Незаметно подошел и день общего собрания юных натуралистов — воскресенье. Собрание было назначено на четыре часа, чтоб потом люди могли отдохнуть, но уже в три в физкультурном зале было полно народу.

И не так, как иногда бывает, ходят по очереди, по одному, а шли парами, целыми семьями. Пришел даже старый дед Тумаш, которому, казалось бы, можно было и не ходить: сыновья давно поженились, внуки повырастали, некоторые уже служили в армии.

Значит, было интересно побыть на этом собрании.

Зал был убран по-праздничному. Девочки сплели из плауна-дерезы гирлянды, украшенные, как самоцветами, весенними цветами. Убран был цветами и большой портрет выдающегося мечтателя и самого великого реалиста — Ленина. Рядом с ним были портреты Мичурина и Тимирязева.

На стенах были развешаны большие листы бумаги, к которым прикреплены высушенные дикорастущие полезные растения, а над ними выписана большими буквами научная характеристика каждого: где растет, какие полезные для человека вещества содержатся в листьях, корнях, семенах. Тут были сныть, осот, бобовник, тростник, ситник, дубровка, репейник, аир, кувшинки желтые, лилия белая, липа, одуванчики, колокольчики, первоцвет… И это не все: зверобой, ландыш, лютик, пустырник, анютины глазки, кипрей (иван-чай), золототысячник…

Ученики и родители стояли у этих стендов, рассматривали знакомые всем с детства растения и удивлялись:

— Ты только подумай! Стрелолист болотный, который, бывало, свиньям только кинешь, а он:

Стрелолист (сагиттария трифолия). Растет по берегам озер, на болотах. Корнеплоды можно употреблять в пищу людям. В высушенных — до 50 % крахмала. Кроме того, есть декстрин, пентазаны, сахар. Очень полезен для водоплавающих птиц, для рыбы. Разводить можно корнеплодами.

— Лилия, белая лилия! — слышалось в другой группе. — Казалось бы, обычные водоросли… А у нее:

крахмалу до 50 % в семенах да 20 % в корневищах, белков до 8–9 %, сахару до 18–20 %… дубильные вещества…

— Камыш, тот самый, что стеной стоит на озере:

в корневищах — до 44 % безазотных веществ, главным образом крахмала.

Есть в нем сахар, есть много других ценных веществ.

Вот тебе и скирпус лакустрис!

— Гляди ты, а в водяных орехах:

белков — 15 %

масла — 0,5 %

крахмала — 52 %

сахара — 3 %

Из них можно делать крупу, муку, печь лакомства. Употребляется в сыром, жареном, печеном, вареном видах. Одним словом, как съедобный каштан, только что не на дереве растет, а в воде…

Используется от укусов бешеных собак, змей, от кровавого поноса…

С одного гектара озерной или речной площади можно получить до 20 центнеров сухих водяных орехов…

Больше всех интересовались женщины:

— Подумать только! Ни тебе пахать, ни тебе бороновать, ни тебе полоть… А о поливке и разговора нет — они же в самой воде растут. Посадил осенью и через год двадцать центнеров с гектара принимай, сгребай!

— Слышала, Насточка?! Белок, масло, крахмал, сахар. Бери — и печенье готовое!

С шутками, с практическими предложениями переходили от таблицы к таблице. Нина Ивановна со старшими учениками давала пояснения, если они были нужны.

Большинство вопросов начиналось так:

— А почему про них никто ничего не говорил?

— Почему мы не слышали?

— Почему их не разводят?

— А почему?..

— А потому, дорогие товарищи, что у нас не было времени, не было возможности обращать на это внимание! Проклятые, навязанные нам войны отбирали у нас время, средства, талантливых людей. Если бы не это все, у нас был бы рай земной, было бы полное благополучие.

Так Нина Ивановна отвечала на бесконечные «почему».

Не меньше внимания было отдано и стенной газете. Тут читали и обсуждали заметки про липу, кедр, черноплодный паслен, аир, камыш. Все было как будто очень хорошо знакомо с детства и в то же время все как новое.

Дубровка, или, как ее называют в других местах, горлянка, серебреник, гортанная трава. Та самая дубровка, с мелкими, желтыми цветочками и серебристыми листочками. А в ней, оказывается, полная аптека:

В народной медицине применяется при туберкулезе, кровавых поносах, цинге, грыже; чтобы избавиться от песка в почках, при каменной болезни, при заболевании суставов, при судорогах, при воспалении глаз, при зубной боли, для омоложения кожи. В некоторых местах корнеплоды дубровки используют и как пищевой продукт.

А купальская травка — зверобой, тоже с золотистыми, как звездочки, цветками?

А что в ней?

Эфирные масла, дубильные вещества, смолы и краски, сахар, никотиновая кислота, каротин, аскорбиновая кислота. Каротина больше, чем в моркови.

Лекарство от колитов, всяких кровотечений, от болезни десен, при заболевании сердца, изгоняет глистов и остриц, укрепляет сердце и печень, очищает почки, залечивает язвы, помогает при невралгиях, истерии, бессоннице, эпилепсии, при параличах, при заболевании легких, от болей в груди, от удушливых кашлей, ревматизма. Народная медицина утверждает, что зверобой — это лекарство от девяноста девяти болезней.

Будто какими-то удивительными яркими прожекторами осветили эти всем известные, тысячи раз виденные и перевиденные растения, травы, цветочки, и они засверкали так, как чудесные, сказочные, разыскиваемые всеми поколениями в ночь на Ивана Купала «цветы счастья», засверкали такими колерами — красками, что действительно захотелось потрогать их и проверить: они это или не они? А может, это привезенные из-за «тридевяти земель» немного похожие на них, но не наши цветы?

