— Значит, говоришь, они все умерли?

— Да.

— Большой черный зверь?

— Собака. Не волк, большая черная собака.

— Вот как?

Сидящий напротив меня молодой мужчина оглянулся на Дару. Вроде бы лето, но с этими дождями и беготней в слишком легкой одежде девочка замерзла, так что пришлось закутать ее в одеяло, усадить на низкую скамеечку, сунуть ноги в тазик с горячей водой, а чашку с горячим супом в руки. Девочка устало и сонно смотрела перед собой.

— Черная, прозрачная. Сквозь стены проходила. Дедушка Нури приказал мне уносить сестру.

— Забыл, как тебя звать?

— Олег. — Он говорил с заметным акцентом и сказанное прозвучало как “Алэх”, но вполне могло быть, что это и есть его настоящее имя.

— Олег, как ты меня нашел?

Он пожал плечами, отхлебнул из чашки травяного чая с медом.

— Дара. Она может чувствовать свои вещи.

— Отсюда довольно далеко до вашего дома.

— Не имеет значения. Она может их помечать. Дедушка Нури сказал ей делать для тебя особые вещи, которые можно будет рассмотреть, потом.

— Следить может только она?

— Да. Другие бы не нашли.

— Старик готовился к бегству?

— Тот человек, мракоборец, который нам помогал в обмен на крестики, недавно умер. А нам стали предлагать продать Дару.

— Шеф?

— И он, и другие люди. Они знали, что она умеет. Обещали хорошие деньги, покровительство, у… моего дяди в городе проблемы были, сказали что решат все.

— Сами устроили, наверное?

— Наверное. И тут ты пришел.

— Они испугались?

— Они мало чего боятся. Глупые.

Встав, он подошел к девочке, сел на корточки рядом, и что-то заговорил, погладил по голове, успокаивая, потом вернулся за стол.

— Дедушка собаку увидел, она брата грызла, сказал мне бежать. Я по три браслета с твоими камнями на каждую руку надел, сестру схватил и побежал. Видел, как собака сквозь забор проскочила, в стену прыгнула. Стена целая, а на ней темное пятно, как огонь поднесли. Стреляли, но что ей пули? У нас трое мужчин только умели воевать, мы мирные люди.

— Туда возвращался?

— Нет, ночь просидел в лесу, там место было. Затем утром смотрел… с другого места, дядя приготовил, чтобы за деревней следить. Дом пустой, вокруг никого, соседи только мимо ходят. Если бы наши были живы, то показали бы, дядя придумал, как.

— И ты повез Дару в город?

— К родственнику… он дедушкиному брату племянник.

— В Уфе?

— Да.

— И что?

— Нету его. И дом весь в темных пятнах.

Что бы это могло быть? Черная, бесплотная собака, оставляет подпалины… где-то я это видел. Призыв адской гончей? С другой стороны мои храны тоже не очень похожи на их описание в игре, так что возможны варианты.

— Тогда ты поехал ко мне? Что, больше негде остаться?

— Есть где. Но всем Дара нужна.

— Мне, что ли, нет?

— Нет. Дедушка Нури сказал, что ты не получил того, что хотел, и только из вежливости ездишь. Понял, что нам твоя помощь нужна.

— Он хорошо обо мне думал.

— Наверное. Тебе она как маг не нужна. Ты ее как ребенка можешь оставить.

— И ты обо мне хорошо думаешь. Слишком хорошо.

— Дедушка… Ай, Михалыч! — Он сморщился и махнул рукой. — Не к кому больше! Только я и сестра от всей семьи остались. Я сутки сидел, думал! Мы семьей сюда приехали… долго рассказывать, некуда мне ее везти, поверь. Возьмешь? Мне уходить надо.

— Мстить пойдешь?

— И это тоже. И другое. У тебя дом, у тебя сила, я видел, тебя уважают. Нас просто боялись.

— Меня сегодня приходили убивать.

Он безразлично пожал плечами.

— Да, я видел. Но ты жив. Значит и сестру убережешь.

Интересно, откуда он наблюдал? Я ведь все поле с прилегающей опушкой просвечивал.

— Оружие, припасы тебе нужны?

Он вдруг улыбнулся, быстрым движением протянул руку и сжал мне ладонь.

