Идея была проста, как хозяйственное мыло, и очевидна до изумления, но Андрюхе показалось, что в голове его стало ослепительно светло, будто там вспыхнула молния.
Он отложил в сторону листок с таблицей, схватил чистый лист бумаги и быстро написал в столбик девять фамилий. Ну, однокласснички, classmates вы мои дорогие, выручайте…
1. Степанцова
2. Растриндяйкин
3. Тимофеева
4. Белибердина
5. Корсунская
6. Абрикосов
7. Григоренко
8. Девлеткильдеев
9. Пирожкова
«Смотрим в последний раз на девять клеточек, — шептал Андрюха. — Смотрим и запоминаем крепко-накрепко… Все».
Андрюха вздохнул и решительно отложил таблицу в сторону. Взгляд этот последний он бросал на таблицу больше для подстраховки. Он ее давно уже видел с закрытыми глазами, помнил всю наизусть. Да и мудрено было ее не запомнить.
Он вырвал из тетрадки новый листок и быстро провел на нем две линии вертикально и две горизонтально. Раз-раз, раз-раз. Так, как будто собирался в крестики-нолики сам с собой сыграть. Получилась та же таблица, что чертил ему Тесла, но пустая. Просто девять клеточек.
Андрюха помедлил еще секунду и наобум вписал в каждую клеточку по цифре. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9.
«Именно хаотически, — сказал он сам себе. — В случайном порядке. Как попало. В этом весь фокус».
Вышло вот так.
То ли это раннее утро оказывало на него свое волшебное действие, а может, постоянно общаясь с гениями, он заразился от них каким-то особенным творческим вдохновением — но голова Андрюхина работала в эту минуту удивительно четко. Им овладел холодный азарт. Такой азарт иногда приходит к чемпиону, и тот уверенно идет на мировой рекорд. Такое состояние изредка овладевает артистом, ученым, писателем, художником…
Как будто сверху кто-то очень спокойно говорит человеку: «Да, ты это сделаешь. Сегодня и сейчас. У тебя все получится».
Итак, кто тут первый по порядку?
Степанцова.
Клетка ей выпала вон какая: правая нижняя. Дом ТО BE, а этаж — прошедшее…
“Stepantsova was…”, — очень естественно, как-то само собой началось предложение.
Соображал сегодня Андрюха с компьютерной четкостью. Он видел все возможные варианты продолжения фразы. Их — вариантов — там было аж четыре штуки. Потому что на ТО BE может стоять все, что угодно — за исключением нормального простого глагола (ну, и сильного, конечно).
1) Степанцова БЫЛА… существительным (например, директором);
2) Степанцова БЫЛА любым прилагательным (например, красивая);
3) Степанцова БЫЛА спящая, сидящая, работящая и прочие ИНГи, потому что это тоже своего рода прилагательные;
4) и, наконец, Степанцова БЫЛА третьей формой (увидена, услышана, позвана), потому что и третьи формы — тоже прилагательные.
Андрюха выбрал свой вариант практически мгновенно.
— Stepantsova was my deskmate, — быстро сказал он вслух. — Степанцова была моей… По-русски так и не скажешь. Однопартницей, что ли? По-русски это будет «сидела со мной за одной партой».
Он снова вспомнил серо-зеленые глаза, и сердце его начала заливать теплая приятная волна, как всегда в последнее время, когда он думал о…
«А ну, не отвлекаться! — строго прикрикнул он на себя. — Работать, капитан дальнего плавания Ватников! Работать!»
Кто там дальше? Грига Растриндяйкин. Тоже мне, динозавр рока из 6-го «Б»… В какой клетке стоит двойка? Будущее сильных. У меня секунда времени.
— Rastrindyaikin will be able to play guitar, — уверенно сказал он первое, что пришло в голову. — Растриндяйкин сможет играть на гитаре.
Отлично! Дальше!! Где тройка? Быстрее!!!
3. Timofeeva likes to talk in class. — Тимофеева любит болтать на уроках.
«Любит-с», — Андрюха поставил на глагол букву S и сам удивился тому, что сделал это совершенно автоматически, ни на миг не задумавшись. Тот самый первый его урок с Великим Бардом на берегу Темзы, видать, усвоился полностью…
Так! Где там четверка? Дом ТО BE, этаж будущее. Знаем такое дело, это будет WILL BE!
С Танькой Белибердиной Андрюха ходил еще в один детсад и знал, что она обожает всех лечить. В голове у него мгновенно построилась фраза «Белибердина есть доктор», а потом он повернул эту фразу в будущее… Есть!
4. Beliberdina will be а doctor. — Белибердина будет врачом.
Так, дальше! Где там пятерочка написана? Ага, прошедшее сильных… Вот, Корсунская.
