Таинственное письмо все-таки решили открыть и прочитать. Райзенберг перед этим событием сказал, что он уже соскучился по заседаниям «Шлемаззл-клуба». Очень уж нравится ему, когда всем весело, смешно, какая-нибудь фантастическая чушь выдумалась, а потом в эту чушь другие люди поверили, напечатали в приличном журнале, да еще и гонорар дали.

Читать собрались в холле, после работы. Там удобно, фонтан булькает и мерцает, черный низзл из менталистики пришел, устроился на спинке дивана и слушает, из зельеварни доносятся звуки маггловской музыки — стихийная магия Нимфадоры опять проявила себя. На этот раз заколдовалась мраморная наяда, нашедшая пристанище в аптеке. Наяда исполняет примерно тот же репертуар, что и эльфийские головы в Блэк-холле, сейчас вот Lady in Black, например, звучит. Ираклий радуется как ребенок, когда Принц взбешенный музыкой начинает биться головой о стенку, чего уж он так реагирует совершенно непонятно. Песни как песни, уж поприличнее Селестины Уорбек. Дама в черном всяко лучше, чем полный котел любви.

Самая подходящая атмосфера для чтения таинственных писем. Тонкс достал конверт. Варварски его разодрал и вытащил несколько тонких листков бумаги. Форсман их едва ли не обнюхал, его смутило сочетание явно маггловского конверта с марками и и самого письма, явно написанного пером, не маггловской перьевой ручкой, а нормальным птичьим пером. И человек, который писал, не испытывал никаких неудобств, для него перья не экзотика. Сам текст был довольно обычен, человек наткнулся в «Придире» на статью Шанти про аниформы вампиров и заинтересовался. Раздобыл остальные номера, перечитал весь наш бред и решил написать.

Он очень рад, что нашлись ученые, готовые изучать вампиризм и вампиров, не взирая на предрассудки и не поддаваясь очарованию легенд. Всячески готов содействовать, его товарищи по несчастью, люди живущие с вампиризмом, тоже хотели бы поучаствовать в нашем исследовании, в том числе и материально. Объясняет загадку вампирского пристрастия к темным пальто тем, что один из вампиров держит ателье по пошиву верхней одежды. Пальто ему удаются особенно хорошо и, конечно же, другие вампиры заказывают обновки у него. Спрашивает, можем ли мы уделить ему и его проблеме внимание и просит писать на каирский адрес, который указан на конверте. Подпись «Со всем почтением, вампир Лесгафт. Каир. Дата»

Как только было дочитано последнее слово письма, Райзенберг тут же принимается бегать по холлу, орать и размахивать руками. Суть его недовольства в том, что Лесгафт такую откровенную бредятину написать не мог сразу по нескольким причинам. Он маггл, он наш коллега, посвятивший себя изучению анатомии и он никогда не был вампиром. Он просто не мог быть вампиром. Единственное, что совпадает, это Каир, где он умер году этак в тысяча девятьсот девятом. Вообще, Петр Францевич не мог опуститься до такой дурацкой шутки! Соломон читал его работы, это был серьезный человек, который если уж умер, то умер, безо всяких дурацких затей. Версия с однофамильцем почему-то не принимается, да и не должно быть в Каире много Лесгафтов. Райзенбергу, как ни странно, вторит миссис Джигли. Оказывается, ее несчастный Леонардо, состоял в переписке с этим Лесгафтом, мистеру Джигли как практикующему хирургу были очень интересны идеи и подход господина Лесгафта. Но Леонардо умер в тысяча девятьсот восьмом году, совсем молодым, а господин Лесгафт пережил своего корреспондента ровно на год.

Когда Райзенберг выдыхается и снова плюхается на диван, у него уже готова версия происходящего. Письмо написали люди из конкурирующего «Шлемаззл-клуба», не важно как он там на самом деле называется. Как мы разыграли всех, так они теперь собираются разыграть нас, притворившись этими самыми вампирами. Шутка ему не нравится. Шутники могли бы подписаться как-нибудь попроще, не затрагивая память достойного человека.

