В кабинете с окнами, выходящими во двор, мужчина, в строгом сером костюме, делал очередной доклад. Двое его слушавших тоже были в строгих костюмах. Эти чисто гражданские костюмы, из-за своего однообразия и напускной строгости, смотрелись как униформа. Одинаковость костюмов и выражений лиц придавали мужчинам вид членов какой-то секты или тайной организации, что так и было: это были сотрудники Главного Управления Государственного Агентства Безопасности, не рядовые сотрудники. Докладывающий, не проявляя никаких эмоций, говорил:
– Как ранее было установлено, Элиот Занхен является совладельцем всей собственности, интеллектуальной в том числе, фирмы «Хризантема Фануты» и может распоряжаться этой собственностью. Недавно он передал эту собственность Алисе Таволич в полное и безраздельное пользование. Передал своим распоряжением, присланным по электронной почте, подписанным цифровой подписью. Можно сказать, на мгновение ниоткуда возник и туда же пропал.
– Отследить, откуда было передано сообщение, удалось? – быстро спросил один из слушавших, докладчик ответил, обращаясь к мужчине, сидящему за большим столом:
– Да, экселенц, вход в сеть осуществлён из вагона городского монорельса. С планшета недавно купленного и сразу пропавшего после входа в сеть. Этот планшет, купленный неизвестным у перекупщика на чёрном рынке, был недавно украден у его законного владельца, совершенно постороннего человека, как удалось установить по идентификационному номеру. Номер был, естественно, стёрт и заменен на другой, но купивший восстановил старый, сразу обнаруженный, как только кто-то вошёл с этого планшета в сеть. Естественно, сигнал об этом сразу поступил в полицию, но планшет отключился и местонахождение его установить не удалось. Но этот… предположительно пользователь, вошедший в сеть, и был Занхен. Он успел послать сообщение со своим распоряжением, прежде чем активность этого устройства, как ранее украденного и находящегося в розыске, в данном случае планшета, была заблокирована. А поскольку был стёрт тот номер, под которым этот планшет продавался как легальный, то установить продавца и покупателя как положено зарегистрированной сделки не представляется возможным. Опросить свидетелей вряд ли удастся, вагоны монорельса в это время заполнены и каждый второй пассажир с таким планшетом, что-то читает, газеты, например, играет или с кем-то общается, что-то набирает…
– Понятно, искать в этой толпе того, кто послал это сообщение, – бессмысленная затея. К тому же чётко сработала система прекращения доступа с краденых устройств, этот Занхен, если только он не передал свою электронную подпись ещё кому-то, сразу же избавился от планшета, уничтожив его, бросив ну хотя бы в уличный утилизатор. Бросил, сразу выйдя из вагона монорельса, естественно, сканеры полицейских краденой вещи не обнаружили, – произнёс мужчина у окна. Ему ответил сидящий за столом:
– Думаю, Аллен, это и был Занхен. Всё сделано в его стиле – не оставлено никаких следов, но всё же след есть. Кому были переданы права на собственность той фирмы? Нашей рыжей знакомой, не так ли? Именно это может быть той ниточкой, за которую следует потянуть. А как потянуть, следует подумать начальнику отдела, этим занимающегося.
Докладчик, к которому обратился сидящий за столом, побледнел, вспомнив судьбу своего предшественника, фактически сосланного в Фиделфию рядовым сотрудником, понятно, что после такого ни о каком карьерном росте, а тем более о восстановлении на прежней должности не приходится и мечтать! Сейчас такая перспектива замаячила и перед новым начальником отдела: надо было найти человека, которого безрезультатно искали уже семь лет! Найти, как-то задействовав рыжую девушку, ставшую причиной не только неудач, но и смертей сотрудников могущественной организации! Таких смертей, в которых и обвинить некого! Начальник отдела глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, достал из папки фотографию, протянул её начальнику Главного Управления Государственного Агентства Безопасности, сопроводив следующими комментариями:
– Интеллектуальная собственность компании «Хризантема Фануты», вернее, ключи от сетевого хранилища переданы Алисе Николь Таволич, это она.
– Симпатичная девица, и не скажешь, что она лейтенант воздушно-космических сил, – произнёс мужчина, ранее стоявший у окна, а теперь подошедший к столу своего шефа. Начальник отдела продолжил докладывать:
– Она живёт у Кробут-Зайен, та называет её своей ученицей, и она не лейтенант ВКС, лейтенант вот эта – Алиса Александра Таволич!
Мужчина выложил на стол ещё одну фотографию, на которой была девушка в военной форме, очень похожая на ту, что была на первом снимке. Начальник ГУГАБ и его заместитель некоторое время рассматривали снимки, потом сидевший за столом задумчиво произнёс:
– Похожи, очень похожи, почти близнецы, хотя различия есть. Что же это получается? Мы проморгали наличие второй девицы, именно ту, на которую может быть всё завязано, недаром же именно ей переданы права на собственность той фирмы! Почему об этой девице не было доложено ранее? Откуда она могла появиться?
– Трудно сказать, почему в Фиделфийском управлении проморгали её наличие, она приехала в столицу вместе с той, первой. Можно только предположить…
– Что эта девица, которая уже лейтенант, размножается делением, сразу производя на свет взрослую особь, – ехидно произнёс заместитель начальника ГУГАБ. Посмотрев на не знающего что сказать начальника отдела, добавил: – Хорошо, хоть имя у них немного отличается.
