Сотрудник службы пробации, как всегда без предупреждения, постучал в дверь, когда я собирался на работу. Он получал удовольствие, тираня меня и перерывая мое жилище в поисках алкоголя, наркотиков, трупов, чего угодно. Я никогда не пил в одиночестве, особенно у себя. Я попросил, чтобы меня сняли с учета и освободили от постоянных проверок. В ответ мужик что-то пробурчал неуверенным голосом – словно боялся потерять клиента.
Зарплата не позволяла мне осуществить всё, чего я хотел. Я проводил жизнь в движении, а движение требует бензина. Поездки на машине и автостоп обходились недешево. Кроме того, я выпивал литры вина в баре и покупал пиво копам. Выпивка словно помогала мне не совершить огромную глупость. Я не знал, какую именно, но точно знал, что – огромную. По вечерам я мчался на мотоцикле куда глаза глядят, доезжал до границы штата, но никогда ее не пересекал: боялся снова оказаться в психушке. Ездить по дороге днем не так весело. Ездить ночью – несравненное удовольствие, ощущение свободы и силы. Я не смотрел по сторонам и ничего не видел, кроме городских огней. Иногда я до утра катался по Сан-Франциско. Мне нравилось подниматься и спускаться с холмов в предрассветном тумане. Хейт кишел хиппи; я наблюдал за ними со стороны, а затем рвал когти, достигал скорости ветра и летел на север. Возвращался домой в состоянии экстаза, легкого безумия и полного изнеможения.
Я успевал побриться, переодеться, подровнять усы и начать рабочий день. Спустя месяцы клиентура стала мне надоедать. В основном приходилось общаться с «Ангелами Ада», толстыми, ограниченными, тупыми, отмороженными. Они культивировали в себе варварство, и рев мотоциклов по сравнению с грубой речью казался соловьиной песней. Я терпеть не мог этих придурков.
Когда Диган не задерживался на работе, воскресными вечерами мы катались вместе. Он любил ездить на юг, за Монтерей. Возвращались мы на рассвете. Я брал с собой сэндвичи и пиво, а Диган – Венди. С тех пор как у меня появилось пассажирское сиденье, Диган иногда доверял Венди мне. Я ехал впереди, чтобы Диган не терял дочь из виду. Я всё делал, чтобы ему угодить.