– Давай не будем обсуждать грудь виконта Д’Энрике за обедом, – брезгливо промолвила Ирен.

– Я вообще не горю желанием о ней говорить, но, похоже, из-за отсутствия татуировки тебе придется пересмотреть свои предположения.

– Любые гипотезы нужно проверять методом проб и ошибок, дорогая. Признаю, грудь виконта чиста, как ягненок Мэри, поэтому я вынуждена направить расследование в другое русло. – Она поднесла ко рту ложечку с мандариновым мороженым, фирменным деликатесом ресторана «Отель де Пари». – Кстати, не исключено, что татуировка у виконта в «нетрадиционном» месте.

– Значит, теперь ты попытаешься проникнуть к нему в ванную! По-моему, логично, что у каждого заговорщика татуировка должна быть наколота именно на груди, иначе в этой затее не было бы никакого смысла.

Задумавшись над моими словами, Ирен подождала, пока мороженое не растает на языке.

– Ты права, – сказала она наконец. – Ну что ж, я вынуждена поискать другую нить, которая выведет нас из этого лабиринта.

Я скромно кашлянула.

– Что, Нелл? Есть предложения?

– Кажется, я уже нашла эту нить. Но где же Годфри? Похоже, ты смирилась с его отсутствием.

– Его отсутствие меня не радует, но я смирилась с тем, что оно необходимо. Согласись, есть разница. Вообще-то он должен вернуться с минуты на минуту.

– Понятно. В таком случае доедай скорее десерт, и пойдем к тебе в номер. У меня для тебя сюрприз.

Меня всегда раздражало, что, стоило кому-то попытаться ее заинтриговать, подруга нарочно делала вид, будто ей это совершенно безразлично. Когда мы наконец поднялись в номер Нортонов, я уже сгорала от нетерпения поделиться с ней своим удивительным открытием.

– Обрати внимание: я вплотную соединила буквы татуировок в форме розы ветров, чтобы края узоров соприкасались друг с другом.

Словно прилежная ученица, Ирен послушно посмотрела на рисунок.

– Как видишь, на этой карте я выделила кое-какой отрезок критского побережья.

Подруга потянулась за моим пенсне, склонилась над столом и принялась изучать обозначенные элементы, что-то бормоча себе под нос.

– И еще кое-что. Смотри – рядом с буквами «O» и «N» изображены крошечные декоративные ромбики.

– Наверняка какая-нибудь причуда Сингха. Хотя в целом татуировки нарисованы на вполне западный манер, если не в стиле рококо.

– Ирен, ведь это вовсе не ромбы! Индус не случайно пририсовал их к гигантским буквам. Если присмотреться, эти… мушиные пятнышки имеют довольно четкие очертания.

– Браво! Так чем же они, по-твоему, являются?

Я с довольным видом откинулась на спинку кресла:

– Островками. На самом деле они, должно быть, такие маленькие, что их не стали изображать на большинстве карт. Не исключено, что во время прилива островки скрываются под водой. К счастью, я разглядела их на одной из карт, что принес Годфри. Думаю, в них-то и кроется ключ к разгадке шифра.

– Чудесно! И где же он?

Несмотря на показную восторженность подруги, прежде всего я должна была как-то обосновать свое предположение, иначе Ирен сочла бы его неубедительным.

– Посмотри, пожалуйста, как я расположила буквы.

– Так близко друг к другу, что теперь они похожи на венок из ленточек.

– Именно. Многие сказали бы то же самое. Но между ними, в центре розы ветров, образовалось небольшое пространство. Его форма тебе ничего не напоминает?

Ирен скривила губы, склонила голову набок и перевернула рисунок.

– Под буквой «N», между «O» и «E», нарисована линия, похожая на галочку. «S» почти соприкасается с «E». Симпатичный получился эскиз, но… – Подруга умолкла.

– Ладно, я тебе намекну.

– Почему не сказать прямо?

– А разве ты когда-нибудь мне говоришь?

Подруга улыбнулась:

– Хорошо. Если я правильно тебя поняла, ты хочешь, чтобы я разглядела какую-то фигуру. Это животное? Овощ? А может, минеральная вода?

– Животное, – ответила я, оставив ее насмешки без внимания.

– Допустим. Тогда змея – уж больно извилисты буквы. Слишком очевидно? Ну что ж, какие еще животные могли тебе вспомниться? Ага! Попугай! Или кот… – Должно быть, я моргнула, потому что подруга вновь посмотрела на рисунок: – Галочка – это очертания лба и ушей. А если соединить точки, то наши ромбики превратятся в глаза и нос! Теперь понятно. Правда, получившийся контур напоминает скорее лису, чем кошку.

