Пограничный город опасен, всюду ходят стражники, мимоходом маршируют армии, но также любят побродить воришки, грабители. В Норберге нет ничего, кроме складов, рынка, казарм и домов. Сюда привозят еду, одежду, оружие, доспехи, но производства нет. Норберг походит на огромную крепость, чем на город, но с отличием — в крепости нет бандитов.

Кёртис слез с коня.

— Так что вы хотите? — спросил смуглокожий конюх.

— Использовать услуги вашей конюшни. На день, может, два.

— Здесь стоят только кони военных. Вы военный?

— Нет, но я…

— Тогда до свидания.

— Я заплачу. У вас просто странный город, я уже почти весь обошёл, а конюшен мало.

Конюх смотрел ничего не выражающим взглядом.

— Согласны? — спросил Кёртис.

Конюх икнул, протянул ладонь. Кёртис кинул две монетки с изображением двоек.

— Корм не входит, — сказал конюх.

Кёртис добавил ещё две двойки. Конюх положил монетки в карман, взял лопату и продолжил счищать дерьмо.

— Мы договорились? — спросил Кёртис.

Конюх не обращая внимания, продолжил орудовать лопатой. Кёртис подошёл, пощёлкал пальцами перед носом. Конюх поднял взгляд.

— Что вы хотите? — спросил он.

— Оставить коня.

— Вы военный? Это конюшня только для военных.

— Но мы же договорились! Я дал вам денег.

— Каких денег? Я вас первый раз вижу. А теперь, извините, мне надо работать.

Конюх махнул лопатой в сторону Кёртиса.

— Ладно, ладно, я военный.

— Правда?

— Да.

— А почему вы не в форме? И меча нет.

— А это потому, что сегодня свободный день и мне надо оставить здесь коня, чтобы поделать важные дела.

— Свободный день? Никогда не слышал…

— А это привилегия. Особенность должности. Так я оставлю коня?

— Да, конечно, день стоит две двойки, с кормом четыре.

Кёртис раздул ноздри, фыркнул, но достал монетки.

— Держите.

Конюх убрал монетки в карман и продолжил соскребать навоз. Кёртис взял коня под узды.

— А почище загона нет?

Конюх обернулся, посмотрел на Кёртиса, словно сонный суслик.

— А? Вы кто?

Кёртис расхохотался, помахал указательным пальцем.

— Я понял, понял. Смешно, смешно. Шутка удалась, а теперь открой чистый загон.

— Вы военный?

— Военный, военный. Открывай.

— Две двойки.

— А что, если военный сейчас пойдёт к командиру и скажет, что кое-кто требует деньги?

— С вас кто-то требует деньги?

Кёртис прикусил губу, посмотрел исподлобья.

— Сюда же редко заходят ветераны, побывавшие на войне? Набравшие кучу друзей, как в высоких чинах, так и богатых, влиятельных. Не зря же ветераны путешествуют, ездят в города, в которые бы никогда не стали заезжать? Я к чему виду, если не откроешь загон, расстанешься с конюшней.

Конюх поставил лопату в угол, открыл просторный, чистый, с полной колодой корма и поилкой.

Кёртис дёрнул за поводья, конь фыркнул.

— Ну-ну, Мурка, я не долго, посидишь пока, покушаешь.

Конь заржал, толкнул головой в плечо. Кёртис погладил по гриве, грозно посмотрел на конюха.

— Если что-нибудь с ним случиться… ну, вы поняли.

Конюх поклонился. Кёртис завёл коня в загон.

— Жди меня, Мурка, я вернусь.

Кёртис идёт по улице, посматривал на хмурые лица, на дряхлые дома, стражников на каждом углу. В переулке послышалась возня, резкий вскрик. Кёртис остановился, заглянул в переулок. Разбойник размахивает ножом перед лицом женщины.

— Эй, стражник! — крикнул Кёртис. — Нападение!

Бандит даже не повернул головы. Стражник медленно, вразвалочку подошёл к Кёртису.

— Чё орёшь? Чё ты орёшь, дубень? Проблем мало шоли?

— Там, в переулке, женщине угрожают ножом. Помогите.

— Угрожают, и чё? Без тя не разберусь шоль? Вали отсуда.

— Но…

Стражник пихнул Кёртиса, зло глянул.

— Я те говорю, вали, пока цел.

Кёртис отошёл на пару шагов, сглотнул.