— Спасибо, Михалыч! У меня есть, я… знаю куда идти.

— О том, куда ты девочку увез кто-то еще знает?

Улыбка поблекла, он осторожно выпрямился, снова взял чашку со стола.

— Нет. Только я. Машина угнанная там, у шоссе стоит, в кустах. Грязь, не проехать. Я невидимым шел. В городе никого не спрашивал. Нас в армии учили, это просто, Дара пальцем показывала, я на карте линию. Отъехали, опять показала, еще линию и уже понятно, куда ехать. Карта тут, со мной, вот.

За многословием он прятал понимание — только он знает где находится такой ценный ресурс как девочка, способная создавать, по сути, стационарные заклинания. Слишком ценный ресурс. Слишком большая опасность, что он проболтается. Валить его надо, что по уму, что по сердцу — не нравится он мне чем-то. Только вот не поймет Илья, если я гостя убью. Точнее поймет, но не примет. Через неделю бы понял, я бы увел Олега в новый, недавно поставленный портал и там уже…

— Могу до Гнединска подбросить. Или в Хабаровск.

Он машинально кивнул, посмотрел на девочку, рядом с которой сейчас уселся Илья, потом согласился:

— Хабаровск хорошо. А к Черному морю никак?

— Сейчас нет. Могу к Тихому океану отправить.

— Спасибо, не надо. Хабаровск.

— Давай тогда скажи девочке, что она тут остается, поспишь, утром отправлю.

Он благодарно кивнул, засуетился, укладывая капризничающую сестру.

Всю ночь я боролся с желанием парализовать его и утащить куда-нибудь подальше, но так и не смог переступить через какую-то черту. Да, это было бы правильно, это обезопасило бы мой дом и меня, но убивать того, кто только что потерял всю семью и просит меня позаботиться о девочке? Правильно, разумно, даже в чем-то созвучно его желанию сберечь Дару. Но он просто молодой парень, сколько ему, двадцать два? Двадцать три? Просто хотел как лучше. Правда, его желание может привести к тому, что призрачный пес найдет уже меня. Только этого достаточно… Все, хватит.

Наутро завтракали в тишине. Илья, по обыкновению, молчал, иногда поглядывая то на меня, то на гостей, Олег ел сосредоточенно, заправляясь перед дальней дорогой. Дара насупившись ковыряла овсянку и оживилась только когда Илья добавил ей на тарелку варенья. Еще одна сладкоежка, на мою голову.

— Олег, я тут приготовил, в дорогу.

Невидимый легкий броник, нож, автомат “Кедр”, уже не помню как у меня оказавшийся. Еды не дал, у него с собой были какие-то консервы. Положил немного монет, все равно в нашей глуши их и тратить не на что.

— Спасибо.

— Через пятнадцать минут уходишь. Попрощайся с Дарой.

Он снова стал перед девочкой на колено и начал что-то говорить. Та посмотрела на меня, на Илью, отрицательно замотала головой, потом кинулась на шею брату. Он ей через сколько ступеней родства брат? Может, просто фамилия одна, но заботится. Олег оторвал малышку от себя, что-то строго сказал, я опять понял только одно слово “Нури”, погрозил пальцем. Она заплакала, кивнула, снова полезла обниматься.

Трогательная сцена, но я с некоторой паникой прогонял все возникающие проблемы — мне же теперь надо как-то о ней заботиться, а она даже по-русски не говорит!

Наконец, прощание закончилось.

— Илья, посиди с Дарой, хорошо?

Парень кивнул, протянул ладонь девочке, та, недоверчиво его осмотрев, все же пошла за ним.

— Олег, сейчас открою портал. Войдешь — немного побудешь неподвижным, не пугайся. До города три километра, рядом дорога. Ну, там сам справишься. Куда идти есть тебе, так?

— Да. Спасибо.

Кивнув, я продолжил:

— Сюда больше не возвращайся. Будет что сказать — оставь в Гнединской Гильдии, я там часто бываю. Ну, не Гильдия, она у них “Белым кругом” называется, но суть одна.

Теперь кивнул он.

— Все, время. Врата — развалины. Это, не забывай, что ты сейчас невидимый, на дороге осторожней будь.

