- Сэмуэль Клеренс, почтенный негоциант, совладелец пекарни, не простой, а поставляющей свою продукцию губернатору провинции. Ещё я подумываю открыть лавку на рынке, а может, и магазин с особым товаром. Ведь продавать я там буду не только выпечку, но и разные диковинки из проклятого леса, канал снабжения у меня уже налажен, - Сэм посмотрел на Тиноша, неспешно потягивающего пиво из большой глиняной кружки, точно такая же была и у бывшего мастера-вора. Почему бывшего? Ну а разве может быть вором, пусть и мастером этого дела, почтенный негоциант и человек, занимающийся всем тем, что перечислил Сэм? Тинош пришёл к старой пекарне, чтоб выяснить кое-какие свои догадки, понимая, что эти догадки так ими и останутся. И вот теперь, выслушивая Сэма, хвастающегося своими коммерческими достижениями, начальник городской стражи только кивал – с тем кушем, что отхватил уже бывший мастер-вор, заниматься старым ремеслом ему уже не надо было. А то, что деньги герцога Алиентэ достались Сэму, Тинош уже нисколько не сомневался. Но с другой стороны – оно того стоило, у герцога не убудет, а прекращение работы по специальности такого профессионала, как Сэм, убережёт кошельки очень многих жителей Эролта и его окрестностей, для которых те деньги, что там лежали, были немалой ценностью! Тинош улыбнулся, его хорошему настроению способствовало не только пиво, смена деятельности Сэма, но и просто физически излучаемое удовольствие Шули, которую гладили две рыжие девочки. Но всё же в чувствах сиги было какое-то беспокойство, начальник городской стражи никак не мог разобраться, отчего волнуется его подруга. После всего того, что Тинош узнал от этих рыжих малышек о Шуле, он не мог думать о ней как о домашнем животом, только как о друге. Тинош напрягся и мысленно спросил Шулю об этом. К его удивлению сига ответила, не словами, а образом – огорчённой рыжей девочки! О том, что та чем-то озабочена, внешне заметно не было! Тинош сделал вывод, что связь подобная той, что существует между ним и Шулей, может быть и между сигой и рыжими малышками. Листик, может, почувствовала обмен образами между начальником городской стражи и его «собачкой», а может, продолжая ранее начатый разговор, спросила у Сэма:

- Так что же делать?

Сэм выразительно посмотрел на свою бывшую ученицу, а потом на начальника городской стражи и сокрушённо развёл руками:

- Не знаю. Даже не представляю, что можно сделать в этой ситуации.

- О чём это вы? – удивился Тинош, и Листик пояснила:

- Чёрные с огненными, но холодными хлыстами захватили Сильву!

- Ага! – поддержала подругу огневушка и пояснила: - Такими страшными хлыстами! Они её били, пока та девушка не перестала шевелиться!

Шуля, которую рыжие подружки перестали гладить, грозно зарычала, показывая, что готова защищать девочек от неведомой опасности, Сэм только покачал головой, объясняя сиге, словно та могла его понять:

- Пожалуй, тут и ты будешь бессильна – святейшая инквизиция – это более чем серьёзно!

- Я что-то упустил? Когда и кого из ваших друзей захватили инквизиторы? - поинтересовался Тинош и удивлённо добавил: - Да ещё с применением своего оружия! Наверное, для этого была веская причина. А насколько я знаю – Сильва - это…

- Ага, - кивнула Листик, - это Сильва. Они на неё напали…

- А она двоих уложила! – вмешалась в разговор Альен. - Серебряными звёздочками, как какую-то нежить! Я не удивлюсь, что так оно и есть! Эти чёрные и есть разновидность нежити, опасной и хищной!

Тинош внимательно посмотрел на Альен, а потом на Листика и спросил:

- А вы откуда это знаете? Инквизиторы взяли какую-то девушку, пытавшуюся проникнуть в кабинет герцога Алиентэ и, судя по всему, ждали именно её. Так это была Сильва? Можно догадаться, зачем она туда хотела проникнуть…

- Ага, - опять вмешалась Альен, - у того герцога в железном шкафу лежали брильянты, много!

При этих словах огневушки Сэм скривился и осуждающе покачал головой, непонятно что имея в виду: несдержанность Альен или количество брильянтов герцога. Тинош быстро спросил, обращаясь к Альен:

- А откуда ты это знаешь?

- Видела, - не смущаясь, ответила огневушка, начальник городской стражи вкрадчивым голосом продолжил задавать вопросы:

- А как ты могла это увидеть? Где ты могла в это время быть, что тебя даже инквизиторы, которые всё замечают, не увидели?

- В люстре сидела, вместе с Листиком, - сообщила Альен. Тинош даже несколько растерялся, удивлённо спросив: – Где?!

Пояснила Листик:

- В люстре, проходили мимо, нам холодно стало, вот и зашли погреться.

- В люстру?! На потолок?! – изумился Тинош.

- Ага! А где ещё греться, как не на потолке? В другом месте неудобно – ходят, мешают.

Начальник городской стражи потряс головой – вроде девочки и не отпирались и то, что они сообщили о брильянтах герцога, и о том, что инквизиторы задержали именно ту, которая хотела эти брильянты похитить, соответствовало действительности. Но то, что сами девочки при этом остались бы незамеченными, было мало вероятным. Ну а рассказ о том месте, где они прятались, выглядел детской фантазией или изощрённым издевательством над начальником городской стражи, пытавшимся провести пусть и неофициальное, но дознание. Хоть какими маленькими девочки не были, но обе они никак в люстре поместиться не смогли бы, а забраться в неё (переплетение тонких трубочек, на которых стояли магические светильники) и подавно! На самом деле огневушке забраться в магический светильник, вернее в начало огненной дорожки, что она прокладывает от такого светильника, особого труда не представляет, как и незамеченной для обычных людей оттуда выглядывать. Маг может обнаружить в такой люстре огневушку, но и ему надо знать, что или кого искать (может, поэтому инквизиторы и не увидели девочек, затаившихся в люстре с магическими светильниками?). Сэм, видя обескураженный и даже растерянный вид Тиноша, захохотал. А тот, обиженно поджав губы, спросил:

- Ну чего смеёшься? Всё остальное-то верно! Всё так и было, они же это видели! Но как?

- Конечно, видели, - продолжал смеяться Сэм. - С потолка-то всё хорошо видно! Никто обзора не заслоняет! Очень удобное место для наблюдений! Я бы на твоём месте попросил Листика, пусть проведёт обучение твоих стражей методам скрытого наблюдения с потолка! Из люстры!

Тинош растерянно посмотрел на улыбающихся рыжих девочек. Он знал, и Шуля это подтверждала – девочки не врут. Но… в люстре, на потолке?! Это было выше его понимания, даже самый могучий и умелый маг такого сделать не мог, а тут две маленькие девочки, пусть и обладающие сильными магическими способностями… Тинош вспомнил момент исчезновения денег и появления перстня в кабинете герцога. Что-то же там мелькнуло, он же видел! Пусть это и показала Шуля, а её радость подсказала - кто это может быть, точно так же она реагирует на появление рыжих подружек. Тинош глубоко вдохнул и задал прямой вопрос:

- А в кабинете герцога? Кто это был? Кто променял деньги на перстень?

