Часть 1
Серебристый метеор
Глава 1
Полька Лилипут
«Если взять резинку потолще и затянуть хвостик на макушке, разом вырастешь сантиметров на пять,» — так рассуждала утром перед зеркалом Полина Половинкина по прозвищу Гном, Лилипут, Малявка или попросту Кнопка — как говорится, выбирай любое. Когда ты самая маленькая девочка во всей 19-й школе, а, может быть, и в целой Вселенной, за дразнилками дело не станет. «Ну куда это годится. Теперь по бокам торчат эти противные розовые уши… А если лопоухие уши прижать дужками шпионских очков?» Огромные очки скроют и курносый нос, и криво срезанную чёлку, и придадут такую загадочность! А если к ним шляпу с бантом надеть — за взрослую даму сойдешь. Жаль только, что в таком загадочном виде, да ещё на шпильках, в школу прийти никак нельзя…
— Восемь тридцать! — это мамин голос из кухни. — Полик, о чём ты думаешь?
— Полик думает, что Вселенная полна планет, где детям не надо ходить в школу. С рождения им дают реактивную коляску, лазерную пустышку и бластер-погремушку. Они гоняют по всему космосу и сражаются с гадкими слизняками! Дыщ, дыщ! А не страдают, как я, — выпалила Кнопка, сморщив нос.
— Собирайся сейчас же. В целом космосе нет такой болтушки, как ты.
Жидкий хвостик на макушке свисал, словно хвост гадкого слизняка — так себе причёсочка получилась. Пожалуй, не было ничего, что бы десятилетней Кнопке в себе нравилось.
Разве что ум — ум у неё выдающийся. А язык такой острый, что палец в рот не клади — мигом отчикает. Всё остальное — от ножек крошечного размера, на которые до сих пор покупают малышовые сандалии, до торчащих ушей… впрочем, хватит об этих ушах… — ровным счётом не удалось. А вот если взять мамину круглую щётку, сбрызнуть лаком и взбить хорошенько этот тощий хвост! Вот так его, вот так! Ой…
— Восемь сорок! — со стоном мама протиснулась в двери ванной. На ней была мохнатая шерстяная кофта. В ней мама походила на бурую медведицу, но разве она когда-нибудь слушалась Кнопкиных модных советов? — Что ты здесь делаешь, скажи на милость? Уроки начались, а я в аптеку опаздываю.
Кнопкина мама работала в аптеке. Там она перебирала стеклянные пузырьки, которые выскальзывали из её полных неуклюжих пальцев, а маме за это срезали зарплату. Зато дома у них всегда было полно лекарств от всего на свете, от озноба до горячки, от икоты до зевоты, от чиха до одышки. От всего, кроме самого главного, — маленького роста.
— Не видишь разве? — Крошка Полик скакала на мысочках перед зеркалом и яростно дёргала себя за хвост. — Я запуталась в дурацкой щётке. Это вражеская ловушка! Достань её, достань! Ну, мам!
— Ой, нет… — прошептала мама. — Намертво. Придётся резать.
— Только не резать! — завизжала Полька. — Это же все мои волосы! Убери от меня свои огромные ручищи! Распутывай!
— Убрать или распутывать… — голос у мамы задрожал.
— Хоть что-нибудь сделай, — всхлипнула Полька. — Я не пойду в школу со щёткой на голове!
— Константин Семёныч! — умоляюще взревела мама. Папу она всегда звала Константином Семёнычем и «на Вы». Что поделать, родители Кнопке достались страсть какие несовременные.
— И что тут у нас? — прихрамывая, подошёл папа. — Новая космическая мода?
— Вселенская катастрофа, — надулась Кнопка.
— Повернись-ка, острый язычок, сейчас посмотрим…
— Меняю острый язык на высокий рост, — всхлипнула Полька. — Что с него толку? Когда я тяну руку, никто не спрашивает. Как вы, такие большие, родили такую маленькую девочку?
— Опять двадцать пять… — мама всплеснула руками. — У тебя прекрасный рост! Доктор сказал, что это нижняя граница нормы. Почти нижняя граница. Почти-почти нижняя. Да и для девочки это вообще совершенно неважно.
— Неважно? Это сказал доктор, который головой подпирал потолок. Доктор-жираф! Доктор-цапля! У него даже фамилия — Ве-ли-ка-нов! А не Половинкин. Конечно, ему не важно. Он никогда не тыкался в метро носом в чужие задние карманы. Не стоял последним на физре. И не носил детских туфелек! На нём не заканчивались булочки в столовой! Сквозь него не проходили, как сквозь стенку! И щётка у него в голове не застревала! Если я сегодня прогуляю из-за глупой щётки, спорим, никто и не заметит?
— Спокойствие, принцесса… Тут надо подойти технически, — успокаивал папа сам себя. Если подойти технически, щётка давно должна была отцепиться, но она не желала!
— Может, намочить? — суетилась мама, перебирая баночки на полке. Дзынь! Звяк! Баночек разом стало меньше, осколков — больше. — Может, бальзамом? Может, вазелином? Ой, я уже намазала… Самую капельку!
— Аааа! Я теперь ещё и липкая!
— Почти готово, — хлопотал папа, приплясывая. — Ваш выход! Вуаля…
— Надоело! Пусти!
Кнопка рванулась, и «вуаля» оказалось приличным клочком русых волос. Теперь тонкий хвостик, склизкий от крема, смотрелся и вовсе потешно. Как луковый хохолок Чиполлино. Как радиоантенна. Торчком.
— Ну вот, — вздохнул папа, а мама растерянно захлопала в ладоши. Но раскрасневшаяся Кнопка уже проскочила у неё под боком и обувала у двери огромные кроссовки с лампочками. В носки пришлось подложить бумагу, зато они были страшно модные и светились в темноте.
— Щётка свободна, и Полька свободна. Тебя проводить? — спросил папа.
— Ни в коем случае!! Я что, маленькая?!
— Пора решить, большая ты или маленькая. Ты всегда всем недовольна. — Мама спешно собирала осколки на полу и сумку на работу. Немудрено, что сумочку она бросила в мусорное ведро, а пакет с осколками прихватила с собой. — Как старая бабка на лавочке.
— Это его все принимают за моего дедушку. Пусть сидит дома, перебирает свои бумажки!
— Поля!! Отчего ты такая злая?!
— Ничего, она это перерастёт… — папа добрёл до кресла. В прошлом году у него так разболелась спина, что пришлось взяться за надомную работу. А гулял он с тросточкой.
— Перерастёт? — укорила мама. — Мне кажется, в этом доме даже нельзя произносить слово «растёт»! А то она снова… Да если она не подрастёт, она сведёт нас с ума!
Но Кнопка уже не слышала. Она волочила за ручку по тротуару огромную школьную сумку на колёсиках. В куртке до колен, с завитком на макушке и в огромных кроссовках — настоящий гном. И этот гном опаздывал уже на целый урок. Ну и пусть. Хоть бы и на целую вечность — надо же было так глупо вляпаться в неподходящую щётку… Мама сейчас, наверное, перебирает свои склянки и всхлипывает. У папы не ладится с расчётами. Большие девочки так себя не ведут — вот и уши недаром покраснели, значит, им, ушам, стыдно! Но разве бывают большие девочки маленького роста? Когда она принимается выдумывать, в голове у неё разворачивается целая галактика, полная сверкающих звёзд… Большая мечтательница, это точно сказано! Но кто разглядит целую галактику в голове у крохи, которую даже продавщицы на кассе не замечают?
— Первый класс? Опаздываем? — сердито пробурчал на входе охранник.
— Четвёртый! — огрызнулась Кнопка и дёрнула сумку так, что колёсико отлетело. Но Кнопка этого даже не заметила и потащила багаж дальше с противным скрежетом.
— Разойдись!! — прикрикнула она на стайку шестиклассников и пихнула локтем в бок страшного хулигана Бобидзе. Вздумал тоже, громила, — встать у неё на пути в такой невезучий день!
— Эй… — опешил Бобидзе и выпустил из рук воротник тихони, которого только что собирался хорошенько вздуть. Для тихони этот день мигом стал везучим. А Бобидзе грозился вдогонку:
— Вот наглая малявка… Гном!! Бацилла! Тебя в микроскоп-то видать? Скажи спасибо, я малышню не трогаю! Раздавлю и не замечу!
«Что и требовалось доказать. Я же говорю, никто меня не замечает!» — Кнопка швырнула на последнюю парту учебник по английскому и плюхнулась на стул.
— О! Половинкина! — обернулся к ней Лёха Митрохин, мальчишка с вечно раскрытым от удивления ртом. — Ты проспала, что ли?
— Не твоё, Митрохин, дело! — буркнула Кнопка.
