Глава первая

Кейси Макинтайр притаилась у закрытой двери комнаты наборщиков, держа над головой толстый словарь.

Молодая женщина думала, что осталась одна в огромном старом здании, где разместилась редакция небольшого ванкуверского еженедельника «Уикэндер», но, оказывается, она ошиблась: в коридоре раздавались отчетливые шаги. Толстый словарь Уэбстера не такое уж грозное оружие, способное отпугнуть грабителя, но отважная блондинка собиралась с силой обрушить его на голову бандита, как только тот откроет дверь и войдет в комнату.

Кейси пожалела, что вспомнила вдруг сцены из фильмов ужасов; о дьявольской усмешке Джека Николсона в одном из них; о том, как легко взломать дверь топором. Она пожалела, что пришлось засидеться допоздна в старом здании, которое стимулировало ее богатое воображение даже днем. Она пожалела... черт возьми, она жалела, что взломщик медлит, не торопясь входить. Нет ничего хуже томительного ожидания.

«Только войди, сразу получишь, — успокаивала себя Кейси, наблюдая, как медленно поворачивается дверная ручка. — Ну же, входи, ты...»

Дверь распахнулась, и Кейси слишком поздно поняла, что допустила серьезную тактическую ошибку. При своем высоком росте, она была выше многих мужчин — женщина надеялась на это свое преимущество, а также на то, что взломщик не ожидает встретить ее здесь. Но вошедший оказался по крайней мере на четыре дюйма выше отважной блондинки, несомненно, он был готов отразить любое нападение. Он схватил Кейси за руки, сжав ее запястья сильными пальцами, словно тисками, и придавил ее к стене, прежде чем у нее появилась малейшая возможность опустить словарь на его голову.

— Кто вы, черт побери, и что вы здесь делаете? — угрожающим тоном произнес он. Потрясенная, Кейси смотрела на него с отчаянием. — Что вы, интересно, задумали?

— Что я здесь делаю? — резко выдохнула блондинка, задыхаясь больше от растерянности, чем от испуга. — Это я-то что здесь делаю?

— Я также спросил вас, кто вы такая, леди, так что потрудитесь ответить.

Кейси раскрыла рот. Какая наглость! Молодая женщина попыталась ударить мужчину коленом в живот, чтобы заставить понять, как она разгневанна, но ничего не вышло. Она не могла шевельнуть ни ногой, ни рукой. Она попала в ловушку, и, прижатая к стене могучим телом мужчины, остро ощущала свою уязвимость и беспомощность.

Мисс Макинтайр закрыла рот и начала изучать нападающего, надеясь определить его слабое место и воспользоваться им. Но когда она получше разглядела волнистые темные волосы, сверкающие голубые глаза и щегольской серый костюм, то не только не нашла его слабое место, но даже забыла, что собиралась искать. «Господи Боже, он просто великолепен! Что же это за грабитель, в самом деле? Как может человек с внешностью кумира телеэкрана оказаться простым вором?»

— Ну? — потребовал он.

— Меня зовут Кейси Макинтайр, я помощник редактора этой газеты и нахожусь здесь потому, что работаю сверхурочно, — резко ответила она. Что-то здесь не так. Ведь это он вторгся в помещение газеты. Почему же я должна подвергаться допросу с пристрастием? Она решила перехватить инициативу, изменив тактику. С притворной улыбкой длинноногая блондинка нарочито ласково сказала:

— Ну, довольно обо мне. Давайте теперь поговорим о вас. Кто вы такой, что здесь делаете, и что вы задумали?

— Я Алекс Маклин, — уже менее сердито, но все еще не вполне поверив в ее объяснения, представился мужчина. Слабая улыбка чуть тронула его губы.

— Алекс Маклин? — Кейси широко раскрыла глаза, у нее перехватило дыхание. — Наш Алекс Маклин?

— Не считал себя чьим-нибудь — его темные брови изогнулись. — Но я действительно владелец «Уикэндера», если вы это имеете в виду.

— Не может быть, — упавшим голосом произнесла Кейси, пытаясь собраться с мыслями. — Вас нет в городе. Я хочу сказать... его нет.

— Вы в этом уверены? — съязвил Алекс, улыбаясь против своей воли. — Очевидно, вы совсем не знаете мистера Маклина. Странно, что помощник редактора не знает своего издателя.

Склонив голову набок, Кейси вновь внимательно посмотрела на мужчину, стараясь сосредоточиться только на фактах, обуздав непокорные мысли.

— Да, я еще не видела мистера Маклина, но только потому, что начала работать здесь как раз тогда, когда он уехал по делам пару недель тому назад. Но он послал факс из Калгари сегодня днем. Там в аэропорту началась несанкционированная забастовка, следовательно, он никак не мог вернуться в Ванкувер.

— А вы никогда не слышали о личных самолетах и некоммерческих посадочных полосах? — его улыбка стала шире. — О друзьях в более высоких сферах? Прошу прощения за излишнюю образность такого выражения. Мой приятель летел на своей «Сессне» сюда, я попросил забрать и меня.

— Ох, — Кейси почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.

К своему удивлению, Алекс чуть не рассмеялся, наблюдая, как истина доходит до нее.

— Вы, кажется, сейчас больше волнуетесь, чем тогда, когда считали меня грабителем.

— Да, но... — Кейси перевела взгляд на толстый словарь, все еще занесенный над головой, и признала себя побежденной. — У меня случались стычки с издателями, но подобная просто рекорд. — Она смущенно улыбнулась, думая, что же сейчас произойдет.

Внезапно Алекс обратил внимание на то, что высокая грудь, стройные бедра и длинные ноги блондинки точно слились с его телом, образуя единое целое, как фрагменты идеально сложенной разрезной картинки. Мужчина почувствовал, как внутри него разгорается огонь.

Маклин постарался не замечать, как искры желания забегали по его телу. «Это естественная реакция, — убеждал он себя. — В конце концов, я нормальный здоровый мужчина, оказавшийся рядом с роскошной высокой зеленоглазой блондинкой с волосами цвета спелой соломы. Но огонь быстро погаснет, если я его затушу, а не буду раздувать пламя. А я обязательно его затушу. У меня таких неприятностей уже достаточно».

— Может быть, — и Кейси несмело улыбнулась, — может быть, вы... — Она взглянула вверх, — отпустите мои руки?

«Прекрасно, — подумал Алекс, — только теперь осознавая, что все еще удерживает Кейси». Он понимал, что должен отпустить своего нового сотрудника, к тому же это поможет ему немного остыть. Но все же мужчина колебался.

— Вы обещаете, что не бросите в меня книгой? — спросил он, понимая, что это неудачная шутка, единственная цель которой — тянуть время. Вот и вся его железная дисциплина.

— Я обещаю, — Кейси тихонько рассмеялась.

Алекс все еще колебался, его взгляд упал на красиво очерченные губы блондинки. Ему казалось, он никогда не видел таких привлекательных губ. Пухлые, мягкие, розовые, словно созданные для того, чтобы мужчина их неспешно целовал, исследовал. А что если он только...

«Отпусти ее!» — приказал себе мужчина. У него больше не было предлога держать ее так, чтобы тепло ее дыхания, ее пряный женский аромат затуманивал его сознание. И все же Алекс не отпускал Кейси. Он не хотел этого. Не мог. Когда его губы почти касались ее губ, когда он чувствовал, как ее грудь вздымалась и опадала, скользя вдоль его груди. О, он хотел отпустить ее кисти, но только чтобы при этом его руки могли медленно соскользнуть к ее плечам, и тогда...

«Остынь, Маклин, — приказал он почти с отчаянием. Ему было нужно что-то предпринять. Он стоял у опасной черты. — Охладись. Сейчас же».

— Мистер Маклин? — робко подала голос Кейси, подозревая, что ее сейчас поцелует совершенно незнакомый человек! И к тому же ее издатель. На факультете журналистики их не учили, как поступать в таких случаях. — Я не швырну словарь вам в голову, — заверила она мужчину, но дыхание ее перехватило. — Вы можете мне верить.

Алекс моргнул, разжал пальцы и не без внутреннего сопротивления отступил назад, его глаза быстро пробежали по ладной фигуре мисс Макинтайр, одетой в свободную красную майку с короткими рукавами и вылинявшие джинсы. Он хотел ее. Никогда раньше он не испытывал такого внезапного и сильного желания. И что еще хуже, она ему нравилась. Алекс совсем не знал Кейси, но инстинктивно тянулся к ней, хотя бы потому, что ее очарование действовало на его маняще. Но доверять ей? Это совсем другое.

— Может быть, объясните мне, почему вы здесь одна в такое позднее время? — спросил он сухо, беря словарь у нее из рук и кладя его на ближайшую полку.

Кейси потерла запястья и прошла за письменный стол, используя его как преграду. Она жалела, что еще в шесть часов сходила домой и переоделась в самую удобную свою одежду, в которой можно работать, когда остаешься одна. Если бы на Кейси был бюстгальтер, она бы чувствовала себя менее уязвимой. Алекс Маклин стоял и смотрел на нее, нахмурившись. Ему теперь было безразлично, что на ней надето. Всего лишь секунды назад он, казалось, готов был проглотить Кейси, а теперь смотрел на нее так, будто она для него куда менее привлекательна, чем подогретая каша.

— Я компоную страницы для следующего номера газеты, который должен выйти в субботу, — пояснила мисс Макинтайр, стараясь говорить таким же безразличным тоном, как и поздний гость.

— Но сегодня четверг. А Рон Коултон делает подборку по утрам в пятницу.

— Да, но на этой неделе он не сможет сделать ее. Рон сегодня плохо почувствовал себя на работе и пошел домой, хотя, если бы послушался меня, отправился бы прямо в больницу. Я ему обещала, что сама справлюсь.

— И вы справитесь? — спросил Алекс спокойно.

— Я бы не пообещала, если бы не была уверена, — отрезала Кейси, но в ней говорила скорее бравада, чем уверенность.

Алекс наблюдал, как зеленоглазая блондинка взяла резак и быстро обрезала поля вокруг колонки газетного текста. Маклину очень хотелось верить девушке, особенно такой хорошенькой, но за последнее время он несколько раз сильно обжегся и ничего не хотел больше принимать на веру.

— Я все равно не понимаю, почему вы здесь в такой поздний час, — Алекс решил взглянуть на то, что она успела сделать. Он не хотел увидеть то, что увидел в прошлый раз, когда проверял работу помощника редактора, находившегося на своем месте в неурочное время. Неужели окажется, что и Кейси, как и ее предшественник, работает против него, а не на него? Трудно поверить, что его враг или враги попытаются опять прибегнуть к тому же дешевому трюку, второй раз подряд, но, может быть, они настолько тупы, что попробуют идти уже проторенным путем.

Кейси умышленно не смотрела на босса, когда он подошел к ее столу. Близость этого мужчины нервировала ее, но она ничего не могла сделать, ведь он здесь хозяин.

— Вы не торопитесь отвечать, — заметил Алекс, подвигая стул, и сел просмотреть уже подобранные страницы.

Продолжая стоять, наклонившись над разложенными бумагами, Кейси в замешательстве нахмурила брови. Ее так отвлекало присутствие Алекса Маклина, что она не могла понять, какого ответа он ждет от нее. Так и не вспомнив, что же босс хотел услышать, она призналась:

— Я забыла, о чем вы меня спрашивали.

— Почему вы здесь в такой час? — повторил свой вопрос Алекс с отсутствующим видом, внимательно просматривая материалы и ища что-либо подозрительное.

— Ладно, — Кейси глубоко вздохнула, понимая, что придется сказать правду. Очень неудобно, что начальство застало ее на месте преступления, но ведь такие вещи со всяким могут случиться. — Ладно. Я признаюсь.

Алекс резко поднял голову. «Я признаюсь». Почему два слова, произнесенные именно этой женщиной заставили его сжаться, точно в ожидании удара?

— Я слушаю, — напомнил он после небольшой паузы.

— У меня не было выбора, — Кейси вздохнула, чувствуя себя довольно глупо. — Рон действительно плохо себя почувствовал, один из сотрудников производственного отдела в летнем отпуске, а двое остальных завалены работой, и я сказала, что возьму на себя редакционные страницы, которыми обычно занимается Рон. Я действительно могу это сделать. Я только не сказала... как много это займет у меня времени. — Она поколебалась и добавила. — Я умею подбирать страницы, но давно уже этим не занималась, и поэтому хотела начать пораньше.

— В этом и состоит ваше признание? — Алекс почти успокоился. — В этом все дело?

Повернув голову, чтобы взглянуть наконец на Маклина, Кейси заметила, как расслабилось его лицо. Она никак не могла понять, чего он так боялся услышать.

— Разве недостаточно моих слов вашему главному редактору, что я достаточно компетентна и могу работать сама, хотя в прошлом я, в основном, делала подборки только для студенческих иллюстрированных газет, учась в колледже целых 9 лет тому назад?

Алекс пристально смотрел в зеленые глаза Кейси и верил ей. «Может быть, что-то витает в воздухе, — подумал он, — может быть, восхитительный аромат, исходящий от Кейси, затуманивает мой разум, притупляя подозрения».

Заставляя себя продолжать просматривать уже подобранные страницы, Маклин не находил никаких недостатков.

— Судя по тому, что ты уже успела сделать, Кейси, ты кажешься мне достаточно компетентной.

— Вы так на самом деле думаете, мистер Маклин? — Кейси, приятно удивил его вердикт.

Алекс поднял голову и увидел, что зеленоглазая блондинка улыбалась, и приятное тепло, с которым было труднее совладать, чем с жаром, которые он испытывал раньше, охватило его.

— Зови меня Алекс, и я действительно так думаю, — его голос, когда он старался оторвать от новой сотрудницы свой взгляд, звучал глухо. Это опасно. Мисс Макинтайр лишает его здравого смысла. Может быть, дело лишь в том, как необычно они встретились, но мужчина чувствовал то, что ему совсем не следовало чувствовать. Алекс понимал, что должен убраться отсюда поскорее. Он не был уверен в том, что сможет держать себя в руках. — Поэтому тебе не стоит задерживаться сегодня еще дольше, — Алекс встал.

Кейси покачала головой и улыбнулась:

— Конечно есть. У меня совсем немного времени, я не уверена, что гранки будут готовы для считки завтра к полудню. К тому же мне нетрудно остаться здесь еще на пару часов. Я — сова.

— Извини, но твои ночные совиные привычки меня вовсе не интересуют, — Алекс направился к двери. — Ты сейчас пойдешь домой, и никаких разговоров. Я помогу тебе с остальными страницами утром.

— Но ведь ты только... — Кейси умолкла, в ужасе от того, что чуть не сказала.

— Только издатель? — помог ей закончить Алекс, взявшись за ручку двери и поворачиваясь к ней с насмешливой улыбкой.

— Я этого не говорила, — Кейси залилась краской.

— Но ты спохватилась в последнюю минуту. Ведь это то, что ты подумала. Для тебя я всего лишь бизнесмен, а не газетчик.

— Это не совсем так, — запротестовала длинноногая блондинка. — Каждому, кто читает твои газеты, понятно, что тебя интересует не только последняя строчка в балансовом отчете. Просто...

— Просто ты разделяешь типичное журналистское предубеждение против всех издателей сразу, — перебил ее Алекс. — Ты считаешь нас бухгалтерами или рекламными агентами и чем дальше мы отстоим от производства газеты, тем лучше. Мы только путаемся у вас под ногами, верно?

Сгорая от смущения, Кейси рассмеялась напряженным смехом.

— Верно, — призналась она, думая, что тем самым подписывает себе увольнение.

Алекс взглянул на медную вешалку у двери и увидел на одном из крюков черную кожаную куртку.

— Твоя? — спросил он.

— Да, но...

— Не спорь со мной, Кейси, — Алекс снял куртку и подал ей. — На сегодня бал окончен и более того, я не хочу, чтобы ты вновь работала здесь одна.

Мисс Макинтайр нахмурилась, не очень радуясь такому распоряжению. Она приехала из Оттавы в Ванкувер и сделала хотя и временный, но большой шаг назад в своей карьере ради того, чтобы выяснить вещи, которые ей пригодятся в будущем, определиться, как она собиралась жить, как достичь конечных целей, которые она перед собой поставила, узнать побольше о той стране, где она выросла, но о которой так мало знала. Вовсе не для того, чтобы научиться исполнять команды, как трусливый новобранец.

— Ты любишь отдавать распоряжения, — заметила Кейси, упираясь руками в бока и не двигаясь с места.

— Это мое право. — Алекс продолжал улыбаться. — Я ведь здесь начальник. Я босс.

— Рон сказал мне, что ты не вмешиваешься в повседневные дела газеты. Ведь он главный редактор и именно он поручил мне эту работу. Я думаю, что останусь и закончу.

Охваченный безумным желанием подойти к Кейси, схватить ее в объятия и показать, к чему может привести ее упрямство, Алекс сумел сдержаться.

— Верно, я не вмешиваюсь в то, что делается в дневное время, — подтвердил он и затем добавил с нарочитой нежностью в голосе. — Но то, что происходит ночью, — другое дело. — Довольный тем, что глаза Кейси потемнели, а лицо залилось краской, Алекс перешел на более деловой тон, — кроме того, хотя я и стараюсь не мешать главному редактору, но новый помощник редактора, не имеющий никакого опыта, это совсем другое дело. А теперь пошли. У меня уже кончается терпение.

— Ладно, — порывисто сказала Кейси, понимая, что ей придется сдаться. Складывая бумаги на столе резкими сердитыми движениями, она поняла: Алекс Маклин глубоко взволновал ее — как мужчина, и как издатель — ее осознание этого было ей почти также неприятно, как и его излишне властная манера поведения. — В конце концов здесь вы хозяин. — Она решительно подошла к Алексу, повернулась и сунула руки в рукава куртки.

Маклину с трудом, но все же удалось удержаться, чтобы не обнять порывистую блондинку, не повернуть ее лицом к себе, не окунуться в душистое облако соломенных волос, или не потереться носом о маленькое ухо. Усилием воли он заставил себя отступить в сторону и пропустил Кейси перед собой, затем пошел за ней, быстро заперев дверь.

Алекс не винил Кейси за то, что она обиделась на него. Он вел себя с ней слишком высокомерно. Но мужчина настоял на уходе женщины исключительно в целях самообороны. Зеленоглазая блондинка была неотразима, но, по-видимому, не знала об этом, что делало ее еще больше привлекательной. Черная кожаная куртка не уменьшала, а скорее подчеркивала женственность Кейси, и когда она шла впереди него, он поразился тому, насколько кокетливо может выглядеть женщина в джинсах, даже если они плотно не обтягивали ее ног. Алекс не осмеливался провести с ней еще и минуты. В его перенасыщенной повестке дня не оставалось места для женщины, к тому же из числа его собственных сотрудников.

Через парадную дверь они вышли на свежий ночной воздух. Алекс остановился, чтобы запереть дверь.

— Ты живешь неподалеку, Кейси, или тебя подвезти? Моя машина стоит за домом, — предложил мужчина.

— Я могу пойти пешком, — обронила Кейси ледяным тоном. — Мой дом всего лишь в нескольких кварталах отсюда, у Парка Стенли. Я думала, что ваша квартира наверху, над редакцией. Зачем вы закрыли дверь?

— Я хочу проводить тебя домой, — Алекс миролюбиво улыбнулся.

— Но моя квартира находится всего лишь в пяти минутах ходьбы отсюда, — настаивала мисс Макинтайр, спускаясь по ступеням. — Нет никакой надобности провожать меня.

Алекс старался идти с ней рядом.

— Кейси, я уже говорил, чтобы ты не пыталась спорить со мной. Если я решил проводить тебя, будь уверена: доведу до дверей. — И немного смягчив тон, он добавил: — Говорят, и не без оснований, что я немного упрям. А также бескомпромиссен, эгоцентричен и нереалистичен, — добавил он про себя. В одной из его официальных характеристик говорилось именно так.

— У тебя действительно есть диктаторские наклонности, — пробормотала Кейси, стараясь изо всех сил, чтобы голос ее звучал недовольно. Алекс взял ее под руку. Ее обрадовало, что и теперь он проявил свое упрямство, хотя она не собиралась признаться себе в этом. — Но я не позволю себе восстать. — Театрально добавила длинноногая блондинка. — Я знаю свое место.

Алекс рассмеялся.

— Вот ты и подыгрываешь мне. Может быть, мы с тобой и поладим, в конце концов.

— Я бы не зарекалась, босс. Боюсь, я недолго пробуду в «Уикэндере», что довольно печально, так как я считаю за честь работать в одном из лучших еженедельников, которые мне когда-либо встречались, даже если вынуждена терпеть при этом нападении из-за угла в комнате наборщиков и выполнять распоряжения тирана.

Слова Кейси были приятны Алексу. Он гордился своими газетами и особенно «Уикэндером», своего рода флагманским кораблем. Ему бесконечно понравилось, что Кейси одобряла его работу, хотя он не был уверен, что молодая женщина имела достаточную подготовку, позволяющую судить об этом.

Кейси вдруг остановилась.

— А почему ты на меня напал?

Алекс усмехнулся. Он надеялся, что Кейси задаст ему этот вопрос. К тому же, когда Кейси находилась рядом с ним, ему было трудно ясно мыслить. И он сейчас еще не определился, что именно можно ей открыть.

— Это долгая история, — выдохнул он, немного помолчав. — Однажды вечером после работы я застал нашего предыдущего помощника редактора в редакции в неурочное время, когда он вносил изменения в уже проверенные гранки и мне пришлось его уволить. Я подумал, что, может быть, кто-нибудь нашел способ продолжать делать то же самое, когда меня, по его предположению, нет в городе.

Кейси, задумавшись, нахмурилась, а затем ее лицо прояснилось так внезапно, что Алекс представил, будто у нее над головой зажглась лампочка.

— Тогда это все объясняет.

Алекс поднял брови, не понимая, до чего эта удивительная блондинка додумалась.

— Что объясняет?

— Ошибки. Маленькие неточности, постепенно разрастающиеся в огромные ошибки. Господи, а я-то все это время думала, что попала в «Уикэндер» из-за некомпетентности предыдущего работника, а правда заключалась в том, что против газеты велся настоящий саботаж! Но почему, Господи Боже мой? Я хочу сказать, ведь это местный еженедельник небольшого района, а не... — Кейси опять нахмурилась. — Но, когда газета выходит с яркими редакционными статьями, обсуждает спорные вопросы и называет все и всех своими именами, как это делает «Уикэндер», у нее обязательно должны появиться враги. И все же саботаж? Это звучит так мелодраматично.

«Чтение мыслей, — решил Алекс, — просто чтение мыслей. Только так женщина может угадать ситуацию в несколько секунд. Неужели мисс Макинтайр так умна — или знает что-нибудь?

— Как ты быстро все усекла? — импульсивное желание доверять Кейси поколебалось.

— Я проделала определенную домашнюю работу, — заявила она, продолжая идти вперед. — Я перечитала кипу старых номеров «Уикэндера» и заметила все чаще появляющиеся недочеты, которые начались как раз после того, как вы заявили, что взяли помощника редактора, и закончились перед тем, как вы объявили, что вам нужен новый сотрудник — именно я, как оказалось. Тогда я подумала, что из-за чьей-то некомпетентности получила такую возможность. Но я и подумать не могла, что так проявились чьих-то грязных рук делишки. Подобное характерно для большого бизнеса и политики, а не для маленьких газет.

Алекс рассмеялся и покачал головой, сожалея, что усомнился в Кейси, хоть на минуту. Ее объяснения оказались логичными. На ее месте он проделал бы такую же домашнюю работу, заметил бы те же проблемы и, в конце концов, пришел бы к тем же выводам.

— Ты говоришь, как детектив, а не журналист, — насмешливо заметил Маклин.

— Граница между ними иногда довольно размытая. Вернемся к нашей теме. Скажите, ваши беды все еще продолжаются?

— У меня по-прежнему масса неприятностей, но я над ними не размышлял. Я просто реагировал.

— Какие же это неприятности?

— Кейси, скоро полночь, — Алекс улыбнувшись покачал головой. — Ты устала, я совершенно вымотался, к тому же утром нам предстоит подготовить выпуск. Может быть, у меня останется время объяснить тебе все зловещие детали, когда мы закончим оформление газеты, а сейчас давай перестанем говорить о работе, ладно?

Решив, что Маклин по-прежнему ей не доверяет, Кейси пожала плечами и натянуто улыбнулась.

— Алекс, я не забыла, здесь босс — ты.

Оставшийся путь до ее дома и поток малозначащих фраз, которыми они с Алексом обменивались, совсем не способствовал тому, чтобы они больше узнали друг друга.

Единственное, что Кейси услышала о нем, так это то, что он вырос в Ванкувере — в Вест Энде, в нескольких кварталах к северу от живописного изгиба Английского залива. А самой конфиденциальной информацией, которой мисс Макинтайр поделилась с мистером Маклином было то, что она приехала на западное побережье шесть недель тому назад. Кейси заметила, что май прекрасный месяц для путешествий по стране. На этом и кончились все их личные отношения.

Того, что меньше чем за час до этого они чуть не поцеловались, казалось, никогда и не было.

«Очевидно, — думала Кейси, — мне повстречался такой же осторожный человек, как и я сама». Но это ей нравилось. Ей не нужны осложнения, связанные даже с самым невинным флиртом между мужчиной и женщиной. Вовсе нет.

Пока они шли, Кейси удивляло количество людей, заговаривавших с Алексом, от владельцев магазинов, работавших в неурочное время, до полицейских, от подростков до попрошаек, которые приветствовали Маклина, называя по имени, прежде чем протянуть ему руку за мелочью, которую тот с охотой давал. Неприступный с Кейси, с другими Алекс вел себя как добрый сосед. Казалось, Вест Энд деревушка, а мистер Маклин много лет выполняет обязанности ее старосты.

Когда они подошли к дому Кейси, Алекс настоял на том, чтобы проводить ее до дверей, молодая женщина последовала данному им ранее совету и не стала спорить. Она не привыкла к такой заботливости. Это не то чувство, которое мисс Макинтайр обычно внушала мужчинам, и ее удивило, что это оказалось так приятно, так согревало душу.

Кейси поймала себя на том, что опять подумала о поцелуях, но у нее, конечно, не было ни малейшего намерения позволить Алексу это сделать.

Но Алекс больше не попытался поцеловать ее.

Кейси открыла дверь и вошла в небольшую меблированную квартиру, предназначенную для несемейных людей. Она, конечно, рада, что новый шеф оказался настоящим джентльменом. Она испытывала огромное облегчение.

Кейси не могла только понять, как она может позволить себе такие невероятные, детские, недопустимые мечты, как поцелуй на прощание от почти незнакомого мужчины.

Все это казалось безумием, не говоря уже о том, что такие вещи мисс Макинтайр несвойственны. Она всегда вела себя с мужчинами по-дружески, и обычно удивлялась даже совершенно разочаровывалась, если они начинали оказывать ей знаки внимания. Кейси никогда не раздумывала о поцелуях, не ожидала их. Не надеялась на них.

Закрыв дверь и привалившись к ней спиной, Кейси посмеялась над собой, и дотронулась пальцами до губ. Они горели и немного припухли, как будто она...

«О, Господи, — подумала она, перестав смеяться, — в какую беду я попала, когда начала здесь работать?!»

Кейси приготовилась бороться с теми, кто намеревался вредить газете. Скользкие типы к несчастью теперь встречались и в газетном мире.

Но мисс Макинтайр не готовили к тому, как бороться с собственным сердцем.

 

Глава вторая

Свинцовое небо над Английским заливом прочерчивали пурпурные и лавандовые полосы рассвета, когда Кейси вошла в неприметное кафе под названием «Стартовые ворота», владелец которого бывший жокей, открывал свое заведение каждое утро в шесть часов для ранних пташек и ночных гуляк с мутными глазами.

Утреннее посещение «Стартовых ворот» стало одной из первых привычек, которую Кейси приобрела, переехав на западное побережье. Подруга ее детства Бриттани Томас перебралась из Оттавы в Ванкувер за шесть месяцев до Кейси, ее письма о жизни в этом чудесном уголке Канады наконец убедили и Кейси сняться с якоря. Бриттани с огромной гордостью демонстрировала ей домашнее гостеприимство «Стартовых ворот», когда они с Кейси впервые здесь встретились.

— Доброе утро, Весельчак, — приветствовала мисс Макинтайр жилистого владельца с огромным носом, садясь на высокий табурет у длинной белой стойки.

— Привет, Соломинка. Сегодня ты первый посетитель, — мужчина дотронулся пальцами до края жокейской шапочки и, отрываясь от заполнения бланка тотализатора, улыбнулся своей знаменитой, от уха до уха, улыбкой, давшей ему его прозвище. Сам Весельчак давал прозвища почти всем, с кем встретился. — А Булочки еще нет, — добавил он. Бриттани заслужила свое прозвище тем, что каждое утро заказывала на завтрак булочку из овсяной муки и стакан молока.

Кейси улыбнулась, просматривая написанное мелом на доске утреннее меню.

— Бритт придет с минуты на минуту, — обронила блондинка с отсутствующим видом. — Я пришла сегодня немного раньше.

Весельчак более внимательно взглянул в лицо Кейси, ставя перед ней на стойку кружку черного кофе.

— Ты плохо спала ночью?

«Он наблюдателен», — вспоминала Кейси, почти опасаясь, что взглянув ей в глаза, Весельчак увидит там эротические картинки, которые не давали ей спать почти всю ночь.

— Какой пирожок мне попробовать? — попыталась отвлечь внимание хозяина кафе Соломинка.

Весельчак взглянул на нее с улыбкой, ясно понимая немудреную уловку.

— Жена очень гордится своими пирожками с тыквой. Она говорит, что в них мало жира, молока, чтобы эта ерунда не значила. Хочешь попробовать?

— С удовольствием, — обрадовалась Кейси. Услышав, как дверь в кафе открылась, она оглянулась и увидела, как вплыла Бриттани, одетая в пестрый спортивный костюм, почти такой же, как и у Кейси. Каштановые волосы Бритт, небрежно связанные на макушке в хвостик, забавно раскачивались, когда она двигалась.

— Интересно, как долго ты работала вчера ночью, — поинтересовалась Бриттани, опускаясь на табурет рядом с Кейси. — Я звонила в одиннадцать, тебя все еще не было дома.

— В одиннадцать? Я как раз закончила примерно в это время, — улыбнулась Кейси. Бриттани казалась этакой курицей-наседкой и при росте всего метр шестьдесят, всегда опекала высокую Кейси. — А что ты делала в это время? Ты ведь обычно уже спишь в десять часов, если только за годы, прошедшие после колледжа, твои привычки не изменились.

— Прием в отеле закончился поздно, — объяснила Бриттани, пожав плечами. — Я подумала, что должна остаться до конца.

Весельчак подал Кейси пирожок с тыквой, а затем поставил стакан ледяного молока и еще теплую овсяную булочку перед Бриттани.

— Вы, девочки, слишком много работаете, — ругал их сердобольный хозяин, совершенно не стесняясь, что встревает в чужой разговор. Он вел себя со всеми так, будто чувствовал, что имеет право принимать участие в любой беседе, происходившей у него в кафе. Никто никогда не протестовал. Весельчак есть Весельчак. — Чего вы хотите достичь? — продолжал он. — Стать миллионершами до тридцати?

— Слишком поздно, — вздохнула Бриттани. — Мы обе разменяли тридцатник в этом году, и я не думаю, что хотя бы одна из нас приблизилась к первому миллиону.

— По крайней мере, пока, — вставила с оптимизмом Кейси. — Но как ты можешь говорить подобное, Весельчак? И ты, и Руби работаете больше, чем мы обе, вместе взятые.

— Совсем другое дело. Мы это делаем с удовольствием, — возразил он. — Кафе не просто средство заработать на жизнь. Это сама наша жизнь.

— Я то же чувствую по отношению к моей работе в отеле Сомерсет, — Бриттани убрала локон со лба.

— А я — то же самое в отношении «Уикэндера», — не уступила Кейси, хотя она преувеличивала. Мисс Макинтайр определенно не собиралась ни строить свою жизнь, работая в этой газете, ни даже делать карьеру в компании, руководимой Алексом. Она только набиралась опыта и намеревалась уйти оттуда, когда наступит подходящее время. Но свою работу она действительно любила.

Подошли еще клиенты, и когда Весельчак пошел их обслуживать, Бриттани повернулась к Кейси:

— Ну как дела с компановкой материалов?

— Да так себе, — буркнула Кейси, откусив небольшой кусочек пирожка.

Бриттани с удовольствием жевала свою булочку.

— Что ты имеешь в виду под «так себе»? У тебя возникли проблемы? — выспрашивала она, откусывая еще кусок.

— Я продвигалась вперед, хотя и довольно медленно, но тут раньше срока из поездки вернулся Алекс Маклин. — Кейси увидела, что Весельчак еще возился у другого конца стойки, поэтому она продолжала посвящать Бриттани в подробности встречи со своим новым издателем. Она однако ничего не сказала о тех сложных и противоречивых чувствах, которые Алекс у нее вызывал. Они были слишком тревожными, чтобы обсуждать их даже с самой близкой подругой. — Короче говоря, — подвела итог Соломинка, — Алекс проводил меня домой, не обращая внимания на то, хочу я этого или нет, и пообещал помочь подобрать остальные страницы.

— Очень хорошо, — в голосе Бритт прозвучало явное удовлетворение. — Не всякий издатель станет так надрываться.

— Хорошо? Да пойми же, Бритт, этот человек обращался со мной, как с подростком, пойманным в неположенном месте после отбоя. Мне остается только надеяться, что присутствие Алекса будет и в самом деле мне помощью, а не помехой, — вздохнула Кейси. — Я изучила, как Рон Коултер компонует страницы. Но если еще кто-то начнет встревать, я могу все перепутать.

— Ни секунды не сомневаюсь: Алекс знает, что делает, — заметила Бритт. — Мне он не кажется человеком, который обещает больше, чем может.

Кейси широко раскрыла глаза, когда до нее дошел смысл слов Бриттани.

— Господи, неужели все с ним знакомы? Или этот район, даже больше, чем я думала, похож на маленький городок, где все обо всех все знают?

