Сэм сидел на лавочке, снаружи большого крытого двора пекарни, и наблюдал за коровой Гурты. Этот зверь (а как можно было назвать это существо их тех краёв, у проклятого леса?) хотя и напоминал корову, но был её в полтора раза больше. Голова этого зверя, украшенная длинными и вытянутыми вперед рогами, мало напоминала коровью, а на ногах из копыт торчали внушительные когти! Когда Гурта рассказывала про свою Бурёну, с которой ни за что не собиралась расставаться, Сэм представлял себе обычную коровёнку, но никак не этот кошмар! Мало того, у этого зверя, только напоминающего корову, хвост был как у ящерицы! Длинный, покрытый чешуёй, да ещё и с когтем на конце! Сэм знал (и не раз это видел), как коровы хвостом отгоняют мух, но какие же это должны быть мухи, от которых надо когтями отбиваться! Мастер-вор поёжился, представив этих мух, что когтями отгонять надо, и других, подобных этим мухам обитателей леса, у опушки которого была деревня, откуда пришли Листик, Альен и Гурта с детьми. Недаром же у этих девочек такие способности к магии, видно, там развитие таких способностей – вопрос выживания. Сэм, качая головой, посмотрел на жующую бурую траву корову, на камнях набережной травы-то не росло, это была морская или речная, чем уж там снабжали любимицу Гурты знакомые русалки Листика. Мастер-вор подозревал, что этот зверь, притворяющийся коровой (молоко у Бурёны было очень вкусное, и много) всеядный. Сэм сам видел, как на эту корову напала устюра (полурыба-полузмея, живущая в речке, но запросто выбирающаяся для охоты на сушу), от неё бы не отбилась ни одна корова или лошадь. А вот Бурёна… Поддела атакующую устюру рогами, подбросила, а потом затоптала, предварительно немного порвав когтями.

– Станет Бурёна всякую гадость есть! – ответила Фисла на вопрос Сэма – могла ли корова схарчить эту речную нежить, она тоже наблюдала за расправой коровы с речным хищником. Пояснив при этом, почему Бурёна не стала есть речную полурыбу-полузмею: – Устюра хоть и не нежить, но на вкус противная!

– А ты откуда это знаешь? – удивился Сэм, подозревая, что девочка скажет, что пробовала на вкус эту гадость, от жителей тех диких краёв всего ожидать можно! Но Фисла коротко ответила:

– Рассказывали.

Сэм не стал уточнять, кто из знакомых девочки ел эту мерзость и потом об этом рассказывал, а Фисла тоже не стала об этом распространяться, только добавила, глядя на корову и растоптанного ею речного хищника:

– Устюру точно есть не станет, а вот крысу – запросто!

В это время Бурена открыла рот, потянувшись за пучком травы, в её пасти кроме обычных коровьих зубов блеснули такие немаленькие клыки! Сэм покачал головой – с такой коровой и сторожевой собаки не надо!

Вот и сейчас, Сэм, сидя на своём любимом месте: на лавочке у внешней стены двора пекарни, накрытого крышей, но внутри защитного магического круга, наблюдал за коровой, меланхолично жующей морскую (или речную) траву, время от времени переворачивающей пучки водорослей своими когтями! Рядом с Сэмом сидел Гарош, одетый так же нарядно, как и его наставник, они ждали Листика, которую наряжали и причёсывали Милета и Гурта. Альен тоже активно участвовала в этом процессе, давая советы. Сегодня должен был состояться большой сход авторитетов «ночных хозяев». Но сход был назначен на время после обеда не потому, что авторитеты любили поспать, просто «мастера замков» и «повелители улиц», в отличие от «бархатных» и «золотых ручек», работали ночью и должны были выспаться: важные решения надо принимать на свежую голову! Сэм хотел прийти на место сбора раньше, соответственно, и его ученики должны были прийти вместе с ним. Тому было несколько причин. Первая: обычно подобные сходы проводились в одном из залов каменоломен, расположенном глубоко под землёй и имеющем много выходов, но у таких помещений имелся недостаток – там было темно! Освещать место схода факелами или свечами для авторитетных мастеров-воров было очень несолидно, для этого использовались магические светильники, но их достать было трудно, да и стоили они недёшево! Раньше деньги на светильники собирали заранее и со всех, а покупку этих магических артефактов обычно поручали кому-нибудь из мастеров «бархатных» или «золотых ручек». В этот раз Сэм вызвался обеспечить собрание освещением, и совершенно бесплатно, это и было второй причиной, почему он со своими учениками хотел на место сбора прийти раньше. Листик появилась с большой сумкой и передала её Сэму:

– Вот, тут всё, что ты просил.

– А ты сможешь взорвать? Нет, никого убивать не надо будет, требуется – напугать. Хорошо напугать! Это в наших интересах, да и пекарню от возможных наездов защитим. Всё-таки подобная демонстрация возможностей заставляет хорошенечко подумать, прежде чем что-нибудь предпринять!

– Ага, – кивнула рыжая девочка, – напугаем. Так напугаем, что будут да-а-алеко обходить!

Сэм и его ученики, миновав пристань, пройдя по набережной мимо моста, зашли в один из входов в каменоломни. Пройдя то место, где раньше обитал Сэм, углубились в тёмные коридоры, спускаясь на нижние ярусы. Листик хорошо видела и в полной темноте подземелий, а Сэм и Гарош в нерешительности остановились – раньше мастер-вор брал с собой маленький магический светильник, а сейчас как-то за всеми хлопотами и составлением планов о нём забыл. Шли-то на сбор не оттуда, где обитал раньше мастер-вор и где было темно, а из пекарни, где сейчас жили. Сэм в нерешительности остановился – впереди было темно, следовало вернуться назад, туда, где было его старое логово и взять светящуюся палочку, но это требовало времени, которого уже было мало. Листик обернулась (она шла впереди) и сказала:

– Мешок открой.

Сэм последовал совету, и из мешка со светильниками вылетел один шар и завис впереди, освещая дорогу. Листик сделала приглашающий жест и двинулась вперёд, светящийся шарик полетел перед ней.

– А откуда он знает – куда надо? – поинтересовался Сэм, кивнув в сторону летящего впереди шарика-светильника, после очередной развилки туннеля. Мастер-вор хоть и знал, куда надо идти, но Листика не обгонял – а вдруг шарик погаснет или полетит не в ту сторону?

