Тарун петлял, время от времени выходя из межпространства. Такой манёвр позволял встретиться с преследователем, если он был, лицом к лицу, при этом догоняющий оказался бы в проигрышном положении – он-то такой встречи не ожидал! Очередной раз выскочив из ульма, Тарун замер, его вскинутые руки окружало сияние боевого заклинания, готового сорваться, но цели для него не было. Тарун не менял внешность. Сохранив тот неприятный вид, что был у него на Гелле, он и сейчас не выглядел опасным противником. Немного постояв, мужчина повёл крючковатым носом, словно принюхиваясь – он чувствовал погоню, но вот уже восьмая попытка её обнаружить не удалась. Убрав боевое заклинание, невзрачный мужчина снова «прыгнул», ещё глубже уходя в межпространство чем до того. Листик и присоединившаяся к ней Лиша последовали за ним. Рыжая малышка догнала свою старшую сестру и чуть не ударилась о её спину. Листик не стала ругаться, но строго приказала слушаться, а то отправит обратно. Конечно, этого Листик сделать не смогла бы, но угроза подействовала. Теперь Лиша двигалась даже осторожнее Листика. Длинный прыжок Таруна закончился, а рыжие сёстры снова остановились, не выходя из межпространства, при этом хорошо видя мир, куда тот вышел.

– Сэркэл, – выдохнула Листик. С этим миром и его обитателями у неё было связано много неприятных воспоминаний, и хоть сейчас у девочки был иммунитет к ментальному воздействию луввоков, Листик остановилась почти на пределе своей возможности «смотреть» из межпространства.

– Что-то его не видно, наверное, спрятался, – напомнила о себе до этого молчавшая Лиша, – надо ближе подойти!

– Нельзя, – остановила Листик сестричку, – видишь, серые тени? Это луввоки. Тарун их как-то подманил к этому месту, где вышел в мир, сам же от них закрылся. Луввоки всегда голодные и ищут добычу, они могут даже в ульме её находить и вытаскивать оттуда, но в межпространство они не забираются, только своими щупальцами здесь шарят. Поэтому этот мир так страшен, близко к нему даже в ульме подходить опасно и без должной защиты к нему приближаться нельзя! Тарун чувствует погоню, но обнаружить нас не может. Вот он и решил использовать луввоков – если есть погоня, то эти твари выдернут преследователей и из межпространства! Ведь это только мы так далеко смотреть можем, а другим, кто так может из ульма выглядывать, надо ближе подойти. Луввоки схватят, а Тарун увидит, кто за ним гонится. Поняла?

– Ага! – кивнула Лиша и тут же спросила: – А если увидит нас, что делать будет?

– Ну не знаю, – пожала плечами Листик, – скорее всего, нападёт. Но не бойся, здесь он нас не увидит.

– Так что же нам делать? – снова задала вопрос Лиша.

– Ждать!

– Мне неудобно здесь стоять, я есть хочу! – заныла рыжая малышка, Листик погладила сестричку по голове и предложила:

– А ты ножки подожми, как будто сидишь или лежишь, здесь так можно.

– А кушать здесь можно? – заинтересовалась Лиша, поджавшая ноги и устроившаяся словно в мягком кресле. Листик отрицательно покачала головой:

– Здесь нечего кушать, это ульм! Тут только тарулла кушает. Она ловит тех, кто здесь ходит, или сама высовывается отсюда в миры, куда может высунуться, и хватает, что попадётся.

– А нас тарулла не съест? – забеспокоилась Лиша, Листик, улыбнувшись, ответила:

– Нет, если она появится, то мы её почувствуем и убежим, но таруллы большая редкость, я только одну в ульме видела и то далеко, ещё одну, когда она в мир пыталась пролезть, в Геллу.

– А сколько нам тут ждать, – снова заныла Лиша.

– Недолго, лувокки такие твари, что едят всё, в том числе и магию. Поэтому на Сэркэле нельзя долго находиться, они магическую защиту рано или поздно сгрызут и доберутся до того, кто её поставил. Тут есть всего два места, где можно передохнуть между прыжками. Там специальные камни-амулеты, они включают защиту, когда между ними кто-то появляется, и выключают, когда уходит.

– Но тогда луввоки могут ждать около этого места и, когда там кто-то появится, быстренько съесть защиту! И добраться до того, кто там спрятался! – предположила Лиша. Листик покачала головой и стала объяснять:

– Защиту не так-то просто съесть. А лувокки не настолько умные, чтоб догадаться, что появление защиты в этом месте не случайное. Да и ждать, пока кто-то воспользуется этим местом можно очень долго, этот мир предпочитают обходить.

– Ага! – кивнула Лиша, сделав донельзя умный вид, будто она поняла все, что ей говорила старшая сестра и тут же спросила: – И долго мы будем ждать?

– Уже скоро, лувокки уже собрались вокруг того места, где затаился Тарун. Видишь серые тени? Да много как! Где он там спрятался, мы не могли увидеть, да и сейчас его не видим, потому что затаился и не двигается. А место уже можем определить точно. Тарун хотел нам ловушку сделать, а попал в неё сам, – засмеялась Листик.

– Ага! – поддержала сестру Лиша. – Счас лувокки съедят его защиту, а потом его кушать примутся. Он испугается и выскочит оттуда, тут-то мы его и…

– Нет, – отрицательно покачала головой Листик, – ничего мы с ним делать не будем, силы не хватит. Будем следить дальше.

Лиша засопела, она не могла поверить, что её храбрая сестра испугалась, Листик это поняла и пояснила:

– Он с помощью своих куполов набрал большую силу, и мы с тобой с ним не справимся. Он с нами тоже…

– А почему? – тут же спросила рыжая малышка, Листик засмеялась:

– А не догонит, мы быстрее бегаем!

– Ага! – Лиша заулыбалась и, поглядев на серые тени, висящие над зелёным морем джунглей, спросила: – А деревья? Если лувокки едят всё, почему они не съели деревья?

– Не знаю, – пожала плечами Листик, – может, здешние растения ядовитые, может, есть какая другая причина. Здесь нет никаких зверей, только вот такие зелёные джунгли. Весь мир покрыт такой зеленью, морей и океанов нет, только ближе к полюсам нет растительности. Там каменистая пустыня, но и туда лувокки залетают.