— Не моё, так не моё…
«А мог бы и ещё что-нибудь спросить! Так и есть. Никто не замечает, даже Митрохин. Этому миру на меня ровным счётом наплевать!» И Полинка развернула на коленках красочный журнал, где печатали комикс «Галактические лабиринты. Полёты капитана Икара». Кто любит девчачьи журналы в сердечках, а Кнопка — та просто обожала всё космическое! Хоть мама и говорила, что в комиксах нет никакого здравого смысла. Смысла, может, и нет, а вот приключений… приключений там полным-полно. Это был выпуск девятый, сентябрьский, — «Капитан Икар против Гипер-Гидры». Но развернула Кнопка журнал всё-таки очень осторожно… На всякий случай. А вдруг училка возьмёт да и заметит — в порядке исключения.
Глава 2
Гидра атакует
Пока Кнопкины одноклассники бились с неправильными глаголами, в далёкой спиральной галактике капитан Икар крепко сжимал штурвал звездолёта «Ариадна». Прошли те времена, когда герои взлетали в небеса на крыльях из перьев и воска. Новому герою полагалась сверхсовременная техника. Глаза у капитана были ярко-бирюзовые. Кудри — цвета воронова крыла. Плечи — широкие. Черты лица — юные и благородные, как и само капитанское сердце. А скафандр — просто блестящий. На плече у капитана, навострив рожки, всегда сидел верный Марсий, чепушистик с планеты Сатурн.
— Подумаешь, Гипер-Гидра! — лихо присвистнул капитан Икар. — Да ещё когда я катался в реактивной коляске с лазерной пустышкой в зубах, то однажды повстречал на Млечном пути сорвавшегося с цепи бульдозавра. Крепко ему тогда досталось погремушкой! А когда мне исполнилось десять, папаша подарил мне собственный звездолёт! Не летай слишком высоко, сынок, и не летай слишком низко, сказал он тогда! А лети точно к цели!
Марсий на плече у капитана отчаянно зевнул, нахохлился, сморщил дудочку носа, которой в хорошем расположении духа насвистывал весёлые мелодии, и почесал когтистой лапкой за ухом.
— И не надоело тебе, Ик, всё это пересказывать?
Капитан Икар пожал плечами:
— Вдруг кто-то из ребят не читал предыдущего номера… — И он улыбнулся во все свои прекрасные белые зубы. До чего же это был хорошенький мальчишка — как с картинки. Впрочем, он и был с картинки, художник постарался на славу. — Разуй глаза! Это же она! Гипер-Гидра! Что-то она и впрямь здоровенная и противная. Нарисуют же такую. Заряжаем фотонный финтифлятор!
Марсий уныло развёл лапками:
— Прости, хозяин. Закончились фотоны. Ещё в прошлой серии.
— Тогда, может, зарядим обычными батонами? Осталась у нас во фризере парочка батонов белого? Мы же залетали в булочную на Веге?
Марсий виновато съёжился:
— Они были такие мягкие и так отчаянно пахли. Последний я умял на завтрак с маслом дерева финти-пинти с планеты Квадринти.
— А консервированные трюмбели?! Пара банок? Зарядим финтифлятор консервированными трюмбелями! Что?! Тоже умял?! Марсик, ты пушистый бандит! Я из тебя подушку сошью! И зачем я только выкупил тебя из рабства у зебрианцев! Обжора! Лучше бы еще один финтифлятор купил!
Огромная гидра обвивала своими щупальцами целый обитаемый астероид Букс-313 и гадко хихикала. Конечно, астероид и астеродианцев необходимо было срочно спасать. Вот только прожорливая нежить тоже заприметила крошечный звездолёт и потянулась к нему чешуйчатым отростком…
— Она нас ухватить хочет! Выбрасываем «сеть Ариадны»!
Марсик, как бешеная белка, метался по пульту управления:
— Сеть не работает, хозяин! Заело!
— Зеркальные отражатели!!
— В них попал метеорит! Вдребезги!
— То есть вместо того, чтобы проверить звездолёт перед вылетом, ты лопал консервированные трюмбели! И я ещё назначил тебя главным техником! — бирюзовые глаза Икара метали молнии. — Гадина затянула петлю на нашем корабле и вот-вот его зажуёт! Всё, что нам остаётся, это… крылья! Последнее изобретение отца!
— Хозяин, крылья не отлажены!
— Что поделаешь! Выходим в открытый космос!
— Но как же «Ариадна»?
— Она нас догонит… Если уцелеет.
Защёлкнув на спине пару серебристых металлических крыльев модели Вжик-22, капитан Икар со шлемом под мышкой приступил к раздраиванию люка. Корабль сотрясало. Марсику тоже полагались крылышки и защитная маска. В такой экипировке он мигом стал похож на горгулью с крыши готического собора.
Гидра зловеще булькала — так она хохотала…
— Половинкина! А, Половинкина! Ты меня слушаешь?!
— Да, Гидра Викторовна! — встрепенулась Полька, смахивая с колен журнал. По замыслу, он должен был упасть рядышком, но пролетел несколько дальше… прямо к носкам лакированных туфель строгой англичанки. Случаются же такие неудачи.
— Что? — захлопала учительница накрашенными ресницами, а класс взорвался смехом. Лёха Митрохин даже заикал от удовольствия.
— Меня зовут Ирма Викторовна. Если мне память не изменяет. И я не настолько плохо выгляжу. Перечисли-ка мне неправильные глаголы, которые я только что называла!
— Финти-пинти… И квадринти… — испуганно прошептала Полька. Мысленно она всё ещё витала в спиральной галактике и не успела вернуться из космоса… Ирма Викторовна всегда так отлично выглядит, с иголочки! Как только Полинка могла её гидрой обозвать? Наваждение какое-то.
— Финти-пинти! Ой, не могу! Половинкина, ну хватит! Пощади! — заливался Митрохин. — Ну, ты у нас даёшь! Клоун ты, Половинкина! Чапля Чаплин! Я твой фанат!
— Чарли Чаплин, балда, — огрызнулась Кнопка.
А Ирма Викторовна изящно присела и подняла с пола журнал.
— И снова комиксы… Не Шекспир, однако, не Шекспир. Жаль, Половинкина, что с твоим-то развитым умом, с твоим кругозором! Ты читаешь такую чепуху без капельки здравого смысла! Фотонный финтифлятор какой-то… Трюмбели… А ведь могла бы на районную олимпиаду поехать. Вот, например, Митрохин…
— Я тоже читал про капитана Икара! — пожал плечами Митрохин. — Про него и кино скоро выйдет! Его сейчас все знают.
— И я! И я! И я читал! — поднялся лес рук. Даже круглая отличница Поросинская, и та ладошкой помахала. Но ручку тут же спрятала.
Ирма Викторовна принялась нервно обмахиваться журналом с крылатым Марсиком на обложке:
— Спасибо и на том, что не на уроке читаете! А тебе замечание, Половинкина. И журнал я конфискую. Тоже хочу почитать про гидру, раз этот ваш капитан Икар — такая знаменитость! Кстати, у тебя сегодня отличная причёска.
Полькины лопоухие уши горели. Она вся почти исчезла под партой, только хвостик и торчал. Так хотела, чтобы её заметили, и вот, пожалуйста, сбылось! Только разве она просила стать посмешищем для всего класса? Финти-пинти и квадринти, безобразие какое… Но больше всего её мучило не это. Больше всего Польку раздосадовало, что теперь она так и не узнает, чем закончился комикс!! Ирма Викторовна узнает, счастливица, а она, Полька, нет. Капитан Икар летит сейчас в звёздной бесконечности на своих серебристых крыльях, быть может, навстречу гибели, а Польки рядом нет… Нет рядом Польки!
Когда уроки закончились, Ирма Викторовна, конечно, забыла вернуть журнал. Она заперлась с ним в учительской и тихонечко хихикала, чтобы никто не увидел, что строгая англичанка так увлеклась детским комиксом. Но этот мальчишка в серебристом скафандре — такой красавчик!
Полчаса потратила Кнопка в очереди у газетного киоска, дожидаясь, пока бесконечные дедушки разберут свои бесконечные газеты, тётушки обзаведутся телепрограммами, бабули запасутся справочниками огородника, а малыши с мамами — прыгунами и капитошками. Пёстрая толпа топала сквозь неё, будто эта Полька с хвостиком была совершенно прозрачной девочкой. Не успевала она открыть рот, как кто-нибудь уже оттеснял её и просил японские кроссворды. Наконец, все разбежались.
— Мне «Галактические лабиринты», пожалуйста! Девятый выпуск! — сердито пропищала Кнопка под окошком. И для верности постучала ногой. — Мне, пожалуйста, «Галактические лабиринты»! Тётенька! Ну где вы там?
Чтобы разглядеть требовательного покупателя, старушке-продавщице пришлось высунуться из окошка по пояс.
— Ох! Опять ты. Ты же с утра уже один покупала.
— Ну и что, — надулась Кнопка. — Это моё личное дело.
— Вот родителям разорение! — посетовала старушка и вытащила из пачки журнальчик. Крылатый Марсик подмигнул Польке с обложки хитрым сиреневым глазом. Счастье было так близко, но…
— Ой. Пяти рублей не хватает, — девочка растерянно перебирала монеты на ладони. А потом принялась шарить взглядом по земле — не обронил ли кто-нибудь нужную сумму. Увы!
