преступные хроники
Самое меньшее, что ставили в вину американскому режиссеру Оливеру Стоуну после выхода самого скандального, жестокого, кровавого, провокационного… и тем не менее самого талантливого фильма последнего времени «Прирожденные убийцы», — это вторичностъ. Бездумные убийства; отсутствие цели и морали, а вернее — собственная мораль, не приемлющая каких-либо ограничений; пара влюбленных, вооруженная всеми видами огнестрельного оружия. Все уже было! И с этим режиссер, обычно болезненно реагирующий на критику, не спорил, только уточнял: «В жизни — не в кино».
Рождение легенды
Посмотреть на изрешеченные пулями тела Бонни и Клайда можно было задешево. Всего-то доллар! Полицейские просчитались: запрашивать можно было в десять раз больше — желающих взглянуть на знаменитых грабителей, прежде чем их укроет земля, все равно нашлось бы предостаточно.
Зеваки выстраивались перед моргом в длинные очереди. В толпе шныряли мальчишки, предлагая купить наскоро сделанные книжечки со стихами Бонни Паркер. Купившие могли здесь же получить автограф на первую страницу — мать Бонни, Эмма Паркер, без устали водила ручкой. Стоило это все тот же доллар. Впрочем, желающие могли дать и больше на благое дело — сооружение надгробия. Камня еще не было, но эпитафию, которая будет на нем начертана, уже сочинили: «Как цветы расцветают под лучами солнца, питаясь свежестью росы, так и мир становится ярче, благодаря таким, как ты». Вполне в стиле Поэтессы Паркер.
Люди входили под мрачные своды морга и медленно двигались по узкому коридору. Вот настежь открытая железная дверь, за ней небольшой зал. На деревянных тумбах два гроба. А в них — те, кто бросил вызов всесильной государственной машине. Такие молодые, такие красивые — «Смотрите, тлен не посмел коснуться их лиц!» — они не могли, не имели права быть законченными негодяями, какими их выставляли полицейские и политики.
— Она прелестна, — шептались женщины. — А как талантлива!
— Машину он водил, как бог! — переговаривались мужчины. — А как стрелял!
— Это любовь, — сходились в главном те и другие. — До последнего часа вместе. Нет, что ни говорите, но это — любовь.
Никто и не спорил. Даже Чарлз Артур Флойд, по прозвищу Красавчик, тоже явившийся в морг, не решался возразить. Хотя он знал о Бонни и Клайде побольше, чем все эти обыватели, и имел об «убийственной парочке» свое мнение. Некогда оно оформилось в его распоряжении, отданном подчиненным ему бандитам: «Эти двое сумасшедших объявились на моей территории. Не давайте им ни еды, ни крова. Если удастся, выведите на них полицию. Они — паразиты, и таким не место среди порядочных парней вроде нас».
— Ах, это так романтично! — всплеснула руками старушка в кокетливой шляпке.
Чарлз Флойд хмыкнул и снова ничего не сказал. Скандал ему не нужен, так что лучше промолчать. К тому же, этих дураков уже не вразумить. Газеты печатают стишки Бонни Паркер. Ее фотографии, как и портреты Клайда Бэрроу, не сходят с их страниц. Так, глядишь, национальными героями станут. Еще, чего доброго, кино снимут!
Выйдя из морга, Красавчик сплюнул под ноги и надел шляпу, которую снимал не из уважения к мертвецам, а из почтения к заведению, которое ему когда-нибудь придется снова почтить своим присутствием. Все мы смертны…
— Посмотрели на погань, — сказал он сопровождавшему его «быку», — и будет с нас.
Гангстеры сели в автомобиль и умчались. А толпа у дверей все росла. Кинооператор с громко стрекочущей камерой снимал людей, пришедших проститься с Бонни и Клайдом, и мечтал о Голливуде.
Плохое наследство
Клайд Бэрроу родился 24 марта 1909 года в Техасе в бедной многодетной семье — из тех, что называют неблагополучными. Старший брат Бак еще в детстве преподал ему уроки воровства. Клайд оказался способным учеником.
До поры ему все сходило с рук, однако безнаказанность лишает осторожности, и вскоре Клайд по-глупому попался на мелкой краже из магазинчика при бензоколонке, после чего был отправлен в исправительную школу для несовершеннолетних.
Увы, не слишком усердные педагоги ничего не изменили в жизненных воззрениях юного Бэрроу, и, с грехом пополам окончив последний класс, он точно знал, чем будет заниматься в дальнейшем — грабежом. А еще у него будет красивый, сильный, мускулистый помощник! В школе Клайд Бэрроу стал гомосексуалистом.
В первый же день на воле он обчистил ресторан. «Заработок» оказался ничтожным, всего несколько долларов, однако домой он все же явился не с пустыми карманами. Это произвело большое впечатление на Бака Бэрроу. Но по-настоящему поразил его повзрослевший Клайд другим — своими рассуждениями, как, кого и где надо грабить.
