Четверг, 10 апреля.

Институт экзоархеологических исследований;

Чикаго, Иллинойс;

14:40 по центральному поясному времени.

— Знаешь, Дэвид, Эд Поль сказал мне на днях, что ты вступил в «Клуб Трех Дельфинов». Это правда? — спросила Тереза Салливан, нежась в крепких объятиях Дэвида.

— А что тебе известно о «Клубе Трех Дельфинов», Терри? — поинтересовался он.

— Я поняла, что это клуб любителей секса в невесомости, хотя и не знаю, при чем тут три дельфина.

Дэвид Александер улыбнулся. Конечно, доктор Тереза Салливан — отличный археолог с солидной репутацией, но иногда в ее обществе просто невозможно серьезно заниматься работой. Это было особенно заметно в течение последней пары недель. Мимолетное увлечение в Лос-Анджелесе быстро переросло в нечто большее. Нечто гораздо большее …

— Как я слышал, где-то в конце двадцатого века, или около того, космическое агентство НАСА жутко боялось малейшего намека на неприличие. Астронавты должны были заниматься только профессиональной деятельностью и не проводить неприличных экспериментов. Таких, например, как занятия сексом в невесомости. Это могло повредить их репутации, знаешь ли…

— А я думаю, секс в невесомости вызывал большой интерес.

Дэвид начал медленно расстегивать блузку Терезы:

— Возможно, в НАСА считали, что от такого интереса будет больше вреда, чем пользы. Однако сохранилась история о том, что среди исследователей и техников космического центра им. Маршалла в Хантсвилле нашлись энтузиасты, по собственной инициативе отважившиеся на эксперимент. Они занимались любовью в бассейне, где имитировалось состояние невесомости. Конечно, они пробирались в бассейн тайком, когда заканчивался рабочий день. Если бы руководство НАСА узнало об этих экспериментах, энтузиастов уволили бы в один миг. Тем не менее им удалось установить, что в невесомости вполне можно заниматься любовью, хотя в самый ответственный момент может произойти расстыковка. Партнерам приходится очень крепко обнимать друг друга, иначе от сильных толчков они разлетаются в разные стороны.

— Где ты узнал об этом?

— Один из офицеров рассказал, когда мы возвращались с Марса. Он был членом «Клуба Трех Дельфинов» и даже показал мне значок.

— Ладно! А все-таки при чем здесь дельфины? Я должна знать.

— Экспериментаторы из Хантсвилла установили, что можно, конечно, совместными усилиями не оттолкнуться друг от друга, но было бы гораздо лучше, если в нужное время помогал состыковывать основные части тела кто-нибудь третий. Подробно изучив проблему, наши энтузиасты выяснили, что когда пара дельфинов занимается сексом, рядом с ними всегда находится третий и подталкивает носом счастливых влюбленных.

— Ты шутишь!

— Ни капельки. Это правда! Дельфины всегда занимаются любовью втроем!

— Ты тоже вступил в клуб?

Дэвид улыбнулся:

— Нет… Разве ты видела у меня значок Трех Дельфинов?

— Я так и знала! Кстати, сколько вас там было?

— Боюсь, только он и я. Однако мы славно провели время.

— А главное, не нарушили приличий… Значит, правду говорят о сексе в невесомости?

— Господи, Терри, откуда мне знать? А что именно говорят?

— Что это просто здорово, — ответила Терри, звонко рассмеявшись. — Что в сто раз лучше, чем на Земле. И что оба партнера могут одновременно быть сверху.

Левой рукой Дэвид Александер привлек девушку к себе. Его правая рука блуждала под расстегнутой блузкой Терезы.

— А по-моему, и на Земле и в невесомости все зависит от того, с кем ты занимаешься любовью.

Правая рука Дэвида игриво сжала грудь Терезы.

— А все-таки я бы не отказалась попробовать.

— От секса в невесомости слишком много пачкотни. Повсюду летают капельки пота и других жидкостей. Представь, как интересно гоняться за ними с тряпкой после всего. К тому же, даже на огромном космическом корабле чертовски трудно уединиться. — Дэвид поцеловал Терри. Затем попытался поудобней устроиться на углу письменного стола. — Если как следует подумать, то для секса нет ничего лучше, чем обыкновенная земная кровать. И просто замечательно, когда сила притяжения держит вещи на местах!

— Надеюсь, ты не станешь возражать против гелевой кровати. Говорят, эта штука здорово имитирует невесомость, хотя, конечно, до огромного бассейна ей далеко.

— Можно попробовать. Наверное, это что-то вроде водяного матраса, только не хлюпает.

— Значит, сегодня вечером? У меня?

— Это будет просто замечательно, — ответил Дэвид, снова целуя Терри. — Только сперва поужинаем.