– Аллен, возьми на контроль это дело, – произнёс начальник Главного Управления Государственного Агентства Безопасности и кивнул докладчику, тот продолжил:
– Как удалось выяснить, эта вторая Алиса имеет паранормальные способности ещё более сильные, чем первая. Сейчас обе они живут у Кробут-Зайен, и подступится к ним нет никакой возможности. Алиса, которая лейтенант, если не находится у Кробут-Зайен, то в расположении одной из воинских частей. Организовать её перехват в дороге весьма затруднительно, так как она ездит не одна, а с Панирсом и ещё с несколькими своими друзьями из военных. А все попытки проникнуть в дом Кробут-Зайен не увенчались успехом. Наших агентов обоего пола каким-то образом сразу обнаруживают, не давая им даже зайти в дом. Как это удаётся, я даже не могу представить! Это если они пытаются проникнуть в дом, устроившись туда слугами, а кого-то завербовать из гостей, постоянно туда приглашаемых… – начальник отдела замолчал и развёл руками, показывая, что это не его уровень, слишком важные люди бывают в гостях у Кробут-Зайен. Начальник ГУГАБ и его заместитель переглянулись и одновременно кивнули. Когда руководитель отдела был отпущен, заместитель начальника сказал:
– У Кробут-Зайен нечто вроде аристократического салона, куда постороннему попасть очень сложно, это не собрание аристократов, как у этого индюка Стадфрода, кстати, событие семилетней давности очень подмочило репутацию того сборища, – оба – и начальник, и его заместитель – улыбнулись. – Тогда всё было сделано отлично, правда, виноватого в том убийстве искать пришлось в срочном порядке, но он был найден и понёс заслуженное наказание. А того ли посадили на электрический стул или не того, значения не имеет, главное – в неотвратимости кары за преступление! Общественность, они же налогоплательщики должны быть уверены в том, что служба безопасности всегда найдёт виновного!
После паузы Аллен, кивнув в сторону закрытой двери, намекая на удалившегося начальника отдела, продолжил: – К сожалению, он прав, внедрить кого-то в окружение Кробут-Зайен в качестве слуг не представляется возможным, она сама беседует с кандидатами и всех наших людей сразу же выпроваживает. Попасть туда в качестве гостя, тоже не получается, в её особняк пускают только по пригласительным, лично ею подписанным, уж как Стадфрод пытался, напирая на свой потомственный аристократизм, но его и на порог не пустили!
– Кробут-Зайен пользуется своими паранормальными способностями, поэтому и не удаётся подсунуть кого-нибудь из наших людей в обслуживающий персонал. Тоже самое с приглашёнными, если ей кто-то сразу не понравился, то попадает в её чёрный список и больше приглашён не будет, надо ли говорить, что и в этом случае она применяет свои способности. А вот многие военные почему-то пользуются её расположением, для них двери её дома всегда открыты. У них там даже что-то вроде неформального клуба. И как оказалось, военных из наших равалийских гостей она тоже принимает, непонятно за что им такая… – начальник ГУГАБ пока это говорил, просматривал новости на своём планшете и, похоже, его что-то заинтересовало, так как он недосказал то, что хотел сказать. Показав своему помощнику заметку, выведенную на экран, начальник Главного Управления Государственного Агентства Безопасности, с улыбкой произнёс: – Очень интересно, я давно мечтал посмотреть картины этой Фануты, а тут такая возможность! Оказывается, они будут выставлены именно в особняке Кробут-Зайен дочерью его хозяйки. Сначала там выставлены, для избранных, а уж потом будет организована публичная выставка. Надеюсь, мне не откажут в приобщении к прекрасному! А там буду действовать по обстановке, надеюсь, кто-то из этих девиц расскажет, какое они имеют отношение к владельцу этой художественной коллекции, недаром же он картины им или ей подарил! Если не удастся выяснить там, то пригласить к нам…
Внешне обычный гравикар начальника Главного Управления Государственного Агентства Безопасности подъехал к большому, в стиле классицизма, зданию. Выбравшийся из машины мужчина средних лет в строгом сером костюме направился к парадному входу, там протянул охраннику-швейцару свою визитку и попросил доложить о нём хозяйке дома, дополнительно сообщив, что он хочет ознакомиться с выставкой картин, что организует Диана Кробут-Зайен.
– Вы думаете, что данная выставка представляет угрозу национальной безопасности? – раздался за спиной мужчины насмешливый голос. Мужчина не спеша обернулся и ответил:
– Ну что вы, адмирал, обитатели этого дома вне всяких подозрений, просто хочу посмотреть картины, говорят, их автор очень талантлив.
– Познакомьтесь, Гарольд Дрегстон, начальник службы безопасности, – представил адмирал Панирс мужчину своим спутникам, затем представил одного из них: – Генерал Потапов, а с генералом Джонсоном вы знакомы.
Пока гости раскланивались друг с другом, к ним вышли три девушки, две из которых были рыжие, в их косичках были большие зелёные банты, под цвет их платьев и глаз. У третьей банты были синими, под цвет её платья и глаз. Все три девушки поздоровались и представились начальнику ГУГАБ (адмирал и генералы их и так знали):
– Диана Кробут-Зайен.
– Алиса Николь Таволич.
– Алиса Александра Таволич.
– Девушки, вы прекрасны! Особенно ваши бантики в косичках! – комплимент Джонсона был несколько неуклюжим, он и сам это понял и, смутившись, замолчал. Алиса Александра с улыбкой поблагодарила генерала, высказавшись столь же двусмысленно:
– Спасибо! Я польщена и рада, что вы оценили бантики и косички по достоинству и размеру!
– М-да, гм, – отреагировал Джонсон, не зная, что ещё сказать. Ему на помощь пришёл Панирс, увлекая за собой со словами «Мол, идём, не будем мешать человеку наслаждаться прекрасным: пусть сначала полюбуется девушками, а потом картинами». Уже отойдя на значительное расстояние, адмирал добавил, что очень надеется на то, что девушки растерзают безопасника, показывая ему коллекцию рисунков. Сам же Дрегстон был рад, что остался с девушками, ведь с одной из Алис он и хотел поговорить.