Лиша не успела задать новый вопрос, её внимание привлекло происходящее над участком леса, где клубились серые тени. Они остановились, прекратив своё беспорядочное движение, и стали чёрными. От спустившихся ниже лувокков к джунглям потянулись такие же, как они сами, чёрные жгуты-щупальца. Листик удовлетворённо кивнула:

– Нашли и начали грызть. Судя по тому, что Тарун не бросился сразу убегать, он не знает, что лувокки могут прогрызть его защиту. Что ж, подождём ещё немного.

– Ага, – сказала Лиша, казалось, ожидание утомило её, тем более что ничего интересного не происходило. Ну стали серые тени чёрными, а у них появились щупальца. Издалека это впечатления не производило, и Лиша задала очередной вопрос, переключившись на другую тему:

– Листик, а этот маг, которого я там, на дороге, поймала… Он же очень сильный был, а Рамана говорила, что он троечник. Ты же говорила, чтоб стать сильным магом, надо много учиться, а троечник – это тот, кто не учится. Ведь так?

– Масин фон Крунов, – задумчиво начала Листик, – студент-троечник, учился на курс старше меня с Милисентой, факультет некромантии. Компанейский парень, участвовавший во всех студенческих пирушках и посиделках, но всегда приходивший на готовое, как-то на это внимания не обращали. Почти всегда душа компании, готовый поделиться свежими новостями, больше похожими на сплетни. Поделится с тобой сплетнями о других и с другими о тебе, в постоянном поиске – где бы заработать, но так, чтоб особо не напрягаться. Представив меня будущему директору кабаре «Золотой Дракон» как художницу, он с этого простоватого полуорка потом взял плату за то, что нашёл для него нужного мастера. Тогда Масин ещё и сильно обиделся, что его не угостили, в смысле не налили. Дядюшка Гром хоть и простак, но на халяву не наливал, да и сейчас не наливает. Я тебя как-нибудь туда свожу, ну, в кабаре «Золотой Дракон», оно и сейчас работает, там такое мороженое вкусное! А дядюшка Гром по-прежнему его директор, такой солидный стал. А Масин… Я думала, он бедный, потому и заработок ищет, но потом узнала, Милисента рассказала, ему из дома достаточно присылали, а он всё время бедным прикидывался.

– А откуда Милисента узнала? – поинтересовалась Лиша.

– Милисента тогда ещё принцессой была, принцессой-наследницей, её хотели убить. Вот она и относилась ко всем новым людям с недоверием, проверяла. Её понять можно, когда детство и юность в сплошных покушениях, поневоле осторожной будешь. Мы тогда представлялись как жительницы отдалённого баронства.

Листик улыбнулась, видно вспоминая, а Лиша насупилась:

– Его не силы лишать надо было, а совсем убить!

– Это легче всего сделать, да и не за что его было убивать. Слабый человек, хоть и маг, поддался соблазну. Он всю жизнь завидовал другим, более успешным, но сам, чтоб достичь успеха, усилий не прилагал. А тут… Всё сразу и за, как ему казалось, очень малую плату. А лишить мага силы… Для него это страшнее чем смерть, но Масина всей силы не лишили, немного оставили, теперь у него уровень сельского знахаря. Как раз для той деревни лысых атаманов, – хихикнула Листик и, став серьёзной, добавила: – Если он будет использовать свои оставшиеся способности не во вред людям, скажем, будет их лечить, Милисента вернёт ему силу…

– Листик, смотри! – закричала Лиша, показывая на разлетевшиеся в стороны чёрные тени. Их распугал, а может, просто отбросил огромный огненный сгусток, поднявшийся над джунглями. Лиша уже не предлагала напасть, а смотрела с некоторой опаской, которую она и высказала Листику: – Смотри, какой здоровый, наверное, очень сильный, как с таким справиться?!

– Ага, большой, – согласилась Листик, – но размер не всегда имеет значение, в данном случае – соответствует силе. А этот Тарун достаточно сильный, но то, как он попал в свою же ловушку, говорит, что он не достаточно умный… Не может такого быть, чтоб он не знал здешних особенностей, раз здесь прятаться решил и засаду устраивать.

– Ага! Хитрый! – вставила рыжая малышка, её старшая сестра кивнула:

– Хитрый, но это не значит умный. А ещё очень самонадеянный – подманить лувокков и сидеть среди них… Это надо быть очень глупым или считать себя очень могучим.

– Ага, очень могучий, – согласилась Лиша, подтверждая слова Листика, и сделала вывод: – Поэтому не будем нападать сейчас, но он очень самонадеянный, обязательно во что-то ещё вляпается, тогда и нападём! Правильно?

– Там посмотрим, – кивнула Листик, внимательно глядя на огненный шар, зависший над зелёным морем джунглей. Вокруг него чёрными тенями метались лувокки. Листик прокомментировала: – Огненная защита – единственная, которую лувокки не могут прогрызть. Но, поддерживая такую защиту, в ульм невозможно прыгнуть.

– Ага! – понятливо кивнула Лиша. – Снять защиту не может, потому что эти страшные и чёрные нападут, а убежать не получится – защита не пускает! Совсем глупый, попал в такую ловушку!

– Посмотрим, как он из этого положения выпутываться будет, – предложила Листик, а Лиша поудобнее устроилась в воображаемом кресле. Некоторое время ничего не происходило – огненный шар висел, не предпринимая никаких действий, а затем поплыл над джунглями, сначала медленно, а затем всё быстрее, и быстрее. Листик и Лиша, не выходя из межпространства, последовали за Таруном, при этом рыжая малышка не поменяла своего положения, словно и дальше продолжала сидеть в мягком кресле. Глянув на сестричку, Листик покачала головой, то ли осуждая, то ли высказывая одобрение, Лиша уже достаточно хорошо освоила перемещение в ульме, но делала это слишком небрежно. А Тарун, разогнавшись, опередил лувоков и, бросив в них свою огненную защиту, ушёл в ульм.