Вика Корсунская по вечерам занималась на каком-то таинственном «Худграфе», и могла за минуту нарисовать убийственно похожий и уморительно смешной шарж на любого из учителей или одноклассников. За талант в классе ее очень уважали. Как большинство художественно одаренных натур, Корсунская не дружила с часами — опоздать в школу на час-два для нее было нормой.
В голове Андрюхиной спокойно построилась фраза “Korsunskaya must come at 8”, а через секунду он уже повернул ее назад, в прошедшее время.
MUST → HAD ТО.
«А неплохо все-таки мне Дарвин прошедшее объяснил», — вспомнилась Андрюхе полная приключений ночь в Британском музее. Все, пишем фразу.
5. Korsunskaya had to come at 8. — Корсунская должна была прийти в восемь.
Дальше!
Женька Абрикосов был человеком, который спит. Разбудить его могла только физичка Фарадеева. Абрикосов приоткрывал один глаз, лениво в два действия находил разницу между синусом угла падения и косинусом угла преломления и мгновенно засыпал снова.
6. Abrikosov is lazy. «Абрикосов — ленивый», написал Андрюха.
Дальше, дальше! Григоренко!
Олег Григоренко был спортивной гордостью класса, членом юношеской сборной города по тяжелой атлетике. И фраза с сильным глаголом у Андрюхи составилась мгновенно:
7. Grigorenko can become a champion.
Нужно было заполнить еще две клеточки. Вдохновенный Андрюха сочинил оставшиеся фразы без малейших усилий.
8. Devletkildeev brought to the class а hamster.
— Bring → brought, — снова вспомнился ему тот триумф у доски и Катькин восхищенный взгляд. Случай с «Хэмстером», то есть с хомяком, был очень даже реальный, произошел как раз сегодня утром — юморист Девлеткильдеев притащил в класс этого самого хэмстера девочек попугать…
9. Pirozhkova will complain at Devletkildeev to the teacher.
Так, попал Девлет по полной, Пирожкова Герундиевне на него стуканет (ну да, “will complain” — «будет жаловаться»), а та наверняка отца в школу звать будет…
С каждой фразой Андрей увеличивал и увеличивал темп речи. Он с удивлением отмечал про себя, что уже практически не задумывается; последние фразы из списка получились у него так, будто он выстреливал их из пулемета… И что интересно, фразы каждый раз выходили грамматически правильными. А какими же еще они могли быть, если таблицу Теслы он давно уже мог нарисовать с закрытыми глазами?
И еще один важный нюанс заметил сегодня наш герой. Поставив грамматику на автомат и таким образом освободив голову от забот о построении фразы, он вполне успевает придать высказываниям смысл! Он, Андрюха Ватников, вечный тугодум и размазня, которого собственная мама за медлительность называла «Мой майский мямлик», который и на русском-то ответить на любой вопрос мог только разве что хорошенько подумав — на английском сейчас выдает фразы быстро, и при этом вполне осмысленные.
Но главное — тренажер этот…
Ведь просто же! До ужаса просто!! Нарисуй на любой бумажке девять клеточек, будто в крестики-нолики играть собрался.
Три домика — простые, сильные и ТО BE.
И три этажа — будущее, настоящее и прошедшее.
И задумай девять персонажей, любых. И еще девять. И еще. И еще. И еще.
И сиди себе, тренируйся сколько хочешь, тыкай пальцем в любую из девяти комнат и выстреливай фразу в этом формате, но каждый раз новую. Отрабатывай до полного блеска, чтоб вылетали быстро, гладко и правильно!
«Как могла только и прийти такая идея? — удивлялся сам себе Андрюха. — Будто подсказал кто…»
А ведь правы англичане — ранний подъем действительно творит чудеса! “Wealthy, healthy and wise!” — ликуя, повторял про себя Андрюха, мчась в школу. «Благополучным, здоровым и мудрым!»
* * *
Весь этот и следующий день Андрюха пребывал в полном восторге от феерических возможностей, открывшихся перед ним благодаря придуманному на базе таблицы Теслы хитрому тренажеру. На уроках и на переменах он хватал бумажку и быстро набрасывал на ней девять действующих лиц. Иногда это были имена сказочных героев, иногда звезд российской эстрады или даже мировых политиков — а чего стесняться, бумажку он все равно никому не показывал, да и упражнения свои делал всегда в уме, так что случайный наблюдатель ничего бы и не увидел на клочке бумаги, кроме девяти фамилий. Веселился наш герой от души, гоняя персонажей по всем девяти клеткам, сочинял что хотел, дивясь все время как результатам тренинга, так и своему внезапно открывшемуся таланту изобретателя. Надо же, получить таблицу от самого Николы Теслы, да еще собственноручно создать из нее безукоризненно работающий тренажер английского языка — это, как некоторые любят выражаться, дорогого стоит!
Прозвенел звонок, закончилась математика и началась большая перемена. Для Андрюхи длиннейшая пара пролетела как одна минута. Он был так поглощен процессом, что не умчался по своим обычным переменочным делам, а проиграл, не поднимая головы, от звонка до звонка на своем тренажере.