Я придвинула чертеж ближе к подруге:

– В том-то и дело, что тому, кто рисовал побережье Крита, с высоты скалы оно показалось похожим на лису. Взгляни на эту карту. Французский картограф подписал: «Bai de Oeil-de-Reynard». Залив Лисий Глаз! Если повернуть карту вот так, то топографический контур совпадет с пространством, образовавшимся между соединенными буквами. Осмелюсь предположить, что именно там, где линия лисьего носа упирается в верхушку буквы «S», находилась пещера, в которой были спрятаны сокровища.

– Просто поразительно! Какая же ты умница! Теперь мы, как и пережившие кораблекрушение, знаем, где искать потерянное золото. Осталось установить личности членов Кварт и главаря, укравшего дворцовый сургуч много лет назад, а также узнать, как ему удалось расправиться с моряками из Кварты Джерсового.

Список невыясненных обстоятельств показался мне слишком длинным, и я немного приуныла, однако заметила:

– Зато теперь нам хорошо известно…

– …куда именно шантажист направит корабль принца. Значит, нам не обязательно присоединяться к княжеской экспедиции. Раз уж ты смогла разгадать тайну татуировок, у нас будет гораздо больше шансов вернуть сокровища, а вот найти подлеца…

– Ты по-прежнему считаешь, что бал правит один человек?

– Именно. Все эти события намеренно спровоцировал какой-то хитрец. Похоже, он с самого начала действовал по коварной, четко спланированной схеме. Подумай сама: волею случая аристократы объединяются с людьми неблагородными и годами ждут возможности поднять со дна моря утерянное сокровище. Татуировки – лишь хитроумный способ успокоить искателей приключений, вселить уверенность в том, что отметка на коже гарантирует соблюдение договора. Затем возникает сургуч из особой смеси, а моряки отрубают друг другу палец, дабы сразу узнавать своих.

Ни в сургуче, ни в татуировках, ни в отрубленных пальцах не было никакой необходимости, Нелл. Устроив этот фарс, подлец надеялся создать видимость грандиозного приключения и усыпить бдительность моряков. Проблема отнюдь не в Квартах и не татуировках, а в способе и возможности. В то время как принц развивал методы исследования подводного мира, бросая вызов вымышленным подвигам капитана Немо, созданного Жюлем Верном, главарь планировал опередить остальных и найти способ добраться до заветных сокровищ.

– Но у виконта нет татуировки! Не могли же для него сделать исключение!

– Верно. Чтобы коварный план сработал, главарь был вынужден на глазах у всех остальных принять общие условия. Тело его несет печать заговора, оставленную Сингхом, а душа – печать греха за смерть индуса. Ведь он убил его ради того лишь, чтобы больше ни один родственник погибших членов Кварты, вроде Луизы, не смог получить их долю. Грубая тактика Джерсового пробудила в дяде девушки интерес к сокровищу, привлекла наше внимание и, быть может, привела к тому, что в расследование дела Монпансье вмешался сам Шерлок Холмс. Именно это и нарушило планы мерзавца.

В этот момент дверь номера Нортонов распахнулась, и на пороге возник человек с рябым лицом, огромный, как медведь. Я оцепенела от ужаса: перед нами стоял второй шпион, выслеживавший доктора Хоффмана.

– Ирен! Револьвер! – закричала я.

Мои крики ничуть не смутили незваного гостя. Он грузно шагнул вперед и засмеялся:

– Разве ты меня не узнаешь?

– Как не узнать! На днях вы следили за мной и доктором Хоффманом.

– И зачем, по-твоему? – ухмыльнулся шпион.

– Кто вас знает! Ирен, доставай скорее револьвер! Этот тип может быть опасен. Он на самом деле следил за доктором Хоффманом!

Подруга не двинулась с места:

– Почему же ты мне об этом не сказала?

– Ты от меня еще больше утаила, – парировала я.

– Мои недомолвки не врывались к нам в номер, в отличие от этого увальня.

– Господи, да перестань ты уже спорить, Ирен! Хватай револьвер! Может, это и есть тот самый зловещий главарь, что затеял коварную интригу!

Незваный гость снова засмеялся. Засмеялась и примадонна. Я схватилась за спинку стула, на случай если придется защищаться от негодяя.

– У меня для вас новость. – Дикарь шагнул еще ближе. – Шерлок Холмс привел меня к изготовителю дворцового сургуча.