Начальник городской стражи был уверен, что Листик не соврёт. По тому, как напрягся Сэм, Тинош понял, что тот думает также. Листик, не задумываясь, ответила:

- Это был посредник. Вообще-то посредников бывает много, целая цепочка, но там был один, потому что цепочки нет. Такие операции проводят посредники, вот и там был посредник.

Из этого пространного объяснения девочки Тинош ничего не понял, но точно знал, что она сказала правду. Растерянный начальник городской стражи невпопад спросил:

- Откуда он там взялся, этот посредник?

- Ну как откуда? – удивилась Листик такой непонятливости своего собеседника и под хохот Сэма, пояснила: - Из камина, конечно, откуда там ещё можно появиться?

- Если ты наблюдаешь, то лучше это делать с потолка из люстры! А если ты посредник, то выходить из камина – самое то! – Сэм уже не мог хохотать, только вытирал слёзы. Тинош обескураженно молчал, он задал вопросы, на которые хотел услышать правдивые ответы, надеясь на то, что Листик не соврёт. Она и сказала правду, Шуля это подтверждала, но эта правда ничего не объяснила, только больше запутала начальника городской стражи. Воспользовавшись паузой, рыжая девочка снова спросила у Сэма:

- Так что делать будем? Сильву надо спасать!

- Если она попала в лапы святейшей инквизиции, то уже ничего сделать нельзя, - вздохнул бывший мастер-вор. Грустно посмотрев на Листика и Альен, вся его весёлость в миг пропала, Сэм пояснил: - Сильву утащили в подвалы храма, там логово инквизиции. Там, конечно, не катакомбы, но инквизиторов вы видели, их оружие тоже видели. Противопоставить им мы ничего не сможем, ваш огонь они в момент погасят и вы сами окажетесь пленницами. Как мне это не неприятно говорить – Сильву уже не спасти, в чём бы её ни обвиняли, её, скорее всего, сожгут на костре.

- Её обвиняют в ведовстве, - дополнил Сэма Тинош, - давно обвиняют, но не могли поймать. А сейчас поймали, потому что знали – она туда придёт, и устроили засаду. Брильянты герцога были приманкой.

- Да, брильянты стали приманкой, ей не просто рассказали, что они там есть, но ещё и показали. Как это сделали, не знаю. Сильва если бы не знала наверняка, что там брильянты, не пошла бы на это дело. Похоже, что это была подстава – тот, кто дал наводку на брильянты, тот и донёс инквизиторам. Знать бы кто? Хотя… Какой от этого сейчас толк? Сильву, как ведьму, ждёт костёр, и отбить её нашими слабыми силами не получится, да и какие у нас силы? Я не боец, Гарош, Листик, Альен тем более, разве что – Бурёну натравить? – Сэм посмотрел на корову, меланхолично жующую бурую морскую траву. Покивав каким-то своим мыслям, почтенный негоциант добавил: - Даже если бы у нас были силы, отбить её не получится и тогда, когда её повезут жечь, охранять-то её будут сами инквизиторы.

Листик и Альен переглянулись, и огневушка спросила:

- А жечь – это как?

- Как обычно, как всех ведьм жгут - складывают много дров и хвороста, причём всё должно быть сухое, чтоб она раньше времени не задохнулась. В середине этой кучи дров столб. К нему ведьму привязывают, дрова поджигают и ждут, пока ведьма сгорит, - подробно пояснил Сэм, Листик поинтересовалась:

- А такого не было ещё – чтоб ведьма не сгорела?

- Нет, - отрицательно покачал головой Сэм и пояснил: - Очень большой костёр, к тому же ведьму привязывают к столбу. Убежать не получится, даже тогда, когда верёвки перегорят, понятно, что уже сгорит и тот, кого этими верёвками привязали. А иногда даже приковывают.

Рыжие девочки переглянулись, и Альен сказала:

- Большой костёр - это хорошо!

- А вот то, что приковать могут – это плохо! – добавила Листик, и обе девочки очередной раз переглянулись. А у Тиноша словно мозаика сложилась – всё встало на свои места! Он же сам видел, как эти девочки лазили в печь за булочками! Пусть там не было открытого огня, но человек бы наверняка испёкся. А огонь?.. Скорее всего, он девочкам не страшен. Теперь понятно, как был совершён обмен: что-то мелькнувшее – это была рука! Листика или Альен, кто-то из них на мгновение выглянул из камина, положил перстень и утащил золото! Как девочка попала в камин – это уже другой вопрос, да и то, как они в люстре прятались – тоже (а ведь не врали, когда говорили, что прятались именно в люстре!). Тинош посмотрел на девочек и многозначительно сказал:

- Посредник из камина, так?

- Ага! – в один голос ответили Листик и Альен и также дружно показали начальнику королевской городской стражи языки. Тинош укоризненно посмотрел на Сэма:

- Никакого уважения к должностному лицу!

- Во-первых, ты не при исполнении, - ответил Сэм и ехидно добавил: - И, во-вторых - не пойман, не посредник!

Тинош кивнул, кое-что он выяснил пусть только для себя – доказательств, что это сделал кто-то из девочек, всё равно нет, да и не собирался начальник стражи никому из них выдвигать обвинения. А вот выяснить для себя… Тинош не любил нерешённых загадок, тем более, когда они касались его профессиональной деятельности. Теперь в целом картина была ясна, почему в целом, потому что оставалось ещё много мелких непонятных деталей, к примеру – как девочка (или девочки) попали в камин? И как оттуда потом сумели выбраться, оставшись незамеченными, ведь им пришлось пройти по всему дворцу! Хотя могли это сделать ночью, пересидев весь день в камине. Пока Тинош размышлял, Листик и Альен пришли к какому-то решению, судя по их довольному виду, сулящему успех. Хотя и тут начальник городской стражи не понял, что же эти рыжие малявки придумали, единственное, что успокаивало Тиноша, что охранять казнь ведьмы будут не городские стражники, они должны следить за порядком и, следовательно, если с ведьмой что-то произойдёт (сумеет сбежать), виноваты будут не они, а инквизиторы. Те никому не доверят такую важную задачу, как охрана ведьмы, и такое важное мероприятие, как её казнь!

Тинош допил пиво, ещё немного поговорил с Сэмом (о ценах на различные товары, ведь о чём ещё можно говорить с почтенным негоциантом?), откланялся и ушёл. Сэм, улыбаясь, но внимательно (почти как Тинош перед этим) посмотрел на рыжих подружек, спросив при этом:

- Что вы задумали? Человек – это не кошель с дублонами, к тому же её привяжут к столбу. Если попытаетесь выкрасть раньше, до того как пламя скроет вас и Сильву от взглядов инквизиторов, то они увидят и предпримут меры.