Гонки в межпространстве продолжились: Тарун снова уходил мелкими прыжками, время от времени выныривая из ульма в надежде, что преследователи потеряют бдительность и вывалятся прямо ему в руки. Листик и продолжавшая развалившись сидеть в воображаемом кресле Лиша останавливались вне досягаемости щупов Таруна. Видимо, это надоело куполостроителю, и он, не выходя из межпространства, сделал несколько резких поворотов, Листик и Лища повторили эти действия. После одного из уж очень крутых поворотов окружающий девочек серый туман сменился буйством красок.

Ульм, или межпросранство, большинству разумных видится серым туманом. Проходя межмировые переходы, они пересекают очень тонкую полосу этого тумана, преодолевая огромные расстояние меж мирами. С помощью специальных амулетов можно ходить по ульму, такой переход длится дольше, чем проход между мирами, идущий погружается в серый туман на более длительное время. Но такие амулеты позволяют пройти только в места известные идущему. Так ходят дракланы, в большинстве имеющие такие амулеты (не у всех дракланов они есть). Поэтому, чтоб найти мир для захвата, дракланы пользуются обычными переходами, а уж потом «ходят» туда с помощью амулета. Снежным драконам такой амулет не нужен, они сами являются как бы таким артефактом. Но и они могут «пройти только туда, где уже были, или туда, куда их «зовёт» другой снежный дракон. Но есть те, для кого ульм видится не густым серым туманом, а как открытое пространство, чуть покрытое серой дымкой, в котором видны все миры. Они могут «зайти» в межпространство где угодно (те, у кого есть амулет, и снежные драконы тоже могут «зайти» где угодно, а вот выйти…) и выходят там, где хотят. Они видят окружающие миры и что в них происходит из ульма, могут ещё «высунуться» из межпространства (хотя им самим, чтоб «посмотреть», этого не надо), чтоб показать, мир куда идут, тем, кого ведут с собой. Такое могут только старшие боги, да и то не все, младшие боги и хранители так не могут, они привязаны к своему миру. Листик, Милисента и Лиша умели «ходить» и «видеть» в ульме.

Но сейчас, казалось, девочки утратили эту свою способность, вокруг вместо привычной картины множества миров, далёких и близких, чуть затуманенных серой пеленой ульма, было буйство красок! Разноцветные мазки сменяли друг друга в неистовом калейдоскопе. Мало того, что они двигались с бешеной скоростью, так они ещё и меняли цвета! Лиша растерялась, казалось, она вот-вот расплачется. Листик была не в лучшем состоянии, она тоже растерянно моргала глазами.

– Ха-ха-ха, – раздался громовой голос, – попались! Долго я за вами гонялся и наконец поймал!

– Ага! Это неизвестно кто за кем гнался и кто от нас улепётывал! – дерзко ответила Листик. Лиша, хоть как ей не было страшно, поддержала сестру:

– Это мы тебя поймали! Сейчас как ухватим за шкирку да вытянем на чистую воду!

– Лиша. На чистую воду выводят, а… – тихо начала Листик.

– Ага, я знаю, – перебила сестру рыжая малышка и, сдвинув бровки, грозно прокричала: – Выведем на солнышко!

Лиша не ограничилась своим грозным заявлением, а со всей силы ударила огнём в ту сторону, откуда, как ей казалось, раздавался этот пугающий голос. Хохот раздался снова, видно, тот, кто устроил эту ловушку, упивался своей силой и положением девочек. У Лиши потекли слёзы, но не от страха, а от обиды, и она снова из всей силы ударила огнём, чем снова вызвала издевательский хохот. Листик, внимательно слушавшая и смотревшая прищуренными глазами, совсем не в ту сторону, куда Лиша била огнём, выпустила рой ледяных стрел. И, видно, попала в цель, потому что хохот оборвался. Исчезла и круговерть красок вокруг девочек, уступив место привычной дымке ульма, расцвеченной искорками миров, чуть прикрытыми серым туманом. Недалеко от девочек отплёвывался большеголовый карлик, впрочем, карликом он уже не выглядел, достигая в высоту почти три человеческих роста.

– Начал трансформацию, – прошептала Листик и столкнула Лишу с воображаемого кресла. Ухватив его, будто это был настоящий предмет мебели, кинула в Таруна, продолжавшего отплёвываться от чего-то, напоминавшего ледяную стрелу. Летящее с низким гулом и увеличивающееся в размерах, уже вполне осязаемое кресло попало Таруну в голову, сбив того с ног. Это действие было настолько неожиданным и простым, что Тарун ожидавший магического нападения, а не такого хулиганского поступка, оказался неподготовленным к такой атаке. Но он быстро опомнился и, то ли зарычав, то ли захрипев, начал подниматься на ноги.

– Если очень хочется посидеть, то кресло обязательно появится! – прокомментировала свой поступок Листик.

– Ага! Появится! – согласилась Лиша и запустила в полёт второе кресло. Уже почти поднявшийся на ноги Тарун снова упал.

– Я вас сейчас… – проревел Тарун, начавший превращаться в косматое чудовище.

– Сначала догони! – крикнула Листик, а Лиша показала язык, и девочки исчезли. Но убегать они не стали. Сделав круг, вышли к беснующемуся чудовищу с другой стороны. Лиша, глядя на это большое и косматое недоразумение (имеющее шесть лап, три хвоста и костяной гребень вдоль лохматой спины), спросила у Листика:

– Чего это он? И почему в таком виде?

– Злится, судя по всему, он «ходить» по ульму умеет, а вот «смотреть» не очень у него получается. Ну такой вид… наверное, чтоб напугать, но я чувствую, что это не настоящий его облик, так, одна из личин. Зачем нормальному зверю шесть лап и три хвоста?

– Шесть лап – чтоб устойчивее стоять, а три хвоста… Наверное, чтоб махать можно было сразу в разные стороны, – сделала предположение Лиша и продолжила рассуждать: – Шерсть, чтоб тепло было, хотя зачем шерсть существу, обладающему такими магическими возможностями? Он и так себе тепло может сделать в любом холоде. А вот зачем ему такой драконий гребень на спине? Да ещё с такими острыми шипами? А поняла! Это чтоб яблоки носить! Как тот зверёк, что ты мне в лесу показывала! Ёжик!

– Скорее, тыквы и арбузы, шипы-то вон какие большие! – хихикнула Листик.

