Из здания военкомата я вышел в скверном настроении. Усатый кряжистый майор полчаса мучал меня на предмет вступления в какую-нибудь спецуру, водоплавающую или порхающую, и не слышал возражений. Ну да, хорошие у меня показатели, стрелковку и тактику нам ставили те же спецы, что раньше дрессировали элиту, может не самую-самую, но дело они крепко знали. Только зачем мне это? Идти становиться придатком к винтовке? Да нафиг надо два года жизни на эту ерунду тратить? Мысль, что кто-то может стремиться в стройбат или инженерные войска военкому была чужда. Кажется, под конец он счел меня капризным барчуком, желающим выпендриться. Но заявление принял и даже что-то там буркнул насчет возможности уже осенью пойти, при наличии мест и прохождении по среднему баллу, сразу под аттестацию.
Я бы не отказался, чего сидеть ждать следующего дня рождения, когда можно пойти уже сейчас? Жаль, что в городе военкомат это, пожалуй, единственное место, где не получится надавить фамилией. Можно по знакомству, и, наверное, за меня кто-то из старших замолвит пару слов, но только замолвит. К тому же если мама попросит, то слова могут быть другие, и тогда «извините, Виталий, но в данный момент государство не нуждается в вашей службе». Она, конечно, так не поступит… наверное. Но может. Так что перспективы туманные, сделать ничего я больше не мог и потому настроение болталось на отметке «может, убить кого-нибудь?». Тем более, что у двухстах метрах от здания военкомата на улице обнаружилось массовое народное гулянье, перегородившее проезжую часть и все тротуары.
Над толпой висел маркерный номер санкционированного мероприятия, счетчик участников и ссылка. «Митинг с требованием улучшить социальные нормы», коротко, размывчиво и вроде как законно. Все бы им улучшать, я полгода искал нормального напарника, готов был брать любого взрослого мужика, хоть работягу, хоть студента — шиш вам, все хотят в Сети работать, ручками им некрасиво. Как пахать за приличную зарплату с оформлением трудовой так никого, как языком на природе болтать, так вон, пока иду уже тридцать человек присоединилось. Быстро просмотрел состав, отключил предложение принять участие, еще не хватало себе репутацию портить, не мальчик. Знакомых, как и ожидалось, никого не оказалось.
— Настало время, друзья, решительно заявить, что мы тоже граждане и не потерпим подобного разделения! Мы, как и наши соратники в других городах, должны заявить…
Я поморщился — вещали не только в микрофон, но и на локалку Сети, так что этот заунывно-бодрый голос лез и из очков. Черт, жаль, нет способа отключить, на общегражданской частоте вещают, хотя большая часть урезанцы, а четветь и вовсе социки. Нет уж, ходу, ходу. Пока шел, просмотрел составленные организаторами требования — настолько безграмотны и банальны, что их можно на уроках права приводить как пример. Двоечники, двоечники повсюду!
— Вит?
— Чегось? — Я проверил ближайшие улицы и свернул, там людей не было, митингующие старались соблюдать порядок и кучковались в одном месте.
— Тогось! Я в кафешке сижу, твой сценарий гляжу.
— Высоко сидишь…
— Далеко гляжу. Ты чего смурной?
— Вась, хоть ты не начинай! Мне сейчас мозг ели, в десантники звали.
— Туда тебе и дорога, дуболому!
— Прибью, шкилетина!
Голос у Казакевича был неприлично бодрым и веселым. Впрочем, это лишь я был таким мрачным, погода приличная, солнце светит, птички щебечут, люди ходят улыбаются, девушки красивые… девушек вокруг нет. Ну да, митинг. Потом говоруны обязательно начнут бродить по улицам, безобразия нарушать, как положено. Нахрен им повышение нормы? Зачем им права? У них полно прав! Четких, прописанных и соблюдаемых. Но им мало, они, почему-то, хотят прав равных с теми, кто делает больше них самих в разы! С какой стати?
В кафешку я вошел абсолютно неприятным человеком, едва удержавшись от того, чтобы зарычать на подошедшую официантку.
Симпатичную, между прочим.
Васька помахал рукой от столика у окна. Блокнот у него бумажный, с карандашиком, планшет под рукой, рядом бокал с какой-то разноцветной жидкостью. Писатель за работой, ага. Пижон!
Мудро оценив мое состояние, Казакевич заказал десерт и дождался, пока я съем сладкое и успокоюсь.
— Ладно. — Я облизал ложку, жалея, что приличное воспитание не позволяет сделать то же и с креманкой. — Зачем ты меня сюда заманил?