— На нет и суда нет! — буркнула старушка, запихивая журнал обратно. — И, кстати, у меня обед!
— Ну можно хотя бы конец посмотреть?
— Тут тебе не библиотека!
Окошко захлопнулось. Марсик упорхнул в небеса. Где-то сейчас красавец капитан… Где-то он парит на серебристых крыльях… В любом случае, он там, где сплошные приключения, а она — здесь, где сплошные огорчения! Настроение было безвозвратно испорчено. Началось с противной щётки в волосах, а закончилось позором. Если завалиться сейчас домой, папа, конечно же, начнёт её жалеть и накормит тёплым обедом, но от такого только больше расплачешься…
Когда всё бывало хуже некуда, Полька знала, к кому ей идти. Когда дела шли наперекосяк, Полька шла к Лильке! А когда это у неё дела шли хорошо? Поэтому Полька у Лильки пропадала целыми днями.
Глава 3
Лилька Бигфут
Если Польке в чём-то в жизни и повезло, то это в том, что она жила в одном подъезде с Лилькой Скороход, всего одним этажом выше. Лет с шести она дружила с этой странной девчонкой и с тех самых пор бесконечно ей завидовала. У подруги было всё, чего не было у Польки. И глупая Лилька этого вовсе не ценила!
Во-первых, высокий рост и прекрасные огромные ноги. Правда, Полька ещё ни разу не видела эти ноги одетыми в одинаковые носки — если на правой ноге красовался розовый с зайчиком, то на левой непременно полосатый. Лилька говорила, что носки у них с мамой исчезают ещё до того, как их вынимают из пакета с покупками. Во-вторых, полная и невероятная свобода — мама у Лильки была такая современная, что перевела её на домашнее обучение. И не просто современная, а молодая, яркая, стремительная, как вихрь, так не похожая на Полькину, пропахшую лекарствами и картофельным пирогом.
Целыми днями мама дылды Лильки, шелестя юбками и бренча бусами, витала на каких-то фестивалях и ярмарках, а по ночам шила театральные костюмы, один чуднее другого. Если костюмы не продавались, Лильке разрешалось их носить, и никогда нельзя было угадать, в чём она встретит гостей — в шляпе с пером или в старинном кринолине. Однажды она так даже в супермаркет ходила. Но чаще ходила в драных, много раз перекроенных джинсах с разноцветными заплатками.
Папы у Лильки, правда, поблизости не было, зато были поэты и актёры. Поэты и актёры гостили у них дома, ели блинчики, которые Лилька выучилась печь сама, и никому не мешали — если только не читали громко стихи и драматические монологи. Лильку, вообще, ровным счетом ничего не выводило из равновесия! Даже когда их с Полькой дразнили на улице знакомые мальчишки:
— Вот идут Лилипут и Бигфут! Лилипут и Бигфут! Гном и Снежный человек!
Нет, этим её было не выбить из седла.
У Лильки была своя беда…
— Скажи, ведь правда, Марсик — такой очаровашка, такой пусечка?! Мне бы такого! — вскрикивала длинная Лилька необычайно тоненьким голоском, когда они вместе листали «Капитана Икара». Сам отважный астронавт не волновал её так, как этот хорошенький маленький «пусечка». Впрочем, то же самое она вскрикивала при виде каждого котёнка, каждого щеночка или крыски, перебежавшей дорогу, и каждой бабочки…
— Какая хорошенькая! Ну почему, почему мне нельзя животных?!
Да. У Лилькиной красавицы мамы была аллергия на шерсть. А аллергия, как и маленький рост, плохо поддаются лечению. Но девчонки изо всех сил верили, что вместе они найдут чудо-средство от обеих напастей. И не просто верили, они искали! Правда, попытка приобрести для Лилькиной мамы неаллергичную тайваньскую жабу завершилась полным провалом и диким визгом. Жабу пришлось вернуть в магазин. Там товар обратно брать не хотели, так что в итоге девочкам пришлось даже приплатить за возврат жабы, растормошив свои копилки.
— Приветище! — Кнопка сделала три секретных звонка, один длинный и два коротких, и Лилька широко распахнула дверь. Дверь была щедро исписана романтическими посланиями в стихах для Лильки ной мамы.
— У тебя девятый номер «Икара» есть?! — это, конечно же, было первое, о чём спросила Кнопка.
— He-а. Все карманные денежки вышли, — Лилька пожала плечами. — А у тебя?
— У меня его конфисковали…
— И что тогда? Продолжаем операцию «Вырастай-ка»? Омлет будешь?
Не успела Полька втащить сумку через порог, как Лилька уже заявила:
— Не будешь. Омлет прилип к сковородке. Надо же, как обидно. — Она потрясла сковородку вверх дном и для порядка стукнула об стол. — А последний блинчик со сгущёнкой съел поэт Лихой.
— Какой поэт? — переспросила Полька, уныло взбираясь на табуретку.
— Лихой. Фамилия такая.
— А он тут? — испуганно оглянулась Полька. В этой забитой хламом квартире поэт Лихой мог прятаться в любом углу. Например, дрыхнуть вон за тем манекеном, обернутым алой материей. Или выскочить из ванной с воплем: «Я нашёл такую строку!!». Полька, у которой дома по вечерам стояла полная тишина, не считая папиного похрапывания, всё ещё не привыкла к Лилькиным поэтам и актёрам.
— Нет, все на выставке! — Лилька дрыгнула ногой в розовом носке. — Полная свобода. Значит, будешь салат из морковки. Витамин А — витамин роста! Я в интернете прочитала. Если сделать салат с маслом и сметаной, там куча этого витамина! Каждый день по тазику, и к концу года ты у нас — фотомодель!
Полька сглотнула. Каждый день по тазику — это к концу года она колобок! Невероятно не хотелось переходить на витаминное питание, но Лилька уже решительно распахнула холодильник:
— А морковочка у нас… Закончилась!
Польке мигом полегчало.
— Зато есть творожок. А потом пойдёшь висеть на перекладине. Ровно пятнадцать минут, не меньше.
Да, Лилька решительно взялась за Кнопкин тяжёлый случай. Она считала, что нужно не вздыхать, а действовать. И там, где бессилен доктор Великанов, лучшая подруга просто не может сплоховать! Каждый раз в гостях у Лильки Полька взбиралась на стул, чтобы в своих огромных кроссовках (чем тяжелее, тем лучше) повиснуть на турнике. И так болтаться в дверном проёме пятнадцать минут, пока пальцы не начнёт жечь.
— Не могу я больше, не могу! — всхлипывала Полька. — Я спрыгну!
— Ты вырасти хочешь или нет? — сердилась Лилька. — Каждый день по пятнадцать минут, и к концу года мы вытянем тебя на целый сантиметр!
— Хочу вырасти! А висеть не хочу! — злилась Кнопка. — Вот просто взять и вырасти, так нельзя, да?!
Лилька задумчиво улеглась на диван, закинув руки за голову. Везучая, ей-то висеть не нужно. Некоторое время она разглядывала разноцветные носки, а потом загадочно произнесла:
— Ладно, спрыгивай. Можно и просто. Да только опасно это.
Потирая уставшие руки, Полька фыркнула и слезла со стула.
— Что-то ты химичишь! Если опасно, то это уже непросто! А если просто, то неопасно!
— Просто это уже… вроде как… ну почти колдовство.
— Ого!! — Кнопка навострила лопоухие уши и с ногами забралась на диван. — И какое же это колдовство вы на домашнем обучении проходите?
Лилька подняла вверх палец и торжественно провозгласила:
— Гномик!
Глава 4
Финти-пинти и квадринти
— Издеваешься, да? — Кнопка пихнула Лильку в бок. — Ладно, другие… Но ты-то! Какой я тебе гномик!
— Ты не поняла, — Лилька замахала руками. — Чего кидаешься, как собачонка. Я про другого гномика! Не слыхала разве, как гномиков вызывают?
Но Кнопка уже надулась и разглядывала кружевной веер на стене. Противная Лилька, она же не называет её Бигфутом и Останкинской башней!
— Есть разные гномики, — зашептала Лилька. — Есть денежный гномик. Есть жвачный гномик. А есть гномик желаний!
— А, припоминаю, — фыркнула Кнопка. — Из детского садика. И ты, такая здоровенная, в это веришь! Типа надо под подушку хлеб с маслом положить и записку написать. Только ерунда это, проверяли, не работает.
— Ха! — Лилька расхохоталась. — А вы как проверяли? Небось, под подушку не клали, чтоб не измазать! А клали рядом. Вот и не работает. А у меня сработало — на утро на столе новый телефон! Сбылось!
Кнопка пожала плечами — и как эта Лилька может быть такой наивной. Большая, а ума нет.
— Да тебе мама подыграла! Отчего же ты не попросишь гномика её от аллергии вылечить? Не работает?
