История первая. Про грибного ежа

Говорят, ежи приносят счастье.

Когда мой сын Арсюша был совсем маленький – только научился ходить – было лето и мы жили на даче. Арсюша очень любил убегать с участка в небольшой лесок, прямо за дачным забором. В леске были сложены доски, кучи торфа, там рыли ямы для отбросов. В него-то и любил ходить мой сын, а меня с собой никогда не приглашал.

Еще Арсюша очень любил поговорить. Тихо становилось тогда, когда он делал что-нибудь важное. Например, он тихо бил яйца на полу в кухне, тихо выливал на стол молоко из пакета и тихо исчезал с участка. И вот, как-то, когда Арсюша вдруг перестал разговаривать, я быстро нашла его за калиткой. Он молча и решительно двигался вперед. Вдруг откуда-то сбоку на тропинку выскочил ёжик, увидел мальчика, испугался, затормозил – и снова нырнул в траву.

Арсюша тоже растерялся, но через минуту с кличем: «Мама-кукама!» – наверное, для бодрости, – шагнул за ежом. Раздвинул травяные заросли – а тут новое удивление. Прямо перед ним стоит большущий белый гриб. Такой огромный, какого я никогда в жизни не видела. Мы с Арсюшей сорвали шляпку, чтобы застолбить свое право на это чудо, потом вернулись с ножом и аккуратно срезали ножку. Принесли гриб домой, а когда стали жарить, он один занял нашу самую большую сковородку. Такой был громадный.

История вторая. Про озеро́

Рядом с дачей, где мы жили, было озеро. Арсений, которому уже исполнилось два года, любил его, хотя поначалу всячески отлынивал от купания, даже сразу предупреждал: «Идем на озеро, только купаться я не буду».

Озеро вообще явно занимало воображение Арсюши. Однажды у нас в гостях был другой маленький мальчик, который никак не соглашался есть гречневую кашу, и Арсюша пугал его: «А ну-ка, – говорил он свирепо, – ешь кашу, а то придет мама-слониха и даст тебе хоботом атоматически по попе, атоматически по шее, а потом я тебя кину в озеро́, и ты утонёшь, но я тебя заспасаю. Положу на сковородку и съем-м-м, потом выплюну и скажу: «Иди, гуляй в поле…»

Так как Арсюша боялся один входить в воду, мы чувствовали себя на пляже в безопасности: занимались своими делами, он – своими. Как-то мы взяли с собой книжку про рыбок и всех, кто живет в море. Я прочитала ее Арсюше раза три, пока мне самой не надоело, но он готов был ее слушать еще и еще. Смирившись с тем, что я объявила перерыв, он взял ее, стал сам рассматривать картинки.

Вдруг, как обычно бывало, я не столько увидела, сколько почувствовала, что Арсюши нет. Куда ни бегу, нигде его не видно. Зовем, Арсюша не отзывается. Вдруг старичок-рыбак, удивший на мостках рыбу, кричит: «Эй, мамаша, идите-ка сюда!»

Бегу к мосткам. Кудрявая Арсюшина макушка, то выныривая, то погружаясь в воду, медленно двигалась вдоль берега. Под кудрями нашелся и сам Арсюша. Поначалу говорить с ним мне как-то не хотелось, и он сам прервал молчание: «Мам-мам-мам, – затараторил он, – я искал осьминогин дом – а не нашел… Пошли искать вместе».

История третья. Про зоопарк

На следующий год, как только мы с Арсюшей переехали с дачи в город, первым делом пошли в зоопарк. Он уже давно туда просился, но все не получалось.

И вот мы там. Слева плавают диковинные птицы, справа в клетках скачут белки и рыси. Но мы не останавливаемся, торопливо идем дальше и скоро находим слона. Слон осторожно поднимает свой шершавый хобот, потом как будто бросает его вниз, при этом тихонько помахивая острым кожаным хвостом. Однако и тут Арсюша не задерживается. Он хочет видеть все новых и новых зверей. Как только мы подходим к клетке с обезьянами, он интересуется, где тут белый медведь. Находим белого медведя – оказывается, больше всего Арсюша мечтал увидеть бегемота…

Довольно быстро мы обежали зоопарк. Я, говоря по правде, даже устала и прислонилась к какой-то птичьей клетке. Арсюша подошел и – вижу – чем-то наконец заинтересовался. Он приник к клетке и медленно двинулся вдоль нее, выслеживая какую-то птицу. Я позвала Арсюшу – он не ответил, пошла за ним – не оглянулся. Было ясно, что он увлечен по-настоящему. И скоро я поняла – кем. Петухом. Обычным рыжим петухом с темно-коричневым хвостом. Правда, на табличке было написано, что петух «бониванский», но у нашей дачной молочницы тети Паши был совсем такой же. Наверное, и Арсюше так показалось.

Но это было еще не все. Вдоволь насмотревшись на петуха, мы двинулись к выходу. Вдруг Арсюша закричал: «Смотри, грузовик!» – и, бросив мою руку, вихрем помчался в сторону. Я поплелась за ним. Действительно, за решеткой стоял небольшой зеленый грузовичок. Арсюша победно улыбался. Он испытующе взглянул на меня: «ГАЗ или ЗИЛ, говори!» – потребовал он. «ГАЗ», – неуверенно промямлила я. «Молодец!» – похвалил Арсюша и в заключение добавил: «А теперь я хочу есть».

Зоопарком он был явно доволен.

Стихи

А потом Арсюша пошел в детский сад. Там он поначалу очень грустил. И даже сочинил стихотворение:

А потом второе:

Школа

Прошло еще несколько лет, и Арсюша собрался в школу. Он к тому времени очень хорошо знал географию, как мало кто из взрослых знает. Помнил все столицы всех стран мира. Даже самых маленьких и далеких. Знал, у кого какой флаг.

И вот, идем мы 1 сентября в школу, Арсюша молчит, потом уже в дверях тихо спрашивает: «Мам, а если меня спросят, какие реки в Бразилии, я должен буду называть пересыхающие реки?»

2 сентября его заинтересовал более практический вопрос: «Мам, а если в туалет захочется – портфель с собой брать?»

3 сентября по дороге из школы Арсюша мне строго попенял: «Сегодня пришлось за тебя краснеть – забыла вчера ручку в портфель положить».

4 сентября после похода в школьный буфет поступила волнующая информация: «Дали сегодня какой-то странный компот – в нем губы не тонут, а плавают на поверхности…» Речь шла о киселе.

5 сентября учительница предупредила, что все, кто будут вступать в «октябрята», почему-то должны принести пироги в школу. Я удивилась, говорю: «Но не все же мамы умеют печь пироги». «Ну и что? – парировал Арсюша. – Они извиняться и испекут булочки!»