Выход предлагает Гвендаэль. Он говорит о том, что надо просто согласиться с розыгрышем и пригласить таинственного господина вампира в Мунго. А тут мы уже на него посмотрим, если он придет. Или розыгрыш раскроется или будет как-то еще продолжен. Райзенберг бурчит и требует, чтобы «Шлемаззл-клуб» был зарегистрирован в министерстве. Потому как проще будет судиться за интеллектуальную собственность, да и вообще, раз пошла такая пьянка, пора легализоваться, заводить бухгалтера и адвоката, а то мало ли что. Шанти и Келли на два голоса убеждают разошедшегося Райзенберга, что прямо завтра начнут процедуру регистрации клуба. На что Соломон машет рукой и говорит: «Врете вы все, ничего вы не сделаете. Я вот завтра пришлю хорошего мальчика, который пойдет и сделает как надо, документы оформит. А я прослежу.»

Черный низзл разлегся на спинке дивана и мурлыкает. Вот кому хорошо и все понятно, правда я так и не выяснил как его зовут.

* * *

Потихоньку начинают подтягиваться татуированные дамы и господа. Первым в гонке на выживание, то есть при прохождении обследования у всех целителей, пришел мистер Нотт, так что он первым и уляжется в волшебный бокс. Я решил, что для сведения «дебильненьких татуировочек» будем использовать только один бокс, второй же постоит пустым, вдруг кто еще заболеть соберется. Мистеру Нотту есть куда и ради чего спешить, его супруга очень тяжело перенесла беременность и роды. Хоть младшему Нотту сейчас около трех лет, его мать до сих пор не оправилась и сильно болеет. Если честно, одной ногой в могиле Марита стоит и жива до сих пор магией и умениями ведьм из акушерского. Так что, мистера Нотта я бы положил первым даже, если бы он и не принес все бумажки. Вот ведь угадали его родители с именем, назвали сына Атлантом, приходится тащить ему на себе большую тяжесть, с многодетностью, правда, не слишком получается. Надеюсь, что все-таки, скоро жизнь у него слегка поправится.

Сестра-хозяйка усиленно готовится к наплыву больных в стационар, обзаводится знаменитыми пижамами из небеленого льна и плетеными тапками из соломы. Вообще-то, идеальный вариант для магически нейтральной одежды это ткань из конопляного волокна, но добыть достаточно поскони или матёрки для пижам очень проблематично. Сестра-хозяйка, отчаявшись найти что-то подходящее в продаже, решила справиться с проблемой самостоятельно и наткать конопляного полотна своими силами. В результате, ей пришлось отбиваться от маггловских полицейских, те каким-то образом разведали, что она владеет двумя скирдами конопли. Поверить в то, что конопля нужна в исключительно мирных целях, они не смогли, попытались все отнять, а саму миссис Коннолли арестовать. Закончилось все боевым применением кухонной скалки и тяжеловесным Обливиэйтом в исполнении хозяйки. Спасенную коноплю потихоньку, и за скромное вознаграждение, прядут и ткут ирландские подружки миссис Коннолли, но мало и медленно — магию в работе применять нельзя, а маггловские машинки, часто ломаются. Так что пока перебиваемся льном, купленным у магглов, вот уж у кого нет никакой магии в производстве.

Ираклий и его команда варят «смывку» для татуировок. Очень сложное и дорогое зелье, а нужно его много. К котлу встала даже малышка Тонкс, это меня поразило больше всего. Как можно доверить варку зелья класса PG-13 ребенку семи лет?! Грандмастер на мой возмущенный вопль отреагировал довольно легкомысленно. По его мнению, через пару лет, при должной тренировке, Нимфадора спокойно сварит и NC-17, талант у нее, особенно, на всякие чернушные снадобья, она же истинная Блэк. Вроде как, интуитивно у нее варить такое получается, исключительно из академического интереса. И еще, ребенок не стесняется экспериментировать, чувствует она, что и как делать, а о стоимости тех или иных ингредиентов не задумывается. Потому и выходит у нее все хорошо и гладко, метаморфизм тоже помогает. «Смывку» она уже сейчас варит по авторскому рецепту, парселтанг-то никуда не исчез. Зельевар обратил внимание, если малышка Тонкс что-то пошипит над котлом со «смывкой» во время варки, то эффективность зелья возрастает процентов на пятнадцать, тест in vitro показывает это довольно убедительно. А что там in vivo получится, мы довольно скоро узнаем, добровольцев для такой проверки много.