— Дело не в районе, а в той работе, которой Алекс и я занимаемся, — важным тоном объявила Бриттани. — Люди, работающие в отелях и газетчики часто встречаются на пресс-конференциях и других, подобного рода мероприятиях. Не могу сказать, что я хорошо его знаю, но мы здороваемся.

— Эй, а что, Черпак вернулся? — снова встрял в разговор Весельчак, подходя с кофейником, чтобы подлить кофе подругам.

Кейси рассмеялась. Черпак, как она поняла, и есть Алекс. Этим прозвищем журналисты часто награждали тех своих коллег, которые умеют добывать сенсационные новости раньше других.

— Ты тоже его знаешь?

— Конечно, Соломинка. Я знаю всех в этом городе, в этой его части, по крайней мере. Как и Черпак. Кроме того, он ест у меня, по крайней мере, трижды в неделю, если только не уезжает проверять, как идут дела в других его газетах. А моя Руби знает его с детских лет. Она всегда жила в Вест Энде, как и Черпак. Маклин — хороший человек. Жалко, что он погорел.

Кейси чуть не подавилась пирожком.

— Погорел? — повторила она, беря себя в руки. — Что ты имеешь в виду?

— Возможно, это просто болтовня, но пара молодых бухгалтеров несколько дней тому назад зашли сюда выпить кофе. Ребята хвастали друг перед другом тем, что им стало известно. Один из них утверждал, что «Уикэндер» закроется еще до конца года. Я жду, когда появится Черпак, чтобы обо всем ему рассказать. Не люблю подслушивать, когда разговаривают, но полагаю, эти двое трепались не о том, что нужно, поэтому я им ничего не обязан. — Он пожал плечами. — Кроме того, они не постоянные клиенты.

Кейси так поразилась, что не знала, как реагировать. Она застыла, испытывая какое-то странное болезненное ощущение.

— Мне не верится, что компании Алекса может грозить неприятность, — спокойно возразила Бриттани. — «Уикэндер» безумно популярен и популярность его все время растет. Я уверена, с твоей работой, Кейси, все в порядке.

— Да я вовсе не беспокоюсь о своей работе, — Кейси не колебалась ни минуты. — Я беспокоюсь только о... — Она вдруг остановилась, понимая, что чуть не выдала себя, сказав, что беспокоится об Алексе. Но так оно и было. Этот человек, разговаривая с ней свысока, ясно показав, что не доверяет ей, лишил ее ночью сна. А как она на все реагировала? Какова ее самая первая реакция, когда возникла угроза ее работе? Мисс Макинтайр тревожилась, что с мистером Маклином происходит. Она хотела защитить Алекса Маклина! Пусть она настолько глупа, что чувствует такое, но признаваться в этом не стоит. — Я беспокоюсь о газете, — нашлась она.

— «Уикэндер» делает большое и полезное дело и просто позорно лишиться ее.

— Знаешь, я могу, наверное, тебя немного успокоить, — Весельчак почесал мизинцем бровь. — У меня сложилось впечатление, что у этих парней не слишком надежные сведения. Они только передавали то, что сами где-то слышали. — Хозяин кафе с отвращением покачал головой. Я просто не знаю, что сейчас происходит с этикой. Должен тебе сказать, весь мир становится таким скользким, как раскисшая беговая дорожка на ипподроме.

Кейси молчала, перебирая в уме те немногие тревожные факты, которые стали ей известны. Алекс признал, что у него имелись и другие проблемы, в финансовых кругах ходили слухи, что у него неприятности с деньгами. А как известно, рекламодатели всегда проявляют крайнюю осторожность в отношении газеты, которая может вскоре закрыться.

«Но все это не имеет смысла, — рассуждала Кейси. — «Уикэндер» получает массу заявок на размещение рекламы, и, конечно, доход от нее должен помочь компании удерживаться на плаву. «Что-то здесь явно не так», — Кейси решила узнать, в чем же дело.

— Послушай, Весельчак, можно я передам Алексу то, что ты нам рассказал? — в голосе мисс Макинтайр прозвучала настойчивость.

— Да, пожалуйста, и если он захочет узнать подробнее, я ему точно передам то, что они говорили. Я постараюсь также узнать, кто были эти щенки. Они просто с ума сошли от яблочной запеканки, которую готовит Руби. Я думаю, парни работают здесь неподалеку и наверняка вскоре здесь опять появятся.

— Спасибо, Весельчак, — выдохнула Кейси, и, когда он отошел, чтобы обслужить нового посетителя, который, судя по его раскрасневшемуся лицу завернул в кафе сразу после утренней пробежки, она повернулась к Бриттани. — Ты не обидишься, если я сегодня не пойду с тобой на прогулку, как обычно, хочу успеть побольше сделать, чтобы осталось время поговорить обо всем с Алексом Маклином.

— Иди, иди, — Бриттани явно пыталась подавить хитрую улыбку. — Но что здесь происходит. Неужели наша знаменитая журналистка чувствует, что напала на след чего-то интересного? Или при вашей первой встрече с Алексом произошло нечто большее, чем ты мне говорила? Знаешь, я только сейчас подумала, а он ведь такой красавчик.

— Ты только сейчас об этом подумала? — переспросила потрясенная Кейси. — Разве об этом надо думать.

Бриттани улыбнулась.

— Каждому свое. Алекс слишком значительный человек, он не в моем вкусе. По тому, что я о нем знаю, могу сказать, что хозяин «Уикэндера» обаятелен, умен, заботится о людях, среди которых живет, и приятен на вид. Но в Маклине есть что-то, что мешает мне приблизиться к нему. У меня сложилось такое впечатление, что под его приятной внешней оболочкой кипят сильные страсти. Я не хочу оказаться рядом, если эта сдерживаемая энергия вдруг выплеснется наружу.

Кейси рассмеялась, услышав слова Бриттани, быстро покончила с пирожком и кофе, попрощалась и помчалась домой переодеваться.

«Надену льняной жакет в черно-белую клетку и черную юбку, — решила Кейси, просматривая вещи, висящие в шкафу, — туфли на высоком каблуке и яркую блузку». После того, как Алекс застал ее накануне, она хотела показать, что может прилично выглядеть на работе, даже если занимается всего лишь подборкой страниц.

Всю дорогу по пути в редакцию она не могла перестать думать о вулкане страстей Алекса, кипевших так близко от поверхности, что даже Бриттани это заметила.

Однако вместо того, чтобы постараться держаться от босса на безопасном расстоянии, Кейси хотела оказаться поблизости, если произойдет извержение.

«Скорее всего, — подумала она, я еще в большей опасности, чем раньше думала».

В семь часов Кейси повесила свой пиджак на спинку стула и села за редакторский стол в наборной «Уикэндера», намереваясь все закончить к девяти часам, когда придет Алекс — частично для того, чтобы доказать, что она в состоянии сама сделать работу, но, в основном, для того, чтобы у них осталось достаточно времени для откровенного разговора.

Алекс пришел в пять минут восьмого.

— У меня появилось предчувствие, что мне лучше прийти пораньше, — заявил он, стоя в дверях и стараясь смотреть на Кейси испепеляющим взглядом.

Он решил не говорить своей новой сотруднице, что уже целых два часа ждал ее, прислушиваясь ко всем шорохам и скрипам и втайне надеясь, что она нарушит его приказ.

— Мне казалось, мы договорились, и ты больше не будешь здесь работать одна, Кейси, — Алекс порадовался тому, что его голос прозвучал строго.

Кейси смотрела на мужчину достаточно долго, чтобы заметить, как закатаны его рукава, а в распахнутом вороте рубашки виднелась загорелая кожа и темные завитки волос, подчеркивавшие его мужскую привлекательность.

Проглотив внезапно возникший в горле комок, она вновь уткнулась в страницу, над которой работала.

— Доброе утро, босс, — Соломинка перевела дыхание, надеясь, что выглядит спокойнее, чем была на самом деле. — Я здесь не одна.

— Вот как? Кто же составляет тебе компанию? Одна из местных белок?

Кейси опять подняла голову, но в этот раз лукаво улыбнулась.

— Нет. Один из местных крепких орешков в твердой скорлупе, живущий наверху.

«Эта женщина неисправима», — Алекс напрягся. Но Кейси Макинтайр так роскошна, так ярка, упругая женственная фигура и красивые ноги — все это выгодно подчеркивалось узкой черной юбкой, ярко-желтой блузкой и черными туфлями-лодочками, что мужчине потребовалось сконцентрировать свое самообладание, чтобы не обнять ее и не поцеловать, желая доброго утра.

— Видишь ли, Кейси, — заговорил Алекс, вешая блейзер рядом с пиджаком, который, очевидно, принадлежал ей. Даже вид их одежды, висящей рядом, взволновал мужчину, и он решил, что сейчас самое время сделать что-нибудь обычное. Например, приготовить кофе. К сожалению, кофеварка стояла на полке прямо за стулом, на котором сидела Кейси. Алекс решил, что справится с такой ситуацией, даже находясь так близко от нее. В целях безопасности, настойчиво пробираясь к полке, он продолжал ругать женщину:

— Меня не интересуют подробности. По сути дела ты была одна. А если бы кто-то захотел разгромить здесь все, да и ты еще попалась бы под руку, не думаю, что находясь наверху, я бы тебе очень помог. Я, конечно, понимаю, у тебя всегда под рукой верный и надежный словарь, но мне будет спокойнее, если ты будешь поступать так, как я говорю и не работать в редакции в неурочное время.

Кейси взглянула на Алекса через плечо. Он, сам того не зная, играет мне на руку, — подумала она с веселой усмешкой, — предоставляя прекрасную возможность начать разговор.

— А почему кто-то должен разгромить «Уикэндер»?

— Например, по той же причине, по которой редактор испортит выпуск газеты, — Алекс старательно вставлял фильтр в воронку кофеварки.

— И какая же это причина? — настаивала Соломинка. — Кто может стоять за всем этим?

Алекс молча пожал плечами.

— Попробуй, угадай, если можешь, Кейси. Я не могу. Ты сама вчера сказала, что у меня масса врагов. Я все время считал, что это издатель еженедельника «Английский залив» — мой главный конкурент — старается вытеснить меня с рынка, и при этом мало беспокоится о том, этичны его методы или нет. Он похож на головореза и возможно способен на все. Но, может быть, я несправедлив к нему, может быть, я просто паникер.

— А может быть, и нет, — Кейси старалась перейти к трудной задаче и рассказать Алексу о том, что услышала. Она повернулась к мужчине лицом, села, положив ногу на ногу и нервно постукивала кончиком карандаша с резинкой о ладонь. — Как я понимаю, ты знаешь Весельчака... — Соломинка вдруг вспомнила, что не имеет представления о его настоящем имени. — Тот Весельчак, бывший жокей. В кафе «Стартовые ворота».

Алекс почти не слышал Кейси. Повернувшись к ней спиной он старался изо всех сил не обращать внимания на стройную ногу с изящной щиколоткой, находящуюся в такой опасной близости от его руки.

— Я только что заходила туда, — Кейси вздохнула и рассказала Алексу подслушанное Весельчаком. Торопливо рассказывая, девушка не могла отогнать от себя мысль о том, не придется ли ей увидеть то извержение вулкана, которое предсказывала Бриттани.

К ее удивлению Алекс остался спокойным, прекрасно держал себя в руках.

— Итак, некто распускает слухи, чтобы подорвать мнение о моей финансовой стабильности у рекламодателей, — констатировал Маклин тихим и размеренным голосом, поворачиваясь наконец к ней лицом, и проводя рукой по темным волосам. — Я думаю, мне нужно начать обращать более серьезное внимание на разные грязные приемы кампании борьбы против «Уикэндера».

Кейси хотела спросить Алекса, есть ли доля правды в распространяемых слухах, но сочла это неуместным, не менее неуместным, чем встать и пригладить его растрепавшиеся волосы, или дотронуться кончиками пальцев до напрягшегося подбородка.

— Извини, что я не поставила кофе, — после затянувшейся паузы наконец нашлась Кейси, — если бы я знала, что ты придешь так рано, я бы с радостью это сделала.

— В чем дело? А... нет проблем, — обронил Маклин, когда до него дошел смысл слов Кейси. Несмотря на серьезный характер услышанного, Алекс с трудом сдерживал улыбку. Да, он узнал, что кампания по дискредитации его ведущей газеты усиливается, но больше всего его сейчас беспокоило, как бы не пасть жертвой потрясающего эффекта чудесных ног Кейси и ее нежных заботливых глаз.

Алекс схватил кофейник и ринулся к двери. «Иногда, — сказал он самому себе, — лучшая защита — это временное отступление».

— Я пойду принесу воды, — голос Алекса прозвучал так напряженно, что он сам его не узнал. — Когда вернусь, закончу готовить кофе, а затем придвину табуретку и, пока мы будем заканчивать компановку страниц, открою тебе глаза на ситуацию, сложившуюся здесь.

— Ты это сделаешь? — Кейси опять повернулась к столу.

Алекс криво усмехнулся.

— Уж лучше мне это сделать. В противном случае ты сама все узнаешь. — Он уже был в дверях, но вдруг обернулся и подмигнул ей. — Кроме того, мне пришло в голову, что я нуждаюсь в союзнике, а ты на эту роль, кажется, подойдешь.

«Прекрасно», — поздравил себя мужчина, убегая на короткое время. Теперь единственное, что он должен делать, так это вести себя с Кейси по-дружески, но по-деловому, пока не придут остальные сотрудники. Алекс почти застонал. Вряд ли в редакции кто-нибудь появится раньше девяти. Ему предстояло провести почти два часа наедине с Кейси, борясь с безумным желанием забыть об осторожности и обнять ее.

Девушка невидящим взглядом смотрела на страницу, над которой работала. Покой и тепло, подобных которым она никогда не испытывала, охватили ее. Кейси обрадовало доверие, оказанное ей Алексом.

С глубоким вздохом мисс Макинтайр дала себе торжественное обещание доказать боссу, что заслуживает его доверия.

В последующие два часа Кейси узнала от Алекса многое, что дало ей пищу для размышлений и только малая часть этого была связана с изданием независимой газеты.

«Как глупо, — думала она. — Я нахожусь здесь с Алексом, который посвящает меня во все тайны того, как организовать выпуск местного еженедельника, говорит обо всем, что я хотела узнать, а я совсем не могу сосредоточиться». Она не могла полностью сосредоточиться на том, что Алекс ей рассказывал обо всех отвратительных уловках, с которыми ему приходилось сталкиваться, как его соперник, владелец «Английского залива» как-то снизил расценки на рекламу и, работая себе в убыток, сбил расценки «Уикэндера»; как рекламодатели получают ложную информацию о том, что Алекс якобы принимает рекламные объявления от их конкурентов по более низким расценкам, чем у них самих; и, что более всего его беспокоило, как в «Уикэндере» пытались напечатать письма редактору, используя настоящие имена, по всей вероятности, взятые наобум из телефонного справочника, письма, которые, конечно, эти люди никогда не писали. Последнее дало бы «Уикэндеру» серьезные осложнения с законом, а к этому он привык уже давно.

Хотя Кейси живо заинтересовало все то, что Алекс рассказывал и чему учил, ее все время отвлекало то, что он сидел рядом с ней.

Когда Маклин объяснял Соломинке некоторые рутинные проблемы, связанные с публикацией еженедельной газеты, она думала о его низком бархатном голосе.

Когда Алекс признавался Кейси с необыкновенной откровенностью, что хотя его компания процветала, он оставался в долгу, как в шелку, она тонула в сверкающей голубизне его глаз.

Все в Алексе восхищало ее. Когда он со знанием дела располагал объявления, Кейси думала о том, как бы она себя чувствовала, если бы они ласкали ее тело. Когда он говорил, его рот почти невыносимо искушал ее, его свободная улыбка была чарующей, а его твердые губы внушали фантазии, о которых она даже не подозревала до этого. Даже исходивший от него аромат — сочетание мужского лосьона и свежести, казался колдовским, иначе и не назовешь то пьянящее действие, которое он на мисс Макинтайр оказывал.

Никогда в жизни Кейси не испытывала такого сильного неконтролируемого волнения. Год назад она была помолвлена, но ее жених Дональ Гленвуд не внушал ей такого сильного чувства как Алекс. Ни разу Дон не заставил Кейси довериться ему. Ни разу она не позволила себе быть с ним открытой, убрав разделяющую их стену, которую она воздвигла для своей защиты. И теперь девушку удивляло, как она без особого труда полностью контролировала свои чувства, находясь рядом с Дональдом.

Даже когда в конце концов Кейси разорвала помолвку под предлогом того, что Дональд чересчур поглощен своей блестящей карьерой телевизионного ведущего, чтобы уделить время созданию прочных отношений, она, конечно, была опечалена, что все так получилось, но, безусловно, не сломлена этим.

В действительности Кейси даже испытывала облегчение. Дональд интересный человек, и она испытывала к нему достаточно серьезные чувства, позволившие убедить себя, что ее замужество будет успешным. Но с того момента, как молодой человек надел на палец мисс Макинтайр кольцо, ее преследовали кошмары, она часто просыпалась в холодном поту и обвиняла во всем этого беднягу, независимо от того, был ли он виноват или нет. Критичность являлась основной чертой характера длинноногой блондинки и возникала лишь тогда, когда какой-нибудь романтичный мужчина вдруг начинал относиться к ней всерьез.

Усилием воли Кейси заставила себя дойти почти до порога их совместной с Дональдом жизни. Мисс Макинтайр решила, что ей пора перестать быть пугливым ребенком и просто довериться прекрасному человеку, иначе у нее никогда не будет собственной семьи. Но чем ближе подходил день свадьбы, тем больше ее охватывала паника.

Кейси представляла, как становится похожей на свою мать, как она будет проводить все оставшиеся дни в лихорадочных, но тщетных попытках угодить человеку, чьи требования невозможно удовлетворить. Мисс Макинтайр решила, что это не для нее, и Дональд вел себя благородно, когда она объявила, что передумала. «Возможно он остался мне благодарен», — заключила Кейси с горечью. В любом случае, как только над ними перестало витать ужасное видение брака, они опять стали прежними друзьями.

— А как тебя назвал Весельчак? — Алекс прервал раздумья длинноногой блондинки.

— Прости, что ты сказал? — Кейси сбросила оцепенение.

Алекс сделал глубокий вдох и медленный выдох, в попытке держать под контролем то удивительное волнение, которое испытывал в присутствии Кейси. Ему хотелось узнать, что означает ее выразительный взгляд, одновременно его радовало, что он не знает этого. Маклин стремился противостоять почти невыносимому желанию близости с девушкой. Но что бы он ни чувствовал, он должен держаться на расстоянии, так как неправильно связывать себя с какой-либо женщиной, когда его компания требовала всех его сил.

— Я спросил, — заговорил Алекс осторожно, — как тебя зовет Весельчак? Он всем дает прозвища. Меня он зовет Черпак, потому что я газетчик и ищу сенсации. А тебя?

— Соломинка, — в низком голосе Кейси прозвучала страсть, зеленоглазая блондинка опять почувствовала насколько накалилась атмосфера в небольшой комнате наборщиков.

Алекс взглянул на копну соломенно-рыжих с золотом волос и улыбнулся:

— Тебя наградили этим именем по вполне понятной причине.

Кейси кивнула и улыбнулась ему в ответ, не понимая, почему он так смотрит на нее, но ничего не делает.

— Кейси, — Алекс вдруг засомневался, зачем он борется с тем страстным чувством, которое в нем вызывала стройная блондинка. Он совершенно забыл обо всем. — Кейси...

— Да? — откликнулась она с готовностью, жалея, что не решается броситься ему в объятия и посмотреть, что потом будет.

Желания и воля боролись в Алексе. В жестокой схватке воля победила.

— Давай, я покажу тебе как проще можно размещать объявления на странице, — наконец произнес он безразличным тоном.

Кейси улыбнулась лучезарной улыбкой, делая вид, что благодарна за такое предложение. «Но я действительно ему благодарна», — говорила она себе. — Интересно, для чего еще я оказалась в «Уикэндере», если не с одной целью — учиться именно тому, о чем рассказывал Алекс».

Разве не так?

Кейси вздохнула с облегчением, когда две женщины, которые составляли в штате маленькой газеты производственный отдел, наконец пришли. Обеим им было за сорок, одна — толстенькая и по-матерински заботливая, другая — худенькая и робкая. Марж Эббот и ее невысокая спутница Сандра Тейлор принесли с собой ощущение повседневной реальности, разрядив атмосферу, которая сводила Кейси с ума.

— Эй, посмотри, кто опять в упряжке, — добродушно усмехнулась Марж, увидев Алекса за рабочим столом.

— И как раз вовремя, — заметила Сандра, чуть задыхаясь. — Кейси, конечно, поступила благородно, сказав Рону, что сама сделает всю эту работу, но это слишком много для того, кто к ней не привык.

Марж, посмеиваясь, включила наборный компьютер.

— Ну, Алекс, я могу сказать только одно: мне очень приятно видеть, что ты занялся настоящим делом, а не носишься по всей стране, угощая дорогими обедами и вином крупных шишек-рекламодателей.

Алекс, смеясь, продолжал работать.

«Вот так диктатор, — удивилась Кейси, сразу почувствовав, что он член общей команды. Даже Сандра не боялась говорить с Маклином. Куда делся автократ, босс, не терпящий возражений? И почему с ней он ведет себя не так, как с другими? Конечно, сегодня утром он не казался таким уж непреклонным», — подумала она, проанализировав его поведение. Алекс был даже довольно приветлив и бесконечно терпелив, независимо от того, насколько медленно шла у нее работа.

Около десяти Алекс встал, потянулся и зевнул.

Кейси сидела, опустив глаза, стараясь не обращать внимания на его узкую талию и мощные мышцы, перекатывающиеся под рубашкой.

— Я думаю, остальное ты доделаешь сама, Кейси, — произнес он, наводя порядок на столе. — Я пойду к себе в кабинет и сделаю пару звонков. — И, наклонившись так, чтобы услышала только она, добавил: — Я, в частности, хочу позвонить в свой банк и рассказать управляющему о слухах, которые рассказал Весельчак. Если мой банкир об этом еще не знает, я хочу, чтобы он все узнал от меня. А если уже знает, то, может, сумеет помочь проследить, откуда подобное исходит.

Кейси не смогла удержаться, чтобы не вздрогнуть, когда почувствовала, как теплое дыхание Алекса ласкает ее кожу возле уха.

— Ты боишься, что не сумеешь закончить одна? — Алекс резко выпрямился, почувствовав томительную дрожь и поняв, что вплотную приблизился к опасной черте непреодолимого желания коснуться губами ее изящной шеи.

— Я не боюсь, — Кейси не раздумывала, — я хочу сказать, что немного... волнуюсь. Но я могу закончить подборку и хочу это сделать. Это как раз такое задание, которое я люблю.

Алекс стоял неподвижно с минуту, размышляя, как долго он сможет бороться с очевидным желанием Кейси, а не только своим собственным. Наконец, он дружески потрепал ее по плечу, откашлялся и обронил беззаботным тоном:

— Приступай, Соломинка.

Затем он вышел из наборной, глубоко засунув руки в карманы.

Кейси к своему полному расстройству почувствовала себя брошенной, когда он ушел.

 

Глава третья

Алекс разбирал входящую корреспонденцию, работая, как машина: левой рукой он откладывал в сторону одну бумагу, одновременно правой доставая следующую.

Он не поверил своим глазам, когда наткнулся на документ, отпечатанный на двух страницах. Просмотрев его еще раз, мужчина оттолкнул свой стул от стола, встал и, выйдя из кабинета, решительно направился по коридору к комнате наборщиков. Он чувствовал себя так, словно его ударили ногой в живот. Все, что Алексу было известно, так это то, что не все кусочки мозаики встают на свои места и что таких нестыкующихся элементов на него обрушилось больше, чем нужно с тех пор, как он вернулся в Ванкувер.

Кейси стояла в дверях наборной, размышляя о том, что уже почти полдень, а она за все утро съела только одну булочку. Соломинка обещала помочь Марж просмотреть корректуру, так как уже давно скомпоновала все страницы и даже закончила проверку, когда, подняв голову, увидела Алекса.

Сердце ее вздрогнуло, пульс учащенно забился. Алекс работал у себя в кабинете два часа, и она...

Кейси оборвала себя, не давая до конца оформиться мысли, что она успела соскучиться по нему.

Тем не менее, надеясь, несмотря на все разумные доводы, что Алекс пригласит ее на ленч, мисс Макинтайр безотчетно улыбнулась, когда он вошел в наборную.

— Кейси, зайди, пожалуйста, на минутку в мой кабинет, — пригласил Алекс довольно резко и, не дожидаясь ответа, он развернулся и быстро вышел.

— Да, конечно, — Кейси положила на стол гранки и с готовностью последовала за мужчиной, понимая, что могло случиться. Она надеялась только на то, что новых неприятностей с банком или каким-нибудь рекламодателем у «Уикэндера» не возникло. По хмурому выражению его лица можно было предположить и нечто похуже. Кейси беспокоилась за Алекса, но радовалась тому, что он опять собирался довериться ей.

— Что случилось? — спросила она, входя в кабинет, в котором раньше, когда особняк знавал лучшие времена, находилась огромная столовая. Алекс стоял в глубокой нише у окна, не глядя на Кейси, но по его позе девушка видела, что все мышцы и нервы босса напряжены, словно он был на грани срыва. — Что стряслось? — спросила она более мягко.

Алекс повернулся к Кейси, смерив ее долгим изучающим взглядом.

— Это ты мне скажи, — бросил он наконец.

Мисс Макинтайр нахмурилась, абсолютно ничего не понимая. Казалось, Алекс сердится. И сердитая на нее! Но почему? Вот уже полчаса, как Кейси радовалась и гордилась своей работой. А теперь ей показалось, что она допустила какую-то ужасную ошибку.

— Я бы хотел знать, — Алекс потряс бумагами, которые держал в руке, — почему Кейси Макинтайр с таким послужным списком работает здесь.

Кейси нахмурилась еще сильнее, когда до нее дошло, о чем идет речь. Алекс находился не в том настроении и вряд ли поверит ей. Наоборот, босс вновь подозревал своего нового сотрудника. «Великолепно, — подумала девушка, вспыхивая от гнева. — Всегда приятно узнать, что твои усилия, не входящие в твои служебные обязанности, оценены по заслугам»!

— Что ты хочешь этим сказать, «Кейси Макинтайр с таким послужным списком»? — потребовала она ответа, и голос ее прозвучал почти спокойно. — Ты предполагаешь, что он поддельный? Или, точнее сказать, что я вру? Ты можешь немедленно сейчас же проверить мои рекомендации, и я оплачу все счета за междугородные переговоры.

— Я уверен, что Рон, несомненно, проверил твои анкетные данные, — буркнул Алекс, слишком поздно понимая, что действовал слишком поспешно. Он не совсем понимал своих чувств, но знал одно: происходящее приводит его в полное замешательство. — Просто объясни мне, зачем человеку с твоей квалификацией работать помощником редактора в такой захудалой газетенке, как моя, — мужчина вновь перешел в атаку, вместо того, чтобы отступить. — Объясни мне эту странную ситуацию, Кейси. Мне кажется, она лишена всякого смысла.

— Твои слова просто ужасны! — вспылила Кейси, оскорбленная тем, как отозвался Алекс о своей газете. — «Уикэндер» — вовсе не захудалая газетенка. Это очень хорошее издание. Оно освещает местные проблемы, которыми не могут заниматься большие ежедневные газеты. Она служит населению так...

— Уж тебе ли об этом не знать, — вставил Алекс, борясь с собой и не позволяя словам Кейси в защиту «Уикэндера» смягчить его или отвлечь. Он так и не разобрался, ведет ли она себя искренне, или просто умно, и это незнание разрывало его на части сильнее, чем ему хотелось бы признаться. Происходящее казалось безумием. Они едва знакомы, почему же Кейси так много значит для него? — Ты работала как независимый журналист и как штатный сотрудник в самых крупных ежедневных газетах Восточного побережья, — продолжил Маклин, ненавидя и свой цинизм, который поддерживал его сомнения в отношении Кейси, и свою уязвимость, из-за которой ему так хотелось поверить в ее лояльность. — Я имею представление о том, сколько ты здесь получаешь, Кейси. Это же семечки.

Кейси положила руки на бедра и гневно взглянула на босса.

— Вовсе нет. Для местного еженедельника вы платите очень неплохо.

— Для местного еженедельника, — повторил Алекс, ероша волосы пальцами и сожалея о том, что ему не удается удержать разговор с Кейси на одной теме. Зеленоглазая блондинка все время уходила в сторону, нанося удар как раз в тот момент, когда он атаковал ее. — Но тебе не надо работать в местном еженедельнике, — упорствовал мужчина. — И вообще не надо работать в газете. Ты можешь снова получать огромные деньги, как ты, я понимаю, и делала в прошлом году, когда подписала контракт на работу в правительстве в качестве... — Он взглянул на второй лист ее послужного списка. — Консультанта по составлению выступлений и средствам массовой информации. — Маклин всмотрелся в лицо Кейси, словно пытаясь увидеть то, что скрывалось от его взгляда. — Люди не спускаются с такого уровня карьеры, не имея к тому веской причины.

— А у меня как раз и есть очень веская причина, — произнесла она ровно. — Я все объяснила Рону, когда он знакомился со мной. Его это удовлетворило, но может быть, ты будешь менее терпимым.

— Попробуй, объясни и мне, — предложил Алекс. Он приветствовал бы любое объяснение, лишь бы иссяк поток вопросов, разбудивший его первоначальные подозрения в отношении Кейси. Он не мог не задуматься о том, были ли те чувственные волны, исходившие от длинноногой блондинки, в действительности просто раздражением, из-за того, что он внезапно появился перед ней, когда она полагала, что он еще спит наверху в своей квартире. — Просто попробуй, — повторил он, надеясь, что тон его не покажется Кейси настолько же просительным, как ему самому.

— Знаешь, Алекс, я пять часов работала не вставая, и получала удовольствие от каждой секунды, — качнув головой, безжизненным голосом заговорила девушка. — Но сейчас я очень устала, голодна, и испытываю огромный соблазн объяснить тебе, что ты можешь сделать с этой твоей работой. Ради нашего общего блага мне лучше сейчас пойти перехватить бутерброд и чашку чая, чтобы успокоиться, а потом уже решать, стоит ли бороться, чтобы завоевать твое доверие, или нужно уйти в другое место, где меня не будут подозревать на каждом шагу Бог знает в чем. — Кейси направилась к двери, убежденная, что ее пребыванию в «Уикэндере» пришел конец. Даже если она не подаст заявления об уходе, — а в тот момент девушка твердо решила уйти — Алекс, вероятнее всего, выгонит ее сам. Мисс Макинтайр только что дала боссу прекрасный повод, отказавшись отвечать на его вопросы до возвращения с ленча.

— Ты очень независима, — заметил Алекс, когда Кейси взялась за ручку двери.

Зеленоглазая блондинка остановилась, оглянувшись через плечо, и вызывающе улыбнулась.

— Я стараюсь быть такой. Независимость очень важна для меня. Может быть, важнее, чем что-либо другое. — С трудом заставляя себя двигаться, Кейси вернулась в наборную, схватила свой жакет и вышла из здания, умудрившись не расплакаться.

Сам факт того, что она чуть не разревелась, глубоко потряс Кейси. Ей не было и шести лет, когда она узнала, что слезы беспомощны и унизительны, и уж, конечно, она никогда не позволяла себе роскоши плакать на работе. Мисс Макинтайр даже и близко не подходила к этому, хотя ей пришлось выдерживать битвы с некоторыми из самых несговорчивых, сварливых и упрямых скряг газетного бизнеса. Такая слабость казалась девушке непростительной, и она понимала, что причиной ее был Алекс Маклин. Следовательно, надо убрать этого человека из своей жизни как можно быстрее. И точка.

Алекс, застыв перед окном, слышал, как Кейси бросила Марж и Сандре «До скорого», затем ее каблуки торопливо простучали по коридору, парадная дверь распахнулась и мягко закрылась за нею.

Мужчина, восхищаясь самообладанием решительной блондинки, смотрел, как она сбегает вниз по ступенькам.

Внезапно Алекса точно ударило током — он понял, какую глупость сделал. И зачем только не раздумывая накинулся на Кейси из-за такой нелепости, как ее слишком высокая квалификация? И в чем он ее подозревал? Если ее внедрили в число его сотрудников, чтобы вредить ему, она бы наверняка представила такой послужной список, который казался бы подходящим и не вызывал сомнений, разве не так? А его главный редактор? Рон Коултон решил принять Кейси на работу, несмотря на те вопросы, которые, несомненно, возникли у него, а Рон ведь закоренелый скептик.

И, прежде всего, почему ему не хватило вежливости поблагодарить Кейси за работу, позволившую газете выйти вовремя? Да, конечно, он помог ей, но Кейси справилась бы и без него. Она бы справилась, даже если бы ей пришлось работать всю ночь.

«Если я потеряю такого сотрудника, то я это заслужил», — сказал себе Алекс, выйдя из оцепенения, и бросил послужной список Кейси на свой письменный стол. Он направился в наборную, сказал Марж, что его не будет по крайней мере час, и рванулся в погоню за Кейси.

Алекс догнал девушку через два квартала, схватил за руку и дернул, пытаясь остановить.

От неожиданности Кейси резко обернулась, замахиваясь сумочкой на длинном ремне. Она бы ударила Алекса по лицу, если бы он не успел увернуться.

— О Боже, это ты! — в голосе Кейси прозвучал искренний ужас. Она и ожидать не могла, что Алекс последует за ней. — Я думала, хулиган какой-нибудь. Простите!

— Эй, меня, наверное, и не вредно огреть с размаха сумочкой по физиономии, — Алекс усмехнулся, но его лицо вновь стало серьезным, он озабоченно сдвинул брови. — Это я должен просить прощения, Кейси. Прости за то, что не сказал тебе, как высоко ценю то, что ты сделала для выхода номера в срок. Другой на твоем месте придумал бы отговорку и отказался. Прости, что с самого начала вел себя неправильно вчера, разыгрывая из себя... — Он остановился, чуть не признавшись, что причиной всего явилось волнение, которое вызывала в нем девушка. Взяв и вторую руку Кейси в свои, он продолжал: — Давай скажем, что я вел себя как тиран, как глупый мальчишка. Но больше всего, Кейси, мне жаль, что я стал циником, и не могу полностью признать, что такой замечательный человек, как ты, мог попасть в мою жизнь... — Алекс откашлялся и неловко поправился:

— Я хочу сказать, мог стать сотрудником моей газеты без всяких скрытых мотивов. Я не стану тебя винить, если ты уйдешь, но мне бы этого очень не хотелось. Постарайся простить меня, и мы начнем все сначала.