— Лучше мелочь, но часто и без всякого риска. Понимаешь?
Бак не без труда, но понял. Когда они сколотили банду, он сам предложил Клайду стать ее главарем.
— А я уж тебя не подведу.
Несколько лет они орудовали на автострадах соседних штатов, но в 1928 году после неудачного налета на вагон-ресторан Бака арестовали и осудили. Клайд вернулся в родной Техас. В январе 1930 года в затрапезной закусочной ему подала гамбургер миловидная официантка Бонни Паркер.
…Она родилась 1 октября 1910 года. Отец ее был строительным рабочим, мать домохозяйкой. Достатка в семье не было из-за беспробудного пьянства ее главы, так что Бонни еще в школе начала подрабатывать в ресторанчиках. Посетителям нравилось, что их обслуживает симпатичная расторопная девушка с натуральными белокурыми волосами, и она частенько получала поощрительные шлепки пониже спины. Это ее не смущало. Девственность она потеряла еще подростком и к окончанию школы знала много того, о чем не подозревают иные замужние дамы. Как только это стало возможно, она по-быстрому окрутила одного из своих кавалеров и выскочила замуж, надеясь навсегда распрощаться с тяжелыми подносами и чадной кухней дешевой кафешки. Но вот незадача: молодого мужа посадили за убийство и срок «впаяли» не маленький — 99 лет, чтобы, значит, наверняка в тюрьме загнулся.
Парень, заказавший гамбургер, сразу приглянулся Бонни. Было поздно, в закусочной, кроме них, никого, и она со скуки присела к нему за столик. Посетитель оказался разговорчивым и с богатой биографией. Его красочные истории из жизни налетчиков настолько заворожили Бонни, что она потеряла счет времени, а после закрытия заведения предложила Клайду поехать к ней домой. Тот с готовностью согласился.
Через несколько дней они вместе отправились в Даллас.
Большое чувство
Они не любили друг друга. Они друг друга уважали. Любили же они ездить «с ветерком» и стрелять из всех видов оружия, чем и занимались на протяжении многих лет, всем прочим мишеням предпочитая живые. Они их делали мертвыми.
Каждый член его банды, по глубокому убеждению Клайда Бэрроу, должен был в совершенстве владеть оружием. Револьвер, винтовку или автомат Томпсона — знаменитый «томми», любимое оружие гангстеров, — достать в то смутное время проблемы не составляло. Вскоре Бонни, восхищавшаяся револьверами, а больше той силой, которую они олицетворяли, стреляла так же метко, как и ее «учитель». За рулем автомобиля она чувствовала себя куда менее уверенно. Впрочем, сравниться с Клайдом в мастерстве вождения мог далеко не каждый. В чем, в чем, а в этом он толк знал.
…Три года спустя на адрес миллионера и изобретателя Генри Форда пришло письмо из Тулсы, штат Оклахома.
«Дорогой мистер Форд! Пока мои легкие еще дают мне возможность дышать, спешу сообщить, что ваша новая машина восхитительна. Когда приходится удирать от полиции, ни один из автомобилей не может сравниться с вашими, такими быстрыми и легкими на ходу. Но даже если бы мой бизнес был абсолютно легальным, я бы не поленился сказать, насколько замечательна модель „V-8“. С уважением — Клайд „Чемпион“ Бэрроу».
Читал ли это письмо Генри Форд — неизвестно, но уполномоченный отвечать на подобные послания клерк отправил Клайду Бэрроу «до востребования» в Тулсу шаблонный ответ с выражениями признательности за высокую оценку их продукции.
…В конце концов Клайд научил свою подружку управлять машиной. Это было необходимо, так как в грядущих налетах ей отводилась роль водителя. Наконец Бэрроу решил, что им пора идти на дело. Бонни села за руль, и они поехали к ближайшему банку. Там Клайд вышел из машины, оставив дверцу открытой.
— Руки в гору!
Револьвер в руке гангстера выглядел устрашающе. Служащие попадали на пол. Налетчик сгреб деньги, лежавшие на столах, и выбежал на улицу. Поджидавший его автомобиль сорвался с места, бандит вскочил на подножку и несколько раз выстрелил назад — не столько желая в кого-нибудь попасть, сколько для острастки.
— Поздравляю, — сказал Клайд, когда они с Бонни отмечали ее «дебют» в неприметном ресторанчике. — Ты молодчина!
Бонни Паркер зарделась от удовольствия.
В следующие три месяца они удачно провернули еще несколько дел, а потом Бэрроу «вычислили» и на два года упрятали за решетку. По счастливому для Клайда стечению обстоятельств, в той же тюрьме сидел Бак Бэрроу, который все это время готовил побег. Прихватить со собой младшего он не мог, так как братья сидели в разных блоках, но Клайду удалось во время прогулки передать Баку зашифрованное письмо с инструкциями для Бонни.
