В малом конференц-зале самого фешенебельного отеля столицы Таурики (или страны Тайлиани, поскольку вся планета была единой страной) сидели три официальных лица: Жолио Кампоманто, военный министр, председатель совета самообороны; Магда Мареску, член педагогического совета; Иван Шадов, член экономического совета. Кроме этих троих, являющихся ещё членами верховного совета Содружества, в зале присутствовали их помощники, секретари и советники, но они участия в разговоре не принимали (хотя тихо переговаривались между собою). Жолио Кампоманто, в отличие от своих коллег по верховному совету, прибывший на Таурику более трёх месяцев назад, эмоционально говорил:

— Я был удивлён, нет, просто шокирован тем, что увидел, когда эскадра сил самообороны вышла из прыжка! Эскадра, в данный момент находящаяся под моей командой, составляет почти треть тех сил, которыми располагает военное министерство, а следовательно, всё Содружество! Нас встречали двенадцать крейсеров и один линкор, как сказала рыжая девчонка, командовавшая этими кораблями — это первая эскадра сил самообороны системы Арутас, понимаете, первая!

— Не понимаю, что вас так напугало? Насколько я знаю, силы самообороны Таурики являются подразделением сил Содружества, общее командование осуществляет один из ваших адмиралов или это не так? Вы хотите сказать, что всем здесь заправляет Алиса Таволич? — удивилась или сделала вид, что удивилась, Магда Мареску и задала вопрос её интересовавший: — Что вы можете сказать об этой девочке?

— Заправляет здесь не эта девочка, а президент, надо сказать, что довольно жёстко правит, но при этом нареканий или недовольства у местного населения нет, скорее наоборот, госпожа Саунаро пользуется всеобщей любовью, — издалека начал военный министр. Но увидев, что его коллега по верховному совету ожидает другого ответа, перешёл к рассказу о рыжей девочке: — Алиса Таволич, да, так её зовут, контр-адмирал и командующая этой эскадрой. Меня буквально вынудили утвердить то воинское звание, что присвоила ей президент Саунаро, к тому же назначившая эту девчонку командиром эскадры! А командовать таким воинским соединением должен адмирал! Тем более такой эскадрой! Суперлинкор, двенадцать крейсеров проекта двести три, не говоря уже о полутора десятках кораблей поменьше — фрегатов и корветов! И это, как они утверждают, только одна эскадра, первая! Сколько же таких эскадр они намерены поставить в строй!

— Жолио, вы уже об этом говорили, — Мареску остановила Кампоманто, сбившегося на болезненную для него тему. Осуждающе покачав головой, вернулась к её интересующему вопросу: — И всё же, что вы можете сказать о Алисе Таволич?

— Контр-адмирал Таволич, если не обращать внимания на её просто неприлично юный вид, очень грамотный специалист. Четыре года назад Таурика располагала только патрульными кораблями, а теперь имеет эскадру численностью… Да, не буду больше об этом. Так вот, чтоб иметь боеспособное соединение, мало построить (или восстановить и модернизировать — не столь важно, что они там сделали) такое количество кораблей, надо подготовить для них экипажи. Проще всего проводить учёбу в реальных условиях, на уже готовом корабле, но для того нужен такой корабль, и если он один — то подготовка экипажей для десятка крейсеров — длительное время. За короткий срок много экипажей не подготовить. А Таволич организовала обучение команд в учебном центре, на тренажёрах! Кстати, создание этого центра — полностью заслуга Таволич! Нужное оборудование было ею закуплено, а некоторые тренажёры, вообще, созданы с нуля! Таким образом, вступающий в строй корабль получал уже обученную и, можно так сказать, опытную команду! Совместные учения это продемонстрировали! Экипажи кораблей местной эскадры ни в чём не уступают, даже превосходят прибывшие со мной. Стрельбы это очень хорошо показали, если мои подчинённые стреляли на "хорошо", то местные на "отлично"! Понимаете, что это значит?!

— Жолио, я не совсем понимаю, но искренне вам сочувствую, — вздохнула Магда Мареску и задала очередной вопрос на интересующую её тему: — Но всё же я хотела услышать ваше мнение о Таволич, о ней самой. О том, как стреляют её подчинённые, больше не надо. Расскажите именно об этой девочке. Ваши впечатления, что-то такое, что вас могло удивить в её поведении, высказываниях, что-то необычное или странное, вы ничего такого не заметили?

Адмирал задумался, его мало интересовали именно такие мелочи после увиденной эскадры Таурики, количества кораблей и выучки их экипажей. Кампоманто потёр переносицу, словно пытаясь вызвать нужные воспоминания, и начал:

— Она нисколько не изменилась с того момента, как было утверждено её звание — командор. Кстати, тоже сначала присвоенное президентом Саунаро. Тогда я решил, что это какая-то глупая шутка. Как можно присваивать такое звание маленькой девочке, ну пусть уже не маленькой, но дразнящейся тем, что высовывает язык! Но то, что она в одиночку сумела захватить пиратский рейдер, было достойно награды, вот её и наградили, мол, пусть местные силы самообороны потешатся, ведь дальше Арутаса эту командора пускать никто не собирался. Но эта девочка показала себя как очень опытный организатор, за столь короткое время провести такую работу по восстановлению такого количества кораблей… Сами понимаете, маленькая девочка такого бы не сумела, как бы ни старалась. Я навёл справки и узнал всё, что произошло с командором Таволич, ведь именно такое у неё было звание в армии Объединённой Федерации Свободных Государств, поэтому перестал удивляться той активности, что она проявила. Но последние события… показали, что эта рыжая девочка не только умелый командир и стратег, но и отличный боец. Захват линкора с последующим разгромом боевого флота в системе Тавота… Да вы сами видели видеозаписи того, что там произошло.