Лилька приуныла:
— Не работает. Но ведь это не её заветное желание, а моё. Её заветное желание — победить в конкурсе на лучший театральный костюм. А в записке надо писать своё желание и самое-самое заветное! Тогда сбудется.
Она задумчиво засунула в рот кончик косички:
— Кто знает, может, он только один раз приходит… А я уже по дурости попросила этот телефон. Я его всё равно потом разбила.
— Не буду я подушку маслом мазать, — замотала головой Полька.
— А я другой способ знаю, проще! Надо убрать из комнаты всё-всё белое…
— Всё-всё? — ахнула Кнопка. — Да уж! Проще!
— Потом взять верёвочку, намочить её какими-нибудь приятными духами и привязать через каждые три сантиметра по вкусной конфете. Верёвочку натянуть между стульев. На стул положить записку. Гномик придёт, понюхает, съест конфеты, а желание исполнит! Наутро, как проснёшься…
Кнопка сердито натягивала куртку в прихожей. Натянула до половины и только тут поняла, что это не куртка, а какой-то кафтан девятнадцатого века. Ох, ну и неразбериха в этой квартире! Она бросила кафтан и сорвала с крючка свою одёжку.
— Чепуха всё это! — буркнула она на прощание. — Даже и не буду пробовать!
— Будешь, будешь! — расхохоталась Лилька, дрыгая на диване ногами в разных носках. — Все пробуют! Любопытно же, съест он конфеты или нет! Ложись сегодня пораньше! Кстати, дети растут во сне, больше спишь — больше растёшь! Расскажешь потом про гномика?
— И не буду! И не лягу! И не расскажу! — бубнила Кнопка уже из лифта. Ехать всего один этаж, но не тащить же сумку по лестнице.
Дома было, как всегда, чисто, тихо и спокойно. Пахло лекарствами. И никаких поэтов по углам. Мама ещё не вернулась из аптеки. Папа в кресле дремал над инженерными расчётами, сдвинув очки на кончик носа. Но при появлении Кнопки он сразу встрепенулся:
— Тебе котлетку разогреть? Чайку? Как сегодня всё прошло?
Полька помотала головой и решительно прошагала к буфету. Пришлось влезть на стул, чтобы добраться до полки.
— Не надо ничего. Я только конфеты возьму.
Папа удивился:
— Конфеты? А обед? Там такая котлетка, я тебе скажу…
— А мне нужны конфеты! — насупилась Полька, и папа отступил. Спорить с пороховым бочонком себе дороже. Детям в школе несладко, пусть едят конфеты. А маме можно и не говорить. Конечно, про духи, которые Кнопка вынесла из ванной, смолчать будет сложнее… И зачем, интересно, дочь достала из ящика связку шнурков, а теперь выкидывает из комнаты недавно постиранное бельё? Стоит ли вникать в тайную операцию или лучше вернуться к своим цифрам… Папа предпочёл цифры.
А Полька тем временем, бормоча под нос бесконечное «финти-пинти и квадринти, финти-пинти и квадринти…», отправила в изгнание белые туфельки и лампу с белым абажуром. Как не испробовать последний шанс. Если гномье колдовство не подействует, придётся есть морковку и висеть на турнике. Да, так она и сделает, честное слово. А Лильке можно и не признаваться, что она купилась, как первоклашка. Белая чашка, белая расчёска… А вот с белоснежным плакатом, на котором, расправив серебристые крылья, возвышался прекрасный, как ангел, красавец Икар, расстаться будет сложнее.
Кнопка отколола плакат со стены, расстелила на коленках и посмотрела прямо в небесные глаза капитана звездолёта «Ариадна». Девочки, большие и маленькие, частенько верят в маленькие и большие чудеса. Девочки ждут звездолёта, фрегата, парохода или, на худой конец, лифта или автобуса — такая у них старинная привычка. Иногда ждут до самой старости, хотя давно сами умеют рулить любым звездолётом. И если однажды на пороге возникнет знакомый силуэт… Откинет прядь со лба, улыбнётся и скажет:
— Кнопка! Я искал тебя миллионы световых лет! Во всей спиральной галактике, да и в остальных, нет такой классной девчонки, как ты! На самом деле ты вовсе никакая не Кнопка! А принцесса с далёкой планеты Миниминдер! Дай мне руку, и вместе полетим исследовать далёкие миры! Уроки на завтра можешь не делать. И на послезавтра тоже. И про посуду забудь, больше ты никогда не будешь мыть посуду! К чему это всё, когда есть верный бластер-бомбастер и банка консервированных трюмбелей про запас?
Ах, если бы это произошло… Не раздумывая, Кнопка вложила бы крошечную ручонку в ладонь капитана. Променять скучную жизнь в этой квартирке на космические просторы — да легко! Впрочем, что это она размечталась… Звёздный красавец и глядеть бы не стал в сторону принцессы-лилипутки. Ему, наверняка, нравятся такие, как эта зелёноволосая красотка Сирена из третьего выпуска журнала, у которой руки и ноги покрыты рыбьей чешуёй! На секунду Кнопка почувствовала, как хвостик на макушке встаёт дыбом от нешуточной обиды. Что за чепуха… Ревновать нарисованного мальчишку к нарисованной девчонке. Вот ведь замечталась. Капитана Икара не существует — он просто выдумка. Отпечаток на бумаге. Но до чего классная выдумка!
Скатав плакат в рулончик, Полька убрала его в шкаф в прихожей, туда, где папа хранил инструменты. А сама стала привязывать конфеты. Круглые конфеты привязываться не хотели. Пришлось прокалывать их толстой иголкой и пропихивать верёвочку в дырки. Перемазав пальцы, она крепко-накрепко завязала концы длинного шнурка на ножках стульев, которые поставила напротив кровати.
— Финти-пинти и квадринти! — пыхтела она. — Глупые правила! Почему гномику нельзя просто позвонить или отправить мейл!
Осталось самое сложное — записка… Досадно получится, если раньше гномика её обнаружит мама. Поэтому сперва Полька написала на большом листе красной цветной бумаги объявление для родителей: «Дети растут во сне! Уже сплю! До утра не входить!» и нацепила его на ручку двери с обратной стороны.
А на жёлтом листе…
На жёлтом листе она хотела нацарапать карандашом «Дорогой (перечеркнуто) уважаемый гномик! Я хочу вырасти! На двадцать сантиметров! (Перечеркнуто) На тридцать!! И туфли по ноге!!». Но почему-то задумалась, закусив кончик карандаша…
Лилька сказала, желание должно быть самым заветным. Кто знает, захочет ли капитан Икар дружить с девчонкой кнопочного роста. Но если она потратит единственный шанс и вырастет… на двадцать или даже на тридцать сантиметров… эти глаза навеки останутся для неё нарисованными глазами с плаката. Ах, почему их миры не пересекаются! Почему эта проклятая спиральная галактика так далеко!
Кнопка и сама не заметила, как вывела на листе бумаги знакомый силуэт. Конечно, с носом у капитана что-то не то… Ну так и она в изостудию только месяц отходила, пока не разбила слепок гипсовой ноги. Хотела поближе посмотреть на эту ногу, а нога грохнулась. Впрочем, это в прошлом. На плече у капитана, конечно же, сидел Марсий. Их никогда не рисовали по отдельности. Пушистый Марсик вышел лучше. Рядом она нарисовала крошечную девочку с торчащим хвостиком на макушке. А между ними — малюсенькое, едва заметное, сердечко, похожее на запятую. И даже не стала ничего писать. Если этот гномик не дурачок, он и сам разберётся!
— А вообще, глупость. Поверила Лильке-фантазёрке! Вот уж кто никогда не вырастет! Верит в сказочки! — фыркнула Кнопка, сворачивая бумажку. Сердито бросила её под стул. Внезапно стало так неловко, будто она поведала свою тайну всему миру, а не клочку бумаги. Ну почему ей не приглянулся, например, Митрохин! Или хулиган Бобидзе! Школа полна мальчишек, а ей нужен герой, которого и на свете нет! Необычный… Крылатый. Блестящий.
Наверное, потому, что в глубине своей кнопочной души Кнопка верила, что и сама она — необычная. Самая необычная в мире девочка, по ошибке уродившаяся ростом с розовый куст.
Глаза и впрямь слипались. Кто рано в школу встаёт, тот к вечеру с ног падает. Хлопнула входная дверь — мама вернулась с работы. На кухне папа и мама тихо вздыхали, обсуждая тайное значение пропавших конфет и записки на двери, но тревожить дочку не решились. Поэтому Полька переоделась в детскую пижамку с Винни-Пухом и, накрыв лицо учебником по литературе (авось, уроки во сне сами сделаются), провалилась в дрёму.