— Разумеется. Тебе придется сказать жене, что задерживаешься на работе.

При упоминании о Лиане, Дэвид внутренне содрогнулся. Их счастливая жизнь давным-давно ушла в прошлое. Если говорить точно, отношения между ними начали портиться почти сразу после свадьбы. Лиана упорно отказывалась от развода, но до недавнего времени Дэвида это не беспокоило. Он всегда был осмотрителен, заводя романы на стороне. Однако после встречи с Терезой ему захотелось, чтобы Лиана, несмотря на свои религиозные убеждения, согласилась развестись. Как она не понимает, что их брак уже не спасти? Дэвид мечтал, чтобы каждый вечер его ждала дома женщина, разделяющая его увлечения, не забивающая себе голову разным вздором, вроде Лианиных древних астронавтов. Ему хотелось, чтобы его любимая была женщиной умной, сведущей и бесконечно привлекательной…

Дэвид помогал головой, чтобы развеять фантазии.

— Вообще-то, она уехала в Пенсильванию. Хочет погостить у сестры.

— Вот и отлично. Значит, ты сможешь остаться на ночь.

Внезапно раздался звонок. Не выпуская Терри из объятий, Дэвид нажал на клавишу интеркома, встроенного в компьютер у него за спиной.

— Да, Ларри?

— Сэр, к вам двое посетителей из министерства науки. Они утверждают, что им нужно поговорить с вами.

С неохотой оторвавшись от влажных губ Терезы, Дэвид спросил:

— Разве у меня назначена с ними встреча? Я сейчас очень занят!

— Нет, сэр. Им не было назначено. Но они хотят видеть вас по очень важному и секретному делу.

— Подождите минутку, — сказал Дэвид, выругавшись про себя. Затем посмотрел на Терри: — Прости…

Девушка облизнулась и наспех поцеловала Дэвида:

— Что ж, делу время — потехе час. Мне тоже нужно работать. Придется потерпеть до вечера.

Терри начала приводить себя в порядок, застегнула блузку, заправила ее в юбку. Дэвид встал со стола, тоже поправил одежду и подошел к большому окну, выходящему на Приозерную аллею и эспланаду Бернхем Харбор.

На стадионе «Солдат Филд» по-прежнему стояла толпа, более оживленная и многочисленная, чем всегда. В толпе мелькали плакаты. На одном из них было написано: "НЕ СКРЫВАЙТЕ НАШЕГО БОГА!" Другой плакат гласил: "СТРОИТЕЛИ СОЗДАЛИ НАС ПО СВОЕМУ ОБРАЗУ!" Этот лозунг сопровождался фотографией Сидонийского Лика. Многие манифестанты держали в руках экраны с видеозаписями находок, сделанных в Пещере Чудес. На Уолдон-драйв была установлена самодельная кафедра, и кто-то стоявший на ней, обращался к толпе с речью. Оратор пользовался микрофоном и усилителями, но благодаря звуконепроницаемым оконным стеклам, никто в Институте экзоархеологических исследований не мог слышать, что именно он говорил.

Дэвид, впрочем, и не собирался слушать эти бредни, предназначенные для безмозглых дураков.

Хотя, нельзя всех поголовно считать безмозглыми дураками. Дэвид понимал, что людям слишком долго морочили голову нелепыми историями об НЛО, древних астронавтах и пришельцах, похищающих людей. Не удивительно, что многие свихнулись от подобных бредней. Еще в студенческие годы Дэвида ужасала беспечность, с которой сваливались в одну кучу научные факты, гипотезы и безумные фантазии.

Делу вовсе не помогало даже то, что по крайней мере некоторые истории о космических пришельцах оказались до некоторой степени правдивыми. В далеком прошлом инопланетяне действительно вступили в контакт с дикими племенами землян. Кто-то перевез людей на Марс полмиллиона лет назад… и, вероятно, кто-то даже вмешался в генетику человечества. Оставались еще без ответа многие каверзные вопросы об эволюционном преобразовании Homo erectus в Homo sapiens. После длительных дискуссий даже самые непоколебимые консерваторы в антропологических и палеонтологических кругах начали склоняться к мысли, что инопланетяне явно изменили генетический код человека. Находки, привезенные с Марса, как раз совпадают по времени с труднообъяснимым преобразованием Homo erectus в Homo sapiens. Такое совпадение не могло быть случайным.

В данный момент Дэвид Александер лучше всех разбирался в этом вопросе. Пятнадцать месяцев, проведенных на Марсе, сделали его знаменитостью, а также авторитетным специалистом по внеземным цивилизациям…

Среди манифестантов Дэвид заметил девицу, которая по причине жары пришла на демонстрацию в одних шортах. Она все время подпрыгивала, а в руках у нее был плакат с надписью: "ВЫ МОЖЕТЕ РАССКАЗАТЬ НАМ ВСЕ, ДОКТОР А.!"