– Ты же знаешь, – ответила девочка, не оборачиваясь, – эти светильники настроены на тебя. Ты знаешь куда идти, вот он и летит туда, да, я их настроила на тебя, ведь не будешь же ты каждый раз просить меня: – Листик, отправь шарик туда, отправь сюда…

– А он взорвётся, как мы это оговаривали, тогда, когда я захочу?

– Ага, – кивнула девочка, – взорвётся, но только при условии, что при этом никто не пострадает.

– А если надо будет отбиваться от какого-нибудь зверя или нежити? – забеспокоился Сэм, его беспокойство можно было понять – только что ему сказали, что в его руках очень эффективное оружие, которое на проверку оказалось недейственным! Листик улыбнулась:

– Люди не должны пострадать, орки и эльфы. А при попадании в зверей или нежить шарики будут взрываться, но, повторю, людей не тронут.

Сэм удовлетворённо кивнул, это его вполне устраивало – он не хотел никого убивать из людей, но если какая-то хищная гадость нападёт на него самого, то хорошая защита не помешает, тем более что уходить с общего схода воровских авторитетов, возможно, придётся не обычным путём. Вот там и можно наткнуться на хищного зверя или нежить, всё-таки катакомбы не так уж и хорошо обжиты, есть ещё много мест, куда «ночные работнички» даже не заглядывали.

– Стой! Кто идёт! – оклик получился не таким грозным, как хотелось его произнесшему. Четверо грозных громил, преградивших дорогу Сэму и его ученикам, выглядели более чем жалко. Их мощные магические светильники в виде жезлов, что должны были ослепить вышедших на эту заставу, выглядели тусклыми огоньками в свете засиявшего ослепительным белым светом огненного шара, свечение которого распространялось только вперёд, оставляя Сэма, Листика и Гароша в тени и нисколько не мешая им самим видеть всё, что происходило перед ними.

– Стой! Кто это? – растерянно произнёс самый большой и теперь уже совсем негрозно выглядевший громила, пытаясь разглядеть – кто там за этим ярким светом?

– Лом, это я. Сэм, – усмехнулся мастер-вор и скомандовал: – Меньше света.

Шар послушно убавил яркость. Громила, проморгавшись, недовольно пробурчал:

– Нельзя же так пугать! А если бы я выстрелил?

– Из чего? – удивился Сэм.

– Ну, нож бы метнул, – поправился Лом, Сэм с тем же ехидством спросил:

– И куда? Ты же не видел нас! Просто так бросил бы, да? На тебя не похоже.

Лом засопел, видно, ему редко кто возражал – его габариты внушали если не страх, то уважение, да и то, что этот «ночной работничек» был главарём банды грабителей (или как они сами себя называли – «повелителей улиц»), тоже играло свою роль. Набычившись, главарь банды с подозрением спросил у Сэма:

– А ты чего так рано идёшь? До схода ещё почти час, что ты там делать будешь?

Мастер-вор открыл мешок и показал тускло светящиеся шары, похожие на тот, что кружил над головами:

– Вот, видишь? Развесить надо, до прихода мастеров успеть надо. Понял?

– О-о-о! – восхитился Лом. – Это ты всё сам? Слыхал я, что вроде ты подрядился в этот раз освещение обеспечить, но не поверил! Теперь вижу, что ты на ветер слов не бросаешь – обещал сделать и сделал, так ты за этим давеча к магам ездил? Много, наверное, за светильники заплатил? Да ещё за такие, что управлять ими можно.

– И кто же это такой глазастый, что всё увидел, да и раззвонил сразу? А сколько заплатил… Да уж не мало, маги за так ничего не отдадут – хмыкнул Сэм.

– Так украл бы! – посоветовал Лом, Сэм с тем же ехидством ответил:

– Украсть у мага?.. А ты сам попробуй, украсть, конечно, не сможешь, а вот ограбить… Подстереги в тёмном переулки и своей дубинкой…

– Мага?! – поразился «ночной работничек» и добавил, указывая на огненный шар под потолком туннеля: – Да они без таких светильников в темноте не ходят, да и защитными заклинаниями так обвешанные, что и не подберёшься! А ты говоришь – ограбить! Нет, грабить мага – себе дороже! Вот ты же не воровал, а поехал и купил, а перед этим им ещё и речное чудовище продал или так подарил. А?

Сэм ничего не ответил, только пожал плечами, показывая, что на эту тему распространяться не намерен. Затем повернувшись к своим ученикам, деланно строго сказал: – Что встали? Идём, у меня ещё работы много, надо светильники развесить!

Когда мастер-вор «золотые ручки» удалился в сопровождении своих малолетних учеников и плывущего перед ними магического светильника, в туннеле сразу стало темнее. Те магические палочки-светильники, что были в руках у бандитов-часовых, очень слабо разгоняли мрак. Один из них, глядя вслед удаляющемуся свечению, сказал:

– Надо было один у Сэма забрать!

– Так бы он и отдал, дурья твоя башка! – ответил Лом. – Видел же в мешке, они у него тусклые были, их ещё включить надо, вот он и спешит. А тот, что горел, его слушается, видно дорогая вещь – такое заклинание немалых денег стоит. Вот думаю – какого демона Тофоса Сэм так раскошелился? Не иначе, как что-то задумал!

– Если уже Лом задумался, то, что говорить об остальных, – бурчал Сэм, удаляясь от бандитской заставы, – и, что интересно, подумают совсем не то, что я хочу сделать. А ведь я ничего такого и не хочу, только завязать! Стать добропорядочным горожанином, совладельцем пекарни! Всего-навсего, нет же… В общем так ребята – держите ухо востро. За нами наблюдали чужие глаза и, возможно, да не возможно, а точно, вас попробуют у меня забрать!

– Как забрать? – удивилась Листик. – Что, мы с Гарошем какие-то вещи, чтоб нас забирать?

– Вы мои ученики, а если я ухожу от дел, то ученики должны учиться дальше, то есть поменять наставника. Тем более такие талантливые ученики! Половина добытого учеником отходит наставнику, так кто же такую выгоду упустит? Вот для этого мне и нужны взрывающиеся светильники, чтоб припугнуть кое-кого. Поняла?