Безопасника провели в большой зал, где на стенах висело несколько картин (очень качественно распечатанных на принтере) и большой экран, на котором ему в течение часа показывали остальные рисунки. Не просто показывали, а с очень подробными объяснениями. Наконец Алиса старшая, до этого куда-то не надолго отлучавшаяся, сжалилась и поинтересовалась у безопасника:
– Вы о чём-то хотите спросить? Спрашивайте, постараемся удовлетворить ваше любопытство в меру наших скромных возможностей.
– Эти рисунки рисовала очень талантливая художница, вы называли её фамилию, кажется, Фанута? Да? И насколько я понял, вы собираетесь устроить виртуальную выставку её работ, но не будет ли возражений с её стороны?
– Не будет, – улыбнулась Алиса и пояснила: – Все права на эти рисунки моей сестре передал компаньон Йоно Фануты.
– А почему передал компаньон, а не она сама? – быстро спросил Дрегстон и задал ещё несколько хитрых вопросов: – А кроме рисунков, он ничего не передавал? Почему он передал рисунки и права на них именно вашей сестре? И почему это сделал именно сейчас? Нельзя ли это узнать у него самого?
– Очень много вопросов, но я постараюсь вам на них ответить, – перестала улыбаться Алиса. Безопасник, взглянув на девушку, поразился произошедшей с ней переменой, перед ним была не девушка, а хищный зверь, готовый прыгнуть на высмотренную добычу, и этой жертвой Дрегстон почувствовал себя! А девушка начала объяснять: – Почему сделал именно сейчас, наверное, раньше сомневался, стоит ли кому-то отдавать эти рисунки, а может, искал кого-то не менее талантливого чем Фанута. Рисунки и права на них переданы не только моей сестре, но и Диане, видно, он посчитал их достойными принять это наследие. Передал не только ей, но и мне и не рисунки, а предсмертную записку, так что вам не удастся с ним поговорить, он уже умер. А записка, вот она! Он её передал вместе с рисунками. Но адресат не сестра, а я. Если вам так уж интересно, то можете почитать, заодно и посмотреть видеозапись. Похоже, она сделана камерой слежения в офисе фирмы Фануты. Просмотрев её, вы поймёте, почему Фанута не передала рисунки сама.
Безопасник быстро прочитал предсмертную записку человека, которого так долго и безуспешно искало ГУГАБ. Обычная предсмертная записка, оканчивающаяся словами, что жить дальше не имеет смысла, а вот запись!.. Это была запись допроса маленькой асиатки, несколько могучих мужиков задавали той вопросы и били девушку, но та молчала, прикусив губу, когда же достали шприц с сывороткой правды (один из допрашивающих с некоторым злорадством сообщил, что это такое и что девушке ничего не удастся утаить), Фанута, воспользовавшись тем, что державший её в это время ослабил захват, так как у избитой девушки не было сил сопротивляться, а держал лишь за голову, вернее, за подбородок, высоко его подняв, поджала ноги и, неестественно выгнувшись, сломала себе шею. Девушка умерла не сразу, её агония длилась больше десяти минут и сопровождалась ругательствами мордоворотов и их криками, что начальство такого прокола не потерпит и всех тех, кто допустил такой промах, уволит из ГУГАБ с волчьим билетом. Но потом ругавшиеся успокоились, один из них заявил, что ещё не всё потеряно, должен вернуться Занхен, и с ним надо не допустить подобного промаха – сразу ввести сыворотку правды. На этом запись обрывалась. Побледневший безопасник заявил, что он вынужден забрать эту запись у девушки и проверить, не сделала ли она копий. Алиса пожала плечами, сказав при этом, что запись ей не нужна, копии тем более. А если уважаемый мистер Дрегстон всё же хочет изъять копии, то он опоздал. Алиса на планшете раскрыла одну из газет, там была предсмертная записка Занхена, только ещё более полная, чем у неё и запись, только что просмотренная безопасником. Алиса открыла ещё несколько газет, где тоже была эта запись с комментариями обозревателей новостей, очень нелицеприятными для службы безопасности комментариями! Начальник ГУГАБ побледнел и стал по очереди открывать эти сообщения на своём планшете, потом глянув на старшую Алису (он уже различал сестёр, хоть те и были одинаково одеты, различал, но как это у него получалось, понять не мог), спросил:
– Вы знали об этом?
– Догадывалась, – кивнула девушка и высказала своё предположение: – Человек, которого вы обидели, я не имею в виду конкретно вас, а вашу организацию, который, скажем так – желает с вами поквитаться, обязательно предпримет нечто подобное. Это не только месть, но и способ обезопасить тех, кому он передал наследие талантливой девочки, чью жизнь бездумно оборвали сотрудники вашей конторы. Убили талантливого человека даже не потому, что этого требовали высшие интересы, а потому, что такова их натура! Подлая натура! Организации, подобные вашей, предпочитают обделывать свои делишки не афишируя их, а тут всё предано гласности. Налогоплательщики должны знать, на что тратятся их деньги: это шпионские игры вашей конторы, ничего общего не имеющие с той задачей, что должно выполнять управление безопасности. Попробуйте меня убедить в обратном, думаю, вам это не удастся!
