Одна в темноте

Река посетителей ААК непрерывно выливалась из дверей Конференц-центра, точно все они были Золушками, а карета должна была превратиться в тыкву ровно в пять тридцать, когда Темпл подъехала к ротонде на входе, с ее куполом, похожим на летающую тарелку. Она всегда ждала, что из-за колонн появится Дарт Вейдер, но выходили только обычные земные обитатели. Посетителям ААК можно было поставить пятерку за поведение — это была организованная, хорошо воспитанная и интеллигентная толпа. Если бы не убийство.

Даже парковка для служащих на задах здания уже зияла дырами свободных мест. Кондиционер в машине выдул мощную струю холодного воздуха, разметав короткие рыжие кудряшки по влажному лбу Темпл, когда она припарковалась. Бад Даббс вышел из дверей центра на тридцатипятиградусную жару, покачивая на пальце легкую спортивную куртку.

— Темпл, где ты шляешься? Лейтенант Молина тебе несколько раз звонила.

— Я шляюсь по следам Бэйкера и Тейлора. Никаких вестей от Восьмерки О’Рурка? Может, Черныша Луи кто-нибудь видел?

Даббс замер на мгновение, уставившись на нее:

— Что за новости? Восьмерка О’Рурк?.. Ты что, ставишь на лошадей? Спроси у Валери, она записывала звонки. И забудь бродячих котов, лучше проверь свой стол. Черт, жара!.. До завтра.

Бадд нырнул в свою “тойоту-селику” и включил кондиционер.

В безлюдных офисах Конференц-центра стояла тишина. Большинство экспозиций тоже сворачивалось в пять тридцать. Темпл прибавила шагу. Охрана не любила, чтобы кто-нибудь из служащих оставался в здании после конца рабочего дня. Если она не уберется отсюда до шести, открытой останется только одна дверь, работающая на выход, и она будет охраняться.

Бадд был прав: на столе Темпл желтела целая груда бумажек с записями звонков и сообщений. Ей звонили все, кроме Черныша Луи: Е.П.О’Рурк, лейтенант Молина, Эмили Эдкок, Лорна Фенник…

Прежде всего она набрала номер О’Рурка, но в трубке слышались только длинные гудки. Темпл повесила трубку и оглядела стол. Блестящая папка “Пенниройял Пресс” подмигивала ей из-под груды сообщений, точно глаз дьявола.

Вопреки рекомендации Бада, она не могла забыть бродячих котов. Продолжительное отсутствие Луи беспокоило ее все больше.

Она достала из нижнего ящика стола телефонный справочник, вздохнула и начала просматривать телефоны городских служб. Городской приют для бродячих животных нашелся в самом начале списка. Набирая номер, она покосилась на часы и слегка запаниковала: было почти шесть, приют, наверное, уже закрылся.

Гудки, гудки, гудки. Может быть, работник кормит животных и не может сразу взять трубку. Темпл ждала, уже почти не надеясь найти Луи в приюте, почти не надеясь даже на ответ.

— Алё?

— Э-э… Я ищу кота.

— Мы закрыты, леди. Я тут убираюсь.

Убирается? Что он там убирает? Останки после… ежедневной экзекуции?

— Это важно! Кот, которого я ищу… он… знаменитость!

— Правда, что ли? — голос звучал совершенно равнодушно. — Слушьте, мне надо делать дела. Звоните завтра с утра.

— Но завтра может быть поздно! Он потерялся больше суток назад.

— Мы их держим три дня. Леди, мне надо идти.

— Погодите! Может быть, вы его заметили? Большой черный кот, то есть, очень большой, понимаете? Где-то двадцать фунтов.

— Ага, возможно.

— Так он у вас!

— Возможно. Это не моя обязанность…

— Когда я могу его забрать?

— Сказано же, завтра.

— Но если…

— У нас тут полно кошек. Потеряли своего, сами виноваты.

Темпл почувствовала отчаянье.

— Слушайте, этот кот — свидетель! Если я позвоню в полицию…

— Полиция нас не касается. У нас свои правила. Мне надо идти.

— Вы не собираетесь… убивать кого-то из них вечером?

— Леди, мы их убиваем, когда время вышло. Я ничего не знаю. Вы тратите мое время! Короче, я буду тут до семи. Впущу вас, чтобы вы поглядели, если успеете приехать до моего ухода. Но это все.