— А вы, случайно, не в курсе того, что было в том большом контейнере? Его буксировал линкор, — поинтересовался Иван Шадов. Адмирал Кампоманто отмахнулся, мол, это хоть и большой, но не боевой корабль, потому особого интереса не представляет, к тому же этот громадный ящик-корабль оказался пустым, его и то, что в нём ничего нет, сразу же продемонстрировали военным из Содружества. Естественно, экскурсия на этот корабль-сейф была организована после того, как всё содержимое из него оперативно выгрузили. Представитель экономического совета ничего не стал говорить, только многозначительно покачал головой, а Кампоманто продолжил рассказывать:

— После того, что произошло с сенатором Таволич, я имею в виду это омоложение, вполне можно поверить, что под внешностью девочки скрывается взрослый и опытный человек, я хотел сказать, что не прячется от кого-то, а так сложились обстоятельства, что это совсем малолетка. Но её поведение… показывать язык старшему по званию это… правда, мне она показала, когда думала, что я её не вижу. Но вот адмиралу Гутренту, да и госпоже президенту она без стеснения показывает, не только она, но и сенатор Таволич!

— Таволич уже больше двух лет, как не сенатор, — счёл нужным вставить замечание Шадов. Кампоманто удивился:

— Вы считаете, что сенатор после сложения полномочий получает право показывать язык? Не слыхал о таком. Но вот вы, к примеру, станете ли показывать язык, после того как перестанете быть сенатором? К тому же Саунаро действующий президент, наделённая очень большими полномочиями, а значит и ответственностью, тоже показывала язык!

— Вам?! — изумился член экономического совета, адмирал ответил:

— Нет, до этого пока не дошло, но вот сёстрам Таволич… И обеим вместе, и каждой по отдельности, я такое замечал несколько раз. Как вы это объяснили бы?

— Ну, не знаю, — пожал плечами Шадов и предположил: — Может, это местный обычай такой — приветствовать друг друга подобным образом, а может — это выражение одобрения или особого расположения? Вы говорите, Таволич, которая ваш адмирал, вам язык показала? Может, она этим самым хотела показать, как она вас уважает. При случае поинтересуйтесь у неё — что здесь означает высунутый язык?

— Вряд ли это знак уважения, раньше я здесь такого не замечала, а бывала я на Таурике довольно часто, — произнесла Магда Мареску. Кивнув каким-то своим мыслям, женщина задумчиво продолжила: — Это делают только сёстры Таволич и президент Саунаро. Только они показывают язык, если не считать всех детей, которые поступают также. Но эти трое — далеко не дети, но иногда себя ведут себя так, словно они дети. Они подверглись процедуре омоложения, возможно, это последствие этой процедуры, а возможно… простое хулиганство, свойственное детям.

— Если о сёстрах Таволич так можно подумать, исходя из их внешнего вида, то президент Саунаро… Она выглядит хоть и молодо, но вполне взрослой девушкой, — возразил Шадов, Кампоманто промолчал, Мареску продолжила развивать свою мысль:

— Но предположение, что они, омолодившись, полностью, впали в детство, опровергает то, что они продолжают заниматься теми делами, свойственными взрослым людям, не просто взрослым, а с хорошей профессиональной подготовкой. Вы сами, Жолио, указывали на то, что ваша адмирал сделала нечто выдающееся именно в вашей области, а её сестра продолжает руководить научным центром и вести серьёзную научно-исследовательскую работу, дети, какими бы они вундеркиндами ни были, на такое не способны. Но эти странности поведения не только у сестёр Таволич, но и у госпожи президента… всё же мне кажется, что это вызвано некоторыми изменениями психики, явившимися следствием процедуры омоложения. Насчёт этого было бы неплохо посоветоваться со специалистом, а ещё лучше провести соответствующие исследования в учреждение, для этого предназначенном.

— И не стыдно подсматривать? — поинтересовалась одна рыжая девочка у другой. Та, что сидела у экрана, ответила:

— Я не только подсматриваю, я ещё и подслушиваю. Меня, прежде всего, интересовало: что они узнали о том корабле-сундуке? И ещё, мне не нравятся намерения нашего военного министра и уж совсем не нравится появление этого типа из экономического совета. Уж очень он активно интересуется тем, что было в привезенной мной шкатулке. Я понимаю, что Хитомо не даст им наложить лапу на мою добычу, но всё же поберечься надо. А как сказала член педагогического совета, тебя надо показать соответствующему специалисту.

— А тебя? — поинтересовалась стоящая у кресла рыжая девочка, сидящая в кресле перед экраном отрицательно покачала головой:

— Меня не надо, я любому специалисту натру физиономию, если он захочет меня исследовать!

— Алиса, тебя не просто показать надо, тебя надо поместить в соответствующее учреждение, с мягкими стенами, и уже там тщательно изучать.

— Да я тебя сейчас!.. — рыжая девочка вскочила из кресла и сделала вид, что закатывает рукава.

— Ой-ой-ой! Как страшно! — в свою очередь сделала вид, что испугалась, вторая рыжая девочка.

— Что за шум, а драки нету? — поинтересовалась черноволосая, черноглазая девушка с разрезом глаз, характерными для тайлианцев, одна из рыжих тут же пожаловалась, указывая на другую:

— А она меня побить хочет!

— А она меня в психушку сдать, для опытов! — не осталась в долгу вторая, но при этом успела включить запись того, что раньше просматривала на экране. Черноволосая отвлеклась от перепалки рыжих, а те продолжали:

— А она!..