– Ага! – расплылась в улыбке Листик и спросила у Сэма: – Всех пугать будем, или ты покажешь кого?

– Сама увидишь, – тоже улыбнулся Сэм, вспомнив тот огненный шторм, что рыжие подружки устроили над водой Эролы.

Большой сход воровских авторитетов больше напоминал собрание почтенных негоциантов, такие вахлаки, как Лом, выглядели белыми воронами среди этих, внешне законопослушных горожан. Сэм успел шепнуть Листику, что как раз те, кто производит впечатления добропорядочных купцов, и даже добрых дядюшек, являются наиболее опасными. Ярко освещённый большой зал, вырубленный в скале, вызвал удивление у собравшихся, не своими размерами, а именно освещением – под потолком висело больше десятка ослепительно белых шаров. Поскольку сидеть было не на чём, то все стояли, постоянно перемещаясь по залу, освобождая место вокруг говорившего, чтоб его видели и слышали. Первоначальное обсуждения текущих вопросов было довольно бурным, потому что занимались делёжкой, вернее, переделом мест промысла. Если у мастеров «золотые» и «бархатные ручки» это происходило довольно мирно (дальше брани дело не шло), то у «повелителей улиц» постоянно случались драки, впрочем, быстро заканчивающиеся, до крови дело не доходило. Наконец, к всеобщему удовлетворению, с организационными вопросами дело было закончено и страсти утихли, тем более что предстояло интересное зрелище – демонстрация того, чему научили мастера своих учеников.

С «повелителями улиц» всё было просто – умение орудовать дубиной они показывали друг на друге, а ножи метали в принесенную большую колоду. С «мастерами замков» было немного сложнее, ученику надо было открыть замысловатый замок, который предлагал собрат учителя по ремеслу (или конкурент, это с какой стороны смотреть), потом роли менялись. Это было совсем не зрелищно и интересовало только самих «мастера замков». Зрители немного оживились, когда дело дошло до «золотых» и «бархатных ручек». У учеников этих мастеров принимал экзамен один из «повелителей улиц». Надо было в одно касание вытащить монету из его кармана, при этом увернуться от затрещины, что этот громила давал тому, кто пытался к нему приблизиться. С этим справилось всего трое учеников, и Гароша в их числе не было, а вот Листик легко достала из кармана громилы не только контрольную монету, но ещё две из другого кармана, легко увернувшись от затрещины, которую хотел дать девочке обираемый уличный «повелитель». Когда у Листика спросили – почему только две, она, под смех окружающих, ответила:

– А это все, у него больше нет!

– Талант! – восхитилась молодая женщина, «мастер замков», у которой своих учеников не было, что не мешало ей экзаменовать чужих. Посмотрев на Гароша, эта женщина сказала Сэму: – А парень-то неуклюж, теперь понимаю, почему ты взял второго ученика, вернее, ученицу, хоть это и не принято.

Сэм, отвечая, улыбнулся:

– Боюсь, Сильва, что славы как мастер она не получит, хотя почему боюсь, наоборот – радуюсь.

– Я слыхала, что ты на покой собрался. Не рано ли, тем более что учеников на ноги не поставил, – приподняла бровь Сильва, не понимая причины такого весёлого настроения Сэма. Тот, продолжая улыбаться, пояснил своё решение:

– Моя нынешняя профессия сопряжена с определёнными рисками и не малыми. А последнее дело их многократно усилило, но и позволило отказаться от продолжения моей карьеры в этой области, вот я и подумал – самое время прекратить подобные действия, могущие стать причиной неприятностей. А ученики… Решить как быть дальше – их право, они сами определяться, тем более что Гарош уже выбрал. Ты же видела, он и не старался пройти ученическое испытание.

Женщина кивнула:

– Уж очень ты мудрёно в последнее время стал выражать свои мысли, видно, неспроста. Может, на это влияет твоё решение завязать, а может – наоборот. Ладно, ученик не хочет идти по твоей дорожке, а эта девочка? Она недавно у тебя появилась, понятно, почему ты её подобрал – такой талант! Этот ребёнок может очень далеко пойти, мастера не позволят ей отказаться от ученичества, скорее всего – общее решение будет – забрать её у тебя и твоё желание – завязать – этому поспособствует!

– Ты знаешь, Сильва, Листик, при всех её способностях, сразу показала, что не хочет заниматься работой по моей специальности, – ответил Сэм, Сильва усмехнулась, оценив, как мастер-вор назвал своё основное занятие. А тот продолжал: – Она гораздо более самостоятельна, чем это кажется, глядя на её юный возраст…

– И всё же будь осторожен, твоему последнему успеху многие завидуют, и для них не секрет, кто этому способствовал, особо опасайся Стурха, он что-то задумал, – предупредила Сэма Сильва, тихо произнеся последние слова, не дослушав до конца, что говорил мастер-вор. Не дожидаясь ответа, ещё довольно молодая женщина отошла в сторону. Тем временем три самых авторитетных «повелителя улиц» собрались вокруг большого кожаного мешка. Стурх, главарь самой большой банды, с неподвижным, словно высеченным из камня лицом, с некоторой торжественностью произнёс:

– А сейчас мы сделаем взносы в нашу общую казну! Все вы помните, что взнос составляет десять процентов добычи. А тот, кто попытается утаить, будет покрыт позором и отмечен…

– Пером в бок! – хохотнул Лом.

– Немного грубо, но верно подмечено, – кивнул Стурх, продолжая сохранять каменное выражение лица. Монеты в мешок сыпали, кто медленно, а кто сразу пригоршню бросал, но все тщательно, словно напоказ, отсчитывали вносимую в общий котёл сумму. В основном это были серебряные монеты разного достоинства, попадались медные и золотые, но золотых было мало – полудублоны или кварточки. Деньги мастера-воры вносили в том же порядке, в каком демонстрировали успехи своих учеников. Дошла очередь и до Сэма, он, медленно пересчитывая, всыпал в мешок сорок пять больших золотых монет.