Спала она плохо. Ей снилась гадкая Гипер-Гидра, которая, к тому же, умела плеваться раскалённой слюной. Вот-вот она настигнет капитана… Стремительный взмах серебристых крыльев… Заливистый свист дудочки Марсия — тю-тю-тю-тю — так смертельно напуганный зверёк зовет на помощь хозяина… Ещё один вираж в звёздном небе, и ещё… Вот и силы у мальчика на исходе… Но Кнопка уже летит к нему на спасательном катере с королевским гербом планеты Миниминдер… Нет, она уже выходит в открытый космос, да просто выпрыгивает туда в своём крошечном скафандре!
— Дай мне руку! — кричит Кнопка в передатчик. — Руку!
Всё вертится кувырком. Хлопанье крыльев. Бульканье гидры. Звёзды жужжат, как бешеные пчёлы… Так ужасно, как в этом космосе, она чувствовала себя только в бассейне, когда начала тонуть в нём в первый же день!
— Скорее! — верещит Кнопка. — Я забыла, что у меня-то нет крыльев!! Дай руку! Или я шмякнусь с такой высоты, что ни молекулы не останется! Друг без друга мы не справимся!
Их ладони в перчатках почти соприкасаются… А глаза встречаются… Бирюзовые глаза героя и серые глаза героини… Слишком серые и скучные, пожалуй. Какое-то время они парят друг напротив друга в звёздном небе, как парашютисты в свободном падении…
И тут капитан Икар приподнимает бровь и бросает сухо:
— Что? Руку? Тебе? Вот уж нет. Мне нравятся девчонки ростом от метр семьдесят! И с зелёными волосами, — взмахнув распростёртыми крыльями, он уносится прочь, а Кнопку отбрасывает порывом ветра, будто она мячик для пинг-понга…
Взрыв. Вселенная в один миг сворачивается до размеров булавочной головки. С треском лопаются мечты — чпок, чпок, чпок!
Да, спала Кнопка просто отвратительно. Один дурной сон сменялся другим. А в промежутках между дремотой она чувствовала себя так ужасно, будто всю ночь её топтала целая армия маленьких гномиков.
Глава 5
Да будет так!
А гномик на самом деле был всего один. Звали его Пал Палыч. Другие гномики, правда, называли его Пол-Палычем, потому что даже для гномика этот малютка был маловат. Пол-Палыч вечно ворчал по любому поводу. Ну какой ещё гномик мог достаться кнопке Польке? Скажите спасибо и на том, что вообще пришёл!
— Ну конечно! — ехидно пропищал Пол-Палыч, прохаживаясь под натянутым шнурком с конфетами. — Не могла повесить конфеты пониже, вредная девчонка! Можно подумать, гномики каждый день приходят! Не подготовилась! Не старалась! Не подошла со всей ответственностью!
Подтащив пушистый тапок, а потом и второй, Пол-Палыч водрузил один тапок на другой. Всё равно низко. Пришлось принести кубики. На вершине башни его ждали новые разочарования:
— Ааааапчхи! — расчихался он, вращая глазами. — Какие глупые правила — поливать хорошие конфеты вонючкой! Пфу! А как их снять-то?
Сообразив, что «видит око, да зуб неймёт», и конфеты насажены на шнурок плотно, Пол-Палыч кое-как обгрыз одну-две, да быстро притомился.
— Ну и хватит с неё, — фыркнул он, вытряхивая из бороды крошки шоколада. — Всё равно не собираюсь я исполнять её желание! Знаю я, что она загадала! Целыми днями только и твердит — вырасти, вырасти, вырасти! Изо всех щелей слышно! Что она просила на Новый год у Деда Мороза? Подрасти! А на день рождения? Витамины роста! А о чём она вздыхает каждый день перед зеркалом?! Ну конечно! Вырасти! Глупая-глупая девчонка! Вот я вообще родился гномиком. И что? И ничего! Зато я работаю в службе исполнения желаний! Самое тёплое и уютное местечко на свете! Того и гляди до начальства дорасту! Ни одного нарекания! Каждому своё, вот что я скажу!
Размахавшись ручонками, он сгоряча оступился и шмякнулся с кубика-постамента…
— Ох… Мне бы только роста прибавить. Да свои собственные желания гномикам исполнять запрещено, экая досада.
Потирая поясницу, гном заметил под стулом записку.
— А документ всё равно нужно доставить в канцелярию. И поместить в контейнер «Несбыточное»! Не всё, что сбывается, сбывается к добру! Так гласит инструкция.
Зажав огромную записку, которую он даже не развернул, под мышкой, Пол-Палыч принялся на носочках красться мимо Полькиной кровати… Бах! Это ещё что?! Его едва не прибило огромным учебником! Вот спасибо за тёплый приём! Нет, эта девчонка, которая и родителям грубит, и уроки учит только во сне, вовсе не заслуживает того, чтобы с ней возился такой заслуженный гномик! Да лучше он пособит отличнице Поросинской заполучить новый телефон!
Но сюрпризы продолжились. Внезапно что-то капнуло на вздёрнутый нос Пол-Палыча. Огромная солёная капля. Гномик сердито завертел бородой и взглянул наверх. Полька спала, свесив растрёпанную голову с подушки. Такая крошечная и беззащитная девочка. А из-под ресниц у неё медленно-медленно катилась блестящая слезинка… Ещё одна. Кап!
— Нет, нет, нет! Только не это! Я душ принимать не собирался! — заворчал Пол-Палыч, надвигая колпак на мохнатые брови. — Выдумала тоже, реветь во сне! Тебе не разжалобить меня, капризная малявка! Я уже принял решение, и оно твёрдое! Бррр! И не размокнет, хоть в три ручья реви!
Но в дальнейший путь гном отправился молча. Так же молча он скрылся в вентиляционной шахте. Долго брёл по тёмным трубам, сжимая записку под мышкой, пока не добрался до офиса службы исполнения желаний.
В центре подземного зала сидели гномики и сортировали бумажки. У них за спиной стояли две огромные волшебные шляпы. Одна чёрная — «НЕСБЫТОЧНОЕ». А вторая белая — «ДА БУДЕТ ТАК!» Шляпами они были только с виду. А на самом деле — сложнейшие магические механизмы по исполнению и утилизации желаний. Пол-Палыч в раздумьях замер у подножия шляп, а потом вздохнул и принялся взбираться по лесенке… Там, наверху, он поразмыслил секунду и со всей силы метнул сложенную бумажку в белую шляпу.
— Пусть хоть у кого-то сбудется, — хмыкнул он в бороду. — Так и быть. Уговорила, плакса.
— Эй! Пол-Палыч! Это что такое? — удивлённо воскликнул молодой гномик Трубочкин, который недавно заступил на работу. — А перепроверка? Прежде, чем запустить желание в производство, требуется тройная перепроверка! И девять печатей! Ты будто не знаешь!
Но механические колёса уже радостно перемалывали содержимое белого контейнера…
— Да брось, Трубочкин! — крикнул с другого конца стола гном Заплатка. — Это же Пол-Палыч! Заслуженный гномик! Даром, что крошка! У него ни одного нарекания! Пол-Палыч не ошибается! Глупого желания не пропустит.
— Тройная перепроверка, тройная перепроверка… — смущённо бормотал Пол-Палыч, спускаясь. — Кто её проходит-то?! Этак можно вечно проверять, пока малышка не состарится… Ты вообще помнишь, когда мы в последний раз белую шляпу запускали? То-то же! Мы тут чудеса делаем или нет?! А, гномики?! Пусть девочка подрастёт!
Трубочкин пожал плечами, но не возразил заслуженному гномику. Гномы продолжали шлёпать печати — чпок, чпок, чпок! Отказано. Принято. Отказано. Принято. Скрипели шестерёнки.
А где-то высоко-высоко в небе, которого гномики даже не видели из своего подземелья, сверкнула гигантская серебристая вспышка. Говорят, в тот день один гениальный астроном из Южной Африки зафиксировал неизвестное науке явление — прорыв галактической оболочки. Но он состарился раньше, чем сумел доказать свою точку зрения другим вредным астрономам.
Глава 6
Падение Икара
«Тю-тю-тю» — напевала дудочка Марсия… «Тю-тю-тю»… Или вовсе не дудочка? Или она уже не витает в космосе? Ой, это же будильник!! Как пружинка, Кнопка подскочила с постели и бросилась к двери…
…Со страшным грохотом обрушились стулья, связанные шнурками. А девочка в розовой пижамке кубарем покатилась по полу — и как она могла забыть, что перед сном сама себе поставила ловушку! Глупая Кнопка! И вредная Лилька, которая ей это посоветовала! Сейчас она, наверное, ухохатывается этажом ниже!
Полька уселась на полу и стала отскребать с пола раздавленную конфету — конечно, все конфеты на месте, а байки про гномиков — надувательство, что и требовалось доказать. А записка, наверное, залетела под шкаф, там ей и место. Но в любом невезении надо найти утешение, и Кнопка принялась класть в рот одну конфетку за другой, пока не нашла ту, которая была немного надкусана… Будто погрызена крошечными зубками…
— Ого! — Кнопка насупилась. — Надо маме сказать, что у нас мышь! Мамаааа!