Проследив, как он уходит, я посмотрел в портал. Вот он стоит, вот огляделся, сначала вокруг, ища опасность, потом по сторонам, пытаясь найти приметы перехода. Вот сделал шаг…

Все. Ушел.

Через три минуты переход погас, я машинально проверил время восстановления и пошел в дом.

Вот еще загадка. Что у них там стряслось? Почему он приехал именно ко мне, не верить же, что больше не к кому? Кто они вообще и откуда? Теперь, наверное, не узнать. Точно понятно только одно — надо готовить новый дом и решать, где он будет. В этом я слишком многим нужен, к тому же если в самом деле адская гончая… они же поисковые твари, кажется? Найдут, наверное.

Недавно поставил новый камень в пяти километрах от относительно небольшого городка, американского аналога нашего Гнединска, даже название такое же лошадиное — Кватерхорс велли. Лошадей я там, правда, не видел, ни четвертинок, ни целых, но жили в городе нормально, весь день сидел наблюдал — машины ездят, магазины работают, люди спокойно с детьми ходят, даже какое-то подобие деревенской ярмарки имелось. Надо будет сходить, проверить, чем торгуют, как к пришлым относятся, что в обмен на товары берут. Колдануть немного, реакцию посмотреть. Но это потом, а пока…

Проблемы начались сразу и во всем. Самая простая — размер сиденья в туалете. Затем надо было обзаводиться одеждой, то, что на девчонке нуждалось в стирке, и это еще одна проблема. И надо куда-то ее положить спать, надо чем-то занять, потому что скучающий маг семи лет от роду это жутко. Ладно ложки гнет, видел уже, но как она может дерево стен заставлять течь, как пластмассу горячую?! Единственная светлая нотка — Илья нашел с ней общий язык. Французский.

С трудом удалось выяснить, что она еще турецкие слова употребляет, и французский у нее какой-то не такой, как у Ильи в колледже был, но все равно, хоть как-то можно объясниться. Я быстро спихнул на пацана все заботы о девочке, напоказ не замечая его укоризненного взгляда. Мракоборцы, демоны, чума и политиканы — все фигня, вот успокоить рыдающую девочку это подвиг, да.

В первый день она тосковала. Плакать начала сразу как только ушел Олег, плакала долго, отчаянно и тихо. Была бы постарше накачал бы снотворным, как Студента, но такой крохе давать таблетки было боязно. Пришлось сидеть рядом, держать за руку, что-то успокаивающе говорить, пока наконец она не выплакалась. Во второй посидела насупившись, с утра, заскучала и полезла исследовать все, что можно. Замки против нее были бессильны, девчонка их, вроде бы, даже не замечала, так что оба ноута быстро стали ее собственностью, и один тут же был сломан. Пришлось применить силу, пару раз шлепнув для вида, на что последовала психическая атака. Слезы я переношу плохо, особенно детские, так что уже на третий день доступ к игрушкам она получила, тут же поняла, что ничего ей по возрасту интересного там нет (еще бы, я все поудалял заранее, чтобы точно не нашла) и ноут был забыт. На пятый день снова встала проблема с одеждой, и я был настолько на взводе, что когда председатель, о чем-то толковавший с Мариной Степановной, начал было интересоваться, для кого я беру девчачью одежду, то все, на что меня хватило это кинуть в него оцепу и прошипеть в лицо замершему “Не лезь!”

Тетка испугалась, председатель не очень. Во всяком случае я не верю, что две женщины из местных, шедшие по каким-то своим делам через хутор в лес, в самом деле случайно “по соседски” забрели к нам. Так в деревне узнали, что у меня теперь есть и воспитанница. Дара в этот момент как раз чинила старое ведро. Ловко это у нее получалось — помяла пальцами, дохнула пару раз, потом защипнула металл, словно тесто у вареника, пальцем разгладила, подула и все, ведро готово к использованию. И я и бабы были весьма впечатлены.

Потом заявился сердито сопевший Студент, и как я и предсказывал начал агитировать Илью переселиться в деревню, но у меня не было настроения спорить, так что я попросил его уйти от греха. Затем Илья показал Даре, как он может “поднимать” людей. Я все понимаю, дети, скука, магия, но два часа счастливого визга парящей в небе девчонки меня добили. Два часа не уставая! Времени было уже около семи вечера, но днем на свою голову убедил их поспать, и в результате после дневного отдыха дети были очень уж активны. Часика четыре-пять они точно еще спать не запросятся, а значит…

— Илья! Сюда вместе с Дарой!

