще не заросли водными растениями. Птиц там меньше, но это временное явление.
В озерах очень много рыбы. Особенно крупными вырастают сазаны, но много и мелкой сорной рыбы — это хороший корм для водных и околоводных птиц.
Ученые сказали нам, что они и сами не ожидали, что в этих местах будет такое обилие птиц. Хотя заказник здесь пока не создан, но охранный режим заказника действует: запрещена охота, к озерам не разрешается близко подъезжать на автотранспорте, чтобы не беспокоить птиц и не загрязнять воду нефтепродуктами.
На озерах прочно обосновались и орнитологи. Несколько раз в светлое время суток они проверяют ловушки и сети. Во время обхода обнаружили буланых вьюрков, синиц и трясогузок. Ученые их пометили, надев на лапки легкие алюминиевые колечки, взвесили, обмерили и отпустили. Кольцевание уже дает свои результаты. В этих местах отловили краснозобика из Юго-Восточной Азии, а журавли-красавки прилетают сюда из Индии.
Совсем недавно казахские орнитологи обнаружили новый вид пернатых. Их образ жизни подробно описал старший научный сотрудник Института зоологии Академии наук Казахстана Эрнар Мухтарович Ауэзов. Вместе со своими коллегами он занимался изучением птиц у озера Малый Сорбулак и обнаружил там реликтовую чайку.
— Истины ради, — рассказал Ауэзов, — следует отметить, что отдельные экземпляры этих птиц были известны еще в 20-х гг. прошлого столетия, но никто из орнитологов не считал их самостоятельным видом. Полагали, что это гибрид каких-то чаек, в крайнем случае подвид. Наша заслуга в том, что на озере Алаколь нам удалось обнаружить целую колонию этих птиц. И доказать, что это самостоятельный вид.
— Вы продолжаете изучать этих чаек?
— Конечно. Каждый год я бываю в экспедиции на Алаколе. Многое нам уже известно о жизни реликтовых чаек, но далеко не все. Немало еще предстоит раскрыть тайн в их жизни. Ну вот, к примеру, одна из них. Мы пока точно не можем сказать, где они зимуют. Из сотен окольцованных птиц в наш институт был возврат кольца только из Вьетнама. Случайность это или закономерность? На этот вопрос нам еще предстоит ответить.
Озеро Алаколь, где был обнаружен этот вид, довольно большое. Расположено оно между хребтами Тарбагатая и снежными пиками Джунгарского Алатау.
Озерная Алакольская котловина — настоящее царство пернатых, среди них немало редких и исчезающих. Здесь можно встретить розового и кудрявого пеликанов, малую белую цаплю, черного аиста, дрофу, стрепета, серпоклюва, саджу и других редких птиц. Эти места— природная лаборатория орнитологов. В 1968 г. озеро Алаколь преподнесло ученым сюрприз. На одном из островов, Среднем, им стали попадаться птенцы незнакомых чаек. Окраской они напоминали черноголовых хохотунов, но были значительно меньше их. Путем кропотливых исследований удалось доказать, что это не буроголовая чайка, не подвид и не гибрид известных ранее чаек, а самостоятельный вид. За ним и оставили прежнее название — реликтовая, потому что встречается эта чайка очень редко.
Малочисленные колонии реликтовых чаек известны лишь на некоторых озерах мира. В России эти птицы обитают на озере Ба-рун-Торей, которое находится на юге Читинской области. Их там около одной тысячи пар. Столько же и на озере Алаколь в Казахстане.
Для охраны этих редких птиц в 1972 г. на алакольских островах — Среднем, Улькен, Арал-Тобе и Каменном — был создан Алакольский государственный заказник «Реликтовая чайка». Но главный стационар Института зоологии Академии наук Казахстана находится не у озера Сорбулак, а на Чокпакском перевале. Место это привлекло внимание ученых исключительно высокой численностью птиц во время миграций — весной и осенью. Особенно много на пролетах бывает мелких птиц — воробьев, ласточек, скворцов и др. Бывают дни, когда на пролетах насчитывали сотни тысяч пернатых.
Погода не балует человека в тех местах. Штилевых дней весной и осенью очень мало. Обычно по несколько суток дует ветер со скоростью 40 м/с. При таком стремительном встречном потоке воздуха большинство птиц не могут преодолеть перевал, и тогда некоторые из них, например грачи и галки, преодолевают наиболее ветреные участки пешком. Другие летят на небольшой высоте и с малой скоростью. Именно эту особенность орнитологи используют при отлове птиц. На Чокпакском перевале установлены гигантские ловушки. Входные ворота шириной 40 и высотой 12 м. Через 100 м ловушка заканчивается приемной камерой.