– Дублоны! – прокатился по залу вздох восхищения и зависти. Зависти, потому что если десять процентов от добычи составляют сорок пять больших золотых монет, то вся добыча – целое состояние! Сэм был мастером своего дела и удачливым вором, но за то время, что прошло от прошлой сходки, он мог набрать от силы пять больших золотых в сумме и то, не вносил бы свой взнос дублонами! Многие уже знали (слухи быстро расходятся) о том куше, что в последние дни удалось сорвать Сэму (то, что это сделала его ученица, роли не играло – успех приписывали мастеру-вору), знали и уже завидовали, но то, что увидели, превосходило самые смелые предположения. Общий восторг не затронул только Стурха, с тем же каменным выражением лица, почти не разжимая губ, он бросил:

– И это всё?

– Ты подозреваешь меня в обмане? – изумился Сэм, Стурх, процедил:

– А перстень? Перстень командующего войсками юга? Выкуп за него тоже не маленький! Доля от выкупа за перстень должна лежать здесь!

Стурх, недобро прищурившись, встряхнул мешок, вызвав звяканье монет, словно намекая на что-то. Сэм, пожав плечами, с деланным равнодушием, сообщил:

– Выкуп пока не получен. Как только это будет сделано, я внесу требуемую долю, не дожидаясь следующего схода. Или ты мне не веришь? Можно, конечно, положить в хранилище нашей общей казны десятую часть перстня, но тогда, вряд ли его герцог будет выкупать.

– А взглянуть на эту ценную вещь можно? – вроде как попросил главарь банды «повелителей улиц», но в его голосе звучала угроза. Сэм растерянно посмотрел на Листика, девочка так и не отдала ему перстня, и мастер-вор теперь не знал, что сказать – не признаваться же перед всем сходом, что его ученица его не слушается? Девочка улыбнулась и без всякого страха подошла к громиле, раза в три больше её. На её протянутой руке лежало массивное кольцо с печаткой. Листик, как и положено маленькой девочке, доверчиво улыбнулась и попросила:

– Вот оно смотри, только руками не трогай!

Но вопреки предупреждению Листика, Стурх сделал стремительное движение, стараясь выхватить кольцо. Но это ему не удалось, его рука сжала пустоту на том месте, где была ладошка девочки. Но главарь «повелителей улиц» не растерялся, его рука, вроде как делая возвратное движение, крепко ухватила ухо девочки, та ойкнула:

– Ой! Больно!

– А будет ещё больнее! Давай сюда персте… А-а-а-а! – заревел бандит, недоговорив то, что начал. Отпустив ухо Листика, он махал рукой, словно пытался её остудить. Его ладонь и пальцы действительно имели такой вид, будто только что держали кусок раскалённого железа!

– Сам же говорил – будет ещё больнее, так чего же удивляешься? – наставительно сказала девочка, а её немного заостренное ушко, которое только что с силой выкручивали, было обычным, таким, будто его не трогали вовсе!

– Сэм, почему ты отдал этой девчонке перстень? – спросил один из «повелителей улиц», стоящих у мешка с воровским общаком. Непонятно было – то ли он осуждает действия Стурха, то ли одобряет и теперь если не возмущён, то обескуражен случившимся.

– Как ты убедился, у неё не так-то просто забрать кольцо, – усмехнулся Сэм, искоса глянув на баюкавшего свою обожжённую руку Стурха. «Повелитель улиц» тоже посмотрел в ту сторону и кивнул, а Сэм продолжил: – К тому же это её добыча, согласись, она имеет право оставить перстень у себя. А условия выкупа уже оговорены, и это будет сделано в ближайшее время.

– А ты не боишься, что у вас перстень просто отнимут? А денег не дадут, всё-таки у герцога в подчинении не так уж и мало солдат. Может, вам нужно прикрытие? Мои люди смогут это сдела…

– Неужели ты думаешь, Грат, что твои полтора десятка смогут справиться с сотней солдат охраны герцога, – недослушав атамана банды, засмеялся Сэм. Тот смутился, а мастер-вор «золотые ручки» продолжал: – Я не исключаю попытки герцога вернуть перстень силой, но это ему не удастся, сколько бы своих солдат он не задействовал. У меня есть план, как это сделать наверняка, и в чьей-либо помощи я не нуждаюсь.

Вообще-то Сэм даже не представлял, как совершить подобный обмен, ведь герцог, действительно, мог приказать – схватить посланника и пытками вынудить его рассказать, кто и где хранит перстень. Сходить за выкупом предложила Листик, единственна загвоздка была в том, что она не знала, куда идти. Пройти девочка собиралась по огненной дорожке. Но надо было знать, где находится тот огонь, куда эта дорожка должна была вывести. Из рассказов Сэма Листик знала, что во дворцах и богатых домах Эролта очень популярны камины (эролтская начальная магическая школа была тому ярким примером – там камины были почти во всех кабинетах и общих залах), а через камины очень удобно прокладывать огненные дорожки. При разглядывании участников воровского схода, Листик придумала, как разведать расположение каминов в губернаторском дворце (герцог занимал там гостевой флигель), о чём девочка и успела шепнуть Сэму, потому-то он и был теперь уверен в успехе.

– Хорошо, если ты говоришь, что сам справишься, то так тому и быть, – выслушав Сэма, кивнул Грат. Взглянув на красного от злости Стурха, произнёс, стараясь выглядеть не менее грозно чем его товарищ, до того как схватил Листика за ухо: – Я понимаю твоё желание после такого-то куша выйти на покой, но твои ученики? Ты знаешь, что выйти из нашего братства можно только заплатив отступное, и если ты это сделать в состоянии, то для них это пока невозможно. Деньги-то надо заработать и получить соответствующий статус, а для этого надо совершить…

Что совершить, Грат не успел сказать, но, судя по всему, имелось в виду что-то выдающееся. А что такого особенного, чтоб удивились его коллеги, может сделать вор? Листик усмехнулась и, проскочив мимо Грата, чуть задев его, подошла к смотревшему на неё волком Стурху. Протягивая кошель и кинжал, сказала:

– На, это твоё, больше не теряй! И вообще, надо быть внимательным и следить за своими вещами, а то можно их лишиться. И не только их.