Гудки.

Губы Темпл задрожали. Все эти газетные истории про потерянных домашних животных, которых по ошибке усыпили в приюте, всплыли в ее памяти. Ей необходимо было удостовериться, что Луи в безопасности, но на ней висело до черта других дел, чтобы еще нестись сломя голову по вечерним пробкам через весь город. Она разворошила желтые бумажки, ища номер Молина. Возможно, у нее есть кое-что для лейтенанта касательно убийства. Но сначала ей нужно, чтобы полиция подъехала к так называемому приюту и удостоверилась, что с Чернышом Луи все в порядке, что его не усыпили… И, если Молина откажет, Темпл поедет туда сама, и к черту убийство!

Она нашла сообщение от Молина на самом верху, а под ним — гораздо более важное, напечатанное на машинке:

“Бабло палучил. Хочеш забрать котов, прихади сегодня в 6:30 к ветрине “Б энд Т”. Будь адна!”

Когда это сообщение было получено? Может быть, кто-то положил его на ее стол, когда все ушли? А как пришло первое, в таком случае? В этом замешан кто-то из участников ААК, совершенно точно.

Сердце Темпл колотилось. Она должна бежать, удостовериться, что Луи нет в приюте или он там, но жив и в безопасности. Но ее главной обязанностью остается ее работа, которая требует, чтобы вокруг ААК не возникало ненужной шумихи. Для этого необходимо спасти Бэйкера и Тейлора. Ну, почему похититель снова использует ее в качестве посредника?! Может, он пытается ее отвлечь, чтобы она не совала свой нос в дело Ройяла? Но сейчас он отвлекает ее от спасения Черныша Луи.

Темпл впилась глазами в свои часы, как будто это был таймер, установленный на время варки яйца всмятку. Всегда терпеть не могла сжатые сроки!.. Шесть тридцать наступит через сорок минут.

Она набрала номер главного офиса охраны. Как и ожидалось, номер не отвечал. Кирус Бент ушел домой в пять, как все работники. Конечно, здание охранялось, но патрулировали выставочные залы всего несколько человек, которых ААК наняла из местных секьюрити. Само здание было подключено к пульту, да никто и не пытался нарушать спокойствие Конференц-центра, кроме редких рисовальщиков граффити. Короче, охрана была где-то здесь, вот только где? Ей нужно лететь на выручку к Луи, но что, если она не успеет вернуться вовремя, чтобы забрать Бэйкера и Тейлора? Похитители часто нервничают. Если охрана выпустит ее из здания после окончания рабочего дня, то впускать назад без долгих объяснений и упрашиваний вряд ли согласится. А это может провалить возвращение Бэйкера и Тейлора. Но Луи!.. Она волновалась о нем гораздо больше, чем о шотландских вислоухих. Если уж похититель их возвращает, значит, они живы-здоровы. В том, чтобы вернуть их на то же место, откуда они были похищены, есть логика… ага: котнэппер знает расположение выставочных стендов и ориентируется в павильоне, иначе ему бы не удалось так незаметно утащить котов!

Часы показывали, что до шести тридцати осталось полчаса.

Телефон зазвонил.

Секунду она смотрела на него, не двигаясь с места. Кто мог звонить ей после закрытия? Похититель? Молина?

Она взяла трубку, в которой слышалось чье-то дыхание. Это вынудило ее сказать “алло”.

— Мисс Барр?

Голос был мужской и, вроде бы, незнакомый.

— Восьмерка О’Рурк. Есть маленько новостей. Кой-какие наводки на того, кто забрал бабло.

— Я вас совсем потеряла! Где вы были?

— Пытался выследить голубчика, который забрал деньги вашей подружки. Это заняло больше времени, чем я думал вначале.

— Я вам доплачу, — заверила Темпл, соображая, какую сумму сможет выдержать ее “Американ экспресс”. — Что случилось?

— Пакет лежал там некоторое время. Потом подошли какие-то, выглядели нервно. Один наклонился — бэмс, пакет исчез. Я за ними. Следы привели в “Хилтон”.

— Вы видели человека, который забрал деньги? Это стоит каждого пенни из того, что я вам плачу! Говорите скорее, кто?