— А она!..

Некоторое время рыжие девочки вот так спорили, кто кого хотел больше обидеть, а потом, видно, устали и высунули языки, словно дразнили друг друга. Черноглазая отвлеклась от просмотра записи, вернее, запись кончилась, посмотрев на рыжих, застывших с высунутыми языками, заметила:

— М-да, с языками — явный перебор.

— А если очень хочется, — возмутилась одна девочка, вторая её поддержала:

— А если он сам вылазит? Что я могу сделать? Не откусывать же?

— Ладно, с языками будем разбираться позже, а вот что с этим делать будем? А Алисы? — девушка указала на неподвижную картинку на экране.

— Хорошо сидят, молчат и не дергаются, так всегда бы, — ухмыльнулась одна из Алис, одинаковые косички с одинаковыми зелёными бантиками, такие же зелёные сарафаны делали девочек почти не отличимыми друг от друга.

— А что мы с ними можем сделать? — поддержала сестру вторая Алиса и, пожав плечами, сделала вывод: — Если ничего сделать не можем, так и делать ничего не надо. Пусть идёт как идёт, а там видно будет, первый ход не мы должны делать, а они. А то получится, будто мы оправдываемся, а если оправдываемся — то виноваты. Если у них есть какие-то обвинения в наш адрес, пусть выскажут, если промолчат — значит, у них против нас ничего нет.

— А если у них возникнут какие-то предложения, например, передать наши корабли командованию Содружества, так оно же и у нас командование, мы и наши корабли и так у них в подчинении, Гутрента к нам кто прислал? — высказавшись, поинтересовалась первая Алиса. Поскольку вопрос был чисто риторический, то девушка не стала отвечать, просто сообщила:

— На завтра назначен большой приём, там будут все эти представители верховного совета. Будут выкручивать нам руки, кстати, не только нам с Алисой, но Алиса и тебе тоже, — девушка, обратившись к одной из сестёр, указала глазами на экран, — тут его ещё нет, но он уже приехал, представитель совета здравоохранения.

— Грамкин Назар, — кивнула одна из Алис, и, скривившись, сообщила: — Он занял моё место в верховном совете, такой молодой и шустрый, давно под меня копал, мол, возраст не позволяет мне работать с полной отдачей, поэтому мне следует позаботиться о преемнике. О моём здоровье беспокоился, но если бы я выбирала себе замену, то не его, но… После появления Алисы слишком быстро события развиваться начали, вот он и пролез. Раньше намекал на старческое слабоумие, а теперь… как бы он меня не обвинил в детской недееспособности, хотя… Есть одна мысль! Завтра на этот приём не забудьте взять свои куклы!

Точность — вежливость королей и президентов. Хитомо Саунаро, президент Таурики, великий кормчий тайлианского народа, вышла к гостям, как только часовая, минутная и секундная стрелки достигли отметки двенадцать часов. На Саунаро было скромное тёмно-серое платье, без всяких украшений или ярких регалий, которые так любят официальные и не очень лица, а вот у её гостей такие регалии были, в том числе и ленты через плечо, указывающие на их сенаторское достоинство. Ленты не было у Магды Мареску, одетой в скромное платье, и у Жолио Кампоманто, чей адмиральский мундир блеском погон, шевронов, различных значков, орденских планок и пуговиц с лихвой компенсировал отсутствие парадной ленты сенатора. Сопровождали Саунаро адмирал Гутрент в повседневном мундире и Илико Кумоно — секретарь верховного кормчего, ещё были две девочки в зелёных платьях. Они и неприлично молодо выглядевшая Саунаро, мало того, что были с бантиками, так ещё держали в руках кукол, немаленьких таких размеров! Рыжих, под цвет своих волос — девочки и черноволосую — госпожа президент. После обычных в таких случаях слов приветствия слово взяла одна из рыжих девочек, сообщившая:

— Господа, вы очень красивые, ну прямо как новогодние ёлки, вы очень понравились Молли.

— А кто такая Молли? — ласково поинтересовалась Мареску, видно, уже догадавшаяся, кто это такая, потому многозначительно глянувшая в сторону своих спутников.

— Это моя подруга, — ответила девочка, показывая куклу и обращаясь к военному министру, со вздохом, сообщила: — Она не может вас поприветствовать, как полагается, потому что у неё нет звания, она даже не рядовой, но если вы своим приказом зачислите её в силы самообороны…

Кампоманто в свою очередь вздохнул и взглядом мученика посмотрел в сторону Гутрента, тот очень серьёзно, непонятно кого имея в виду, сообщил:

— Бластер у неё есть, наградной.

— И кто же наградил её бластером? И за какие заслуги? — тем же ласковым голосом спросила Мареску у девочки, та, откуда-то доставая хромированное с перламутровой рукояткой оружие, ответила:

— Полицейское управление Фиделфии, за выдающийся вклад в борьбу с преступностью, в том числе и за уничтожение особо опасных представителей этой преступности путём непосредственного отстрела.

Оттуда же, похоже, девочка прятала эти вещи за куклой, Алиса достала подмышечную кобуру и, быстро её надев, что свидетельствовало о немалом опыте, вложила туда бластер. Кобура с оружием несколько неуместно смотрелась с платьем, но девочку это не смущало. Посмотрев на поджавшую губы Мареску, Алиса пояснила своё поведение:

— Это чтоб никто не подумал, что я маленькая и меня надо определить в соответствующее заведение, а теперь излагайте ваши претензии, адмирал, президент вас готова выслушать.