Громила растерянно заморгал, схватившись за пустые ножны и то место на поясе, где раньше висел кошелёк. Девочка повернулась к Грату и протянула ему тоже кошелёк и кинжал. И у этого главаря второй по численности и по силе банды был крайне растерянный вид. Как и когда он лишился денег и оружия, он не заметил, как и их пропажи! Третий из «повелителей улиц», который был среди тех, что вынесли мешок для воровского общака, отступил на два шага назад (хотя должен был охранять общие деньги) и судорожно схватился за свой кошель и кинжал. Листик засмеялась, продемонстрировав язычок пламени на ладошке, сказала третьему громиле:

– Не буду я тебя трогать, если ты меня не тронешь.

Третий «повелитель улиц» глянул на обожжённую руку Стурха и попытался отодвинуться ещё дальше, при этом энергично кивая.

– Какой талант! – восхищённо выдохнул один из мастеров «золотые ручки» и с сожалением добавил: – Жаль, что не только в нашем деле, но и в магии. Недаром же она к магам ездила, видно уговорили, пройдохи, к ним идти!

– Ага, – кивнула девочка, хотя ничего такого ещё с магами договорено не было, но пусть «ночные работнички» думают, что так и есть. Не будут возражать, если Листик откажется от ученичества, с магами-то связываться никто не захочет. А выразивший сожаление мастер-вор «золотые ручки» продолжил вздыхать:

– Очень жаль! Ты могла бы достигнуть небывалых успехов в нашем деле, а с магами, что?.. Ещё не факт, что в магии у тебя такой же талант! Да и добра с магами не всегда…

– Ага! – засмеялась Листик. – А с «ночными работниками» обязательно добра много раздобудешь!

«Повелители улиц», что принесли мешок для денег, переглянулись, и Стурх, кривясь, сказал:

– И всё же, вопрос продолжать ли ученичество этой девчонке или нет, будет решать наш сход. Таков наш закон! Ты, конечно, можешь внести за неё залог, опять же назначенный сходом.

Сэм усмехнулся – залог, скорее всего, назначит сам Стурх, и это будет совершенно неподъёмная сумма, но формально закон будет соблюдён. Конечно, Листик будет сопротивляться этому решению, но на неё можно надавить, захватив в заложники Сэма, Гароша или кого-нибудь из пекарни. Скорее всего, так и будет, несмотря на нежелание Листика заниматься воровским ремеслом, её попытаются к этому принудить или заставят заплатить залог, и похоже, воровские авторитеты не собирались откладывать это в долгий ящик. Сэм оглянулся, увидев Лома, попросил его:

– Отзови своих ребят из охраняемого ими входа. Думаю, ничего с ними и с нами не случится, если они на минутку выйдут из тоннеля, не хочу, чтоб они пострадали.

Что-то в голосе Сэма было такое, что Лом выполнил его просьбу, несмотря на хмурые косые взгляды трёх самых авторитетных «повелителей улиц». Продолжая улыбаться, Сэм взмахнул рукой, и один из ярко горящих шаров-светильников оторвался от потолка и с усиливающимся гудением полетел в тоннель, где с грохотом взорвался. Обвалившийся потолок завалил проход! Сэм сделал вращательное движение рукой, и остальные шары, дружно загудев, полетели по кругу. Вообще-то ими управлял не Сэм (у него ещё не получалось), а Листик, эти действия были заранее оговорены между нею и Сэмом, но остальные-то этого не знали и теперь с ужасом смотрели на хоровод, которым с явным удовольствием дирижировал мастер-вор, решивший завязать. Среди наступившей тишины, нарушаемой гудением светящихся шаров, раздался смех Сильвы, оценившей шутку. А Сэм, продолжая улыбаться, спросил, обращаясь ко всему собранию:

– Так к нам больше вопросов нет? Если нет, то мы пойдём, хорошо? Кстати, как выкуп можете принять эти светильнички, они немалых денег стоят. А управлять ими… Вот Лом будет, ну не смущайся – просто командуй голосом и всё. Можешь попробовать, но полностью тебя слушаться они будут, когда мы отсюда уйдём.

Как попасть в апартаменты к герцогу, предложил Сэм:

– Наша пекарня выполняет заказы для губернатора, а в последнее время и непосредственно для герцога Алиентэ. Выпечку забирают курьеры, но почему бы нам самим не отнести? Изготовив что-нибудь такое, особенное? По-моему, вполне нормальный повод: изготовили сверх заказа и сами же отнесли, в надежде на то, что герцогу понравится и он ещё захочет, тем самым увеличивая заказ, его количество и ассортимент.

– Ага, – кивнула Листик и спросила у Альен: – Ты поняла, что Сэм сказал? В последнее время он уж очень мудрёно выражается!

– Ага, – на всякий случай кивнула огневушка и спросила: – А кто понесёт этот ассортимент? Он не тяжёлый? Надо же чтоб я или Листик, мы же должны увидеть огонь, в смысле – камин, где он горит.

– Ни тебя, ни Листика там не должны видеть. Может же герцог увидеть и вспомнить, что уже видел рыжих девочек на рынке, и не просто видел, а в компании Тиноша.

– Так он и тебя видел и говорил с тобой, тебя-то он точно запомнил. Ты же ему обещал заняться возвращением его колечка… – начала Листик, Сэм ей возразил:

– Посреднические услуги, довольно тонкая и хитрая вещь, на первый взгляд можно подумать, что через посредника можно выйти на того, кто требует выкуп. Но это не так, посредник, имеющий дело с одной из заинтересованных сторон, не знает посредника другой стороны, это обычная практика, потому что это вопрос безопасности.

– Ага, – догадалась Листик, – там свой посредник, да?

– Именно! – одобрительно кивнул Сэм. – А между ними ещё кто-нибудь, кто может и не знать тех, с кем ведёт переговоры, и если из этой цепочки взять одного такого посредника, то оборвётся вся связь.

– Здорово! – восхитилась Альен и тут же спросила: – А где наша цепочка посредников? Почему у нас её нет?

– Мы не настолько крутые, – усмехнулся Сэм, – к тому же этим постоянно не занимаемся, для нас это одноразовая операция. Но герцог-то об этом не знает!

– Ага! – в один голос сказали Листик и Альен и так же продолжили: – А мы ему об этом и не будем говорить!

– Именно! – снова кивнул Сэм, Альен, не зная, что у Листика с Сэмом уж всё говорено, спросила:

– Но если он нас не должен видеть, то как ему передать колечко и забрать деньги? Мы же не знаем!