- Ага, хлысты! – кивнула Листик, а Сэм продолжил:

- Именно! Хлысты! А если опоздаете выдернуть Сильву из костра, то она может сгореть – дрова и хворост сухие! Да сможете ли вы даже вдвоём её утащить? Она хоть и небольшая ростом, но всё же не кошель с деньгами!

- Ага, ты уже это говорил, - кивнула Листик. Альен кивнула вслед за подружкой:

- Ага!

Низкий каменный потолок, стены, из такого же плохо обработанного камня, под самым потолком маленькое окошко, размером меньше ладони. Маленькое окошечко, предназначенное не столько для освещения этого каменного мешка, сколько для того, чтоб узник, вернее, узница не задохнулась в этом тесном помещении, где даже ноги нельзя было вытянуть. Узница, молодая женщина, даже скорее, девушка тихо застонала – болело избитое тело, превратившееся в один сплошной синяк. Хотя девушка сразу во всём призналась и покаялась, как требовали палачи, её всё равно били, уже не столько, что выбить эти самые признания и покаяния, сколько для порядка. Да и было за что! При задержании эта хрупкая девушка отправила к Тофосу двух жрецов-инквизиторов, не простых, а оперативников! Специально обученных и подготовленных для таких операций. Девушка застонала – боль в вывернутых руках была невыносимой, несколько часов на дыбе – это не шутка. Хорошо, хоть не пытали огнём и не рвали клещами – девушка сразу призналась во всём, что от неё требовали палачи. Этот самооговор не был слабостью духа, ведь она никого не выдала, да и не требовали от неё этого, но зато и специальных пыток не применяли. Одно утешение – на костёр пойдёт целой, синяки и вывернутые руки – не в счёт! Слабое утешение – всё равно гореть, но хоть не так было больно до этого! Девушка зябко повела голыми плечами – из одежды на ней ничего не было (сорвали сразу и бросили в огонь жаровни, где калили пыточные инструменты), по мнению палачей – зачем ведьме одежда? Не всё ли равно как на костре гореть? Костёр инквизиции – очистительный, там не только одежда, но и все грехи сгорят (вместе с ведьмой – хмыкнула девушка). Эту ночь, как и прошлую, девушка не спала (прошлую висела на дыбе, а эту не могла уснуть – болело всё тело), а сейчас ждала, когда её поведут на казнь, но это будет не раньше чем в полдень. Жрецы-инквизиторы не спешат, надо всё должным образом подготовить – сожжение ведьмы должно быть очень поучительным зрелищем!

Сильва, а эта девушка ею и была, постаралась поменять положение избитого тела, но в этой камере-колодце это трудно было сделать – вытянуть ноги можно было, только встав во весь рост, что девушка и попыталась проделать, но ей это не удалось, и она со стоном опустилась на пол. Кроме того, что болело тело, ещё сильно жали антимагические браслеты, надетые на запястья и лодыжки. Девушка криво улыбнулась (вернее, попыталась это сделать), раз так заковали, значит, боятся! Её-то заковали как могучего мага, хотя её магические способности были гораздо ниже средних. Со стоном, согнавшим подобие улыбки с лица, Сильва попыталась подвернуть под себя ноги и расслабиться. Но долго сидеть ей не дали.

- Выходи, ведьма! – проревел небритый детина-тюремщик. Девушка поморщилась, с отвращением глядя на рожу открывшего дверь – почему-то тюремщики всегда имеют такую трёхдневную щетину, они что? Специально так её отращивают? Да и голоса у них… Такие же мерзкие, как они сами! Сильва с трудом поднялась на ноги и тут же была выдернута из тесной камеры-каморки тюремщиком, при этом её ощупавшим. Непонятно, зачем он это делал? Ведь девушка и так была обнажена и ничего спрятать не могла. А может просто хотел пощупать обнажённую девушку? Что могло только свидетельствовать о его извращённых наклонностях: мять сплошной синяк – сомнительное удовольствие. Но эти грубые действия вызвали у Сильвы острую боль, девушка не выдержала и вскрикнула. Видно, этот тюремщик-громила добивался именно такой реакции, так как расплылся в улыбке, демонстрируя гнилые зубы. Короткий коридор и лестница наверх, которую Сильва сумела преодолеть только благодаря тому, что тюремщик подталкивал девушку кулаком в спину (даже не подталкивал, а вынес на кулаке во двор). Кроме этого громилы были ещё два жреца-инквизитора, со своими хлыстами наготове. Сильва если бы могла – улыбнулась бы. Всё-таки её боятся! Голую, избитую, с антимагическими браслетам на руках и ногах, но боятся! Девушку вытащили на телегу и приковали к двум столбам, там установленным. Приковали за поднятые руки и за ноги, растянув так, что пошевелиться было невозможно. Сильва посмотрела на небо – солнце только взошло. Это было не похоже на жрецов инквизиторов – устраивать казнь в такую рань! Но разговор двух жрецов, устраивающихся на этой же телеге, рядом с возницей, всё прояснил.

- А не сбежит? Боязно, всё-таки ведьма! – с опаской спросил возница и пояснил свои опасения: - Полдня по городу возить-то будем, а если сил наберётся, да как колданёт?

- Не боись, - ответил один из инквизиторов, кивнув на распятую косым крестом Сильву, - видишь, как растянули? Как лягушку, она пошевелиться не может, не то что колдовать. Расковывать и снимать не будем, так её и сожжём! – ответил один из инквизиторов.

- Так вас всего двое, а если она не сама освободится, а ей кто-то помочь захочет? Кто их знает, слуг Тофоса-то?.. – не сдавался возница, продолжая высказывать свои опасения. Второй инквизитор хохотнул:

- Тофос-то специально ведьму нам отдал, а теперь ещё своих слуг пошлёт, чтоб один селюк с перепугу обделался!

- Не боись! – повторил первый инквизитор и пояснил, вроде как успокаивая селянина, а может, и самого себя, видно, тоже ведьмы опасался: - А охрана… Братья не дремлют, да и вдоль дорог, что ездить будем, солдат гарнизона поставят, если какие злодеи и захотят освободить ведьму, то схвачены будут и на костёр вслед за ней пойдут.

- Всё же боязно, видать не простая ведьма, раз и солдат гарнизона её стеречь ставят, - продолжал опасаться селянин. Словно опасаясь, что цепи не выдержат и ведьма, их порвав, бросится ему на спину, селянин опасливо оглянулся. Сильва, слышавшая весь разговор, его не разочаровала. Девушка выкатила глаза и оскалила зубы, стараясь придать себе как можно более страшный вид. Селянин ойкнул и точно так же выкатил глаза, только что зубы не оскалил, при этом он ещё громко и испуганно заорал. Оба инквизитора резко обернулись, выхватив свои засветившиеся хлысты. Но девушка уже закрыла глаза и обессилено повисла на своих оковах – может, притворялась, а может, это усилие отняло у неё последние силы.