Кейси слабо улыбнулась в ответ. Простить Алекса оказалось совсем не сложно. В действительности, Соломинка не чувствовала за ним никакой вины. У Маклина сейчас трудности, он живет в обстановке стресса, и не удивительно, что ему сложно отличать хороших людей от плохих.

Дело, однако, заключалось не в прощении. Час за часом, даже минута за минутой Кейси все больше убеждалась, насколько беззащитна перед Алексом. Она никогда не испытывала ничего подобного. И теперь не могла понять, нравится ли ей эта ситуация.

И все же... мисс Макинтайр не могла даже вспомнить, когда ощущала такую полноту жизни, чем в тот момент, когда впервые взглянула в ярко-синие глаза Алекса и ощутила его прикосновение. Неужели она такая трусиха, что боится понять, что же с ней происходит? Неужели так боится обжечься, что отказывает себе в приятном тепле?

— Мне кажется, ты колеблешься? — Алекс глубоко вдохнул и решил рискнуть, обращаясь одновременно к чувству юмора и чувству справедливости Кейси. — Смею ли я напомнить, что не вполне честно с твоей стороны подавать заявление об уходе, когда человек, который нанял тебя, лежит больной и рассчитывает на твою помощь? Помни, что ты работаешь на Рона. Я просто издатель, временно занимающий чужое место, поэтому и путаюсь у всех под ногами до возвращения Рона, который обязательно выдумает какой-нибудь предлог, чтобы выставить меня за дверь.

— Конечно, Алекс. Просто издатель, — Кейси рассмеялась.

— Пойдем вместе, — предложил мужчина. — Ради Рона мы должны попытаться в течение всего ленча не выводить друг друга из равновесия.

— Это приказ? — насмешливо поинтересовалась Соломинка, прекрасно понимая, что не сможет отказать.

Алекс смотрел на нее несколько долгих мгновений, а затем медленно покачала головой:

— Нет, Кейси. Это не приказ. Это приглашение на ленч.

— Тогда я с удовольствием принимаю его, — немного помолчав, девушка добавила, — босс.

Алекс сделал вид, что не обратил внимания на последнее слово, но напрягшиеся мышцы его лица расслабились, и он почувствовал, как тяжелый груз свалился с его плеч.

Кейси ожидала, что Алекс направится в «Стартовые ворота», чтобы расспросить Весельчака, не дошли ли до него еще какие-нибудь слухи, но была приятно удивлена, когда он предложил взять еду и пойти в парк Стенли, где стояли столики для пикников.

— Ветерок довольно свежий, но жалко терять такой прекрасный день, — в голосе Маклина прозвучал мальчишеский энтузиазм. — Можем взять что-нибудь мексиканское, греческое, английское — рыбу с жареным картофелем, итальянское или даже североамериканское. Что скажешь?

— Я думаю, пикник — отличная идея, а что касается еды, мне все нравится, — Кейси улыбнулась, поражаясь внезапно происшедшей перемене в Алексе. Он так эффективно затушил вулкан гнева, кипевший в его душе, что девушка подумала, уж не ошибались ли они с Бриттани в отношении его.

В конце концов, они решили взять итальянские фрикадельки в маленьком семейном кафе, которое любил посещать Алекс, затем прошли через парк, пока не нашли столик, установленный на холме, откуда открывалась великолепная панорама на залив и неясную лиловую линию гор на горизонте к западу от него.

Выбранное ими романтическое место располагало к отдыху. Находясь в стороне от наиболее оживленных участков парка, оно позволяло возникнуть ощущению уединения. На лужайке несколько человек играли в мяч, тишину изредка нарушали звуки радио, а шорох роликовых коньков сопровождал смех проносящихся мимо подростков. Но звуки парка только усиливали впечатление Кейси, будто время внезапно замедлило свой бег, и полная умиротворенность окружала их. Она заметила, как слабый ветер нежно касается ее волос, ласкает кожу, как теплые солнечные лучи проникают в каждую клеточку ее тела, как в аромат вечнозеленых кустарников вплетаются запахи летних цветов. Даже фрикадельки с томатным соусом, вложенные в свежеиспеченную булочку, имели особенный вкус, так приготовленная заботливыми любящими руками домашняя еда, а в баночках колы, которую Алекс купил, чтобы запивать сэндвичи, казалось, скопилось больше пузырьков, чем обычно.

«И почему все кажется сегодня таким исключительным, — удивилась Кейси. — Виновата в этом погода, прекрасный парк — а может, мужчина, с которым я сижу рядом?» Несмотря на подводные течения, из-за которых ее разговор с Алексом казался немного неловким и неестественным, она испытывала необычайное удовлетворение.

«Может быть, даже слишком большое удовлетворение», — заключила девушка, доедая сэндвич. Решив внезапно, что пора разорвать опасные чары, она вернулась к вопросу о своем послужном списке.

— Алекс, я и вправду могла получить работу в местной крупной ежедневной газете, — вздохнув начала Кейси. — Я отказалась от одного такого предложения сразу, как только приехала. Сам размер крупных газет меня отталкивает. Их бездушная атмосфера. Чувство того, что... — Она замолчала, заколебавшись, а затем, несмело рассмеялась и закончила предложение, — никто не делает ничего значительного.

— Ты, видимо, начала свою журналистскую карьеру, думая, что сможешь изменить весь мир, — улыбнулся Алекс. — А потом обнаружила, что даже самая сенсационная статья мало что меняет.

Кейси просияла. Она надеялась, что Алекс поймет ее. И он понял.

— Поэтому я обратила внимание на небольшие газеты, которые работают на более узкий круг читателей, — продолжала она. — Я думала, может, журналист что-то способен изменить на этом уровне. Но большинство маленьких газет главным образом рекламируют товары и магазины. — Кейси остановилась. Ей предстояло рассказать Алексу самое главное, но она не знала, как Алекс воспримет ее слова. — Суть в том, что я задумалась, как использовать деньги, которые у меня появились — я получила небольшое наследство от моей бабушки, достаточно откладывала из неприлично большой зарплаты, которую получала по правительственному контракту, продавая ему свою душу весь прошлый год, да еще отличные инвестиции, как мне посоветовали. Я решила заняться тем, чего на самом деле хотела: моя собственная газета, пусть даже совсем крошечная, только чтобы я могла сделать так, чтобы к ее голосу прислушивались. Но я очень плохо представляю себе, как выпускают еженедельники, поэтому решила набраться опыта. И чисто случайно мне повезло — я попала в одну из лучших газет.

Алекс с недоверием уставился на Кейси, а потом, запрокинув голову, расхохотался.

Не очень понимая, что он нашел смешного, Кейси обиженно замолчала. Видимо, мужчина решил, что он может пытаться осуществить свою мечту, а она — нет? Видимо, он считал, что она не справится? Если бы только Соломинку так не зачаровывала его шея с сильно напрягшимися жилами. Трудно возмущаться, когда хочется покрыть ее поцелуями от ключиц до маленькой ямочки на подбородке — шею босса.

Отсмеявшись, наконец, Алекс покачал головой и вздохнул:

— И как я мог быть таким слепым? Позволь мне кратко изложить тебе свой послужной список, Кейси. Я работал репортером в крупной ежедневной газете, потом вел свою колонку, стал редактором. Но меня преследовало чувство, что я стал всего лишь еще одним менеджером гигантской корпорации, которая выпускает никому не нужные штуковины, ведь больших шишек в действительности вовсе не интересовали газеты. Поэтому я взял и ушел, а потом устроился на работу в еженедельник, чтобы начать с самого начала и узнать все, что нужно для выпуска собственной газеты. — Маклин снова рассмеялся. — Знакомо, да? Казалось бы, я должен был узнать свою же схему, увидев твои бумаги, но когда я просмотрел твои данные, у меня даже мысли не промелькнуло, что ты, возможно, идешь тем же путем, что и я. — Собрав остатки ленча, Алекс складывал их в бумажный пакет, в котором они принесли еду. — Я не просто сожалею, Кейси. Я потрясен случившимся. Я упустил истину, разыскивая тайную подоплеку.

Соскользнув со скамьи, на которой они сидели, чтобы выбросить мусор в стоящий неподалеку контейнер, Алекс бросил Кейси полную раскаяния улыбку, за которой скрывалось смятение. Если Черпак и был поражен тогда, в своем кабинете, осознав, насколько стал подозрителен, то теперь он был потрясен до глубины души.

— Ты по-прежнему уверена, что хочешь заниматься этим делом? — спросил он со смехом. — Только посмотри, что оно со мной сделало. — «Хотя в этом виновата не только газета. Существовали и другие факторы».

Кейси улыбнулась и кивнула.

— Должна признаться, у меня не раз возникали сомнения с тех пор как я пришла работать в «Уикэндер». Даже без того, что кто-то пытается подорвать к тебе доверие, напряжение очень велико. Все время боишься — ведь так легко допустить ошибку. Как же может человек не меняться? Но, Алекс, твоя честность, неподкупность остается. Тебе, несомненно, должно быть приятно, что ты чего-то добился в Вест Энде. Даже сам факт, что у тебя есть враги, говорит о том, что волны твоего влияния ощущаются.

— Я только надеюсь, что сумею удержаться на гребне этих волн, — заметил Алекс, взглянув на часы. — Всегда существует возможность того, что одна из них тебя смоет. И мне, наверное, лучше вернуться в редакцию, пока какой-нибудь шальной бурун не подкрался сзади, накатываясь на нас, в то время как мы здесь разговариваем.

— И мне тоже, — Кейси встала.

— Зачем? — Алекс нахмурился. — Ты свое время отработала на этой неделе с избытком. По пятницам все заканчивает в полдень. Это помогает как-то компенсировать работу допоздна в остальные дни.

— Ты тоже заканчиваешь в полдень? — поинтересовалась Соломинка.

— Я — другое дело, — Алекс видел, куда она клонит, и попытался переубедить ее. — Это моя кампания. Я вынужден оставаться ее рабом.

— И Рон уходит в полдень? — не отставала девушка.

— Он — главный редактор. Как только мы достаточно укрепимся, чтобы иметь возможность давать себе громкие имена, Рон будет вице-президентом Издательства Тихоокеанского Северо-запада, поэтому сейчас он копит очки, пока мы только на первой ступеньке лестницы.

— А разве я не исполняю обязанности редактора, пока Рона нет? — глаза Кейси победно сверкнули.

— Я еще не уверен, — тихо произнес Алекс. — Ты с нами, Кейси? Ты по-прежнему остаешься в «Уикэндере», несмотря на циничного тирана, его издателя, который тебя так раздражает?

Девушка шагнула к мужчине, тронутая мягкой искренностью его слов.

— Да, если этот издатель по-прежнему меня... — Внезапно острый каблук погрузился в мягкую землю газона, и Соломинка чуть не упала.

С молниеносной быстротой Алекс поймал ее за плечи и с трудом сглотнул, почувствовав прикосновение ее груди. Его руки сжали предплечья Соломинки, помогая устоять на ногах. Девушка взглянула на мужчину потемневшими блестящими глазами. Огонь ее взгляда зажег в Алексе бушующее пламя. Горло его сжалось так, что он не смог бы произнести ни слова, даже если бы попытался. Но он и не пытался, ибо просто не мог ясно мыслить. Исходивший от Кейси необычайный, чуть уловимый аромат пьянил мужчину, ее рот требовал к себе внимания, припухлые мягкие розовые губы манили его все ближе и ближе, пока он почти не коснулся их своими...

Но проклятая совесть босса встала между ними, слово плеснув ему в лицо холодной водой. Он не имел никакого права играть с чувствами Кейси. Алексу нечего ей предложить, кроме того, за чем она пришла — учиться издавать местный еженедельник.

— Эй, — выдохнул он с неестественной усмешкой, заставляя себя отстраниться от девушки и опустить руки, — я только что вот о чем подумал, Кейси. Если ты работаешь в «Уикэндере», чтобы потом выпускать свою газету, то я готовлю себе потенциального конкурента.

— Ни в коем случае, — заверила Соломинка, притворяясь, что не заметила, как Алекс едва не поцеловал ее. Губы ее снова горели, а сердце билось в такт первобытным ритмам, но она не смогла выйти из своей роли. — Я никогда не сделаю такую глупость, чтобы столкнуться лоб в лоб с газетой, издаваемой Алексом Маклином, — продолжила она, и ей удивительным образом удавалось вести себя нормально, учитывая то, что ее не оставляла идея обвить руками шею этого мужчины и получить-таки поцелуй, который, как она начинала думать, он ей должен.

— И где бы ты хотела заняться издательским делом? — рассеянно поинтересовался Алекс.

С каждой минутой, проведенной в обществе Кейси, обуздывать свои чувства становилось все труднее. Мужчина снова испытывал возбуждение. Сильное. Опасное.

На время потеряв интерес к своему вопросу, Алекс взял Кейси под локоть, подталкивая ее к мощеной дорожке. «Парк очень ненадежное место», — решил Маклин. Странно, как он раньше не замечал очарование словно заколдованного леса. И еще более странно, но ему сейчас казалось, что он вообще далеко не все замечал раньше. Неужели он провел первые тридцать четыре года своей жизни в полубессознательном состоянии? Своего рода сне? Или, может, какой-то злой волшебник заколдовал его при рождении, так что освободить его мог только поцелуй прекрасной принцессы?

Алекс почувствовал, как дрогнули в улыбке его губы, когда он понял, как далеко зашел.

Внимательно глядя под ноги, Кейси прошла по лужайке, бросив на Алекса непонимающий взгляд. Выбравшись, наконец, на дорожку, она почти побежала, чтобы идти с ним рядом, слегка разочарованная тем, что он больше не поддерживает ее под руку и даже убрал руки в карманы. Она хотела продолжать разговор, чтобы Алекс не понял, насколько она его запутала, но не могла вспомнить, что говорила до его вопроса.

— Где бы я хотела заняться?.. — переспросила она наконец.

Алекс наморщил лоб в недоумении, и тут только вспомнил, что задал Кейси вопрос. Наконец, он припомнил и это.

— Где бы ты хотела начать выпускать свою газету?

— В каком-нибудь небольшом городке, — Кейси расстроилась: ни с того, ни с сего Алекс решил поговорить о делах. А почему бы и нет? Видимо, больше ничего интересного не случится. — Конечно, я не буду и пытаться обосноваться где-нибудь неподалеку, — продолжила она, так твердо, как только смогла.

— Местный рынок ты полностью занял. Я обнаружила, что мне очень нравится океан, поэтому я подумываю о восточном побережье. Может быть, Новая Шотландия.

— Новая Шотландия? — глухо повторил Алекс. На другом конце континента! Его вновь охватило уныние. — Новая Шотландия, наверное, неплохой выбор, — похвалил мужчина, как только смог взять себя в руки, но затем поспешно добавил, — здесь тоже еще есть масса возможностей. Я действую в нескольких пригородах Ванкувера, прилегающих территориях, паре поселков на побережье и всего в одном городе вдали от океана. Я пошутил, когда говорил, что готовлю конкурента, Кейси. Всегда есть место для здорового соревнования. — Помолчав несколько секунд, он нерешительно спросил: — Ты задумывалась над тем, когда собираешься переезжать?

— Мне еще нужно многому научиться, прежде чем принять решение, — вздохнула Кейси, не уверенная, не почудилась ли ей просьба в голосе Алекса, словно он не хотел, чтобы она уезжала. «Нет, скорее всего, я принимаю желаемое за действительное», — сказала она себе. — Если Алекс не хочет опустить окружающую его стену и украсть один-два поцелуя, — хотя, наверное, мне надо бы радоваться, что это так, — почему его должно заботить, где я собираюсь выпускать свою газету?»

— Я целый год проработал в еженедельнике, прежде чем научится, — Алекс решил, что можно поделиться опытом, тем самым прервав напряженное молчание.

— Я полагаю, потребуется не меньше года, чтобы вобрать все, что нужно знать, — с готовностью согласилась Кейси. — Это огромный финансовый риск, поэтому мне бы хотелось иметь действительно надежное основание на каждом этапе работы. Ты действительно против того, что я пользуюсь тобой в своих целях?

«Пользуйся! — про себя взмолился Алекс. — Пользуйся мной как хочешь».

— Напротив, — после небольшой паузы заговорил мужчина, — иметь человека твоей квалификации на своей стороне, равнозначно получению секретного оружия, Кейси. И, в любом случае, как я могу винить тебя за то, что делал сам? Я откровенно признался во всем издателю еженедельника, который нанял меня. И это была честная сделка. Мне и сейчас так кажется, хотя я и сижу теперь по другую сторону стола.

«Я, конечно, недостаточно искренен, признался себе Алекс. — Позволить Кейси остаться достаточно долго, чтобы привыкнуть видеть ее, говорить с ней, чувствовать обаяние ее женственности, а затем распрощаться с Соломинкой, когда она и в самом деле займет важное место в его душе. Что честного может быть в такой сделке?»

Кейси молчала, потрясенная словами Алекса о «секретном оружии».

— Знаешь, вообще-то тебе, наверное, будет легче запустить еженедельник, чем мне, — заметил Алекс. — Мне пришлось столкнуться по крайней мере еще с одной трудностью, которая тебе не грозит.

— Да? И что же это за трудность? — в голосе Кейси проскользнуло любопытство.

— Жена, которая считала, что оставить отличную работу и пытаться заняться чем-то столь анахроничным, как еженедельная газета, является верхом безответственности, чтобы не сказать полной глупостью.

Сердце Кейси остановилось. Вообще остановилось. Точка. И все же она как-то заставляла себя идти, переставляя непослушные, подгибающиеся в коленях ноги.

«По крайней мере, теперь, — заключила девушка, — я поняла, почему Алекс каждый раз останавливался, когда собирался поцеловать меня».

 

Глава четвертая

— Я думаю, теперь твоя жена, наконец поняла, что основать собственную сеть газет не так уж безответственно, — сумела выжать из себя Кейси, хотя голова ее шла кругом от того, что она услышала, словно у боксера, пропустившего сильнейший удар и пытающегося устоять на ногах. Как она могла упустить, что Алекс женат? В свои тридцать лет Соломинка оставалась ветераном среди незамужних.

«Но, с Алексом я веду себя как наивная и ничего не подозревающая девочка-подросток. Почему?»

Заметив, что босс смотрит на нее с недоумением, медленно продолжая свой путь в счастливом неведении о том, какой удар он ей нанес, Кейси поняла, что ее глупое расстройство не осталось незамеченным.

— В конце концов, — продолжала она, твердо намереваясь сохранить свое достоинство, несмотря на полный хаос, царивший в ее голове, — даже если у тебя и возникли какие-либо маленькие трудности сейчас, нет сомнений, твои дела идут успешно.

Голос Кейси так явно дрогнул, что подозрения Алекса о том, что он заметил потрясение в выражении ее глаз, подтвердились, а то, как девушка решительно сжала губы, странным парадоксальным образом проявило ее неожиданную решимость. Мужчина пожалел, что его неосторожно оброненное упоминание о своей жене дало Соломинке неправильное впечатление о нем. Маклин не подумал, что Кейси, должно быть, ничего не знает о его разводе, хотя, казалось, всему Ванкуверу известны мельчайшие детали крушения его брака.

— Я не имею ни малейшего представления, что сейчас думает моя бывшая жена, — мужчине не удалось сдержать улыбку. Кейси расстроилась, узнав о его браке. Алексу это почему-то показалось очень приятным. — Джо-Бесс снова вышла замуж и живет сейчас в Калифорнии.

Облегчение вывело Кейси из оцепенения, залив ее лицо краской.

— Ваш брак распался, потому что ты хотел выпускать свою газету?

— Нет, вовсе не потому. Он распался, потому что вообще не имел права на существование. Мы оба допустили ошибку. Каждый из нас видел в другом только то, что хотел видеть, а не то, что было на самом деле. И, если честно, оказалось, что из меня получается никудышный муж. Я склонен думать и действовать как отдельная личность, а не как половина целого.

Кейси мягко рассмеялась.

— Я отлично понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ты сталкивалась с таким человеком?

— Нет, я сама была таким человеком. И остаюсь такой. Правда, мне повезло больше, чем тебе. Я поняла свою ошибку прежде, чем направилась к алтарю. — Соломинка кратко рассказала боссу о своей неудачной помолвке с Дональдом Гленвудом и вздохнула. — Я не знаю, Алекс, может, эта проблема независимости и стремление думать только за себя самого — это особенность нашей профессии. Готова побиться об заклад, что одной из причин раздора между вами стало то, что ты в поисках материала готов был идти на риск — или, по крайней мере, опоздать к обеду — а она считала, что тебе следует сначала подумать о последствиях.

Теперь настала очередь Алекса рассмеяться. Кейси точно попала в цель, тем самым заставив его признать, что причины его развода самые типичные, как из учебника.

— Работа всегда находилась в моей жизни на первом месте, — согласился он. — И давай скажем прямо: женщина имеет право возглавлять список приоритетов своего мужа. — Алекс остановился, недоумевая, почему это он так долго рассуждает на эту тему. Он обычно предпочитал вообще не говорить о подобном. — Как бы то ни было, — продолжил он, решив закрыть тему, — но я бы начал издавать свою газету гораздо раньше, если бы Джо-Бесс так не противилась. Я смог действовать только тогда, когда получил развод. «И то не сразу, — вспомнил мужчина. — В финансовой области мне все пришлось начинать с нуля».

Уловив противоречие в словах Алекса, Кейси собралась было заметить, что мужчина, откладывающий в дальний ящик свои честолюбивые замыслы в угоду жене, не ставит, в ее представлении, работу перед семейной жизнью, но ей показалось, что она слишком с большой готовностью бросается защищать Алекса. Молодая женщина также вспомнила, что не может теперь винить семейное положение Алекса за то, что он не обнял ее.

— Я могу только выразить свою радость по поводу того, что ты в конечном итоге все-таки начал выпускать газеты, — проговорила задумчиво Соломинка, решив, что ей, скорее всего, показалось, будто между ней и Алексом иногда пробегает электрический ток. Очевидно, из них двоих только она испытывала возбуждение. Не удивительно, что босс предпочитал говорить исключительно о работе. Улыбки и сверкающие взгляды, которые мисс Макинтайр бросала на мужчину, вероятно, ставили его в неловкое положение. Теперь в таком неловком положении оказалась она.

Отчаянно пытаясь найти какую-нибудь нейтральную тему для разговора, Кейси огляделась и возблагодарила свою счастливую судьбу.

— Это, наверное, тот самый знаменитый кедр, — с живой заинтересованностью она указала на огромное дерево. — Тот, который ты спас от строителей?

— Да, это действительно тот самый кедр, но спас его не я, — возразил Алекс. — Это жители города сделали сами. И это не было просто движение за спасение одного дерева. Люди выразили свой протест против строительной фирмы и тех представителей власти, которые позволяют ей попирать все местные нормы строительства.

— Строительная фирма Доусона? — переспросила Кейси. — Это та компания, деятельность которой, как ты считаешь, нужно расследовать? Как и разобраться с теми бюрократами, с которыми Доусон имел дело и, вполне возможно, давал им взятки?

Алекс с улыбкой кивнул.

— Ты действительно неплохо поработала, чтобы разузнать все, Кейси. Наша последняя атака на Доусона прошла больше месяца назад, наверное, еще до твоего переезда в Ванкувер.

Кейси пожала плечами. Разузнавать все было ее профессией.

— Я успела застать публикации во всех местных газетах о демонстрациях протеста, и мое любопытство заставило меня копать глубже. Я просмотрела старые номера «Уикэндера» и нашла целую серию редакционных статей, которые, уверена, и подогревали интерес публики. — Девушка замолчала, внезапно пораженная пришедшей ей в голову мыслью. — Кто их написал?

— Я, — Алекс усмехнулся. — Ты решила, что написал Рон. Тебе бы ни за что не догадаться, что во всем виноват я.

— Хорошо, я признаюсь, ты прав. Но это произошло прежде, чем я узнала, что Алекс Маклин — не просто издатель.

«Или хотел бы быть таким», — подумал Алекс, заставляя себя по-прежнему отстраненно держать руки в карманах, а не взять в ладони повернутое к нему лицо Кейси, наслаждаться ее влекущими к себе губами.

Они подошли к стройплощадке и остановились, глядя, как воплощается в жизнь проект застройки.

— Я думаю, ты можешь разместить компанию Доусона среди своих врагов, — заметила Кейси и покачала головой, вспомнив какими резкими были статьи Алекса. — Я даже поражена, почему они тебе еще ноги не переломали.

— Если бы я тратил время попусту, заботясь о своих ногах, то должен был бы заняться другим делом, — Алекс нахмурился осознав, что они с Кейси стоят и следят за работой бригады, которая, вероятно, совсем не испытывает к нему дружеских чувств. — Нам лучше уйти отсюда, — мужчина взял Кейси под локоть.

Но было слишком поздно: раздался низкий голос одного из строителей.

— Эй, посмотрите-ка, кто пришел навестить свое дорогое дерево!

Алекс посмотрел в сторону говорящего и узнал бригадира строителей. Тот стоял у стола, на котором лежала кипа чертежей. Алекс вспомнил его имя — Вик Лундстром. Этот крупный, сильный и злобный, как гризли человек выглядел сейчас не более приветливым, чем тогда, когда издатель «Уикэндера» видел его в последний раз, в тот самый день, когда протесты общественности против бульдозеров Доусона заставили временно заморозить проект.

Алекс остановился, а Вик, положив большой камень на чертежи, чтобы они не разлетелись, медленно пошел к нему.

— Кто этот потомок обезьяны? — тихо спросила Кейси Алекса, чувствуя, как кровь разносит адреналин по всему телу.

Маклин проклинал себя за то, что по собственной глупости напоролся на эту встречу, когда рядом с ним оказалась Кейси. Ему следовало бы понимать, Лундстром затаил на него злобу.

— Тебе бы лучше сейчас пойти домой, или, по крайней мере, вернуться в редакцию, — предложил Кейси босс, не отвечая на ее вопрос. Он не мог отступить перед Лундстромом, но и не хотел, чтобы Кейси оказалась где-нибудь поблизости, на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. — Я догоню тебя через минуту, — заверил Алекс.

— Почему? Что здесь происходит? — Соломинка нахмурилась, когда еще двое верзил стали позади первого. — Я не думаю, что эти ходячие горы мяса являются представителями комитета по вручению тебе премии за внесенный вклад в дело защиты окружающей среды, Алекс.

Он склонялся к тому же мнению.

— Я сказал, иди, — выдавил босс сквозь сжатые зубы. — Немедленно, Кейси! Марш отсюда.

Кейси увидела, как еще один рабочий в каске присоединился к наступающему отряду, и решила сделать так, как советовал Алекс — но не совсем. Она отступила назад.

— Эй, Маклин, что тебе здесь надо? — забасил Лундстром, остановившись всего в нескольких шагах от Алекса, широко расставив ноги и сунув большие пальцы за пояс брюк. — Ты хочешь еще нам помешать? Ты и так уж отлично поработал, приятель. Ты сорвал все сроки, и еще как!

— В чем проблема, Вик? — голос Алекса прозвучал спокойно. — Ты и твои люди — на почасовой оплате. Почему тебя беспокоит то, что на работу у тебя уйдет немного больше времени?

— А ты когда-нибудь слышал о премиях за окончание работ с опережением графика? Мы понесли из-за тебя убытки, а если замедлится работа и на других площадках Доусона, потеряем из-за тебя еще больше, приятель.

— Мне очень жаль, приятель, — теперь в голосе Алекса прозвучал сарказм, — но пока Джимми Доусон пытается сколотить свои миллионы, не обращая внимания на нормы застройки, принятые в городе и тому подобные вещи, я сделаю все от меня зависящее, чтобы вы и впредь несли убытки. Может, тебе и твоей бригаде стоит подыскать себе место у порядочного подрядчика? Вы хоть один проект Доусона выполнили, которым можно гордиться? И сколько еще вы намерены подчиняться приказам этого мерзавца?

В глазах бригадира сверкнула ярость. Слова Алекса попали в цель, и с какой силой!

— Дай-ка я расскажу тебе о приказах Джимми, — рявкнул Вик. — Джимми говорит, что не желает, чтобы ты даже приближался к его стройплощадкам. Он говорит, если мы увидим здесь твою физиономию, то, наверное, стоит ее немного переделать. И мне эта идея начинает нравиться.

Алекс жалел, что не знал, успела ли Кейси уйти. Он не мог позволить себе обернуться и посмотреть, где она сейчас, не стоило отводить взгляда от окружавших его мужчин.

— Тебе и твоим милым маленьким дружкам? — насмешливо проговорил он, надеясь, что чистая бравада заставит Вика и его парней отказаться от попытки прибегнуть к силе — а мысль такая у них ясно уже сформировалась.

— Ага. Мне и всем моим маленьким дружкам, — повторил его слова Лундстром.

«К сожалению, бравада не всегда помогает», — понял Алекс, когда все четверо стали медленно приближаться к нему, ухмыляясь, явно предвкушая удовольствие намять кое-кому бока в середине дня. Черпак старался сохранить внешнее спокойствие, но внутри у него все кипело от ярости, и он был более чем готов начать раздавать удары направо и налево. Он надеялся только, что Кейси успела...

— Э-ге-гей, мальчики, — раздался мелодичный женский голос.

Алекс, а за ним и все остальные, повернулись и уставились на рыжеволосую женщину, которая была, видимо, настолько глупа, что решилась прервать начало серьезной потасовки. Сердце Маклина сбилось с ритма. Кейси пробралась к столу с разложенными чертежами и чуть касалась кончиками пальцев камня, которым они были прижаты, поглаживая его так, словно это неимоверных размеров бриллиант. Соломинка обворожительно улыбалась и выглядела очаровательно, словно лесная нимфа, ветер трепал ее кудри, и они разлетались во все стороны. Что она затеяла?

— Уходите отсюда, леди, — прорычал Лундстром, хотя в его прищуренных глазах мелькнул огонек интереса мужчины к женщине.

— Но я только хотела спросить вас об этом пресс-папье, — кокетливо говорила Кейси воркующим голосом Мерилин Монро. — Этот камушек такой необычный. Такой большой, такой неровный и... такой тяжелый! — Одарив мужчин новой сияющей улыбкой, она внезапно отступила от стола.

— Эй! — закричал Вик. — Положи камень на место, дура!

— Ой, Господи, простите меня! — крикнула Кейси, а ветер подхватил чертежи и понес их невесть куда по парку. — Ой, Боже мой, вы только посмотрите, что делается с вашими картинками. Я надеюсь, в них нет ничего важного?

Алекс невольно вздрогнул от потока угроз и проклятий, сотрясавших воздух, когда строители, забыв о нем, бросились вдогонку за разлетевшимися бумагами.

Кейси поспешила обратно к Маклину, удовлетворенно улыбаясь.

— Вам бы лучше увести меня отсюда, босс. Я думаю, эти люди могут быть чуть-чуть рассержены, когда вернутся, подобрав все свои драгоценные чертежи.

— Ты думаешь, они рассердятся на тебя? — бросил Алекс, хватая девушку за руку и почти бегом волоча ее за собой. — Детка, подожди только, что я тебе скажу!

К тому времени, когда они взбирались по скрипучим ступеням здания редакции «Уикэндер», Алекс успел на бегу прочесть Кейси целую лекцию: мисс Макинтайр просто наивная девица, приехавшая с восточного побережья, которая осмелилась сунуть свой хорошенький носик в то, что совсем не понимала. Маклин не привык к тому, чтобы женщина его выручала из затруднительных положений, он, конечно, очень благодарен Кейси, он был еще больше благодарен, если бы впредь она делала только то, что ей говорят. Алекс просто не знает, где была его голова, когда он позволил своей сотруднице втянуться в ситуацию, которая не имела к ней никакого отношения.

Кейси не могла вставить ни слова, да она и не пыталась. Соломинку поглотило созерцанием необъяснимой ярости Алекса. И, кроме того, она считала, что ему полезно немного побушевать. Маклин выглядел как паровой котел, и ему требовалось сбросить пар.

Открыв парадную дверь и услышав гудение полотерной п-машины, Алекс тихо, но весьма искусно выругался. Он совсем забыл, что по пятницам в редакции работает бригада уборщиков. Но, черт возьми, он еще не окончил разговор со своим помощником редактора! Маклин, по-прежнему не выпуская руки Кейси, направился к лестнице, находящейся в конце коридора. По крайней мере, он знал место, где им никто не помешает.

Кейси поняла: Алекс ведет ее в свою квартиру. Соломинке очень хотелось взглянуть, как он живет. Девушка не знала, как долго еще планирует ее ругать шеф, но была слишком захвачена поворотом событий.

Алекс втащил Кейси в свою гостиную, остановился и, схватив ее за плечи, резко повернул лицом к себе. Мисс Макинтайр успела разглядеть, что мебель в комнате не очень-то тщательно подобрана. Стандартная кушетка с твидовой обивкой, кресла, обтянутые коричневым вельветом в крупный рубчик, орехового дерева полированные столики, сугубо функциональные светильники — все то, что покупают разведенные мужья, желая подешевле и побыстрее обставить квартиру. Кейси подозревала, что Алекс пострадал во многих отношениях, когда распался его брак. Но, возможно, она просто, по привычке становится на его сторону без всяких на то оснований. Безусловно, Соломинка необъективна к боссу, слишком расположена, учитывая, что едва с ним знакома, то как он хмурится и сжимает челюсти, словно собирается ее укусить, и даже откусить приличный кусок. Девушка решила попробовать отвлечь мужчину. Довольно уж с нее в самом деле.

— Вик и его мальчики не погнались за нами, — жизнерадостно провозгласила она.

— Я и не думал о такой возможности, — резко оборвал Алекс. — Эти хулиганы хотели немного поразмяться, только потому, что я случайно отвлекся и стоял, глядя на них с раскрытым ртом, но они не собирались бросить стройку и носиться за нами по всему Вест Энду.