— Ваткин! — вдруг услышал он знакомый голос. Он уже давно краем глаза ловил на себе Катькины любопытные взгляды украдкой, но экзерсисы свои на бумажке старался прикрывать рукой. Прикрывал, конечно, больше от учителей, однако и к Катькиным расспросам был как-то пока не готов.
— А что это у тебя такое? Почему ты не на перемене? Почему не носишься, не дерешься, как обычно? Почему задумчивый такой? И почему по английскому стал так хорошо учиться, и вообще — что-то с тобой не так, Ваткин… Думаешь, я не вижу?
— Слишком много вопросов, — сказал Андрюха, как ему показалось, очень жестко, сухо и мужественно. — Д…
Ему захотелось с ехидцей добавить «Детка» — уж отшивать так отшивать, пусть вопросики лишние не задает… Но в этот самый миг он оторвал глаза от своей схемы и посмотрел Катьке в глаза.
Большие Катькины глаза глядели прямо в Андрюхину душу. И столько в этом взгляде было всего — и доброта бесконечная, и тревога за него, и еще много всякого, что и словами не выразишь — что злое и глупое «Детка» застряло у него в горле.
— …Д…орогая, — неловко пробормотал Андрюха и залился краской. «Ну и дурак же я, балбес стоеросовый», — ругал он себя мысленно. С чего это я ее дорогой назвал?»
Однако Катька, кажется, совсем не рассердилась, а скорее наоборот.
— Слушай, Андрей, — сказала она очень серьезно, очень тихо, каким-то особым тоном, от которого у Андрюхи вдруг пересохло в горле. — Не хочешь говорить, что с тобой — не говори. Странное, конечно, с тобой происходит что-то, я давно вижу, но если нельзя тебе — не говори.
— Да, нельзя, — выдохнул Андрюха. — Секрет это пока. Не могу я тебе все рассказать.
— Андрей, помоги мне, пожалуйста, — вдруг попросила Катька. — С грамматикой у меня проблемы. Вроде всегда разбиралась, а тут отстала как-то… Вопросы делать не умею. Вчера мне Герундиевна тройку поставила, а скоро ведь контрольная за полугодие. Нельзя мне на тройки скатиться, мама нервничать будет, а у нее сердце… Я у нее одна, и она у меня одна.
Андрюха был одновременно и смущен до глубины души, и растроган, и взволнован. Катьку Степанцову он знал с первого класса, а в третьем их посадили за одну парту; но впервые за все годы гордая, самостоятельная и острая на язык Катька попросила у него помощи.
Андрюха подумал: а ведь он и сам понятия не имеет, как задаются вопросы. Мысль его неприятно поразила. Точно, упустил. И сам не учил, и у знакомцев своих таинственных до сих пор не спрашивал.
Он задумался.
В памяти не всплывало абсолютно ничего, кроме скрипучего голоса Герундиевны, монотонно долбящего классу какое-то загадочное «Дую-дую». Ему вдруг изо всех сил захотелось взять и рассказать Катьке, как в английском делаются вопросы, раскрыть ей тему полностью, красиво и с блеском, чтобы она ахнула и посмотрела на него с восхищением, как в тот его момент триумфа, когда он поставил “bring” во вторую форму. И Андрюха рассердился на себя за то, что знает в английском пока так мало.
— Там, это… — сказал он Катьке смущенно. — Там вроде «дую» какое-то надо говорить… В общем, если честно, Катька, как в английском правильно вопросы делать — я не знаю.
Помолчал секунду и добавил, глядя в серо-зеленые глаза:
— Подожди день-два, ладно? Я обязательно узнаю и тебе расскажу.
— Ладно, — просто и кротко сказала Катька. — Подожду. А что ты меня дурой хотел назвать — это ничего, Андрюха. И что сдержался, на «Дорогую» переделал — спасибо. Я ведь и правда еще не очень умная.
— Андрей, помоги мне, пожалуйста. С грамматикой у меня проблемы…
Именно на таких тренажерах наш герой и гонял себя с упоением, днями напролет. Гонял до тех нор, пока не убедился, что все алгоритмы таблицы Теслы полностью вошли ему в подсознание. Ах да, и уже после того, как убедился, сделал еще кругов пятьдесят…
Инструкция но изготовлению карманного тренажера Ватникова на базе таблицы Теслы
1) Пишем девять подлежащих прямо с потолка, нумеруем их от одного до девяти…
2) Рисуем четыре линии — раз-раз, раз-раз, как будто собираемся играть в крестики-нолики…
3) Пишем в клеточках цифры, как сейчас модно говорить, в рэндомном порядке. Проще говоря, наобум. От 1 до 9.
4) И сочиняем соответствующие фразы — быстро, легко, свободно, вдохновенно! И еще круг, и еще!
Приятной вам тренировки!