Больше всего ловят мелких птиц, но залетают в сети и хищные. Несколько раз в ловушках оказывались орлы и даже филины. Иногда пролетающие мимо хищники — ястреба, чеглоки, канюки — устраивают охоту на птиц, оказавшихся в ловушке. Они пикируют на них и пытаются схватить через сетку.
В отдельные годы осенью, в теплые дни и при слабом ветре через перевал в массе летят крупные стрекозы. Как и птицы, они залетают в ловушки тысячами, но их тут же выпускают.
На Чокпакском перевале иногда кольцуют более 10 тыс. птиц в день. А ежегодно здесь кольцуют до 100 тыс. особей. Пожалуй, ни одна другая орнитологическая станция не работает с таким напряжением.
Кольцевание птиц помогает ответить на многие вопросы, например: сколько лет птицы живут? Оказалось, что максимальный возраст белого аиста— 29, а скворца — 15 лет. Мелкие птицы — синицы, воробьи, трясогузки — иногда доживают до 10 лет.
Кольцевание помогло установить, что скворец за день пролетает более 1000 км, а ласточка-касатка за 4 дня — 2000 км. Иногда проходит 10, а то и 15 лет, прежде чем поступит сообщение, где обнаружена та или иная птица.
Казахские орнитологи просили передать их просьбу телезрителям нашей передачи: если кто-то найдет погибшую птицу с кольцом на лапке, его следует отослать в Институт зоологии Академии наук Казахстана. Кольца также можно направлять в Москву, в Центр кольцевания птиц. Между казахскими и российскими орнитологами давние хорошие отношения, и с этими кольцами ученые обеих стран разберутся. В письме нужно указать дату обнаружения птицы с кольцом — день, месяц, год, а также точное место встречи.
В заповедно-охотничьих хозяйствах
Еще бытует представление об охотничьих хозяйствах как о местах, где только и занимаются тем, что убивают животных.
Конечно, в каждом охотничьем хозяйстве ведется охота, но охота рациональная.
В наши дни охотничьи хозяйства — это своеобразные «оазисы жизни» и научные лаборатории. Мы посетили Карачингильское заповедно-охотничье хозяйство и, признаться, нигде не видели такого обилия диких животных, как там: на сравнительно небольшой территории обитает более 500 косуль и около 600 кабанов, на водоемах обилие водоплавающей дичи. За животными здесь тщательный уход. Их подкармливают, для них сооружают поилки, выкладывают солонцы, лечат, когда они болеют. Одним словом, проводят целый комплекс биотехнических мероприятий. Постоянно обогащается фауна заповедно-охотничьего хозяйства. Как иногда легко свести на нет тот или иной вид животных и как трудно потом его восстановить. Некогда в тугайных лесах Казахстана водились в изобилии семиреченские фазаны — подвид обыкновенного фазана. В изобилии мы их видели лишь в Карачингильском заповедно-охотничьем хозяйстве. Но и там вначале ничего не получалось с их разведением в неволе. Пробовали это сделать с дикими фазанами, но они бились в клетках. Проблему помогли решить орнитологи Института зоологии Академии наук Казахстана. Им удалось создать оптимальные условия, при которых фазаны стали размножаться.
В охотничьем хозяйстве сооружен фазанарий, где собрано маточное поголовье семиреченских фазанов. Через несколько лет многие тысячи этих необычайно красивых птиц выпустят в различные региона Казахстана — туда, где они обитали, но из-за хозяйственной деятельности человека и чрезмерной охоты исчезли. Так, благодаря охотничьим хозяйствам, восстанавливается фауна дикой природы.
У работников Карачингильского хозяйства недавно появилась новая забота: охрана и разведение редких видов животных, занесенных в Красную книгу Казахстана. Один из таких видов — бухарский олень. С директором хозяйства Павлом Михайловичем Вакуленко мы выехали на поиски стада оленей.
Первую группу бухарских оленей завезли сюда в 1981 г. из Таджикистана. Животные хорошо прижились на новом месте, потому что здесь есть все, чтобы они хорошо себя чувствовали: горная речка, заросли тугайных лесов, обилие травянистых растений. Олени стали давать приплод, и сейчас стадо насчитывает более 100 голов. Правда, олени все еще пугливы и близко к себе не подпускают — меньше чем на 200 м к ним не подойти. К счастью, недалеко от усадьбы хозяйства живет ручная оленуха. Она настолько привыкла к людям, что берет корм с руки и даже заходит в контору. Любимое ее лакомство — корочка хлеба, посыпанная солью.