– Не-а, арбузы нельзя! Вытекут, пока донесёт, – возразила Лиша, чем вызвала у Листика очередной приступ смешливости. В этот момент зверь развернулся мордой к девочкам, четыре глаза, огромный рот с такими же зубами впечатляли, Лиша сразу же отметила:

– А зубы-то о-го-го! Во рту не помещаются! Зачем такие? Ими же кусать неудобно!

– Этот облик у него чтоб пугать, а не сражаться, – ответила Листик, а зверь начал менять внешность и снова стал карликом. Оглядевшись, словно чувствуя, что за ним подсматривают, карлик «прыгнул». Гонка продолжилась, но на этот раз девочки шли не следом за Таруном, а как бы сбоку. Такой способ преследования таит опасность – потерять того, за кем следят. Но Листику, да и Лише, это не грозило, они-то «видят» в межпространстве. Тарун, видимо, об этом не догадывался, так как он продолжил свою тактику коротких прыжков. Несколько раз он устраивал ловушки, подобные той первой, в которую попали девочки. Но в этот раз ловушки оставались пустыми, несмотря на это, Тарун, продолжал петлять, словно чувствовал преследование.

– А ты заметила? Тарун кружит вокруг мира сайше, твоего родного мира, – спросила Листик у Лиши, но та только заморгала большими зелёными глазами, она хоть и могла «смотреть» в ульме, но своего мира со стороны не видела, поэтому и не узнала. Листик продолжала: – Уже пятый круг делаем, непонятно, чего он так к твоему миру привязался. Ты не знаешь? Там, случайно, нет чёрного купола?

Лиша ещё больше заморгала, совсем растерявшись. А Листик попросила рассказать, помнит ли Лиша, как была поймана. Рыжая малышка сморщилась, видно, эти воспоминания были для неё неприятны, но всё же начала рассказывать:

– Было хорошо и тепло, ты же сама знаешь, как здорово внутри вулкана. Потом вдруг кто-то дёрнул и потащил меня оттуда, становилось всё холоднее и холоднее, я чуть не замёрзла. Потом мы, вместе со мной выдернули моих братьев и сестричек, оказались заперты в той ловушке, ну той, откуда ты меня вызволила. Там тоже было холодно, не так, как тогда, когда меня тащили, но всё равно – неуютно!

– Да, если холодно и неуютно в раскалённой пустыне Айдары… – хмыкнула Листик и, улыбнувшись, добавила: – Хотя после огня вулкана, там, действительно, не жарко.

– Ага, – кивнула Лиша, а Листик, глядя на манёвры Таруна, задумчиво произнесла:

– Похоже, нам придётся окунуться в твои родные вулканы, Тарун плетёт вокруг твоего мира какую-то сеть, причём её ловчая направленность не наружу, а вовнутрь!

– А он нас не поймает? – с опаской спросила Лиша, Листик помотала головой:

– Энергии сети не хватит, чтоб нас удержать, он плетёт сеть явно не для нас, та ловушка, в которую мы чуть не попали, была гораздо мощнее, энергии там на порядок было больше.

– Тогда чего мы ждём? Полетели!

Маленький огненный сгусток устремился к клокочущей поверхности мира, вслед за сестричкой туда же полетела и Листик. Только нырнув в лаву вулкана Листик почувствовала неладное и, подхватив Лишу, рванула в сторону от того извергающего огонь жерла, в которое они уже почти погрузились. Уйдя в сторону, при этом пробив стенку этого вулкана-горы, нырнули в другой вулкан поменьше и уже там устремились на глубину, где потоки раскалённой лавы хаотически перемещались. Только там два огненных вихря остановились, словно пытаясь отдышаться.

– Попались, – сообщила Лише Листик, – Тарун превратил в чёрный купол весь твой мир. Потому он такую слабенькую сеть сделал, она ему просто не нужна. Приготовься. Сейчас твои сородичи начнут нас ловить.

– А давай спрячемся в мой вулкан? – предложила Лиша. Листик возразила:

– Боюсь, не получится, скорее всего, он занят и, возможно, там нас уже ждут. Хотя… Не всё ли равно где нам придётся драться.

– Ага, – согласилась Лиша, – а может, и не придётся, это всё-таки мой вулкан!

Два огненных вихря, большой и маленький, снова запетляли среди раскалённой лавы и, остановившись, начали подниматься вверх. Неожиданно Листик резко затормозила и обеими руками прикоснулась к относительно твёрдой стенке. Огненный вихрь замер, если так можно сказать о вихре, и почти слился с каменной стеной. Так продолжалось довольно долго, и Лиша забеспокоилась и стала тормошить уже почти окаменевший вихрь. Листик развернулась и втащила Лишу в камень.

– Ой! Тут тесно! – заныла Лиша, Листик ответила:

– Зато безопасно, здесь нас Тарун не достанет и сайше не найдут!

– Шевелиться трудно, – продолжала ныть Лиша.

– А ты замри, – посоветовала Листик.

Некоторое время сёстры пребывали в неподвижности. Словно сами превратились в камень, затем Лиша начала недовольно сопеть. Всё-таки огненному существу тяжело изображать камень, об этом она и сказала Листику. Та согласилась и пояснила, что сайше так не могут, поэтому никто из них и подумать не может, что кто-то на такое способен. А вот Тарун может догадаться и, скорее всего, уже понял, что произошло, но найти сестёр не может.

– А почему? – заинтересовалась Лиша, забыв об испытываемых неудобствах. Листик ответила:

– Я поговорила с твоим миром, ему не нравится, что Тарун из него тянет силу и подчинил себе здешних обитателей. В этом мире нет хранителя, да он и не нужен был, если каждая сайше, как бы является хранителем своего вулкана. Но такое положение дел позволило Таруну подчинить поодиночке всех сайше себе, ведь они каждый за себя. Вот так и получилось, что защитить мир некому. Мы договорились – помочь друг другу.

– А как ты смогла поговорить с миром? – удивилась Лиша, Листик попыталась растолковать:

– Ты же чувствуешь свой вулкан, даже сейчас, когда ты уже не совсем сайше, а снежный дракон. Представь, что мир – это большой вулкан. Представила?