— Нет. Помогите, вы же должны защищать. Что вы стоите! Он же её убьёт!

— Ну ты нарвался.

Кёртис словил латной рукавицей по зубам, согнулся, прижав руку ко рту.

— И эт сё? — спросил стражник, сплюнув. — А стока визга.

Кёртис упал от пинка в грязь.

— Там те и место, сопля, — презрительно сказал стражник и ушёл.

Кёртис приподнялся на локте, посмотрел на дрожащую руку. В глазах пламя ненависти, свирепый потоп, смывающий всё и всех на пути. Он поднялся, едва сдерживаясь, посмотрел в переулок. Женщина заметила его, широко раскрыла глаза, замычала.

— А ну заткнись! — крикнул грабитель. — А то получишь в брюхо.

Кёртис развернулся, медленно пошёл по улице, смотря под ноги. Он кипел, хотел выпустить ярость на волю, но маленькая частичка разума сохранилась. Он понимал, что если даст волю эмоциям, позволит вырваться буре, умрёт от ножа и никто этому не помешает.

Кёртис остановился, посмотрел вверх, на вывеске в форме улыбающегося коня написано: «Сивый друг». Трактир наполовину пуст, за стойкой здоровый дядька в грязном фартуке и золотой серьгой в ухе.

— Что хочешь? — жизнерадостно спросил он.

— Выпить, — угрюмо ответил Кёртис, смотря вниз, — и одежду постирать.

Трактирщик критично осмотрел гостя.

— Тогда придётся снять комнату.

— Хорошо.

— Что будешь пить? — спросил трактирщик, лазая рукой под стойкой, пытаясь найти чистую кружку.

— Что-нибудь горькое, желательно, облегчающее.

— Хе-хе, что, первый раз в Норберге? Уже познакомился с нашими друзьями?

— Это стражники или грабители?

— Вместе. У них что-то вроде соглашения. Ну, знаешь, как это бывает. У кого есть власть, но нет денег, заключают договор с теми, у кого есть деньги, но нет власти. В итоге все счастливы, кроме народа.

— Я рад.

Трактирщик поставил на стол кружку наполненную бордовой жидкостью, слегка воняющей полынью. Кёртис отдёрнул нос, скривив лицо.

— Что это? — прохрипел он.

Трактирщик заулыбался.

— Это приведёт в порядок. Называется холодная яма. Даже не спрашивай, почему так, я не знаю.

Кёртис с сомнением посмотрел на напиток, сделал глоток, закашлялся, схватившись за горло. Трактирщик захохотал.

— Ты даже не представляешь, как приятно смотреть за людьми, которые первый раз пробуют это.

— Понимаю, — сипло сказал Кёртис.

— А что, зачем пожаловал в наш добрый городок? — спросил трактирщик, протирая стойку.

— Ищу.

— Кого?

— Не знаю. Я просто вдруг понял, что, чтобы что-то сделать, нужно делать, а не сидеть на месте. Я ищу людей, наверное, которые могут изменить будущее. Или что-то.

Трактирщик вздохнул.

— Ну, приятель, даже не знаю, что посоветовать. Норберг вряд ли хранит таких людей. Хотя… слыхал про алхимиков? Эти парни такое творят. Ух! Голова кругом идёт. Думаю, они подойдут, да.

Кёртис хлебнул, закашлялся, отодвинул кружку с ядом подальше.

— Слышал, но, насколько знаю, они занимаются зельями, что-то вроде того.

— И да, и нет. Они много что делают, просто замечают их благодаря зельям, что-то другое есть, но не так доступно.

Трактирщик посмотрел в зал, открыл рот.

— Парень, — сказал он, — а ведь тебе везёт, как никогда. Похоже, твоё предчувствие не обмануло. Прямо сейчас в трактире сидит алхимик. Вон, видишь одетого в халат и скрывающего лицо? Это он. Их, вроде, много, целая группа. Идут куда-то.

Кёртис посмотрел на свою одежду с засохшей грязью.

— Думаю, стоит для начала постирать одежду.

— А если он уйдёт? Вряд ли ты его ещё увидишь. Дерзай, не зря же пришёл в Норберг.

Кёртис встал, дыхнул на ладонь.

— Я пошёл.

Трактирщик облокотился о стойку, опёрся о подбородок рукой с тряпкой.

Когда Кёртис подошёл, заметил взволнованные глаза алхимика.