- Ты чего? – разом спросили инквизитора у селянина, тот, заикаясь, ответил:

Она… Того… Укусить хотела! Зубы вытянула!

Первый инквизитор с сомнением посмотрел на девушку, расстояние между ней и возницей было не меньше двух широких шагов. Жрец-инквизитор выразил своё сомнение:

- Это какие же зубы надо иметь, чтоб так их вытянуть!

- А может, она челюсть выпятила? – сделал предположение второй инквизитор и ткнул девушку своим хлыстом. Та дёрнулась и обмякла, повиснув на оковах, державших руки, её рот приоткрылся, зубки у девушки были обычными, разве что белыми и ровными, а не кривыми и серыми как у инквизиторов. Второй инквизитор пояснил своё действие:

- Надо же было убедиться, что у неё зубы нормальные, а то мало ли что… А то, что сознание потеряла, так ещё полдня возить, оклемается. Как раз к тому времени, когда её жечь будут, в себя придёт, так что всё нормально будет.

 Телега со столбами, на которых висела обнажённая девушка, выехала с заднего двора храма и начала свой путь к центральной площади города, где и должна была происходить казнь.

 Крики, что сопровождали телегу весь оставшийся путь: - «Ведьму везут! Ведьму везут!» - было не самое страшное. Люди считали своим долгов выразить своё отношение к осуждённой, бросив в неё чем-нибудь. В основном, это были гнилые фрукты и овощи. Но было и два камня. Один рассёк кожу на скуле, а другой на плече, инквизитору пришлось взмахнуть своим хлыстом, чтоб утихомирить пыл толпы – всё-таки ведьму надо сжечь, а не забить камнями. На площади уже всё было готово, остановившуюся телегу быстро обложили дровами и хворостом и после всеобщей молитвы подожгли. Огонь только начал разгораться, а Сильва уже почувствовала жар и начала кашлять от дыма.

- Всё-таки сырые дрова, задохнётся! - сказал один из инквизиторов, судя по всему старший. - Надо было маслом полить!

- Тогда бы быстро сгорела, мало бы страдала, а в муках искупление, - возразил другой инквизитор и, заметив волнение людей с другой стороны костра, скомандовал своему подчинённому: - Пойди, узнай, что там?

- Какая-то любопытная малявка, так хотела посмотреть, что в костёр упала. Как раз туда, где лучше всего разгораться начало, там сразу так полыхнуло… Вытянуть не было никакой возможности, наверное, сразу потеряла сознание и сгорела, - доложил младший инквизитор, старший равнодушно кивнул.

Хворост, которым обложили основную массу дров, загорелся сразу и стена пламени отделила толпу, жадно смотревшую на то, как жгут ведьму, от Сильвы. Жар девушка почувствовала сразу, но это было ещё не пламя основного костра, дровам надо время, чтоб разгореться. Сильва непроизвольно зажмурилась, чтоб не видеть этого страшного пламени, которое её сейчас и поглотит. Девушка, не открывая глаза, закашлялась – дым не давал дышать, но он быстро исчез. Прокашлявшись, девушка открыла глаза и увидела вокруг себя бушующее пламя, но оно почему то не жгло!

- Давай быстрей, а то я долго не удержу! – раздался детский голос. Сильва открыла глаза и увидела перед собой рыжую девочку, совсем голую и как будто немного горящую – по её коже бегали маленькие язычки пламени! Второй голос тоже детский, такой же звонкий, но при этом с хрипотцой, словно этот ребёнок был простужен, ответил:

- Ага, счас!

Голос доносился сверху и, подняв голову, Сильва увидела сидящую на столбе рыжую девочку, тоже голую, но судя по тлеющим кусочкам ткани на ней, эта девочка, перед тем как попасть в костёр, была во что-то одета. Девочка большим когтем, с натугой, перепиливала цепь, которой Сильва была прикована к столбу. Этот ребёнок, сидящий на столбе, был знаком – это была талантливая ученица Сэма! Но как она здесь оказалась и кто она такая? Может, это не она, а кто-то на неё очень похожий! Вокруг-то уже бушевало пламя! Увидев удивление Сильвы, стоящая перед ней девочка пояснила:

- Мы за тобой пришли, Листик сейчас перепилит цепь, и мы отсюда уйдём.

- Я уже умерла? – спросила Сильва и, взглянув на бушующий вокруг огонь, поинтересовалась: - Раз вы за мной в огонь пришли, вы демоны Тофоса?

Девочки одновременно захихикали, а девушка, взглянув на ту, что сидела на столбе (уже на другом столбе – одна цепь уже была перепилена), продолжила высказывать свои догадки:

- Если вы не демоны Тофоса, да и не похожи вы на демонов, то тогда вы ангелы светлого Ирхи?

Девочки снова захихикали, к этому времени и вторая цепь была перепилена, а Сильва недоуменно покрутила головой - вокруг был огонь, но он не жёг! И это, несомненно, как-то связано с этими девочками! То, что они обнажены, ни о чём не говорило, так могут ходить как демоны, так и ангелы. А вот зачем им пилить цепи? Ведь они умершую могут забрать и так?

- Ту пилить не будем, долго, да и сил у меня уже мало осталось - не хватит, - сообщила ученица Сэма. Её такая же рыжая, подружка ответила «ага» и струёй пламени пережгла оба столба у основания, увидев испуг Сильвы (та решила, что это всё-таки демоны, раз управляют огнём), пояснила:

- Сверху нельзя было пережигать, куски этих столбов могли тебе на голову упасть! А так, видишь? В стороны завалились.

- Ага! – подтвердила вторая рыжая, а первая, та, что с кожей в виде маленьких чешуек, сообщила:

- Дрова догорают, мало эти инквизиторы приготовили, совсем жечь не умеют! Пламя пока я держу, как только уйдём, сразу гаснуть начнёт. Надо сразу уходить, а то эти чёрные могут нас увидеть, видишь, как сюда смотрят, что-то уже подозревают! Не знаю, смогут ли их хлысты сюда достать, но если меня ударят, то я сразу по огненной дорожке идти не смогу!

- Ага, - сказала девочка очень похожая на ученицу Сэма (или всё же это она и была?), посмотрела куда-то в сторону, словно что-то разглядывая и сделав движение рукой, выдернула откуда-то хлыст инквизитора, после чего скомандовала: - Уходим!

Девочки ухватили Сильву под руки и куда-то потащили. Тянули они её, едва переступавшую ногами по тоннелю внутри бушевавшего пламени. Хорошо, что идти было недалеко – всего три шага, больше сделать обессилевшая и избитая девушка не смогла бы! Сильве показалось, что она выпала из топки большой печки. На девушку пахнуло оттуда жаром, она так и не поняла, как такое может происходить, ведь она только что именно оттуда и вывалилась! А обе рыжие девочки, ухватив Сильву за руки, с натугой потащили, при этом командуя и предупреждая:

- Отползай! Отползай! А то сгоришь!