Заодно и еды прикуплю, запасы есть, но надо обновить.

— Мы идем в город.

— Порталом?

— Да. Объясни Даре, что такое переход и что там будет. И еще скажи ей, что в город идут только хорошо ведущие себя дети. А кто плохо себя ведет, будет сидеть… вон, крупу перебирать.

Может, я потому был таким взвинченным, что слишком долго оставался на одном месте? Надо бы пробежаться по точкам, поговорить с людьми, в Гнединск выбраться, по Хабаровску пройтись. Сумок продать, невидимых, заказов взять, прикупить развлекательных программ для первого класса школы, хоть пару часов в день будет спокойные. Как Нури с девочкой… ах да, у него женщин штук десять было, народа полный дом. Может спихивать ее иногда тетке, у той внучка же чуть постарше? Эх, не была б девчонка магом! Хотя тогда бы она тут и не оказалась.

— Готовы?

Илья закивал, одевая на девочку легкую куртку. Вот тоже — меня она стесняется, а его ничуть. Почему?

Подняв приказом всех трех невидимых хранов, которых я теперь призывал постоянно — хоть какая-то защита от “черной собаки” — вышел во двор, проверил, все ли взяли: сменная одежда для Дары, монеты и оружие для меня, бутерброды для детей, всякие нужные мелочи вроде небольшой аптечки и световых шариков.

— Врата — долина. Шагаем.

После перехода девочка притихла, уцепившись за руку Ильи, но настороженности хватило ненадолго. Портальный камень я установил на небольшой скале, возвышавшейся над речной долиной, ниже по которой и находился город, сейчас, в начале-то лета, здесь все цвело, благоухало и манило. Проверив, чтобы оба ребенка надели браслеты с невидимостью и полетом, я отпустил их резвиться, время от времени проверяя сканированием не слишком ли далеко забрели. До восстановления врат оставалось пять часов, в город я сунусь не раньше, чем пройдет половина этого срока. К тому же надо было узнать получше эти места, вокруг своего хутора я знал все, каждый куст проверил на десяток лет назад, и с этими местами намеревался поступить так же. Север среднего Запада, как бы не странно звучало. Канадская граница не в десяти минутах бега, но за день добраться можно и бегом, особенно если “полет” наколдовать. Мысль о жизни в Канаде я обдумал и отбросил. Почему-то постоянно вертелось в голове давнее воспоминание, что канадские индейцы, дескать, никогда не объявляли об окончании войны с бледнолицыми. Так это или нет я не помнил, но нужны мне эти переживания?

Примерно через час дети наконец устали прыгать со скал и бегать по деревьям, пугая птиц, я расстелил одеяло и устроил небольшой пикник, попутно объясняя, что будет дальше:

— Илья, объясни Даре и сам запомни — у нас тут друзей нет, но, возможно, есть будущие союзники. Так что ничего не ломаем, никого не убиваем, тихо ходим по городу, развлекаемся. Ты не устал бегать?

— Нет!

Дара тоже была воплощенной бодростью и интересом. Ну вот и ладненько.

— Тогда сегодня просто смотрим на людей.

— А почему на море не пошли?

— Там зима сейчас в разгаре, ветрище из пустыни и народ в городе по домам сидит.

Он кивнул и начал ухаживать за девочкой. К моему огромному удивлению новые обязанности мальчишку ничуть не тяготили, оставалось только гадать, воспитание это такое, или природная склонность к заботе о младших.

На подходе к городу я понял, что меня дергают за штанину. Девочка зачарованно уставилась на большой плакат. На нем смутно знакомый персонаж из мультфильма летел в небесах на черном драконе. Подхватив девочку на руки (тяжелая, однако) я подошел к афише, вспоминая все, что сумел за неделю изучить из проклятого языколомного “франсе”.

— Вуле ву фильмс?

Она активно закивала. Ну, для того я их сюда и вел, да?

— Илья, объясни, что тут все на английском.

Доводы рассудка девичье сердце, очарованное рисованным драконом, не слышало.

