Закаленный солнцем и ветрами, В серебристой зелени олив, Воспарил над морем и холмами Желтый храм, колонны оперив. На камнях, раскинутых вдоль плато, Он подвластен небу одному, И вошли ступени стилобата В плоть земли, подобную ему. Близ него, в горе сырой и прелой, В толще стен античный мир заснул, В полукруглых нишах огрубелых Византийский затаился гул. И с холмов округлостью не споря, Сквозь колонны правильный отвес, Вдруг мелькнет вдали полоска моря, Отделяя землю от небес. Под вселенским негасимым светом Путь в века неровен и тернист, Ты как дух спартанского атлета Телом строен, помыслами чист. Вновь садилось солнце за горою, Вечер дню на смену заступал, Храм смотрелся в небо голубое И старинным золотом сиял. И когда в тяжелый бархат ночи Погрузится свет прожекторов, Плыть тебе Всевышний напророчил Кораблем из тьмы седых веков. По холмам притихшим Агридженто, Как судьбы спасительная нить, Вьется храмов золотая лента, Чтобы нас в согласье примирить.