Сильва трепыхалась, чувствуя как жар костра, на котором её хотели сжечь, начинает её догонять. Девушку подхватили сильные руки и вынесли на безопасное место.

- Сэм, это ты? Ты тоже умер? – Сильва узнала своего спасителя и спросила: - Где я? Это подземное царство тёмного Тофоса или небесные чертоги светлого Ирхи?

- Не то и не другое. Это место где-то посредине, - ответил улыбающийся Сэм и пояснил: - Это пекарня матушки Милеты, место известное тебе под названием – старые пекарни. А я не умер, хотя мастера-вора «золотые ручки» больше не существует, есть - Сэмуэль Клеренс, почтенный негоциант, совладелец пекарни, не простой, а поставляющей свою продукцию самому губернатору провинции Эролт! А также владелец даже не лавки, а солидного магазина, торгующего дарами природы волшебного леса и различными магическими предметами, в перечень которых входит очень полезная вещь, камилястра называется. Кстати, не желаешь приобрести, тебе, как старой знакомой, скидку сделаю.

Сильва слушала, вернее, пыталась слушать Сэма, но у неё всё плыло перед глазами, всё-таки последние события давали о себе знать, девушка пошатнулась и начала падать. Девочки бросились к ней, стараясь удержать, Сэм, шагнув вперёд, подхватил Сильву на руки, появившаяся Милета укорила своего компаньона:

- Видишь, девушке плохо! Ей нужно отдохнуть! Её нужно накормить, подлечить, спать уложить! А ты ей свои камилястры продавать собрался!

Сэм смутился, а Листик откуда-то достала хлыст инквизитора и показала Альен, та внимательно осмотрела добычу Листика, сказав только – «ага», Сэм, скосив глаза, укоризненно покачал головой, дескать, зачем связываться с инквизиторами?

- Так он ничего и не заметил! – сказала Листик, имея в виду инквизитора. Тот жрец-инквизитор, что сопровождал Сильву на казнь и ткнул её своим хлыстом, стоял ближе всех к костру, наверное, следил, чтоб ведьма таки не сбежала. Когда костёр внезапно полыхнул, он, как и некоторые другие, отшатнулся. Такой огненный всплеск свидетельствовал, что дрова прогорели окончательно и вся поленница, сложенная вокруг телеги со столбами, рухнула. Непроизвольно прикрыв глаза рукой, инквизитор не заметил, как из костра в его сторону протянулся длинный язычок пламени и аккуратно слизнул с пояса хлыст, при этом не повредив чехол, где это оружие лежало.

- Ага! – подтвердила огневушка и спросила у подруги, имея в виду этот хлыст: - А зачем он тебе?

- Мы от его ударов не можем защититься, но там… Ну, когда мы прятались, я увидела в этом оружии инквизиторов что-то знакомое, но не поняла, что. Вот хочу разобраться.

- Листик, ну ты же не маг! – удивилась Альен, выслушав ответ. - Даже Фисла не разберётся, хотя она учится на мага, а мы так вообще…

Огневушка пожала плечами, показывая, что есть вещи, которые выше её понимания. Её поддержала Милета, показывая на Сильву, которую продолжал держать на руках Сэм:

- Листик, с этим потом можно будет разобраться, а сейчас надо подлечить эту девушку! Завари травы, ты лучше знаешь какие.

То, что Листик умеет лечить и знает, какие растения для этого лучше всего подходят, Милета, да и не только она, уже знала. Листик уже не раз продемонстрировала своё умение, к тому же ей по водному пути (через русалок) из проклятого леса нужную траву (вернее целые наборы) передавали Ухря и Куржум. Девочка пошла вслед за Сэмом, который отнёс Сильву в одну из комнат и там уложил на кровать. Осмотрев девушку, Листик, как настоящий доктор, прописала ей лекарства (отвары из трав, которые сразу же начала готовить Гурта) и постельный режим. После чего рыжие подружки сбежали в большую печку, ту, что за пекарней и с проломом в сторону реки. Там Листик долго вертела хлыст, несколько раз активировав его и стегнув по поверхности реки. Альен с интересом наблюдала за действиями подруги и, не выдержав, спросила:

- И что? Что ты там увидела?

Листик, молча, протянула руку в сторону реки, и с её ладошки сорвался такой же хлыст, даже мощнее, чем у инквизиторов. Альен ойкнула, а Листик начала объяснять:

- Сам хлыст – это заклинание, заключённое в эту оболочку, - рыжая девочка показала шершавую рукоятку длиной в три ладони, - когда вот тут сжимают, то оно и появляется, видела же. Причём это может делать любой, необязательно маг или инквизитор, то, что нам рассказывал Сэм, что это оружие жрецов-инквизиторов и только они могут им владеть - неправда! Сэм нас не обманывал, он сам не знал, что это не так, да и остальные тоже так думают.

- Ага! – кивнула огневушка. - Эти инквизиторы специально всем так рассказывают, чтоб их боялись и у них хлысты не отобрали!

- Ага! – в свою очередь кивнула Листик и стала объяснять дальше: - Я не поняла, как хлыст выскакивает из этой рукоятке, я не маг и не учусь на мага, как Фисла, но думаю, что и она не разобралась бы. Но мне показался знакомым сам хлыст, тот огонь… Даже не огонь… В общем, это и огонь, и холод. Огонь как бы окружает холод, получается такое хитрое лезвие – сначала бьёт огонь, а потом холод.

Альен поёжилась – если удару огня она бы смогла противостоять и довольно успешно, то против ледяного лезвия огневушка была беззащитна, а Листик продолжала:

- Недаром же ты так испугалась, там у герцога, эти чёрные тебя бы порвали своими хлыстами на кусочки, без возможности восстановиться.

- Ага, - на этот раз «ага» у Альен получилась не задорным, как обычно, а испуганным. Листик снова протянула руку в сторону реки и стегнула по воде огненно-ледяным хлыстом. Увидев испуганно-вопросительный взгляд подруги, девочка пояснила:

- Как это у меня получается? Сама не знаю, но когда я рассмотрела хлыст, не там во дворце, а здесь вблизи, я поняла, что и сама могу сделать такой, вот так!

Очередной удар по воде вызвал появление пара и ледяные брызги. Брызги действительно были ледяными – в стороны летели кусочки льда! Альен отпрянула от пролома в стене и спряталась, словно боялась, что эти кусочки льда могут и до неё долететь. Потом внимательно посмотрев на Листика, сказала:

- Ты знаешь, я даже не удивлена. Ты можешь ходить по огненной дорожке и запускать огоньки, совсем как огневушка. Но любишь лежать на дне ручейка, как русалка, но туда, куда ты забралась, не всякая русалка полезет, вернее – не полезет вообще! Ты же выбираешь такие холодные ручейки, что там ни лягушек, ни рыбок нет, а они, как и русалки, тепло любят, ну не совсем, в воде всё-таки сыро и мокро, но всё же… Да и бьёшь ты…

Альен выглянула из пролома в стенке печки, а Листик с готовностью ударила огненно-ледяной плетью, подняв тучу ледяных брызг-сосулек. Альен удовлетворенно кивнула и сделал вывод из увиденного:

- А получается у тебя, когда сама это делаешь, намного сильнее, чем тогда, когда бьешь хлыстом инквизитора!