– Есть много способов сделать это, не показываясь, – важно кивнул Сэм и улыбаясь, пообещал: – Я, когда до этого дойдёт, покажу вам, как проворачивают подобные операции.

Всё произошло, как и спланировал Сэм. Гурта и Фисла отвезли к гостевому флигелю (не уступающему в размерах и роскоши основному строению) губернаторского дворца большой бисквитный торт с ягодами из проклятого леса. В помещение, даже не на кухню, их не пустила охрана, но Гурта подняла такой крик, расхваливая своё изделие, что привлекла внимание самого Алиентэ, тот, выглянув из окна, как и положено настоящему гурману, заинтересовался и приказал женщину и девочку проводить на кухню, куда в сопровождении охраны спустился сам. Там уже распаковали торт, герцог пришёл в восхищение от одного только его вида, а когда не удержался и попробовал, его восторгу не было предела! Гурта долго кланялась, получив от герцога целый дублон, а Фисла глядела по сторонам, широко открыв глаза и приоткрыв, словно от удивления, рот. Она бы и в кухонную печь залезла, чтоб лучше запомнить, но понимала, что такого делать не следует. Мать и дочь покинули гостевой флигель дворца губернатора весьма довольные. Фисла не только изучала обстановку, но и обратила внимание на десяток людей, одетых как воины и жрецы одновременно.

– Святейшая и непримиримая к нечисти инквизиция, они-то что здесь делают? – обеспокоенно сказал Сэм, выслушав рассказ Фислы. И предупредил Листика и Альен: – Вот кому вам ни при каких обстоятельствах нельзя показываться на глаза! Эти, несомненно, обладают магическими способностями, хотя делают вид, что это не так, демонстрируя всем свою особую святость.

Альен и Листик пообещали, что будут осторожны, и три девочки ночью отправились на кухню во флигель дворца губернатора. Фисла вывела туда, куда надо, и то, что в печке полыхнуло немного сильнее чем обычно, удивления у двух работников кухни не вызвало. Когда их сморил сон, Альен и Листик выбрались из большой печи и, пригасив свой огонь (это Альен, Листик сразу убрала свечение) отправились на поиски кабинета или спальни герцога. Где находятся эти помещения, Сэм наказал узнать в первую очередь, да и общую планировку изучить тоже.

Две маленькие тёмные тени осторожно крались по коридору, заглядывая в замочные скважины. Когда Альен попыталась заглянуть в очередную скважину, дверь резко распахнулась, прижав огневушку, вцепившуюся когтями в дверное полотно, к стене. Листик, повинуясь какому-то шестому, а может, и седьмому чувству, подпрыгнула и затаилась в большой люстре, с не горящими сейчас магическими светильниками. На пороге комнаты возник силуэт человека в одежде жреца-воина, о котором рассказывала Фисла. Хоть было совсем темно, Листик его хорошо разглядела, было похоже, что и этот человек видит, несмотря на темноту коридора, пусть и не так хорошо как Листик, но видит.

– Что там? – раздался тихий голос из глубины комнаты.

– Показалось, что кто-то пытается заглянуть в замочную скважину, – человек в дверях ощупал рукой врезанный замок снаружи и изнутри, а тот, что в комнате, нравоучительно произнёс:

– Если кажется, то надо обязательно проверить, почему так происходит. Просто так показаться не может!

В дверях возник второй силуэт, пониже, но шире первого и тоже ощупал замок, после чего хмыкнул:

– Ничего, хотя… Что-то есть, только вот не пойму что? Да и…

Листик сжалась, в руках человека внезапно появилось что-то вроде хлыста, пока ещё тёмного, но готового в любой момент вспыхнуть ослепительным светом. Девочка поняла, что от удара этим хлыстом она защититься не сможет. А инквизитор (Листик догадалась, что это именно они, уж очень подходили под описание сделанное Сэмом, к тому же, обладали грозным оружием) посмотрел на люстру и снова хмыкнул:

– Люстра как фонит! Совсем местные энергию не берегут! Ведь не светит, так зачем же её держать в таком активном состоянии?

– Может, хотят, чтоб она сразу засветила в полную силу? Когда команда зажечься поступит? – сделал предположение высокий и худой инквизитор. Низенький пожал плечами:

– Она и так ярко загорится, незачем её выключенную в таком активном состоянии держать. Впрочем, это забота местных, пусть делают, как хотят. У нас другая задача.

– И всё же всплеск активности был, – высокий внимательно обвёл взглядом тёмный коридор, словно стараясь кого-то найти в тёмных закоулках. Низенький очередной раз хмыкнул, а высокий продолжил: – Нас же предупредили, что она должна именно сегодня прийти! И что она обладает магическими способностями! Какого уровня? Информатор и сам не знает, но надо быть готовым к худшему! Возможно, её сила…

– Откуда? – издал очередной хмык низенький, поигрывая хлыстом. – Откуда здесь может появиться сильный маг, которого не заметили бы специалисты местной школы? Если бы это произошло, я имею в виду, такой маг появился, нам бы стало об этом известно. Какие-то способности у нее, несомненно, есть, она их и развивала, но не больше.

Инквизиторы ещё раз осмотрели коридор, но вверх глаза не подымали. Листик была уверена, что если бы они это сделали, то обязательно увидели её. Но кому придёт в голову искать кого-то на потолке, да ещё и притаившегося в люстре? Никого не обнаружив, низенький сказал:

– Ладно, наша задача не пытаться самим её поймать, это сделают наши братья в кабинете, нам надо будет отрезать ей путь к бегству, если вырвется из засады.

– Скорее, побежит раньше, почувствовав засаду, вырваться невозможно! – возразил высокий. Низкий не стал комментировать высказывание своего товарища, и оба инквизитора скрылись в комнате. Альен быстро переползла по потолку к Листику в люстру. Две рыжие головы склонились друг к другу.

– Какие страшные! Я с перепугу чуть совсем не погасла! – прошептала Альен, Листик кивнула, подтвердив кивок обычным – «ага». Огневушка продолжила: – И сидят, нас ждут! Откуда они знают, что мы сегодня придём?