– Ага! Вернее, нет. Я могу поговорить со своим вулканом и попросить его о чём-то, а он просто делает то, что мне хочется! А сейчас, даже с вулканом это сделать не могу, а ты говоришь – поговорить со всем миром!

– А что тебе хочется? – поинтересовалась Листик, Лиша, задумавшись на мгновение, ответила:

– Чтоб лава была горячей и чтоб становилась вкусной, когда я есть хочу, – маленький каменный огонёк, озвучив свои желания, тут же заканючил: – Есть хочу! Сколько мы так будем стоять?

– Чувствуешь вулкан, он тебя согревает, кормит, а защитить не смог, – задумчиво произнесла Листик, не слушая меньшую сестрёнку. А та продолжала ныть:

– Есть хочу! Сколько мы гоняемся за этим Таруном и ни разу не поели!

– Попроси у своего вулкана, – предложила Листик.

– Просила! Он не даёт! И вообще меня больше не слушает! Я его не чувствую! – очень обиженно заявила Лиша.

– А ты хорошенечко попроси, попроси так, как будто твой вулкан очень большой, гораздо больше чем ты привыкла, ну же!

Лиша попросила, как ей говорила Листик, так попросила, что огненный вихрь, которым она была, потемнел и через несколько мгновений поглотил светлый комочек, возникший перед ним. Лиша довольно облизнулась (если это можно сказать об огненном вихре) и сообщила:

– Вкусно! Гораздо вкуснее, чем раньше! А откуда ты знала, что он мне ответит? Этот большой… И кто он?

Листик улыбнулась (опять же – если так можно говорить об огненном вихре) и ответила Лише:

– У него пока нет имени, но он очень хочет, чтоб его назвали и не возражает, если это сделаешь ты.

– А почему он? Может это она? Такая ласковая… – начала Лиша, Листик ответила:

– Он или она очень молодая, она только, только себя почувствовала. Это от тебя зависит, будет он или она, как решишь и как назовёшь.

Лиша серьёзно кивнула и к чему-то прислушалась, затем сообщила, обращаясь к кому-то невидимому:

– Лишана, нравится тебе такое имя? – и уже Листику сказала: – Она хочет, чтоб её звали как меня, а ещё она говорит, что нам поможет, только её надо освободить от тех чёрных жгутов, которыми её оплёл гадкий Тарун! Листик, только я всё же не поняла, кто она такая? И как она попалась в сети к Таруну?

– Лиша, Лишана – это твой мир и он тебя выбрал…

– Как выбрал, кем выбрал и куда? – Лиша засыпала сестру вопросами, но та не стала отвечать, только буркнула «мол, потом» и рванула вверх. Из огненного жерла вырвались два огненных вихря и, сразу перейдя в горизонтальный полёт, устремились к ближайшему тёмному пятну над раскалённой поверхностью мира. Чёрный узел гигантской сети, оплетающей Лишану, мерно пульсировал. Два огненных вихря, подлетевшие к этому узлу, разом ударили по нему огнём, но никакого вреда не причинили. Не сбавляя скорости, вихри пролетели над узлом и, сделав крутой разворот, ударили в пульсирующую черноту ледяными стрелами. Ещё одного такого удара не потребовалось, во время второго разворота Листик и Лиша увидели, как черноту пересекают огненные трещины, разбивая её на кусочки, которые поглощала лава, выплеснувшаяся рядом с узлом сети Таруна. Огненные вихри, не останавливаясь, следуя указаниям в виде огненных сполохов, бегущих по земле, полетели к следующему узлу. Сама сеть была невидима, только её узлы выделялись на раскалённой, озаряемой зарницами извержений поверхности мира чёрными кляксами.

Когда Листик и Лиша уничтожили седьмой узел, на них надвинулась тёмная тень. Такая темная, что, казалось, и раскалённая земля потускнела. Тень была как бы сама по себе, поскольку светила у этого мира не было, или оно было настолько слабое, что его не было заметно в отблесках огня извергающихся вулканов и свечения раскалённой поверхности этого мира. Казалось под тенью, до этого буйствующий огонь гас и становилось холодно.

– А вот и Тарун пожаловал в своём истинном обличье, – произнесла Листик, глядя на огромное облако, напоминающее дракона. Лиша съёжилась и запаниковала:

– Лишана говорит, что нам поможет, хоть его и боится. Я тоже боюсь, это дракон, да? Такой огромный, даже больше деда! Он сейчас на нас нападёт! Что же нам делать? Убежать мы не сможем!

– Дракон, – согласилась Листик и, глядя на огромное существо закрывшее полнеба, очень спокойно сказала: – Огромный, даже очень. Но нападать на нас сразу не будет, сначала попытается нас захватить, используя твоих сородичей.

Только сейчас Лиша, чьё внимание было поглощено огромным драконом, увидела множество сайше, летящих со всех сторон к сёстрам. Казалось, что такому обилию огненных вихрей противостоять нельзя, о чём Лиша и сказала Листику, та спокойно ответила:

– Тарун их подчинил, отсёк от влияния родного мира. Твои сородичи очень привязаны к своим вулканам, а потеряв эту связь, стали беспомощны. Вот они и делают теперь, что Тарун им велит. Но сейчас эта связь, связь с родным миром снова появится. Чувствуешь? Мы разрушили сеть, ещё много узлов осталось, но сеть Таруна сайше уже не удерживает.

– Ага! – согласилась Лиша, и посмотрела на атакующих сайше, те разом изменили направление полёта и ушли вниз, нырнув в появившиеся внизу лавовые озёра. Лиша удовлетворённо кивнула (кивнул уже золотистый дракон, она, как и Листик, поменяла ипостась, и теперь обе сестры стали драконами) и сообщила:

– Я им сказала, что они свободны, что гадкий Тарун над ними власти уже не имеет, и они так обрадовались! Но всё равно боялись, что их снова в плен захватят. Тогда я попросила Лишану, и она пообещала, что доведёт каждую и каждого сайше до их вулканов, ну, ты видела?