— Тут заминочка. “Хилтон” в Лас-Вегасе — третий по величине отель в мире. Не больно-то легко вычислить единственного человека, который туда зашел.

— Но вы же его видели!

— Они маскировались.

— Как это маскировались?

— Шляпы, темные очки. Вы не представляете, как тяжело распознать кого-то по одежде.

— Вы просто Электру не видели, — буркнула Темпл.

— Чего там с вашим электричеством, не понял?

— Нет, ничего. В общем, вы не знаете, кто именно забрал деньги, просто видели, что какой-то человек их забрал, и все.

— Ага. Я поднажал на служащих “Хилтона”, и все равно никто не смог ее опознать.

— Ее?!

— Женщину, ага. Большая шляпа, большой прозрачный шарф, большие очки, широкое платье… Крупная тетка, не малютка вроде тебя. Типа, коренастая. Ну, такая… средних лет.

— Вы знаете, сколько женщин в Лас-Вегасе подходит под это описание? — воскликнула Темпл, мысленно проверяя собственный список действующих лиц: Мэвис Дэвис, Лорна Фенник, Ровена Новак… Кстати, Электра Кларк.

— Короче, я работаю дальше. Или вы хотите, чтоб я бросил?

— Нет, не хочу. Надеюсь, мой кошелек выдержит еще несколько часов частного сыска.

Слово “кошелек” напомнило ей про кошек и собственную неразрешенную проблему.

— Кстати, — начала она, собираясь сказать Восьмерке О’Рурку, что Бэйкера и Тейлора должны вернуть в шесть тридцать, и попросить его проверить городской приют на предмет наличия там Луи, пока она будет ждать возвращения котов.

Однако линия внезапно сдохла, даже не издав тренканья.

Темпл растерянно уставилась на трубку. Может, Восьмерка повесил трубку, решив, что разговор окончен? Или… кто-то обрезал провод? Она постучала по кнопке соединения. Мертвая тишина. Каким образом кто-то мог выдернуть кабель из телефонного распределителя в здании? Где вообще этот распределитель находится? Насколько хорошо вообще котнэппер знает Конференц-центр?

Уж во всяком случае лучше, чем ты, — сказала она сама себе. Это была ее первая работа в Конференц-центре, и большая часть здания оставалась для нее неведомой территорией. Она откинулась в кресле. В желудке у нее была зияющая пустота. Ощущение не из приятных.

В шесть двадцать пять Темпл встала. Она не посмела явиться на место встречи пораньше — попытка захватить похитителя врасплох во время доставки котов могла оказаться опасной.

Она повесила на плечо свою огромную сумку и покинула офис. Высокие каблуки ее модных босоножек от Вейзмана с разноцветными ремешками так громко щелкали по полу, точно петарды салютовали ее шагам. Ну и ладно, нет смысла соблюдать осторожность, отправляясь на позднее свидание, — сказала она себе бодро.

Несколько флюоресцентных ламп тускло светились над восточным крылом здания, остальные выставочные залы были погружены в темноту. Стенды и витрины напоминали вышедших на охоту чудовищ: стоящие через равные промежутки, но имеющие причудливые формы, они были непредсказуемы. Полосатая карусельная зебра качнулась к ней из темноты, болезненный свет дрожал на ее покрытом блестками боку. Темпл не вскрикнула, но ее сердце застучало быстрее, чем каблуки. Что если она придет, а Бэйкера и Тейлора там нет? Что если похититель не выполнит обязательства?.. Или, например, она придет, а котнэппер еще там! Или — котнэппер и есть убийца! Почему бы и нет? Она лично, правда, не могла придумать ни одной причины, почему ему — ей — непременно следовало оказаться убийцей, однако Ройял был пронзен вязальной спицей, а это женское оружие. И именно женщина забрала выкуп.