Смоделировать на кроликах не позволила Нимфадора, видите ли, кролики пушистые, симпатичные и их мало. Друзей же у дяди Люциуса много, они взрослые, скучные и их не жалко. Даже при смертности в двадцать пять процентов, которую можно предположить в самом худшем варианте, дяде Люциусу останется с кем дружить. Прелесть вся в том, что малышка Тонкс озвучила свои соображения не в лаборатории Ираклия, а на каком-то семейном сборище, так уж получилось. Тонкс принялся удивляться, почему она предполагает смерть каждого четвертого подопытного. Андромеда, по своему обыкновению, не обратила внимания, зато леди Блэк пришла в необычайный восторг. А вот «дядя Люциус» с той поры стал удивительно задумчив, то ли друзей пересчитывает, то ли опять представляет племянницу в роли Темной Леди. Если это так, то трон Темной Владычицы будет розовый со стразиками, о фасоне мантий последователей мне и думать страшно, и еще вокруг должно быть много кроликов и пушистых низзлов.

Я заинтересовался рассказами про малышку Тонкс. Пошел к Шанти и попросил ее послушать, что именно Нимфадора шипит над котлом в процессе приготовления зелья. Шанти узнала… оказывается, ребенок перевел на парселтанг «Сказки матушки Гусыни» и распевает в свое удовольствие. Особенно удачно получилось с «Черной овечкой», только в новой версии поется не про черную овечку и шерсть, а про зеленую змейку и яд, наверно для сохранения рифмы, а так — отличные детские песенки.

Другой личный ученик грандмастера после двухдневного сидения в шкафу вернулся к работе спокойный и просветленный. Курить, как и следовало ожидать, бросил и теперь трудится не отвлекаясь на всякие глупости. Правда, иногда пытается поцеловать подол мантии Ираклия и периодически обращается к наставнику «мой Лорд». Ираклий надеется, что со временем это пройдет — от табака дона Хуана и не такие побочные эффекты бывали. А если не пройдет, то придется коллеге Райзенбергу сделать портключ в Сонору, чтобы показать Принца дону Хуану с целью подправить точку сборки и уравновесить тональ с нагвалем, да и просто спокойно погулять среди кактусов. Если же и это не поможет, то есть надежное маггловское средство, называется диэтиламид правовращающейся лизергиновой кислоты, сварить его можно едва ли не из сосновой коры минут за десять. Ну что же, Ираклию виднее как с учениками обращаться, ему не впервой выращивать сильных зельеваров, методики-то у него отработанные.

Кстати, первый взнос от друзей мистера Малфоя поступил, пока на счет больницы с указанием получателя, а вот следующий будет переводиться на счет «Шлемаззл-клуба». Регистрация «Исследовательской группы целителя Харта» в Министерстве уже почти завершена, Райзенберг этому радуется. Радость выражается в беготне по всем отделениям и рассказах о великом будущем, которое ждет всех участников «Шлемаззл-клуба» и его, Райзенберга, лично. Рассказывает он дикие небылицы, сам в них верит и заражает этой верой окружающих. Теперь коллеги по Мунго уверены, что мы открыли способ превращения воды в вино, свинца в золото, трансурановых элементов в биржевые акции, изобрели панацею, щит от Авады и термоядерный реактор для управляемого синтеза, за что удостоены ордена Мерлина всех трех степеней и рыцарских шпор. Недели через три, самые смелые придут выяснять про «термоядерный реактор», и нельзя ли взять его на пару дней попользоваться, а они его обязательно вернут в хорошем состоянии. Что это такое я даже узнавать не стану, но всем просителям скажу, что его буквально сегодня забрали в Отдел Тайн для опытов и даже покажу место в холле, где реактор раньше стоял — такие отговорки всегда срабатывали, и сейчас тоже сработают.