Окончание фразы было адресовано адмиралу Кампоманто, при этом взгляд у девочки был такой, что адмирал и член педагогического совета, внимательно глядевшая на Алису, разом вздрогнули и отвели глаза в сторону.

— Да, действительно, вы же хотели задать мне какие-то вопросы. Если передумали, то перейдём к угощению, Санни хочет кушать, — произнесла Саунаро, по её бесстрастному лицу нельзя было понять, как она отнеслась к выходке одной из Алис. Мареску, которая знала всех присутствующих по именам, удивлённо спросила:

— А кто такая Санни?

— Вот она, — Саунаро с тем же бесстрастным видом приподняла свою куклу. Мареску, вздрогнув, посмотрела на вторую Алису, пока ещё молчавшую, посмотрела, ожидая чего-то подобного и от неё. Адмирал Кампоманто прошептал: — "Безумная планета", вопрос задал председатель совета здравоохранения, обращаясь к той Алисе, что была без бластера:

— Госпожа Таволич, я бы хотел, чтоб вы прояснили мне некоторые вопросы…

— Я думаю, что это не будет интересно остальным, на ваши вопросы я отвечу в медицинском центре, если вы туда заглянете, — с улыбкой сказала Алиса без бластера. Назар Грамкин радостно закивал, он боялся, что Таволич будет скрывать своё открытие, а тут… Даже если она расскажет не всё, то он увидит оборудование, а это уже может о многом сказать. Алиса младшая с улыбкой наблюдала за сменой выражения на лице своего сменщика и с той же улыбкой добавила, слегка опуская его на землю: — Я отвечу на те ваши вопросы, на которые посчитаю нужным это сделать. И не надо возмущаться, тем более повышать голос, вы Долли разбудите, а она только уснула.

— Какую Долли? — растерялся Грамкин, Мареску страдальчески подняла глаза вверх, она уже поняла какую Долли. Алиса её не разочаровала, осторожно покачав на руках куклу, девочка ответила:

— Мою Долли, вот она. Видите, она спит, не надо её будить.

Такая реакция была не только у члена педагогического совета, остальные тоже были в растерянности, просто не зная, как реагировать на заявления этих девочек (ну, с ними-то всё понятно — уровень ребёнка!) но вот как реагировать на подобное поведение госпожи президента. Вроде в этой компании был один вменяемый человек — адмирал Гутрент, во всяком случае, у него куклы не было, он просто стоял с каменным лицом. Не было куклы и у госпожи Илико Кумоно — секретаря верховного кормчего, она и пригласила всех к протокольному завтраку (хотя уже и было немного за полдень). Когда всех рассадили, то рядом с Саунаро оказался военный министр содружества, а с другой стороны от него — адмирал Гутрент. Рядом с госпожой президентом, с противоположной стороны от военного министра посадили члена экономического совета, рядом с которым сидела секретарь великого кормчего. По сторонам от обеих Алис были места Магды Мареску и Назара Грамкина. Мареску поинтересовалась у Алисы, с бластером:

— Насколько я поняла из рассказа Кампоманто, вы командовали крейсером во время разведывательного рейда, а потом довольно большим кораблём, который чуть ли в одиночку захватили. Из этого можно сделать вывод — вы вполне серьёзный, даже где-то взрослый человек, так зачем эта демонстрация детскости? Эти куклы и всё остальное?

— Отрадно слышать, что до вас хоть что-то дошло, я имею в виду не конкретно вас, а весь ваш педагогический совет, — улыбка Алисы получилась немного кривой, даже зловещей. Мареску подняла бровь, показывая, что не совсем поняла ответ Алисы, та, щёлкнув по рукоятке бластера, немного с горечью пояснила: — Вы признаёте мою взрослость, но лишь где-то. Судите обо мне, да и о сестре сейчас, по внешнему виду, не по делам и не потому, что я могу, а именно по внешнему виду! А внешность может быть очень обманчива, я это уже устала доказывать, так почему бы вам не показать ту "детскость", которую вы ожидаете? А? Допуская "взрослость", вы не хотите её признать, а "детскость" вас коробит. Теперь такое же отношение и к моей сестре, хотя её в отличие от меня вы, да и не только вы, помните весьма солидным человеком, но теперь её вы воспринимаете, как и меня. Не отрицайте, что вы сюда приехали с целью оценить возможность нашего "воспитания", а потом ваш совет примет решение, которое будет обязательным к исполнению, ну как же, это же педагогический совет! Лишь ненамного уступающий по авторитету и обязательности выполнения своих решений высшему! Собрались заняться нашим воспитанием? Вот и получите! Кроме этого, я очень обижена на ваш совет за то, что вы меня направили, даже не поинтересовавшись моим мнением, в детское учебное заведение с целью, так сказать, воспитания законопослушного члена общества, не склонного к насилию. Неужели в вашем совете думали, что я этого не пойму и не докопаюсь до правды?

Алиса закончила свою немного сумбурную речь, видно было, что она высказала наболевшее, после чего ещё раз щёлкнула по рукоятке бластера, словно намекая, что она простыми детскими шалостями не ограничится, после чего повернулась к Хитомо, на которую с двух сторон наседали Кампоманто и Грамкин. Мареску хотя и думала о своём (о том, что услышала от Алисы), стала слушать и тот разговор. Говорил адмирал Кампоманто, обращаясь к президенту Саунаро:

— Вы должны понимать, что военное командование в Содружестве только одно и переподчинять боевые корабли местным властям недопустимо! Тем более такие корабли и в таком количестве, поэтому я настаиваю на их передаче под центральное командование!

