Было раннее утро осеннего месяца мисан и стая белоголовых несторов со свистом неслись на Юг, туда, где в туманной дымке виднелись зеленые горы загадочного материка Кеа, единственного клочка земли, где на Ядовитом Мну не ступала нога человека.
Фотонолёт «Мисхор», тихо урча единственным отражателем, опустился в лесном массиве к северу от столицы фатерлянда Шпарвассера. Олива мастерски произвёл посадку, ничем не нарушив тишины осеннего леса — только лишь негромко лопнула попавшая по шасси гуава и испуганно вскрикнула сойка.
Состав звездолёта выстроился по росту в шеренгу по одному. Сразу бросилось в глаза различие в экипировке. Группа Золтана Вдуича, за исключением Миши Талисмана и Ози Бассеншпиллера, были в маскхалатах «зелёных беретов» и вооружены до зубов. Аванес Попян и группа учёных были одеты в офицерскую форму чёрного цвета и вооружены секретным оружием «фау». С ними находились и Миша с Ози в полосатой арестантской робе. Хрустнув новенький портупеей, которая ему очень шла, Аванес сказал:
— Акт возмездия считаю открытым! Вы конечно понимаете, что на нас с вами ложится. А ложится нас с вами ответственность за судьбы человечества. Итак мы разделены на четыре действующие группы. Первая — под руководством Золтана Вдуича входит в контакт с лесником и ждёт сигнала для выступления. Разрешается партизанская война и повреждение техники противника. Вторая группа под моим началом внедряется в различные ведомства и аппараты руководящей верхушки, ликвидирует последнюю и добывает секретные данные. Третья группа — это, конечно, Миша и Ози — наше самое слабое место. Они сразу попадают в колонию общего режима и организуют подполье. И, наконец, четвертая группа — это экипаж Оливы. Экипаж Оливы остаётся в корабле и является центром связи. Кроме того, при провале всех остальных групп капитан Олива обязан нажатием специального рычага уничтожить «Мисхор» и всю планету.
«Хрен тебе в зад, — подумал при этом Фрум, — за «Мисхор» деньги плачены».
Между тем Попян продолжал по восходящей:
— Все руководители имеют шифрованные пакеты с инструкциями и справочниками, вскрывать которые можно только в критической ситуации. Помните — живыми не сдаваться. А если уж сдались, то не сознаваться, откуда вы прибыли. Вопросы, пожелания, предложения, вручение ценных по дарков?
— А где икра и пушнина? — спросил дотошный Панибрат.
— И совсем не видно товаров первой необходимости, — грустно глядя в иллюминатор, добавил Немудрак.
— А ты наверное хотел, чтобы в этой чаще на всех деревьях были развешаны охотничьи ружья, полевые бинокли и болотные сапоги? — ехидно сказал Аванес. — Всё это нам предстоит обнаружить в тайниках канцлера Фука, — громко объявил он, — и всё это будет нашим.
— И моим? — заискивающе спросил астроном Скабичевский.
— И твоим, — уверенно ответил Аванес и сочувственно погладил трясущегося учёного по лысой голове.
— Да, чуть не забыл, — крикнул Фрум, — кто заберёт с собой аквариум с президентом?
— Аквариум заберёт группа Золтана и представит леснику как доказательство наших мирных целей, — сказал Попян. — Кстати, замените масло, это уже прогоркло. При большом желании можно его разбудить, хотя это не гуманно. Он хочет застрелить своего дядю-гестаповца, которого не помнит в лицо. Это радует. Ничего не случится, если он застрелит какого-нибудь другого дядю.
— Давление в шлюзах — сатис, — объявил Зе Сельпуга.
— Ну… с богом, — вздохнул отважный Аванес и первым вышел из звездолёта.
Правда, он тут же зашёл и приказал идти первому Воке, так как он, как руководитель, должен идти в центре колонны, чтобы, не подорваться на мине. Люди по одному исчезали в тумане. Последним ракету покинул Лёня Посыпай с тяжелым станковым огнеметом. При этом он орал:
— Напрасно, старушка ждет Лёню домой…
Но туман заглушал его страдания.
Отойдя от звездолёта на пять километров, Золтан Вдуич объявил привал:
— Курить в кулак, — сказал он и начал точить тяжёлый десантный штык об кожу Бена Нисневича — полетели искры.