Лечение Листика оказалось более чем действенным, и Сильва пошла на поправку на второй день. Она уже попыталась встать и куда-то идти, но Сэм её удержал, вместе с ним у кровати девушки сидели обе рыжих подружки. Сэм, который из рассказа Листика и Альен, знал о том, что засада была организована именно на Сильву, спросил у неё:

- И как же тебя угораздило отправиться к герцогу за брильянтами? Кто дал наводку?

- А ты откуда знаешь, куда и зачем я шла? – подозрительно поинтересовалась девушка, Сэм не стал скрывать:

- Вот они тебя видели, как ты шла, как в засаду попала, и даже те брильянты видели, они именно там и лежали, куда ты направлялась.

- Ага! – в один голос подтвердили рыжие подружки, Сильва напряглась, а бывший мастер-вор усмехнулся:

- Тебе повезло, что они тебя увидели, если бы не они, то святейшая инквизиция записала бы на свой счёт уничтожение ещё одной ведьмы…

- Меня ищут? – быстро спросила Сильва, Сэм отрицательно покачал головой:

- Пока нет, тебя же сожгли, здесь ты в безопасности. Но если уйдёшь… И тебя увидит тот, кто тебя подставил, вот тогда и будут искать. А когда найдут, то примут меры, чтоб больше не сбежала. В смысле, чтоб тебя не утащили, - хохотнул Сэм и, показав на рыжих девочек, пояснил: - Тебя прямо из костра выдернули, не знаю, как это у них получается, но они это могут.

- Я это поняла, - кивнула девушка, - до сих пор в себя прийти не могу – вокруг всё горит, а они спокойны, даже недовольны, что плохо горит!

- А что тут хорошего, когда горит плохо! – возмущённо произнесла Альен. Сэм, улыбнувшись, кивнул и, став серьёзным, сказал:

- Так вот, Сильва, для всех ты сгорела. Тебе надо сменить имя, по возможности и внешность, неплохо бы и род занятий, чтоб ни у кого не возникло подозрений, что нынешняя ты - это чудом спасшаяся из огня прежняя Сильва.

- Сэм, ты так говоришь, будто я уже сменила имя и внешность. Имя ладно, его легко поменять, но внешность?.. Привычки?.. Наконец – род занятий?! Если принять во внимание, что я только это и умею делать хорошо.

- Я же поменял, - пожал плечами бывший мастер-вор, - а как ты помнишь, то я умел делать очень хорошо, но знаешь, то что я делаю сейчас, тоже у меня получается, и получается очень неплохо! И это занятие, доставляет мне удовольствие!

Сильва задумалась, а потом сказала:

- Хорошо, с этим можно разобраться, но внешность? Как быть с ней? Можно, конечно, загримироваться, но это рано или поздно откроется. И произойдёт это в самый неподходящий момент, когда рядом будет кто-то, кто знал меня раньше.

- Ага! Мы тебе поможем поменяться, - в один голос сказали рыжие девочки. Сильва улыбнулась и спросила:

- И как вы это сделаете? Покусаете меня, чтоб я тоже в огне могла прятаться?

- Это не передаётся через укус. Хотя так покусать можем, что внешность точно поменяется, - ответила Листик. Сильва удивилась и спросила, мол, как же это получится, обе девочки захихикали. Листик пояснила причину этого веселья: - Будешь вся искусанная и от этого опухшая. Никто и не узнает!

Отсмеявшись и став серьёзной, Листик сказала:

- Ты можешь изменить внешность, не очень сильно, но узнать тебя будет нельзя. Ведь у тебя есть способности к магии, и неслабые, вот ты и…

- Откуда ты это знаешь? – быстро спросила девушка, не дослушав, было видно, что это её тайна, которую она скрывала, до сих пор успешно скрывала и никак не ожидала разоблачения. Листик, чуть наклонив голову, пояснила:

- Так это сразу и не заметно, ты хорошо умеешь скрывать свои способности. А вот там, у герцога, когда ты шла по коридору, думала, что никто не видит, ты вовсю использовала свои возможности. Кстати, по ним тебя и засекли инквизиторы, если бы ты не так спешила, то смогла бы их первой обнаружить. У них там тоже несколько магов было, хоть они и не признаются в этом.

- Так вот в чём причина твоих успехов, - усмехнулся Сэм, - не в отточенном мастерстве, как думали некоторые и не в постоянном везении, как считает большинство, а в магических способностях!

- Осуждаешь? – криво улыбнулась Сильва, Сэм отрицательно покачал головой:

- Каждый применяет те способности, что имеет, в этом нет ничего зазорного. Кто-то ловкость рук, кто-то магию. Можно понять, почему ты это скрывала, тебя сразу бы захотели использовать в чём-то бы более крупном. А это связано с большим риском.

- А если бы она не захотела? Взяла бы и отказалась? - спросила Альен. Отвечая, Сэм улыбнулся, но эта улыбка была очень грустной:

- Есть много способов заставить делать то, чего делать совсем не хочется. Очень много… Но не будем об этом. Сильва, кто тебе дал наводку на брильянты герцога? Ведь ты туда пошла, зная, что там надо взять и где оно лежит. Мы тебя не выдадим, тем более что тебя уже сожгли как ведьму. Этот кто-то прекрасно знал о твоих способностях и предупредил о твоих намерениях жрецов-инквизиторов.

- Он говорил, что брильянты там будут находится только один день, и их надо обязательно забрать этой… той ночью, - размышляя произнесла Сильва. Сэм кивнул, словно приглашая рассказывать дальше, и девушка так же медленно продолжила: - Именно той ночью…

- Потому что долго держать засаду в покоях герцога, имея в качестве приманки его же брильянты, жрецы-инквизиторы не могли. Всё-таки герцог – брат короля и командующий войсками юга, вот тебя и поторопили, послав в ловушку. Так кто это был?

- Стурх, - коротко ответила Сэму Сильва, - он очень настаивал, ты, Сэм, прав, я не могла отказаться. Мне надо было сразу бежать, но я не могла…

- А теперь? – спросил Сэм, - тот крючок, на который тебя поймали, не сработает второй раз?

- Тот крючок только на меня, другой на него не попадётся, а я… Меня же сожгли, - ответила Сильва и попросила: - Сэм, позаботься о нём, я тебе дам адрес и деньги. У меня не так уж и мало, должно хватить.

- Не надо денег, - возразил бывший мастер-вор и пояснил: - Если за ними кто-то, очень на тебя похожий, придёт, то это вызовет подозрения. А так… Мы не были с тобой так уж и дружны, но об этом никто не знает, так, что я могу вполне взять на себя заботу о… Кто он тебе?

- Сын, - ответила Сильва и повернулась к Листику, - что ты там говорила о смене внешности. Покажешь, как это делать? А имя… Пусть будет Сэльма, отличается, но в тоже время созвучно со старым.