– Какая прелесть! – Ирен захлопала в ладоши, словно героиня оперы, спасенная от коварного злодея, и заключила мерзавца в объятия.

И тут меня осенило.

– Годфри! – простонала я. – Как же ты меня напугал! Я-то думала, ты роешься в архивах в надежде выяснить подробности кораблекрушения.

Адвокат выпустил супругу из объятий и обратил ко мне жуткое рябое лицо:

– В промежутках между слежкой за одноруким хромым моряком, что преследует доктора Хоффмана, я и о кораблекрушении кое-что узнал. – Он повернулся к Ирен: – В некрологе сказано, что Клод Монпансье пережил крушение яхты «Утешение» в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году. Список пассажиров найти не удалось, зато теперь нам известно название судна.

– А что там с Шерлоком Холмсом и сургучом? – нетерпеливо спросила примадонна. – Ты уверен, что ни с кем его не перепутал?

– Знаешь, не так-то просто выследить переодетого сыщика, но по телосложению он соответствует Холмсу. Я заметил, что в чем-то мы с ним даже похожи: облик его, как и мой, довольно театрален. Кем бы он ни был, этот человек привел меня к некоему… – похлопав себя по карманам, Годфри достал грязный клочок бумаги, – Ипполиту Кремьё, владельцу небольшой местной аптеки.

Демонстрируя свои успехи, адвокат извлек из кармана палочки сургуча, сплетенные в легко узнаваемый черно-красный узор.

– Как ты их нашел? – с восхищением спросила примадонна.

Годфри приподнял поношенный ботинок, который был слишком ему велик, и мы увидели следы воска на подошве.

– Случайно. Пол был усыпан сургучной стружкой, и я тотчас догадался, что смесь хранят – а может, и производят, – в аптеке. Тогда я попросил мистера Кремьё отыскать одно несуществующее английское растение. Пока старичок рылся на полках, я сходил в подсобку и обнаружил там несколько кусков сургуча, завернутых в бумагу, словно мыло, и скрепленных дворцовой печатью.

– Кажется, мы совсем забыли о сургуче, пока выдавали замуж Луизу и переживали из-за гибели бедняги Сингха. Одного не пойму: как Шерлоку Холмсу удалось разыскать это богом забытое место? – Ирен пристально посмотрела на мужа и слегка нахмурила брови: – Смой, пожалуйста, грим, верни свой прежний облик, и тогда мы тебя выслушаем.

Адвокат покорно удалился в спальню той же прихрамывающей походкой, что и на улице.

– Если Годфри имеет в виду… – начала было я.

– …что Шерлок Холмс – тот самый хромой однорукий моряк, на которого жаловался доктор Хоффман? Новость эта, конечно, вызывает у меня опасения, и весьма серьезные.

– Понимаю, ты боишься, что он тебя узнает…

Подруга резко развернулась; в ее взгляде горело подозрение.

– Но разве сам он не боится разоблачения? Почему же тогда подвергает себя риску? Однорукий хромой моряк – тоже мне, маскировка! А я ведь сразу поняла, что дело нечисто. Помнишь, как Шерлок Холмс переоделся священником и нанес нам визит в Сент-Джонс-Вуд? Слава богу, взорвавшаяся дымовая шашка указала мне на его истинное лицо, иначе я в жизни не догадалась бы, что под обличьем тихого старца скрывается знаменитый сыщик. Полагаю, если бы Шерлок Холмс не хотел, чтобы его вычислили, он бы этого не допустил.

– Ты хочешь сказать, что образ, в который он перевоплотился, действительно чересчур театрален?

– Такой не обманет даже ребенка! – презрительно фыркнула подруга, как будто и не заметила, что я на его удочку вполне попалась, не говоря уже о том, что и новое обличье Годфри ввело меня в заблуждение.

– Как же случилось, что доктор Хоффман не узнал знаменитого сыщика? – нахмурилась подруга. – А может, так и было задумано?

– Я тебя не понимаю. По-твоему, доктор затеял двойную игру?

– Именно. Ведь буквы розы ветров тоже не сразу раскрыли свое истинное значение, а только после того, как ты положила их вплотную друг к другу. – На губах подруги засияла улыбка: – Непременно расскажи о своем открытии Годфри, когда он вновь станет самим собой.

– А вот и я, – промолвил тот, о ком шла речь. Рукава его рубашки были все еще закатаны: он только что скинул с себя личину жуткого моряка. – Стало быть, картографические изыскания Нелл затмили мое удивительное открытие?