— Тогда к чему такая спешка? — буркнула Кейси, подавляя желание спросить у босса, что именно его так отвлекло. — И почему ты все еще на меня орешь?

— Я на тебя не ору, — заметил он очень тихо. — Я ни разу даже не повысил голос.

— Может быть, и нет, но все равно очень похоже на то, что ты кричишь. И вообще, не слишком ли бурно ты реагируешь на происшедшее?

Алекс нахмурился, подозревая, что Кейси права. Собственное поведение его ужаснуло, но он все еще не мог угомониться.

— Кейси, неужели ты не понимаешь, что ты там натворила? — мужчина очень старался говорить спокойно и рассудительно. — Неужели тебе и в голову не приходит, что в этот самый момент Вик Лундстром, скорее всего, планирует свернуть твою красивую шею, как только увидит тебя вновь?

— Конечно, мне все это приходит в голову, — терпеливо ответила Кейси. Ее так и подмывало напомнить Алексу, что в своей длинной тираде он упомянул уже о ее хорошеньком носике и красивой шее, и что подобный перечень достоинств ей, безусловно, льстил, но решила, что он сейчас не в таком состоянии, чтобы оценить юмор подобного замечания. Пора было переходить в наступление. — Я ведь не дура, знаешь. Но если ты и в самом деле решил, что я помчусь в укрытие, когда из тебя собираются сделать котлету, то ты, видно, привык общаться с трусами и неженками. И нравится тебе это, босс, или нет, я тоже участвую в этой шутке... — Кейси помолчала, а затем прибавила, недоуменно хмурясь:

— Чем бы она ни оказалась на самом деле.

— Шутка! — взорвался Алекс. — Ты считаешь, выставить дураком бригадира строителей, у которого, к тому же отвратительный характер, шутка? Ты считаешь, встать поперек дороги такому, как Джимми Доусон, шутка? Этот парень не в игрушки играет, Кейси!

— Разве? — парировала она. — По-моему, как раз наоборот. Он играет в глупые детские игры — эдакий король своего замка, со свитой из драчунов. И что из этого? Что бы ты ни взял — бизнес, политика, право, даже дружба в наши дни — все это игра. А мне доставляет огромное удовольствие играть в высшей лиге с мужчинами. Здесь противники так предсказуемы.

— Далеко не все игра, — заметил Алекс, сумев обуздать свой темперамент. — Например, совсем не игра, если тебя изобьют четверо предсказуемых бандитов.

— Ну, я не знаю, — растягивая слова, проговорила Кейси. — Посмотри, что творится по понедельникам на стадионе, когда играют в американский футбол. И потом, именно ты пристал к Доусону. Но я что-то не заметила, чтобы ты отступил перед его гориллами.

— Тут совсем другое дело. Джимми Доусон — позорное пятно нашего города, Ванкувер не временная остановка на моем пути. Здесь я вырос, здесь хочу оставаться. И моя проблема, как заставить Доусона убраться из города, а не твоя. Это моя битва, а не твоя. И гориллы мои — я сам с ними разберусь, а ты держись от них подальше. И это приказ.

— Нет, босс, — Кейси упрямо трясла головой. — Пока я в твоей команде, твои проблемы — мои проблемы, твои битвы — мои битвы, а твои гориллы — мои гориллы.

Выражение лица Алекса стало угрожающим, когда он, потрясенный, в молчании смотрел на нее, и Кейси, сама не понимая, почему так поступает, подначивала его, словно пробуя, не сможет ли она сделать так, чтобы мужчина и в самом деле совершенно вышел из себя.

— Эй, босс, — пропела она с чертовски хитрой усмешкой, — ты такой красивый, когда сердишься.

Алекс молча стоял и смотрел на Кейси, точно пытаясь понять, заглянуть ей в душу. Соломинка затаила дыхание. Она почти слышала, как клокочет вулкан в груди Маклина. Непреодолимое возбуждение, которое она испытывала, нарастало с каждой секундой. Девушка задумалась о том, не заставила ли она мужчину перешагнуть последнюю черту. Она уже надеялась, что это именно так.

Кейси широко раскрыла глаза, потрясенная, когда он внезапно громко расхохотался и привлек ее к себе, сжимая в объятиях так сильно, что она едва смогла вдохнуть, но девушка не обращала на это внимания. Даже возможность дышать казалась не столь уж важной. Если это и есть взрыв чувств Алекса, то она рада, что довела его до этого.

— И что мне с тобой делать? — пробормотал он, когда смех его затих. — Может, выгнать ради твоего же блага?

Запрокинув голову назад, Кейси улыбнулась.

— Если ты так поступишь, я займусь расследованием дела Доусона как независимый журналист. Здесь, кажется, нечто большее, чем я ожидала. Я заинтригована.

— Значит, если я хочу помешать тебе самой схватиться с такими, как Лундстром, мне придется оставить тебя в моей команде, где я могу хоть как-то тебя контролировать?

— Можно сказать и так, — улыбнулась Кейси.

Алекс вздохнул, понимая, что проиграл.

— Ты жестоко торгуешься, Соломинка, — мужчина пристально смотрел на свою сотрудницу несколько долгих мгновений, так что дрожь пробежала по ее телу, и затем мягко произнес:

— В жизни случаются такие неожиданные повороты, верно? А сегодня... — Он покачал головой в совершенном замешательстве, а заговорив снова, перешел на шепот. — Мои проблемы — твои проблемы, мои битвы — твои битвы... — Маклин чуть коснулся губами лба девушки, ее висков, бровей. — А мои гориллы — твои гориллы, — пробормотал он с ласковой улыбкой. — Хоть и не совсем Песнь Руфи, но это самое прекрасное, что мне когда-либо довелось слышать.

Повернув голову так, что их губы встретились, Кейси подняла руки и погрузила пальцы в черные, как смоль, густые волосы Алекса. Их поцелуй, начавшийся, как робкая попытка, постепенно становился все более требовательным. Теплые сильные губы мужчины слились с губами женщины — мягкими и покорными, и когда его язык настойчиво коснулся ее губ, они приоткрылись, приглашая к более глубокому вторжению.

Перед Кейси распахнулась невероятная новая вселенная чувственных удовольствий. Алекс действовал на нее опьяняюще, словно крепкое выдержанное вино, к терпкому букету которого примешивался восхитительный аромат мужчины. От его рук исходила жаркая сила, когда ладони его дотрагивались до ее спины, прижимая ее податливое гибкое тело все ближе и ближе к себе. Соломинка чувствовала, как бьется пульс его желания, и таяла, словно жидкий металл побежал по ее жилам. Как грохот прибоя, стучавшая в ушах девушки кровь не заглушила тихого стона Алекса. Инстинктивно ее бедра чуть шевельнулись, и она ощутила, как все мышцы его тела напряглись до предела, а из горла вырвался новый стон. Продолжая одной рукой удерживать Кейси рядом с собой, мужчина поднял другую, чтобы погладить ее по щеке кончиками пальцев, а затем положил ладонь на ее шею. Кейси изогнулась, что-то бормоча еле слышно, и Алекс начал расстегивать пуговицы на ее блузке, медленно раздвигая шелковистый материал, пока ее закрытая кружевом грудь не легла на его ладонь.

Медлительная нежность его поцелуев сменилась жаром страсти. Кейси задыхалась от желания и удовольствия, которое приносили ей его ласки, волны восторга пробежали по ее телу. Но когда Алекс осыпал жаркими поцелуями ее шею, а затем, отведя в сторону тонкое кружево от ее трепещущей груди, наклонил голову и коснулся ее губами, девушка тихо вскрикнула, и слезы, брызнув из глаз, покатились по ее щекам. Она вся горела, точно упала в самое жерло вулкана. Ничего подобного с Кейси никогда не происходило. Она не думала, что способна на такие сильные эмоции.

— Алекс, это слишком, — стонала она прерывающимся от волнения голосом. — Слишком много... или слишком мало... О Господи, я не знаю, что происходит... Пожалуйста...

Восторгаясь тем, какую страсть ему удалось разжечь в Кейси, Алекс медленно поднимал голову, вновь касаясь губами ее шеи, ее губ — и вдруг ощутил соленый вкус ее слез. Мужчина потрясенно отшатнулся. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох и медленно, размеренно выдохнул, пытаясь взять себя в руки. Когда Маклин снова смог полностью контролировать себя, он поправил кружевной бюстгальтер Кейси и начал застегивать пуговицы на ее блузке.

Кейси смотрела на него невидящим взором, ее руки безвольно повисли.

— Из всех эгоистичных, идиотских трюков, которые я когда-либо выкидывал в жизни, — бросил Алекс, — это, кажется, верх всего. — Лицо мужчины окаменело. Застегнув доверху блузку, он взял лицо Кейси в ладони и большими пальцами стер слезы со щек. — Я провожу тебя домой, — предложил он тихо.

Кейси поняла, что он неверно истолковал ее реакцию.

— Ты не понимаешь, — взмолилась она с настойчивостью, которая поразила ее саму. — Я не хотела, чтобы ты остановился, Алекс. Просто я была так... так потрясена.

— Я знаю, Кейси, — на лице Маклина отразилась боль. — И именно поэтому я не пошел дальше.

Соломинка, совершенно сбитая с толку, нахмурилась. Неужели Алекс остановился из-за ее ответного чувства?

— Ох, — выдохнула девушка, когда до нее, наконец, дошло, что он хотел сказать. Уважающий себя мужчина никогда не позволит себе играть чувствами женщины, которая относится к такого рода вещам всерьез. А Алекс, безусловно, уважал себя. Он не хотел причинить ей боль. «Что же, очень порядочно с его стороны», — сказала себе Соломинка, отворачиваясь от мужчины и оглядываясь в поисках своей сумочки. Кейси не помнила, когда точно отбросила ее в сторону. Заметив сумочку на одном из стульев, она шагнула за ней. — Не надо провожать меня, Алекс. Я настаиваю, — потребовала она так твердо, как только смогла.

Алекс попытался возразить, но Кейси подняла руку, останавливая его.

— Если ты боишься Вика и его парней, не стоит. Я не буду идти мимо стройки, а на улицах в этот час полно народу. — Соломинке даже удалось улыбнуться, когда она направлялась к двери. — И, честно говоря, сейчас мне бы не помешало побыть немного одной. Я уверена, ты заметил, что прошедшие несколько минут меня взволновали.

— Я понимаю, — Алекс ненавидел себя за ту боль, которую видел в глазах Кейси. Как он мог позволить себе зайти так далеко? — Увидимся в понедельник? — добавил он несмело, когда она уже подошла к дверям.

— Конечно, — ответила Кейси, удерживая на лице вымученную улыбку. Она решила сохранить хотя бы остатки своей гордости. — Я, правда, буду не очень много времени проводить в редакции: собираюсь брать интервью, искать идеи для статей. Я пишу, в основном, дома, на портативном компьютере, поэтому если только грипп Рона не затянется, меня вряд ли часто можно будет застать в редакции. Я больше бродячий репортер, чем редактор.

Алекс через силу улыбнулся в ответ.

— Только не забредай в опасные ситуации, ладно?

— Не беспокойтесь обо мне, босс, — бросила Кейси, вздернув подбородок. — Я заботилась о себе сама много лет и справлялась в самых разных ситуациях. «За исключением, — добавила она про себя, закрывая дверь и поспешно сбегая вниз по лестнице, — такого рода ситуации». Из-за своей неопытности в подобных делах, она не могла справиться со столь сильными чувствами и вела себя, как последняя дура.

Алекс стоял, без движения глядя на закрывшуюся дверь, и боролся с желанием последовать за Кейси.

Маклина била дрожь, руки сжались в кулаки, он был готов избить себя сам. Его поведение непростительно. Да, конечно, Алекса очень тронуло заявление девушки — все эти «твои гориллы — мои гориллы». Да, его захватила страсть Кейси, а не только его собственное влечение к ней. Конечно, легко рассуждать, что этой женщине уже тридцать лет, и она не нуждается в том, чтобы он ограждал ее от искр желания, то и дело проскакивающих между ними.

Но, несмотря на свои тридцать лет, Кейси казалась невинной, каким бы ни был ее прошлый опыт отношений с мужчинами. Без тени сомнения Алекс признал, что она очень осторожная женщина, которую просто застала врасплох сила ее чувств, женщина, которая не отдается легко, но уже если так случится, — как готова она была поступить, — то отдается она полностью, щедро и без всяких ограничений.

Алекс вспомнил, что то время, когда и он был так же открыт и доверчив, когда и он мог черпать из колодца честной страсти, такого же глубокого, как у Кейси, когда он верил...

Подняв руку, он провел ладонью по лицу, внезапно испытывая неимоверную усталость, и искренне желая, чтобы в его распоряжение попало средство, позволяющее сорвать защитные слои, которыми он опутал себя за прошедшие годы.

Где-то в глубине кокона, который он сам создал, жил настоящий Алекс Маклин, и только он мог заслуживать то, что предлагала ему Кейси.

 

Глава пятая

Кейси забежала домой для того, чтобы надеть кроссовки, джинсы и удобную майку — она решила подольше погулять.

Мисс Макинтайр обошла по периметру всю территорию парка Стэнли, прежде чем успокоилась и смогла рассуждать разумно. Она поняла, что хотя Алекс уже давно развелся с женой, у него могла быть связь с другой женщиной, или он вообще не хотел обременять себя такими отношениями. В любом случае ей повезло, что он оказался достаточно порядочным человеком, и не собирался кружить ей голову. Инстинкт самосохранения, который так хорошо помогал Соломинке раньше, по-видимому, покидал ее, когда дело касалось Алекса. Почему он затронул в ее душе такую струну?

Задумавшись, Кейси почти не заметила, как подошла к «Стартовым воротам». От руки написанное объявление, приклеенное к оконному стеклу, заставило ее остановиться: Весельчак рекламировал знаменитую яблочную запеканку Руби в качестве фирменного блюда в эту пятницу.

Кейси засмеялась, вспомнив слова Весельчака о том, что болтливым молодым бухгалтерам, зашедшим к нему несколько дней тому назад, очень понравилась яблочная запеканка. Не хотел ли он привлечь их снова? Это на него похоже. Черпак вызывал чувство лояльности. Ей ли этого не знать!

Соломинка вошла в кафе, села на единственное свободное место у стойки и улыбнулась Весельчаку.

— Не могла удержаться, чтобы не зайти, — заговорила девушка, когда хозяин удивленно поднял брови, взглянув на часы у нее над головой — она пришла рановато! — Твое кафе становится моим вторым домом.

— Что это будет? — поинтересовался мужчина, продолжая работать со скоростью молнии, переворачивая бургеры на гриле и готовя булочки с разными начинками. — Поздний ленч или ранняя чашка кофе?

— Ранняя чашка кофе, но я не очень тороплюсь, — решила Кейси, радуясь, что дела у Весельчака идут хорошо, как обычно, но сожалея, что в кафе много посетителей. Она хотела узнать, сработала ли его приманка с яблочной запеканкой.

Подходя к ней через несколько минут с дымящейся кружкой свежезаваренного кофе, Весельчак наклонился, и, ставя кружку на стойку, сдвинул на затылок свою жокейскую шапочку и тихо произнес:

— Посиди немного, Соломинка. Неизвестно, кто появится. Время-то как раз подходящее.

В глазах Кейси заплясали чертики. Ей всегда нравилось играть в сыщика и она безумно хотела узнать, откуда начали расползаться слухи о газете Алекса. Может быть, удастся их остановить?

— Я, наверное, побуду здесь немного, — громко объявила Соломинка. — У меня в сумке лежит кроссворд, которым я ужасно хотела заняться, а потом я смогу, наверное, попробовать знаменитую яблочную запеканку Руби.

— Я дам тебе знать, если увижу кого-либо, с кем тебе нужно поговорить, — тихо продолжил Весельчак, почти не разжимая губ. Он выпрямился и, беззаботно насвистывая, вернулся к грилю.

Кейси с трудом сдержала смех. «Из Весельчака мог бы получиться прекрасный тайный агент», — подумала она.

Время ленча еще не закончилось. Посетители приходили и уходили, и вскоре потянулись завсегдатаи, для которых уикэнд всегда начинался рано. Выпив четвертую чашку кофе, Кейси уже отчаялась встретиться с теми, кто ей нужен, но у нее не хватало духа сказать об этом Весельчаку.

Соломинка смотрела в пространство, стараясь положить на лопатки дьявольски хитрого составителя кроссворда из «Нью-Йорк Таймс», когда вдруг заметила, что Весельчак лихорадочно посылает ей какие-то сигналы. Следуя за его взглядом, девушка увидела долговязого молодого человека в строгом деловом костюме, садящегося на высокий табурет недалеко от нее.

— Принесите мне яблочную запеканку, — важно попросил он.

Весельчак выполнил его заказ. Кейси с сомнением изучала нового посетителя. Неужели этот ребенок действительно один из двух бухгалтеров, которые говорили о возможном закрытии газеты? Он выглядел достаточно взрослым только для того, чтобы распоряжаться мелочью из своей детской копилки! Должно быть, она неправильно поняла Весельчака.

Когда хозяин кафе повернулся к Кейси, вопросительно подняв брови, она нахмурилась и слегка покачала головой, показывая, что не понимает его знаков.

Весельчак закатил глаза, посмотрев на розовощекого юношу и решительно кивнул.

Пожав плечами, Кейси решила пойти в разведку.

— Кто-нибудь может мне сказать слово из семи букв, обозначающее потерю финансов? — обратилась Соломинка. Она знала ответ, так как приготовила вопрос заранее, на случай, если он ей потребуется, чтобы заговорить с человеком, имеющим отношение к финансовым операциям.

Уголком глаза Кейси увидела, что юнец наморщил лоб, стараясь додуматься до ответа.

Наступило продолжительное молчание. Затем Весельчак, подняв голову с победной улыбкой, выпалил:

— Дефицит!

Кейси резко обернулась и взглянула на него с неудовольствием.

Весельчак сморщился, поняв, что испортил Кейси игру. Она улыбнулась ему, прощая невольную ошибку, и опять углубилась в кроссворд. К счастью, она подготовила несколько подходящих уловок-вопросов.

Следующее слово, к ее облегчению, сработало. Она уже начинала думать, что делает глупость.

— Я могу взглянуть? — юнец пересел на табурет, стоящий рядом с Кейси, и одаривая ее улыбкой, которую, очевидно, считал неотразимой.

«Порядок», — подумала Кейси, усмехаясь и глядя на Весельчака.

Теперь ей осталось только выяснить, где столь молодой бухгалтер или его отсутствующий спутник услышали сплетню об «Уикэндере».

Алекс проснулся в субботу на рассвете. Он плохо спал, несмотря на переутомление, которое, казалось, теперь преследовало его постоянно. У него сейчас скопилось много работы, появилось множество причин для волнений, слишком много всего — и самое главное, он стремился к некой соломенной блондинке, которая заполняла и его мысли, и сны. С кривой усмешкой мужчина встал с постели и направился в ванную.

Съев пару разогретых вафель и выпив крепкого кофе, чтобы привести себя в состояние относительной готовности, Алекс надел легкие белые брюки и синюю майку, а затем спустился в офис и погрузился в изучение сложных случаев нового налогового законодательства, которые могли повлиять на его дело.

Когда он закончил разбираться с бумагами, было уже больше десяти — подходящее время для того, чтобы пойти побеседовать с некоторыми из регулярных рекламодателей — розничных торговцев. Хотя теперь у него в штате работали специальные люди, занимавшиеся сбором рекламы, но личный контакт издателя с клиентом никогда не повредит.

День, как обычно, начался с типичной для Ванкувера неустойчивой погоды — солнце постоянно закрывали тучи. Прежде чем отправиться в путь, Алекс зашел наверх за легкой желтой непромокаемой курткой.

Через несколько часов, когда начался настоящий ливень, который, безусловно, закончится через несколько минут, Маклин уже открывал дверь кафе «Стартовые ворота», быстро обегая взглядом посетителей, сидевших у длинной стойки. Только когда Алекс испытал разочарование, опустившееся на него подобно серому туману, он понял, что надеялся застать здесь Кейси, зашедшую на ленч.

Внезапно мужчина понял, что все утро был неспокоен, вздрагивая каждый раз, когда на глаза ему попадалась женщина, хотя бы отдаленно похожая на Кейси.

Алекс Маклин устало решил, что его болезнь приобрела тяжелую форму.

Весельчака в кафе не оказалось. Место за стойкой занимала его жена. Руби, пышная рыжеволосая женщина, была минимум на голову выше своего мужа. У обожающей и обожаемой жены Весельчака были рубиново-красные ногти и такие же губы, в полном соответствии с ее именем, ее настоящим именем, которое Весельчаку, очевидно, так понравилось, что он не стал менять его на прозвище. Руби всегда носила яркие слаксы и броские блузки, похожие на шелковые жокейские курточки.

— Привет, Черпак, дорогой! — весело окликнула его хозяйка, когда Алекс сел за стойку. — Что возьмешь? Если ты пришел на ленч, у меня еще осталось немного супа, который вылечит тебя от любой хвори. Он полезный для здоровья! Мой любимый отметил, что я себя превзошла, приготовив его.

Алекс усмехнулся.

— Отлично звучит, Руби. А где, кстати, твой любимый? Я надеюсь, конечно, что ты имеешь в виду Весельчака.

Руби расхохоталась, словно Алекс сказал нечто столь забавное, подобного которому она никогда не слыхала. Успокоившись, она налила ему супу и отрезала толстенный ломоть хлеба.

— Как будто я смотрю на других мужчин! — возмутилась она, ставя перед клиентом большую тарелку с супом. — Послушай, когда видишь на старте такую чистокровку, как мой Весельчак, не станешь ставить на других.

— Да, конечно, не станешь, — согласился Алекс, и перед его мысленным взором мгновенно возникла другая чистокровка, которую он хотел бы...

— Я послала муженька домой прилечь ненадолго, — сообщила Руби, прерывая его короткий, но яркий сон наяву.

Алекс сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, освобождая голову от видений, которым нельзя появляться. Взяв себя в руки, мужчина попробовал суп, высказал Руби, как она того и ожидала, свое восхищение и затем спросил, когда вернется Весельчак.

— Я хотел его спросить кое о чем, — пояснил Маклин, снова опуская ложку в суп, прежде чем Руби спросит, почему он не ест и действительно ли ему нравится?

— Ну, если ты хочешь спросить его о том, о чем я думаю, — тихо и доверительно сказала Руби, — то, как я понимаю, у Соломинки все под контролем.

Алекс оцепенел, и ложка его застыла в воздухе на полпути от тарелки ко рту.

— Тебе не нравится суп? — нахмурилась Руби.

Придя в себя, Алекс с трудом доел все, его аппетит испортился. Он повторял себе, что загадочные слова Руби вовсе не обязательно должны означать, что Кейси встряла в какую-то историю, которая может обернуться неприятностями, но не мог придумать иного объяснения.

К тому времени, как Алекс собрался уходить, людей в кафе оставалось мало, рядом с ним никто не сидел и мужчина задал хозяйке вопрос, который сводил его с ума:

— Руби, а что именно у Кейси... у Соломинки... под контролем?

— Она пробует узнать, откуда пошли слухи о твоей газете, — голос Руби выражал удивление вопросом. Женщина взглянула на часы, а затем ободряюще улыбнулась Алексу. — Твоя девушка, кстати, сейчас, наверное, в стриптиз-клубе. Она говорила Весельчаку, что будет там сегодня около двух.

— В стриптиз-клубе? — Алекс побледнел и вскочил на ноги. — И ты позволила ей туда пойти?

— Позволила пойти? — возмутилась Руби. — А кто я? Ее приемная мать? Я могу, может быть, проследить, чтобы Кейси съела все, что у нее на тарелке, а уж куда она ходит, это ее дело.

— Ну извини, — поспешно извинился Алекс. — Дело в том, что... этот стриптиз-клуб... Ты уверена? Что ей там делать? Зачем Кейси даже приближается к подобному заведению?

— Но Соломинка узнала, что ниточка тянется оттуда, — развела руками Руби. — Эй, да ты на самом деле беспокоишься об этой девушке, верно? Это приятно, красавчик. Немного найдется парней в наше время...

Алекс импульсивно перегнулся через стойку и быстро поцеловал Руби в щеку.

— Весельчак был прав, говоря о супе, — обронил он, поспешно выпрямляясь и направляясь к двери. — Ты превзошла себя. А теперь, могу я попросить тебя об одной услуге?

— Считай, что ты ее уже получил, дорогуша.

— Если Кейси появится здесь до меня в течение ближайшего времени, попроси ее позвонить в мой офис — там у меня автоответчик — и время от времени перезванивать, пока мы не поговорим с ней, хорошо?

— Конечно. И, может быть, ты мне сообщишь, если найдешь ее? — попросила Руби. — Теперь уж и я начала беспокоиться. У меня раньше было такое чувство, что она может сама о себе позаботиться, но так часто слышишь, что случается с невинными...

Алекс не дождался, пока хозяйка кафе закончит. Он мог добавить немало жутких подробностей и без помощи Руби.

Стриптиз-клуб находился на расстоянии пятнадцати минут ходьбы от кафе, на окраине города. Вначале Алекс хотел вернуться домой и взять свою машину, но транспорт в субботу двигался медленно, он решил, что быстрее дойдет пешком, к тому же дождь уже прекратился.

Алекс не решил, что будет делать, когда дойдет до стриптиз-клуба. Он не хотел резко говорить с Кейси, но ему придется объяснить ей, что в Ванкувере есть вещи, которые она не понимает. И если его предостережения рассердят ее — что же делать... Если зеленоглазой блондинке покажется, что босс вмешивается в то, чем она занимается в свободное время, он напомнит ей: именно она вмешивается в его дела. «И когда я буду с ней разговаривать, — говорил он себе, проигрывая в уме возможную ссору, — я напомню ей, что я все-таки еще босс, черт возьми!»

Алекс покрыл расстояние до клуба за десять минут и пошел немного медленнее только тогда, когда впереди показалось большое запущенное здание, выкрашенное коричневой краской. Именно здесь, зажатый ломбардом с одной стороны и книжным магазином «Только для взрослых» — с другой, и находился стриптиз-клуб.

По-прежнему не представляя, как себя вести, Алекс колебался, стоя у дверей клуба, словно смущенный посетитель, который старается набраться смелости, чтобы войти внутрь. Если Кейси там, то где ее искать? Среди зрителей? Где-нибудь в боковой комнатке? Там, где на нее смотрят с вожделением? Или где происходит что-нибудь похуже? Руки Маклина сжались в кулаки, пока он ходил перед входом, споря сам с собой. «Я опять веду себя, как идиот», — настаивала одна половина его сознания. Если он позволит разогреться своему воображению, то наверняка представит себе, что Кейси связали по рукам и ногам, чтобы бросить в трюм корабля и отвезти на невольничий рынок, Господи помилуй! Что заставило его примчаться сюда за ней, словно у него есть на это право? «Но у меня действительно это право есть, — возражала другая половина. — Не только право, но и обязанность заботиться о Кейси, как у ее работодателя, если не как у ее...»

Алекс резко оборвал свои мысли. На этом пути его подстерегает немало ловушек, в то время как нужно оставаться спокойным и рассуждать логически.

А логика подсказывала, что Черпак должен войти в клуб и вытащить оттуда Кейси, хоть за волосы, если нужно!

Маклин направился к входу.

— Именно так ты отдыхаешь по субботам? — услышал он.

Сердце Алекса забилось сильнее. Кейси! Но почему ее голос прозвучал откуда-то сзади? Мужчина обернулся, стараясь сориентироваться, и застыл на месте, глядя на Соломинку, открыв рот. Во влажном воздухе ее золотисто-рыжие волосы превратились в чудесное облако мягких кудряшек, а зеленые глаза цветом напоминали экзотическую тропическую растительность.

Затем Алекс заметил, как Кейси одета: туфли на низком каблуке, скромное клетчатое платье рубашечного покроя, застегнутое на все пуговицы, с круглым кружевным воротничком. Девушка набросила на плечи красный свитер и завязала рукава вокруг шеи, а в руках как полицейскую дубинку она держала клетчатый зонтик. Соломинка выглядела здесь так же неуместно, как учительница воскресной школы, фланирующая по бульвару Голливуда, но Алекс понимал, что ее строгий вид не случаен. Совершенно очевидно, это была маскировка. Кейси только не понимала, что, стараясь скрыть свою женскую привлекательность, она только подчеркивала ее.

Переполненный нахлынувшей на него нежностью, Алекс сглотнул внезапно возникший комок в горле, мешавший ему говорить.

— Откуда ты взялась?

— Из ломбарда, — ответила Кейси, борясь с желанием кинуться ему в объятия. Одетый в белые слаксы и ярко-желтую куртку, Маклин казался таким чистым и здоровым, сильным и нежным. — А ты здесь откуда?

— Из кафе. Руби подсказала, что я смогу найти тебя в стриптиз-клубе. Я... в общем, я беспокоился. — Кейси уже открыла рот, чтобы ответить, но Алекс выставил руки перед собой, словно обороняясь от ее возражений. — Я знаю, Кейси, знаю. Ты можешь сама о себе позаботиться, ты взрослый человек, ты опытный репортер, ты...

— Безумно рада видеть тебя, — вставила Кейси с улыбкой.

— Да? — Алекс взглянул на нее с удивлением.

— Этот район... немного тревожное место, — призналась Соломинка. — Я сделала для себя открытие, что одно дело ходить по небезопасным улицам в городе, который хорошо знаешь, но совсем другое — оказаться там, где раньше никогда не была.

Алекс надеялся, что Кейси не замечает, что он все еще тяжело дышит после предпринятого им броска в стиле полицейских боевиков ради спасения ее от ужасной участи, угрозу которой он себе вообразил. Мужчина взял девушку под руку и решительно направился прочь от мрачных построек.

— Ванкувер — большой город, и для нормальных людей он вполне безопасен, но тебя, видимо, просто тянет в его немногочисленные подозрительные места, Соломинка. — Услышав в своем голосе хрипловатые нотки, выдававшие его волнение, он откашлялся и добавил: — Я, конечно, понимаю, что ты сделала это ради меня, но все еще не решил, что мне предпринять: поблагодарить тебя или приказать работать только за письменным столом. Может, поделишься со мной, какая связь существует между болтовней бухгалтеров о финансовом состоянии «Уикэндера», захудалым грязным стриптиз-клубом, магазином, торгующим порнографической литературой и ломбардом? Как все это сочетается?

— Я и сама точно не знаю, — пожала плечами Кейси. — Существует очевидная связь только в том, что один из двух молодых людей, разговор которых о газете подслушал.

Весельчак, работает в офисе стриптиз-клуба каждую субботу после обеда. — Она покачала головой и тихо рассмеялась. — Оказывается, наши начинающие бухгалтеры — это студенты-экономисты, которые подрабатывают в мелких конторах, когда постоянные сотрудники в отпуске. На самом деле они неплохие ребята. Им только нужно научиться меньше болтать о делах — и, может быть, получше выбирать клиентов.

Внезапно Кейси почувствовала, как напряглись мышцы руки Алекса, на которой лежала ее рука, словно он хотел быть ближе к ней.

Соломинка бросила на босса непонимающий взгляд из-под нахмуренных бровей, и тут заметила двух с ног до головы одетых в кожу бритоголовых парней в тяжелых ботинках. Выходя из-за угла молодые люди окидывали их оценивающим взглядом.

Кейси подумала о том, что могло бы случиться, если бы она повстречала их одна. Ребята явно нарывались на скандал. Но тут она заметила в их глазах невольное уважение. Соломинка вспомнила, что видела такое же выражение у строителей Доусона, когда они смотрели на Алекса. Их взгляд выражал опасение, и вставая в четверг против одного, гориллы думали о том, сколько неприятностей им может принести Алекс, пока они не разделаются с ним.

«Маклин всегда казался мягким, воспитанным, цивилизованным человеком, — подумала Кейси со странным чувством гордости. — Но под этой тонкой оболочкой скрывается крутой непредсказуемый мужчина, с которым лучше не связываться». Она чувствовала это, Бриттани догадывалась, а другие мужчины понимали. И бритоголовые посторонились, уступая им дорогу.

Мисс Макинтайр охватило возбуждение, волной пробежавшее по позвоночнику, тепло разлилось по всему телу до самых кончиков пальцев, а кровь превратилась в жидкий огонь. Только с огромным трудом она могла продолжать идти, разговаривая и делая вид, что все нормально.

— Я немного сбит с толку, Кейси, — заговорил Алекс, после того, как удостоверился, что опасность им больше не угрожает.

«Это он-то сбит с толку?» — подумала она, но ничего не сказала, только подняла вопросительно брови и улыбнулась ему.

— Так в чем же здесь дело? Как ты узнала место работы молодых бухгалтеров?

Кейси пришлось взять себя в руки и рассказать, что произошло в кафе: как она заговорила с Крисом, неловким юношей, плохо решающим кроссворды. Крис, однако, очень хорошо умел болтать, и скоро выложил все, что знал сам. Он стал хвастаться своими делами и восторгался ловкостью своего друга Эрика, которому удалось устроиться работать по субботам в стриптиз-клубе, пользующемся особенно дурной славой.

— И ты пошла к Эрику в клуб, — Алекс старался думать только о том, что говорила Кейси, несмотря на эмоции, волнами накатывающиеся на него. — И как тебе удалось разговорить этого юнца? — поинтересовался он, хотя мысли его занимало совсем другое.

— Я сказала ему, что я из «Уикэндера» и хочу написать статью о честолюбивых студентах колледжа, занятых летом на случайных работах. Я и в самом деле собиралась это сделать. Получился бы интересный материал, ты как думаешь?

Алекс кивнул головой в знак согласия.

— А Эрик сказал тебе что-нибудь о том, где он услышал о закрытии нашей газеты?

«Наша газета», — отметила Кейси, удивившись тому, как Алекс это сказал. Конечно, это всего лишь фраза, но все же...

— Эрик также посоветовал мне подыскать себе другую работу, — поспешно заговорила она, заметив, что отвлеклась, задумавшись. И с лукавой усмешкой добавила:

— Менеджер стриптиз-клуба — его зовут Фрэнки, а фамилию я не запомнила — заявил, что если я буду держаться посвободнее, оденусь как надо и немного потренируюсь, то смогу, наверное, получить сольный номер в представлении в его клубе.