Листик не ответила, только кивнула, её внимание было сосредоточено на огромном драконе, вроде как растерявшемся: ожидаемая им атака сайше на разрушительниц его сети не состоялась. Сеть была не настолько разрушена, чтоб пленённые им сайше вышли из-под контроля, но это случилось! И вот Тарун, несмотря на свой грозный вид, растерялся – его сверхнадёжная конструкция дала серьёзный сбой, потому что её начали разрушать какие-то мелкие нахалки! Листик, решив этим воспользоваться, атаковала, понимая, что особого вреда гигантскому дракону не нанесёт, но надо было как-то уходить из мира сайше, пока блокирующий этот выход Тарун не опомнился. Но стремительно летящие Листик и Лиша не смогли преодолеть и половины пути до своего противника, как были отброшены мощным ударом. Очень сильный комбинированный удар пламени и чистой силы был в то же время каким-то небрежным, словно этот огромный дракон просто отмахнулся от чего-то незначительного, как будто человек, старающийся прибить надоедливого комара – бьёт одного, а сила удара достаточна, чтоб прибить всех назойливых насекомых в округе. Дракончиков отбросило к самой земле и, возможно, об неё бы и ударило, но поверхность мира стала мягкой, и Листик с Лишей словно оказались лежащими на мягкой перине. Дракончики тут же нырнули в озеро ярко-оранжевой лавы, что оказалось под ними. Короткое путешествие по раскаленным недрам мира – и Листик с Лишей снова выскочили из очередного вулкана и устремились вверх, на этот раз не атакуя, а просто стремясь удрать, воспользовавшись отсутствием гигантского дракона над ними. Но Тарун появился и опять отбросил дракончиков к раскалённым скалам на поверхности мира, спрятавшись под одной из них Лиша спросила у Листика:

– А почему бы нам не уйти в ульм прямо отсюда?

– А ты попробуй, – предложила Листик, Лиша напряглась, но ничего у неё не получилось. Больший золотой дракончик грустно улыбнулся:

– Не получится, я уже пробовала, и Лишана говорит, что это не её свойство, кто-то, ты, наверное, догадываешься кто, нас здесь держит.

– Но зачем это ему надо? Он же не может здесь нас никак достать! Лишана не позволит!

– Не знаю, может, у него на этот счёт есть какие-то планы, а мы не можем же здесь вечно прятаться.

– Ага, вечно здесь сидеть будет грустно, но голод нам здесь не угрожает, – ответила Лиша и, достав из воздуха раскалённый до ярко-белого цвета комочек, стала с аппетитом его уплетать. Увидев, что Листик на неё только смотрит, Лиша разломила то огненное, что держала лапками, пополам и протянула кусочек сестре: – На, попробуй, вкусно!

Листик с опаской взяла этот кусочек, всё-таки одно дело купаться в раскалённой лаве, совсем другое дело – её есть! А Лиша так настойчиво предлагала, что Листик не выдержала (она уже основательно проголодалась и в отличие от Лиши ничего ещё не ела) и осторожно лизнула. Раскалённый с виду кусок неизвестно чего по вкусу был точь-в-точь как мороженое. Некоторое время сёстры увлечённо лакомились раскалённым мороженым. Потом сытая Лиша посмотрела вверх и воинственно сказала:

– И что нам с этим здоровым сделать? – но на этом маленький дракончик не успокоился, он громко закричал: – Эй ты, пузатый! Убирайся отсюда, пока цел!

Видно мороженое было не только сладким, потому что Листик поддержала младшую сестру:

– Кому сказали? Иди отсюда! Ишь, полнеба закрыл, летать не даёшь!

Голоса девочек громко прозвучали, и огромный дракон услышал, комбинированный удар огня и силы обрушился на то место, где подкреплялись огненным мороженым две юные нахалки. Но их там уже не было, Лишана их спрятала и переместила в другое место, сами они это сделать не успели бы, уж очень внезапным был удар. Листик посмотрела на то место, где они только что были, даже на фоне общей кипящей огнём равнины, оно выделялось особо ярким свечением. Листик и Лиша одновременно замерли, первым очнулся маленький дракончик и сообщил:

– Лишана говорит, что не пострадала, ей даже понравилось – столько энергии ей вернули. Листик согласно кивнула:

– Ага, мне Лишана тоже самое сказала. Если ей понравилось, продолжим.

И Листик с Лишей с удвоенным рвением стали дразнить огромного дракона, тот не стал церемониться, а продолжил удары, наращивая их мощь. Поверхность мира кипела, и Лишана уже не успевала прятать дракончиков, им теперь пришлось самим уворачиваться, несколько ударов почти достигли цели.

– Ого, а Тарун разошёлся не на шутку, как лупит! – выдохнула Листик, когда дракончики уворачивались от очередного удара.

– Ага! – только и смогла сказать Лиша, подтверждая наблюдения старшей сестры. Лишана уже не помогала дракончикам, она просто не успевала за разворачивающимися событиями. Листику и Лише пришлось полагаться только на свои силы, и они в бешеном темпе метались над пышущей жаром поверхностью, не пытаясь уйти в глубину, потому что было неизвестно, как поступит в этом случае Тарун. Было похоже, что у него хватит силы достать сестричек на любой глубине, но там, в лаве, у дракончиков уменьшалась возможность манёвра.

– Ой! Что же нам делать! – подала голос Лиша, когда они с Листиком с трудом ушли от очередного удара огненной силы. – Такой жар, даже мы не выдержим!

– Будем драться! У меня есть аргументы в этом споре! Тарун объявил мне войну, так пусть это будет для него последний бой! – решительно заявила Листик, начиная атаку.

– Ага! – Лиша присоединилась к сестре, и два дракончика, выписывая сложную траекторию, устремились к огромному дракону, чёрной тучей нависающему над ними. Но достичь своей цели дракончикам не удалось, они снова были отброшены ударом силы и огня. Удар должен был смять дерзких малявок, но этого не произошло – они сумели вывернуться и их только слегка зацепило. Второй удар, который должен был окончательно решить исход этого сражения в пользу Таруна, не достиг цели не потому, что Листик и Лиша снова сумели уклониться, а потому, что огромный дракон был атакован сверху. Слаженный огненный удар ему нанесли одновременно вышедшие из подпространства четыре дракона: бронзовый, золотисто-изумрудный, светло-каштановый и серебряный. Удар не причинил чёрному чудовищу значительного вреда, но отбросил вниз, позволив Листику и Лише проскочить мимо него к своим подругам.