— Ну хорошо, пошли. Илья, браслеты снимите, но далеко их не убирай, чуть что сразу надевай обратно. Себе первому, потом Даре.

Он кивнул, раскладывая артефакты по карманам.

Городок хоть и маленький, но все равно, довольно длинный. Навигатору он был знаком, даже кинотеатр с афиши нашелся на карте, так что спустя минут двадцать искомое я обнаружил: обычное ничуть не пафосное здание со стойками афиш у входа. Внутри три подростка в веселенькой форме продавали билеты, попкорн, газировку и шоколад. Достав из рюкзака переводчик настучал просьбу, и девочка лет шестнадцати охотно согласилась отвести Дару в туалет, пока мы выясняли курс драгметаллов по отношению к банкнотам Банка Объединенной Каролины. Красивые бумажки, надо сказать, колоритные. Рядом на стенке висел обменный курс остальных штатов, и на нем разных долларов было штук десять. Как-то это мимо меня прошло при всех этих прыжках, уж казалось бы так внимательно наблюдал, а у них тут, оказывается, вовсе уже не Америка, а какие-то совсем другие страны.

Причем все тихо, никаких активных боевых действий, никакого препятствия сепаратизму. Впрочем, может быть этот слон просто не кидается в глаза. Живут тут ярко, улыбчиво, вон даже киношка как в старые времена. И еда свободно, без карточек, и нищих не видно. Хотя, если подумать, и в Гнединске тоже все более-менее. Если люди живы, то они как-то да наладят свой быт, мало кому понравится жить в развалинах, кутаясь в лохмотья. Кто знает, улыбались бы эти милые ребята пришедшему просить милостыню? Хотя…

Зал был почти пустой, хотя на афишах и значилось вчерашнее число и крупное — “Премьера!”

Кроме нас человек пять, я выбрал места подальше от всех, чтобы Илья, как-то понимавший английский, мог объяснять происходящее на экране девочке. Впрочем, драконы летали, 3д-пламя летело в лицо с готовностью визжащим детям (визжала Дара, Илья солидно молчал и только вжимался в кресло) попкорн медленно таял. Я, пару раз проверив округу, расслабился и просто дремал. Вот если бы боевичок, а мультики пусть детей радуют.

На выходе девушки помахали Даре руками, прощаясь, та ответила что-то по французски и тоже помахала. Идиллия.

— Доволен?

Илья кивнул.

— Ага. И Дарке нравится!

— Вижу. Предложения по дальнейшей программе есть?

— А у нас денег много с собой?

— Приглядел что-то полезное?

— Там магазин, новая игра на витрине!

Смутно я припомнил что-то, проходили по пути в кино.

— Это вроде для приставки, так?

— Там и приставку можно купить, наверное?

— У нас их так просто не продают, думаешь, тут не так? Но зайти посмотреть стоит, пожалуй?

— Конечно! Приставки для игр лучше компьютеров! Давайте возьмем, тут же игры новые, я таких и не видел, возьмем, а?

Глаза у обычно спокойного и невозмутимого мальчишки горели. Не выдержав, я сделал ехидное выражение лица и процедил:

— Любишь приставки? Ш-школота!

Илья тут же изобразил глубочайшее возмущение и возразил:

— Коллежота! Элитная!

— Ну, давай посмотрим, что тут есть.

Можно говорить о вреде игр долго, но то, что они дают пару часов отдыха от тех, кто в них играет — научный факт. Дети мне достались замечательные, тем не менее такой шанс упускать не стоит… Стоявший за прилавком темнокожий продавец немного говорил по французски, так что Илья, выяснив, что продажа свободная, тут же начал собирать немаленький заказ, Дара ему активно мешала, а я, уточнив, что монеты и тут принимают наравне с бумажками, доверил выбор приставки мальчишке, а сам приценился к плейстейшенам. Пойдут как подарки родне, и в Гнединск отнесу пару новых игр. Пока я развлекался, вертя в руках игрушку продавец куда-то ненадолго отлучился, принес Даре розовенькую коробочку с играми “Фор литл бьютифул гёрлз” и снова начал убеждать в чем-то Илью.

Я уже переходил к третьей модели, когда за спиной кто-то громко спросил:

— Мистер?