Бэйкер и Тейлор — и выкуп. Бэйкер и Тейлор — и убийца. Бэйкер и Тейлор — мама!.. Она отшатнулась от вырезанной из картона фигуры Мэла Гибсона в натуральную величину, которая рекламировала серию романов про Безумного Макса. Дыхание медленно восстановилось. Это всего лишь картонный постапокалиптический чувак, она его вспомнила. Витрина “Бэйкера энд Тейлора” была прямо впереди. Темпл стала ступать осторожнее, стараясь поскорее добраться до ковра, устилавшего пространство вокруг стенда. Тишина была оглушительна. Ее шаги поглотил ковер. Теперь даже эхо не гуляло в стропилах наверху. Тусклый свет отражался в плексигласовых стенках кошачьего дворца. Темпл видела внутри него неясные силуэты. Настоящие Бэйкер и Тейлор или подменыши, изготовленные Электрой? Она подобралась поближе, вглядываясь, надеясь… Слишком темно. Ее собственное отражение мешало ей смотреть, расплывчатый неясный двойник. Темпл прижала нос к прозрачному пластику. Ну же, Бэйкер, пошевели лапой! Ладно, Тейлор, тогда ты что-нибудь сделай — дерни хвостом, почеши ухо… Нет. Ничего, кроме пары набитых чучел. И какое-то движение в темном плексигласовом зеркале позади нее…

Темпл обернулась. Что-то ударило ее, толкнуло так сильно, что она бы упала, не будь позади витрины. Желудку было больно, скорее всего, оттого, что ее громадная переполненная сумка с размаху влепилась ей под ребра. Несколько мгновений она не могла вдохнуть. Наконец, дыхание восстановилось, и она попятилась прочь, за витрину. Вокруг никого не было, но она помнила ощущение: кто-то отскочил в сторону, явно не кот.

Ковровая дорожка продолжалась вдоль полудюжины стендов, и Темпл кралась по ней, пока не нырнула за следующий островок формайки среди неясного моря тьмы, тишины и опасности. Она стащила одну босоножку, затем вторую и втиснула их в сумку. Ее рука скользнула по боку сумки и замерла. Что-то было не так. Дырка! Она обвела ее пальцем в темноте. Круглая дырка, там, где крепкая материя не выдержала. Слишком маленькая для пули и слишком большая для моли, но в самый раз для вязальной спицы номер пять!

Темпл вытащила одну туфлю из сумки и зажала ее в руке. Острая шпилька — оружие получше, чем пустые страхи.

Она заставила себя выпрямиться и прижалась к витрине. Играя в детстве в прятки, она всегда начинала паниковать, когда водящий проходил слишком близко от места, где она пряталась. Она вспомнила, как верила, что, произнеся несколько раз быстро-быстро: “Невидима, исчезла”, — действительно станет невидимой.

Только здесь это не пройдет. Здесь она должна найти выход. Здесь ей придется вычислить безопасное место и кратчайший путь до него.

Во-первых, в выставочных залах нет телефонов. Добраться до офиса? Это место известно тому, кто оставил ей записку. Охранники? Где-то здесь, но где именно?..

Размышляя таким образом, Темпл продолжала красться босиком, прижав к боку сумку, точно щит, уже однажды спасший ее жизнь, с каблуком туфли, торчащим из кулака, как заостренный восклицательный знак.

Она не слышала ничего, кроме собственного дыхания — к сожалению, не дышать она не могла. Может, он ушел? Но зачем ему уходить? Она здесь, в темноте, беззащитна и беспомощна, и совершенно одна. Не совсем, впрочем, одна, как и Честер Ройял был не совсем один всего четыре дня назад.

Он не сопротивлялся. Возможно, не ожидал нападения. Темпл ожидала его каждую секунду. Знание — сила, но это было парализующее знание, знание, повергающее в ужас. Темпл изо всех сил заставляла себя продвигаться все дальше в неизвестность.

Она не пойдет в сторону офисов — ее могут там ждать. Пробираясь в темноте, она напрягала память, пытаясь вспомнить, где находится один из запасных выходов. Был выход через ротонду, но там негде спрятаться. Постер в нескольких шагах от нее издал легкий шелест: чье-то движение заставило его колыхнуться. Он ее заметил? Был ли это “он” или “она”? Неважно. Тот, кто напал на нее, был явно крупнее, но по сравнению с ней кто угодно мог показаться гигантом. Однако, удар был сильным. Покрепче прижав к себе сумку, Темпл еще раз ощупала дырку. Это было, как расковыривать болячку. Она так и представляла себе, как тонкая острая спица входит в ее тело и добирается до сердца.

А потом перед ней встал выбор: оставаться здесь, на широкой границе зала, или свернуть в коридор, который только что замаячил сбоку от нее. Ловушка или путь к бегству? Время покажет.

