Первого апреля Павлик начал шутить прямо с утра.
Смял бумажку в комочек и позвал Мушку.
– Мушечка! Иди ко мне! Дам кое-что вкусненькое!
Мушка подбежала и замяукала – мол, давай скорее, если вкусненькое.
– С первым апреля! – расхохотался Павлик и бросил кошке бумажку. Мушка понюхала, отвернулась и пошла прочь. Даже поиграть не захотела – обиделась.
– Глупая! Шуток не понимает, – возмутился Павлик. – Буду шутить с Кирюшей. Кирюша всё-таки человек – должен понимать. Кирюша!
– Я здесь! – пропищал из-за дивана братишка.
– Вот и сиди пока там, – сказал Павлик. Он срочно съел конфету и завернул в нарядную обёртку корочку хлеба. – Кирюша! Вылезай! Вот, это тебе, – Павлик торжественно протянул «конфету».
Кирюша живо схватил её, развернул – в руках оказалась чёрная сухая корочка. Кирюша ничего не мог понять и на всякий случай разревелся.
Павлик испугался:
– Ты чего?! Ты смеяться должен! Это шутка – первое апреля!
Но Кирюша ревел и ревел. Остановился только тогда, когда Павлик выдал настоящую конфету.
Павлик растерялся – никто не понимает его шуток! И кошки не понимают, и люди не понимают. И почему так получается? Когда мама вернулась из магазина, Павлик выложил ей все свои огорчения…
– От твоих шуток, – сказала мама, – и у Мушки, и у Кирюшки сплошные разочарования. Ожидали приятного, а вышло – наоборот! Нужно, чтобы шутка шла в другую сторону – от неприятного к приятному. Вот тогда все будут веселы и довольны!
Как хорошо мама умеет объяснять! Теперь Павлику всё стало ясно.
Вскоре пришли гости. Тётя Люся и дядя Юра. Весёлые, с цветами. И сейчас же начались шутки. Ведь первое апреля на дворе!
– У тебя пуговица оторвалась, – сказал дядя Юра.
Но Павлика не проведёшь! Он закричал:
– Первое апреля – никому не верю! А у вас рожки на голове!
Дядя Юра сделал большие глаза и возмущённо спросил:
– Говори честно, есть у меня рожки?
Тётя Люся засмеялась:
– Конечно есть – ведь сегодня праздник – первое апреля!
И все засмеялись. А Павлик был особенно доволен – его шутка удалась. Она оказалась как раз такой, как нужно. С переходом от неприятного к приятному.
Чего уж тут приятного для дяди Юры, ходить как чучело, с рожками. А то, что их не оказалось – приятная не-ожиданность.
За столом веселились, шутили. Чувствовали себя замечательно. И тут Павлику захотелось отколоть такую шутку, та-а-акую! Чтобы все вообще закачались и сказали про него: «Во даёт! Ну, шутник!»
В самый разгар веселья он вылез из-за стола и пробрался в детскую. Встал посередине комнаты. Да как завопит истошным голосом:
– А-а-а-а-а-а!!! Помогите! А-а-а-а!
Загрохотали стулья, в коридоре рухнул со стены велосипед. И в комнату влетели все – родители и гости – бледные и красные.
– Боже мой! – воскликнула мама. – Что случилось?
– С первым апреля! – весело прокричал Павлик.
– Ты с ума сошёл! Разве можно так шутить? У меня чуть сердце не разорвалось. – Мама без сил опустилась на стул.
– Во даёт! Ну и шутник, – только и вымолвили тётя Люся и дядя Юра.
А папа молча, без всяких шуток, отшлёпал Павлика.
Опять получилось не совсем удачно, в другую сторону, – от приятного к неприятному. Оказывается, сложное это дело – правильно шутить!