Бак бежал, письмо попало к Паркер, и через несколько дней она явилась в тюрьму. К внутренней стороне бедра у нее был привязан пистолет.
— А что у тебя тут? — спросил с сальной улыбкой надзиратель, проводящий обязательный обыск посетителей.
Как загипнотизированная, Бонни стала медленно поднимать юбку, и тут в караульное помещение вошел заместитель начальника тюрьмы.
— Ты опять за свое? — набросился он на надзирателя.
Бонни тут же выпустила подол и очень натурально расплакалась. Вскоре она уже говорила с заключенным, к которому пришла на свидание. Той же ночью Клайд Бэрроу бежал.
Поиск беглеца был организован профессионально, и уже через неделю он был снова водворен в тюрьму — на этой раз федеральную и строгого режима. Оттуда он вышел благодаря матери. Камми Бэрроу засыпала слезными просьбами о снисхождении губернатора Техаса, и тот помиловал ее сына.
Тем же вечером Клайд встретился с Бонни.
— Я больше не вернусь в камеру, — сказал он. — Лучше умереть.
Девушка смотрела на него восхищенными глазами. Нет, она его не любила. Она его уважала!
Проза и поэзия
В тюрьме Клайд Бэрроу совершил первое убийство, забив металлической трубой местного «стукача». Следующая смерть не заставила себя ждать. На пару с Баком они «взяли» ювелирный магазин в Хилсборо, штат Техас, где Клайд хладнокровно застрелил 65-летнего Джона Бачера, посмевшего заступить им дорогу. Выручка составила 10 долларов с небольшим…
В это время Бонни находилась за решеткой. Не справившись с управлением только что угнанного автомобиля, она врезалась в дерево, потеряла сознания и стала легкой добычей «копов». Когда срок ее заключения подошел к концу, у тюремных ворот в новеньком «Форде» ее ждал Клайд.
Несколько дней спустя они уже были в Оклахоме. Здесь, в городе Атока, проходил ежегодный праздник урожая, и бандиты собирались обчистить кассу ярмарки. Сделать это надо было в сумерках, когда и людей поменьше, и касса полна. Клайд выпил стакан газировки, пострелял в тире, «заработав» кучу призов, и с плюшевым осликом под мышкой отправился к воротам, где продавались входные билеты.
— Эй, парень, иди-ка сюда!
У одного из павильонов стояли два человека в форменных рубашках и с оловянными звездами на груди. Клайд отбросил ослика, распахнул полы плаща и, будто ковбой в дешевом фильме, выхватил два револьвера. Прогремели выстрелы. Шериф Чарльз Максвелл и его заместитель Юджин Мур повалились в пыль.
Клайд побежал. Вокруг кричали, но он расслышал голос Бонни:
— Я здесь!
Она уже успела завести мотор.
— Нам нужны новые «стволы», — сказал, отдуваясь, Клайд Бэрроу, плюхаясь на сиденье.
Неделю спустя они ограбили оружейный склад и вооружились до зубов. Они были счастливы, и их вовсе не смущало то, что из-за полицейских облав им не удается больше одной ночи провести под крышей. Они ночевали в лесу у костра. Клайд потягивал виски, следя за игрой пламени, а Бонни, высунув остренький язычок, старательно записывала в тетрадку свои стихи.
— Послушай, — повернулась она к напарнику и стала читать чуть хрипловатым от курения голосом:
— Я ничего не боюсь, — сказал Клайд. — А вообще, мне нравится!
— Правда? — обрадовалась Бонни. — Я пошлю их в газеты! Как думаешь, напечатают?
Клайд затянулся сигаретой и сказал:
— Вот возьмем еще пару банков, обязательно напечатают.
— Еще снимки нужны, — задумчиво проговорила Поэтесса.
— Это не проблема, — протянул Клайд.
Фотоаппаратом они разжились при первом же ограблении. Потом снимали друг друга с револьверами и дробовиками в руках. Этого показалось мало. На окраине ближайшего города они исхитрились захватить шерифа, связали его и сфотографировались с ним в обнимку. Оставляя служителя правопорядка раздетого донага на обочине дороги, Клайд, рисуясь, сказал:
— Я бы с удовольствием пристрелил тебя, парень, но ты должен передать газетчикам, что мы не банда убийц, а просто люди, которые пытаются пережить эту проклятую «великую депрессию».
Клайд «Чемпион» Бэрроу оказался прав: получив снимки и стихи Бонни, многие журналы и газеты не пожалели для них своих страниц. «Робин Гуд жив! — писали журналисты. — Он обзавелся подружкой! Если наша страна еще может рождать таких людей, то для нее не все потеряно».