Тайнюки, обретшие свой незадекларированный источник магии, тихо шебуршат, затаились. Гвендаэль, который недавно общался с кем-то из Отдела Тайн, утверждает, что готовится мастшабное наступление на Хогвартс и его главу, но не как раньше с наскока, а по всем правилам военной науки, на этот раз Дамблдора собираются брать измором. Предписания, постановления и ордера уже выписаны и трижды проверены дотошными юристами. Пока никого ни в чем обвинять не собираются, но проверки грядут и уболтать Попечительский совет Дамблдору не удастся. Попечительский совет, числом более половины, активно занимается своим здоровьем и готовится сводить татуировочки, а потому знает, чью сторону надо принять.

Нотта положили сегодня с утра. Я ничего нового изобретать не стал, наколдовал Стазис помощнее. Все равно разрабатывать стратегию лечения бесполезно, как только кто-нибдь тронет татуировочку, тут же проснутся родовые проклятия, как их снимать можно будет определить только в процессе… Все как всегда. На всякий случай написал жуткую докладную записку в семи листах, если лорд Ллеувелин привяжется или умники министерские, пусть знают, что проводится превентивное снятие родовых проклятий с целью повышения резистентности и иммунизации населения. Татуировочки отчего-то вызывают нездоровый интерес у чиновников всех рангов и уровней.

С Ноттом управились довольно быстро, наверно сказывается навык. Ираклий за каким-то дракклом притащил Принца ассистировать. Чего там ассистировать? Колбу с зельем держать, да тампон в зажиме подавать. Но у Принца жутко тряслись руки и цвет лица был не обычный для него бледный, а какой-то мертвенно-синий. Когда зельевары отыграли первый акт и убрались восвояси, работать стало заметно легче. В следующий раз ведущим магом поставлю Гвендаэля, пусть он работает самостоятельно. Я просто чувствую, что он справится, а мы с Райзенбергом поприсутствуем и подстрахуем.

Вообще, я обратил внимание, что за последнее время уровень целителей отделения заметно вырос, что тому причиной я не знаю, но факт. Или мы много колдуем на пределе сил, или повышенная интеллектуальная активность сказывается самым положительным образом. Надо будет как-нибудь сделать всем тест на октан. Вранье все это, что с течением жизни октан у мага не меняется. Разговоры о том, что сила полностью раскрывается к семнадцати годам, а дальше растет только мастерство, всего лишь разговоры. У среднего обывателя может и так, но с моими коллегами, колдующими много и сложно должно быть по-другому.

* * *

Форсман решил применять аврорские методы работы в целительской практике. Выразилось это в том, что он привел в больницу леди Лонгботтом с внуком едва ли не в цепях и под конвоем и запихнул их обоих в свободный бокс. Внук Августы окончательно ему разонравился, и теперь Форсман будет разбираться в условиях стационара. Наличие леди Лонгботтом сильно осложняет жизнь всем и каждому, но без нее никак — Невилл еще очень маленький, таких детей госпитализируют только с кем-то из родителей, а тут вот с бабушкой. Одна надежда на миссис Джигли, надеюсь, она найдет в себе великодушие оторваться от леди Блэк и ее ликеров и заняться примирением Железной Августы с окружающей действительностью и с тем, что не все люди идеальны. А то очень уж сложно стало работать в ее присутствии. Сестры, все как одна, уже пообещали уволиться. Довела она их.