— Позвольте, разве адмирал Гутрент не является представителем центрального командования? Или вы уже сделали силы самообороны, размещённые в системе Арутас, отдельным… даже не знаю как это назвать, — сделала удивлённый вид Саунаро. Увидев, что Кампоманто хочет что-то возразить, президент Таурики продолжила: — На размещении усиленного воинского контингента в нашей системе я буду настаивать! Готова это решение отстаивать в высшем совете! Тех патрульных сил, что были здесь размещены, недостаточно не только для обороны системы, но и для предотвращения пиратских рейдов! Последние события это наглядно показали! Если бы не умелые действия и мужество Алисы Таволич, то случилась бы непоправимая беда! Пиратами был бы захвачен рейсовый челнок! Может, и не один! Вот госпожа Мареску тому свидетель! А если в пиратском рейде будут значительные силы? Тогда под угрозой окажется не только транспортное сообщение и космопорт, станции на лунах и астероидах, но и вся планета!

— В этом случае вам будет оказана немедленная помощь, силы самообороны для этого… — начал говорить военный министр, но Алиса его перебила:

— Немедленно помощь вы оказать не сможете, для её подготовки нужно время, пусть и немного, но этого может хватить пиратам для того, чтоб нанести значительный ущерб. Тех двух десятков патрульных кораблей, что тут были, как показали последние события, недостаточно! А если даже ваша эскадра прибудет вовремя, то, столкнувшись с превосходящими силами противника, не сможет даже себя защитить. Наша первая эскадра при прямом столкновении раскатает вашу в тонкий блин, разве не так? Даже не потому, что у нас больше кораблей и есть ещё линкор, а потому что наши канониры стреляют лучше! Вам следовало бы не требовать передачи кораблей нашей эскадры под своё непосредственное командование, а свои корабли отдать нам, хотя бы на время, или присылать канониров на стажировку, у нас методика обучения лучше, это я вам как специалист говорю. А если судить по тем сведениям, что мы получили в результате разведывательного рейда, считаю, что в системе Арутас должны быть значительные силы! Наша система ближайшая к секторам, принадлежащим мерианцам. А система Тавота — ближайшая к нам, оттуда исаннцы и совершали свои пиратские набеги, но если судить по тому флоту, что мы там обнаружили, строящемуся и уже построенному, набегами они ограничиваться не собирались. Один линкор чего стоит! А ведь кроме Тавоты есть ещё несколько десятков систем мерианцев, некоторые из них так и не признали мирного договора, тогда они были слабые и на них махнули рукой, а вот какими силами они сейчас располагают? Этого мы не знаем, думаю, вы тоже.

— Но эти линкоры… согласно мирному договору должны быть разобраны! Нам предоставлены доказательства, что это сделано! — возразил военный министр и возмущённо добавил: — А то, что они сделали — нарушение договора!

— Видно, не разобрали, а если и разобрали какой, то так, чтоб можно было обратно собрать, что они и делали. Скорее всего, новых кораблей они не строят, восстанавливают старые, но и этого нам, вернее, вам хватит. Вот поэтому мы настаиваем на том, что флот у нас должен быть!

Алиса, закончив говорить, чуть склонив голову, посмотрела на военного министра. Сделала это так, словно этот её взгляд был одним из самых веских аргументов в её доводах. Кампоманто немного смутился, но попытался возразить:

— Но всё же я буду настаивать на том, чтоб командование вашим флотом осуществлялось представителем главного штаба сил самообороны…

— А адмирал Гутрент что, не из вашего ведомства? — деланно удивилась Алиса, перебивая Кампоманто, и спросила: — Насколько я помню, именно он назначен региональным координатором сил самообороны Арутаса. Или вы ему не доверяете? Если это так, то где гарантия, что вы будете доверять кому-то другому из вашего же главного штаба. А? Чем вас не устраивает адмирал Гутрент?

Алиса посмотрела на молчавшего, только улыбающегося Гутрента. Показала ему язык и, повернувшись к военному министру, предложила:

— Если вас не устраивает такое положение дел, то поменяйтесь местами, вы сюда, а Гутрент на ваше место, как вам такой вариант?

— Но… вы… — попытался что-то сказать военный министр, но, видно, не нашёл что. Алиса, ласково улыбаясь, дополнила своё предложение:

— Ага, я! В нагрузку к столь высокой должности — командующего силами самообороны системы Арутас, в составе трёх эскадр, вы получаете меня. Очччень строптивого контр-адмирала. Соответственно, будете терпеть все мои выходки, а как же иначе? В любой бочке мёда должно быть не меньше половины её объёма дёгтя.

— Что такое дёготь? — спросил Кампоманто, лишь бы спросить, сделал это для того чтоб собраться с мыслями, своим предложением Алиса нарушила их ход. А девочка охотно ответила на вопрос адмирала:

— Это такая чёрная и крайне вонючая жидкость, совсем несъедобная.

— Но зачем же тогда её добавлять в мёд, да ещё в таких количествах?

— А чтоб служба мёдом не казалась! Её, службу то есть, нужно нести как положено, вернее, туда отнести, куда следует положить! — объяснила Алиса, ещё больше запутывая Кампоманто, тот даже головой потряс, пытаясь постигнуть смысл того, что наговорила эта рыжая девочка с куклой и бластером. Но тут (или наконец) до адмирала дошло то, о чём раньше вскользь упомянула эта малолетняя контр-адмирал, он и с возмущением спросил:

— Но позвольте! Вы сказали три эскадры?! Вы намерены и дальше наращивать численность кораблей? Если у вас будет, как вы сказали, три эскадры, то количественно ваш флот будет равен всему флоту сил самообороны содружества!