Но мама не отозвалась, и папа тоже. Как странно — куда это они провалились…
Кнопка высунулась из дверей комнаты и увидела на ручке новую записку. Круглый мамин почерк: «Принцесса, мы уехали на дачу за сливами! Решили не будить! Целуем, мама и папа. Завтрак на столе, тёпленький. И ещё раз целуем! Чмок, чмок!». Вот тебе и чмок-чмок — как она могла позабыть, что сегодня суббота?! Пасмурная осенняя суббота. В школу в такую рань не нужно! Сейчас бы спала себе и спала, седьмой космический сон досматривала…
Втройне расстроенная — дурной ночью, фальшивым гномиком и собственной глупостью — Кнопка поплелась на поиски тёпленького завтрака. Он, и правда, стоял на столе. Просто королевский завтрак, накрытый крышкой. Овсяная каша. И почему её мышь не съела? То, что надо в дождливый выходной, когда тебя бросили ради каких-то слив. И куда их понесло? По скользкой дороге? Кнопке и самой себе не хотелось признаваться, что она переживает за родителей. Однако не настолько, чтобы слопать эту кашу. Нет, она, конечно, не умеет печь блинчики, как Лилька, но уж бутерброд-то сделать сможет!
Небо за окном было невероятно серым, просто каким-то серебристо-серым. Никогда ещё Кнопка такого неба не видела. Откромсав кривой кусок хлеба, она полезла в холодильник за колбасой… Колбаса, само собой, лежала на самой верхней полке. Полька тянулась, тянулась и тянулась за ней, и вдруг… БАБАХ!
— Мамочки! — вскрикнула Кнопка и глянула в окошко. Не могла упавшая колбаса произвести такой невероятный БАБАХ! Вероятно, это ударил гром! Недаром небо, изрезанное молниями, растрескалось на миллион осколков! Посреди сверкающей паутины вдруг образовалась крошечная сияющая точка. И эта точка неслась к земле со страшной скоростью!
В такие минуты даже сообразить ничего не успеваешь… Точка становилась всё больше, больше, больше…
— Мамочки, метеорит. Ей-богу, метеорит. Сейчас он как даст об землю! — бормотала Полька, позабыв про колбасу. К чему теперь её убирать. — А я так и не выросла!! Не успела!
Она нервно схватила тарелку с овсяной кашей и начала её быстро-быстро есть. Этак расстанешься с жизнью, а позавтракать не успеешь. Тем временем серебристый метеор занял уверенный курс на её балкон. Нет чтобы рухнуть где-нибудь в Тихом океане, нет! Он на полной скорости нёсся к балкону Польки Половинкиной, на котором хранились старые цветочные горшки и ржавый велосипед! Да что же это за наказание! Что же это за фантастика! Где полиция, где телевидение, где толпа с мобильниками?! Все спят ещё, что ли?! Может, позвонить 01? 02? 03? «Спасите-помогите, на маленькую девочку летит неопознанный летающий объект!» Да кто ей поверит!
Ещё один миг — и Полька, с полным ртом овсяной каши, увидела круглыми от ужаса глазами, как метеорит принял очертания человеческой фигуры…
Дзынь — это просвистел мимо кухонного окна силуэт ангела с распростертыми металлическими крыльями.
Просвистел и воткнулся головой прямо в мамины горшки и ящики для рассады. Балкон содрогнулся. Но чудом остался цел. Дом будто бы был в полном порядке. Вот только теперь с Полькиного балкона торчали длинные ноги в серебристых космических ботах. Невероятно знакомых ботах.
А вот в голове у Польки порядка не было. Там сейчас царило что угодно, но только не порядок.
— Капитан Икар, — прошептала она. — Не может быть… Я же проснулась! Я проснулась! Я даже кашу ела!!
Вот только когда прорывается дыра между мирами, может случиться и не такое. Не в силах отвести глаз от чудесных ног, Полька вовсе не обратила внимания, что следом за первым объектом из прорехи между галактиками в нашу действительность просочились ещё несколько сверкающих точек, побольше и поменьше. Просочились и рассыпались по небу в разных направлениях.
Глава 7
Я искал тебя миллионы световых лет!
Раньше Полька с трудом представляла себе, как это — «остолбенеть». В книжках герои то и дело столбенеют и каменеют. С ней это случилось впервые. Вдобавок, она и онемела — для такой болтушки неслыханное дело. Но торчащие ноги с балкона не исчезали.
И только тут её посетила первая здравая мысль:
— Ой, кошмар! Он же, наверное, разбился! Шутка ли — рухнуть с космической высоты!
Сон это или нет, бедолагу нельзя бросить вот так — головой в горшке! На цыпочках Кнопка подкралась к балконной двери, повернула ручку и выскочила наружу. Капитан в горшке издал тихий стон — живой, значит.
— Эй! Эй, мальчик! — Кнопка присела рядом на корточки и очень осторожно ткнула героя пальчиком. Он не исчез. Не растворился, как дым. Чудеса! Она трогает скафандр капитана Икара! Так вот он какой — гладкий и блестящий скафандр! Странно, что без единой царапины… — Ты же должен был разбиться в лепёшку! Это против всех законов физики!
— В комиксах… нет… законов физики… — прошептал капитан, заваливаясь набок. Медленно он отстегнул помятые и изломанные крылья. — Нас бьют головой об стенку, роняют с крыш, гнут как хотят, и нам, героям, никогда ничего не делается. Мы в огне не горим, в воде не тонем и дышим без воздуха. К тому же у меня эти… Как их… Супер-друпер-мега-амортизаторы… Так, тряхнуло слегка.
Говорит! Он с ней разговаривает!!! У Кнопки захватило дух. Нет, ну если это сон, то самый прикольный на свете сон! Её герой здесь, на её балконе, с цветочным горшком на голове! Лильке рассказать — она лопнет от восторга. Впрочем, что же это она… Надо поскорее помочь Икару освободиться от горшка!
Полька обхватила горшок, уперлась ногой в велосипед и принялась тянуть. Восторг придал ей силы. Чпок! И дурацкий горшок вместе с помятым шлемом слетел с головы Икара. Рассыпались шикарные кудри… Какой же всё-таки красавец этот капитан! Вот только нос…
Хм. Как странно. Кончик носа у капитана будто бы смотрел чуть на сторону. Совсем чуть-чуть. Но Кнопка, которая давно изучила облик космического героя наизусть, сразу заметила разницу. Видимо, всё же приложился носом при падении. Впрочем, не так уж портил его этот кончик носа… Или… Полька схватилась за голову, припомнив свой вчерашний неумелый рисунок, на котором нос-то и не удался. Сбылось желание! Приходил, значит, гномик!! Нет, нет, невероятно!
От изумления она даже запрыгала на месте. И тут же вспомнила, что на ней до сих пор розовая пижама с Винни-Пухом… Ой, мамочки, какая досада. Перед ней герой мечты всей её кнопочной жизни, а она — в пижаме! Катастрофа! В ужасе Кнопка бросилась к двери — может, успеет переодеться хотя бы в то нарядное платье с блёстками, которое мама покупала ей к Новому году…
Но капитан звездолёта тем временем окончательно пришёл в себя:
— Постой, принцесса! — протянул он к ней руку в серебристой перчатке.
Его лучистые бирюзовые глаза пронзили растрёпанную Кнопку насквозь, и она замерла на месте.
— Ведь это же тебя я искал миллионы световых лет, не так ли?! Во всей спиральной галактике, да и в остальных, нет такой классной девчонки, как ты! Дай мне руку, и вместе полетим исследовать далёкие миры!
Кнопка широко раскрыла рот. Она хотела сказать — да, конечно! Икар, я немедленно собираю рюкзак и лечу с тобой! Прощай, школа! Прощай, немытая посуда! Банка консервированных трюмбелей и верный бластер-бомбастер — это всё, что нам нужно! Разве не это она собиралась ему сказать с тех пор, как впервые прочитала этот несчастный комикс? Сколько раз эта фраза звучала у неё в голове!
Но сказала почему-то:
— Ага. Конечно. А ты всегда вот так летаешь? Головой в горшок?
И тут же шлёпнула себя по губам — ох уж этот противный острый язык! Проклятое пчелиное жало! Это с Митрохиным так можно разговаривать! А не с космическими героями!
Капитан Икар растерянно повёл плечами:
— Да, случается… Звездолёт мой где-то затерялся. А крыльям, похоже, конец настал. Полёты придётся пока отложить… — Он встрепенулся. — Но ты всё равно прекрасна, как звезда в созвездии Лебедя! Я искал тебя миллионы световых лет! Во всей спиральной галактике нет такой классной девчонки…
Кнопка насупилась:
— Постой! Ты это уже только что говорил. Теми же самыми словами. А как же Сирена? Из третьего выпуска? Ростом метр восемьдесят!
— Та? Зелёная, лохматая? — капитан Икар сморщился. — Терпеть её не могу! Противная. Так можно у тебя пожить, пока я не починю крылья или не отыщу свой звездолёт, на котором мы полетим исследовать далёкие миры, о принцесса?