Алиса говорила, а у Дрегстона по спине бежали мурашки, вроде девушка ничего такого страшного и не сказала, да и тон её был как бы – нейтральным, но вот взгляд!.. Подобное он однажды уже испытал, в далёкой молодости, так смотрел человек, собиравшийся убить Дрегстона, смотрел сквозь прорезь прицела. Тогда молодого сотрудника ГУГАБ спасли его товарищи, они отвлекли стрелка, и тот, посчитав их более опасными, занялся ими. Вся оперативная группа погибла, уцелел лишь Дрегстон, упавший на землю и закатившийся в сточную канаву, где и дождался, пока снайпер уйдёт со своей позиции. Вот и сейчас уже немолодому, солидному мужчине захотелось упасть на пол и куда-нибудь уползти, настолько ему стало страшно. Так вот чем эти рыжие сёстры отличались: младшая, хоть и выглядела более взрослой, была ещё ребёнком, а старшая, больше похожая на девочку-подростка, была безжалостным и умелым бойцом! От неё веяло опасностью! Дрегстон видел много таких людей и ошибиться не мог, сглотнув, безопасник, стараясь, чтоб его голос не дрожал, спросил:
– А вы уверены, что этот человек ушёл из жизни?
– Уверена, что нет, такие люди так просто не исчезают, – улыбнулась Алиса и, снова став шаловливой девочкой, сделала очередное предположение: – Скорее всего, он где-то неподалёку спрятался. И когда посчитает нужным, ка-а-ак выскочит!
Дрегстон вздрогнул, уж очень был неожиданным переход одного состояния Алисы в другое, да и её многозначительное заявление… Несомненно, она что-то знала, но делиться этим своим знанием не собиралась, ранее ясно дав понять, что не верит в честность как рядовых сотрудников ГУГАБ, так и их руководства. Дрегстон задумался, надо было найти слова, которые бы заставили эту девочку если не пойти на сотрудничество, то хотя бы задуматься, а правильна ли её позиция? Но сказать безопасник ничего не успел, в просмотровый зал вошла хозяйка дома в сопровождении адмирала и генералов. Вошла и спросила у Дрегстона:
– Как вам представленная коллекция? Вы первый, кто её увидел, поэтому ваше мнение особо ценно!
– Я вижу, Гарольд, вы очень впечатлились, недаром же вы такой бледный! – с улыбкой произнёс Панирс, а Джонсон, державший в руках планшет, с солдатской прямотой заявил:
– В прессе сообщают, что к гибели этой художницы причастно ваше управление, так ли это? Или это очередная газетная утка? Как бы то ни было, реклама будущей выставке сделана очень хорошая, думаю, от посетителей отбоя не будет.
Дрегстон ничего не ответил, лишь криво улыбнулся, а Джонсон, пройдя вдоль распечатанных репродукций, с той же прямотой добавил:
– Очень неплохо, очень. В большинстве рисунков преобладают асиатские мотивы, да и манера рисовать… Но признайтесь, Гарольд, не за это же ваши люди убили эту девушку? Она, что? Была мерианской шпионкой, что с ней так жестоко поступили?
Дрегстон не успел ответить, это за него сделала Алиса:
– Обычная ошибка спецслужбы. Ошибка, стоившая жизни невиновному человеку. А то, что эта девочка была очень талантлива, наших безопасников не интересует, когда они стараются такие свои ошибки скрыть.
– Таволич, вы что-то знаете об этом деле? – поинтересовался Джонсон, теперь рассматривающий изображение, выводимое на большой экран и слушавший то, что говорила Алиса. Девушка, показывая на свой планшет, пожала плечами:
– Не больше, чем тут сказано, но вот этого вполне достаточно, чтоб иметь своё мнение.
Диана и Алиса младшая заглянули в планшет Алисы старшей, ахнули и, достав свои, стали листать страницы газет и смотреть видеозаписи. Чем больше девушки вникали в увиденное, тем красноречивей становились их взгляды на начальника Главного Управления Государственного Агентства Безопасности. Девушки с трудом сдерживались, чтоб не сказать ему, что они думают о его организации и о нём самом. Элен, почувствовав нарастающее напряжение, предложила:
– Мистер Дрегстон, у вас, наверное, много дел? Мы благодарны, что вы уделили нам какую-то часть своего драгоценного времени, но не смеем вас больше задерживать, я провожу вас к выходу.
– Надеюсь, и вы меня проводите? – безопасник изобразил поклон в сторону Алисы старшей.
– Элен, зачем вам утруждаться, мистера Дрегстона провожу я, – сказала Алиса и, указав безопаснику на дверь, пригласила: – Прошу!
Почти до самого выхода шли молча, и только перед дверьми на улицу Дрегстон произнёс:
– Вы так и не ответили на мои вопросы, а ведь я могу вас для беседы пригласить в наше управление.
Окончание фразы прозвучало довольно угрожающе, Алиса ответила, чуть склонив голову:
– Даже так, и как же вы намереваетесь там со мной побеседовать? Так, как всегда делают в вашем ведомстве – вколов сыворотку правды? А я не приму ваше приглашение, не успею. Вечером мне надо быть в расположении моей части, а утром я улетаю на «Предприятие», к месту моей службы.
– Я могу пригласить вас прямо сейчас, думаю, вы не будете отказываться, – в голосе Дрегстона прозвучала угроза, словно этим он хотел сгладить тот испуг, что испытал ранее, разговаривая с Алисой. Девушка улыбнулась, со стоянки для машин двинулся обычный гравикар, в котором и приехал начальник ГУГАБ, вряд ли там был ещё кто-то, кроме водителя, одновременно с этой машиной движение начали две больших чёрных машины, в каждой из которых было семь человек, если считать вместе с водителем. Окна в этих мощных гравикарах были затемнены, и разглядеть снаружи сколько там человек было невозможно. Алиса их просто почувствовала, на такие вещи девушка стала обращать внимание после нагоняя, полученного от Элен. Та, когда узнала подробности нападений на сестёр в Фиделфии, очень ругала Алису, а потом долго натаскивала распознавать всё, что может представлять опасность. Элен говорила, что если у Алисы младшей времени будет достаточно, чтоб развивать свои способности под руководством… Мудрой наставницы – хихикнула Алиса старшая, вызвав укоризненный взгляд Элен, продолжившей свои нотации. Нотации закончились внеочередным уроком, где старшая Кробут-Зайен особое внимание уделила тренировке чувства опасности у Алисы. Конечно, были не забыты и другие стороны её дара, но в связи с нехваткой времени девушке были только даны методические рекомендации для самостоятельных занятий.