– Говорили вроде про одну, – задумчиво прошептала Листик, Альен удивилась:

– Тебя ждут? Или меня? А про Фислу не знают? Она же тоже здесь, только на кухне осталась.

– Может, и не нас, говорили же про одну, и вроде как о ней им давно известно, – продолжила раздумывать Листик. Показав на одну из дальних дверей, девочка предложила: – Вон кабинет, там засада. Но мы туда сейчас не пойдём, мы переберёмся вон в ту люстру и там подождём. В этих люстрах пусть и не горящие, но магические светильники, и нас за ними не заметят.

– Ага, – согласилась Альен и добавила: – Там вон и камин есть, в нём даже огонь, правда маленький, горит. Но если что, мы уйти сможем, идём!

Девочки медленно и осторожно по потолку переползли к другой люстре. Залезли туда и затаились. На этот раз девочки спрятались не просто в люстре, а используя магические светильники как огненную дорожку, хоть по ней нельзя было уйти, но чтоб спрятаться, вполне хватило. Некоторое время ничего не происходило. А потом Листик и Альен увидели тень, бесшумно скользящую по коридору. Девочки молча переглянулись – вот оказывается на кого была устроена инквизиторами засада! Тень, двигаясь вдоль стены, на несколько мгновений замерла перед закрытой дверью кабинета и беззвучно её отворила, что-то сделав с замком. Но входить в кабинет этот таинственный посетитель не стал, видно, почувствовал засаду. Тень отпрянула, стараясь уйти в сторону от трёх вылетевших ей навстречу огненных хлыстов, от двух ей удалось уклониться, но третий её задел и повалил на пол. А из коридора набегали те двое, что чуть было не заметили Листика и Альен. Лежащая, когда она упала капюшон откинулся, и стало видно, что это молодая женщина, даже девушка, взмахнула рукой, и тот, кто бежал первым (это был высокий и худой), упал. Взмах второй руки – и упал ещё один из тех, что выскочили из кабинета герцога. Остальные своими светящимися бичами начали стегать попытавшуюся встать на ноги девушку, снова сбив её с ног. Стегали до тех пор, пока она не перестала шевелиться. Потом двое ухватили её за руки и поволокли по коридору, оставшийся по очереди наклонился над своими лежащими товарищами и хмыкнул, перевернув одно тело. В горле у убитого застряла метательная звёздочка.

– Что здесь происходит?! Что вы делаете в моём кабинете?! – закричал появившийся в окружении своей охраны герцог Алиентэ, человек в одежде жреца-воина, отбросил капюшон, явив лысую голову, и предъявил медальон на цепочке:

– Святейшая инквизиция! Задержание особо опасного преступника! Пытавшегося вас ограбить!

– Но без разрешения… – начал сбавивший тон герцог, человек, продолжавший держать на вытянутой руке раскачивающийся на цепочке медальон, спокойно произнёс:

– Святейшая инквизиция не нуждается в разрешение светских властей, мы выполняем свой долг! При этом часто несём потери. Позаботьтесь об убитых.

Инквизитор развернулся и последовал за своими ушедшими товарищами, а растерянный герцог, попытавшийся повозмущаться ему в спину, замолчал, а потом кивнул на убитых инквизиторов, с гримасой отвращения на лице скомандовал своей охране:

– Уберите этих… Положите на ледник, если через три дня тела не заберут…

– Тогда что, ваша милость? – вытянулся один из охранников, видно старший, Алиентэ мстительно добавил:

– Закопайте на городском кладбище в безымянной могиле!

Герцог быстрым шагом прошёл в свой кабинет и подошёл к большому железному шкафу, осмотрел его и, убедившись, что запоры целы, открыл. Вытащил небольшую (в три ладони) деревянную коробочку и открыл её тоже. В ярком свете магических светильников сверкнули бриллианты, там лежащие. Листик и Альен переглянулись – герцог таки купил драгоценные камни, несмотря на все денежные потери. Алиентэ закрыл коробочку и, забрав её с собой, вышел. Два задержавшихся охранника поправили стулья и кресла (хотя в этом и не было надобности), погасив в кабинете светильники, закрыли дверь и удалились. В коридоре свет тоже стал тусклее. Охранники когда хозяйничали в кабинете, не заметили две тени, стремительно туда метнувшиеся и затаившиеся под столом.

В большом камине едва тлели дрова, Альен, критически оглядев затухающий огонь, сообщила:

– Пламя слабое, но это ничего, разожжём, дров достаточно. Жалко, что брильянтики унёс, как говорит Сэм – перераспределили бы…

– Чужое брать – нехорошо! – ответила Листик. – Раз он их уже купил, значит они его. Если бы мы их забрали, он бы расстроился, а зачем огорчать человека?

– Ага, пусть любуется, – согласилась Альен и сделала предположение: – Эта девушка, что сюда шла, хотела эти брильянтики перераспределить. А её здесь ждали, видно, знали и о брильянтиках, и о том, что она именно сегодня сюда придёт! А мы чуть не попались! Я против этих хлыстов ничего сделать не могу!

Огневушка зябко передёрнула плечами. Листик повторила её жест:

– Ага! У меня тоже ничего бы… Хотя… Не знаю… Эти плети светились и огнём горели. Но они были холодные. От них веяло холодом!

Огневушка внимательно посмотрела на подругу и предположила:

– Ты это увидела, потому что холодом выморозила водяника, да? Я так и не поняла, как это у тебя тогда получилось. Может, и сейчас ты заметила, что плети холодные именно потому, что можешь вот так с холодом… Я вот и не почувствовала, только очень испугалась!

– Ага, – кивнула Листик, – я увидела и почувствовала, но эти чёрные своими плетями и меня бы, как Сильву…

– Ты знаешь эту девушку? – удивилась Альен, Листик пояснила:

– Это «мастер замков», она была на сходе. Надо будет рассказать о том, что здесь произошло, Сэму. Ну а пока оставим письмо герцогу.

Листик откуда-то достала лист бумаги и, аккуратно его расправив, положила на стол. Альен в это время подошла к большой открытой топке и со словами «Пусть горят, так будет лучше» загрузила туда весь запас дров, сложенный рядом с камином. Когда огонь заполнил всё пространство топки, девочки взялись за руки, засмеялись и вошли в пламя.