— Количественно не знаю, но качественно превзойдёт, — ответила Алиса и поинтересовалась у своей куклы: — Правда, Молли? Наши экипажи лучше, и даже при меньшем количестве боевых кораблей наши эскадры будут сильнее других боевых соединений сил самообороны.

— Но это же… — возмущённо начал военный министр, девочка, перестав разговаривать с куклой, внимательно посмотрела на адмирала, тот поперхнулся, не договорив. Алиса поощряюще кивнула, Кампоманто попытался закончить свою мысль: — Но это же превышение полномочий! У регионального командования не может быть таких эскадр, не должно быть! Это прерогатива центра!

— А региональное командование, что? Не подчиняется центральному? По-моему, вы сами себе противоречите. Адмирала Гутрента вы назначили и утвердили региональным координатором системы Арутас. Разве это не так?

— Да, но его кандидатуру одобрила госпожа президент… — начал военный министр, Алиса снова его перебила:

— А что ей оставалось делать? Возражать? Как-то странно вы рассуждаете, Саунаро одобрила предложенную вами кандидатуру, а вы недовольны! Если бы она отклонила ваше предложение, вы что? Испытали бы чувство глубокого удовлетворения? Да? Силы самообороны Таурики — часть сил Содружества, а то, что мы их увеличиваем за свой счёт, должно вас только радовать, а вы недовольны! Вот!

— Да, сэр, Таволич права, совершено права, — присоединился к разговору до этого молчавший Гутрент, при этом непонятно было, что он одобрил из слов Алисы: её аргументы увеличения флота Таурики или упрёки военному министру. Алиса улыбнулась — она оценила эту двусмысленность своего непосредственного начальника, а он продолжил: — Вот поэтому я настаивал на подтверждении присвоения Таволич звания контр-адмирала. Она этого более чем достойна как военачальник, так и как организатор.

Кампоманто вздохнул и задумался или сделал вид, что это делает — возразить этим двоим, так хорошо спевшимся, он не мог, но и сразу с ними согласиться тоже было не с руки командующему силами самообороны Содружества. Алиса многозначительно посмотрев на Гутрента, переключилась на Ивана Шадова, члена экономического совета, наседавшего на Саунаро, девочка, выслушав очередные претензии того, ответила, заслужив одобрительный кивок госпожи президента:

— Вы же знаете, что нам пришлось строить промышленность с нуля, то, что здесь было оставлено мерианцами, нуждалось даже не в модернизации, а в восстановлении! Мы благодарны Федерации за оказанную помощь. Теперь, когда наша экономика перешла на новую ступень развития, Таурика платит посильный взнос в общий бюджет Содружества. Этот взнос утверждён на расширенном верховном совете, куда входят не только избираемые от планет сенаторы, но и президенты этих планет. Мы регулярно и полностью платим этот взнос, хотя наши затраты выросли, как вы знаете в нашей системе одна планета, пригодная для жизни, именно так считалось. Мерианцы, раньше владевшие Арутасом и готовившиеся к колонизации именно Таурики, Ваурантом не интересовались. Нам тоже было не до колонизации этой планеты, но сейчас туда была отправлена исследовательская экспедиция. На Вауранте не столь благоприятные условия, как на Таурике, но жить можно. Можно сказать, что там условия лучше, чем на многих заселённых планетах в других системах. Вот такие у нас планы, а это потребует затрат, и немалых. Мы не просим на этот проект денег у Содружества, будем изыскивать внутренние резервы. Так что ни о каком увеличении федерального взноса и речи быть не может.

— Но вы строите военный флот, а это очень немалые затраты, если вы нашли средства на этот проект, значит…

— Значит, нас можно ободрать как липку? — возмутилась старшая Алиса, младшая в это время что-то рассказывала Назару Грамкину. Старшая Таволич, глядя на Шадова (у него от этого взгляда, точно так же как раньше у Кампоманто, забегали мурашки по спине), предложила: — Поинтересуйтесь у вашего коллеги из военного министерства, для чего мы строим такой флот. Если его не будет, то в один прекрасный или ужасный — это с какой стороны посмотреть — день Таурика вообще перестанет платить взносы в общий фонд содружества. Не потому, что мы откажемся это делать, а потому, что как государство Тайлиани может исчезнуть, и будет здесь колония, если не Исании, то какой-нибудь другой страны Мерианского союза. Мало того, военными кораблями мы не ограничимся, нам нужны транспорты, много транспортов для переселенцев. Строить их или покупать мы не будем, возьмём в аренду на один рейс. Постараемся в этот рейс уложиться, так как думаю, второго нам сделать не дадут. Не исключено, что для этого нам потребуются дополнительные средства, нет, у Содружества просить не будем, но можем приостановить выплату взносов.

— Но!.. — попытался возразить сенатор-экономист, Алиса, очередной раз щёлкнув по бластеру, покачала головой:

— Никаких "но"! Решение принято и обжалованию не подлежит!

— Кто принял такое решение? — всё же поинтересовался Шадов.

— Вот она! — Алиса подняла свою куклу, свою подняла и Саунаро, сообщив, что она тоже приняла такое решение, к ним присоединилась и вторая Алиса, показав на свою куклу. Мареску страдальчески закатила глаза.

Утром, на следующий день, к гостинице, где остановились высокие гости, подъехал, вернее, опустился, армейский транспортный аэрокраулер. Из открывшегося люка выглянула Алиса и помахала рукой. Мареску, ожидавшая транспорт, обещанный Алисой, немного удивилась не столько тому, что прилетела именно военная машина, сколько её размерам. Забравшись в кабину (это всё-таки был не пассажирский глайдер, и подниматься надо было по узкой лесенке), женщина спросила, почему не в салоне и где пилот, на что Алиса ответила:

— Здесь не салон, а грузовой отсек, для десанта или какого-нибудь груза. Там сидеть вам было бы неудобно, здесь лучше. А пилот? Зачем он нужен? Я поведу.