Резко обернувшись на хриплый голос я обнаружил двоих людей в форме — мужчину лет сорока, седого, с длинными ковбойскими усами и брюнетистую полную женщину, как-то слишком пристально глядевших на меня.

“Где я”

Так.

— Илья, браслеты!

Отложив игрушку я, старательно не глядя им в глаза, начал подбирать слова:

— Сори, ай нот спик инглиш. Кен ай. — Черт, как будет “взять”?! — тейк транслейтор?

Мужчина кивнул, а его напарница, мигнув, вдруг оказалась рядом с Дарой, привычно ловко подхватила ее на руки и “отмигнула” обратно к двери, за спину седоусого, что-то ласково заговорив.

— Замри!

Женщину по инерции наклонило назад и все так же прижимая девочку она уперлась затылком в стену.

Мужчина дернул из кобуры пистолет слишком быстро, я не успевал, но тут он вдруг со всего маху подпрыгнул, ударился головой о потолок, проломил подвесные панели и с грохотом рухнул вниз, выронив оружие. Тут же взлетел вверх опять, по пути задев один из стеллажей и опрокинув его.

Под грохот разлетающегося стекла и падающих боксов с играми я еще раз просканировал округу.

А народец-то сюда подтягивается. Тихо, по стеночкам, но несколько человек приближаются. Значит, эти люди здесь не чужие, их тут уважают, и их работе стараются помочь. Барахтающийся под потолком человек что-то начал говорить, Илья тут же его выронил, подхватил у самого пола, подбросил. Негр-продавец лежал закрыв руками голову за прилавком. Учитывая, что тот был стеклянным, выглядело это глупо.

Дара с писком вырывалась из рук оцепенелой женщины, наконец вывернулась, упала на пол и тут же кинулась ко мне. Илья еще раз встряхнул мужчину и повернулся ко мне. Лицо бледное, губы сжаты, правая, “огненная”, рука повернула ладонью к жертве. Нервничает парень, плохо. Я тоже нервничаю, первая встреча с местными гильдийцами как-то не задалась.

— Илья, спокойнее. Сейчас все узнаем.

Сказать было проще, чем сделать, основное препятствие это дрожащая девчонка, никак не отцепляющаяся от меня и периодически пытающаяся залезть на руки. Пришлось успокаивать. Висящий в воздухе мужчина успокоился раньше. Наконец, я уговорил Дару, посадил на стул, нацепил на запястье браслет, сунул в руки рюкзак, чтобы держала и была как бы при деле, а сам достал переводчик.

— Илья, спускай его. Совсем на пол не ставь.

Неудобные кнопки у этой модели, надо будет что-то другое попробовать. Зато шестьдесят языков обещали. Зачем мне столько? На ноутбуке есть переводчик с произнесением и распознаванием фраз, только где тот ноут? Пришлось печатать.

“Почему вы напали?”

“Нам сообщили, что подозрительный мужчина с чужими детьми покупает им подарки”

Я поглядел в сторону подсобки, куда как-то незаметно уполз продавец. Бдительный, сволочь. Но по-правильному бдительный.

“Это мои дети”

“Я понял”

Он кивнул Илье, потом улыбнулся Даре и помахал ей рукой. Надо же, видит сквозь невидимость, как и мальчишка.

“Вы из местной гильдии?”

“Мы члены штаба обороны”

“Вы тоже маг?”

“Да”

“У вас есть маги-целители?”

Седоусый первым делом посмотрел на Дару, потом на Илью, и только потом на меня.

“С детьми все в порядке?”

“Да. У вас есть маги-целители?”

“Нет. Никогда о таких не слышал.”

Вот и я тоже.

“Я хотел бы иногда приходить в город, детям нравятся развлечения.”

Он кивнул.

“Мы приветствуем всех мирных магов. Прошу прощения за этот инцидент.”

“Пожалуйста, не пытайтесь доставать оружие или применять магию в присутствии детей.”

“Ок, понимаю и согласен”

— Эй, ю! — дальше я не разобрал. Слова вроде английские, но ни одного знакомого. Или просто их тут так произносят? Показавшийся в окне человек увидел висящего в воздухе мага и тут же попытался взять меня на прицел.

— Замри.

Седоусый забарахтался в воздухе, пытаясь разглядеть, что происходит за спиной, пришлось объяснять.