У Кнопки несколько отлегло от сердца. Сирена противная, значит, одной заботой меньше… И миллиардом больше! Мысли лихорадочно завертелись у неё в голове. Мама с папой к обеду вернутся с дачи со сливами, а тут… А тут… Тут сидит летающий мальчишка в скафандре, который выскочил из журнала, побил все горшки и погнул велосипед и который… собирается у них жить, завтракать, обедать и ужинать! Ещё неизвестно, какой у него аппетит! Пока не починит крылья и не увезёт их дочь в неведомые дали на звездолёте… У папы будет плохо с сердцем, у мамы будет плохо с давлением… Снова запахнет валерьянкой… Разве разумно вот так сразу огорошить несовременных родителей?! Нет, нет! Их надо как-то постепенно приучать к мысли о дочери-астронавтке…
— Так можно остаться? — переспросил капитан.
Кнопка отчаянно схватилась за голову:
— Но ты же ненастоящий!!
— Ненастоящий, — улыбнулся капитан очаровательнейшей улыбкой. — Я из комикса.
— Но ты здесь!
— И я здесь, — пошатываясь, он медленно поднялся во весь рост. — Сам не знаю, каким образом.
— Как это возможно? — чуть не плача, спросила Кнопка, глядя на него снизу вверх.
— Так мне исчезнуть, что ли? — обиженно спросил капитан.
— Нет, нет, что ты! — испугалась Полька. — Ты же моя мечта… Стой на месте, пожалуйста! Никуда не девайся.
«Моя мечта. И мой кошмар», — подумала она про себя. Кнопка уже осознала, что, увы, не спит. — «О чём же я теперь буду мечтать, когда самое невероятное в моей жизни уже случилось? Ладно, подумаю об этом позже…»
— А ты — моя мечта! И как я раньше об этом не догадывался! — радостно провозгласил капитан, но в тот же миг сморщился от боли. — Ой! Кажется, я всё-таки ранен… Что-то… Что-то так царапает спину… Осколок, наверное… Или ожог от раскалённой слюны проклятой гидры… Ай!
— Где? Где? Принести йод? Зелёнку? — Кнопка забежала сзади, но не обнаружила на спине капитана никакого осколка и никакого следа от ожога. Зато из-за ворота обтягивающего скафандра показалась любопытная головка с рожками. А за ней и весь чепушистик. Точь-в-точь как на картинке. Марсик занял коронное место на плече у капитана и распушил шубку.
— Так это ты, злодей?! — фыркнул мальчик. — Чего царапаешься? Как ты вообще туда попал?
— А ты не помнишь?! — Марсик присвистнул. — Эта гидра так и палила во все стороны! Дыщ! Дыщ! Мои крылья отвалились первыми! Что же мне, погибать? Я уцепился тебе за шею! А потом нас как закрутило, как закрутило… Тут уж я под скафандром и схоронился, так всего надёжнее!
— В таком случае познакомься с принцессой, которой я собираюсь посвятить всю свою жизнь и подвиги, — поклонился капитан, указывая на Кнопку.
— Где принцесса? — недоверчиво спросил Марсик. — Не вижу.
— Да вот же! — нахмурил брови капитан. — Вот принцесса! Перед твоим носом, старый ты зануда.
— А, эта? — Марсик вытянул дудочку носа. — С планеты Миниминдер, наверное. Там все такие малютки. А Сирена-то повыше была!
Кнопка мигом надулась. Эта Сирена, вечно, что ли, будет её преследовать?! А задача усложняется вдвое. Если мальчика с другой планеты можно выдать, допустим, за племянника из другого города, то как объяснить присутствие в доме рогатого зверя с дудочкой вместо носа?!
— А как её хоть зовут? — просвистел Марсик. — Та, которой ты собираешься посвятить свои подвиги?
— Кстати, не спросил… — Капитан почесал в затылке. — Принцесса, как тебя зовут?
— Кнопка, — пробурчала Кнопка. — Ой, то есть Полька! Полина Константиновна Половинкина.
— Вот! Слышал? — Капитан прищёлкнул языком и гордо облокотился на парапет балкона, опрокинув ещё один горшок. Горшок где-то внизу разлетелся вдребезги. — Половина Лимоновна Константинкина! Редкое имя. Одно на галактику.
— Лучше уж зови Кнопкой, — Кнопка махнула рукой. Да, с этим капитаном каши-то не сваришь. Похоже, ему изрядно порастрясло мозги, пока он пролетал стратосферу. Ку-ку наш капитан. Тут она заметила на балконе дома напротив удивлённое сонное лицо. Это Михаил Григорьевич Грачиков, заслуженный пенсионер, вышел на свежий воздух, чтобы сделать утреннюю зарядку. После грозы всегда так отменно дышится. Вышел и увидел, благо зрение у пенсионера было ещё зоркое, на балконе соседнего дома странную компанию — мальчика в серебристом трико с сиреневым зверем на плече и крошечную девчонку в розовой пижаме. «Цирк какой-то, — подумал пенсионер спросонья. — Акробаты, экзотические звери и карлики». И насторожился. Его всегда настораживало всё необычное.
А Польку насторожило то, как смотрит на неё пенсионер.
— Пойдёмте внутрь! — поманила она в дом капитана. — Нельзя нам тут торчать у всех на виду!
— Как скажешь, о принцесса! Только крылья возьму! — и капитан, откинув со лба блестящую чёлку, потащил за собой изломанные металлические крылья…
— Может, нам и завтрак перепадёт! — присвистнул Марсик.
Пенсионер глядел во все зоркие глаза на балкон Половинкиных. Про зарядку он сегодня позабыл.
Глава 8
Все — в шкаф!
— Вот уж нет! На диване они лежать не будут! — Полька стояла — руки в боки — посреди комнаты. Она сама не ожидала от себя такой прыти. Но её привычный мир рушился на глазах, надо же как-то поддерживать в нём порядок!
— А где же мне положить крылья? — развёл руками герой её мечты. Он только что задел головой люстру и очень осторожно ступал серебристыми ботами по ковру. Всё в этом мире было каким-то узким и тесным для того, кто привык бороздить галактические лабиринты. Шаг влево — ваза. Шаг вправо — картина. И ни одного фотонного финтифлятора.
— Там, где мама и папа их не найдут! Хотя бы пока…
Кнопка заметалась по квартире. Ну где, где можно спрятать в такой крохотной квартирке летательный аппарат? Только в стенной шкафчик в коридоре, где папа хранит инструменты! Может, и они туда влезут, если хорошенечко подналечь!
— А завтрак, принцесса, завтрак? — свистел Марсик без остановки. — На этой планете, вообще, кормят?
— Да погодите же вы! — Кнопка билась с огромными крыльями. Она пыталась утрамбовать их в шкаф. Крылья всё время выпадали обратно. Ужасно тяжёлые крылья. А следом за ними выпал плакат, который она скатала в трубочку вчера вечером. Вот только теперь плакат был бел, как снег. Капитана Икара на нём больше не было. И немудрено — ведь капитан Икар был здесь!
— Хорошо, поищу завтрак сам… — молнией Марсик метнулся куда-то и исчез. Он обладал прекрасной способностью в нужный момент становиться незаметным.
— Да что же ты стоишь, герой! — Кнопка окончательно выбилась из сил. — Помоги мне! Ну!
— О, да! Конечно! — встрепенулся капитан Икар, который в растерянности разглядывал пульт от телевизора. Никогда он прежде не видал такого оружия. — Вот эти огромные крылья надо засунуть в этот крошечный шкафчик?
Одним движением плеча Икар подналёг на барахло, и всё содержимое стенного шкафа утрамбовалось внутрь — так резко и с таким хрустом, что, очевидно, проломилась внутренняя стенка шкафа аж до лифтовой кабины.
— Мамочки… — простонала Полька. — Ты мне сейчас дыру в квартире сделал…
— Это я могу! — расплылся в гордой улыбке капитан. — Хочешь ещё одну?!
— Нееет!
Кнопка захлопнула за крыльями дверцу. Вошли как по маслу. В тот же миг раздался отчаянный стук по батарее. Стучали снизу.
— Кто-то посылает тайные сигналы, о принцесса! — заметил капитан.
— Ага, и я даже знаю, кто, — вздохнула Кнопка. Таким перестуком Лилька всегда давала знать о себе. «Проснулась, приходи», например. Но сегодня она настукивала особенно яростно. Явно неспроста. Что-то Лильку встревожило. Такую рассудительную и спокойную Лильку. Впрочем, неудивительно — после всего грохота, который с самого утра творится над её головой, любой бы забеспокоился — не затоптало ли семейку Половинкиных стадо бешеных мамонтов. Вот она удивится-то, когда узнает, какой мамонт тут нашалил…
Впрочем… Кнопка задумалась. А можно ли рассказать Лильке про Икара? Поверит ли она глазам? А вдруг Икара видит только Кнопка? А если не только Кнопка… Не предпочтёт ли он принцессе-малютке длинноногую принцессу в разных носках? И увезёт на звездолёте её? Эти космические волки так переменчивы… Вот он уже забавляется с рыбкой в папином аквариуме, пытаясь поговорить с ней на венерианском языке, а про Польку позабыл.