Дэвид презрительно фыркнул и отошел от окна. Доктор А.! Быть знаменитостью не так уж плохо. С тех пор как он вернулся на Землю, его сексуальная жизнь явно стала разнообразней. Жаль только, что вокруг знаменитостей вечно сшиваются всякие психи. А еще слава влечет за собой массу неприятных обязанностей…

Терри закончила приводить одежду в порядок и, направляясь к двери, лукаво подмигнула Дэвиду и ослепительно улыбнулась. Дэвид кивнул и нажал кнопку интеркома:

— Ладно, Ларри, скажи гостям, что они могут войти.

Посетителями оказались Сара Маклер и Роджер Флорес. Они были одеты в строгие деловые костюмы оранжево-зеленого цвета. К костюмам были прикреплены удостоверения сотрудников министерства науки США. Волосы у женщины были перетянуты оранжевой лентой.

— Как у нас сегодня дела, доктор Александер? — спросила Сара Маклер.

— Я понятия не имею, как обстоят дела у нас, мисс Маклер, — ответил Дэвид, — а вот у меня все прекрасно, хотя после вашего визита, боюсь, все будет наоборот. По опыту знаю.

Сара очаровательно улыбнулась. Ее белые зубы ярко контрастировали с шоколадной кожей. Она явно решила не обращать внимания на капризы Дэвида.

— Рада слышать, что у вас все прекрасно. Мы пришли к вам с поручением.

— Дело очень срочное и важное, — добавил Флорес.

Дэвид плюхнулся на стул:

— Послушайте, я очень благодарен за оказываемое мне доверие. И я, бесспорно, очень благодарен вам за то, что вы устроили меня сюда на работу. Но когда до вас, бюрократов, наконец дойдет, что я — ученый? Мое место на раскопках. Я не могу вечно просиживать здесь штаны!

— Вам не нравятся чисто теоретические исследования? — спросила Сара Маклер, занимая один из свободных стульев.

— Мне не нравится совсем другое, — ответил Дэвид, указав на экран компьютера. — За последние три недели ваше министерство и администрация заставили меня выступать с речью на целых семи обедах, ужинах и других мероприятиях, проводившихся в Лос-Анджелесе, Вашингтоне и еще черт знает где! Я больше времени провожу в самолетах и гостиницах, чем в институте! Черт побери, я занимаюсь важной работой! Как я могу трудиться, если вы без конца гоняете меня по всей стране!

— Доктор Александер… — попробовал прервать его Флорес.

— Нет, сегодня вам все-таки придется меня выслушать! Вы мне покоя не даете с тех пор, как я вернулся с Марса! То встречи с общественностью, то просветительские беседы, то пресс-конференции, то выступления в Сети. Я даже участвую в сборе средств! Мне осточертело пожимать руки и любезничать с людьми, которые ни фига в моей работе не смыслят! Мне осточертело лопать цыплят на шикарных банкетах! Меня, черт побери, дома жена ждет! Я по ней соскучился!

Здесь, конечно, Дэвид соврал, но всегда полезно, чтобы противник лишний раз почувствовал себя виноватым. В этом и заключается вся суть подобных разговоров.

— Больше всего мне осточертело, — продолжал он, — что меня отрывают от работы и заставляют вкалывать каким-то символом министерства науки. Почему меня гоняют по разным мероприятиям, когда я должен сидеть здесь и обрабатывать материалы, привезенные с Сидонии?

— Вынужден напомнить вам, — чопорно проговорил Флорес, — что именно вы, находясь на Марсе, настояли на публикации в Сети информации, которая вызвала столько споров.

— Я поступил так, как считал нужным!

— Конечно! Никто вас ни в чем не обвиняет. Вы правильно решили, что, опубликовав эти материалы, сможете здорово навредить ооновцам, стремившимся, чтобы о находках никто не узнал… Но публикация добавила проблем и нашему правительству. — Флорес указал на окно. — Вы видели толпы ваших поклонников? Они перекрыли движение от Маккормек Плейс до Музея Филда!

— Такого столпотворения не бывает даже во время спортивных состязаний на «Солдатс Филдс», — добавила Сара.

Дэвид вздохнул:

— Я все видел. Эти люди уже не смогут изменить свои взгляды, даже если я буду посещать парадные обеды, читать лекции в колледжах и выступать с сообщениями до потери сознания! Я не могу нести ответственность за поведение и мысли малограмотных недоумков, которые не способны отличить научные факты от бреда сивой кобылы!