Мареску вдавило в кресло, аэрокраулер свечой ушёл в небо. Транспортная машина летела гораздо выше и быстрее, чем гражданские, заметив, что женщина беспокойно оглядывается, девочка пояснила, что это эшелон для военных машин и сейчас он свободен, но если бы здесь и было движение, то столкновения ни с кем бы не произошло, так как машиной управляет не автопилот. Мареску поёжилась, как-то непривычно было лететь в кабине пилота, да ещё в машине, управляемой человеком, а не надёжной автоматической киберсистемой. Но, к облегчению пассажирки, полёт длился недолго, и аэрокраулер столь же стремительно, как взлетел, пошёл на посадку. Тяжёлая машина при скорости снижения больше похожей на падение села удивительно мягко, и это при том, что управлял человек, а не автопилот! Аэрораулер застыл на площади небольшого селения со сборными домиками, что указывало на их недавнюю постройку. Мареску уже знала, что люди, живущие в этом селении — вынужденные поселенцы, их Алиса вывезла из системы Тавота. Член верховного и педагогического советов хотела побеседовать с этими людьми, для чего это ей это нужно, она и сама не знала.

Алиса легко выпрыгнула из кабины, не пользуясь лестницей, и её сразу окружили набежавшие дети, опередившие спешащих к аэрокраулеру женщин. Спустившаяся по лесенки Мареску досадливо поморщилась, она не понимала того, что говорили дети и Алиса, хотя язык она узнала, это был тайлиани. Выходит, этих людей Алиса не просто так прихватила из той системы, эти люди были из того же народа, что населял Таурику! В этой толпе женщин было несколько мужчин, среди них выделялся один весьма преклонного возраста. Если дети общались с Алисой, как с равной, женщины — как со старшей подругой, то этот мужчина поклонился рыжей девочке, как большому начальнику. На вопрос Мареску, чем вызвано такое к ней отношение, Алиса ответила:

— А вы сами у него спросите, он понимает по-анарикански.

Рыжая девочка продолжила общаться со сверстниками и женщинами, а сенатор принялась расспрашивать мужчину о том, чем вызвано такое отношение к Алисе, его и остальных. Мужчина ответил:

— Для наших детей госпожа адмирал — сверстница, для взрослых — благодетельница, всегда готовая выслушать и помочь, так, как же ней не обратиться с просьбой? Но при всей своей доступности и простоте в общении госпожа Таволич — адмирал! Только благодаря ей мы находимся здесь, а не под куполами в системе Тавоты, фактически мы там были в тюрьме.

Этот мужчина оказался мэром этого городка, он довольно долго рассказывал о том, что сделала для жителей поселения Алиса, эта рыжая девочка фактически спасла жителей куполов от медленного умирания. Народ Тайлиани, та часть, что осталась на планете, был переселён исанцами на такие космические станции, где люди находились на положении рабов. Понятно, что там можно жить и работать вахтовым методом, если созданы соответствующие условия, но на постоянной основе долго там жить нельзя. А ещё при той скученности, что была под куполами, ведь там жили не только рабочие и инженеры, но и их семьи, жители куполов были обречены на медленное (а может, и не очень) вымирание. Исанцы, захватив планету, где изначально жил народ Тайлиани, занялись его истреблением. Сначала устроили переселение его части на одну из дальних планет, эти переселенцы погибли, так как их корабли были уничтожены флотом Объединённой Федерации Свободных Государств (так сообщили оставшимся), а потом принялись и за тех, кто остался, выселяя их с родной планеты под купола на безжизненные луны. Переселенцы в другую звёздную систему должны были погибнуть, и этому должны были поспособствовать не федералы, гибель той транспортной флотилии была неизбежна, это было организовано руководством мерианского союза. Но на пути обречённой флотилии встретилась девушка, по имени Алиса, командовавшая соединением истребителей…

— Вы хотите сказать, что… — произнесла Мареску, глядя на рыжую девочку, которую обступили женщины и дети. До сенатора, члена высшего совета, начало доходить, кому именно установлен памятник на центральной площади столицы Таурики и почему сёстры Таволич пользуются здесь таким влиянием. То, что Алиса, это женщина, подобранная патрульным кораблём в системе Гонта, Магда Мареску знала, но изменения, произошедшие с организмом этой женщины, и отсутствие зубца Кухарченко-Риммана позволяли надеяться на то, что эта девочка при соответствующем воспитании… Сенатор посмотрела на рыжую девочку, которую во все стороны дёргали обступившие её дети, каждый рассказывающий что-то своё, очень важное, и задумалась: всё, абсолютно всё (отсутствие зубца Кухарченко-Риммана в ментограмме, то, как она относится к детям, а дети к ней), указывало на то, что эта девочка должна быть педагогом! Хорошим педагогом, обучающим доброте, терпимости и другим подобным качествам, но… та безжалостная расправа, что Алиса учинила над скинклотами на шатле, да и то, что она заняла довольно высокий пост в силах самообороны, неоднозначно указывали, что эта милая девочка — агресс!

Обратно летели довольно долго, Алиса вела аэрокраулер довольно медленно и невысоко, делала она это по просьбе Мареску, захотевшей полюбоваться природой Таурики, но на самом деле член педагогического совета хотела поговорить. Разговор сенатор начала издалека:

— Алиса, вы занимаете довольно высокий пост в местных силах самообороны, при этом занимаетесь вопросами снабжения одного из поселений, неужели это не может делать соответствующая служба?