– Я бы так не сказала, – потупилась я.

По мнению подруги, скромность меня не украшала.

– Вздор! Немедленно расскажи Годфри о татуировках, – приказала она.

Так я и поступила, с удовольствием наблюдая, как озадаченность уступила место счастливому прозрению, когда Нортон наконец уловил неразрывную связь карты с розой ветров.

– Блестящая работа! – воскликнул он. – Расшифровав смысл татуировок, ты разгадала окутывавшую их тайну.

Склонившись над столом, Годфри пристально разглядывал карту. Мне было приятно, что к нему вернулся прежний, милый моему сердцу облик.

– А может, мы перестанем скрываться от Шерлока Холмса и забудем о заговорщиках? Что нам мешает поехать на Крит, разыскать сокровища и оставить их себе? – предложил он супруге.

– Поднять их со дна моря не так-то просто. Потому-то шантажисту и понадобилось подводное снаряжение принца. К тому же не забывай о том, что золото исчезло в результате наводнения и свело в могилу нескольких человек. Быть может, сокровища прокляты.

– Ну уж нет! – запротестовала я. – Только проклятий нам еще не хватало! Разве мало татуировок, сургуча и Шерлока Холмса!

– Нелл права, – неожиданно сказала Ирен. – Мы должны сосредоточиться на главном. Вопрос в том, зачем кому-то понадобилось вовлекать в это дело Шерлока Холмса. С какой целью он ищет сургуч и как ему удалось выйти на его изготовителя?

– Холмс проследил за Хоффманом до самой аптеки, – объяснил Годфри. – Старик Кремьё лечится у доктора уже лет двадцать – с тех пор, как Хоффман открыл здесь врачебную практику. Ипполит, как и многие члены его семьи, страдает артритом. Сейчас он слишком слаб, чтобы куда-то ходить, и терапевт навещает его на дому.

– Почему же Хоффман не сказал, что знает, где готовится сургуч?

– Вероятно, никто и не посвящал его в эту тайну. Я обыскал всю подсобку, прежде чем обнаружил спрятанные в упаковку куски сургуча. К счастью, старик Кремьё глуховат, иначе он услышал бы, как я роюсь в его вещах. К тому же медицинские процедуры проходят не в аптеке, а в соседнем помещении: доктор делает ему массаж, ванночки для рук и ног, ставит компрессы из отваров ядовитых растений.

– А если?.. – Примадонна хлопнула ладонью по столу. – А если Шерлок Холмс следил за доктором Хоффманом не до аптеки, а на обратном пути? Уверена, так и было! Его расследование движется в направлении, обратном нашему, от шантажа герцогини к убийству моряков и поиску потерянных сокровищ. И скоро всплывут карты. Нужно срочно действовать, ведь Холмс вот-вот догадается об истинной причине несчастий, обрушившихся на семью Монпансье! – Ирен устремила взор на окно; янтарные глаза ее потемнели и стали задумчивыми. – Конечно, шантаж – часть коварного плана. Не понимаю, какое место в нем отводится виконту Д’Энрике, но очевидно, что он тоже замешан в этой интриге. Хотя у него нет татуировки – по крайней мере, там, где она должна быть. Кроме того, мы так и не выяснили, что стало причиной смерти членов Кварты. Помнится, два моряка жаждали расстаться с жизнью, будто их преследовал демон. Что это за демон – ума не приложу, если только это не змея Сингха, а она сейчас на попечении Сары.

Годфри слушал, нахмурив брови: по долгу службы он привык руководствоваться логикой, и рассуждения супруги казались ему чересчур путаными.

– Луиза Монпансье и ее дядя тоже оказались втянутыми в эту авантюру, – продолжала примадонна. – Нам ничего не известно о метках на теле Эдуарда Монпансье, но вряд ли он присоединился к татуированному братству, когда его брат скончался, иначе Джерсовый не стал бы охотиться за Луизой с таким рвением.

Мы с Годфри переглянулись и пожали плечами.

– Образно выражаясь, столь разношерстную компанию обрамляют Алиса, герцогиня де Ришелье, и ее принц, наследник династии Гримальди. К тому же поблизости могут бродить члены Кварты, которых мы так и не вычислили. – Ирен резко выпрямилась: – Или вычислили? Нет, вряд ли. Вот что: нужно проконсультироваться с Шерлоком Холмсом.

Я повернулась к Годфри, раскрыв рот от изумления, и он ответил мне тем же.