— Вы заблуждаетесь, доктор Александер, — заявила Сара Маклер. — Боюсь, вы неправильно понимаете свои обязанности. Когда вы согласились занять должность в этом институте, предполагалось, что вы будете работать в тесном контакте с министерством науки. С нами. Знаете, в военное время публикация ваших материалов может взбудоражить даже самое уравновешенное общество. Интенсивно развивается движение за мир. Развивается оно, между прочим, по инициативе тех, кто свихнулся на ваших древних астронавтах. Именно вы дали толчок этому безумию, рассказав всему миру о человеческих трупах, найденных вами на Марсе!

— Мне очень жаль, что среди людей попадаются такие идиоты! Но я, к примеру, твердо верю в свободу совести. Нельзя скрывать от людей правду только потому, что она кому-то повредит!

— Вздор! — огрызнулся Роджер. — Вся история человечества основана на том, чтобы правильно преподнести информацию и создать необходимое общественное мнение.

— Ваши взгляды полны мерзкого цинизма!

— А ваши — глупейшей наивности!

— Прошу вас, джентльмены! — вмешалась Сара Маклер. — Доктор Александер, мы понимаем ваши чувства по поводу свободы совести, правды и так далее. В общем и целом, я согласна с вами. Более того, вас поддерживает президент. Чтобы там ни было, мы все-таки живем в демократическом государстве, а строгая цензура не совместима с демократическими принципами. Однако, я уверена, вы согласитесь, что если народу и стране грозит опасность, правительство имеет право прибегнуть к радикальным средствам.

Дэвид медлил с ответом. Пожав плечами, Сара продолжала:

— Во всяком случае, доктор Александер, напрасно вы взъелись на нас раньше времени. К вашему сведению мы не собираемся отправить вас с очередной лекцией ни в колледж, ни еще куда-нибудь.

— Что? Почему же вы сразу не сказали?

— Вы нам не дали возможности, — объяснил Роджер.

Сара строго взглянула на коллегу, а затем с улыбкой обратилась к Дэвиду:

— Честно говоря, мы собираемся отправить вас в путешествие. На довольно большой срок. Но вы, я думаю, согласитесь, так как ваша поездка будет связана с работой на раскопках и… я обещаю вам, что никто не станет пичкать вас мерзкими цыплятами!

— Куда я должен ехать?

— На Луну, доктор Александер. Нам нужно, чтобы вы прибыли туда как можно скорее.

— На… Луну?!

— Мы хотим немедленно доставить вас в О'Хейр. Через два часа вы окажетесь на орбите, а к вечеру будете уже в пути!

— Это… абсолютно невозможно!

— У вас назначена важная встреча? — спросил Роджер.

Дэвид подумал о свидании с Терри… Конечно, это не уважительная причина, чтобы отказаться от полета на Луну. Кроме того, предстоящее путешествие заинтриговало Дэвида.

— Почему вам нужно, чтобы я отправился на Луну?

— Доктор Александер, — сказала Сара Маклер. — Мы хотим сообщить вам секретную информацию. Секретную, вы понимаете? Вам запрещается обсуждать ее с кем-либо. Даже с людьми, которые работают в этом здании.

— Я понимаю.

— Несколько часов назад наши морские пехотинцы захватили небольшую ооновскую базу, расположенную на Луне. Они разыскивают профессора Марка Билло. Вы знаете такого?

Дэвид кивнул:

— Я встречал его несколько раз. Наша последняя встреча состоялась еще до войны, в Афинах, на конференции по инопланетной археологии. Марк Билло — очень хороший человек.

— Космическое командование ООН отправило профессора на Луну. По всей видимости, Марк Билло и его группа ведут там весьма значительные археологические раскопки.

У Дэвида расширились зрачки и отчаянно заколотилось сердце. Раскопки? На Луне?

— Раскопки как-то связаны со Строителями?..

— Об этом мы у вас хотели узнать. В записях Билло есть предположение, что инопланетяне довольно часто посещали Луну с длительными визитами. На Земле к тому времени уже зародилась цивилизация.

— Когда инопланетяне посещали Луну?

— Билло считает, несколько тысяч лет назад, — ответила Сара. — Удалось откопать кое-какие находки…

— Что именно найдено? Здание? Город?

— По поступившим сведениям, это какой-то космический корабль. Он потерпел крушение на Луне примерно восемь-десять тысяч лет назад. Именно поэтому так важно провести исследования…

Сара Маклер продолжала говорить, а Дэвид думал о Марсе… и Корабле.