Площадь хозяйства около 10 тыс. га. Как считают охотоведы, здесь могут прокормиться несколько сотен бухарских оленей.
Там, где человек интенсивно преобразует природу, всегда можно увидеть что-нибудь неожиданное. Вот характерный пример. В Казахстане зарегулировали сток реки Или, после чего возникло огромное водохранилище длиной около 200 и шириной 25 км. При затоплении низменности пойменные леса погибли — их своевременно не вырубили. Теперь эти мертвые леса — настоящее царство бакланов и цапель. Их гнезда сотнями облепили рощи тополей, заросли ив и разнообразных кустарников. Колонии бакланов здесь очень большие. Почему процветают эти птицы? Ответ простой: им есть где сооружать гнезда и обильный корм, что называется, под боком — в 100 м водохранилище, богатое рыбой.
Мы пробираемся сквозь джунгли этих погибших зарослей к колониям птиц вместе с главным охотоведом Карачингильского хозяйства Александром Кузьмичем Павловым.
— Впервые путешествуем по такому необычному лесу.
— Здесь, где мы с вами идем, недавно стояла вода до 4 м глубиной. Она спала, и этот мертвый лес оголился.
— Но жизнь в нем есть — сколько птиц над нами!
— Больше всего здесь бакланов, но немало грачей и серых цапель. Встречаются также редкие хищные птицы — орлан, скопа.
— Они гнездятся здесь?
— Нет, их гнезд мы не обнаружили. Эти птицы бывают только на пролетах, но условия для гнездования подходящие. Надеемся скоро увидеть у нас и гнездящиеся пары.
— Александр Кузьмич, какая рыба здесь водится?
— Обычная, пресноводная — щука, окунь, лещ. Рыбы много. Когда стоит большая вода, наши сотрудники бывают свидетелями необычных эпизодов. К деревьям, где много птичьих гнезд, подплывают сомы. Стоит какому-нибудь птенцу выпасть из гнезда, как он тут же исчезает в пасти сома. А рыбины эти бывают довольно внушительных размеров и весят до 15 кг.
Начало мая, жизнь в колониях пернатых, что называется, бьет через край. Чтобы особенно не беспокоить поселения птиц, мы понаблюдали за ними издали. На одном из деревьев насчитали около АО гнезд бакланов. Они открытые, с хорошим доступом со стороны. Дело в том, что бакланы летуны неважные. С гнезда они как бы срываются и падают прямо вниз, но затем, после энергичного размахивания небольшими крыльями, полет их выравнивается. За рыбой они ныряют, и довольно глубоко. К гнезду приближаются на большой скорости. Вот почему гнезда у них открытые.
У цапель гнезда могут оказаться в самом неподходящем месте — в зарослях кустарника, например. Подлетать со стороны к ним невозможно, поэтому взрослые птицы опускаются к птенцам сверху. Тоже ведь приспособились.
Колонии бакланов и цапель в Карачингильском хозяйстве находятся под охраной. Вряд ли в другом месте можно увидеть этих пернатых в такой массе.
Главный охотовед сообщил нам, что на этом водоеме хорошо прижилась ондатра. Зверьки сами стали расселяться по реке. Учет показал, что сейчас в Казахстане более 1 млн ондатр. Зверьки эти ценные, промысловые. Ежегодно здесь добывают около 100 тыс. особей без ущерба для популяции. Одна из задач таких охотничьих хозяйств — обогащать природу и рационально ее использовать.
Когда мы покидали птичьи колонии, на возвышенности, в степи, заметили довольно большие стаи журавлей. Там были и красавки, и серые журавли. Они спокойно похаживали, что-то склевывая с земли. Символично, что место для отдыха они выбрали на территории заповедно-охотничьего хозяйства. Даже близость людей их не тревожила, будто знали, что эти места для них безопасны.
На другом берегу водохранилища раскинулись угодья еще одного заповедно-охотничьего хозяйства — Капчагайского. Именно сюда стали переселять «краснокнижных» куланов из заповедника Барса-Кельмес, который расположен на острове в Аральском море. Нас интересовало, как куланы прижились на новом месте.
На вертолете пересекаем водохранилище — гигантское рукотворное море, вокруг которого сосредоточена жизнь. Облетаем всю территорию заповедно-охотничьего хозяйства. Небольшую группу куланов, голов десять, мы заметили недалеко от берега водохранилища. Видимо, они отправлялись на водопой. Куланы не отреагировали на шум вертолета. Надо полагать, они не раз видели над собой эту металлическую стрекозу.