Темпл прижалась левым плечом к стене коридора и побежала вдоль нее, шлепая босыми ногами по полу. Не поскользнуться. Не нашуметь. Не паниковать. Нет, не так: не слишком паниковать. Нет, все-таки ставим пометку “стет” — и начинаем паниковать!.. Позади нее послышался звук, тихий, как сдавленный кашель. Коридор разветвлялся, она свернула налево. Где, черт возьми, она находится?

Она на мгновение обернулась, ничего не увидев, кроме неясной тени, и наткнулась на препятствие. Питьевой фонтанчик, прохладная, гладкая сталь под руками. Рот Темпл пересох, язык прилип к небу, губы приклеились к зубам.

Она обогнула фонтан и снова прижалась к стене. Обернувшись, увидела надвигающуюся тень, взглянула вперед — и там, впереди, было то, на что она надеялась изо всех сил: коробка пожарной сигнализации!

Темпл бросилась бежать, сумка громко колотила ее по боку. Стеклянная дверца распахнулась неожиданно легко. Большая красная рукоятка — у нее не было времени читать инструкцию, чтобы воспользоваться ею по правилам — застряла, слишком тугая, гораздо неповоротливей, чем она думала, к тому же, у Темпл была свободна только одна рука: второй она продолжала сжимать свою туфлю.

Тень настигла ее в тот момент, когда рукоятка клацнула и со звоном опустилась. Что-то прижало Темпл к стене, держа за шею. Кровь начала пульсировать в висках, застучала в ушах. Ужасный звон раздавался со всех сторон. Вейзмановский каблук вонзился во что-то мягкое.

Среди непрекращающегося звона послышался топот бегущих ног. Пол гудел. Стена перед лицом Темпл тоже гудела. Ее голова гудела вместе с ними, и сердце колотилось со страшным грохотом, в нарастающем ритме.

А потом Темпл осталась одна, рядом с распахнутой настежь коробкой пожарной сигнализации, и кто-то в форменной фуражке бежал к ней по коридору, ужасно ругаясь. Это были самые прекрасные ругательства, которые она слышала в своей жизни.

— Извините, мисс Барр. Я думал, это чья-то хулиганская выходка.

Темпл сидела в кресле в одном из офисов Конференц-центра, а охранник, который только что оскорбил всех ее предков до седьмого колена с упоминанием всяческих извращенных способов, протягивал ей одноразовый стаканчик с замечательной холодной водой. И даже со льдом.

— Я не могла найти никого из охраны, — хрипло сказала она, отхлебнув целебной прохлады. Ее голос звучал так, будто она только что перенесла операцию по удалению гланд электропилой.

Темпл поболтала босыми ногами. В любом кресле они никогда не доставали до пола. Она перестала ими болтать, когда увидела лейтенанта Молину в сопровождении полицейского в форме. Святые каблуки Чарльза Джордана, так это и впрямь была Молина, мелькнувшая у нее перед глазами несколько минут назад в суматохе прибытия полиции и пожарных, сразу после того, как прибежал охранник!.. Темпл приняла это за полуобморочное видение, черную хризантему смерти или что-то такое, прибывшее забрать ее на небеса, но нет — это была Молина во плоти, затянутая в длинное креповое платье эбонитового цвета с кокетливым вырезом сердечком и бисерными фестонами на плечах и бедрах, похожими на растрепанные орхидеи. Винтажное платье для коктейля на лейтенанте Молина? С.Р.Молина собралась на свидание? Мозги вскипели, хотя горло еще слишком болело, чтобы начать выспрашивать. Темпл с трудом выдохнула.

— Итак, пожар — это вы. Я должна была догадаться, — речь лейтенанта звучала так же сухо и неодобрительно, как всегда.

— Как… как вы сюда попали? Так быстро, я имею в виду, — Темпл теперь знала, как должен был чувствовать себя Джордж Бернс после пятнадцати сигар. Она попыталась разглядеть туфли Молина, но не смогла вытянуть шею.

— Что непонятно? — сказала Молина. — Вы звонили. Я была не на дежурстве.

— Я… понимаю.

— Похоже, вы включили пожарную сигнализацию.

Темпл кивнула.