Полмиллиона лет назад кто-то вырубил Лик в Сидонии, кто-то возвел исполинские сооружения с помощью человеческих существ, доставленных с Земли. Существовали доказательства, что в то время велись обширные работы по преобразованию территории; большая часть поверхности этой территории была повреждена или уничтожена мощными потоками воды. Изучение трупов землян показало, что большинство этих существ задохнулись в результате внезапной утечки запасов кислорода из каких-то резервуаров. Существовали также многочисленные доказательства того, что в результате нападения врагов были вскрыты пирамиды шириной в милю, а вся территория превратилась в руины Что же касается Лика, этот артефакт с трудом можно было считать результатом труда разумных существ, однако в развалинах можно было рассмотреть правильную пропорцию черт.

Одной из самых загадочных сооружений в Сидонии был холм, названный Крепостью. Когда-то этот холм, подобно большинству соседних сооружений, представлял собой пирамиду. Но нечто более мощное, чем взрыв термоядерной бомбы, снес макушку Крепости, разрушил внутреннюю часть, оставив от холма почти одни булыжники. В последствии на руины Крепости рухнул космический корабль длиной в километр. Падение произошло в результате внутренних взрывов. Обломки космического корабля пролежали на Марсе полмиллиона лет. Из-за многочисленных песчаных бурь обломки сохранились так плохо, что по ним трудно было что-либо узнать.

Однако марсианские руины и в особенности обломки таинственного корабля заставили Россию и США возобновить свои космические программы, которые постоянно сворачивались и разворачивались в зависимости от капризов властей. Строители Сидонийского комплекса, кем бы они ни были, владели секретом межзвездных путешествий. Тщательное изучение марсианских руин могло открыть эту тайну и человечеству.

Более того, Строители умели преобразовывать территории, охватывающие почти всю планету. Постоянное ухудшение экологических условий на Земле, повышение уровня Мирового океана и глобальное потепление — а температура продолжала увеличиваться медленно, но верно на протяжении последних пятидесяти лет — вызывали серьезное беспокойство. Возможно, секрет управления климатом на планете может оказаться для землян даже более важным, чем способность совершать межзвездные путешествия.

Именно марсианские открытия и то огромное значение, которое они имели для землян, стали причиной возникновения экзоархеологии и ее побочной сестры, экзотехноархеологии.

В связи с исследовательской работой на Марсе возникло множество проблем. Прежде всего, землянам было чертовски трудно туда добраться. Благодаря всевозможным космическим кораблям, циркулировавшим между земной и марсианской орбитами, за десять с небольшим лет удалось доставить на Красную планету несколько сотен землян, которые должны были обследовать руины. Проблема заключалась в том, что потребуются тысячи людей и долгие годы труда, чтобы как следует изучить территорию. Возможно, пройдут века, прежде чем Сидония раскроет свой последний секрет.

Но что если некоторые из этих секретов хранятся и на Луне, до которой всего три-четыре дня пути? Тогда можно сэкономить время, не тратя по шесть или девять месяцев на полеты к Марсу.

— Мы не можем сообщить вам обо всем, что там сейчас делается, — говорила Сара Маклер. — Достаточно сказать, что речь идет о безопасности нации. Нам нужно, чтобы опытный археолог мог составить мнение об обломках корабля. А еще мы хотим понять, что могли узнать о них ооновские ученые.

— Но почему вы меня выбрали?

Роджер пожал плечами:

— Да ведь это очевидно. Вы побывали в Сидонии. Вам больше, чем кому-либо, известно о Строителях и их технических достижениях. Возможно, вы — самый крупный специалист в этой области. Следовательно, вам и отправляться на раскопки.

«Кроме того, я торчу здесь, в вашем институте, — с горечью подумал Дэвид. — Сделка состоялась, и приходится расплачиваться».

Другие ученые, побывавшие на Марсе — Кеттеринг, Поль, Вандемеер — вернулись на прежние места работы, получили повышение, их карьера только выиграла, благодаря пятнадцатимесячной экспедиции на Марс. А вот Дэвиду некуда было податься… только в этот институт. Сидонийский Исследовательский Фонд за счет средств, поступающих от правительства, финансировал Институт экзоархеологических исследований, который занимался изучением находок, привезенных с Марса.

Возможно, придется изучать и лунные находки.

Проблема была в том, что в официальных археологических кругах Дэвида считали диссидентом. Возможно, именно поэтому его сочли подходящей кандидатурой для работы в Институте экзоархеологических исследований.

Чертовски трудно ответить отказом, когда с просьбой обращается само правительство.

— Кроме того, для вас уже есть скафандр и портативная система жизнеобеспечения, — напомнила Сара Маклер.

Совершенно верно. Собственно говоря, Дэвид уже побывал на Луне. Подготовка к полету на Марс включала в себя короткое путешествие на Луну. Доктор Александер провел три дня во Фра Мауро и большую часть времени скучал, несмотря на очень насыщенный график подготовки.