“Парализация. Не опасно”

Он кивнул, потянулся к переводчику, но я не отдал. Так, что тут еще надо сделать?

Подобрав оружие сунул в храна, приказав тому оставаться на месте. Через шесть часов он растает, все, что было в нем, упадет на землю. А пока пусть побудет в недосягаемости, слишком они тут быстрые все.

“Мы уходим. Попытку преследовать нас я считаю недружественным поступком. Вернусь без детей потом. Поговорить.”

Слушать, что он скажет, я не стал. Времени до окончания часа еще минут двадцать, а снаружи все больше людей, уже человек пятнадцать, половина с оружием. И дорогу с обеих сторон закрыли машинами, полицейскими, которые приехали почему-то без всякого шума, словно и не Америка.

Кинув на прилавок все золото, что оставалось в карманах, на ремонт и как плата за одну приставку должно хватить, подхватил на руки нервничающую девочку, тут же вцепившуюся в меня, неодобрительно посмотрел на седоусого и, кивнув Илье, наколдовал на себя невидимость. Прямо по середине дороге, иногда перепрыгивая стоящие машины, мы побежали из города. Вскоре пришлось снизить скорость и уйти на тротуар, но за пять минут до конца часа мы добежали до каких-то больших складских сараев на окраинах.

“Где я”

Тихо. Магов вокруг нет, тут и людей-то мало. Городишко — тьфу, тысяч десять, поселок городского типа, но живут как-то лучше, чем в Гнединске. Или я чего-то не разглядел? Может и так.

— Илья, все при нас? Ничего не забыли?

Прижимающий к животу коробку с приставкой парень нахмурился, вспоминая, потом пожал плечами.

— Ну хорошо. Врата — колодец. Шагай.

Посмотрев, как он отмер и огляделся, шагнул сам. Только тут Дара наконец отцепилась от меня, слезла на землю и быстро вытащив из своего рюкзачка световой шарик убежала. Как оказалось — в туалет.

— Что, Илья, хорошо развлеклись?

— Угу.

Энтузиазма в его голосе не слышалось, но и неудовольствия тоже. Устали, похоже, уже второй час ночи, и столько переживаний за день.

Когда добрели до дома Дара уже крутилась у печки. Ей было настрого заказано еще в первый день подходить к огню, плита была девочке по подбородок, еще опрокинет чего на себя, но стоявшая кастрюля с компотом манила, после всех съеденных сладостей, не только ее. Допивали они уже засыпая, пока проверял, что в доме и кругом, запирал дверь и садился за стол, вспоминать сегодняшний поход, они уже лежали каждый на своей кровати и спали. Точнее Илья на своей, а Дара на моей, нагло и уверенно оккупированной. Ничего, пару часов ночью в кресле, и пару часов днем на кровати, когда они гулять будут, больше мне незачем.

Итак, сходил в тихий городок развлечься. Люди нормальные, насколько можно по нынешним временам, надо будет засветиться там за покупками, показать себя мирным обывателем, обремененным детьми, но с ребятами из местной самообороны не общаться, пусть привынут. Плохо, что седоусый видит невидимое, да и какие у них с напарницей силы не ясно, но с другой стороны что мне с того, все равно их разговоров я бы не понял, так что и подслушивать нет смысла. И да, я слишком уж засиделся, студент придет, надо будет его на пару часов с девочкой оставить, пусть помучается, под присмотром Ильи, потом нажалуется в деревне. Когда там совсем привыкнут к мысли, что на хуторе у Михалыча мелкая магичка живет, можно будет их с Ильей на пару дней оставлять у тетки, а самому искать дальше. Правду тот американец сказал, что нет у них целителей, или укрывает? Лекари могут быть не менее ценны, чем артефакторы, такие способности чужим светить не станут. Значит — легализация Дары, смотаться в Гнединск, отметиться среди знакомых, слухи узнать, что творится выведать. И придумать как допрыгнуть до Австралии, надо и там врата иметь, на всякий случай. А пока…

Открыв переводчик и убедившись, что дети спят я начал вполголоса повторять:

— Хелло, айм ферст тайм ин ёр сити. Ду ю майнд иф ай пей голд? Пей силвер? Ду ю нид хелп маджишн?