29 июля 1978 года

Тед проснулся раньше отца – от удара «Таймс» о дверь. Рука у пацана с почты была меткая, но неукротимая. Он напомнил ему Сэнди Коуфэкса, когда тот еще не совладал с собой, или Нолана Райена. За «Пост» и «Дейли Ньюс» Тед решил сходить к Бенни в киоск. Дедов он завидел у киоска за квартал, они били баклуши и галдели как стая ворон. Из тонкого воздуха у киоска возник голос:

– Тедди! Тедди, малыш!

Тед пригляделся и увидел макушку головы Бенни.

– Доброе утро, господа, – сказал Тед.

– Доброе, Тед, – отозвались потасканным хором старики.

Танго Сэм вытанцевал вперед:

– Тед, смотришься обалденно, такой красавец, одолжи полтинник.

Бенни подвинул «Пост» и «Ньюс» поближе к Теду:

– Так и знал, что старика твоего сегодня не увидим.

Айвен добавил:

– После поражения «Носков» – то, не.

– А если б явился, то на коляске, – сказал Танго.

– Психосоматика, – добавил венец Штеккер. – Мысль превыше материи.

– Болезненные дни.

– Мне одному тут интересен Полански, что ли? – спросил Айвен, но, похоже, на зачин это сегодня не тянуло. – Или озоновая дыра? – Еще один не-зачин.

– Как-то раз, – сказал Бенни, – я ради эксперимента, когда «Носки» продули, вырвал страницу со старой таблицей, с тех времен, когда они еще выигрывали, и подменил новую. В то утро твой отец приехал на коляске.

Танго влез с профессиональным комментарием:

– Он уснул, когда «Носки» начали проигрывать и решил, что совсем продули.

Старики начинали и заканчивали байки друг за друга, будто у них был один ум на всех, – роевое сознание. Временами они казались хоровой капеллой, поющей каноном, или бригадой телеведущих, обсказывающих игру жизни. Ризуто и Уайт, помноженные на два.

Вновь включился Бенни:

– Мы соврали – сказали, что «Носки» победили. И я ему выдал липовый счет. Он не унюхал. И знаешь что?

– Что?

– Пошел домой, – сказал Айвен.

– Приплясывая, – добавил Танго.

Штиккера пустили завершить:

– Нахуй коляску, нахуй трость.