— Мы теперь знаменитости! — тараторила Бонни, потрясая газетой.
— Подожди, не мешай.
Клайд был занят. Он только что застрелил мясника, не пожелавшего добровольно расстаться со своими 50 долларами. И забрызгался…
Подельники
Осенью 1932 года к Бонни и Клайду присоединились Бак Бэрроу и его жена Бланш. Следом за ними — убийца «со стажем» Рой Гамильтон и запуганный до смерти слесарь Уильям Джонс, которого бандиты заставили прикончить своего хозяина, владельца гаража.
Джонс был у Клайда на посылках, а вот Гамильтон занял в банде особое место, став сначала любовником нимфоманки Бонни, а затем и извращенца Клайда. Когда им приходилось проводить ночь в лесу, они, откинув сиденья, спали в одной машине. Правда, иногда Бонни предпочитала Бака или Джонса, но лишь тогда, когда Клайд вдруг ни с того ни с сего начинал ревновать ее к Рою. Случалось такое частенько.
— Надоели мне ваши капризы, — сказал как-то Гамильтон и исчез, предпочтя судьбу «волка-одиночки».
В тот день Клайд плакал…
Но жить-то надо, и банда продолжала колесить по юго-западным штатам Америки, грабя винные лавки, магазины, рестораны и банки. И везде за ними тянулся кровавый след: в Темпле они убили Дойла Джонсона, когда тот не захотел отдавать ключи от своего автомобиля, в Далласе прикончили двух полицейских, в Индиане застрелили хозяина бензоколонки…
В 1933 году, уходя от засады, Клайд Бэрроу был ранен в голову, Бак получил пулю в живот, его жена Бланш — в ногу, Бонни Паркер отделалась сравнительно легко — царапинами на боку. Их окружили в лесу. Умирающий Бак сумел дать несколько очередей из автомата и был добит выстрелами полицейских. Бланш схватили. Клайду, Бонни и Джонсу удалось скрыться.
Следующие месяцы бандиты вели жизнь бродяг: питались отбросами, просили подаяние, воровали с веревок белье. И от случая к случаю убивали. Позже Джонс скажет на суде: «Я никогда не видел кого-либо еще, кто бы так наслаждался убийствами».
Тут-то их и нашел Рой Гамильтон, успевший побывать в тюрьме и сбежавший оттуда вместе с Джо Палмером и Генри Метвином. Сразу увеличившись вдвое, банда «ожила» и принялась за старое.
Дорога смерти
Эдгар Гувер, могущественный руководитель ФБР, наставлял своих работников: «Клайд Бэрроу — психопат. Его и всех, кто будет рядом с ним, нужно уничтожить, как взбесившихся животных. Сначала стреляйте, а уж потом задавайте вопросы».
Делом чести стала поимка Бонни и Клайда для техасского шерифа Фрэнка Хаммера. Несколько раз его люди шли по следу бандитов, но всякий раз те уходили от погони. Тогда шериф решил действовать через их родственников. Обращаться к близким Чемпиона и Поэтессы смысла не было, те не раз укрывали преступников, а вот отец Генри Метвина в обмен на помилование для своего непутевого отпрыска решил помочь полиции. Он уговорил сына, что тот выведет Чемпиона и Поэтессу на полицейскую засаду.
…Утром 23 мая 1934 года на лесной дороге штата Луизиана появился покрытый пылью «Форд». За три недели до этого банда разделилась, и, заметая следы, Клайд и Бонни проехали по американским дорогам более 7500 миль. Что удивительно, не совершив за это время ни одного убийства.
Грузовик поджидавшего бандитов Метвина-старшего был припаркован у обочины. «Форд» лихо затормозил. Клайд высунулся из окна.
— А где Генри? — спросил он.
В этот момент появились машины с полицейскими и рейнджерами. Метвин-старший юркнул под грузовик. Клайд схватил «винчестер», Бонни — револьвер (в автомобиле было 2000 патронов, 3 винтовки, 12 револьверов и 2 ружья), но полицейские их опередили. Ими было выпущено более 500 пуль, 184 пробоины остались в машине, 80 пуль попали в Бонни и Клайда.
Добыча
Самым крупным кушем, который удалось «сорвать» Бонни и Клайду, были $1401 в банке городишка Кедровые Холмы. Обычно они довольствовались суммами, не превышающими 100 «зеленых», из которых несостоявшиеся любовники ни разу не пожертвовали и доллара на «пользу бедным».
Голливуд нас обманывает. А мы и рады. И фильм Артура Пенна о похождениях романтических влюбленных, по недоразумению, по стечению обстоятельств, из собственного понимания справедливости взявшихся за оружие, нам по-прежнему дороже, нежели горькая правда Оливера Стоуна о прирожденных убийцах сегодняшнего дня. Видно, хотим обмануться.