— Очевидно, под именем Мягкая Соломка? — небрежно бросил Алекс, стараясь не показать, что одна мысль о Кейси на сцене стрипа заставила его страстно желать вернуться и вышвырнуть из клуба всех его посетителей. А уж Фрэнки, менеджер, который имел наглость предложить ей такое, получил бы от него...

— Алекс, — Кейси виновато улыбнулась, — я, знаешь ли, все-таки отказалась от предложения, сделанного самоуверенным джентльменом.

Заставив себя рассмеяться, Алекс велел себе успокоиться. Собственнический инстинкт, который Кейси в нем вызывала, совсем не характерен для него. Маклин вновь вернулся к тому событию, которое они с Кейси, вроде бы, обсудили, но сейчас он не позволил себе отклониться в сторону.

— Следовательно, и Эрик, и Фрэнки посоветовали тебе бежать с тонущего корабля, пока он не затянул тебя с собой в пучину?

Кейси кивнула.

— Именно Фрэнки намекнул Эрику, что дни «Уикэндера» сочтены. Фрэнки был этим очень доволен, видно, ты отказался размещать в газете их рекламу.

— Верно, — Алекс нахмурился и покачал головой. — Но чтобы он начал распространять слухи о закрытии газеты? Это уж слишком враждебная реакция. Как ты считаешь?

— Я не верю, что Фрэнки сам начал распространять подобные выдумки, — Кейси задумчиво огляделась. — Он просто пересказал то, что слышал. Когда я спросила Фрэнки, где он об этом узнал, он только сказал, что источник надежный. — Соломинка усмехнулась. — Он так и сказал. Надежный. Владелец ломбарда оказался более откровенным. Он рассказал мне, что услышал о том же от человека, которому платит за аренду помещения. Агента по недвижимости. Не знаю, обратил ли ты внимание, но и сам клуб, и книжный магазин для взрослых, и ломбард размещены практически в одном и том же здании.

— А что это за фирма, занимающаяся недвижимостью? — Алекс напрягся в ожидании ответа. — Она, случайно, принадлежит не Доусону?

Кейси покачала головой.

— Может быть, но я не уверена. Компания имеет только номер, а не название.

Алекс улыбнулся, похлопав ее по руке.

— Ты отлично поработала, Кейси, — похвалил мужчина, стараясь скрыть разочарование тем, что она зашла в тупик. — Ты добыла массу сведений, причем действуя на вражеской территории.

— Да, включая и номер компании, — Кейси удовлетворенно улыбнулась.

Алекс остановился, как вкопанный, и посмотрел ей в глаза.

— Ты шутишь!

— Вовсе нет. Когда я пошла к Эрику в офис клуба, он как раз заносил данные в бухгалтерскую книгу. По старинке, вручную. Парень аккуратно вписывал расчетные счета, включая арендную плату. У него очень ясный почерк, даже если...

— Если читать вверх ногами, — закончил за нее Алекс. Он схватил Кейси за плечи. — Господи, ты была в таком месте, и у тебя хватило присутствия духа использовать старый журналистский трюк? Кейси Макинтайр, ты просто чудо! Такой другой и быть не может! Ты... — Он замолчал, увидев, что Соломинка смотрит куда-то мимо него и хмурится. — В чем дело? — спросил он, поворачивая голову, стараясь разглядеть, что ее взволновало.

— К нам бежит маленький мальчик и плачет навзрыд, — ответила девушка.

Увидев, кто это, Алекс почти застонал.

Если Маклин не ошибается, начался новый виток в грязной кампании, направленной против него.

 

Глава шестая

— Тихо, Скотти, успокойся, — заговорил Алекс с вконец расстроенным парнишкой, чуть не налетевшим на него. — В чем дело? Что-нибудь случилось дома?

Отрицательно качая головой, Скотти смахнул тыльной стороной ладони слезы со щек и громко шмыгнул носом.

Алекс присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с мальчуганом, и взлохматил его каштановые волосы.

— Ну, значит, что бы ни случилось, мы все поправим, да?

— Да! — выдохнул Скотти, и его нижняя губа задрожала. — Мои газеты. Какой-то парень схватил всю пачку и побежал в парк. Я понесся за ним, но он больше меня, и я не смог его догнать. Он бросил всю пачку на землю, в кусты, газеты размокли и испортились. Я теперь не смогу их разнести.

— Конечно, сможешь, — успокоил Алекс. — Мы всегда печатаем больше экземпляров, чем нужно. Ты покажешь мне, где он их разбросал, и мы все подберем, а затем вернемся, возьмем другую пачку, и я помогу тебе их доставить.

Кейси поразило предложение Алекса. Она уже знала, что издатель «Уикэндер» совсем не такой, как другие, с которыми ей довелось встречаться. Но разносить самому газеты?

— Мы тебе поможем, — подтвердила она почти механически.

Алекс усмехнулся, покачав головой. Выпрямляясь, он встретился взглядом с Кейси.

— Мы тебе поможем, — повторил он тихим низким голосом.

Они улыбнулись друг другу, и Кейси поняла, что между ними возникла связь, тонкая, но прочная, стальная нить настоящей дружбы.

— Ладно, Скотти. Веди нас к месту преступления, — Алекс подмигнул мальчишке так, что случившееся стало казаться тому настоящим приключением.

По дороге в парк Алекс постепенно выяснил у Скотти все подробности, но ничего существенного, кроме того, что преступник был «совсем плохим парнем», от него не узнал.

— Алекс, и часто случаются такие происшествия? — спросила Кейси, когда он перестал расспрашивать мальчика. — Ты относишься к этому так спокойно, словно к чему-то обыденному.

— Нужно быть готовым иметь дело с вандалами, и происшествие в парке — части бизнеса, — ответил мужчина уклончиво. — Оборотная сторона радости от издания собственной газеты.

Кейси поняла, что Алекс не хочет говорить о возможных причинах данного акта вандализма в присутствии Скотти, и прекратила дальнейшие расспросы.

Прихватив с собой в магазинчике на углу у входа в парк огромный целлофановый мешок, они разыскали размокшие газеты и, набив ими мешок, опустили его в стоящий неподалеку контейнер для мусора.

Когда они вернулись в редакцию «Уикэндера», Алекс быстро прошел в свой кабинет, чтобы узнать, не было ли каких-либо новостей, а также, как он несколько смущенно объяснил, чтобы позвонить Руби и доложить, что Кейси благополучно пережила свой визит в стриптиз-клуб.

С почти мечтательной улыбкой Кейси провела Скотти в дальнюю половину дома, туда, где раньше располагались кухня и кладовые, а сейчас — отдел выдачи газет для доставки подписчикам и хранилище старых экземпляров.

Кейси не знала, где лежат последние номера газет, а «менеджер по распространению» — честолюбивый студент-журналист Керк Бишоп, который работал по субботам, выдавая пачки мальчикам-разносчикам и киоскерам — уже закончил работу, все убрал на место и ушел.

Соломинка наконец нашла кипу новых газет, когда вошел Алекс. При виде его напрягшегося лица и плотно сжатых губ Кейси поняла, что дело тут не только в происшествии в парке.

— Что случилось? — девушка старалась говорить спокойно.

— Звонил Керк. То же самое, что случилось со Скотти, произошло еще с тремя нашими ребятами. Какие-то крутые парни отобрали у них пачки и разбросали газеты, все номера оказались испорченными.

— Четыре участка доставки, — Кейси побледнела. — Хватит ли резервных экземпляров, чтобы покрыть такую большую территорию?

— Все не так страшно, как кажется, — вздохнул Алекс, ероша волосы и оглядываясь по сторонам, словно пытаясь оценить, сколько дополнительных экземпляров у них осталось. — Маршруты индивидуальной доставки не так велики. Все ребята примерно того же возраста, что и Скотти, поэтому мы пользуемся услугами большого числа мальчуганов, но поручаем им относительно небольшие участки. Но нам, конечно, придется поискать, чтобы собрать достаточное количество экземпляров. Очень удачно, что Керк только начал развозить газеты по киоскам, и поэтому у него осталось еще несколько пачек. Он едет сейчас сюда, и попросил мальчишек тоже прийти. Мы сейчас перераспределим газеты, чтобы по крайней мере обеспечить своих подписчиков. — Маклин натянуто улыбнулся. — Если у тебя еще не прошло желание и нет иных планов, мы могли бы воспользоваться и твоей помощью, Кейси. Ребятам очень важно самим закончить свои маршруты, но им нужно помочь, чтобы они не задерживались слишком поздно.

— У меня прошло желание? Только попробуй от меня отделаться, — сказала Кейси. — Я позвоню Бриттани, и тогда с каждым мальчиком пойдет один взрослый. Мы с ней все равно договаривались встретиться сегодня вечером и пойти в кино или еще куда-нибудь, и ей наверняка понравится принять участие в таком деле. — Видя, что Алекс собирается возразить, девушка легонько коснулась пальцами его губ, улыбнулась и покачала головой. — Не трать времени на споры со мною, босс. Говорят, и не без оснований, что я довольно-таки упряма.

Мужчине показалось, что он уже где-то слышал эти слова, но он не мог вспомнить, где именно, пока Кейси, подмигнув ему, не пошла в его кабинет звонить.

Кейси возилась на кухне, а Алекс отдыхал, удобно расположившись у нее в гостиной на диване с обивкой в цветочки. Положив под голову мягкую подушку, мужчина устало пытался разобраться, как он мог оказаться здесь, несмотря на свои самые лучшие намерения.

Все, казалось, произошло естественно, и он почти ничего не заметил. Квартира Кейси находилась ближе всего к пересечению всех маршрутов доставки, и она предложила зайти к ней на пиццу, после того, как все закончат разноску. Дети были в восторге, их матери с готовностью дали согласие, и яростные попытки противостоять новой атаке на газету вылились в импровизированный праздник, по окончании которого Бриттани попросила Керка отвезти ее домой, подбросив по дороге мальчишек, комната опустела, и они остались одни.

— Снимите ботинки и прилягте, босс, — небрежно предложила Кейси, — а я пойду и приготовлю чай.

К полному своему изумлению Маклин так и поступил — снял ботинки и лег.

К счастью — или к несчастью, сейчас Алекс не знал наверняка — он так устал, что не мог воспользоваться тем, что остался с Кейси наедине. Он потер глаза, стараясь, чтобы они не закрывались. Черпак хотел поговорить с Соломинкой обо всем, что произошло, хотел поделиться с ней своими мыслями, услышать все подробности ее жизни, которые ему неизвестны, просто получить удовольствие от того, что находится рядом с ней. Может быть, если он перестанет бороться с усталостью и закроет глаза на пару секунд, он потом достаточно взбодрится, выпьет чаю, соберет остатки сил и уйдет домой.

Конечно. Прекрасная идея. Всего на пару секунд...

Кейси улыбнулась и почувствовала, как защемило ее сердце. Спящий Алекс выглядел таким незащищенным.

Девушка осторожно поставила поднос с чаем и тихо прошла в спальню за одеялом. «Может стоит разбудить его и отправить домой», — подумала она, но у нее не хватило духа потревожить усталого человека.

Несколько мгновений спустя, когда Кейси бережно накрывала Алекса легким пледом, ей стоило немалых усилий устоять против искушения убрать прядь волос, упавшую ему на лоб, осыпать нежными поцелуями его веки и уютно устроиться рядом с ним. Но Соломинка сочла, что нехорошо пользоваться слабостью мужчины, когда тот спит, поэтому она подоткнула плед, потушила свет и, взяв чашку чая, пошла в спальню. Девушка на удивление быстро уснула, испытывая непривычный покой и тепло от сознания, что Алекс находится рядом.

С улицы донесся гудок, и Алекс вскочил с дивана, оглядываясь вокруг и совершенно не понимая, где он находится.

Маклин поморщился, приходя в себя, внезапно поняв, что произошло, и увидел, как лучи яркого предполуденного солнца заливают комнату через огромное окно. «Отлично», — мелькнула саркастическая мысль. — «Я всю ночь провел у Кейси, но не с Кейси. Я все проспал. Чудесно. Просто изумительно. Ее, должно быть, восхитило мое блестящее общество».

Стараясь не шуметь, Алекс сложил плед и положил его на край дивана, затем пригладил, как сумел, волосы, взял ботинки и на цыпочках вышел из гостиной, направляясь к входной двери. В кухне, справа от него, никого не было. Мужчина решил, что Кейси, должно быть, все еще в спальне, слева по коридору. Если девушка спит, и он будет осторожен, то сможет незаметно уйти. Конечно, вряд ли она забудет гостя, но если ему не встречаться с ней...

— Привет, — окликнула Кейси, выходя из спальни.

Алекс замер, но пульс его бился, как крылья испуганного сокола, когда он взглянул на Кейси, которая стояла опираясь на стену. Одетая в красную майку и шорты цвета хаки, с еще влажными после душа волосами и почти без косметики, девушка выглядела очень сексуально, а на ее манящих губах играла чарующая улыбка.

Алекс оглядел Соломинку с головы до ног. Он обратил внимание на высокую грудь, контуры которой угадывались под свободной майкой и слегка загорелые ноги, стройные и грациозные, как у молодого жеребенка. У мужчины перехватило дыхание.

— Я старался не шуметь, — протестующе заявил он, прежде чем у него появился шанс взять себя в руки.

— Я знаю. Но я уже встала и шла смотреть, не очнулся ли ты, — Кейси подозревала, что жар, который охватил ее тело под пристальным взглядом Алекса, ему заметен.

— Вход в ванную здесь из моей спальни, так что я смогла принять душ и не разбудить тебя, — продолжила мисс Макинтайр с обманчивым спокойствием. Эротические фантазии, которым она предавалась, стоя под теплыми струями воды, омывающими ее обнаженное тело, когда Алекс находился от нее всего через комнату, все еще заставляли ее трепетать. — Ты спал по-настоящему. Ты, должно быть, страшно устал.

— Да, но это не извиняет...

— Пожалуйста, Алекс, — попросила Кейси, и в ее глазах сверкнула лукавая насмешка, — не надо никаких сожалений, ладно?

— Сожалений? — переспросил Алекс, нахмурившись от внезапного смущения.

Кейси оттолкнулась от стены и подошла к нему.

— Не беспокойся, босс, твоя невинность в неприкосновенности. — Соломинка дотронулась указательным пальцем до ямочки на подбородке мужчины. — Я по-прежнему уважаю вас утром.

Алекс еще не успел отреагировать, как Кейси уже прошла мимо него, направляясь на кухню.

— Пока я что-нибудь соображу на завтрак, ты можешь воспользоваться душем. Я приготовила для тебя полотенца, одноразовую бритву и зубную щетку. Я где-то прочла, что человек должен менять зубную щетку раз в две недели, поэтому я запаслась ими во время распродажи в аптеке, о которой узнала из «Уикэндера», — девушка взглянула на мужчину через плечо и усмехнулась. — Я верю в то, что нужно поддерживать рекламодателей, которые помогают платить мне зарплату.

— Ты уж конечно, — Алекс покачал головой и рассмеялся. Обезоруженный шутливым тоном Кейси, он почувствовал, что не может бороться, и его сопротивление пошло на убыль. Желать Кейси, казалось, стало для него постоянным состоянием, было лишь все труднее помнить, почему нужно держать в узде свои чувства.

Отказавшись от намерения спастись бегством, мужчина решил, что с удовольствием постоит под душем в ванной, дверь в которую вела из спальни Кейси. Интимность ситуации волновала его. Но ради сохранения рассудка он решил, что душ будет холодным.

Однако это не помогло. Алекс по-прежнему желал Кейси. Может быть, больше, чем когда-либо.

— Руби в обморок бы упала, если бы узнала, что у нас на завтрак, — заявила Кейси, когда они с Алексом доели до последней крошки и колбасу и яичницу, и тосты с маслом. — Но я изменяю низкохолестириновой диете только изредка, поэтому и не чувствую за собой слишком уж большой вины.

Алекс усмехнулся.

— Интересно, понимает ли врач Весельчака, что когда он посоветовал своему пациенту следить, сколько жиров тот употребляет в пищу, то тем самым изменил рацион всего района. А что касается Руби...

— Что хорошо для Весельчака, хорошо для всех, — хором закончили фразу Кейси и Алекс.

Они рассмеялись, и Алексу пришло в голову, что находиться рядом с Кейси — что бы они ни делали и что бы с ними ни происходило — всегда для него как праздник. Любовь молодой женщины к жизни и юмор действовали на него тонизирующе. Она заставила Алекса понять, что он слишком серьезно смотрит на себя и на все вокруг.

Отпивая небольшими глотками кофе, Алекс решил, что пришла пора узнать о Кейси побольше. Но с чего начать? И как?

— Ты прекрасно обжилась в нашем районе, — заметил Алекс, пытаясь перевести разговор на нее. — Ты действительно стала частью всего, что здесь происходит. Мне трудно вообразить, что ты приехала сюда немногим более месяца назад.

— Мне повезло, Кейси пожала плечами. — Бриттани проложила мне дорогу. Когда она приехала в Ванкувер, у нее не было знакомых. К тому времени, как сюда приехала я, Бритт уже разобралась и отобрала для себя то, что делает район домом. Возьми, например, «Стартовые ворота». Моя подруга очень понравилась Весельчаку и Руби, поэтому они и мне дали почувствовать, что я тоже одна из них.

— Значит, тебе важно, — Алекс пытался нащупать истину, — чувствовать свою сопричастность, чувствовать, что ты дома.

— Да, наверное, — Кейси немного смутилась.

— Но ты говорила, что независимость для тебя — самое главное, — возразил Алекс. — Разве можно иметь и то, и другое?

Кейси неловко поерзала на стуле. Черпак попал в цель — именно эта двойственность и вызывала ее постоянную неудовлетворенность.

— Меня воспитали независимой, — объяснила девушка, хотя и чувствовала, что не отвечает на поставленный вопрос.

— В тебе также воспитали стремление к сопричастности, которую ты так ценишь? — спросил Маклин мягко, понимая, что наткнулся на что-то очень важное.

Кейси уже собралась приукрасить свой ответ, но что-то заставило ее быть более честной с Алексом. Более откровенной.

— Не совсем так, — произнесла девушка. — Наша семья жила не очень счастливо. Мне было лучше в доме Бриттани, у некоторых соседей. Мои родители никогда не жили дружно. Видимо, их брак явился ошибкой, а я, откровенно говоря, стала несчастным случаем, усугубившим эту ошибку. Они оставались вместе из-за старомодного убеждения, что ребенок заслуживает большего, нежели разбитая семья. Уже подростком я пыталась убедить родителей, что наша семья и так разбита, и разрыв или развод станет чем-то вроде починки, но они держались, бедняги, а теперь, по-видимому, и не смогут жить отдельно. Я думаю, что известная ссора для них лучше, чем риск чего-нибудь неизведанного.

Водоворот чувств захлестнул Алекса. Если бы не безумное стремление Кейси к независимости, он готов был бы биться об заклад, что человек настолько открытый и не сдающийся, скорее всего, имел сказочно счастливое детство. У нее же, очевидно, все происходило совсем не так, однако цинизм не стал преобладающей чертой ее характера. Только сострадание и любовь. Алекс вспомнил о своем счастливом беззаботном детстве в жизнерадостной семье Маклинов. Разочарования пришли к нему позднее, и зависели главным образом от него самого, но не позволил ли он им подорвать свой природный оптимизм?

Алекс понял, что многому мог бы научиться у молодой женщины. Кейси заметила, как потемнели глаза Алекса, а выражение его лица потеплело, породив в ней небольшую панику, заставившую ее вскочить и заняться уборкой по кухне.

— Интересно, выйдет ли Рон на работу завтра? — весело затараторила девушка, меняя тему разговора столь же деликатно, как ревущий бульдозер меняет ландшафт.

Алекс молча наблюдал за ней несколько мгновений, по-прежнему потрясенный силой чувств, которые им владели. Он безумно хотел подойти к Кейси, обнять ее, но на этот раз не страстно, а ...«Прекрати немедленно», — приказал себе мужчина.

— Я, наверное, позвоню в офис. Хочу узнать, нет ли каких-либо новостей, — Алекс встал. — Можно воспользоваться твоим телефоном?

— Да, конечно, — Кейси отрешенно улыбнулась.

 

Глава седьмая

Алекс набирал номер и думал, что он, конечно же, не прав: нельзя позволять Кейси занимать столько места в его жизни. Алекс Маклин однажды уже был отвергнут за поверхностное умение держать себя в обществе, в доме честных чувств и намерений.

Но он был тогда человеком с не очень весомой репутацией, бизнес забирал все его время и энергию, его финансовое состояние могло легко рассыпаться, поэтому требовательная женщина резко и бесповоротно прервала их отношения.

Наконец дозвонившись, Алекс переговорил, тяжело положил трубку на рычаг и уселся, широко раскрыв глаза.

— А! — окликнула его Кейси из кухни. — Что теперь?

— Звонила жена Рона, — наконец заговорил Алекс, направляясь на кухню. — Ты была права, сказав, что ему нужно обратиться в больницу. У Рона начались сильные боли, и его отправили в отделение экстренных случаев.

— Ему так плохо? — Кейси услышала свой собственный вздох.

— Аппендицит. Проклятая глупость, нельзя пренебрежительно относиться к своему здоровью, Рон всегда делал так и в итоге попал на операционный стол. Произошло прободение.

— Бог мой! Он поправится?

— Он хорошо держится. Но... — Алекс улыбнулся с сожалением. — Рону по меньшей мере пару недель придется полежать в постели.

Кейси явно услышала стук своего сердца. Она не ожидала столь скорых изменений в своей карьере. Молодая женщина надеялась на Рона как на своего рода амортизатор, стоящий между нею и Алексом. Теперь все неожиданно изменилось, и ей требовалось время для того, чтобы прийти в себя.

— Я думаю, мы справимся с временными трудностями! Есть еще какие-то проблемы? — в голосе Кейси прозвучала бравада.

— Нет, в остальном все спокойно.

Алекс повесил полотенце, затем положил руку на плечо своей собеседнице, погладил ее щеку, его пальцы мягко сжались, развевавшиеся локоны Кейси падали в беспорядке на плечи. Мужчина испытующе смотрел в глубокие зеленые глаза женщины, думая о том, как сложно ему будет избавиться от этого наваждения. Возможно, работая бок о бок с Кейси несколько недель ему удастся найти приемлемый выход из сложившейся ситуации.

— Я знаю, ты можешь держать себя в руках, но помни, я — часть этой упряжки тоже. Итак, мы все еще держимся за руки. Поняла?

Кейси кивнула почти незаметно, пронзенная жарким взглядом Алекса, его притягивающим прикосновением. Она ждала, вздыхая, каждый нерв в ее теле был натянут, ее губы раскрылись, полные страстного желания.

Но Алекс, к огорчению Кейси, вдруг повернулся к ней спиной, оставив ей неукротимое желание разбить все тарелки об его голову.

Их рабочая неделя началась с короткого визита в госпиталь. Мери Коултон попросила Алекса и Кейси провести ее в госпиталь. Женщине хотелось скорее повидать мужа, а в отделение интенсивной хирургии никого не пропускали. Несмотря на то, что Рон еще не совсем оправился от наркоза, он аккуратно и деловито продиктовал Алексу и Кейси свои инструкции. Споры разгорелись лишь тогда, когда заговорили о разделении обязанностей. Алекс поражался тому, как мало помощников Кейси хотела иметь. В то же время она удивилась, но втайне благодарила Маклина за то количество людей, которых он откомандировал ей в помощь. Но обоим будет приятно находиться рядом друг с другом, это наверное повысит продуктивность их работы в столь лихорадочные дни.

Кейси погрузилась в столь привычную для нее напряженную работу: отбор фотоматериалов, чтение писем, редактирование статей, подборку заголовков, верстку полос. Однако вся ее деятельность строилась в совершенно новом ракурсе еженедельной газеты. Молодая сотрудница «Уикэндера» понимала, что вплотную приблизилась к раскрытию секретов редакционной работы еженедельной газеты.

На долю Алекса выпали: бухгалтерия с бесконечными счетами и расчетами, обычные визиты в небольшие и новые газеты предместий, завтраки с рекламодателями и «стратегические» сессии с комиссионерами, чьи отчеты подтверждали его подозрения о воровстве связок газет.

— Представьте, — объявила Марг Аббот с негодованием, — в четверг, после полудня этот тип сидел рядом с наборным цехом.

Оторвавшись от редакционной статьи, Кейси удивилась:

— Роттен? Кто этот Роттен?

— Тебе Алекс ничего не говорил? — Сандра насторожилась, но не вмешалась. Ее пальцы летали над клавиатурой.

— Торговца из «Английской газеты» быстро окружили. Он фотографировал наших мальчишек-разносчиков «Поляроидом».

Сандра издала звуки, чрезвычайно неподходящие для леди. Наконец, после непродолжительной серии фырканья, сопенья и пыхтенья, она встала и начала высматривать что-то своими свинячьими глазками, при этом ее лицо приобрело свекольный оттенок. Что-то высмотрев, женщина продолжила гневную тираду. Кейси и Марг переглянулись и рассмеялись.

Немного погодя Марг и Сандра ушли со злорадством переговариваясь о том, как Алекс возьмет в руки эту ситуацию. Кейси слушала вполуха. Алекс уже упоминал о человеке, который крутился возле редакции и разносчиков газет. Говорили об этом и в больнице с Роном. Видимо, дело не простое, хотя Алекс и пытался убедить ее в обратном.

Кейси восхищалась Алексом, но ей было трудно поверить в то, что ему удастся приостановить свой стремительный полет вниз, парировав многочисленные удары беспощадных соперников.

Все происходящее с Алексом Кейси воспринимала болезненно, удивляясь бушевавшим в ее груди чувствам.

«Что в действительности сжигает меня? — размышляла молодая женщина. — Когда я вспоминаю о бедном Скотти с заплаканными глазами, у меня появляется желание перегрызть глотку тем, кто несет за это ответственность».

Кейси утомляли эти переживания и она уже мечтала о времени, когда все прекратится. Должны же оставить в покое человека, который не только не спешил набить свой кошелек, но стремился к тому, чтобы другим людям жилось лучше. Издатель «Уикэндера» участвовал в работе информационной бизнес-группы, которая следила за оказанием помощи людям, попавшим в затруднительное положение, занималась строительством недорогих домов. Благодаря заботам этой группы дети из малообеспеченных семей могли получать несложную работу в ресторане, на складах, могли подрабатывать, доставляя газеты. Кейси тряхнула головой, пытаясь вернуться к работе. Ей не нужно было выслушивать от других, расписывавших, какой замечательный человек Алекс. Она уже знала его достаточно. Кейси успела полюбить этого человека, но между ними существовала какая-то стена.

Внезапно прозвучавшие в опустевшем офисе шаги, заставили молодую женщину вздрогнуть. Наконец дверь открылась, и в комнату вошел Алекс. Настороженно посмотрев на своего сотрудника, мужчина устало опустился в кресло.

— После обеда с клиентами я вернулся домой и уже собирался отдохнуть, как вспомнил, что нужно поместить объявление в готовящемся номере, — начал Алекс. Потом он что-то говорил о сломанном карданном вале, но Кейси уже не слушала. Она поняла, что Маклин все спланировал так, чтобы застать ее в офисе одну. И Кейси заговорила. Она обвиняла Алекса в том, что он пренебрегает ею, отгораживает от своих дел, заставляет сидеть в офисе в то время, как вокруг газеты творятся темные дела.

Темпераментный поток обвинений Алекс слушал молча, только его взгляд становился все темнее. Наконец он встал, подошел к Кейси, приподнял ее за плечи, долго смотрел в глаза, затем взял на руки и понес наверх в свою квартиру.

Удивление, испуг, радость — все смешалось в сознании Кейси, парализовало ее волю, широко распахнув глаза, она обмякла на руках у мужчины. Но оцепенение прошло, и женщина обняла Алекса и, улыбаясь, прошептала:

— Я очень тяжелая.

Алекс резко остановился и взглянул на нее, в его черных глазах проскользнул страх. Кажется, Маклин потерял разум из-за отсутствия самодисциплины, благодаря которой ему удавалось сдерживаться, а значит очень скоро он получит щелчок по носу.

— Ты не тяжелая, — возразил он, крепко сжав губы. «Какого дьявола я буду делать теперь? Проклятье, Кейси. Я не смогу остаться один с тобой даже на тридцать секунд. Ни единой минуты на чувства, которые мне так хотелось иметь! Ни единой!»

Глаза Кейси гневно сверкнули: Алекс вновь остановился на самом краю. Женщина поняла, что больше не вынесет этого, ей лучше уйти прямо сейчас.

Алекс, больше не пытаясь превозмочь свое желание, сел, и Кейси оказалась у него на коленях. Мгновенно желание растеклось по ее телу, заставляя сердце биться с неимоверной скоростью. Кейси начала стягивать свой свитер, одновременно отыскивая губы Алекса, которые оказались сначала жесткими, как если бы он намеревался отразить внезапное нападение. Но когда его руки обнимали Кейси, она с беспомощным тяжелым вздохом раскрывала свой рот ему навстречу, ощущала в себе взрыв женской силы. Она убирала свой язык назад, а потом выталкивала вперед, прикасаясь к его нижней губе, а затем к верхней, жестко ударяя и уходя. Кейси дразнила мужчину своей влажностью, заставляя идти до конца, заставляя забыть все сомнения и решиться на риск.

Вкусив жаркую близость и сладость его рта, женщина поняла, как безрассудно вела себя... страстно желая его. Кейси захватывала, исследовала, наслаждалась привкусом бессмысленной глупости и головокружительной радости.

Постепенно сопротивление Алекса уменьшилось и трансформировалось в восторженное соучастие. Кейси поняла, что победила. Перед ней был Алекс, который настаивал на близости. Рот мужчины овладел ее ртом, мучил, давил, толкал. Все завертелось вокруг Кейси, девушка перестала понимать, что делает она и что делает он. Наконец, их сплетенные тела, пронзенные током мучительного счастья, обмякли, но Алекс долго еще держал ее в своих объятиях.

Затем Алекс встал и вышел, а счастливая неожиданным наслаждением Кейси нежилась в теплой впадинке, оставленной его телом.

У Кейси появилось желание что-то съесть. Она встала, нашла чай, заварила и выпила, а затем принялась за работу: застелила постель, с усердием пришила к рубашке Алекса две недостающие пуговицы.

Наконец Кейси услышала шаги и бросилась встречать Алекса. Он легко поднял ее на руки и начал расхваливать ее руки и волосы. Мужчина чувствовал себя очень сильным.

Поцелуи снова стали неистовыми, ласки нетерпеливыми и собственническими, слова, произносимые шепотом, звучали требовательно, моляще и настойчиво.

Алекс хотел забыть все. Он, бывало, неистовствовал, как загнанная в угол лисица, неделю за неделей, принимая уйму клиентов, затем обеды и собрания — это все оправдывало его. Обо всем он был обязан думать, решать серьезные вопросы, иногда приходилось воздерживаться от искушения и соблазна. И вот теперь Маклин побежден.

Да, Алекс все еще пытался сопротивляться, но сильное желание пронизывало его как стремительный поток, срывающийся каскадом на осыпающуюся дамбу.

Он хотел драться за сохранение контроля.

— Как все замечательно! — заговорила вдруг Кейси. — Ведь я нужна тебе, тебе! Да? О, пожалуйста, я необходима тебе теперь...

Алекс поднял голову и уставился на нее. «Что-то происходит между нами», — мелькнула удивившая его мысль. Что-то, что Алекс Маклин не чувствовал целые годы, забыв о возможности такого. Эта женщина вернула его к жизни, ощущению собственной силы, к бьющей через край энергии.

Его руки двигались как руки скульптора, когда тот моделирует и лепит контуры скульптуры. Его губы гипнотизировали ее. В то время, как брови мужчины сдвигались в одну линию, изучая особенности женщины, он продвигался все глубже в ее тело, подвергаемое сладчайшим мукам. Язык Алекса стал сухим, как раскаленное железо, но он раскрыл секрет места мучительной чувствительности и был беспощаден.

Став абсолютно беспомощной, Кейси стала податливой. Алекс раскрепостил ее, избавил от мыслей и подозрений, теперь она могла касаться его, гладить его плечи и спину, сильные руки и пальцы, ласкать затылок и шею.

Но и Алекс перестал подозревать Кейси в обмане и пустой жажде чувственных удовольствий.

— Теперь? — теплым ветерком прошелестел вопрос мужчины.

Полумычание, полувздох вырвались у Кейси, когда первый глубокий толчок Алекса пробуждает ее. Он ждет, давая ее телу шанс улаживать, приспосабливаться к его вторжению, но она сжимает пальцы и убеждает, уговаривает его — глубже.

Дождем поцелуев женщина осыпает лицо мужчины, рот, грудь, ее пальцы скользят, заползают в его шелковистые волосы. Кейси отдает себя Алексу полностью, навсегда, безвозвратно. Кейси ловит его постепенно убыстряющийся ритм.

— Алекс, — кричит женщина, когда он подводит ее к финалу, неизведанной вершине, какой ранее она никогда не достигала. — О, Боже, Алекс...

— Я здесь, — прошептал он. — Я с тобой, дитя. Я не уйду от тебя, я здесь.

Он не выпускал ее, делая ее чувства своим сокровищем.

Кейси, устроившись как в гнездышке, испытывала странное ощущение: ее тело как-будто гудело от удовольствия.

Мужчина и женщина негромко переговаривались, наслаждаясь невесомостью своих тел.

— Ты был прекрасен. Под твоим руководством очень хорошо работать, — ворковала Кейси.

Алекс от удовольствия поиграл ее кудряшками.

— Считай, что это урок, который надо выучить, — мужчина слегка поддразнивал Кейси. — Ты не терпишь замечаний, импульсивна и порывиста. Тебе нужна твердая рука.

— Возможно, но зато ты просто прекрасен, — согласилась Кейси и, наконец, оторвавшись от блаженного тепла, отправилась на кухню.