— Я присяду? — спросил Кёртис.

Алхимик долго смотрел, потом, словно очнувшись, замахал рукавами.

— Да-да, конечно, присаживайтесь.

Кёртис долго мялся, смотрел по сторонам. Алхимик пил какую-то зелёную жижу, изредка поглядывая на незнакомца.

— Скажите, вы алхимик?

— Да, а что?

— Я слышал, точнее, так думаю, что… скажите, алхимики ведь занимаются не только зельями?

— В какой-то мере. Понимаете, алхимия больше похожа на ремесло, например, как ковка, можно выковать меч, а можно подкову.

— И пока что многие видят подкову?

— Скорее, меч.

— Это прозвучит странно, но я чувствовал, что мы встретимся, иначе бы не пришёл сюда.

— Что вы хотите сказать?

— Понимаете, я пришёл в этот город, скорее, зашёл проходом, но не важно, чтобы найти что-то, что сможет изменить мир. Скажите, можете помочь?

Алхимик долго молчал, пристально смотря слизистыми глазами.

— Знаете, — сказал он, — я работаю как раз над таким.

Кёртис улыбнулся.

— Пойдёмте со мной, — сказал он. — Я дам дом, сможете работать и улучшать жизнь людей. Вы сможете делать то, что хотели.

— Не обижайтесь, но я не знаю вас. Я не верю, что впервые увиденный человек даст мне, и моим коллегам, то, что мы искали половину жизни. Извините, но я не доверяю вам.

— Вы должны поверить, у вас нет выбора. Да, я даю много, но ведь и прошу немало.

— Вы просите работать над нашими изобретениями? Это мечта любого алхимика.

— Я не могу это исправить, но могу дать спокойно улучшать мир, делать жизнь людей проще. Вместе будем строить новый мир. Вы же хотите этого.

— Мы все этого хотим, но… я боюсь. Я понимаю, странно говорить это предполагаемому обманщику, но всё же: я боюсь.

— Мне не удастся развеять ваши страхи, пока не увидите, что я говорю правду.

Алхимик посмотрел на стол, задумался.

— Я проделал далёкий путь, — сказал Кёртис, — лишь для того, чтобы найти тех, с кем смогу поменять мир, кто будет понимать меня и стремиться к лучшему будущею. Я верю в вас, поверьте и вы.

Алхимик мотнул головой, взглянул на Кёртиса.

— Я согласен.

Кёртис подошёл к трактирщику.

— Это не случайность, что я здесь.

Трактирщик улыбнулся, протерев стойку.

— Одежду ещё надо стирать?

Кёртис шёл по улице, проматывая песенку в голову, когда увидел вывеску: «Мастер карт». Он зашёл в лавку. Зазвенел колокольчик, седой старик с толстыми бровями проснулся, поспешно прибрал стол.

— Вы что-то хотели, молодой человек?

— Я слышал, вы продаёте карты. Не покажите несколько?

Старик ушёл, ворча под нос. Кёртис смотрел на рисунок города на воде, со зданиями, огнём, камнем, деревом. Люди ходили по плавающим улицам.

Старик вернулся, неся два свёртка. Он положил на стол, развернул один.

— Пожалуйста, — сказал старик, — это карта Дермского залива, здесь нарисовано всё, вплоть до мельчайшей детали, куста, камешка.

Старик развернул вторую.

— А это Робского перевала. Обратите внимание на цвет, он насыщен, хотя кругом камни и, вроде бы, должны быть серые тона, но мастер смог выжать максимум. В наше время карты — это не просто путь, это искусство!

— А есть более крупные? Например, целого материка?

— Что? Вы хотите сказать, что предполагаете существование карты, которая будет отображать материк? Это невозможно, что вы, молодой человек. Это сказки.

— Возможно, у вас всё-таки найдётся такая карта. Может, вы просто забыли.

— Забыл? Хм… нет, не могу забыть такое. Я видел много карт, делал много карт, но никогда не слышал о карте, которая бы показывала материк. Забудьте об этом, как о страшном сне. Возьмите лучше карту лучших городов. Красивые, опрятные. Будете показывать сыновьям и внукам.

— Я бы лучше показал карту материка.