— Похоже, на вас кто-то напал.

Темпл кивнула.

— Отвечайте на вопросы.

— Но как вы…

— Это неважно, но, когда раздалась сирена, пожарные связались с менеджерами Конференц-центра, и Бад Даббс немедленно сообщил, что видел вас входящей в центр в конце рабочего дня. Полицейский диспетчер вызвал меня, поскольку было ясно, что тут снова творятся грязные дела.

— Вся эта суматоха только ради того, чтобы спасти меня?

Темпл была польщена. Даже охранник несколько минут назад не смог удержать ее от того, чтобы выглянуть наружу, где целых пять полицейских машин сверкали мигалками под шум вертолета над крышей павильона. Пока они разговаривали, Конференц-центр и прилегающие территории были обысканы вдоль и поперек.

— Сама поражаюсь, — ответила Молина, покосившись на нее из-под соболиных бровей, которые по-прежнему нуждались в выщипывании. — Очевидно, вы и вправду нуждались в спасателях.

— Очевидно?! — проскрипела Темпл. Негодование превратило ее голос в почти неслышный писк.

Молина оглядела столы и взяла пустой пакет. И кое-что еще.

— Эй! — запротестовала Темпл. — Это мои лучшие босоножки от Стюарта Вейзамана!

— Это улика, — произнесла Молина с видимым удовольствием. Она оглядела изящные туфельки с таким выражением, с которым немецкая овчарка смотрит на йоркширского терьера: великолепным презрением. — Лаборатория должна сделать анализ крови и волос с каблука. Вы получите их обратно. Со временем.

Она засунула туфли в пакет.

— Зачем вам оба?

— А что вы собираетесь делать с одной туфлей?

— Ну, ладно, только не сломайте.

— А теперь, — Молина уселась за стол напротив Темпл. — Нам предстоит серьезный разговор.

Темпл сумела извлечь из несчастного горла свой лучший голос — голос Бренды Вакарро:

— Ни слова. Ни одного звука, пока я не попаду в приют для бродячих животных и не удостоверюсь, что с Чернышом Луи все в порядке.

— С котом?

— Я думаю, он там, но приют уже закрыт. Там один служитель, он уходит в семь, и я боюсь, что они по ошибке усыпят Луи. Это случается! Я не буду сотрудничать, если вы мне не поможете.

— Мы можем арестовать вас и забрать в участок.

— Зачем? Вы все равно не услышите ни слова. Только в приют.

— Это смешно.

— Это мой кот!.. Как бы мой. Между прочим, он свидетель убийства!

— Вы свидетель получше: вы умеете разговаривать. И, к тому же, вы даже не уверены, что этот чертов кот там.

— Я не уверена, что его там нет, и, пока я этого не узнаю точно, я вам ничего не скажу, кроме номера карточки социального страхования.

Глаза Молина превратились в синие льдинки:

— У вас не будет никакого социального страхования, если вы будете чинить препятствия полиции.

— Какие препятствия? Я все вам расскажу по пути в приют.

— Лучше сделать это в участке, чтобы можно было запротоколировать ваши показания.

Темпл улыбнулась:

— Тогда нам лучше поторопиться в приют, пока моя короткая память не стерлась от стресса.

Охранник и полицейский, оба в форменных фуражках с блестящими бляхами, выжидательно смотрели на Молина. Темпл, уверенная в победе, улучила момент, чтобы взглянуть на туфли лейтенанта. Черные замшевые лодочки, которые не портили винтажного платья, да еще и на каблуке! Довольно смело для некоторых дылд.

Молина встала, возвышаясь над Темпл, точно башня. Несмотря на свой цивильный вид, она разговаривала своим прежним тоном: профессионально ровным, точно кардиограмма покойника:

— Это дело превратилось в оперетту, когда вы с вашим дурацким котом принялись танцевать па-де-де вокруг трупа на выставке. Похоже, оно должно закончиться погоней за призраками.

Темпл встала. Босиком рядом с Молина она выглядела, точно Красная Шапочка под сосной. Взглянув на часы — надо же, всего шесть пятьдесят три, поверить невозможно! — она подняла глаза и твердо встретила синий взор.

— Мне нужно быть там до семи, лейтенант.

— Ройсон, — устало повернулась Молина к полицейскому. — Включи сирену.