– Вы вовремя пришли, – произнесла запыхавшаяся и немного помятая Листик, всё-таки удары Таруна ни для неё, ни для Лиши не прошли даром.

– Ага! – поддержала сестру Лиша и небрежно добавила: – Поможете нам справиться с этим дылдой, хотя мы уже его почти победили! Осталось чуть-чуть! Вон он, еле дышит.

Но вопреки утверждению Лиши, чёрный дракон извернулся и атаковал сам. Удар был ещё сильнее, чем предыдущие, разноцветные драконы хоть и выставили защиту, но были разбросаны в разные стороны. Видно, Тарун этого и добивался, он атаковал ближайшего к нему светло-каштанового дракончика, но не так как раньше – огненно-силовым ударом, а схватив лапой. Лапа огромного дракона напряглась, казалось, он вот-вот раздавит своего светло-каштанового пленника, но гигант был атакован тремя золотистыми дракончиками. Милисента, Листик и Лиша не стали бить ни огнём, ни ледяными стрелами, разогнавшись, дракончики врезались в чёрное тело и стали рвать его когтями. От неожиданности Тарун выпустил Тиассу, и она упала на пылающую равнину и тут же в ней пропала. А дракончики прыснули в разные стороны, не давая гиганту схватить себя лапой (ударить огнём он тоже не мог, так как зацепил бы и себя). А дракончики напали снова, конечно, их когти были нестрашны гиганту, но сильно раздражали, отвлекали. Пока он отмахивался от назойливой мелюзги, светло-каштановый окончательно спрятался. Дракончики снова разлетелись в разные стороны, но на этот раз нападать не стали, а кружились со своими бронзовой и серебристой подругами на безопасном расстоянии. Гигантский дракон заревел так, что заложило уши, и попробовал достать группу драконов очередным огненно-силовым ударом.

– Здоровый во всех отношениях, – сказала Рамана, – достать мы его не можем, он нас тоже, убегать нам нельзя – он поймает Тиассу! Он не даст ей уйти из этого мира, а потом выцарапает оттуда, куда она спряталась!

– Лишана не позволит, – заявила Лиша. Рамана поинтересовалась кто такая Лишана и, получив исчерпывающий ответ, внимательно посмотрела на Лишу, а потом перевела взгляд на Листика, та кивнула:

– Именно так, мир выбрал Лишу своим хранителем. Теперь он, вернее – она, не бесхозный. Мир носит имя Лишана, и Тиассу он спрячет, Таруну не отдаст.

– Это хорошо, что спрячет, ей очень досталось, – в свою очередь кивнула Рамана, – но Тарун не выпустит Тиассу из Лишаны, видишь…

Рамана не успела сказать, что хотела, чёрный дракон стремительно, что совсем не ожидалось от такой туши, напал. Целился он в Листика, и ему удалось её схватить. Зажав изумрудно-золотистого дракончика в кулаке, чёрный исполин победно заревел:

– Всё рыжая! Как ты не бегала, пришёл твой конец! Много ты мне крови попортила, но…

На этот раз чёрный дракон закончить не успел, повеяло холодом и появился снежно-белый дракон (не намного уступавший в размерах чёрному), его рык заглушил рёв чёрного:

– Стой, Таруниарам! Остановись!

– Обязательно остановлюсь, только сначала раздавлю твоего ублюдка, Инедириазим! – рёв черного дракона стал ещё громче, он поднял лапу, в которой была зажата Листик, но ничего сделать не успел, Инед ударил, но не огнём, а холодом. Таким холодом, что побивает самую толстую шкуру-броню, гасит первозданный огонь, ломает кости и выворачивает суставы. Холод был такой силы, что погасил огонь на поверхности Лишаны, этот холод почувствовали Рамана, Милисента, Салли и Лиша, хотя находились в стороне от направления удара Инеда. Даже этих драконов (несмотря на то, что они все принадлежали к роду снежных) обездвижил лютый холод. Чёрного дракона он не остановил, но замедлил его движения, но при этом лапа, державшая изумрудно-золотистого дракончика не разжалась. Дракон продолжая удерживать Листика, победно заревел. Но этот рёв внезапно оборвался, в дракона один за другим стали втыкаться орочьи метательные топорики. Особого вреда они не причинили, но на какое-то время, совсем незначительное, отвлекли. Этим воспользовался орк на крылатом коне, метнув свой большой топор. Может чёрный дракон и смог бы увернуться или отбить летящий в него топор, но холод замедлил его движения. Оружие орка, увеличившееся в размерах попало в морду чёрного дракона, от неожиданности выпустившего золотистого дракончика. Листик выскользнула из захвата (холод не оказал на неё никакого влияния) и вместо того, чтоб бежать, бросилась на Таруна. В лапках изумрудно-золотистого дракончика появились два меча, которые она воткнула во вновь заревевшего чёрного исполина:

– Ты, Инедириазим, и твои ублюдки не сможете остановить меня! Ты всегда был слабее! Я всё равно убью это твое отродье, а потом займусь остальными и тобой тоже! Вы вставшие на моём пути к абсолютному могуществу, все умрёте и… – в этот момент чёрный дракон увидел, что сделала Листик. Её действия рассмешили гиганта, смех которого раскатился словно гром: – Аха-ха! Ты, козявка, думала, что сможешь меня этими зубочистками, изготовленными вашим спятившим…

Договорить чёрный дракон не смог, белое свечение, возникшее вокруг мечей, пошло по его огромному телу, словно поглощая его. Белый огонь, взрывообразно распространившийся, полностью поглотил огромного чёрного дракона, но не стал распространяться дальше – Листик протянула к этому огню свои лапки, и тот столь же стремительно, как увеличивался, втянулся в маленького дракончика. Тело Листика превратилось в белый огонь, ярко вспыхнувший и погасший и дракончик исчез.

– Гибель бога, набравшего такую огромную силу, сопровождается её выбросом, что приводит к катаклизму межмирового масштаба, – тихо, с ужасом произнесла Рамана и свистящим шёпотом добавила: – Смерть этого бога привела бы к гибели всех миров этого луча! Никто бы не смог спастись, не успел бы! А Листик забрала на себя…

– Листик! – закричала в отчаянье заметавшаяся Милисента. – Я её не чувствую! Её нигде нет!