Нет! Это они, это наши цветы, травы. Они взяты из неоглядных наших лугов, наших дубров, наших боров и пущ, взяты из того величественного, чудодейственного храма, имя которому — природа, про которую поэт Анатоль Велюгин так красиво сказал:

Торжественно-возвышенное настроение создавали эти растения, собранные руками девочек и мальчиков, дочерей и сыновей ботяновских граждан и показанные ими в этот день, залитый лучами горячего весеннего солнца.

На лицах у родителей была заметна гордость.

— Наши дети молодцы, они тоже что-то свое внесли в общую сокровищницу.

Веселый смех не прекращался у отдела сатиры и юмора. Если бы кто начал знакомиться с ним сразу, не осмотрев выставки, не читая интересных статей и заметок в стенной газете, может быть, тот и обиделся бы: «Моего сына (или дочку) высмеяли, какие-то шуточки строят». Но после всего предыдущего шутки воспринимались именно как шутки, как что-то нужное, ну примерно как горький хрен к салу, как острая присказка в беседе. Да тут и поговорок хватало:

Высоко поднял, а снизу не подпер!

Соответствующий и рисунок: наговорил много, а сделал бестолково, без фундамента. Вот и рушится высокое здание…

Лапоть с постолом

торгуются за лычко под столом.

А рядом рисунок: два «друга» не поделили лычка и подрались. Имена не названы — со временем забудется, а драться они никогда не будут. Под столом сидеть перед всем селом во второй раз не захочет никто.

В Беларуси пчелы, как гуси,

резвинами мед носят.

На этот раз рисунок был очень отчетливый: огромная пчела, больше похожая на шершня, но с лицом Юрки Рослика, несет за плечами резвины, а в них — соты с медом. Мед течет по этой пчеле или шершню на тропинку. Рисунок вызван тем обстоятельством, что этот Юрка — большой врунишка. Ему сказать, что среда — это пятница или наоборот, ничего не стоит. Даже глазом не моргнет. Никакой фамилии, конечно, не было, ее заменяла надпись:

Так-то оно так, фамилии не было, это верно. Но лицо, а главное — курносый нос! Тут все узнали без подписи, кто такой этот самый Врунишка (да еще с большой буквы). Узнал себя и Юрка. Он сразу подошел к редактору и с возмущением сказал:

— Когда это я мед резвинами носил?

А Зося спросила:

— Почему ты решил, что это именно ты? Разговор идет о пчеле.

— А нос разве не мой, а пчелиный?

— А ты что, патент взял на такой нос? Я тебе в одних Ботяновичах десяток таких носов покажу… Еще чего не хватало!

Петрусек же, тот самый, что приносил заметку про лягушек и джаз, солидным басом добавил:

— Кто поросенка украл, у того в ушах визжит.

На том вся претензия и кончилась.

Но были тут шутки и про юных натуралистов. На одном рисунке — липа. Под ней сидит с цимбалами Гиляр (он, как и его отец, хорошо играл на цимбалах) и под музыку поет:

Тут же нарисованы и ушаты. Имени нет, но узнали все по цимбалам. Посмеялись:

— Аппетит неплохой! Посуду взял подходящую! А может, и вправду будем цистернами липовое масло возить?

На следующем рисунке парнишка, похожий на Адама Скрипку, стоит в огороде и выбрасывает оттуда на улицу капусту с огурцами. Под рисунком соответствующее стихотворение:

Эти стихи написала Кася. Написала тогда, когда недоразумение на уроке Нины Ивановны не было еще ликвидировано. Редакция долго совещалась: не хотелось ворошить старое, но жаль было рисунка. Такой рисунок удачный, хоть на выставку! Кочаны вылетают на улицу так, что кажется, видишь, как они летят. Один даже на четыре части разбился. И Адам как живой.

Наконец редакция решила: «Позовем Адама. Покажем ему. Если не понравится — выбросим».

Адам только взглянул и расхохотался:

— Галина работа! Больше никто так не сможет нарисовать!

Зося ответила неопределенно:

— Дело, Адам, не в том, кто именно нарисовал. Но после всего, что было, нам не хотелось бы снова вспоминать ту историю. Решили спросить у тебя: печатать эти стихи с рисунком или нет?

— Какие могут быть вопросы? Печатать обязательно! «То не шум боровой над моей головой!..» Обидного, по правде говоря, тут для меня ничего и нет. В наших обыкновенных лещиновых орехах одного только масла больше половины. За границей из них делают муку, и притом муку очень высокого качества. Пекут из нее всякие лакомства. Да и осот имеет немало чего хорошего: витамины, сахар. Теперь скажите: пропаду я с ними?

Зоя Кирилловна пошутила:

— Одним словом, «пустили рыбу в воду»!

— Что-то вроде этого. Белки же тоже не умирают от наших лещиновых орехов, да еще как высоко скачут, да какие хорошие шубки имеют! Значит, Адам, согласен? Жму твою руку. Ты такой славный парень, что и влюбиться в тебя можно, — сказала Зося.

— Я влюбился уже в другую.

— А в кого? Я и не замечала, — удивилась девушка.

— Во Флору.

— В какую Флору?

— Есть такая красивая дивчина. Я от нее без памяти.

— Погоди, погоди… Какая же это Флора? Разве что из Пригожего Городка? У нас такого имени даже не слышно.

— Из красивой Греции. Та, что цветы приносит.

Тогда только Зося спохватилась:

— Ой, Адам! Какой ты… А я всех девушек перебрала в памяти. А он: «флору»! Эту флору и я люблю не меньше твоего.

— Тем лучше. Давай еще раз твою руку, Зося!

Так и пошли в газету Касино стихотворение и Галин рисунок про Адама Скрипку…