— Могу я взять с собой кого-нибудь? Доктор Салливан помогает мне в работе над…

— Мне жаль, доктор Александер, но корабль не сможет принять на борт лишнего человека. Кроме того, нет времени на подготовку.

Терри будет разочарована. Черт побери, Дэвид сам страшно огорчен… но он снова отправляется в экспедицию, да еще не куда-нибудь, а на Луну… как можно от этого отказаться?!

К тому же, Дэвид прекрасно знал, что представляют собой ракеты, летящие на Луну. Там не будет никакой возможности уединиться и дать Терри возможность вступить в «Клуб Трех Дельфинов».

Позже, когда посетители ушли, Дэвид долго стоял у окна и задумчиво смотрел на толпу демонстрантов. Сейчас он должен был поговорить с одним человеком.

С человеком, с которым общаться ему было запрещено…

Научно-исследовательский корабль

Европейского Союза «Пьер-Симон Лаплас»;

орбита астероида 2034L;

22:35 по времени гринвичского меридиана.

Доктор Жан-Этьен Шезо, устроившись около крошечного иллюминатора «Лапласа», тщательно поправил темные очки. Весь отсек корабля был залит ярким солнечным светом: «Лаплас» только-только выплыл из тени астероида. Жан-Этьен спрашивал себя, почему в Академии Наук так настаивали на том, чтобы он отправился в этот полет.

Шезо был астрономом. Его основной специальностью являлась селенология, химико-минералогическое строение Луны.

Однако, Академия решила, что он должен принять участие в экспедиции к астероиду 2034L. У доктора Шезо не было причин жаловаться. Ему нравилось в космосе, нравилось ощущение свободного полета в невесомости и потрясающая яркость солнечного света. Однако все измерения и вычисления, касающиеся массы, периода вращения и точной орбита астероида 2034L мог сделать любой квалифицированный техник. Доктор Шезо предполагал, что Академия придает большое значение его участию в этой экспедиции.

Эта мысль возбуждала его профессиональную гордость. Как стало известно Шезо, поговаривали даже о том, чтобы назвать астероид ею именем. Конечно, астрономическое сообщество не одобряет, когда планетам присваивают имена живых людей, но такие случаи иногда имели место.

Астероид 2034L был открыт восемь лет назад. Он относился к числу малых планет, чей путь время от времени пересекается с земной орбитой. Именно это обстоятельство внушало серьезные опасения. Подобно большинству малых планет, астероид 2034L состоял в основном из углистого хондрита и, следовательно, обладал очень низкими отражательными свойствами поверхности. Иными словами, был черным, словно уголь. Это был довольно маленький астероид максимальным поперечником всего лишь в сто метров. Из-за близости к Земле, черного цвета и маленького размера астероид 2034L был особенно опасен. В проекте «Фаэтон» ему уделялось довольно много внимания. В греческой мифологии Фаэтоном звали юношу, который не смог справиться с солнечной колесницей Аполлона, слишком приблизился к Земле, едва не спалив на ней все живое. В 80-х годах XX века люди поняли, как опасны приближающиеся к их планете кометы и астероиды. Нельзя забывать печальную историю динозавров, вымерших 65 миллионов лет назад, когда десятимильная глыба врезалась в Юкатан. В начале XXI века был проведен ряд операций по обнаружению и наблюдению за летающими громадинами, которые однажды могут оказаться опасными для Земли и ее обитателей.

«Фаэтон», самая полномасштабная программа по контролю за опасными астероидами, была развернута в 2029 году. В ней принимали участие Европейский Союз, Япония и Соединенные Штаты. ООН взяла на себя финансовую ответственность за программу пять лет назад. Именно тогда был открыт астероид 2034L. Из-за войны Соединенные Штаты и Япония, конечно, отказались от участия в программе «Фаэтон». Однако проблема астероидов имела слишком большое значение, и Космическое агентство Европейского Союза продолжало выполнять программу «Фаэтон», несмотря на войну.

Шезо был уверен, что по крайней мере астероид 2034L не представляет непосредственной угрозы человечеству. Произведя вычисления, Жан-Этьен мог с уверенностью рапортовать, что 2034L в ближайшие пять месяцев пройдет в миллионе километров от Земли. Астероид будет находиться вдвое дальше от нашей планеты, чем Луна. Этого, казалось бы, огромного расстояния едва достаточно, чтобы избежать опасности астероидного удара. Конечно, доктору Шезо придется обработать полученные данные в компьютерном центре Сорбонны, но по подсчетам, сделанным в черновике, астероид 2034L приблизится к Земле только через 45 лет и пройдет, возможно, на расстоянии сотни тысяч километров от планеты. В результате этого астероид будет отброшен к Солнцу, которое либо спалит глыбу, либо отправит ее на окраины Солнечной системы, где царят мрак и холод.