- Хорошо Сэльма, - кивнула Листик, - счас и сделаем, выйдет отсюда не Сильва, да и как она может отсюда выйти? Она же на костре сгорела!

- Ага! – подтвердила слова подруги огневушка. - Совсем сгорела, вместе с цепями, которыми была прикована к столбам.

- От цепей надо избавиться, - обеспокоенно сказал Сэм, - от цепей и от антимагических браслетов – это улика!

- Уже, - улыбнулась Листик, - выбросили, и не в реку, а в океан, Сулье отнесла.

Потом девушку, сменившую имя, усадили перед зеркалом менять внешность, и Листик всех удивила – откуда у деревенской девочки такие познания?! А рыжая малышка, время от времени прикрывая глаза, словно что-то вспоминая, говорила такое, что девочка её возраста просто не может знать:

- Не обязательно радикально менять внешность, достаточно изменить то, на что обычно обращают внимание, например глаза. Сэльма, нет, выкалывать их мы не будем, поэтому не надо так испуганно таращиться! Представь, что ты идёшь на дело, и тебе надо остаться не узнанной. Правильно, изменить разрез глаз, для этого не надо их резать, - тут Альен не выдержала и громко засмеялась. А Листик с той же всезнающей невозмутимостью продолжала: - Ты делаешь имитацию этого с помощью косметики, вот и сейчас, представь, что ты её накладываешь. Какие бы ты хотела иметь глаза?

- Постой, постой, - остановила Листика уже не Сильва, но ещё не Сэльма, - изменения затронут все стороны личности, или только внешние признаки?

- Все, - очень серьёзно кивнула рыжая девочка и пояснила: - Иначе не стоило бы начинать. Внешние изменения будут не значительными, а вот внутренние… Должна измениться личность и аура, иначе тебя сразу раскроют. Можно внешность поменять и с помощью грима или другим подобным способом, но личность останется та же, да и аура… А по ней очень легко найти человека, если знать как и уметь искать.

Девушка выслушала и, обратившись к Сэму, попросила, чтоб тот принёс лист бумаги и перо, пояснив, что хочет написать, пока она это она, доверенность на Сэльму Вартану, предоставив той право распоряжаться всеми денежными средствами, ведь если изменится аура, то Сельма уже не будет Сильвой. На вопрос Сэма – кто подтвердит личность госпожи Вартаны, ещё Сильва ехидно ответила:

- Сэмуэль Клеренс, почтенный негоциант, совладелец пекарни, не простой, а поставляющей свою продукцию губернатору провинции, ещё и владелец солидного магазина, продающего магические диковинки, или тебе наши банкиры не поверят? Кстати, это неплохой способ легализоваться, ведь деньги кому попало не дадут, а раз дали значит всё в порядке. А я, Сэльма Вартана двоюродная сестра бедной Сильвы, имею полное право, согласно её доверенности, распорядиться имуществом бедной девушки.

- Двоюродная сестра сожжённой по обвинению в ведовстве, не боишься? – спросил Сэм, девушка отрицательно покачала головой и что-то тихо сказала Листику. Девочка захихикала, и изменения внешности и личности, теперь уже бывшей воровки, продолжились. Изменения были совсем незначительны: чуть поменялся разрез и цвет глаз, форма рта, совсем немного заострились ушки. И перед удивлённым Сэмом предстал совсем другой человек, бывший мастер-вор, указав на уши, спросил:

- Я понимаю глаза, нос и рот. А это зачем? Уши можно и под причёской спрятать, на них мало кто внимания обращает.

- Но если увидят именно такие уши, даже случайно (а так и надо делать, чтоб их именно случайно увидели), то обязательно обратят внимание. А такие уши можно принять за признак эльфийской крови, как у меня, - ответила Листик и, увидев, что почтенный негоциант всё же не понял, пояснила: - Этим можно объяснить магические способности. Большинство эльфов, в той или иной мере, обладают этим. Я имею в виду магию, пусть и на низком уровне, но для них вполне обыденное явление. А среди эльфиек ведьм не бывает, по крайней мере, среди молодых.

Пока Листик говорила, уже Сэльма разглядывала себя в зеркале. Все изменения, хотя Листик и говорила - как, она делала сама и теперь, оставшись довольна, прокомментировала сделанное, хихикнув при этом:

- Это как накладывать макияж, если это сделано удачно, то только улучшает внешность, до неузнаваемости улучшает!

Листик тоже удовлетворённо кивнула, ей тоже понравились изменения, сделанные во внешности девушки, а молчавшая во время всего этого процесса Альен спросила:

- Листик, а откуда ты это всё знаешь? И слова такие мудрёные говоришь, раньше я такого от тебя не слышала. Так откуда?

- Не знаю, как-то само появляется в нужный момент. Ну, когда нужно, вот так – раз и выскочило! А потом куда-то делось, и не могу вспомнить, как же это я сделала. Вот!

Огневушка, увидев, что её подружка опять прежняя и знакомая ей Листик, а не та магиня, что руководила изменениями внешности Сэльмы, обняла девочку и сказала:

- Прав Удург, ты совсем не та, кем кажешься, просто не показываешь кто. Не хочешь, а может, не можешь, пока не можешь, но это у тебя прорывается, независимо от твоих желаний.

- Ага! – кивнула рыжая девочка и обе подружки засмеялись. Глядя на них, заулыбались Сэм и Сэльма.

В город отправились втроём: Сэмуэль, Сэльма и Листик. Поехали на тележке, подобной той, на которой ездил маг Нарим. Сэм завёл себе это транспортное средство, заявив, что негоже почтенному негоцианту ходить пешком, подобно простому простолюдину. На что Листик, поддержанная Альен, спросила – если почтенные негоцианты ездят, простолюдины, которые простые, просто ходят, то не простые – ходят как? Не просто? И это как – ходить не просто? А Альен, начавшая осваивать сложные отношения между людьми (которая уже сказала о себе, что перестала быть дикой огневушкой), поинтересовалась – почему тележка с осликом, а не телега или карета с конём? Сэм ответил:

- Телега – чтоб грузы возить. Этим негоцианты (тем более почтенные – вставила Листик) лично не занимаются. Кроме того, на телеге селяне ездят, а они далеко не ровня даже мелким купцам! Карета – это роскошь, в ней дворяне катаются. Почтенные негоцианты, - Сэм укоризненно посмотрел на хихикнувшую и высунувшую язык Листика, после чего с прежним важным видом продолжил: - Пользуются маленькой, но добротной тележкой, такой, чтоб можно было что-то срочно привезти или взять нескольких пассажиров. Такая тележка, в которую запряжен ослик (а это тоже признак солидности и престижа, поскольку показывает, что хозяин тележки – человек экономный), самое то!

- Что-то в этом есть, - согласилась Сэльма и задумчиво добавила: - Ослик, в смысле – осёл, это очень правильный признак солидности и респектабельности!