Размышлять дальше помешал отчаянный стук — но уже не по батарее, а во входную дверь!! Это Лилька не выдержала и от нетерпения примчалась наверх! Вот даёт!
— Срочно лезь в шкаф! К своим крыльям! — засуетилась Кнопка.
— Что? — удивился бравый капитан. — В шкаф? Зачем? Разве я не твой любимый герой? Зачем меня в шкаф?!
— Полька, открой! — бубнила за дверью Лилька. — Открой сейчас же! У меня всё утро с балкона штукатурка сыплется! И горшки летают! Что за чудеса у тебя там творятся, показывай! Гномик приходил? Ну, Половинкина! Рассказывай!
— Герой, герой… — крошечная Кнопка пыталась затолкать высоченного капитана в шкаф, а он упирался. — Вот именно, что мой герой! Почему я должна тебя кому-то показывать! Сейчас все девчонки захотят такого героя! И разорвут тебя на сотню мелких икарчиков!
— Да не полезу я! — зафыркал Икар как самый обычный мальчишка. Было в нём, оказывается, что-то человеческое. Только проявлялось оно постепенно. — Я сюда прилетел подвиги совершать, а не в пыльном шкафу сидеть! Дайте мне гидру! Дайте мне мерзкого слизняка! И я откручу им хвосты! Но сидеть в трюме — принцесса, уволь!!
— В шкаф!
— Нет!! Последнее слово капитана!
Нет, ну какой упрямый. А Лилька и вовсе как с цепи сорвалась — заколотила в дверь ногами.
— Половинкина, если ты сейчас не откроешь, я буду кричать «Пожаааааар!». И выскочат все соседи, слышишь? Пожаааааааааар…!!!
Только не соседи. Была не была. Решительным шагом Полька направилась к двери, сбросила цепочку и повернула замок. Оркестр, туш! Концерт продолжается!
— Хочешь узнать, что у меня творится? — она задрала вверх крошечный нос. — У меня, Лилиана Скороход, творится полная ЧЕПУХА, и ВСЁ ИЗ-ЗА ТВОЕГО ГНОМИКА!!!
Не успела Лилька опомниться, как Полька одним махом развернула у неё перед носом пустой плакат с эмблемой «Галактических лабиринтов»:
— Видишь что-нибудь?
— Нет… — протянула Лилька, разевая рот. — Ничего не вижу…
— Всё верно! Потому что он — здесь!
И Полька взмахнула рукой, указывая на широкоплечего капитана Икара. А капитан Икар приветливо помахал Лильке рукой в серебристой перчатке.
На Лилькином лице отразился космический восторг. Ну вот, вздохнула Кнопка про себя. Прощай, полёты на звездолёте. Куда ей против Лилькиной длинноногой красоты. Сейчас она мигом очарует капитана, эта блинчиковая принцесса.
— Какой пусечка! Какой славный миленький пупусёночек! — внезапно взвизгнула Лилька тончайшим голоском.
— Я, что ли? — испуганно переспросил отважный капитан Икар, гроза космической гидры, рулевой звездолёта «Ариадна». — Пупусю… Как она сказала?!
Однако Лилька смотрела куда-то мимо капитана Икара, как бы хорош он ни был… Она смотрела на…
Из ванной в коридор на задних лапках, переваливаясь, вышел Марсик. Животик у него был раздут. У Кнопки мигом отлегло от сердца. Нет, у Лильки Скороход есть только одна страсть — и это очаровательные пушистики!
— Пусечка — это я, — важно заявил Марсик, медленно покрываясь огромными жёлтыми пятнами. — И пусечке очень худо. Пусечка объелся.
Глава 9
Кремовый десерт
— Что ты слопал, бандит?! Как ты мог?! — капитан Икар отчаянно тряс Марсика за хвост на глазах у девочек, а они верещали:
— Пусти его, хулиган! Злой мальчишка! Ему же больно!
— Спокойствие, дамы! У нас мужской разговор! И хуже уже быть не может! — свистел Марсий, раскачиваясь. — Если я покрылся жёлтыми пятнами, значит, мне скоро самая настоящая крышка! У чепушистиков всегда так!
— Что ты съел, отвечай?! — взвыл капитан.
— Какую-то гадость в розовом тюбике! Она вкусно пахла! Я думал, это космическая еда! Что-то типа консервированных трюмбелей! А потом ещё гадость в жёлтом тюбике! И в таком голубоватом! И какие-то шарики из пузырька!
Кнопка схватилась за голову:
— Это же мамин крем для рук! И всякие лекарства! Там столько стояло на полках! Он отравился!! — да, ненадолго у неё отлегло от сердца.
Капитан мерил шагами прихожую, время от времени сшибая с полок вазочки и статуэтки:
— Как можно лопать незнакомую еду на незнакомой планете! Балбес!
— Балбес был голоден! Хозяин, прости! Я больше не буду! Теперь уж точно не буду, потому что скоро вас покину. Вот примерно через пару часов. Тикают мои часики!
— Только не это! — Лилька подхватила Марсика на руки и принялась его отчаянно обнимать. — Я не дам ему погибнуть! Так же нельзя! Мы должны что-нибудь сделать! Нет, нет, нет, я только его нашла! Пусечку надо спасти! И если у мамы не будет на него аллергии, он будет жить у нас!
— Вряд ли… — прохрипел Марсик, извиваясь. — Если эта огромная девчонка сейчас задушит меня в объятиях! Ребята, мне, правда, худо! Либо везите пусечку к доктору, либо дайте пусечке спокойно протянуть лапки в уголке!
— К доктору! К доктору! — умоляла Лилька. — Какой доктор у нас лечит редких космических животных?
Кнопка решительно схватила с вешалки куртку. Вешалку папа нарочно прибил пониже, под её рост.
— Я знаю, к какому доктору.
Капитан Икар посмотрел на неё с нескрываемым восторгом:
— Говори же, отважная принцесса! Я найду этого доктора, даже если он обитает на Аль Удре!
— Так далеко не надо. Мы поедем к доктору-жирафу, — выпалила Полька. — Ну к доктору Великанову. Я просто не знаю, где другие доктора живут. А у него сто раз была, он мне витамины выписывал. И он вроде… Вроде добрый. Он нас не выдаст.
— Ура!! — подскочила Лилька с Марсиком в объятиях.
— Но! — Полька сурово посмотрела на капитана. — В скафандре этот тип не поедет!
— Почему? Я ношу его с рождения… — развёл руками капитан Икар. — Никогда не снимал! Я даже не уверен, что у меня под ним что-нибудь нарисовано! Вдруг я там… совсем пустой?
— Как человек-невидимка, что ли? — Лилька разинула рот. — Прикол!
— Пустой-непустой, в таком виде он мимо бабушек на лавочке не пройдёт. Угодим или в цирк, или на телевидение. Пусть быстро переодевается в папин старый тренировочный костюм! А скафандр — в шкаф! И не переживай, мы отвернёмся.
Пришлось углубить шкаф ещё на полметра. Икару это было нетрудно. А в папиных тренировочных штанах, которые оказались ему изрядно коротковаты, и Лилькиных запасных кроссовках он стал почти похож на обычного одиннадцатилетнего мальчишку. Обычного кудрявого мальчишку с гордым неземным профилем, белоснежными зубами и лучистыми бирюзовыми глазами. Если бы ещё этот мальчишка всякую секунду не озирался по сторонам так, будто только сегодня родился, и сразу одиннадцатилетним.
— Ого! А это что? А это? Перила?! Асфальт? Переход метро? Вот это да! А гидра оттуда не вылезет?! А из бластера-бомбастера тут палить можно? Нет? Какая жалость!
«И почему бы ему хоть секундочку не помолчать! — вздыхала Полька. — Все же на нас смотрят!» Как-то не так она себе представляла тот волшебный день, когда повстречает своего героя. Ну совсем не так. Не думала она, что придётся объяснять растерянному парню в коротких штанах, что такое светофор, скворечник или парикмахерская. Что придётся выдёргивать его за руку из-под автомобилей! Из ларьков с мороженым, где он норовит угоститься задаром! Оттаскивать от зеркальных витрин…
Впрочем, так оно и было — он только родился. И этот новый мир, такой объёмный, нарисованный яркими мазками, полный шуршащих жёлтых листьев, фонарных столбов, маленьких собачек, лавочек с пенсионерами, звенящих трамваев и каркающих ворон, был так удивителен и прекрасен! Сколько же в нём простора для новых подвигов! Вдвойне удивителен оттого, что в нём обитала его изумительная принцесса. Такой точно больше не было ни в одной галактике! Маленькой упрямой принцессы Кнопки!