К счастью в холодильнике нашлись фрукты, сыр и холодный цыпленок, свежий хлеб и белое вино дополнили их пиршество. Обгладывая цыплячью ножку, Кейси с удовольствием разглядывала Алекса. Ей и в голову не приходило раньше, что этот высокий и худощавый мужчина может обладать такой физической силой. Она подарила ему тихую милую улыбку. Комфорт и его обнаженность казались молодой женщине такими привычными, даже родными.

Покончив с едой, Алекс взял Кейси на руки и вновь отнес на кровать, тем самым разбудив ее эмоции, она не была готова к подобному повороту событий.

— Ты знаешь, Алекс, говоря о стремительности, нетерпеливости, импульсивности, ты — первый начал, ты выбрал меня, — напомнила женщина с тонкой усмешкой, в то время как мужчина растянулся на кровати возле нее. — Кто может подумать, что ты настоящий — Ретт Батлер?

Алекс рассмеялся и обнял ее, с радостью ощущая ее податливое тело. Кейси долго не отпускала его.

Они еще много говорили. Алекс рассказал Кейси о том, что ему предложили войти с «Уикэндером» в крупный полиграфический концерн, они обсуждали вопросы издания газеты, ее доставки, различного характера трудности.

 

Глава восьмая

— Как ты думаешь, о каких осложнениях я говорю? — улыбнулся Алекс.

— Я не спрашиваю об осложнениях, — Кейси подумала, что лучше б ей не распространяться на эту тему. — Я говорила о твоих распоряжениях насчет доставки.

— Черта с два. Не хитри со мной, Кейси. Что тебе не нравится?

— Ничего. Не обращай внимания. Неважно.

— Нет, важно. Ответь.

— Не помыкай мною, Алекс Маклин!

— Я и не начинал, Соломинка, а нужно бы. Тебе легко удается выходить сухой из воды, потому что ты восхитительная, забавная, живая и действуешь из самых лучших побуждений, но истина в том, что ты — предерзкая чертовка, и с тех пор, когда ты училась быть послушной, прошло много времени. Так что вот тебе распоряжение на закуску, мой неустрашимый редактор: я хочу чтобы ты мне вернула ключ от офиса перед тем, как я завтра уеду в Сиэтл. И это — приказ.

Побледнев, Кейси уставилась на Алекса.

— Ты что, выгоняешь меня? То, что ты переспал со мной, создало такие проблемы, что ты хочешь уволить меня, хотя тебе отчаянно нужен человек, способный заменить Рона?

Кейси застала Алекса врасплох, неверно истолковав причины его решения, но он был доволен тем, как шоковая терапия выбила ее из равновесия. Может быть, теперь удастся преодолеть ее сопротивление, заставить ее хоть немного прислушиваться к голосу разума.

— Разумеется, я тебя не увольняю, — мягко возразил Маклин. — Ты думаешь, я такой дурак? Мне просто нужен твой ключ, и все. Кажется, это единственный способ убедиться, что ты не будешь торчать в редакции после работы.

— Ох, — еле слышно выдохнула Кейси, чувствуя себя по-дурацки из-за того, что сделала такие неверные выводы.

Отпустив ее руки и облокотившись на локоть, Алекс принялся гладить девушку по волосам, говорить, покрывая ее лицо легкими поцелуями.

— Давай уж я расскажу тебе, что это за осложнения, Кейси, если они, по-видимому, так тебя волнуют. Я говорю о том, что ты заставляешь меня беспокоиться о тебе, это все, что я могу сделать, чтобы удерживать мысли на чем-нибудь другом.

Мужчина дотронулся губами до виска женщины, продолжая рукой ласкать ее шею. Мягкий туман, прикрывший сверкающие изумруды ее глаз, указывал на то, что Кейси все еще хотела его так же сильно, как и он хотел ее, какие бы причуды на нее не находили.

— Как будто мне не от чего лезть на стену, — продолжал он, чувствуя, что опять завел свои нежные брюзжания. — Теперь я пытаюсь уследить за милой, верной, бесстрашной блондинкой, имеющей нюх на неприятности.

— Тебе не обязательно следить за мной, — в протесте Кейси не хватало убежденности. Прикосновения Алекса заставляли ее забывать свое упрямство и прогоняли страхи, которые ее мучили, чего, по-видимому, мужчина не понимал.

Будучи уверенным в том, что он продвигается в определенном направлении, Алекс улыбнулся.

— Не думаю, что это приходило тебе в голову, но каждую минуту, когда тебя нет рядом, я боюсь, что Вик Лундстром с дружком поймали тебя с намерением преподать урок нам обоим.

— Глупости, — Кейси неестественно засмеялась, ее руки дрогнули на его мускулистых плечах, — ты преувеличиваешь. Эти люди уже забыли о моем существовании.

— Милая, тебя не так просто забыть, — Алекс поцеловал девушку в уголок рта, его пальцы скользнули к нежной груди, легко гладя ее шелковую поверхность. — Контингент Лундстрома — не единственная проблема. У меня душа уходит в пятки, когда я думаю, что кто-нибудь из стриптиз-клуба или земельной компании, которая им владеет, может поинтересоваться, почему ты там крутилась. Или что...

— Ты заботишься о моей безопасности? — перебила Кейси, обнимая его за шею. — Значит, этим осложнениям я была причиной? Правда?

— Нет, не совсем так, — ответил Алекс с преувеличенным терпением, потираясь об ее нос своим. — Учитывая обстоятельства, забота о твоей безопасности была бы нормальной реакцией ответственного работодателя. Я говорю о том, что совсем сошел с ума. Я хотел бы засунуть тебя в карман и везде носить с собой, куда бы ни шел... или, может быть, надеть наручники на наши руки, сцепив их вместе... или запереть тебя в надежном месте, пока я не выясню, что происходит вокруг. Вот, что я подразумеваю под осложнениями, — мужчина нахмурился, когда она заворочалась. — Я слишком тяжел для тебя?

Кейси покачала головой. Она не могла решить, как реагировать на слова Алекса, но точно знала, что чувствует.

— Я чувствую себя прекрасно. Я люблю твою тяжесть, — сообщила она с бесстыдной искренностью.

Недоумевая, в чем собственно дело, он отважился высказать одно предположение.

— В моей жизни нет другой женщины, Кейси. Это тебя беспокоит? Ты хочешь знать?

Она колебалась, потом решила, что нет смысла притворяться.

— Может быть, в какой-то мере. Я не знаю, если... Конечно, у меня не было достаточного времени, чтобы спросить. Все равно, это не мое дело.

— Не будь такой благовоспитанной. Мы оба сделали это твоим делом. Ну и в чем же еще проблема?

— Ее? — удивилась Соломинка, а потом вспомнила, как сказала «в какой-то мере». Мгновение она размышляла, потом решительно произнесла:

— Ладно, если тебе действительно интересно, то «проблема» сводится к тому, что я никому не хочу вставлять палки в колеса.

Алекс понял, что Кейси гораздо подозрительнее его. Она возводила вокруг себя такие преграды, что рядом с ними Великая Китайская Стена казалась деревенским частоколом.

— Дело в том, — продолжала девушка, рассеянно водя большим пальцем по его шее. — Я хочу, чтобы ты знал, я понимаю, что это... это столкновение... не начало чего-то...

— Запутанного? — услужливо подсказал Алекс.

Его ирония ускользнула от внимания Кейси.

— Правильно, — согласилась девушка строгим тоном, несмотря на то, что ее пальцы опустились вниз и поглаживали волосы на его груди. — Я знаю, что в твоей жизни нет времени для женщин.

— Правда, — подтвердил Алекс, стараясь оставаться честным и благоразумным. — Говоря, что моя работа — это моя любовь. Если так, то такая компания, определенно, дорого обходится, много требует и оставляет очень мало сил для зеленоглазой леди.

— Ты предлагаешь достаточно, — прошептала Кейси. — Но я не пытаюсь отвлечь тебя от любимой работы. Все как раз наоборот, только подумай. Я преданно служила твоей газете-любовнице, а потом явился ты и увел меня.

— Я тебя не увел. Я тебя унес.

— Семантика. Верно лишь то, что я стала больше помехой, чем ценностью. Ты бы не стал колебаться... — Соломинка запнулась, размышляя о том, что могла бы тщательнее выбирать слова. — Ты не стал бы беспокоиться о Роне, как обо мне. Тебе пришлось менять планы на уик-энд, потому что...

— Потому что Рон болен, а я оставил бы нового редактора в одиночестве разбираться со всем независимо от своих чувств, — объявил Алекс.

Кейси посмотрела на Маклина с сомнением, потом кивнула.

— Ладно. Я согласна, но не хочу, чтобы ты из-за меня волновался.

— Прости, но с этим ничего не могу поделать, милая. Догадываюсь, что в наше время считается дурным тоном, если человек чувствует себя защитником своей...

Мужчина замолчал, задумавшись о только что сказанном. Защитником кого? Своего редактора? Едва ли. Своей подружки? Не в его стиле. Своей женщины? Милостивый Боже, что же это? Неужели его мысли выражаются словами хит-парада кантри-энд-вестерн? Не превращался ли он в подобие эмоционального простачка? «Пришла пора вернуться к здравому смыслу», — одернул себя Алекс. — «Не стоит ли думать о том, что женщина может оказаться под угрозой из-за дел мужчины, о котором идет речь...» — убеждал он.

— Твои покровительские мужские инстинкты просто замечательны, возможно, даже... ну, скорее трогательны, — осторожно заметила Кейси. — Но я не привыкла рассчитывать на чье-то покровительство и никогда не ждала его. Даже больше, я не много дам за обязательства, которые оно налагает.

— Обязательства?

Соломинка глубоко вздохнула и к неудовольствию Алекса, взяла себя в руки.

— Ладно, слушай. Покровительство похоже на клетку, сооруженную из лучших побуждений. Но все же клетку. Ты беспокоишься обо мне, значит я должна делать все, что ты считаешь нужным — для моей пользы, конечно. Я не могу идти туда или сюда, не смею делать то или это, не должна влезать в твои дела. Почему? Потому что ты будешь волноваться. Мне придется отдавать ключ для твоего спокойствия, — помолчав, Кейси тихо добавила, — я не люблю клеток, Алекс. Из-за них у меня начинается клаустрофобия.

Алекс знал, что в словах Кейси есть доля правды, и даже большая, чем он подозревал, тем не менее ее мнение больно его задело. Мужчина сказал себе: «Отстань от нее и прекрати потворствовать беспокойствам, которые сильно ее обижают. Пусть она живет своей привычной жизнью».

Но Алекс не мог пошевелиться, освободить из-под себя эту прелестную женщину, которую явно был способен заставить испытывать желание и безумную страсть. Кейси же спокойно разбивала его аргументы своей неопровержимой логикой, вызывая голод, который только сама могла утолить. Может быть, они оба сошли с ума.

— Да, я ничего не могу с этим поделать, дорогая, — хрипло сказал Маклин, пытаясь удержать мужскую прерогативу охраны женщины своей жизни. Ведь Кейси, нравится это или нет, стала женщиной его жизни. — Я... мне нужно знать, что ты в безопасности.

Кейси знала, что лучше ей сказать последнее слово в этом споре прежде, чем он прервется из-за могучих естественных причин. Жар, который исходил от Алекса, возбуждал ее, а ее тело готовилось для очередного любовного поединка.

— А что, если бы я попросила тебя не уезжать в Сиэтл, так как тоже волнуюсь за тебя? — поинтересовалась Соломинка. — Ты пропустил бы конференцию?

— Это нелепо, — возразил Алекс, просовывая руки под спину Кейси, чтобы крепче прижать ее к себе. — И это совсем другое.

— Да?

— Да. Ну, может, и нет... — мужчина сердито посмотрел на женщину. Его мысли находились в некотором беспорядке. Кейси разняла ноги так непроизвольно, словно даже не подозревала о том, что происходит. — Я не знаю, — пробормотал он, — но мне, черт возьми, кажется, что тут существует разница.

— Ну уж нет, — отрезала Кейси.

Однако в следующую секунду она уже не думала ни о клетках, ни об осложнениях, ни о происхождении паники. Алекс погружался в Кейси, изгоняя из ее сознания все, кроме необузданного, дикого желания.

Пятничное утро прошло гладко, и Кейси закончила со всеми страницами так рано, что у нее осталось время для чтения корректуры перед ее отправкой с курьером в типографию. Алекс помогал Соломинке, но не так много, как на прошедшей неделе. Кейси с гордостью поддерживала слухи о своей возрастающей компетенции.

Мардж сидела на своем месте и тоже просматривала готовые листы корректуры.

— Надеюсь, на этой неделе не будет никаких проблем с доставкой, — тяжело вздохнула грузная женщина, передавая Кейси на проверку несколько объявлений.

— Не будет, — заявила Кейси, возвращаясь к рабочему столу. — Алекс позвонил кое-кому из своей бизнес-группы, чтобы они проследили за нашими делами. Еще он договорился со своим другом, который владеет охранной фирмой: бесплатное объявление в обмен на профессионала, который следил бы за округой, пока наши малыши пройдут свои маршруты.

В течение нескольких следующих минут Кейси благосклонно думала, как Мардж и Сандра в который раз начали перечисление бесконечных добродетелей Алекса, в их голосах звучало удивление, будто женщины только что поняли, что за святой гений является их работодателем.

Но тут сам святой просунул голову в комнату.

— Кейси, зайди ко мне в кабинет, пожалуйста, — бросил Маклин и потом исчез.

Настроение Соломинки резко ухудшилось, она вспомнила, как Алекс вызывал ее таким же способом на прошедшей неделе. В прошлый раз его побудил к этому ее послужной список. Что же случилось теперь?

— Бедный Алекс, — Мардж нахмурилась, качая головой, — он такой измотанный в последние дни.

Кейси встала. Бедный Алекс? А Кейси не бедная? Справляться с этим мужчиной все равно, что кататься на американских горках. Маклин не был слишком измотан ночью, как она заметила, и не казался таким чужим, когда поцелуем разбудил ее рано утром, или когда затащил ее с собой в душ. Его глаза лучились и нежность била через край, когда он вез ее домой, чтобы Кейси могла сменить безнадежно измятую юбку, и блузку на желтое хлопчато-бумажное платье, он был восхитительно очаровательным в «Стартовых воротах», присоединяясь к Соломинке и Бриттани за завтраком. Вплоть до того, как он вошел в свой кабинет, удовлетворенный тем, что все находилось под контролем, Алекс пребывал в отличном настроении.

Что же случилось?

Потом Кейси вспомнила. Ключ. Алекс хотел, чтобы она вернула этот проклятый ключ.

Девушка достала связку из сумки, громко звеня, отцепила ключ от кольца, вышла из комнаты и направилась через холл.

Алекс стоял перед своим столом, когда она вошла в кабинет. Кейси едва сдержалась, закрывая дверь, чтобы не хлопнуть ею. Не позволяя себе расслабиться, под влиянием свежих воспоминаний о том, как выглядит под темно-синим деловым костюмом его высокое, стройное тело, она гордо прошествовала к столу, схватила мужчину за руку и швырнула ключ в его открытую ладонь.

— Вот, — прошипела она, — доволен?

Алекс несколько секунд хмурясь, смотрел на ключ, пока не понял. Он совсем забыл о своем требовании.

Маклин взял руку Кейси, вложил ключ ей в ладонь и согнул ее пальцы в кулак.

— Я передумал.

Соломинка совершенно запуталась.

— Значит, ты не против, если я приду работать, когда никого не будет?

— Нет, но я был не прав, требуя ключи, как залог, но пообещай не приходить сюда до девяти утра в понедельник.

— Ты поверишь моему слову несмотря на то, что несколько раз просил меня после работы держаться отсюда подальше, а я все равно приходила?

Алекс ухмыльнулся, в его глазах озорно блеснули искорки.

— Но я никогда не просил тебя дать слово. Как ты сама говорила, я был слишком занят, отдавая распоряжения, которые ты не соглашалась выполнять. Я верю, что если ты пообещаешь, то сдержишь слово.

Кейси забеспокоилась: Алекс казался слишком уж уверенным.

— А вдруг случится что-нибудь такое, что потребует моего присутствия?

— Что бы ни случилось, все может подождать. Подумай, милая: мы занимаемся проблемами окрестностей, а не руководим переговорами на высшем уровне о мире во всем мире.

Немного удивленный своей собственной позицией, Алекс понял, что подшучивает скорее над собой, чем над Кейси. До того, как благополучие зеленоглазой блондинки стало его главной заботой, он придавал своей газете гораздо большее значение.

— Ну? — выжидательно спросил он, так как Кейси все еще молчала. — Не придется ли мне услышать какого-нибудь искреннего обещания?

Еще немного подумав, Кейси кивнула. Она так и не могла придумать ни одной причины, по которой ей пришлось бы работать в выходные.

— Хорошо. Сделка состоялась. Но если ты не охотился за своим ключом, почему ты вызвал к себе таким тоном? Я думала, ты снова мною недоволен.

Алекс насторожился, его лицо стало озадаченным.

— Я не вызывал тебя никаким тоном. Я просто пригласил тебя в свой кабинет. Я даже сказал, пожалуйста.

— Твой голос был сердитым. Запрещающим. Ясно злым.

— Правда?

Кейси смягчилась. Бедный Алекс. Его удивление было искренним. Может быть, она слишком чувствительна? Не вернулась ли она к своей старой привычке выискивать неприятности, как только кто-то станет ей достаточно близок? Если так, то она, должно быть, бомба с часовым механизмом, потому что никто никогда не трогал самые глубины ее существа, как это сделал Алекс.

— Ну, может быть, он просто был... измотанным, — закончила она, про себя благодаря Мардж за пригодившееся слово.

— А, может быть, это что-то совершенно другое, — предположил Алекс с обезоруживающей улыбкой.

— Например? — прошептала девушка, вызывая Маклина на откровенность.

Алекс обвил руками ее плечи и притянул Соломинку к себе.

— Не подойдет ли... «нетерпеливый»?

— И «импульсивный»? — предположила Кейси.

Кивая, он обнял ее лицо ладонями.

— И пылкий.

Желание затуманило глаза Кейси, улыбка изогнула ее губы, она таяла, стоя рядом с Алексом, положив руки ему на пояс.

— Через несколько минут мне нужно ехать в аэропорт, — голубые глаза мужчины заполнила нежность. — До того, как уйду, я хочу получить кое-что от тебя. Кое-что важное.

— Что... что бы это могло быть? — поинтересовалась Кейси, хотя у нее уже появилась догадка.

— Это, конечно, — прошептал Алекс, опуская голову и прижимая свои губы к ее губам.

Голова девушки закружилась от мятной сладости рта Алекса, ее воображение зажглось от знакомого вкуса его языка, ее тело снова мучительно захотело с ним соединиться.

Соломинка уже начала думать, что ее желание будет исполнено прямо на рабочем столе, когда он резко отстранился от ее губ и, обхватив руками, сжал ее так свирепо, что должны были бы проснуться все ее страхи, но не проснулись.

— Поедем вместе со мной в Сиэттл, — прошептал он, потом хрипло засмеялся. — Я предупреждал тебя, не правда ли?

Кейси посмотрела на него с лукавой улыбкой:

— Что с нами происходит, Алекс? Мы слишком торопимся?

Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Может быть. Может быть, торопимся.

Некоторое время они не отрывали взглядов друг от друга, несколько долгих секунд, будто пытались прочитать будущее в глазах. Потом, по молчаливому согласию, Алекс ослабил свои объятия, и Кейси вышла из круга его рук.

Напряжение в кабинете возрастало. Кейси подошла к окну и встала, глядя на улицу, сложив руки на груди.

Алекс, подойдя к столу, чтобы положить несколько бумаг в портфель, думал, что можно сказать или сделать в такой момент. Никогда и никто еще так не выбивал его из колеи.

— Спасибо за приглашение, — поблагодарила Кейси, не оборачиваясь. — Я не имею в виду конференцию. Очень мило с твоей стороны позвать меня с собой.

«Мило», — подумал Алекс. Быть милым вовсе не входило в его намерения, но это хорошая линия поведения.

— Обидно, что эта мысль раньше не пришла мне в голову. А что ты об этом думаешь? Еще может быть не поздно...

— Алекс, так получилось, что я знаю: ты подал заявку об участии в конференции несколько недель назад, — обернувшись к Алексу, Кейси улыбнулась. — И честно говоря, я предпочла бы остаться здесь, чтобы удерживать крепость.

— Удерживать крепость? — в голосе Маклина проскользнуло раздражение. — Кейси, все находится под контролем, поэтому нет оснований для того, чтобы вспоминать о газете в следующие два дня. Это выходные, понимаешь.

— Выходные с Морским Фестивалем и историями Вест Энда, — напомнила Соломинка. — Кроме того, мы до сих пор не разобрались с самым важным: мы так и не попытались выяснить, кому принадлежит таинственная земельная компания. У меня есть сильные подозрения, что ее хозяин — твой старый приятель Джимми Доусон. Ты сам говорил: он часто влезает в сомнительные дела, а что может быть сомнительнее, чем давать напрокат собственность грязному стриптиз-клубу. Я уверена, что могла бы выяснить...

— Кейси, не выясняй ничего, — резко прервал ее Алекс. — Не подходи и близко к стриптиз-клубу. Не надо...

— Но это важно! — настаивала Кейси. — Я снова просматривала наши старые выпуски, и они заставили меня задуматься. Разве такому человеку, как Доусон, не захотелось прибрать к рукам весь дом и даже землю, на которой он стоит? Если Доусон смог выбить из колеи «Уикэндер», то смог бы и избавиться от человека, который доставляет ему неудобство, и получить твою собственность по дешевке! Хорошенькие мотивы для нападения на твою газету, разве не так? Я убеждена, что все твои проблемы упираются прямо в Джимми Доусона. На что угодно поспорю: он как-то связан с «Газетт».

— Прекрати!

— Кейси, замолчав, нахмурилась.

— Никаких расследований, понятно? — Маклин подошел к девушке и положил ей на плечи руки. — Особенно тогда, когда меня нет в городе! Ладно, я согласен со всеми твоими подозрениями. Если честно, я уже нанял кое-кого, чтобы покопаться в темных делишках Доусона. Кое-кого, кто специализируется на таких расследованиях. Так что держись подальше от всего, что связано с Джимми. Соломинка, ради Бога, держись подальше!

— Ты согласен со мной? — Кейси удивленно улыбнулась. Рассеянно поглаживая шелковый галстук Алекса, девушка с проскальзывающим в голосе волнением продолжила:

— Ты нанял профессионала, чтобы заняться проверкой Доусона? Это замечательно! Ты мне не рассказал.

«Я тебе не только этого не рассказал, — виновато вспомнил Алекс, но быстро справился с несвоевременным чувством. Кейси доказала, что он поступил правильно.

— Любимая, пожалуйста, пойми: по такому поводу я не стал бы долго волноваться...

— Выкинь глупую мысль... — начала растягивать слова Соломинка.

Глаза мужчины сузились, и он сильнее сжал плечи зеленоглазой блондинки.

— Ладно, допустим. Я буду волноваться. Пройдет еще много времени прежде, чем я научусь обуздывать свои переживания. Так что смейся надо мной, но попытайся держаться подальше от разных неприятностей?

— Скажи, пожалуйста, в какие неприятности я могу попасть?

— Не знаю, что меня и беспокоит.

Кейси смотрела на Маклина несколько секунд, потом расхохоталась.

— Ты победил, Алекс. Я стану брать интервью у победителей соревнований по плаванию в ванной и участников пикников. Я буду держаться подальше от Доусона, буду обходить за три квартала стриптиз-клуб и... — она сладко улыбнулась. — Я ничего не забыла?

— Не гуляй в парке после заката, — не задумываясь, продолжил мужчина. — И... он сделал паузу, видя, как брови Кейси поползли вверх. — Ешь по яблоку каждый день, ложись в постель не позже трех, — добавил Алекс с самокритичной усмешкой, заимствуя слова из надоевшей старой песни, пытаясь показать, что он понимает, каким смехотворно капризным стал. — Моя сверх-покровительственность опять проявляется?

— Да, но давай прекратим препирательства, — смеясь попросила Соломинка. Ей нравились те чувства, которые вызывал в ней Алекс.

 

Глава девятая

Прогуливаясь по парку перед закатом, Кейси хотела расслабиться и насладиться чудесным летним вечером, но не могла освободиться от нервирующего ощущения. Соломинке казалось, что ее преследует крупный, лысеющий мужчина с бульдожьим лицом, бочкообразной грудью и плечами игрока в американский футбол.

Возможно, постоянное нытье Алекса о ее безопасности заставило Кейси тревожиться, шагая по улице, которая вела из парка в оживленную часть города к кафе «Стартовые ворота». В конце концов, она бродила по наиболее часто посещаемым участкам гигантского природного заповедника, где можно встретить кого угодно, в том числе и такого человека как Бульдог.

Добравшись наконец до «Стартовых ворот», Кейси воспряла духом и решила, что если незнакомец и следит за ней, она сумеет от него оторваться, и это будет маленьким приключением. Но зачем кому-то следить за ней?

— Привет, Руби, — поздоровалась Кейси, войдя в кафе, и уселась на свое любимое место у стойки. Она оказалась единственным посетителем, час пик уже прошел. — Что у нас на ужин? Голодающие орды оставили что-нибудь для меня?

— Не попробуешь моего салата с цыпленком? — предложила хозяйка.

— Звучит заманчиво, — жизнерадостно согласилась Кейси. — И еще немного чая со льдом к нему.

— Сию минуту, подруга.

Руби достала графин из холодильника, наполнила стакан и улыбнулась девушке через плечо.

— Весельчак сказал сегодня, что мы должны прибить медную пластинку с твоим именем на этот стул. Ты приходишь сюда чаще, чем Куки. Даже чаще, чем Черпак. Лично я думаю, что мы должны тебя удочерить, — хозяйка рассмеялась и поставила перед посетительницей чай. — Я не возражаю, если люди решат, что я могла произвести на свет такую дочь.

Кейси почувствовала подступивший к горлу комок, хотя и знала, что Руби шутит.

— Вы же удочерили меня, — с трудом выговорила она, подняла запотевший стакан и отпила большой глоток его содержимого.

— Что же, волосы у нас похожи, — подхватила Руби, поглаживая свои рыжие кудри. — Почти одинаковые.

Она вернулась к холодильнику, чтобы взять продукты, необходимые для салата с цыпленком. — Ты отправила Алекса в Сиэттл?

— Он уехал в обеденный перерыв, — подтвердила Кейси, все еще справляясь с голосом и чувствуя нелепость своей чрезмерной эмоциональности. Стремление принадлежать всегда боролось в ней с жаждой независимости. Соломинка начала понимать, что когда-нибудь одно из двух победит.

— А где сегодня скрывается любовь твоей жизни? — наконец нашлась девушка.

— Женится на Джоан Вудворд, как я слышала, — парировала Руби, но тут же смягчилась, как будто, не могла даже подурачиться по поводу неверности своего Весельчака. — По правде говоря, его милость сейчас на кухне, занимается кое-каким ремонтом.

— Я вас двоих не понимаю, — Кейси покачала головой, — вы всегда, всегда в работе. Неужели ты не устаешь?

— От чего? От того, что готовлю еду для добрых людей? От того, что целый день приходят в гости друзья? Это называют работой?

— Ну... друг от друга? — робко произнесла Кейси, не уверенная, стоит ли задавать столь личный вопрос. Беря интервью, она была гораздо смелее. А в обществе совсем наоборот.

— Друг от друга? — эхом отозвалась Руби, продолжая резать лук и сельдерей. — Ты не понимаешь, Соломинка, Весельчак и я — команда, а значит, не можем уставать друг от друга, — женщина остановилась, нож замер в воздухе. — Это все равно, что устать от себя. Подумай над моими словами, я скорее устану от самой себя, чем от Весельчака. Он не треплет все время языком, как я.

Отсмеявшись, Кейси возразила, что интересный собеседник не треплет языком и погрузилась в задумчивое молчание.

— Говоря о командах, — Руби наконец дорезала все ингредиенты, — рада была увидеть, что Алекс сегодня утром пришел сюда с тобой. Вы хорошо смотритесь вместе. Это всегда видно, понимаешь, что я хочу сказать? Послушай, после того, что он позволил маленькой Джо-Бесс сделать с собой, его счастье найти достаточно смышленую девушку, способную оценить такого отличного парня.

«Милостивый Боже, — похолодела Кейси, — разве можно здесь что-то сохранить в тайне?» Она твердо решила не воодушевлять Руби на сплетни.

Хозяйка «Стартовых ворот», напевая под нос, поливала салат своим особенным соусом и украшала зеленью.

— Начинай, — Руби гордо поставила свое произведение перед Кейси.

— Выглядит замечательно, — Соломинка сразу принялась за еду, — на вкус восхитительно, — добавила она, попробовав.

Мисс Макинтайр приходила сюда, чтобы насладиться уютом, вкусной стряпней Руби и добродушным материнским отношением хозяйки кафе.

К тому времени, как Кейси позволила Руби уговорить себя попробовать малиновый пирог на десерт, она уже была в высшей степени довольным жизнью человеком, совершенно не скучающим по Алексу. Соломинка думала о Маклине не больше секунды и ни в малейшей степени не чувствовала любопытства по поводу того, что знала Руби о женщине, которая когда-то делила с ним жизнь, имя, постель... Поэтому с некоторым удивлением Кейси поняла, что небрежно спрашивает хозяйку «Стартовых ворот»:

— Так, Руби, выходит, ты знала Джо-Бесс, бывшую жену моего босса?

Через три четверти часа, кипя от возмущения, Кейси отпустила комплименты Руби за ее великолепный салат с цыпленком, лучший из всех, когда-либо приготовленных, и вышла из кафе с дружеским взмахом руки и камнем на сердце.

Соломинку поглотили мысли о несправедливости, с которыми мирился Алекс из-за своего сверхразвитого чувства долга. Он позволил Джо-Бесс взять все до последнего цента, только для того, чтобы она побыстрее уехала после развода в компании с неприятным, но богатым наследником денег в Сан-Франциско. Думая о Маклине, Кейси не обратила внимания на Бульдога, который сидел в кафе на другой стороне улицы.

К субботнему вечеру Кейси все еще не могла избавиться от странного чувства, ей казалось, что за ней постоянно наблюдают, хотя она не видела своего преследователя с тех пор, как встретилась с ним взглядом на короткое мгновение у «Стартовых ворот».

Большую часть дня Соломинка провела среди гостей и участников Морского Фестиваля, собирая диковинные истории и делая снимки, которые можно будет использовать в «Уикэндере», который ежегодно освещал супер-вечеринку, и, вполне возможно, ее Немезида ходил за ней по пятам, а она его не замечала.

Если, конечно, Бульдог Кейси не померещился.

Восхищаясь фейерверком над Английским заливом, а затем возвращаясь домой, Соломинка окончательно расслабилась, все забыла и, когда Алекс разбудил ее ночью телефонным звонком из Сиэттла, не упомянула о преследователе.

Надев кроссовки, джинсы и футболку «Спасите дельфинов» в воскресенье утром, Кейси пошла в Парк Стэнли, чтобы собрать материал о самодеятельном концерте, показе народных танцев и соревнованиях спортсменов-любителей. Потом она побрела к гостинице, где Бриттани, как менеджер небольшого роскошного отеля, выступала в роли хозяйки Игр Гостеприимства. Булочка и сама была хорошим участником состязаний: она с энтузиазмом принимала участие в соревнованиях по тому, кто быстрее застелет постель, найдет потерянный багаж и что-то там еще, что напридумывали организаторы, чтобы вызвать несколько смешков над индустрией гостиниц и путешествий.

Когда игры кончились, подруги пообедали вместе и пошли по домам. В сумерках они распрощались за два квартала от дома Кейси.

Как только Бритт скрылась за углом, рядом с Соломинкой притормозила машина и, приноравливаясь к скорости девушки, поехала рядом. Такое никак нельзя было назвать фантазией.

Черный «Корвет» являлся классической машиной шестидесятых, и при других обстоятельствах Кейси постаралась бы его хорошенько разглядеть. Теперь же она чувствовала себя оленем, которого преследует голодная пума.

«Какой-то придурок решил подцепить девочку, — не выпуская «Корвет» из поля зрения, успокаивала себя девушка, — продолжая весело идти вперед, притворяясь, будто не замечает нежелательный эскорт. Соломинка радовалась тому, что ее сумка висит на плече и руки свободны.

Внезапно машина рванулась вперед и остановилась в нескольких ярдах от Кейси. Дверца открылась, и из «Корвета» вылез человек, похожий на штангиста, в обтягивающих джинсах и рубашке. Мужчина встал, расставив ноги, перед девушкой, глядя ей в лицо с ленивой ухмылкой, неторопливо прочитал надпись на ее футболке, потом тряхнул головой и фыркнул.

— Я понял, когда увидел копну светлых волос: пришла моя удача.

Кейси замерла. Хозяин «Корвета» благоухал, как винокуренный завод, и явно искал неприятностей.

— Человек, которому пришло в голову ездить на «Корвете» должен лучше с ним обращаться, — заметила мисс Макинтайр с внешним спокойствием, надеясь, что ее слова заткнут мужчине рот на какое-то время, и она получит несколько секунд на раздумья. Здоровяк показался Соломинке знакомым, но она не могла вспомнить его.

Не найдя, что ответить, мужчина замолчал. Но ненадолго. Нагловатая ухмылка быстро вернулась.

— Я знаю, как обращаться со своей машиной, душечка. Так же хорошо я знаю, как обращаться с женщиной.

— Рада за вас. Теперь давайте посмотрим, не знаете ли вы, как убраться с моей дороги, Галахад.

— Меня зовут не Галахад. Меня зовут Марти. И, может быть, я не хочу убираться с твоей дороги, красавица. Я хочу, чтобы ты села в мой «Корвет» и поехала со мной. Скажем, в более уединенное местечко. Ну, как тебе мое предложение?

Кейси надеялась, что он не мог видеть, как колотится ее сердце и подгибаются колени. Если хозяин «Корвета» заметит, что она боится, то это только осложнит ситуацию.

— Твое предложение? — переспросила Кейси с безразличием. — Я кое-что придумала, дорогуша, — она окинула мужчину уничижительным взглядом. — Почему бы тебе не отойти в сторону, как пай-мальчику и сохранить себя от неприятностей?