Келли довольно много времени провела за чтением истории Невилла, хоть она и педиатр, но Невилл волею Августы не ее пациент. Леди Лонгботтом больше доверяет Форсману, аврорские отставники, одно им название. Зря она так, потому что Келли заметила то, что не заметил Форсман. У ребенка проявляются небольшие, но явные искажения магического ядра и стихийная магия пока еще не просыпалась. А пора бы уже, три с половиной года, чистокровный маг, живущий в магическом окружении. Это у магглорожденных ядро формируется и стихийные выбросы годам к семи-восьми случаются, а тут явная задержка в развитии. Келли покрутила историю, поиграла в ладушки с Невиллом. А потом взяла под ручку Августу, отвела в любимый Принцем внутренний дворик и обложила отставную леди авроршу такими матюгами, что мы все побросали работу и сбежались слушать. Смысл гневной речи Келли был в том, что если мадам не понимает ничего в детях, то пусть и не лезет с указаниями, а доверит дело профессионалам. Потому что растить детей это не жуликов ловить и не волкодлаков по лесам гонять, тут соображать надо. Ребенок заметно отстает, Форсман, при всем к нему уважении, тонкостей не разумеет, сама мадам выдумала успокоительную сказочку про низкий уровень магии, а время, когда можно что-то изменить к лучшему, уходит. Сразу после форсированного промывания мозгов работать стало значительно легче. Леди Августа прекратила поучать всех и каждого, за это мы Келли благодарны. А я подумал, что не зря, в свое время, посадил на детский прием миссис Джигли — Келли под ее влиянием стала давать отпор родителям пациентов. Конечно, немало еще времени пройдет, пока Келли научится изящно размазывать оппонента по стенке исключительно в цензурных выражениях, но лиха беда начало. Надо будет подарить миссис Джигли и Келли по коробке хороших конфет. Премии я и так им выпишу, но конфеты почему-то радуют их сильнее денег.

Специально для Невилла у менталистов взяли взаймы их черного низзла. Низзла все-таки зовут Ид. Зверюга спит в ногах у ребенка, мурлыкает и довольно потешно прыгает за бантиком на веревочке. Потешно, если не приглядываться к размеру зубов и когтей. Райзенберг умиляется и строчит статью про новое направление в медицине под названием «суггестивная кототерапия».

Нотта я довольно быстро выписал, буду его амбулаторно долечивать. Нет смысла его держать в больнице, он рвется домой по понятным причинам, клянется вовремя приходить на процедуры и соблюдать режим дня. Следующим номером в программе станет МакНейр. На редкость противный мужик, даже хуже Яксли, хотя казалось бы, хуже Яксли быть невозможно. Но вот умеет же. Тут и к гадалке ходить не надо, это готовая пожива менталистов. Если миссис Джигли сочтет его интересным, я паду к ней в ноги и буду умолять блистательную королеву Хродесинду отдать этого упыря Виолетте. Пусть и барышня с бусами обретет интересного пациента, только чтобы не в моем отделении, а где-нибудь далеко, например в Голландии, в клинике ментальных расстройств Эразма Роттердамского. Не могу я видеть эту харю. Умом понимаю, что лечить его надо, но вот не лежит к нему душа, Райзенберг и Шанти тоже его с трудом терпят. Так что вести его придется Гвендаэлю, Малфоя-племянника вроде не передергивает каждый раз, когда он видит этого человека. У Гвендаэля философский склад ума, да и статус Истинного Целителя накладывает свой отпечаток.

Истинные Целители это особая статья расходов, отдельная каста среди колдомедиков. Понятно, что все они имеют базовое образование и целительскую лицензию, но лечить их побуждает сама магия. Этому велению они не способны сопротивляться, а если отобрать у Истинного Целителя возможность лечить, то он довольно быстро зачахнет. Истинные Целители довольно часто резко меняют профессиональную область и специализацию. Объяснить причину такой смены курса они не могут, разве что велением самой магии, так Патриция Помфри в один прекрасный момент бросила акушерство ради педиатрии, еще одна моя знакомая дама, стоматолог-трансфигуратор, вдруг занялась венерическими болезнями. А Райзенберг рассказывал про своего однокурсника ушедшего из травмы в менталистику, но это хоть еще понять можно, вроде как, и там и там вывихи вправлять надо.