Васька, приняв важный вид и откинувшись всеми своими сорока пятью кило на спинку стула, начал издалека:
— Это по поводу твоего квеста. Знаешь, я иногда беру старые рассказы, ну, чтобы сюжеты не искать…
— Да? Всегда думал, ты сюжеты берешь со вкладышей «Love is».
— Одно другому не мешает. Так я о чем, Вит — иногда натыкаюсь на кое-что интересное. Ну просто наглядное пособие «распространение формирующей идеи».
— Проще говори, проще.
— Берется старый, лет тридцать-сорок назад написанный рассказ…
— Трупоед.
— Профессионал! Переписываешь, укрупняешь и получается вполне нормальный фик, готов к продаже.
— Типа этой твоей привычки никто не знает.
— Не в том дело — помимо прочего это отличный способ видеть основные маркеры сознания обывателей того времени. Писатель не может писать в отрыве от своей эпохи, он что-то вплетает в нее, что-то свое, но и что-то взятое у других. Иногда неосознанно взятое.
— Можно еще проще?
— Помнишь, я говорил тебе о том, что все, нами видимое, это вариации на тему, созданную творцом?
— Да, ты бредил довольно убедительно.
— Вот и тут — когда кто-то в вашей игре, «творцах», толкает идею, ее тут же подхватывают. Иногда даже не замечая!
— Я помню теорию образования мема.
— Да-да, конечно. — Он раздраженно махнул рукой. — Но мем, как правило, штука локальная. А тут вдруг читаю твои материалы и манипуляция… знаешь, я вижу, что какая-то общая идея есть, но не могу понять ни кто это все двигает, ни фокус приложения!
— Поясни? — Решив, что моральные страдания и потраченная на восприятие умственная энергия должны как-то компенсироваться, я заказал еще одно пирожное.
— Тут какая-то странная схема, которую я не могу уловить. Чую, что она есть, а локализовать — никак! Понимаешь, я просмотрел квесты на героик у других архетипов «содески». Они обычны! Они линейны и просты, в смысле понятны, там сложности чисто технические — убить, добыть, все такое. Но вот появился этот ваш паладин, и его квест стал сюжетным. Ладно, я могу понять, что для выхода на него нужно пользоваться виртом, но зачем столько эмоций? Эта ненужная сложность! Она… — Васька защелкал пальцами, подыскивая слово. — Избыточна? Ну да, пожалуй. Это уже не игра, это прямая манипуляция непонятно кем и непонятно с какими целями! Но она есть, спорю на что угодно! При этом есть какой-то критерий для наиболее значимых фигур…
— Индекс соответствия называется.
— Да! Именно! И получается он, как?
— Отыгрышем, как еще?
— Использованием вирта! Я проверял! Все такие игроки как-то завязаны на непонятную движуху. Нет людей с высоким индексом, играющих традиционно!
Мда, сдается, Казакевич эмпирически разоблачил команду Наставника. Вот так, за неделю, не входя в игру, по косвенным… Рассказать ему? Или не стоит? Наверное, все же не надо. Вдруг еще чего найдет?
— Это естественно, кто в игру влезает с ушами тот и пользуется всеми способами, от вирта до наемников вроде тебя. Кончай бредить мировым заговором, естественно там есть идеи, мемы и сюжетные манипуляции, на то она и эрпегеха. Лучше просто скажи, что делать дальше. Нам надо квест завершить.
Казакевич страдальчески закатил глаза:
— Я ему про то, что здесь есть какая-то непонятная, может быть даже опасная тайна, а он «мне бы схемку»!
— Поменьше фантазируй, оставь силы для реальной жизни.
Васька вдруг порозовел, застенчиво почесал ухо.
— Знаешь, я только что тут с девушкой познакомился. Кажется, что-то получится. Ты только Нате ничего не говори!
— Думаешь, она тебя еще помнит?
— Мы вечером встречаемся. — Васька довольно улыбался до ушей, аж светясь.
— Одновременно крутишь с двумя? Развратник!
— Зато я красивый и умный.
— С чего ты так решил?
— Мне мама сказала.
Не поспоришь, да.
— Ладно, что там с квестом?
— Будет, будет тебе квест, приземленная личность.
— Кстати, может, это я объект манипуляций? Ты же видишь ситуацию с моей подачи?
Приятель вдруг неожиданно расчетливым взглядом меня оглядел, хмыкнул и покачал головой:
— Ты тут как-то присутствуешь, но… Если бы я рассказывал эту историю, то ваши события были бы завязкой. Но ты тут только статист. Распад клана…
— Гильдии.
— Да хоть банды! Понимаешь, это тут совсем не причем! Тут какие-то… даже не знаю, как тебе сказать?
— Тогда молчи. Васька, тебе за что деньги плочены? Давай сценарий! Нормальный, без этих умствований!