В любом случае, угрозы для Земли этот астероид не представлял.

— Только что поступило сообщение с Земли, доктор, — сообщил, проплывая мимо Шезо, командир корабля полковник Дени Арман. — Нам приказано оставаться на прежней орбите до тех пор, пока к нам не прибудет корабль, с которым мы должны состыковаться.

— Корабль? Что за корабль?

— Они не сказали. В конце концов, идет война, — ответил полковник Арман, пожав плечами.

Шезо что-то тихо проворчал, давая понять, что уразумел слова командира корабля. Вечно эта война! Просто беспредельная глупость! Сейчас Европейский Союз должен сотрудничать с Америкой, Японией и Россией, а не воевать с ними. Американцы уже довольно решительно захлопнули дверь на Марс перед самым носом ООН. Если это безумие не прекратится, ООН рискует потерять также и доступ на Луну. Пришло время покончить с войной, объявить перемирие и найти наилучший для всего человечества способ изучения и применения технологических достижений инопланетян.

Щурясь от солнечного света, Шезо после долгих стараний отыскал высоко над астероидом два крошечных полумесяца. Один из них был серебряным, другой — серым. До Земли было около десяти миллионов километров, а чуть подальше находился ее спутник, Луна. Обе планеты казались чрезвычайно хрупкими и маленькими. При взгляде из космоса все земные проблемы теряли свою важность. Какое значение имела теперь война, вот уже два года разрушавшая Землю, острый политический вопрос о независимости Ацтлана и борьба за технологические достижения инопланетян… Правы те, кто утверждает, что достаточно увидеть Землю из космоса, чтобы обрести совершенно новые взгляды на мир.

Возможно, было бы лучше, если бы вместо ученых и солдат в космос отправилось большинство земных политиков. Пусть решают свои споры в космическом пространстве, откуда Земля кажется лишь хрупким серебряным шариком, светящимся в ночи.

— Пожалуй, я лягу спать, — сказал Шезо командиру корабля. — Дайте мне знать, если поступит сообщение с Земли.

— Конечно.

По сравнению с другими космическими кораблями, «Лаппас» не отличался ни простором, ни роскошью. Его жилой модуль и лаборатория в общей сложности составляли десять метров в длину и пять в диаметре. Они свободно могли бы поместиться на рабочей жилой территории старинной космической станции «Скайлэб». И на таком крошечном пространстве жили и работали шесть человек три члена экипажа и трое ученых. Отсек Шезо находился в кормовой части и был размером с чулан.

К одной из пластмассовых стен был прикреплен спальный мешок, а к другой — откидной письменный стол для портативного компьютера.

Желая остаться в одиночестве, Шезо плотно закрыл дверь своего отсека. После этого он взял со стола компьютер и залез в спальный мешок, чтобы не пришлось плавать в невесомости. Снаружи в отсек Шезо проникали глухие звуки стуков и ударов, доносились запахи горячей еды и человеческих тел. Конечно, Жану-Этьену очень нравится эта космическая экспедиция, но он будет безумно счастлив вернуться в Париж. Только сейчас он понял, как сильно огорчило его известие о том, что «Лапласу» придется еще на какой-то срок задержаться в космосе.

Жан-Этьен вышел в «Спейснет».

Вся немногочисленная группа людей, находившихся на борту «Лапласа», имела персональный доступ в «Спейснет». Это было самым лучшим средством от чувства изолированности и депрессии, которым подвергается человек за время долгого космического полета. Как замечательно, что можно выйти в «Спейснет» и сразу же получить доступ к новостям, книгам и музыке. Видеосвязь и электронная почта позволяли космонавтам поддерживать связь с друзьями, оставшимися на Земле, и быть в курсе всех событий.

Компьютер Шезо быстро просматривал информацию, когда на строке меню весело замигал символ, указывавший на поступление свежей почты.

Всего поступило двадцать семь посланий. В пяти из них были просьбы о видеосвязи. Жан-Этьен был особенно рад предстоящему разговору с Аннетт. Кроме того, с ним хотели пообщаться представители самых разных организаций, в числе которых были Академия Наук и Фонд Кусто. Британский журнал, пишущий об НЛО, хотел взять у доктора Шезо интервью о древних астронавтах. Жан-Этьен поморщился несмотря на огромную пользу, общение с помощью «Спейснета» имеет и некоторые недостатки.

Поступило еще одно зашифрованное послание с пометкой «конфиденциально» и фиктивным адресом. Шезо сразу догадался, от кого пришло сообщение, и сильно встревожился.

Он вызвал послание на экран. Сообщение представляло собой текст что значительно упрощало многоуровневую расшифровку кроме того, цензоры могли не обратить внимания на сообщение, переданное по электронной почте в виде обыкновенного текста.