— Видимо, очень хотите эту карту, но расстрою, молодой человек, такой карты не существует и ещё очень долго не будет. Просто посмотрите на карту любого города, посмотрите, сколько деталей, цветов. Мастер трудиться над каждой картой месяцами, а кое-кто годами. Он выражает каждую частичку, песчинку, камешек, прибавляет яркость, делает обзор шире. А теперь представьте, что нужно, чтобы создать карту материка. Сколько уйдёт времени, но самое главное, как это сделать? Столько всего надо отобразить на холсте, это не поместиться в разум. Нет, молодой человек, это невозможно. Самая большая карта, которую я видел, это Перионская. Она показывает часть империи, самую малую. Но и то, молодой человек, смотрится не очень впечатляюще, всё вычурно, коряво, неестественно. Ждите, возможно, на вашем веку найдутся умельцы, способные создать такое, но очень сильно сомневаюсь.

— Что же, получается, что вы, великий мастер, не сможете увидеть эту карту.

Старик показал идеальные зубы.

— Для меня, как и для любого мастера, который делал карты, это печаль, трагедия, но я вполне могу справиться.

— Видимо, вы очень сильны, но у меня на такое ожидание сил вряд ли хватит.

— О, не привирайте. Для ожидания не нужны силы, нужно просто делать то, что делали до этого, а время нагонит.

— А что делать, если всегда занимался поисками этой карты?

— Тогда да, нужны силы, чтобы подождать.

— А у вас есть Перионская карта?

— О, оригинала нет, но есть подделка. Всё то же самое, только цвета немного тускловатые, холст не особо хороший, мелких деталей меньше, насыщенность слабая. Хотя и подлинник не отличался качеством. Подождите немного.

Старик взял карты, ушёл. Кёртис рассмотрел карты на стенах. Долина в форме звезды, внизу стоит маленькая подпись: Феерий. Скалы, набитые чайками, возле моря, проплывающий корабль со сломанной мачтой и бегающим по карме экипажем. Кёртису пришёл подойти поближе, чтобы рассмотреть крошечную подпись: Элифантий. Цепь острых, как копьё, гор, слегка покрытых снегом. Подписи нет.

Вернулся старик, неся огромный тубус.

— Вот, — сказал он, положив на стол. — Это и есть карта части империи, Перионская карта. В честь создателя, разумеется. Неплохой размер, не правда ли? Теперь понимаете, насколько большая должна быть карта материка?

Он открыл тубус, начал разворачивать карту, но осёкся, нахмурился.

— Видимо, места на столе не хватит. Берите за концы, положим на пол.

Только после того, как старик вышел из-за стола, Кёртис увидел, что он мал, достаёт до живота. Хотя старик не горбится, держится прямо, со стальной осанкой.

— Вот так, положите аккуратно, и потихоньку натягивайте, чтобы не было складок. Карты такие, знаете ли, чувствительные. Чуть-чуть пропустишь, промелькнёшь, и всё, карта испорчена, восстановлению не подлежит.

Старик уложил свою часть и наблюдал, как Кёртис нежно опускает карту.

— А у вас неплохо получается. Не думали стать мастером?

— Из-за того, что неплохо положил часть карты на пол?

— Аккуратность главный союзник мастера. Ну, и руки. Руки у вас нежные, чистые, правильные. Хотя большинство мастеров не обращают внимания на второе, или пренебрегают первым. Как думаете, кто выигрывает больше? Что важнее, аккуратность или созданная природой правильная моторика рук?

— Если быть аккуратным, то можно с лихвой покрыть разницу, но на это уходит больше сил, времени и терпения.

— Совершенно верно, молодой человек, совершенно верно. Всё, что приобретается со временем в течение жизни, бесценно. А то, что тебе дали даром при рождении, не особо важно, хотя и имеет вес. Перион, например, имел прекрасные, отличнейшие руки, и хорошую моторику, но не уделял должного внимания, времени картам. За что сыскал славу разгильдяя, который получил удивительнейший талант, но не использует полностью.

Кёртис посмотрел на карту, увидел холмы, реки, несколько городов, озёра, зелёные леса.

— Я не вижу здесь чего-то ужасного, — сказал Кёртис. — Наоборот, она прекрасна. И огромна, она… поражает. Все остальные, что я видел у вас, не могут даже сравниться.

Старик хихикнул.

— Молодой человек, это всего лишь непрофессиональный взгляд. Вы видите карту в целом, а я вижу множество ошибок, которых можно было бы избежать, если сесть и подумать, а не нестись напролом. К тому же, это первая карта, которая показывает больше, чем один город или гору. Местами красиво, не спорю, но можно было лучше, намного лучше.