— Она это и делает, — улыбнулась Алиса, — а то, что привезла я — это подарки.

— Так много?! И что же это?

— Много, но всем не хватит, вы же видели селение не маленькое. А что там? Игрушки, книжки и учебники для детей. Разные мелочи для женщин, не являющиеся предметом первой необходимости, но так нужные любой хозяйке.

— Учебники? Зачем? — удивилась член педагогического совета. И сама ответила на свои вопросы: — Да, местная система образования отличается от принятой в остальных странах Содружества. Здесь дети живут дома, в учебные заведения ходят только на занятия. Это старая, архаичная система обучения, не позволяющая полностью раскрыть талант ребёнка и воспитать достойного члена общества, ведь это возможно только в коллективе, под руководством опытных педагогов. Вы, Алиса, должны это признать и постараться убедить в первую очередь президента Саунаро в преимуществе такой системы образования.

— Я испытала эту систему, если можно так сказать, на собственной шкуре, и мне она не понравилась. А сравнить мне есть с чем, своё первое образование я получала, именно при той архаичной системе. А задача нынешнего способа, как мне кажется, не раскрыть талант, а именно воспитать достойного члена общества, то есть законопослушного.

— Что в этом плохого? В законопослушности? — спросила Мареску, Алиса, не задумываясь, ответила:

— Воспитывая законопослушность, вы в какой-то мере закладываете и боязнь проявить инициативу, нет, не безынициативность, а именно боязнь проявить инициативу. То есть загоняете личность в определённые рамки, причём эти рамки не внешние, а внутренние, построенные в результате воспитания. К примеру, этот ваш пресловутый зубец Кухарченко-Риммана, ведь не он определяет, будет ли человек агрессивным или нет, а воспитание. Вы отбираете детей с определёнными признаками и соответствующим образом их воспитываете, одних так, других эдак, в итоге…

— Но что же тут плохого? — не дослушав, возразила Мареску, видно, слова Алисы её очень задели. Девочка покачала своими бантиками и пояснила:

— Я не буду говорить о других областях науки и техники, скажу только о том, что знаю. За прошедшие более чем сто лет прогресс, если можно так сказать, с места не сдвинулся. Я имею в виду военную область. Даже энергетические пушки — это, по сути, мощный бластер, такие были и в то время, что я знаю. Пусть не такие мощные, но работы в этом направлении велись уже тогда, то есть — нового ничего не придумали. А военные корабли? Появился только один тип — патрульный, но это опять же что-то среднее между корветом и фрегатом тех времён, то есть ничего нового. Прыжковые двигатели — уровень ещё того времени, ведь и тут ничего не изменилось! А двигатели — это не только военная область.

— Не знаю, не мне судить, я в этой области не специалист, но разве стабильность — это плохо? — растерянно сказала Мареску, ошеломлённая напором Алисы, уж очень эмоционально девочка это всё сказала. Увидев, что Алиса собирается ещё что-то сказать, быстро добавила: — Насколько я поняла из вашего доклада о недавнем рейде в систему Тавота, у исанцев с этим дела обстоят не лучше.

— Не лучше, я не знаю, какая у них система образования, но рабочие и инженеры там тайлианцы, исанцы — надсмотрщики. К тому же тайлианцы там находятся в положении промышленных рабов, и как народ могут исчезнуть, поскольку условия их жизни ведут именно к этому.

— Но это же глупость, так относится к тем, кто занимается производством! — удивилась сенатор, Алиса согласно кивнула:

— Глупость, большая глупость, но история знает массу именно таких примеров, когда те, кто что-то создаёт, находились в рабском или почти рабском положении. Ваш коллега, если не ошибаюсь, Молф привёл бы множество подобных примеров разделения общества на господ — воинов и слуг — занимающихся производством, в смысле тех, кто трудится и содержит высшие касты. Это тоже тупиковый путь, такое общество обречено, рано или поздно оно погибнет, но допустить, чтоб с ним гибли и те, кто умеет что-то делать, нельзя!

Алиса замолчала, так как впереди показался город, аэрокраулер пошёл вниз и, как обычный транспортный гравикар, поехал (вернее, низко полетел над дорогой). Остаток пути до гостиницы женщина и девочка молчали, уже когда аэрокраулер остановился, Мареску, словно прыгая в холодную воду, решительно сказала:

— Алиса, я хочу лететь с вами! Хочу участвовать в спасательной экспедиции, которую вы задумали! Ведь именно для того, чтоб вывезти тайлианцев из под гнёта исанцев, вы арендуете такое большое количество транспортных кораблей. Поэтому я должна участвовать в этой экспедиции! Как член высшего совета, я имею право требовать своего участия, но я прошу вас взять меня с собой!

— А вы не боитесь? — серьёзно спросила Алиса, Магда ответила, что смерти не боится. Алиса покачала головой:

— Вашей смерти я не допущу. Как и тех, кто пойдёт со мной. Но мне придётся убивать, много убивать, без этого нельзя будет обойтись, вот этого вы не боитесь? Увидеть, как гибнут люди, не только те, кто будет мне противостоять, но и те, кто просто окажутся на моём пути к цели. Можете возразить, что цель не всегда оправдывает средства, но я не буду их выбирать, буду использовать то, что у меня есть, а это пушки!

— Пушки — последний довод королей, вы готовы его применить, если это будет нужно, — тихо произнесла Мареску и ещё тише добавила: — Теперь я понимаю, почему президент Саунаро указала на вас как на своего преемника, если с ней что случится.