Судя по адресу, письмо было отправлено из Финляндии, но это был лишь адрес посредника. Шезо знал, что автор послания живет в Соединенных Штатах. Трудно сказать, у кого будет больше проблем, если это сообщение попадет к властям: у Дэвида Александера из-за того, что он написал письмо, или у Жана-Этьена Шезо из-за того, что он, прочитав послание, не рассказал о нем ооновским властям.

У Шезо и в мыслях не было докладывать о письме. Дэвид Александер был отличным другом. Они часто переписывались с тех пор, как познакомились в 2037 году на Афинском симпозиуме, посвященном изучению Сидонийских руин. С первых минут знакомства между Дэвидом и Жаном-Этьеном возникла симпатия, им сразу же показалось, что они знают друг друга долгие годы.

Экран компьютера погас, пока велась расшифровка многочисленных букв и цифр. Существовало много компьютерных программ, созданных для расшифровки текстов, но ни одна из них не гарантировала стопроцентной надежности… Однако огромное количество зашифрованных посланий, передаваемых с помощью «Спейснета», позволяло надеяться, что никто не узнает о тайной переписке Дэвида и Жана-Этьена, которую они продолжали вести, несмотря на то, что их страны воюют друг с другом. Через мгновение после слов «расшифровка закончена» появился полный текст послания:

Жан-Этъен!

Меня отправляют на Луну, чтобы обследовать находку, добытую археологами. Как я понял, наш общий друг Марк Билла уже на раскопках… Всю эту историю держат в невероятном секрете. Что все это значит? Мне сказали, что Марк нашел корабль инопланетян. Фантастическая новость, если только это правда. Может, благодаря этой находке, наши правительства зароют томагавки и заключат мир.

Похоже, теперь ваши раскопки на Луне перешли под наш контроль. Происходит ли там что-нибудь такое, о чем я должен знать? Есть ли у тебя доступ к отчетам Марка о ходе раскопок? Нет ли у тебя каких-нибудь полезных сведений о находках? Если у меня будет возможность, я сообщу тебе обо всем, что узнаю!

Искренне твой,

Дэвид А.

Шезо улыбнулся. Очаровательное письмо и до крайности наивное. Впрочем, американцы — наивный народ. Конечно, Дэвид Александер — славный малый, вызывающий уважение и восхищение, но Жан-Этьен Шезо вовсе не собирается выдавать американцу военные секреты. В конце концов, идет война! Что же касается прекращения военных действий — а как понял Жан-Этьен, именно на это намекает Дэвид загадочной фразой «зароют томагавки», — то лично он, Шезо, уверен: руководство ООН не уступит без боя обломок космического корабля, найденного недавно в Пикаре.

Разве что…

Шезо вздохнул. Действительно ли информация, которая так нужна Дэвиду, держится в секрете, чтобы честным и законным образом обеспечить безопасность государства? Или все это выдумки безмозглых ооновских бюрократов, страдающих паранойей?

Собственно говоря, что заставляет мир воевать вот уже два года? Во-первых, США отказались подчиниться требованиям ООН и устроить референдум по вопросу о независимости некоторых юго-западных штатов.

Шезо усмехнулся. Он едва ли мог обвинить Вашингтон за этот отказ, особенно если учесть, что в голосовании примут участие только жители юго-западных американских штатов и население северо-западных штатов Мексики.

Да это самое настоящее жульничество, из-за которого даже серьезный мятеж поднимать не стоит, не говоря уже о войне!

Что еще остается? Притязания Китая на часть Сибири, которую Россия отказывается уступить. Но этот спор о земле длится уже давно и может быть урегулирован мирным путем.

Кроме того, были серьезные опасения, что Соединенные Штаты и Россия, объединив свою космическую мощь, безраздельно завладеют находками, сделанными во время археологических раскопок, и будут использовать технологические достижения инопланетян лишь в своих интересах.

Вдобавок, Соединенным Штатам не терпелось поскорее рассказать об археологических находках, несмотря на то, что подобное сообщение может взволновать религиозные, общественные и политические организации всего мира.

По мнению Шезо, именно двумя последними причинами объяснялась столь затянувшаяся война, хотя официально считалось, что они играют лишь второстепенную роль в разразившемся конфликте.

Если Шезо прав, то, возможно, его другу Дэвиду грозит серьезная опасность. Жан-Этьен ничего не слышал о нападении американцев на Пикарскую базу, хотя в письме Дэвида намекалось именно на это. Доктор Шезо был уверен, что ооновские войска, расположенные в Циолковском, не уступят американцам базу без ожесточенней борьбы.

Жан-Этьен надеялся, что когда начнется сраженье, у его друга Дэвида хватит ума не лезть в самое пекло.