Алиса сразу увидела опасность, исходящую от начальника ГУГАБ, как и почувствовала, что следовавшие в отдалении от его гравикара большие чёрные машины несут нешуточную угрозу. Поэтому она связалась с Фариным и попросила его приехать за ней, только после этого вышла встречать безопасника и завела его в дом. В зале, после длительного просмотра картин, девушка продемонстрировала Дрегстону записи на своём планшете. Как и ожидала Алиса, Дрегстон принял решение – увезти её в управление для серьёзного разговора. Но из дома девушка вышла тогда, когда почувствовала приближение друзей.
– А вот за мной и приехали, – улыбнулась Алиса и с той же вежливой улыбкой продолжила: – Как видите, у меня совсем нет времени, служба, понимаете. И хочу дать вам совет: не трогайте сестру, хоть я и буду далеко, но здесь будет кому взять её под защиту. Вы не сможете с ней побеседовать или пригласить для этого к себе, даже если возьмёте вдвое больше людей, чем сейчас.
Не давая подъехать к крыльцу гравикару начальника ГУГАБ, сверху опустился бронированный глайдер, из которого выскочили несколько человек в комбинезонах космодесантников. Дрегстон обратил внимание на эмблему на их левом рукаве – голову скалящего клыки тигра! Да и на борту этого глайдера была такая же эмблема! Это была эмблема «бойцовых котов»! Подразделения спецназа из Равалии, часть которого будет десантом на новейшем линкоре «Предприятие», а часть будет охранять представительство Равалии в столице, получается, что и вторую Алису тоже! Это не анарикацы, уважения и даже страха к Главному Управлению Национальной Безопасности у них нет! Их не остановит предъявленный значок сотрудника ГУГАБ. Словно подтверждая мысли Дрегстона из глайдера выскочили, как на проведении показательной десантной операции, ещё несколько человек, но в отличие от первых, эти были в броне и вооружённые бластерами. Эти люди заняли место перед входом, отсекая Алису и самого Дрегстона от машин с сотрудниками ГУГАБ. Он глянул на по-прежнему вежливо улыбающуюся Алису, но наткнувшись на её ледяной взгляд, не стал ничего говорить. Резко повернувшись к мужчине, видно старшему этой команды равалийцев, представился, а затем с некоторым раздражением поинтересовался:
– Не могу ли я узнать, с кем имею честь и что это всё означает?
– Егор Фарин, капитан, командир роты десанта линкора «Предприятие». Мне поручено незамедлительно доставить пилота Таволич в расположение части, завтра она должна перегонять один из истребителей на корабль, где и будет проходить службу, разве начальник такой авторитетной службы не в курсе того, что постройка линкора закончена и он встаёт на боевое дежурство? – вытянувшись, отрапортовал Фарин. Дрегстон не нашёлся, что ответить, конечно, он знал о линкоре «Предприятие», но это такие мелочи по сравнению с теми задачами, что выполняло Главное Управление Государственного Агентства Безопасности, основной задачей которого было увеличить свой бюджет, а тут всё идёт не к увеличению, а уменьшению выделяемых ассигнований! При таких-то обстоятельствах – до таких ли мелочей, как государственная безопасность и какие-то там линкоры? Видно, мысль об этом придала главному безопаснику сообразительности, и он спросил у командира роты десанта;
– А как на ваши действия посмотрит хозяйка дома? Ведь вы нарушили…
– Положительно посмотрю, – сообщила Элен Кробут-Зайен и, протягивая руку для поцелуя, поздоровалась с этим нахальным военным: – Здравствуйте, Егор! Вы за Алисой? Как раз вовремя.
Алиса ничего не сказала, просто убежала, видно переодеваться. Это у неё заняло не более пяти минут, вышла она уже в форме, вместе с Дианой и Алисой младшей, все девушки были с косичками, у старшей Алисы они торчали из-под форменного кепи. Вслед за девушками вышли адмирал Панирс, генералы Джонсон и Потапов, они, как и положено галантным кавалерам, стали говорить девушкам комплименты. Девушки, Алиса старшая в том числе, их поблагодарили, присев в безупречных придворных поклонах. Затем Алиса, приложив руку к козырьку, как и Фарин (он её пропустил вперёд), скрылась внутри глайдера, и тяжёлая машина стремительно ушла в небо. Проводив глазами удалившийся глайдер, Панирс спросил у Джонсона, намекая на женский поклон Алисы:
– Этому у вас в академии тоже учат?
Джонсон шутливо ответил, что теперь придётся учить и реверансам, потому что вслед за Таволич, ещё кто-нибудь из девушек захочет учиться на пилота. За этими разговорами не обратили внимания на Дрегстона, постаравшегося незаметно прошмыгнуть к своему гравикару.
В управление Дрегстон вернулся в самом скверном настроении, его заместитель ждал его, просматривая последние газеты на большом экране. Начальник ГУГАБ с порога спросил:
– Аллен, что ты об этом всём думаешь?
– Думаю, что это игра против нас в преддверии заседания конгресса, посвященному распределению бюджета. Сначала эта шумиха вокруг пальцев наших сотрудников, но тут была и наша вина отчасти, а сейчас этот вброс с убийством талантливой художницы нашими людьми. Виртуальная выставка её картин, если эти рисунки можно так назвать, уже пользуется небывалой популярностью. То, что этот талант загублен злобными сотрудниками ГУГАБ, занимающимися чем угодно, кроме того, что они должны делать, придаёт выставке пикантности. Это то, что так любит публика! События складываются крайне неблагоприятно для нас. А каковы, экселенц, результаты вашего посещения Кробут-Зайен?