Он махнул рукой, скидывая мне линк.
— Квест, с рабочим названием «Погоня за крылатой мечтой». Кстати, большое спасибо, так мало условий и такая свобода фантазии редко в заданиях встречается. Все хотят за копейку часовых диалогов с разбивкой по интонациям!
— Ты все прочитал? То, что Марат нарыл у Темных, то, что было в сценарии у Альдрика?
— Середнячок писал в обеих случаях. Крепенько, простенько, без изысков. Хотя я пошерстил стандартные квесты Творцов, там сложные варианты и не работают. Это же все-таки игра, а не настоящий мир.
— Вот об этом и речь — давай идею.
— Все в файлах. Три развилки, каждая на пять ходов вперед. Как просил, для тебя меньше движений, чем для других. По мере прохождения скидывай инфу, буду отсылать коррекции. Ну и держись того образа, который у тебя на канале. Классная из тебя девчонка получилась!
Ха-ха, а то я не знаю.
Быстро открыл пришедшие файлы. Васька свои деньги, как обычно, отработал полностью — были даже те самые диалоги, с вариациями ответов в зависимости от типа неписи. Все действительно просто, понятно, перекликается с тем, что предлагали Альдрик и Паладин, учитывает, что нас всего четверо и что за нами будут следить.
— Могёшь, писака.
— Дык!
Из кафешки я выскочил, спасаясь от навязчивого желания съесть еще один десерт. Растолстею, не смогу крутиться как положено эльфарке, что мне тогда делать?
Судя по городскому сайту митинг уже закончился и я выбрал для прогулки улицу потише. Идя между старых домов прикидывал, чем сегодня заняться в игре. То, что Васька что-то понял об индексе соответствия это хорошо, мне даже интересно, что он придумает дальше. Пока что мы должны были раскручивать простой сюжет, с опорой на старый конфликт между гномами и дварфами, когда-то обитавшими в заброшенном ныне подземном городе. Завязки на какой-то дварфийский торговый дом были, а то, что мы участвовали в поиске гномьего браслета позволяло предположить, что и гномы нам помогут. Сам город не существовал, оставались лишь дороги к нему, но Паладин полагал, что стоит правильно отыграть свои роли, и мы что-то похожее найдем. В конце концов у нас в команде два топовых ролеплейщика, так неужели не осилим что-то вроде того, что сам Паладин сотворил в одиночку? Надо просто чаще упоминать в разговорах потерянный город и некую «драгоценность Светлых пришельцев», игра не реальный мир, там от повторения действительно что-то может появиться. Полно прецедентов.
— Виталик?
Вернувшись в реальность я увидел Лизу, махавшую мне с другой стороны улицы. Галантно не заставляя девушку рисковать я сам перебежал пустую дорогу. Лиза, сегодня выглядевшая как-то совсем по-летнему, улыбалась.
— Смотрю идешь, весь такой погруженный в себя. О чем ты сейчас думаешь?
— О гномах. — Кажется, она ждала не этого ответа, но быстро подхватила:
— Это в той игре, где ты фея?
— Ну да. Гуляешь?
— Прогуливаюсь. Договорились встретиться с подружкой, вот, рассматриваю. — Она кивнула на витрину и мы ненадолго замолчали. Мда, один на один с девушкой это похуже, чем драка с троллем. В школе почему то легче было. Может, это потому что она мне нравится?
— Проводить?
— Спасибо, не стоит. У мужчин такие страдальческие лица становятся, когда им нужно выполнять долг вежливости!
Меня прочитали. Это хорошо!
— Ну, тогда скучай, созерцая эти тряпочки.
— Это шарфы! И они красивые!
— Верю. Но выглядят как тряпочки.
Еще пара фраз, я махнул рукой, прощаясь, и пошел дальше. Нет, пожалуй, не буду я ее приглашать домой. Она согласится, не сразу, но согласится, только… не хочу. Одно дело на ночь, совсем другое… Хм, а разве я хотел чего-то другого?
Очки пискнули, замигал индикатор доступа к Сети, и я машинально оглянулся, проверяя тыл. Отказ оборудования — стандартная ситуация в любой военной игре, но сейчас…
Секундой позже я напрягся: кроме отказа очков была проблема серьезнее — я не видел Лизы! Она могла отойти от меня шагов на тридцать, но… я уже бежал к проулку, мимо которого мы прошли. Метров семь между домами, может, она туда заглянула? Мало ли, зачем понадобится девушке зайти в проход, где ни витрин, ни людей?
Обмякшую Лизу тащили двое парней лет двадцати, еще один спешил впереди.
— Тревога! Угроза жизни, трое нападающих. Один пострадавший союзник.
И я кинулся вперед.