Нагловатая ухмылка исчезла и в глазах показался огонек сомнения, но потом Марти откинул голову и разразился хохотом. Секундная неуверенность подсказала Кейси мысль.

— Ты один из бравых парней Вика Лундстрома, — мисс Макинтайр почувствовала, как ее переполняет бешенство. — Как же ты ходил за мной два дня, ты...

— О чем ты болтаешь? — обиженно перебил мужчина. — Я заметил тебя на улице десять минут назад и подумал, что нужно бы мне заработать премию и поучить подружку Маклина кое-каким манерам.

— Поучить манерам? — Кейси насмешливо прищурила глаза, хотя едва могла сдерживать дрожь в голосе. Бравада казалась ей наилучшей возможностью выбраться из такого затруднения. — Почему грубияны всегда думают, что могут поучать других? Между прочим, где прячется остальная команда? Я уверена, один ты не был бы таким смелым.

Марти низко, протяжно свистнул.

— Милая, ты и вправду напрашиваешься. Кажется, я смогу тебя удовлетворить. — Он снова ухмыльнулся, потом бросился вперед и схватил левую руку Соломинки своей огромной ладонью.

Кейси прореагировала с быстротой молнии, хотя и не совсем так, как ее учили на курсах самообороны, которые она посещала несколько лет назад: она ударила мужчину. Ее правый кулак вмазал ему по переносице.

Это застало хозяина «Корвета» врасплох, он взвыл, отпустил ее руку, отшатнулся назад и обеими руками схватился за лицо.

Решила, что если она останется тут, то вряд ли сможет потом убежать. Кейси рванулась вперед. Однако мужчина быстро оправился, догнал девушку и снова схватил за руку прежде, чем она успела сделать и пять шагов. Соломинка повернулась и попыталась применить один из приемов кунг-фу. Но на Марти прием не подействовал. Его мясистая лапа опустилась на хрупкое плечо, он дернул ее так, что отважная репортерша не смогла снова ударить его.

— Пусти! — завопила Кейси, с опозданием осознав, что все время не переставая звала на помощь. Она собиралась изо всей силы наступить на ногу агрессору, потом драться до последнего. Прошло время убегать, настало время драться.

Услышав шаги, Соломинка оглянулась в надежде, что какой-нибудь полисмен услышал ее крики и застыла.

Бульдог! О, Господи, вот оно. Так она старается не влезать в неприятности. Алекс будет в ярости!

Но рука, безжалостно сжимавшая плечо, ослабла, и Кейси подалась вперед. Пытаясь удержать равновесие и одновременно развернуться, девушка увидела, как Бульдог взял за шиворот Марти и заломил за спину его руку так, что его лицо исказила гримаса боли.

Удивлению Кейси не было границ.

— Простите, мисс, — заговорил Бульдог с виноватой улыбкой. — Я не хотел вмешиваться, пока вы справлялись сами, но у меня есть свои обязанности.

В понедельник после полудня Кейси сидела за своим рабочим столом, редактируя пресс-релизы и ожидая Алекса.

Он появился сразу после четырех, одарил каждого улыбкой, а Кейси — теплой волной нежности.

В тот момент, когда босс выбрался из-под огневого вала вопросов Мардж и Сандры о конференции, Кейси поднялась на ноги и отрывисто, почти грубо потребовала:

— Алекс, не могла бы я поговорить с тобой в твоем кабинете, пожалуйста?

— Конечно, — подавляя восторженную улыбку, Алекс с горячностью пропустил ее вперед.

«Кейси необычайно хороша, — подумал мужчина с лихорадкой желания, перемешанного с нежностью. — Такая игриво сексуальная». Очевидно, она решила побить Алекса его же оружием, вызывая босса в кабинет за украденным поцелуем, как поступил он в прошлую пятницу. Неотразимость восхитительной шалуньи подчеркивали и шелковая блузка, и кремовые широкие брюки, каскад волос. Маклин не видел раньше такой прически у нее. Ему понравилось все. Ему не терпелось перецеловать каждый мягкий локон и капризный завиток. Его пальцы дрожали от желания почувствовать шелковистые пряди.

Открывая дверь кабинета, Алекс отступил на шаг и пропустил Кейси вперед. Она прошла по комнате и остановилась у стола, повернувшись к мужчине лицом и уперев руки в бока...

«Соломинка замечательно вошла в роль», подумал Алекс, закрывая дверь и направляясь к девушке. Он вдыхал ее аромат и стремился к нектару ее рта.

Маклин чуть было не обнял Кейси, когда она вдруг подняла обе руки и схватила его за лацканы. — Ты нанял сыщика следить за мной! — бросила она яростное обвинение. — Нанят липа, который ходил за мной с той самой минуты, когда ты уехал в пятницу!

— Я не нанимал его. На самом деле, он глава той компании, которая проверяет наши подозрения насчет Доусона и следит за доставкой «Уикэндера». Я просил его поглядывать за тобой. — Алекс надеялся, что Кейси не обнаружит своей няньки, но если она заметила, он не собирался отказываться. — Все равно, как ты узнала?

— В пятницу вечером. В пятницу ранним вечером, — в голосе Кейси проскользнул оттенок триумфа.

Брови Алекса поднялись от удивления.

— Так быстро?

— Я репортер, помнишь? Натренированный обозреватель, как говорят. — Соломинка отпустила лацканы Алекса и повернулась к нему спиной, — ах, моего слова было достаточно для тебя. Ах, ты доверял моему обещанию, — девушка снова повернулась к мужчине, ткнув указательным пальцем ему в грудь. — После всего, что мы... после всего того... ты все еще мне не доверяешь!

— Кейси Макинтайр, после всего, что произошло между нами, — тихо возразил Алекс, взяв ее руку, чтобы она не провертела в нем дыру, — как ты могла сделать такие идиотские выводы? Доверие к этой ситуации не имеет никакого отношения. Я не мог находиться рядом и охранять тебя, поэтому постарался, чтобы этим занялся кто-нибудь другой. Я не рассказал тебе, так как решил, что ты оскорбишься и сделаешь все возможное, пытаясь оторваться от него, и помешаешь его работе. Ты не согласна?

— Я не верю, — пробормотала девушка, безуспешно пытаясь вырвать свою руку. — На самом деле ты... — она застыла, не закончив предложения, когда слова Алекса начали доходить до нее через плотную стену бешенства. — Охранять меня?

— Чтобы быть уверенным в твоей безопасности, милая, — Алекс поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев.

— Почему Бульдог не сказал мне этого? Почему он только сделал таинственное замечание о том, что у него есть свои обязанности?

— Бульдог?

— Твой сыщик. Он не назвал своего имени. Он вообще ничего мне не сказал, кроме того, что если я хочу получить ответы на вопросы, то должна пойти с ними к тебе.

— Его зовут Сесип Уотерс, — губы Алекса задергались в улыбке. Он уселся на край стола, потянув к себе Кейси. Отпустив ее руки, мужчина положил свои длинные пальцы на ее тонкую талию. — Я должен признать, что имя Бульдога ему подходит больше. Весельчак будет гордиться тобой, ты придумала замечательное прозвище. Теперь, что ты имеешь в виду, говоря, что Сес ничего тебе не сказал? Ты в самом деле с ним говорила?

— Вчера вечером, — хотелось бы сдержать инстинктивный ответ своего тела на прикосновение упругого бедра Алекса. Она положила ладони на предплечья мужчины, твердо намереваясь отодвинуться от него, но, почувствовав игру мускулов под его темным костюмом, каким-то образом обнаружила, что остается на том же месте. Как она могла задать взбучку Алексу, которую он заслужил, когда так хотела, чтобы он любил ее.

— Твой Сесип Уотерс мотал мне нервы весь уик-энд, — недовольно заговорила Кейси, — откуда я могла знать, что он на нашей стороне?

— Прости меня, милая. Но ты совсем не должна была о нем знать. Я никак не могу смириться с фактом, что Сес оказался настолько неуклюжим, что ты его сразу заметила.

Замечание Алекса разбудило в Кейси гордость.

— Он сказал мне, что раньше такого с ним никогда не случалось. Я чувствовала его присутствие весь день в субботу и воскресенье, я знаю, что твой человек находился рядом все это время, но я не вычислила его сразу. Он хорошо работает, Алекс. Не ругай его, когда он придет к тебе с отчетом.

Алекс закашлялся, чтобы скрыть взрыв смеха, который не мог полностью подавить. Мисс Макинтайр никогда не перестанет удивлять его. Даже когда сердилась, девушка оставалась скрупулезно честной.

— Ладно, я не задам ему головомойку, — пообещал Маклин. — Как, в конце концов, ты расколола его прошлой ночью?

— Было не так... — Кейси оборвала себя на полуслове, нахмурившись.

«Ох-хо-хо, — поняла она. — Сейчас придется сознаться, что Бульдог меня спас». Она попалась в ловушку и инстинктивно отступила назад.

Алекс прореагировал на это тем, что обнял ее за талию и снова привлек к себе.

— Не уходи, — мягко попросил он. — Я скучал по тебе, Соломинка. Я хочу тебя прямо здесь. Я безумно рад тому, что, наконец, могу смотреть на тебя, прикасаться к тебе и вдыхать тебя.

— О, Алекс, — Кейси растаяла, ее пальцы скользнули вверх, к его плечам, потом начала гладить смуглую шею над воротником. Девушка запустила пальцы в волосы мужчины, наклоняя его лицо к своим губам. — Я тоже по тебе скучала.

От Алекса исходили теплые волны. Он провел руками по податливому телу Кейси, мечтая обнять ее всю сразу. Мужчина, заметив, что женщина начинает капитулировать, снова почувствовал лихорадочную радость. И в первый раз с тех пор, как самолет приземлился в Ванкувере, впервые за многие годы, он почувствовал, что вернулся домой.

Их поцелуи стали более глубокими, их немое желание поднялось на головокружительную высоту для такого места и времени. С огромным усилием Алекс оборвал поцелуй. Он стоял и просто держал Кейси, их сердца бились в унисон.

— Насколько я помню, перед тем, как ты атаковала меня столь неподражаемым способом, — напомнил Алекс со смехом, — мы обсуждали, как тебе удалось заговорить с Бульдогом?

Кейси понадобилось время, чтобы сосредоточиться. Она колебалась, не испытывая большого желания рассказывать Алексу, сколь оправданной была его тревога. Но она так или иначе узнает все подробности, поэтому она открыто встретила его нетерпеливый взгляд.

— Ладно, — подсказал Алекс с усмешкой. Он гордился тем, что Кейси сразу раскусила Уотерса и хотел услышать подробности. — Что тебе придется признать?

— Что Бульдог оказался рядом в подходящий момент, — выдохнула Соломинка, потом торопливо добавила, — но даже он подтвердит, я сама почти со всем справилась.

— Справилась с чем? — улыбка Алекса увяла.

Кейси глубоко вздохнула, и рассказала Маклину, что ей пришлось столкнуться, как он и предсказывал, с пьяным и опасным типом из команды Вика Лундстрома. Мисс Макинтайр не упомянула о тех оскорблениях, которыми обменивалась с человеком, весящим на полтонны больше ее, она не распространялась о том, что начала драться с Марти вместо того, чтобы позвать на помощь, но передала слова парня о той премии, которую он получил бы за нее от своего босса.

Руки Алекса сжались вокруг тела Кейси, как железные обручи.

— И ты пришла сюда выговаривать мне за то, что я нанял Уотерса защищать тебя? — спросил он тоном, от которого по ее коже пробежали мурашки. — Если бы Сес не оказался там, тебя могли бы...

Маклин побледнел, потом резко отпустил Кейси, повернулся на каблуках и направился к двери.

— Теперь ты разозлился на меня? — возмутилась девушка. — Ты ничего мне не рассказал и ждал, что я не расстроюсь?

Кладя руку на дверную ручку, Алекс обернулся.

— Я не злюсь на тебя, Кейси.

— Неужели? Тебе бы стоило посмотреть на свое лицо, Алекс Маклин. И куда это ты собрался. Мы еще не закончили дискуссию.

— Нет, мы закончили, — процедил сквозь сжатые зубы Алекс, дергая дверь. — Сейчас нам нечего обсуждать, у меня есть более важные дела.

— Подожди меня, — Кейси бросилась за ним. — Я пойду с тобой, куда бы ты ни собрался.

Маклин повернулся, сжал пальцами ее руки, заставил вернуться в кабинет и усадил ее в кресло, где она словно онемев, смотрела на него снизу вверх.

— Ты никуда не уйдешь, и если мне придется привязать тебя к стулу, чтобы ты осталась на месте, я сделаю это.

Кейси поняла: Алекс говорит серьезно и твердо.

— Когда ты примиришься с тем, что я сама могу справляться со своими трудностями? — чуть не плача бросила ему в спину Соломинка.

Алекс задержался, чтобы взглянуть на нее еще раз.

— Кейси, я согласен с этим. Ты, однако, так носишься со своей драгоценной независимостью, что пропустила существенную подробность: ты не со своими трудностями справлялась прошлой ночью, а с моими. И ты лучше всех должна понимать, почему я не могу примириться с такой ситуацией.

Пробравшись мимо людей, охранявших принадлежащий Джеймсу О. Доусона фешенебельный офис, устроенный на крыше небоскреба с видом на Английский залив, Алекс не задержался и у испуганно лепечущего секретаря, который пытался не впустить его в святая святых Доусона.

Личный враг Маклина вертелся на кожаном кресле с высокой спинкой за столом из желто-закопченного стекла, на котором ничего не было, кроме хрустальной пепельницы и телефона, по которому он говорил. Хозяин офиса посмотрел вверх, чтобы выяснить причину суматохи, махнул рукой секретарю и закончил разговор.

— Маклин, если ты пришел говорить не о том, чтобы напечатать всю кипу отказов, — заявил он без предисловия, — убирайся.

Алекс уперся ладонями на стекло и перегнулся через стол, который казался ему спроектированным каким-нибудь посредственным Голливудским дизайнером. Такое же впечатление производил и весь офис. Как, собственно, и Джимми. У него даже имелась бутафорская сигара в углу рта.

Доусон поднял одну кустистую бровь и уставился на руки Алекса.

— Мой секретарь только что отполировал стекло.

— Тогда ты вряд ли захочешь, чтобы я проломил его твоей головой, — заметил Алекс. — Говорю в последний раз, Джимми, пусть наши разногласия остаются только нашими. Скажи своим головорезам, чтобы они держались подальше от моих людей. Особенно от детей и женщин, понятно?

— Нет, не понятно. Я не знаю, о чем ты говоришь, — Доусон самодовольно ухмыльнулся. — Я не могу отвечать, если какого-то парня из моей команды раздражает вмешательство одной бабы.

Терпение Алекса истощилось. Он потянулся через стол, сгреб Доусона за ручной росписи галстук, шелковую рубашку и почти вытащил его из кресла.

— Может быть, тебя нужно, Джимми, немного поощрить, чтобы ты почувствовал ответственность за...

Внезапно он замолчал. В пустых серых глазах Доусона появился страх, но в то же время и какой-то странный блеск. Вспышка удовлетворения.

«Черт возьми, — подумал Алекс. — Я хотел врезать кому-нибудь. Особенно Джимми Доусону». Он подумал о том, что могло бы случиться с Кейси, и захотел второй раз отполировать претенциозный стол лицом Джимми Доусона. Но подобные детские игры не могут решить всех вопросов. Последнее, что Алексу нужно, это заставить Доусона выглядеть жертвой, дать ему повод предъявить обвинения в оскорблении действием и начать судебный процесс.

— Джимми, — голос Маклина превратился в угрожающий шепот, — мне ничего не хочется сильнее, чем разукрасить тебе лицо, но этим я окажу тебе слишком большую услугу, — сажая Доусона обратно в кресло и отпуская его, Алекс стряхнул руки. — Ты убираешься, Джимми. Из бизнеса и из города. Обещаю.

— Забавно, я то же самое думал о тебе, — парировал Доусон.

— Посмотрим, — бросил Алекс, разворачиваясь, чтобы уйти. Дойдя до двери, он оглянулся с холодной яростью. — Между прочим, я посоветовал бы тебе научиться быть более ответственным, Джимми. Скажи своим наемникам, чтобы они держались подальше от леди. Потому что если кто-нибудь подойдет к ней, вот тебе мое слово: я вернусь сюда, и ты так просто от меня не отделаешься.

 

Глава десятая

Алекс находился на полпути к стройке, принадлежащей Доусону, его кровь все еще кипела и адреналин бил через край, когда подъехал Сесил Уотерс на своем синем бьюике и перегнулся через сидение, чтобы открыть дверь.

Алекс сел в машину.

— Теперь ты следишь за мной, Сес?

— Бульдог, — Здоровяк усмехнулся. — Соломинка зовет меня Бульдогом. Мне нравится.

Алекс сузил глаза и провел рукой по волосам.

— Я понимаю, что вы двое едва поговорили. Откуда же прозвища?

— У нас был небольшой разговор. Я только не рассказал ей о некоторых деталях. Я думал, ты сам захочешь с ними разобраться.

— Откуда ты взялся здесь? — Алексу не терпелось побыстрее попасть на стройку, отлупить обидчика Кейси и таким образом разрядиться. — Кейси позвонила тебе, верно?

— Она сказала, что ты будешь либо у Доусона, либо на его проектном участке, разбираясь со всей строительной бригадой.

Алекс кивнул. Он должен был догадаться, что Кейси не станет сидеть спокойно. Но в этот раз она оказалась достаточно благоразумной, чтобы обратиться за помощью к профессионалу.

— Она права. Я виделся с Доусоном и сказал ему кое-что.

— Ты не ударил его, не так ли?

Алекс покачал головой.

— Я остановился на том, что сделал ему предупреждение.

— А теперь?

Глядя прямо перед собой, Алекс прищурил глаза.

— У меня есть основания разобраться с проектным участком. Я не хочу, чтобы разные подлецы угрожали женщине — особенно когда это происходит из-за ссоры со мной.

— Не могу сказать, что упрекаю тебя, Алекс. Врежь ему. Или выбей несколько зубов. У парня уже оба глаза светятся.

— Ты вмазал ему? Хорошо. С меня причитается.

Бульдог хихикнул, его бочкообразная грудь колыхнулась.

— Скажи спасибо не мне, а Соломинке.

— Соломинке?..

— Приятель, она здорово двинула парню, — Сес хмыкнул с очевидным одобрением, — прямо между глаз. Из-за синяка он стал похож на енота. Я вмешался, чтобы спасти его, а не ее.

Алекс моргнул, потом разразился хохотом.

— С этой женщиной ни один мужчина не справится, — буркнул он, качая головой.

— Так ты все еще хочешь навестить строительную бригаду? — поинтересовался бульдог, — если да, я с тобой. Но зачем беспокоиться? Паршивца, за которым ты охотишься, все равно там нет. Дрянной пьяный идиот искал неприятностей, когда он увидел твою девушку, то решил, что Доусон будет ему признателен, если он немного ее проучит. Я засунул его в машину и отвез домой, а сегодня пораньше заскочил к нему, чтобы задать несколько вопросов. Узнал немного, но больше он не станет приставать к Соломинке. Он знает, что кое-чем ей обязан: она не заявила на него в полицию.

Обдумав все, Алекс кивнул. В последние несколько минут он действовал не лучше, чем тот пьяный парень.

— Ты прав, Сес. Я отложу драку и вернусь в офис. А как ты смотришь на короткий устный рапорт по дороге?

Услышав все, что удалось узнать Уотерсу, Алекс не удивился, что все его и Кейси подозрения подтвердились. «Газетт» и земельная фирма принадлежали Доусону. Причин вывести «Уикэндер» из бизнеса у Джимми Доусона хватало и помимо нескольких пылких передовиц в еженедельнике Маклина.

— Но есть ли у нас что-нибудь надежное? — спросил Алекс, когда Уотерс закончил. — Хоть что-нибудь, чтобы доказать взятки, применение силы и все остальное, о чем нам стало известно?

— Пока нет, — признался детектив. — Но будь спокоен, ладно? Мы прижмем этого парня, но тебе придется немного потерпеть.

Предоставь нам копаться в грязных делишках Джимми Доусона, а сам занимайся тем, что у тебя лучше получается: выпускай свою газету, — Бульдог снова ухмыльнулся, останавливая машину у редакции «Уикэндера», чтобы высадить Алекса. — Сейчас, когда ты в городе, я сворачиваю крылья ангела-хранителя. Соломинка вывела меня из строя. Теперь она на твоей совести.

Вспомнив яростную угрозу привязать Кейси к стулу, Алекс вздохнул. На его совести? Теперь он в этом не сомневался.

Кейси, занимаясь какими-то маловажными делами в своем кабинете, постоянно бросала нервные взгляды на часы. Только что пробило пять. Алекс еще не вернулся, а все остальные ушли. Щекотливая ситуация. Кейси не хотела нарушать обещания и оставаться одной в офисе, но не могла уйти, не убедившись, что с Алексом все в порядке. Представляя Маклина дерущегося с Виком Лундстромом и его командой, девушка мучилась с тех самых пор, как он ушел. Она лишь надеялась, что ее звонок Бульдогу принес какую-то пользу.

Наконец Соломинка услышала, как поворачивается ключ в замке входной двери, выбежала в приемную и замерла, молясь, чтобы Алекс оказался целым и невредимым.

— Алекс, — окликнула она тихо, когда он открыл дверь и вошел.

Он был в полном порядке. Ни синяка под глазом, ни выбитого зуба, ни кровоподтека. Его костюм даже не помялся.

— О, Алекс, слава Богу! — Бросаясь к нему, девушка порывисто обняла его и покрыла озадаченное лицо поцелуями.

Изумленный подобным приветствием, Алекс реагировал медленно и неуклюже: его руки какое-то время хватали воздух прежде, чем остановиться на талии Кейси.

Кейси чувствовала, как из глаз льются слезы и первый раз в жизни не попыталась удержать их.

— Мне не следовало бы рассказывать про вчерашнее фиаско, не подумав о том, как ты отреагируешь, — ее голос стал хриплым. — К тому же я была не права, набросившись на тебя, когда ты вернулся. Виновато лишь мое ущемленное самолюбие. Мне не хотелось признавать, что ты оказался прав, не хотелось говорить как я обрадовалась, когда Бульдог оказался рядом. Ну и что же я сделала? Разве это не смешно? Всего несколько дней назад я сказала, что не хочу стать очередным осложнением твоей жизни, и сама же сумела так тебе насолить. Тебя могли избить или...

— Но не избили, — Алекс обнял Кейси. — Ну-ка, детка, не огорчайся. Все в полном порядке.

Маклин растерялся, он приготовился встретиться с кипящей от гнева Кейси, с любопытной Кейси, с Кейси, рвущейся в бой после недолгого сидения на скамье запасных игроков, но такая реакция выбила мужчину из колеи. Алекс не надеялся получить и преимуществ в своей постоянной борьбе с Соломинкой, здесь ее ждала полная победа, кающаяся Кейси не походила на его Кейси. Он хотел, чтобы его Кейси вернулась. Босс поцеловал своего сотрудника в нос и усмехнулся.

— Ой, надеюсь, ты не думаешь, что я направился драться, а? Разве ты можешь хотя бы на минуту допустить, что я могу заниматься такими вещами?!

Кейси могла бы купиться на слова Алекса, если бы они не звучали столь фальшиво. Кроме того, она видела его в действии и неплохо знала.

— Уж и не знаю... — улыбка Соломинки вдруг угасла.

Девушка взяла в ладони лицо Алекса и, глядя в глаза, умоляюще заговорила:

— Я чуть не сошла с ума, думая о том, что могло случиться. Я не могу этого выносить. Если случилась беда, я должна быть рядом с тобой и делать все, что в моих силах. Я не люблю ждать за кулисами. Пожалуйста, никогда больше не проси меня об этом.

— Никогда? — тихо повторил он.

— Я хотела сказать... пока мы не разберемся с этой путаницей, — Кейси застыла и алый румянец залил ее щеки. — Я не пыталась предположить, что мы... что я...

Слова иссякли, Соломинка осознала, что попала из огня да в полымя.

— Предположить что? — Алекс удивлялся тому, что от души наслаждается промахами зеленоглазой блондинки.

Кейси попыталась высвободиться из объятий, но он не выпустил ее. Как она уже поняла, если Алекс решал не выпускать ее, то она оставалась в плену его сильных рук.

— Я так выразилась... — пробормотала Соломинка. — Глупо, конечно. Это не твоя проблема, если я схожу с ума от беспокойства, когда ты отправляешься на разведку или на разборку.

— От беспокойства? — Алекс решил, что наконец-то может и должен набрать пару очков в свою пользу. — Ты беспокоишься обо мне, Кейси? Но ты же не веришь в эту чепуху? — прикасаясь губами к ее щеке, он почувствовал вкус слез и растрогался, но заставил себя продолжать. — Мне кажется, я припоминаю один разговор о клетках. Что-то о том, что беспокойство одного человека ограничивает свободу другого?

— У тебя нет совести? — проворчала Кейси. — Как ты мог завести разговор о том споре, когда я только пытаюсь извиниться и объяснить?..

— Мне это показалось абсолютно уместным, — жизнерадостно ответил он. — Особенно когда ты, наконец, закончила с извинениями и объяснениями. Тебе в самом деле не за что извиняться? Знаешь, что нам обоим нужно? Одна выходная ночь. Несколько часов, чтобы забыть дурацкие проблемы и получить удовольствие друг от друга. — Увидев, как в немом протесте расширяются глаза Кейси, Алекс быстро добавил. — Не беспокойся, милая, я все расскажу тебе о Джимми Доусоне — большую, правда, часть та вычислила сама. Но после никаких разговоров на эту тему. Мы где-нибудь пообедаем, а потом... ну, там увидим. Что ты о моем предложении думаешь?

— Пожалуй, я могла бы согласиться, — немного помолчав, объявила Соломинка. — Ты любишь спагетти?

— А разве кто-нибудь не любит? — Руки Маклина сжались вокруг нее, когда горячая волна внезапно пробежала по его телу. Возникло чувство, которое имело свое имя. — Есть какой-то определенный итальянский ресторан, в который тебе хотелось бы пойти?

— Да. «Коза Кейси», — ответила она, смеясь. — Когда я была маленькая, одна неописуемая леди из Неаполя почти заменяла мне мать. Она научила меня готовить свой фирменный соус и с самого утра он кипит у меня на медленном огне, надеясь, что какой-нибудь усталый от путешествия издатель захочет попробовать домашней кухни.

— Разве ты не злилась на меня сегодня утром? — Алекс одарил мисс Макинтайр хитрой улыбкой.

— На самом деле, я воображала, как сверну тебе шею, — не колеблясь, призналась Кейси.

— И все-таки ты намереваешься пригласить меня к себе домой на спагетти?

— Несомненно. Почему бы и нет? Если ты злишься на кого-то из-за мелочи, то совсем не значит, что ты его не... — Кейси чуть не прикусила себе язык, когда захлопнула рот, осознав с изумлением, что она почти уже сказала.

— Не значит, что ты не... что? — Пульс Алекса выплясывал дикую тарантеллу.

Соломинка молчала. Она не хотела признаться мужчине в том, в чем еще не призналась самой себе.

— Что же? — настаивал Маклин.

— Если ты злишься на кого-то, это совсем не значит, что ты не можешь с ним пообедать, — лучезарно улыбаясь, вывернулась Кейси. — Да, почему бы тебе не переодеться во что-нибудь более удобное, пока я закрываю офис на ночь?

Алекс кивнул, быстро поцеловал девушку в лоб и направился вверх по ступенькам к своей квартире. Стоя под душем, а затем надевая белые хлопчато-бумажные брюки и желтую рубашку-поло, он печально размышлял над тем, почему так хотел заставить Кейси закончить предложение, и почему она отказалась дать честный ответ.

«Мы ведь хорошая пара, — подумал он. — Гордая и независимая? Или просто напуганная прошлыми обидами, прошлыми неудачами, прошлыми ошибками?»

Им нужно время. Время для Кейси, которое убедит, что она — радость и богатство, а не осложнение, в любой жизни, особенно в его. Время для них обоих, чтобы научиться хитрому искусству брать и отдавать. Время для него, чтобы охватить сознанием невероятную возможность того, что забота Кейси, как и ее верность, не зависит от каких-то случайностей: даже если все вокруг него обрушится, если он примет решение, которое оскорбит ее, если он приведет ее в восторг или бешенство.

Именно время, к удивлению Алекса, они и получили.

Рон Коултер выздоровел и приступил к работе, вернув все на круги своя, Джимми Доусон, по-видимому, истощал запас грязных трюков или решил, что многие из них привели к обратным результатам. «Газетт» начала заигрывать с рекламодателями, пытаясь вернуть потерянное доверие. С доставкой не возникало никаких проблем. С помощью Весельчака, пары молодых людей и банкира Алекса слухи о надвигающейся гибели «Уикэндера» умерли быстрой и естественной смертью.

— Здесь слишком спокойно, босс, — заметила Кейси как-то вечером, когда они стояли бок о бок в большой кухне Алекса, собираясь зажарить лосося и картофель на решетке. — Джимми Доусон наверняка что-то задумал. Даже Бульдог придерживается того же мнения, хотя и не раскопал никаких доказательств.

— Согласен, — Алекс нахмурился.

Мужчина положил лосося, которого поливал своим особенным соусом, согнул палец и приподнял подбородок Кейси, чтобы строго взглянуть ей в глаза.

— Но прекрати так меня называть.

— Называть тебя боссом? — в широко раскрытых глазах Соломинки отражалась невинность. — Но это моя привилегия. Ты и есть мой босс.

— Конечно, — Алекс насмешливо фыркнул. — Сейчас же прекрати. Это меня раздражает, тебе прекрасно известно. Особенно после работы. Даже во время работы. Мои две самые большие поклонницы начали бросать на меня неодобрительные взгляды, когда ты произносишь это слово. Кажется, они думают, что я Мистер Симпатичный Парень на публике и гунн Атилла в частной жизни.

— Ну, хорошо, если ты так хочешь, — мисс Макинтайр лучезарно улыбнулась, — но все-таки ты бо...

Слово, дразнившее Алекса, затерялось в жарких глубинах его рта, и через мгновение Кейси была готова назвать его, как ему только заблагорассудится. Их обед с лососем, как и многие другие, которые они разделили, стал поздним.

Постепенно Кейси начала открываться Алексу, а он начал открываться ей. Когда разговор у них зашел о разводе, Кейси сама себя удивила, спросив напрямую, почему он позволил себя обобрать.

— Из-за эгоизма, главным образом, — Маклин рассмеялся, увидев, как на лице Кейси сразу появилось оскорбленное выражение. — Подожди, дай мне объяснить. Я женился на Джо-Бесс по доброй воле, думая, что это навсегда, но не сделал ее счастливой. Вот так просто. Сам же я тоже не был счастлив, и когда она сказала, что хочет уйти от меня, я почувствовал себя ужасно, но в тоже время легко. Отдавая ключи Джо-Бесс, я как бы искупил свою вину. Кроме того, мне совсем не был нужен неприятный, длительный судебный процесс, в результате которого львиную долю получат адвокаты. Почему бы мирно не отдать Джо-Бесс все, что она просит? Поверь мне, я подписал все документы не ради нее, а ради себя.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Думаю, что на твоем месте я поступила бы так же. И так же чувствовала бы вину за то, что рада выбраться из создавшегося положения.

Соломинка рассказала Алексу о своей помолвке и о том облегчении, которое она почувствовала, когда помолвка была разорвана. Кейси вдруг поняла, что ее панический страх перед глубокой связью с мужчиной, кажется, удалился на значительное расстояние.

Ночью, лежа в гавани рук Алекса, прижимаясь к нему обнаженным телом, Соломинке было легко говорить с ним, открывать ему самые глубокие тайны и страхи. Она рассказала Маклину в один беспечный момент, какой страх испытывала, если мужчина приближался к ней слишком близко.

— Пару лет назад, — припомнила она с легким выражением досады, — один скорее напористый малый назвал меня вальсирующей прочь любовницей. Я возразила против этого, потому что мы не были любовниками, и я не вальсировала прочь, а изо всех сил убегала от него. Но какая-то доля правды в его обвинении присутствовала.

Алекс рассмеялся и крепче прижал женщину к себе.

— Любимая, ты просто оставила последний вальс для того парня, который собирался отвести тебя домой.

Кейси много думала о его замечании в течение последующих нескольких дней.

Мужчина почувствовал, что доверие Кейси к нему растет, он начал постепенно узнавать, кем она была, что она чувствовала, почему она стала «вальсирующей прочь любовницей». Алекс подозревал: эмоциональная скрытность Соломинки коренилась в убеждении, что она принесла несчастье своим родителям. Но он не мог догадаться, откуда у нее появилась такая мысль. Кто-нибудь сказал ей это? Наконец он почувствовал, что мог бы спросить. И спросил.

Кейси печально улыбнулась.

— Ты помнишь старую пословицу о тех, кто подслушивает? Они заслужили то, что о них говорят. Я рано узнала об этом. Мне было лет семь, когда я в первый раз спряталась на верху лестницы и слушала, как спорят мои родители о том, чья вина, что они обременили себя ребенком. Сначала я подумала, что у меня будет маленький брат или сестра и очень обрадовалась. Я почувствовала себя виноватой, потому что они, по-видимому, не хотели этого ребенка, но я никак не могла с собой справиться. Я стала обнимать себя с волнением, притворяясь, что обнимаю... — Кейси замолчала, решив не быть сентиментальной, потом продолжала. — Но наконец проявилась правда: они говорили обо мне. Это я была тем ребенком, которого они не хотели. Понимание стало некоторым шоком, но объяснило ту определенную натянутость в их выражениях привязанности.

Услышав столь прозаическое объяснение, Алекс почувствовал щемящую боль в сердце. Он закрыл глаза и крепче прижал к себе Кейси, маленькую девочку, грустящую на лестничной площадке.

— Любимая, — хрипло прошептал он, — родители — это всего лишь большие дети, пытающиеся стать взрослыми для тех обязанностей, к которым никто никогда не бывает готов. Они не имели в виду, что сказали.