– Можно сказать – нулевые, хотя… Кое-что есть. Занхена, Таволич и неизвестную женщину-стрелка из Фиделфии объединяет татуировка на левой руке: кошачья голова с оскаленными клыками, на этот рисунок очень похожа эмблема элитного подразделения «бойцовых котов»! Мало того, командование этого подразделения оказывает протекцию этой рыжей девке! Надо бы выяснить – есть ли тут какая связь, вернее, что это за связь? Так как она, определённо, есть! Аллен, займись этим лично! Особенно вопросом появления этих личностей в Фиделфии! Ведь они там появились сразу после исчезновения Занхена! Он исчез и до недавнего времени никак не давал о себе знать, и вдруг – такая активность!
Заместитель начальника ГУГАБ, немного подумав, высказал своё мнение:
– Мне кажется, экселенц, что Занхен не столько нанёс нам удар, сколько предупредил – не трогайте моих близких. Ведь он никак себя не проявлял, после той атаки на наше управление. Сейчас он не стал предпринимать что-то подобное, ударил по другому месту. А если учесть, что в своё время именно он ликвидировал кандидатов в президенты, расчищая путь для нынешнего… Да и ликвидация фактического владельца и генерального директора «Космического строительства» была поручена ему, а эта акция тоже была нашей инициативой. Приемником мы не успели заняться, кто-то это сделал раньше чем мы, но невольно нам помог. В результате этих ликвидаций «Космическое строительство» и все компании, входящие в это объединение, были безболезненно национализированы. Как помните, экселенц, на первую ликвидацию был сделан заказ организации, занимающейся именно такими делами, через посредника, впоследствии ликвидированного. Исполнитель акции, то есть убийца, должен был быть схвачен и примерно наказан, но… он оказался слишком опытным, умелым, осторожным… не знаю, как лучше это определить, уйти ему удалось, не просто уйти, а громко хлопнув дверью. Нашей дверью, показывая, что он знает, откуда тянутся нити. При всей осторожности выполнения этих операций следы могли остаться, и что-то, нас компрометирующее, попало в руки этого Занхена. Вот он нам и показал, что может в любой момент это что-то использовать. И это что-то может быть гораздо серьёзнее, чем всё то, что уже было предано огласке. В сложившейся ситуации президент нас не поддержит, а наши «друзья» в конгрессе не просто урежут нам ассигнования, а постараются утопить. Потом, конечно, бюджет Главного Управления Государственного Агентства Безопасности восстановят, но руководство здесь будет другое, возможно, название тоже сменится.
Дрегстон посмотрел на большой экран, где была остановлена видеозапись одной из газет, как раз на том месте, где юная асиатка ломает шею, пытаясь вырваться из рук её удерживающего, кивнул и произнёс:
– «Столичное время» – это уже не жёлтая газетёнка, если уже такое издание заинтересовалось этим сюжетом, то… боюсь, Аллен, ты прав. Следующий вброс подобного компромата приведёт к созданию комиссии в конгрессе, комиссии, занимающейся расследованием законности деятельности Главного Управления Государственного Агентства Безопасности, но господам конгрессменам и сенаторам будет не до выявления истины, они будут стараться усадить своего человека на это место!
Дрегстон похлопал по подлокотнику своего кресла и посмотрел на своего заместителя, тот, согласно кивнув, подвёл итог:
– А это значит, экселенц, что Занхена и тех, кто с ним связан, даже предположительно, лучше не трогать, пока не трогать. Но наблюдение продолжим, обязательно продолжим!
Двадцать «синих стрел» вышли за пределы атмосферы и, перестроившись из большого клина в строй шара, направились в точку рандеву с кораблём-маткой. Это было второе крыло истребителей линкора «Предприятие», под командой майора Кондратьева. Первое крыло шло впереди, а третье только выходило из атмосферы. Подлетев к громаде линкора, пилоты второго крыла направили свои машины к приёмным люкам своего ангара. Эти люки, оборудованные только приёмными штангами, совсем не были похожи на приёмные трубы «Каменного пояса». Оно и понятно, улыбнулась Алиса: истребители со станции при старте запускаются с помощью катапульты и втягиваются трубой-приёмником, а «синяя стрела» может вылететь из ангара сама, ведь у неё же есть антигравы, а у линкора есть масса, значит есть обо что опереться. При посадке в ангар тоже можно использовать антигравы, приёмная мачта только задаёт направление.
Алиса, состыковав свою машину с этой мачтой, с интересом смотрела на экран, гадая, ангар сразу будет или есть что-то типа шлюзовой камеры? Ведь для выхода в космос, если это делается прямо из ангара, надо оттуда сначала откачать воздух, а это время, которое нельзя терять во время боя! Можно, конечно, не откачивать, так даже быстрее будет, но при этом будут большие потери этого самого воздуха. К тому же, если ангар общий, то надо ждать, пока во всех истребителях, что в нём базируются, займут места пилоты. Воздуха-то в нём не будет, выбраться из кабины или забраться в неё, пока в ангар на закачают воздух, нельзя! Хотя… полётный костюм сам по себе был лёгким скафандром, в таком в открытом космосе долго не продержишься, но вот внутри корабля, в отсеке, где нет воздуха, можно находиться долго. Алиса решила не гадать, как там будет, тем более что внешний люк уже закрылся. Это оказался ещё не ангар, а только приёмная камера со стартовым столом, размером эта камера была чуть больше корпуса истребителя, она была настолько маленькая, что там были выемки для крыльев и подвесок под ними (сейчас на подвесках ничего не было). Из такой малюсенькой камеры воздух можно откачать мгновенно! А стол с истребителем по специальным направляющим въехал в ангар, немного продвинулся и, развернувшись, застыл напротив створок люка своей приёмной камеры. В длинном ангаре могли разместиться все двадцать машин крыла и у каждой была своя шлюзовая камера. У других крыльев, похоже, такие же ангары, получается, что линкор мог сбросить одновременно все свои истребители! Сразу все, а не по парам, как это было на боевой станции.