Приземляемся недалеко от конторы хозяйства. Место еще довольно пустынное, но вокруг немало посадок урюка, кизила, разнообразных кустарников. По всему видно, что здесь решили обосноваться с размахом, надолго.
Егерь Жалгамыс Кушелеков рассказал о том, что в их хозяйстве уже несколько групп куланов. К одной из них удалось подойти совсем близко. Животные находились на подкормочной площадке.
Когда-то на этих суровых землях было довольно много куланов. Но последних особей истребили на территории Казахстана еще в 30-х гг. прошлого столетия. И лишь в начале 60-х гг. началось возрождение этих редких животных.
Из Туркмении, из заповедника Бадхыз, где куланы сохранились, в Казахстан, в заповедник Барса-Кельмес завезли небольшую группу этих животных. Они там быстро акклиматизировались и стали давать приплод. К началу прошлого века там насчитывалось уже более 200 особей. Но к тому времени стал резко снижаться уровень воды в Аральском море. Вода в нем становилась все более соленой и уже была непригодной для куланов — при питье они могли ею отравиться. Тогда в заповеднике пробурили скважину. Но и этой воды уже не хватало. К тому же, все меньше было корма для куланов на самом острове. Естественные пастбища деградировали. Что делать с животными? Было принято единственно правильное решение: переселить их в другие регионы Казахстана — туда, где они раньше обитали, но по разным причинам исчезли.
Началась многолетняя операция по спасению куланов. Операция, надо сказать, трудоемкая и дорогостоящая. Животных надо было отловить. Но как это сделать? Ни одна даже самая быстрая лошадь в мире их не могла бы догнать, ведь со скоростью более 70 км/ч они способны преодолевать довольно большие расстояния. Это очень сильные и очень выносливые животные. И все же это не самое главное препятствие, в конце концов их можно обездвижить усыпляющими препаратами. Но нельзя без разбора, т. е. подряд, отлавливать куланов. Нужно соблюдать определенную пропорцию: в одной перевозимой на новое место группе должно быть 5–6 самок и лишь один самец. Только такая группа жизнестойка.
С помощью опытных зоологов удалось справиться и с этой проблемой. Теперь предстояло самое трудное — транспортировка куланов. Их нужно было переселять на расстояние более чем 2000 км!
Для перевозки соорудили специальные ящики, для каждого кулана свой. С острова Барса-Кельмес по несколько куланов вывозили на небольших самолетах до города Уральска, а оттуда — на специально оборудованных КАМАЗах в места назначения, главным образом в различные районы Прибалхашья.
На побережье Капчагайского водохранилища, в урочище Мынбулак, для животных уже были подготовлены просторные вольеры. Работники заповедно-охотничьего хозяйства, которые ездили за куланами на Барса-Кельмес, рассказывали нам, что их автопоезда с животными по всему пути следования сопровождали сотрудники Госавтоинспекции. Все понимали, какой ценный груз поручили им доставить к месту назначения. Ведь куланы занесены на страницы не только казахской, но и Международной Красной книги.
Первую партию куланов, всего 23 особи, завезли в Капчагай-ское хозяйство в 1982 г. Спустя несколько месяцев привезли еще 9 куланов. Всех животных поместили в просторные вольеры, где были созданы необходимые условия для их нормальной жизни: кормушки, поилки, надежные укрытия. Перед выпуском в природу их надо было несколько месяцев передерживать в таких вольерах, чтобы животные привыкли к новому месту обитания и друг к другу.
И вот наступило время первого выпуска куланов в природу. Случилось это в мае. Животным понравились новые места, и они их быстро обжили. Вскоре самки принесли 7 жеребят. Места для этих редких животных оказались самыми подходящими. Водопои рядом — стоит только спуститься к берегу водохранилища, корма весной вдоволь — степное разнотравье. В еде эти животные неприхотливы, едят даже выгоревшие на солнце травы.
Зимой куланов подкармливают — дают сено, отходы зерна. Такие подкормки связаны не только с зимней бескормицей. Они необходимы еще вот почему. В поисках корма куланы могут свободно странствовать по побережью водохранилища, а значит, выходить и далеко за пределы хозяйства, где их подстерегают различные напасти. Три кулана уже стали жертвами волков, но пока ни один кулан не погиб от браконьерской пули, хотя и такое может случиться. Так что подкормка зимой просто необходима. Держатся эти животные кучно.
Как нам сказали, на территории Капчагайского заповедноохотничьего хозяйства может прокормиться более 300 куланов. Такие же центры по возрождению этих животных создаются сегодня и в других регионах Казахстана.