— Нет, они выразились довольно ясно, — твердо возразила она, потом поцеловала Алекса, пытаясь успокоить его. Он огорчался из-за вещей, с которыми она примирилась давным-давно. — Они именно это имели в виду тогда и во всех последующих спорах. Я не упрекала и не упрекаю их, Алекс. Они начали, как иностранные корреспонденты, а закончили, как учителя. Мое рождение разбило их многие надежды, мечты...

— У жизни есть обычай заставлять всех нас приспосабливать к ней наши мечты, — возразил Алекс. Он отказался сохранять молчание перед лицом ее очевидного чувства вины за свое рождение.

— Я знаю, — вздохнула Кейси. — В конце концов, они могли бы решить не иметь меня, не оставлять меня или не стараться изо всех сил дать мне крепкую семью. Я люблю мать и отца и знаю, что они по-своему меня любят. Но я никогда не чувствовала, что их дом — это и мой дом, поэтому я сосредоточила все усилия на том, чтобы стать самостоятельной как можно быстрее. — Она приподнялась на локте и улыбнулась. — У меня было много семей-заместителей, о которых я упоминала: Бриттани, итальянцы, жившие на той же улице и моя бабушка, пока она не умерла пять лет назад. Судя по всему, я оказалась очень удачливым ребенком.

Соломинка опять устроилась на широкой груди Алекса, ее пальцы отправились в бесконечное путешествие по великолепному мужскому телу, с которым она так близко познакомилась.

— А сейчас я чувствую себя самым счастливым ребенком, когда-либо рождавшимся, — с тихим смехом прибавила девушка.

Алекс знал, Кейси сказала столько, сколько хотела, и кроме того, она подарила ему неотразимую альтернативу.

Алекс уставал от того, что он называл «Незавершенные Перемещения Любовников» — постоянные переезды из квартиры Кейси в его квартиру. Он хотел просить Соломинку переехать к нему. Материально-техническое обеспечение было бы довольно простым, но собственная квартира казалась ему такой недостойной ее.

В первый раз после развода Маклин подумал о роскошном доме в Северном Ванкувере, в который он вложил все свои средства, только чтобы отдать Джо-Бесс со всем содержимым и большей частью других его ценностей, когда она разродилась идеей мирного развода. Алекс не заботился о финансовых потерях. Начать все сначала: воспринималось как приключение, глоток свободы, облегчение после шести лет попыток принести счастье жене.

Недавно, однако, Алекс задумался о своем чувстве вины. Он не испытывал ничего подобного с Кейси. Ни по какому поводу. Никогда. У них случались шумные ссоры, но и после стычек у Маклина никогда не возникало ощущения, что он эгоистичный, беззаботный хвастун, который совершенно не представляет себе, как доставить удовольствие женщине. Обычно он чувствовал себя, как не всегда легкий в общении, но довольно привлекательный мужчина, который совершенно точно знал, как сделать приятной жизнь женщине — нужной женщине.

Однако благодаря тому, что Алекс пошел по пути наименьшего сопротивления с Джо-Бесс, ему нечего теперь предложить Кейси, кроме апартаментов на верхнем этаже в старом разваливающемся доме с мебелью, на которую он едва взглянул прежде, чем обставить дом. Он верил: ситуация скоро улучшится, он знал: Кейси наплевать на такие вещи. Но ему не наплевать!

Не чувствуя себя достаточно подготовленным, чтобы прямо попросить Кейси жить с ним, Алекс начал заводить окольные разговоры о далеко идущих планах переехать с редакцией в более презентабельный офис, обзавестись собственным полиграфическим оборудованием и наконец заняться тотальным обновлением и восстановлением дряхлого дома.

Кейси неизменно погружалась в молчание и не открывала своих мыслей. Одним солнечным августовским утром в «Стартовых воротах», где он и Кейси по-прежнему часто присоединялись к Бриттани за завтраком, он сделал ошибку, громко поинтересовавшись, не был ли его дом белым слоном — подарком, который некуда девать.

Все на него уставились.

— Белый слон! — воскликнула Бриттани. — Соммерсету почти столько же лет. Ты же не назовешь его подарком, который некуда девать?

— Мой Весельчак не на много младше твоего дома, — вставила Руби, растягивая правду на несколько десятков лет, чтобы сострить и, как мне кажется, но отлично сохранился.

— Верно, — безмятежно согласился Весельчак.

— Как ты можешь отзываться так о чудесном старом доме? — удивилась Кейси, глядя на Алекса, будто никогда раньше его не видела.

— О чем ты говоришь? — парировал он. — Ты сама говорила, что это очень странное место.

— Да, странное, что и делает его таким чудесным, — Соломинка скорчила Алексу гримасу. — Похоже на тебя, босс.

Бриттани рассмеялась и поднялась на ноги:

— Думаю мне пора идти, а вы сражайтесь. Сегодня мне нужно быть на работе пораньше. Удачи, Черпак.

— Почему все желают мне удачи, когда у нас с Соломинкой начинаются разногласия? — буркнул Алекс, хотя в душе ему была приятна реакция Кейси на его отзыв о доме. Может быть, она не считала развалюху таким уж плохим местом.

Но позже, когда они медленно шли по дорожкам парка, направляясь к дому Кейси, чтобы она могла переодеться, девушка опять хранила странное молчание.

— Доллар, — вдруг сказал Алекс.

Кейси склонила голову на бок и хитро улыбнулась.

— Что ты сказал.

— Доллар. Десять долларов. Сотня. Что угодно заплачу, лишь бы узнать, что творится у тебя в голове.

К его удивлению, девушка покраснела.

— Даю круглую тысячу, — накинул Алекс, обнимая ее за плечи. — О чем же ты думаешь?

— Ни о чем, — поспешно ответила Кейси.

Он крепче сжал ее плечи и наклонил голову, чтобы прошептать Соломинке на ухо:

— Расскажи мне, милая. Если не расскажешь, я все вытяну из тебя в постели.

— Самое ужасное, что там ты действительно все можешь! — мисс Маклин еще больше покраснела.

Алекс ухмыльнулся. Кейси могла заставить его почувствовать себя величайшим в мире любовником.

— Давай, милая. Выкладывай, что у тебя на уме.

— Ладно, слушай, — наконец сдалась Соломинка. — Мне кажется, я достаточно узнала о газетном деле. — Она сделала паузу, пытаясь унять вдруг задрожавшие губы и тщательно подбирая слова.

Алекс медленно убрал руку с хрупких плечей и засунул ее в карман джинсов, пытаясь сымитировать безразличие. Ему показалось, будто кто-то выбил у него почву из-под ног. Его пронзила страшная мысль: Кейси собирается открывать свое дело. Но как она могла обдумывать это? Зачем?..

— Я не уверен, возможно ли когда-нибудь узнать достаточно о газетном деле, — начал Маклин осторожно, — но, догадываюсь, ты единственная, кто может принять такое решение.

— Я имею в виду, — продолжала Кейси, — что узнала достаточно, и теперь могу определить, чего я хочу и чего не хочу.

Что же это означало? Алекс приготовился к худшему, все-таки надеясь на лучшее.

— И что же ты открыла? Чего ты хочешь?

Соломинка снова замолчала, приняв твердое решение сказать все, что собиралась, подобрав правильные слова.

Мгновения показались Алексу вечностью, и все же он сумел сохранить молчание. Над его головой на ветке березы разливалась трелями чистой, бездумной радости какая-то птица. Алекс зло посмотрел вверх. Разве не поняла пернатая дура, что под самым ее клювом происходит нечто серьезное?

— Я осознала, — наконец продолжила Кейси, — какой была наивной.

— Наивной? — повторил мужчина. — В каком смысле?

Мисс Макинтайр колебалась, а разные варианты ответов проносились в голове Алекса, как покупатели, пробирающиеся к прилавкам на распродаже. Не собиралась ли она сказать, что его борьба с ветряными мельницами приносила больше беспокойства, чем того стоила? Не хотела ли она признаться, что скучает по добрым старым денькам, когда получала максимум денег за минимум усилий? Или... не скажет ли она, что слишком быстро начала с ним отношения, и предложить немного повременить, чтобы все хорошенько обдумать?

Посмотрев на Алекса, Кейси нахмурилась. Он яростно сжимал зубы. Давно уже она не видела его таким напряженным. Может быть, он догадался, что она собирается предложить? Может быть, он хотел, не раздумывая, дать ей отпор?

— Послушай, я просто еще не готова, — выпалила она.

— К чему? — приподнял брови Алекс. — Скажи. Надо закончить.

— К тому, чтобы у меня была своя газета!

Алекс замер и, раскрыв рот, уставился на пленительную блондинку.

Кейси прошла немного вперед, потом повернулась к нему лицом. Кажется, ее признание его удивило. Возможно, он ни о чем не догадывался.

— Я не уверена, что когда-нибудь буду готова, — тихо прибавила женщина. — Мне нравится это дело, но заниматься им в одиночестве... Нет, я так не думаю.

— Но твоя мечта, Кейси, — Алекс едва осмеливался надеяться.

Соломинка улыбнулась, подошла к мужчине и взяла обе его руки.

— Не так давно один мудрый человек сказал мне, что у жизни есть обычай заставлять нас приспосабливать свои мечты к действительности. Я приспособила свои... немного.

— Немного?

— Нанимая меня, — Кейси глубоко вздохнула, — Рон упомянул, что он и еще несколько твоих работников имеют свою долю в компании, и... ну, у меня есть кое-что, помнишь? Я думала... — Алекс стоял и ошеломленно смотрел. Девушка заговорила быстрее, торопясь высказать все свои аргументы прежде, чем Маклин откажется. — Быстрое вливание наличных поставит твою компанию в более устойчивое положение, не правда ли? Я знаю, ты теряешь большие прибыли, используя чужую типографию. С твоей сетью газет нужно иметь собственное оборудование. Я понимаю, что ты готов сделать этот шаг, но если бы я могла вложить в...

— Любимая, — прервал Алекс, обретя наконец дар речи, — о, Кейси, я не могу поверить.

Он все еще не мог оправиться от потрясения. Соломинка не собиралась уходить. Она хочет связать с ним свое будущее, по крайней мере, профессиональное. Она готова идти рядом, готова сражаться с ветряными мельницами.

— Но... я не могу принять твое замечательное предложение...

— Я знала, что ты мне откажешь, — разочарованно и сердито буркнула Кейси. Она остановилась, как будто собираясь топнуть ногой. — Алекс, просто выслушай, ладно? Будь честен. Представь, что я — это Рон. Не хочу вмешиваться в твои действия, но я верю в то, что ты делаешь. Я верю в будущее компании. Я верю в тебя. Почему я не могу войти в долю? Таким образом исполнится моя мечта, но это будет безопаснее, чем если бы я занялась изданием газеты самостоятельно. Я могла бы продолжать работу в «Уикэндере» пока ты не решишь, что я готова взяться за одну из меньших газет... или еще что-нибудь, — девушка улыбнулась. — Мои средства к тому же не так уж велики.

Комок, застрявший в горле, не позволил Алексу заговорить, он просто привлек Соломинку к себе, ничего не желая больше, чем держать ее и знать: она здесь.

Мужчина зарылся лицом в ее светлые волосы, и Кейси прошептала:

— Так значит, да?

— Нет, — отрезал Алекс, потом выпрямился и посмотрел на нее. — Нет, Кейси. Я не могу взять твоих денег. С ними дела пойдут быстрее, но я справлюсь и без риска для твоих финансов. Для справки, Рон и остальные получили свою долю, когда начинали со мной, как часть жалованья. Теперь, если дела пойдут плохо из-за Джимми Доусона или чего-то другого, я лично смогу покрыть их убытки, но не больше. Мне придется ответить... нет.

Кейси почувствовала себя дурой. Как бы ни объяснял Алекс свой отказ, она не сомневалась, причина заключалась в подразумевающемся постоянстве их отношений. Она превысила лимиты. Она повела себя бесцеремонно.

— Что ж, ты хотел узнать, о чем я думаю, — пожав плечами, нетвердым голосом и с искусственной улыбкой проговорила мисс Макинтайр, отодвинувшись от Алекса. — Просто возникла такая идея.

Они продолжали идти по дорожке парка, но между ними повисло неловкое молчание. Алекс не подумал о небольшом осложнении. Кейси была такой гордой, такой упрямой, такой трогательно неуверенной, и в тот самый момент девушка думала, что отказ от ее денег — отказ от нее самой.

А так как Маклин был таким же гордым, упрямым и неуверенным, то он не представлял себе, как построить мост через идиотскую пропасть, которая разверзлась между ними, как неровная трещина во время землетрясения. Он лишь надеялся, что внешние повреждения не свидетельствовали о настоящем развале.

 

Глава одиннадцатая

Сесил Уотерс позвонил Алексу в то же утро в десять часов.

В десять пятнадцать Алекс собрал сотрудников «Уикэндера».

— Нам нужно принять решение, — босс спокойно присел на угол рабочего стола Кейси, когда она вышла из-за него и присоединилась к остальным. — Оно повлияет на всех присутствующих, поэтому я хочу, чтобы все высказали свое мнение.

Маклин замолчал и взглянул на Кейси, желая убедиться: что знает, что включена в общую команду. Когда Соломинка ободряюще улыбнулась ему, он продолжил:

— Только что от Бульдога я услышал, — Алекс послал Кейси быструю усмешку, — то есть, от Сесила Уотерса, что он получил сведения о предложениях в работе для определения муниципальных отчуждений в Вест-Энде — включая отдельную собственность. Мою.

— Почему? — голос Рона прервал испуганный шепот собравшихся.

— Предполагается отдать освободившееся место для детской площадки, — на лице Алекса появилась кривая улыбка.

— На этом участке? — Мардж нахмурилась и покачала головой.

— Он совсем не подходит, — вставила Сандра.

— Главное слово, — заметила Кейси, — «предполагается». Я права, Алекс? Предполагается, что эта собственность пару-тройку лет не будет использоваться, за какое время она превратится, прошу прощения, в белого слона, который никому не нужен, а потом будет продана какому-нибудь застройщику? Джимми Доусону, например?

— Так представляет себе настоящее положение дел Бульдог, да и я тоже, — Алекс явно гордился сообразительностью Кейси. Как обычно, она выполнила домашнее задание. Девушка знала, сколько темных сделок осуществил Джимми Доусон за последнее время. А ввернуть боссу в отместку про белого слона — вполне соответствовало характеру его Соломинки.

— Что ты предлагаешь? — снова заговорил Рон.

Алекс прищурился, забавляясь тому, что его мысли даже в момент делового кризиса направлены на Кейси. Вероятно, наконец он осознал, что для него является самым главным.

— У нас есть выбор, — объяснил Маклин. — Город заплатит за собственность, так что мы можем взять деньги и обосноваться либо в Вест-Энде, либо забыть об этом районе и заняться другими газетами. Но мы могли бы и бороться.

— Черт возьми, это точно, — твердо сказала Мардж. — Мы можем хотя бы отправить делегацию с протестом.

— Хорошая мысль, — Алекса ободрила ее реакция. Но Джимми старается измучить нас, как я догадываюсь. Если мы затеем драку, то, как мне кажется, мы можем с ним потягаться. Сес сопоставил рапорт о тайных владениях Доусона, все подозрительные разрешения, которые он предоставлял, все строительные кодексы, которые он обошел. Это на многое раскрывает глаза. Если бы мы напечатали этот материал, мы могли бы захлопнуть несколько важных клеток. Но все может обернуться скверно. Джимми может обвинить нас в клевете, и даже если каждое слово — правда, он может задавить нас судебными издержками прежде, чем мы сумеем это доказать. Или он может прибегнуть к...

— Милостивый Боже, — послышался робкий голос Сандры, — ты не думаешь, что он может настолько обезуметь, что подложит бомбу или что-нибудь в этом роде, а?

Алекс улыбнулся и покачал головой.

— Джимми — не глава преступного мира, а всего лишь мелкий бандит. Но я никогда не сомневался, что он способен послать свою команду громить наш офис. Вот почему я не могу один принять такого решения. Я подчинюсь воле большинства. Если вы хотите обдумать это...

— Я за то, чтобы напечатать все, что у тебя есть на Доусона, — вставил Рон. — Сегодня среда, но если мы хорошенько постараемся, то материал может пойти в субботний номер.

— А тем временем, я поговорю с Руби и Весельчаком о том, чтобы собрать делегацию, — Мардж подняла подбородок. — Они знают всю округу лучше, чем кто-нибудь.

Наступило молчание. Алекс посмотрел на Кейси.

Она нахмурилась:

— Неужели тебе надо спрашивать мое мнение? Кажется...

— Нет, думаю, не надо, — Маклин рассмеялся.

Все взгляды обратились к Сандре.

— Ну? — подтолкнула Мардж. — Что ты скажешь, Сандра?

Женщина пожала тонкими плечами, и уголки ее дрожащих губ поднялись, когда она заявила:

— Я скажу, что мы прижмем к стене этого простофилю.

К полночи Алекс и Кейси так измучились, что, упав в кровать, и несмотря на непроизвольное притяжение их обнаженных тел даже не стали заниматься любовью.

Они писали, подбирали фотоматериалы и проверяли факты без передышки с самого утреннего собрания. Наступило напряженное время для всех, но они вдвоем приняли на себя главный удар.

— Эй, мы команда или что, Кейси Макинтайр? — прошептал Алекс и заключил девушку в свои объятия, ее голова покоилась у него на плече, ее рука лежала у него на груди, ее согнутая в колене нога удобно расположилась у него на бедре.

— Целая бригада, конечно. Но работать с тобой так легко, милая. Вещи просто делаются сами собой.

— Амиго, — Соломинка сонно хихикнула.

— Вместе, куда бы мы ни шли, — добавил Алекс, посмеиваясь.

Еще одна строчка из глупой старой песни. Рассеянно гладя бедра Кейси, мужчина чувствовал, как тело женщины становится менее напряженным, а дыхание — более глубоким: Кейси засыпала.

«Те минуты холодности между ними, которые последовали за утренней дискуссией, могли бы и не возникнуть, — подумал Алекс к своему изумлению. Соломинка нашла время среди лихорадочной послеполуденной работы, чтобы прийти к нему в кабинет и спокойно сказать, что думала об отказе принять ее предложение и взять деньги, и поняла, что на его месте могла бы чувствовать себя точно так же. Но даже если она не пришла бы к такому выводу, Алекс чувствовал, сейчас им вместе удобно, они счастливы и близки. У Кейси есть уникальный дар держать личные размолвки и трудности в стороне, не позволяя им отражаться на большом чувстве.

Алекс понял: Кейси пришла к своим отношениям с отцом и матерью тем же способом. Она не отрицала своих разочарований и неисполненных желаний, но любила свою семью, как если бы они были образцовыми родителями.

Маклин вспомнил, как однажды Соломинка рассказала о своем бывшем женихе, и ему внезапно показалось значительным то, что она говорила с искренней нежностью, словно намерение пожениться было неудачей, почти ошибкой, которая могла испортить замечательную дружбу.

«Когда Кейси любит, она не требует совершенства», — подумал Алекс, быстро погружаясь в дремоту, но все еще стараясь не заснуть, зная, что истина наконец начала открываться его сознанию. Любовь этой женщины была силой природы, такой же необсуждаемой, плодородной и неизбежной, как раскрывающиеся лепестки цветка или поток стремительной воды, низвергающейся с горной вершины.

«Когда Кейси любит...» в голове Алекса вновь всплыла эта истина.

Кейси любит его!

Мужчина чувствовал теплое дыхание женщины на своей коже, шелковистость ее бедер, ритмичные движения ее груди, спокойное биение сердца.

Все встало на свои места. Алекс сразу все понял. Он, сдерживая себя, не имея возможности предложить Кейси обеспеченную жизнь, но существовала лишь одна вещь, которую он мог дать ей и которую она могла бы оценить.

— Кейси, — прошептал мужчина, его губы прикасались к ее лбу, — Кейси, милая, я тоже тебя люблю.

Женщина повернулась, поцеловала его в грудь и вздохнула:

— Ну, хорошо!

Утреннее солнце заливало спальню. Сидя на корточках, Кейси пристально смотрела на Алекса.

— Что ты сказал?

Алекс медленно выплыл из глубокого блаженного сна. Прикрыв глаза от света рукой, он увидел силуэт прекрасной женщины с копной золотых волос. «И это моя женщина, — осознал он. — Только моя».

— Я сказал, что тоже тебя люблю, — сразу вспомнил Маклин.

— В каком смысле «тоже»? Я сказала тебе, что люблю тебя? Люблю, конечно, но разве я сказала это? — недоумение Кейси отражалось на ее лице, в голосе звучало неподдельное любопытство.

— Кейси... — Алекс потянулся к ней.

— Повтори еще раз, — потребовал Алекс, когда они шли к редакции «Уикэндера» после праздничного обеда в лучшем ресторане Вест-Энда — Розовом Зале Соммерсета. Был субботний вечер. Выпуск с разоблачениями Доусона доставили без приключений и расклеили на газетных стендах, и в голове Алекса роились другие идеи. Стоял чудесный летний вечер, Кейси была великолепна в ультраженском наряде из бирюзового газа с кружевами и открытыми плечами, и она любила Маклина.

— Скажи это, Соломинка, — настаивал он.

— Я люблю тебя, — в который раз повторила зеленоглазая блондинка.

Но взглянув на Алекса и увидев его неподдельное счастье, она не удержалась и поддразнила его:

— Я правда люблю тебя, Алекс. Как я могла не любить тебя? Ты фантастически красив. — «Тут я не лгу», — подумала Кейси, пробежавшись оценивающим взглядом по темному костюму и накрахмаленной белой рубашке, которая подчеркивала здоровый золотистый цвет его кожи. — Ты блестящий, — продолжала она, — и храбрый, честолюбивый, добрый к детям и щенкам, душа компании, честный и прямой, и...

— Но как ты думаешь, ты могла бы научиться заботиться обо мне? — перебил мужчина.

Кейси рассмеялась.

— Алекс Маклин, я всегда любила тебя и всегда буду любить. Ясно, босс? Я люблю тебя!

— Знаешь, я начинаю думать, что «босс» это не такое уж плохое слово, — улыбнулся Алекс.

— Тогда мне придется положить этому конец, — парировала женщина.

— Упрямая девчонка.

— Кабинетный тиран.

— Я люблю тебя, Соломинка.

Она лучезарно улыбнулась:

— Я знаю.

— Говоря о кабинетах, — заговорил мужчина, когда они вышли на знакомую улицу, ведущую к офису, — в старом белом слоне найдется несколько комнат подходящего размера.

— О чем ты говоришь, Алекс? — Кейси уставилась на мужчину, ее пульс бешено стучал.

Он глубоко вдохнул и приготовился повторить заранее приготовленную речь:

— Только то, что мы, кажется, составляем отличную команду. Мне очень хотелось бы...

Слова вдруг иссякли, он остановился и тихо выругался. Проследив за напряженным взглядом Алекса, Кейси замерла.

На серых ступенях редакции сидел Вик Лундстром.

Маклин тут же повернулся к девушке, собираясь сказать, чтобы она бежала, но, взглянув на лицо, обрамленное золотистыми локонами, понял: никакие слова не дадут результата. Его противник стал ее противником. Но черт возьми, что если Соломинка будет ранена?

— Вик один, — отметила Кейси. — Или так кажется. Странно... где же его команда?

Зная, что в душе Алекса происходит борьба между тем, чтобы прогнать ее или принять помощь, которую она может предложить, женщина решила упростить его решение.

— Ладно, босс. Этот — твой. Я прикрою твою спину.

Алекс не смог сдержать усмешку.

— Знаешь, у меня такое чувство, что ты больше всего подходишь для драки в салуне, мисс Макинтайр, будущая миссис Маклин.

Его улыбка поблекла, когда он осознал, что послал к черту все свои планы, выстроенные ради романтичности предложения.

Кейси сразу забыла о Вике Лундстроме, резко повернула голову и уставилась на Алекса.

— Боже мой, ты действительно любишь командовать, не правда ли?

— Предполагалось, что все произойдет не так, — поморщился Алекс. Наверху тебя ждут шампанское и розы. Но пока мы не разобрались с последним валом бурного моря нашей жизни вместе, и я не могу сделать предложение, как планировал, запомни вот что: тебе не придется даже менять монограмму.

— Я не ставлю на вещи монограмму.

— О...

— Однако, я надеюсь на шампанское и розы.

Они подошли к дому, и Вик поднялся на ноги.

— Он здоровее, чем мне казалось, — пробормотала Кейси. — А может быть, другие уже внутри, и готовы размозжить несколько голов бейсбольными битами. На случай, если мы не прорвемся мимо этого типа, босс, мне хотелось бы, что бы ты знал: ответ был бы положительным.

— Мы справимся. Ты не будешь возражать против того, чтобы переехать в столь старый чудный дом?

— Замечательная мысль. Но я надеюсь, ты позволишь придать ему жилой вид.

— Если только ты согласишься жить в нем.

— Майк, — проревел Вик. Волосы здорового, мускулистого мужчины выгорели на солнце и стали почти белыми. Лундстром напомнил Кейси викинга, осаждающего саксонский замок.

Останавливаясь у лестницы, Алекс вздохнул.

— Чем мы можем быть полезны тебе сегодня вечером, Вик?

— Твою леди не так легко испугать, — заметил Лундстром.

— Меня вообще нельзя испугать, — нашлась Соломинка.

Вик откинул голову назад и разразился хохотом.

— Маклин, я надеюсь, ты знаешь, как тебе повезло.

— Если ты говоришь о моей девушке, то знаю. Если ты говоришь о чем-то еще, может быть, ты мог бы пояснить, — осмотрительно ответил Алекс.

Викинг начал спускаться по лестнице.

— Я говорил о леди. В остальном тебе не повезло. Для остального тебе понадобится выдержка. Тебя тоже не так просто испугать, но ты создал себе небольшую проблему тем, что выпустил сегодняшнюю газету. Джимми Доусону она не понравилась. Он одним глазком взглянул на твои истории и приказал мне со своей командой прийти сюда и хорошенько все разгромить.

— Ясно, — вздохнул Алекс, словно Вик говорил обыденные вещи. Кейси продолжала оглядываться, пытаясь понять, где прячутся люди бригадира строителей.

— Я объяснил Джимми, — продолжал светловолосый геркулес, — куда он может засунуть свои приказы. Я и мои парни — строительные рабочие. Я — профессионал. Смешно, как быстро забываются эти вещи. Срежешь здесь несколько углов, немного надавишь там... И обязательно находишь себе извинения, ведь тебе нравятся чеки с кругленькими суммами. Но вдруг ты заходишь слишком далеко и начинаешь думать о том, что, например, неплохо гордиться своим делом. Так что я решил сделать что-нибудь, чем можно было бы гордиться. Я пришел сказать тебе, чтобы ты нанял охрану на ближайшее время. Пока тебя не было, я околачивался поблизости на случай, если Джимми нашел еще кого-нибудь для своей грязной работы. Мои ребята не станут этим заниматься, я гарантирую. Мы едем к одному моему старому приятелю. Ему нужны надежные ребята.

Алекс уставился на Вика, потом на Кейси, потом опять на Вика.

— Значит, ты явился сюда, чтобы защищать нас?

Лундстром снова громогласно расхохотался.

— Нет, черт возьми. Вы вдвоем можете друг о друге позаботиться. Я просто... последил за хозяйством, мужчина посмотрел на Кейси. — Между прочим, мисс, Марти чувствовал себя довольно глупо.

— Надеюсь, он больше не станет много пить, — улыбнулась Кейси. — В этом его проблема. Скажите ему, что он разобьет свой «Корвет», если не бросит пить.

— Он уже об этом подумывает, но я передам ему ваши пожелания, — губы Вика кривила озорная усмешка. Он протянул руку Алексу. — Я бы не рассчитывал на официальное расследование делишек Доусона и тех, кому он платил, Маклин.

— Почему? — Алекс пожал руку викингу и не был уверен, стоит ли доверять перемене в мировоззрении бригадира. Вик пожал плечами.

— Джимми всегда старательно скрывал свои делишки. Даже если бы я свидетельствовал против него, — а я стал бы, — его адвокаты могли бы перевернуть все мои слова с ног на голову. Но неприятности у Джимми начались еще до тебя. Ты просто довел его до ручки. Я догадываюсь, что Джимми будет распродавать свое имущество, закроет «Газетт» и смоется из города так быстро, что не успеет прочитать письма к редактору на следующей неделе. Черт возьми, он уже начал уничтожать бумаги, когда я от него уходил.

Алекс кивнул, наконец начиная допускать, что Вик говорил искренне.

— Мне, конечно, не нравится, что Доусон начинает по новой где-нибудь еще, но если лучшее, что мы можем сделать, это выгнать его из нашего города, то это лучше, чем ничего.

— Джимми долго не придется что-нибудь начинать, — заметил Лундстром, — ему хорошо здесь досталось.

Ухмыльнувшись и небрежно взмахнув рукой, викинг ушел.

Алекс повернулся к Кейси.

— Думаю, нужно попросить Бульдога последить за моим домом, пока мы не убедимся, что он в безопасности.

— Разумеется, — согласилась Соломинка. — В конце концов, мне не хотелось бы, чтобы меня оторвали от роз и шампанского мародерствующие охотники за газетчиками, — она посмотрела, как уходит Вик, потом покачала головой. — Кажется, наше приключение закончилось так просто!

Смеясь, Алекс сказал с притворной заботой:

— Ты разочарована, любимая! Ты чувствуешь, что тебя надули, не предоставив скандала, на который ты надеялась?

— Ты что, издеваешься? Только сумасшедший свяжется с громилой-Виком, — улыбнулась Кейси, подходя к Алексу и обвивая его шею руками. — Я подозреваю, что буду наслаждаться не только этой долей скандалов в течение нескольких следующих десятилетий. Это будет одной из наград за жизнь с тобой... — ее глаза сверкнули озорством, и она добавила:

— Босс.

 

Глава двенадцатая

— Алекс знает? — спросила Бриттани тихим, почти благоговейным голосом.

— Нет еще, — Кейси возбужденно передернула плечами. — Вот почему я просила тебя прийти. Я больше не могла держать такое при себе.

Подруги по-турецки сидели на новом паркетном полу того, что раньше служило наборной комнатой «Уикэндера», но скоро должно стать прелестной гостиной. Так скоро, по крайней мере, как Кейси остановит свой выбор на каком-нибудь цвете для ковров и занавесок. Их окружали каталоги обоев, тканей, ковров и полураспакованные мебельные коробки.

Бриттани с недоверием покачала головой.

— Как Алекс может не знать? Вы двое так близки, ты с ним один человек.

— У меня нет никакой тошноты, — объявила Кейси, — а Алекс то и дело уезжал из города за последние несколько недель, поэтому оказалось удивительно просто скрыть от него маленькую новость.

— Эту маленькую новость, — эхом отозвалась Бриттани, прищуривая глаза. Она посмотрела на развернутые образцы. — Может быть нам лучше подобрать плюшевого мишку или античную колыбель? Боже милостивый, Кейси, когда ты расскажешь своему мужу?

— Сегодня, как только он вернется домой из офиса. Он будет так же взволнован, как и я, поэтому я не хочу, чтобы оставался даже крошечный шанс для разочарования. Я хочу, чтобы сперва подтвердил доктор, — Кейси подняла образец шерстяного ковра. — Что ты думаешь, Бритт? Ты гораздо лучше разбираешься в таких вещах, чем я.

Бриттани вздохнула и сдалась.

— Кейси, все что ты выбрала, чудесно, так что тебе придется решать самой. Ты с Алексом будешь жить здесь. Что думает он?

— Он говорил, что здесь начальник я.

— Поэтическая справедливость. Она идет тебе на пользу. — Снова посмотрев на образец, Бриттани постаралась помочь. — А как насчет цены? Мы должны исключить что-нибудь слишком дорогое?

— Не обязательно. Теперь у нас хватает средств, ты знаешь. Это невероятно. Все газеты приносят даже больше дохода, чем планировал Алекс...

— Большое спасибо блестящим редакторским идеям его жены, — вставила Бриттани.

— Так и Алекс говорит, — призналась миссис Маклин, — но я не соглашаюсь. У него уже имелся прочный фундамент. И, конечно, когда исчезла угроза со стороны Джимми Доусона, закрытие «Газетт» расчистило для нас поле деятельности. Алекс внезапно стал абсолютно благоразумным и позволил мне вложить свои средства в компанию, которые помогли нам подняться на вершину. Но суть в том, что мой муж осторожно закладывал фундамент, и дела могли пойти только так как он задумал. Он так усердно работал...

— Кейси, — Бриттани лукаво улыбнулась. — Ты начинаешь говорить совсем как Мардж и Сандра. Несомненно, ни один мужчина не может быть таким же чудесным, как твой муж!

— Подожди, Бритт. Только подожди, пока ты найдешь свою половину. Ты будешь такой же тошнотворной, как и я.

— Что это? — послышался знакомый голос. — От чего это тебя тошнит, милая? — с порога своего полуобновленного дома заговорил Алекс. Он вернулся из нового офиса своей фирмы.

Кейси покраснела и исподтишка бросила взгляд на Бриттани, молчаливое послание о том, то не нужно сообщать любопытным мужьям.

— Я никак не могла решить насчет образцов, — пробормотала она, когда Маклин вошел в комнату и уселся рядом с подругами на полу.

— Выбери голубой, — предложил Алекс после недолгого изучения образцов.

— Я склонялась к розовому, — нахмурилась Соломинка.

— Итак, решение принято, — Алекс добродушно улыбнулся. — Ты предпочитаешь розовый. Тебе просто хотелось со мной поспорить.

— Слава Богу, с этим улажено, — смеясь, Бриттани вскочила на ноги. — Теперь я могу вернуться на работу.

Алекс и Кейси проводили ее до дверей.

— Это самое быстрое исчезновение с тех пор, как исчез Джимми Доусон. Я что-то не то сказал?

Кейси выдавила улыбку.

— Могу я поговорить с тобой в кабинете, Алекс, — женщина отвернулась и направилась в отреставрированную столовую, которая находилась в таком же хаосе, как и гостиная.

Встав среди полураспакованных коробок, Кейси повернулась к Алексу, она едва могла оставаться невозмутимой. Его в высшей степени озадаченное лицо казалось родным и дорогим.

— Что я теперь натворил?

Кейси подошла к нему, взяла за руку и мягко положила ее себе на живот.

— Милый босс, ты и не догадываешься.