Кёртис протянул руку, хотел дотронуться.

— Стоп! — крикнул старик. — Карты трогать нельзя, это запрещено.

— Но почему?

— Потому что они могут рассыпаться, расплавиться, разгореться, покрыться складками или пупырышками. Испортиться, в общем.

— Значит, надо водить какой-то палочкой?

Старик захихикал.

— Какой палочкой? Вы что? К карте нельзя ничем прикасаться.

— Постойте… разве карты существуют не для того, чтобы можно было посмотреть с высоты на территорию, определить лучшие места под строительства или оборонительных сооружений?

— Молодой человек, видимо, у вас сугубо военные представления. Военные карты другие, в них нет мастерства, запала, их пишут по приказу. И пишут не мастера, а люди, которые обладают навыками, не более. Там нет никакого творчества. В этих картах всё иначе, они пишутся не для стратегических нужд. Здесь красота, фантазия, мысль. Только взгляните… красота… хоть и кривоватая. Ну, это уже автор напортачил.

— Вы хотите сказать, что карта нужна лишь для того, чтобы смотреть на неё?

— Любоваться, молодой человек, любоваться.

— Хорошо, я хочу её купить.

— Ох, не знаю, не знаю. Это самая большая карта, которую видел мир. Я даже не назначал цену.

— Всё-таки, скажите.

— Ну, если отталкиваться от масштабов, то целая карта вполовину этой стоит где-то… шесть королей, дама и два валета. Но качество, смотря правде в глаза, пониже, так что я, пожалуй, округлю.

— Шесть королей?

— Да, думаю, это достойная цена для первой карты Периона.

— Хорошо.

Кёртис вытащил из сумки шесть монет с суровым ликом старца.

— Скажите, а вы слышали про Орион? — спросил Кёртис, передавая монеты.

— Орион? Да-да, когда-то это был великий город. Бывал там. Люди ходили в туниках, везде сады, вино, голенькие женщины, статуи, мраморные колонны, красивейшие храмы. Там даже атмосфера была другая, свободная, не к чему не принуждающая, будто попал в место, где все отходит на второй план. Чудесный был город.

— А что с ним стало?

Старик поник, поджал губы.

— Несколько лет назад захватили. Никто не верил, что враг сможет проникнуть так далеко, практически в центр империи, поэтому там не было никого, кроме небольшого гарнизона, который, к слову, любил расслабиться. Сейчас, наверное, там уже нет хрустальных фонтанов, похожих на лебедей, бассейнов с прозрачной водой… Жаль терять красоту.

— А почему вы думаете, что всё разрушено? Прошло не так много времени.

— Послушай, сынок, когда город захватывают, культура тонет в пучине войны. Бесконечные бои на улицах, кровь, трупы. Это не идёт в пользу. Город начинает гнить.

— А что, если скажу: Орион цел и процветает?

— Я не поверю вам. Это невозможно. На восстановление города уходит от года и до пяти лет, и это в короткие сроки.

— Орион не был разрушен, его не затронула война, он был захвачен разбойниками.

Старик встал, не веря глядя на Кёртиса.

— Что? Этого не может быть… обычные, грязные бандиты…

— Да, великий город был покорён кучкой бандитов. Но теперь всё вернулось, бандитов прогнали, Орион восстанавливается, туда приходят люди. Не знаю, помните вы вид долины, но он прекрасен.

Кёртис криво улыбнулся. Старик поражённо посмотрел в окно, поджал губы.

— У вас есть карта Ориона? — спросил Кёртис.

Старик вздохнул, робко улыбнулся.

— Вместе с долиной?

— Разумеется.

Старик ушёл, но быстро вернулся, неся небольшой футляр.

— А для Парионской карты такого нет? — спросил Кёртис.

— Размер слишком велик. Придётся вам быть аккуратнее. Держите карту, можете посмотреть, но не трогайте. Я пока сложу Парионскую.

Кёртис осторожно открутил верхушку, вытащил карту, развернул. Будто с высоты полёта показалась долина, медленно текущая река, зелёные поля, город, стоящий на холмах, горы.

— Беру, — сказал Кёртис, выдохнув.

Он вышел из лавки, держа под мышками мягкий футляр и огромный тубус.