Сэм ничего не ответил, только обиженно засопел. До банка доехали без приключений, там Сэма и раньше знали как солидного клиента, не догадываясь о его профессии. Ну если подумать – пояснил Сэм, где хранить честному вору свои сбережения, как не в солидном банке? А уж теперь, когда стал известен его нынешний род занятий, к бывшему специалисту в определённом виде коммерческой деятельности относились с должным почтением. Доверенность (истинность которой, подтверждена таким уважаемым человеком) на распоряжение денежными средствами, которую сожжённая ведьма выписала накануне своей смерти, тоже ни у кого подозрений не вызвала. Видно, ведьма чуяла свою близкую гибель и переписала всё на свою двоюродную сестру, а то, что у той были видны явные признаки эльфийской крови, никого не смутило – родственники всякие бывают. С банковскими делами разобрались быстро, оставалось ещё одно, совсем незначительное, но Сэльма очень волновалась, намного больше, чем при получении денег в банке.

Тележка Сэма остановилась у небольшого домика на окраине. Во двор заезжать не стали. Да и двора у этого домика как таково не было. Сэм постучал в дверь и сказал вышедшей пожилой женщине:

- Я назначен опекуном Рилта, сына Сильвы, вот решение городского магистрата.

По дороге из банка заехали и туда, пять дублонов не только решили дело, но и максимально ускорили выдачу нужного документа. Женщина долго читала предъявленный документ и позвала:

- Рилт, деточка, иди сюда!

Вышедший на зов мальчик, примерно ровесник Фислы, хмуро посмотрел на приехавших за ним, его взгляд остановился только на Листике, которая тут же скорчила рожицу и показала язык. Сэльма, у которой перехватило дыхание, когда она увидела ребёнка, схватилась за руку Сэма и растерянно замерла. Сэм тоже не знал что делать, ведь если этот мальчик упрётся, не тащить же его силой. Инициативу на себя взяла Листик, спросив у мальчика:

- Тебя Рилт зовут, да? А мы за тобой приехали. Давай не задерживайся, а то булочки, что Альен напекла, остынут. Вообще-то пекла не она, её мама, Альен помогала, но знаешь, как трудно огонь держать? Надо равномерно всю печку греть и пламя не очень сильным делать, а то булочки сгорят. А если слабым, то не пропекутся как следует, одна сторона сырой будет, клиенты будут недовольны, особенно господин губернатор! А он, знаешь, какой строгий! Правда, он так не ругается, как герцог, не умеет, наверное. Какой герцог? Ну, который Алиентэ, он ещё войсками командовать должен, но тоже булочки и пирожки матушки Милеты ест. Он ещё так на рынке ругается…

Девочка побольше набрала воздуха, явно собираясь на одном дыхании выпалить то, что услышала от герцога на рынке, но Сэм её успел одёрнуть. Листик обижено надулась, но при этом успела подмигнуть Рилту:

- Я тебе потом покажу.

Женщина жаловалась Сэму на то, какой Рилт непослушный ребёнок и что его мать, которая оказалась ведьмой, задолжала за то, что её сын живёт и воспитывается здесь. Краем уха услышав то, что рассказывала Листик о губернаторе провинции и о герцоге, командующем войсками юга, она сбилась. То, что эта девочка так запросто не то что общается, а просто видит таких знатных господ, о многом говорило! Ведь она не сама сюда пришла, а приехала с этим господином, значит, и к губернатору, и к командующему войсками юга она с ним же и ездила! Выходит, этот господин не такой уж простой, как сразу показался, хотя почему простой – приехал хоть не на карете, а на тележке, но такой тележке, на каких ездят богатые купцы! Словно подтверждая, что эта тележка не простое транспортное средство обычного купца, заревел ослик, привлекая к себе внимание и окончательно сбивая женщину с её первоначального настроя – стребовать с этого господина побольше денег. А то и вообще не отдавать ребёнка, ведь за него уже ей пообещали кругленькую сумму, заступиться-то за мальчика некому, а самое главное – спросить, куда он делся, ведь его мать сожгли как ведьму! Сэм, который всё это уже просчитал, чуть заметно улыбнулся – похоже, Листик, каким-то непостижимым образом, тоже это всё поняла и спровоцировала ослика на этот рёв. Сэм быстро спросил у женщины, не давая ей опомниться:

- Сколько вам должна была Сильва?

- Пятьдесят оро, - выпалила женщина, Сэльма хотела было возмутиться – она всегда платила наперёд, и такая выплата была совсем недавно, но Сэм, молча, протянул женщине золотую монету, в полдублона. Женщина схватила денежку и засуетилась, собираясь вынести вещи Рилта, а его самого Листик увлекла к тележке. Женщина скрылась в доме. А из-за угла вывернулся детина и подступил к Сэму, дохнув на того гнилостным запахом:

- Не так быстро, пацан никуда сейчас не поедет, за ним приедут вечером!

Сэльма напряглась, готовясь драться, а Сэм только примерялся, что бы ответить этому громиле, понимая, что слова это только начало, драться придется в любом случае. Чтоб выиграть время, бывший мастер-вор, сквозь зубы, демонстрируя презрение к противнику, процедил:

- И кто это сказал? А? Шестёрочка?

- Стурх велел… - начал громила, но тут до него дошло, что сказал Сэм. Детина подобрался и зашарил на поясе, где висели кинжал и внушительная дубина, видно, не зная, что выбрать, чтоб разобраться с этим тщедушным нахалом, при этом издавая нечленораздельный рык: - Аррр…

- Зубы почистил бы сначала, да и рот прополоскал, прежде чем разговаривать начинать! – недовольно произнесла рыжая девочка, забравшаяся на громилу, как на дерево, теперь сидевшая на нём уцепившись когтями одной руки и ног, с которых сбросила свои туфельки. Вторую руку, вернее её когти прижала к горлу бандита. Тот почувствовав что-то вроде острого лезвия у своей шеи, замер, затем, скосив глаза и увидев когти, попробовал хорохориться:

- Одну ведьму уже сожгли… Тебя тоже могут…

- Ага, - ответила Листик и надрезала кожу на шее верзилы, тот испуганно замолчал, почувствовав струйку крови. Девочка не шутила! Она ясно показала, что без колебаний пустит свои когти в ход! Листик, увидев страх бандита, добавила: - Сожгут, если поймают. Но ты этого не увидишь, твой труп тут и останется лежать.

Коротко ткнув пальцем в шею, Листик заставила упасть верзилу на землю и, соскочив с него, заняла своё место на тележке Сэма, тот, погоняя ослика, чтоб бежал быстрее, спросил у рядом сидящей девочки:

- Убила?

- Не-а, через несколько часов придёт в себя.

- Надо было убить, обязательно убить! Нельзя оставлять врагов за спиной! – попенял Листику Сэм. Сэльма ничего не сказала, она прижимала к себе Рилта, почувствовавшего какое-то необъяснимое доверие к этой незнакомой, но чем-то близкой, даже родной женщине.