– Листик! Я тоже… – всхлипнула Лиша, – она пропала, исчезла!

– Листик! – вслед за Лишей заплакала Салли – серебряный дракон. Лиша и Милисента обнялись и уже зарыдали во весь голос, к их рыданиям присоединилась Салли. Рамана и Саманта (белоснежный дракон, что появился вместе с Инедом) были близки к тому, чтоб тоже заплакать. Суровый орк, не стыдясь вытирал слёзы.

– Ах как хорошо! Как всё замечательно получилось! – произнёс мужчина, одетый в тогу, хоть и молодой, но выглядевший солидно и благообразно. Мужчина стоял на зелёном холме, окружённом серой дымкой ульма, чтоб пробить через межпространство такой тоннель из одного мира в другой, а затем его держать, надо обладать немалой силой. Мужчина, улыбаясь, продолжил: – Последний истинный дракон попал в простейшую ловушку, собрав для меня силу. Немного лести – и могучий дракон сделал то, что нужно было мне, нет, я на абсолютное могущество не претендую, но и равных среди богов теперь мне нет! Конечно, потом бы стал вопрос как от истинного избавиться, но рыжая смерть решила эту проблему наилучшим образом, сама при этом устранившись. Единственная, кто мог бы встать на моём пути, всё-таки возможность убить бога – это не шутка. Эта наглая рыжая дракона вызывала у меня определённые опасения. Но теперь всё великолепно разрешилось!

– Напрасно ты это затеял, Маримулл, – произнёс Инед, с прищуром глядя на бога грома и молнии. Тот презрительно усмехнулся:

– Ты теперь мне ничего не сделаешь, ледяной затворник, нет у тебя такой силы! – рассмеялся Маримулл.

– Напрасно ты это затеял, Маримулл, – повторил Инед и протянул в сторону зелёного холма руки, с них на бога грома и молнии полился огонь, похожий на тот, в котором сгорели Таруниарам и Листик. Маримул ничего не успел сделать, только удивлённо моргал. Огонь не причинил ему вреда, даже не напугал, и бог грома и молнии, презрительно усмехнувшись, спросил:

– И что? Что ты этим хотел показать, а Инед? Своё бессилие перед моим могуществом? Твой огонь не то что вреда, никаких неудобств мне не причинил!

– Я не знаю, что это за мир, где ты сейчас находишься, но надеюсь, что ты не успел там нажить врагов. Иди и живи, если сможешь, – серьёзно ответил Инед. Маримулл замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и растерянно спросил:

– Что? Как? – и глянув на появившуюся рядом красивую статную женщину в белой тоге, жалобно произнёс: – Изизиаррочка! Что теперь…

Та, недослушав, презрительно усмехнулась:

– Кому ты такой нужен? Предупреждала я тебя – не связывайся с истинными!

Зелёный холм пропал, как и серый туман его окружавший. Саманта, с неприязнью, даже с ненавистью глядя на то место, спросила:

– Что с ним?

Ответил не Инед, а неизвестно откуда взявшаяся русая девушка в скромном платье. Бушующий под ногами огонь мира сайше её нисколько не смущал. Девушка обвела всех своими большими серыми глазами и пояснила:

– Инед лишил Маримулла божественной силы. Теперь это не бог грома и молнии, а обыкновенный смертный. От него отвернулась даже Изизиарра, его жена. Впрочем, этого следовало ожидать.

– Как? – повторила вопрос Маримулла Рамана.

– Как отвернулась? – переспросила русоволосая девушка и сама же ответила: – Вы же видели, как она это сделала, а как лишили силы? Маримулл был не прав, сила Таруниарама ему не досталась, только её видимость. Силу истинного дракона может взять только истинный дракон, что Листик и сделала. Убить истинного дракона кинжалами Халасса невозможно. Листик ударила своей сущностью, всю её вложив в этот удар, кинжалы выступили как проводник и только, а потом она собрала силу, что освободилась в результате гибели Таруниарама и передала её своему деду. Ты права, – девушка кивнула в сторону Раманы, – если бы эта сила произвольно выплеснулась, погибли бы все миры этого луча. А Инед использовал накопленную силу, для того чтоб лишить Маримулла божественности, теперь тот простой смертный, даже не маг.

– Тарун – истинный дракон, Инед – истинный дракон и Листик тоже истинный. А ты, когда увидела, что нарушается твоё хвалёное равновесие, уговорила Листика разобраться. Она наняла ватагу наёмников и вроде как отправилась выполнять какое-то задание, а на самом деле искала и уничтожала чёрные купола, так? – спросила у русоволосой Рамана. Та кивнула, а Рамана с ненавистью произнесла:

– Тогда Листик не погибла только потому, что её спасла Милисента. Листик была за гранью, и Милисента вытащила её оттуда, но тогда были разборки богов и демонов. А сейчас – истинных! Почему ты не остановил Таруна?! Почему сейчас не помог Листику?!

На вопросы, адресованные владыке ледяного мира, ответила русоволосая:

– Таруниарам – старший брат Инедириазима…

– Я хотел поговорить с братом, убедить его… – начал оправдываться Инед, опустив голову, Рамана перебила бога стужи:

– Поговорил! Убедил! А Листик погибла!

– Листик погибла-а-а! – зарыдала Лиша, отстраняясь от Инеда, который пробовал её утешать, и прижимаясь к Милисенте. А та посмотрела на владыку Айсгора обжигающим взглядом. Их обоих, уже не драконов, а девушку и девочку обнял и орк. Рамана же свой гнев направила на русоволосую:

– Радуйся, Анариэнна! Радуйся, великая богиня равновесия! Оно восстановлено, но какой ценой! Листика больше нет! Она погибла!

И несгибаемая, всегда уверенная в себе, Рамана заплакала. Плакали все, даже у Инеда глаза подозрительно блестели, только богиня равновесия была спокойна. Она, ни к кому конкретно не обращаясь, сказала:

– Листик не погибла! Это могло случиться, если бы она была обычным драконом. А богиня так просто умереть не может. Она не могла так просто погибнуть, она просто развоплотилась и обязательно вернётся! Только надо подождать!

– Правда? – с надеждой спросила Лиша.