Вилли Кенис незаметно достал из чемодана Асс-Бабичей книгу «Подкожная любовь», вырвал оттуда листок и свернул цигарку. Бабичи на это никак не отреагировали, так как находились под плащ-палаткой. Вацек Хари обнаружил в кустах настоящий ягель и теперь ел его прямо с земли, поливая предварительно уксусом.
— Тебе г…а на закуску не надо? — подшучивал над ним Юозас Гейдукис, уписывая что-то национальное из тюбика.
— Разговорчики, — прикрикнул Золтан и посмотрел в план. До лесничества было не более пятнадцати метров.
— Идут Бабичи и Вацек, — приказал он, — заходите в дом и втираетесь в доверие. Никакого нажима. Помните, как это делал курсант Талисман. Сигнал, что нам можно заходить тоже — крик супругов «Вацек, не подглядывай!» Всё. Можете действовать.
Золтан отлично видел торец дома лесника и приготовился слушать. Остальные держали дверь на прицеле. Разведчики подошли к массивным пихтовым воротам с вывеской «Лесник Няга», и Вацек сразу замолотил по ним прикладом бластера. Двери открыла ширококостная, плосколицая толстуха в пончо. «Барбара» — решил Вацек и вежливо спросил:
— Простите, где я могу увидеть старого Нягу?
— А вы кто? — удивлённо разглядывая землян спросила Барбара.
— Мы ботаники, — ответил Хари, — изучаем рептилий. Так где я могу увидеть старого Нягу?
— Кто это так хочет увидеть старого Нягу? — раздался из глубины двора низкий хриплый голос и в дверях появился огромный белобородый дедуган. В руках он держал вилы-тройчатку. Вацек заговорщицки подмигнул деду и быстро зашептал в его прокуренное ухо:
— Я от Кутькова… Всё в порядке… Через три дня наши будут здесь… Вам передавал привет Дебабов…
Старый Няга вытаращил глаза.
— От какого Дебабова привет? — наконец сказал он, заворожённо глядя на телодвижения супругов Асс-Бабичей.
— Это военная тайна, — прошептал Вацек. — Ваш дедушка был эстонцем?
— Да, дедушка был, — подтвердил старый Няга, — но я его не помню. Он погиб в белофинскую.
— Он умер у меня на руках, — вытирая слезу всхлипнул Вацек, — и просил передать вам это.
Он порылся в нагрудном кармане и достал пожелтевший листок из ученической тетради (его изготовил фальсификатор Фишер).
— «Няга, внучек, — вслух прочёл дед, — этому человеку верь — он приведёт нас в светлый цимис. Обогрей его, накорми, будь с ним ласков. Всё. Умираю. Твой Томас Няга».
— Проходите в дом, — сказал вздохнув старик.
Асс-Бабичи сразу завизжали: «Вацек! Не подглядывай!»!
— Вперёд, ублюдки, — взревел Золтан, и через минуту во дворе у лесника уже подрумянивался круторогий як, а в котлах весело булькал кулеш. Няга и Золтан сидели на ступеньках и уточняли взаимоотношения.
— Итак, будем работать вместе, — чеканил Вдуич, — ваша задача — докладывать нам обо всем стратегическом и секретном.
— Я лесник, а не канцлер Фук, — горячился Няга, — самый большой секрет, который я знаю, это то, что Барбара живет с сельским учителем, болт ему в дышло, чтоб галифе и не спадали.
Барбара в это время с восхищением смотрела как Бен Нисневич кушает второе бедро яка.
— Где расположена ближайшая войсковая часть? — спросил Золтан.
— В хуторе Шпандау, — ответил старик, — а зачем вам? Вы же ботаники.
— Хотим поймать жирную гусеницу, дедушка, — засмеялся Вдуич, — а если серьёзно, то учти: если кто-нибудь узнает, что у тебя живёт группа ботаников, Барбара перестанет жить с сельским учителем, потому что ей это делать будет нечем. Доступно?
— Вполне, — ответил старый Няга, — и где только вы взялись на мою седую голову?
— Отбой, — крикнул Вдуич. — На посту Нисневич. Вилли, оставьте девушку в покое — вы не на Земле.
Через час все спали и Золтан отстучал первую депешу: «Децел — Бецелу. Контакт осуществлён. Лесник ручной. Начинаем террористические акции. Готовы на большее».