Прикончен год, размолот дней черед, В зазубринах душа, устала воля, Не в радость жизнь, предчувствие гнетет, Кружит бедой, сдавив виски до боли. Душою пуст, хотя завяз в делах, Я – старый дом, где голуби на крыше И странное зверье на этажах, А в глубине подвала бродят крысы. Все возятся, роятся и пыхтят, По темным тайникам ползут, по нишам. Впотьмах уснувших птиц загрызть хотят. Кричу во снах. Но кто меня услышит? И зимний бред сменяет летний сон: Под снегом поле в клочьях побурелых, Чуть слышен погребальный дальний звон, Нечеткий ряд друзей в накидках белых. На снег ложится тень от фонаря, Крюк в потолке, петля, лекарства склянка… В мой старый дом, все двери отворя, Друзья бредут бедой попасть на пьянку. Скорей захлопнуть дверь, забить забор. Снег дом занес, стволы деревьев голых, Пусть в забытьи заснет замерзший двор, Как и душа заснет до весен новых. Раскрою дверь и выйду на крыльцо. По крысоловкам темень глухо бьется, И криком птиц нестройное кольцо И мне и дому звонко отзовется.