Алиса открыла люк, чем-то напоминающий колпак атмосферного истребителя, выбралась из машины и, подняв забрало шлема, стала наблюдать, как заходят остальные машины её крыла. Можно было и не открывать шлем, но Алисе захотелось вдохнуть воздух ангара, неповторимый аромат техники, только что побывавшей в космосе. Вообще-то это был стерильный запах отфильтрованного воздуха, какой бывает на больших кораблях или космических станциях, если он чем-то и пахнет, то только искусственными ароматизаторами, но Алиса чувствовала запах космоса, и он ей нравился!
– Любуетесь? – раздался голос за спиной девушки, развернувшись, она увидела пожилого мужчину с сержантскими нашивками. Этот сержант, козырнув, представился:
– Сержант Павловский, Звенеслав Павловский. На мне техническое обслуживание вашей птички. Можете называть меня просто Зенек, когда выполняются срочные работы по подготовки истребителя не до политеса, согласны? Вот шкафчик для полётного костюма и полочка для шлема. Сами понимаете, когда тревога и надо срочно стартовать, как-то не до поисков раздевалки. Хотя запасные костюмы будут у вас в каюте. Но бежать в такой одежде по коридору не очень удобно, вернее, совсем неудобно…
– Согласна, – ответила Алиса, и пока Зенек рассказывал, стащила с головы шлем и расстегнула свой костюм-комбинезон. Сержант, увидев косички с бантами и услышав ответ Алисы, замолчал на полуслове, широко открыв глаза. Улыбающаяся Алиса протянула ему руку и назвала своё имя и звание, после чего предложила звать её по позывному – Лиса.
– Вы… вы женщина?! – удивлению мужчины не было предела, Алиса кокетливо похлопала своими длинными ресницами и, вспомнив давно ею виденный ещё на плоском экране кинофильм, жеманно сообщила:
– Да, девица я.
Видя, что Зенек не только широко распахнул глаза, но ещё и рот открыл, Алиса, вздохнув, уточнила:
– Девушка я, молодая, красивая и нежная! – увидев, что ею заинтересовались и другие техники в ангаре, добавила: – А если кто имеет что-то против, то не только будет это иметь.
– А что? – поинтересовался один из молодых парней-техников, Алиса пояснила:
– Синяки, ссадины, ушибы, серьёзные и не очень. Могу ещё руку сломать или ногу, желающим могу шею свернуть. Но это только по письменной просьбе, заверенной начальством. Сами понимаете, такое серьёзное решения самому принимать нельзя. Если начальство вовремя не информировать, оно будет очень недовольно, ну и кто будет обслуживать истребители, если я тут всех поубиваю?
Пока Алиса это говорила, она сняла полётный комбинезон-скафандр, оставшись в шортах и майке. Она мало чем отличалась от остальных пилотов, разве что по сравнению с ними выглядела бы мальчиком, если бы не косички и не бантики. Но была ещё одна деталь, заставившая замолчать шутников (всегда такие найдутся, кто решит позубоскалить, не обращая внимания на предупреждения), с левой руке этой странной девушки скалила клыки разъярённая кошка, Алиса охотно пояснила:
– Это пума, такая ласковая и добрая кошечка.
– Но такой знак – это же… – начал один из техников, его перебил подошедший Санин, тоже в майке и с татуировкой оскалившегося зверя:
– Да, это отличительный знак «бойцовых котов», и Алиса носит его по праву. Поэтому не стоит с ней шутить, нехорошо получится, когда чей-то истребитель останется без обслуживания.
– Она может убить?! – в ужасе произнёс один из несостоявшихся шутников, Алиса пожала плечами, натягивая обычный комбинезон, а Николай охотно пояснил:
– Вообще-то она может такое сделать голыми руками, но это вряд ли, всё-таки вы свои, просто поучит, а после этого в лазарете полежать придётся. Так что лучше не обострять, а вообще – она добрая.
– Ага, когда спит, – добавил Альберт Панирс, его истребитель стоял рядом с машиной Алисы, он уже успел переодеться и теперь ожидал, когда это сделают его товарищи. Глядя на приходящих в себя техников, парень пояснил: – Она не только руками может, но и словом, при этом так будет сказано, что намертво прилипнет.
– Вот такая я хорошая, добрая и ласковая, – подытожила сказанное Алиса и, улыбаясь, прибавила: – Впрочем, все это уже слышали и сделали соответствующие выводы.
Алиса и её товарищи ушли, а один из сержантов-техников сочувственно сказал Павловскому:
– М-да, друг, повезло тебе с пилотом. Если верить её товарищам, да и такую татуировку так просто не накалывают, её надо заслужить, с этой доброй и ласковой девочкой тебе не просто придётся!