Герцог Алиентэ бегал по своему кабинету в гостевом флигеле губернаторского дворца в провинции Эролт. Сейчас герцог был в растерянности, причиной этому был лист бумаги, что он держал в руках. Потрясая этим листом, Алиентэ хотел выглядеть грозным и разгневанным, но это у него не получалось. Губернатор Данадье хотя был обеспокоен случившимся, едва сдерживал улыбку. А на лице начальника эролтской королевской стражи не отражалось никаких чувств. Здесь же сидела его кошмарная собачка, ранее обнюхавшая злополучный лист бумаги, а теперь почему-то радостно вилявшая хвостом! Впрочем, радость Шули отметил только Тинош и сделал соответствующие выводы, только подтвердившие его догадки.

– Вот! Это лежало здесь на столе! Ночью, когда в этот кабинет, заметьте, кабинет в охраняемом здании, надеюсь, хорошо охраняемом, проникли сначала инквизиторы, а потом вообще неизвестно кто! – грозная речь Алиентэ была больше похожа на жалобу. Намекая на охрану гостевого флигеля, он посмотрел на начальника городской стражи, тот развёл руками:

– Охрана губернаторского дворца и прилегающих строений не входит в задачи городской стражи, которая следит за порядком в городе. Здесь своя стража и не только местная, численность солдат вашей милости не уступает штатной численности охраны дворца. Тут я могу спросить у вас – как вышло, что никто ничего не заметил?

Алиенте растерянно посмотрел на Данадье, замечание Тиноша было справедливым. Его люди не имели доступа к территории губернаторского дворца. Губернатор развёл руками, как перед этим сделал начальник стражи, но всё же пояснил:

– Святая инквизиция пользуется экстерриториальностью, и она не подчиняется светским властям, мало того, она не подчиняется и жреческому совету местного храма. Я так подозреваю, что и совету центрального храма не подчиняются, уж очень они себя нагло ведут. Вам это должно быть известно лучше чем мне.

– Вы знаете, я никогда не интересовался этим вопросом, не надо было. Но я поинтересуюсь у брата, кто заправляет там, кто этими инквизиторами командует! – скривился герцог. – Но меня интересует, как они смогли пройти сюда, что их никто не заметил! И как сюда проникли те или тот, кто оставил это письмо!

Тинош счёл нужным пояснить:

– Магия, среди жрецов-инквизиторов много сильных магов, хотя они это и скрывают. Считается, что маг не может быть в жреческой иерархии, хотя в их высшей жреческой школе магию изучают. И если среди этих инквизиторов, что сюда проникли, не было мага, то сильными амулетами они были более чем обеспечены. Только этим можно объяснить то, что их не заметили штатные маги дворца. Да и ваш маг их не обнаружил.

– А эта девушка? Что пленили жрецы-инквизиторы?

– Сильва, «мастер замков», в своё время обвинённая инквизицией в ведовстве и разыскиваемая как ведьма, – ответил Тинош на вопрос герцога Алинтэ, тот снова скривился:

– Воровка! Да ещё и ведьма! А ведь она почти добралась до кабинета и даже дверь открыла! Выходит, я должен быть благодарен инквизиторам, что они её задержали и тем самым уберегли моё имущество!

– Выходит так, – невозмутимо кивнул начальник городской стражи. Герцог очередной раз потряс листом бумаги и, стараясь быть как можно ехидным, спросил:

– И что вы мне посоветуете с этим делать?

– Я вижу, что это письмо, адресованное вам, но не знаю, о чём там написано? Вы же его так и не зачитали. Только догадываюсь, что там изложены условия выкупа вашего перстня, надеюсь, что они приемлемы для вас.

– Более чем приемлемы! Более чем! – герцог от избытка чувств перешёл на крик: – Тут написано: положите это письмо и выкуп, в размере двухсот дублонов на каминную полку! Это издевательство! Этот вор, что, сам сюда придет?! Наплевав на свою безопасность? Он надеется, что сможет отсюда выйти с деньгами?

– Это будет не вор, а посредник. И вряд ли он не побеспокоится о своей безопасности, хотя я не представляю, как он сделает, – невозмутимо ответил Тинош и посоветовал: – Сделайте так, как написано в том письме. Если это шутка или розыгрыш, то затеявший это своей цели не достигнет. Здесь нас только трое и не в наших интересах рассказывать о том, что здесь происходит.

Герцог не стал возражать, хотя было видно, что ему этого очень хотелось. Достав два увесистых кожаных кошеля из шкафа-сейфа, он водрузил их на каминную полку поверх письма и уселся в кресло, уставившись на мешки с деньгами. Его примеру последовали губернатор и начальник стражи. Полчаса прошло в напряжённом молчании, первым не выдержал герцог:

– Ну и где ваш посредник, я уже не говорю о перстне! Хорошо, хоть нас никто не видит! Дурацкое положение!

– Да, действительно, – поддержал герцога Алиентэ граф Данадье, – это очень напоминает глупую шутку, наподобие тех, что в арсенале уличных фигляров – возьмитесь своей правой рукой за левую пятку, а левой рукой за правое ухо и будет вам…

Недовольные взгляды герцога и графа были направлены на начальника стражи, а тот, молча, смотрел на высокопоставленных вельмож, не зная, что им ответить. Тинош этого бы и не заметил, если бы не всплеск радости Шули. Над каминной полкой мелькнула неясная тень, и мешочки с золотом исчезли, исчезло и письмо. Тинош, не обращая внимания на недовольство герцога и графа, шагнул к камину, на полке над топкой лежал толстый перстень с большой печаткой! Начальник городской стражи указал на кольцо:

– Посредник держит своё слово, посмотрите, ваша милость, это ваш перстень?

Герцог вскочил с кресла, подбежал к камину и ухватил перстень, повертел его в руках, после чего растерянно посмотрел сначала на Тиноша, продолжавшего стоять у камина, затем на Данадье и спросил у того:

– Но как? Сюда же никто не заходил!

– Магия, похоже, похититель вашего перстня, но, скорее всего, посредник, нанял мага, – вместо Данадье ответит Тинош. Алиентэ, словно обессилив, упал в кресло и проговорил, ни к кому не обращаясь:

– Магия! Кругом магия! Даже воровство здесь происходит с магией!