Линкор «Предприятие» если и уступал боевой станции в размерах, то незначительно. Но вот в энергонасыщённости превосходил значительно, кроме обычных двигателей у этого корабля был ещё один, занимавший больше места, чем старые (отсюда и увеличенные размеры этого линкора). В остальном, кроме размеров естественно, «Предприятие» походил на подобные ему корабли и станции, если бы не одно отличие: вместо большой несущей решётчатой фермы была сплошная наружная оболочка, которую разрывали несущие кольца восьми орудийных башен. Такое кольцо, вращаясь вокруг своей оси (она же ось корабля), позволяло рельсовой пушке стрелять в любую сторону перпендикулярную курсу корабля. Девятая башня хоть и не могла вращаться вокруг корпуса, подобно остальным, но не была неподвижной, она двигалась так, словно находилась на большом шарнире, позволяя своему рельсовому орудию накрывать огнём всю носовую полусферу. Обычные линкоры имели похожую конструкцию, но у них было четыре башни, одна из которых – носовая. Кольца башен «Предприятия» располагались не равномерно по всему корпусу, а как бы были смещены к носу и к двигательному отсеку. В центре находились ангары истребителей и десантных ботов, выходы шлюзов этих отсеков образовывали правильный шестиугольник: три крыла истребителей и три тройки десантных ботов. Десантные боты представляли собой не обычные платформы для высадки космопехоты на планету, а хорошо бронированные небольшие космические корабли, но при этом в скорости и вооружении они не уступали корветам, да ими они и были, только ещё способными садиться на поверхность планет. Обычный корвет – это та же решётчатая ферма, с навешанными на неё двигателями, ракетами, иногда малыми пушками и кабиной экипажа, зачем тратить лишние материалы? В космосе обтекаемый корпус не нужен, а для боёв в атмосфере есть специальные машины, «Синие стрелы» были первой попыткой совместить космический аппарат и атмосферный, надо сказать, удачной попыткой. А «Серые грачи», так назывались девять малых боевых судов, что вместе с истребителями нёс линкор, были второй попыткой совместить боевые летательные аппараты – космический и атмосферный, надо сказать – такой же удачной, как и первая.
Внешний корпус «Предприятия» был довольно толстым и выполнял роль несущей фермы (внутри усиливающие распорки тоже были), металл для корпуса доставляли не с Земли, а получили путём центробежной плавки астероида, поэтому корпус был не совсем металлический. Отсеки (двигательный, артиллерийские, ангары, жилые помещения и так далее) представляли собой отдельные корпуса внутри основного. Все корпуса имели автономное питание и были усилены силовым каркасом, если бы «Предприяие» был кораблём, предназначенным для плавания по морю, то о нём можно было бы сказать – абсолютно непотопляемый корабль!
Офицерские каюты, в том числе и для пилотов, были двухместными и трёхместными, а адмиральская, капитана корабля и для высшего офицерского состава, хотя и больше обычных, но рассчитанные на одного человека. Офицерам десанта предоставили четырёхместные каюты, рядовых бойцов разместил в кубриках, разделённых на отсеки рассчитанные на четырёх человек. Кубрики кроме жилых блоков имели ещё и общее пространство. Кроме жилых помещений на «Предприятии» был спортивный, он же тренажёрный, зал, пищеблок, похожий на ресторан самообслуживания, библиотека (книги там были только цифровые), она же место для просмотра голофильмов, несколько кают-компаний (для офицеров корабля и пилотов), ну и бар (разве может корабль анариканской постройки обойтись без этого заведения?).
Понятно, что Алисе одноместная каюта была не положена, она была только лейтенантом и пилотом истребителя, но не селить же девушку с мужчинами? Выход нашли довольно простой, соседкой у Алисы была женщина, работник медицинской службы. Эта каюта находилась рядом с медблоком, что было не совсем удобно – до ангара с истребителями было довольно далеко бежать, центральный командный пост линкора, по старинке называемый – капитанским мостиком, находился ближе.
– Здравствуйте, – поздоровалась Алиса и сообщила, сразу предупредив: – Я буду вашей соседкой по каюте, беспокойной соседкой.
– Здравствуй… те, – несколько растерянно произнесла пожилая женщина с эмблемой медика на комбинезоне. На таком военном корабле появление рыжей девочки (если у неё косички с бантиками, то это точно девочка!), пусть она и в форменном комбинезоне, было довольно странно. Женщина, отрываясь от книги (бумажной книги!), только сейчас разглядела на комбинезоне девочки погоны лейтенанта и эмблему пилота и ещё больше растерялась, не зная как обращаться к своей соседке. Та, улыбаясь, представилась:
– Алиса Таволич, пилот истребителя. Можно просто Лиса и можно на «ты». Думаю, так вам будет удобнее, меня решили к вам подселить, потому что я девушка, не с мужиком-пилотом же мне делить каюту, хотя раньше я это запросто делала, когда в академии училась. А моё соседство будет беспокойным, потому что… – Алиса прилепила к стене над пустой койкой небольшой маячок и объяснила: – Вот эта штука будет вякать, когда мне надо будет бежать к своему истребителю, а это может быть в любое время дня или ночи.
– Но если будет объявлена тревога, то и мне надо занять место согласно штатному расписанию, о каком же беспокойстве может идти речь? – улыбнулась женщина-медик, Алиса со вздохом возразила:
– Тревога для пилотов истребителей – не всегда общекорабельная. Патрулирование или разведка… мало ли что.
– Зита Истран – улыбаясь, представилась женщина. Эта девочка-пилот ей понравилась. А Алиса, вынимая вещи из своего рюкзак, обратила внимание на раскрытую книгу, весь разворот там занимала большая репродукция какой-то картины. Женщина, обратив внимание на интерес соседки, словно что-то вспомнив, задумчиво сказала:
– Алиса Таволич, это вам… тебе переданы права на наследие Йоно Фануты? Я очень жалею, что выставка её картин откроется уже после нашего отлёта, я так хотела её посетить. Но… Как такое может быть, ведь ты сообщила, что будешь на открытии той выставки! Как владелица картин!
– Я Алиса Александра, а картины переданы Алисе Николь, моей сестре. Но если вам очень хочется их посмотреть, то вот! – Алиса подсоединила свой планшет к компьютеру каюты и на большом экране вывела первую репродукцию. Оставив Зиту бродить по виртуальной выставке, девушка отправилась к своим друзьям, посмотреть, как устроились они.