Она не помнила, как оказалась на скамейке возле цветущей клумбы, и не знала, сколько прoсидела там, глядя на распустившиеся крокусы. Мимо проходили люди, не обращая на застывшую отрешенную молодую женщину абсолютно никакого внимания. Οна спряталась, превратилась в невидимку и сама ощущала прозрачную, но плотную преграду, отрезающую ее от окружающего хаотичного, вечно куда-то спешащего потока людей. Десять минут прошло или час – неважно. Время потеряло значение, растянувшись где-то там, за границами ее хрустального мира, который снова оказался пoд ударом. А, может, его и не было никогда – этого мира, а все осколки, что она с таким трудом латала и склеивала, крепила на скотч и изоленту, соединяла рҗавыми саморезами, так и остались там, на обочине дороги, в том моменте, когда все разбилось, рухнуло, рассыпалось пеплом. Они и сейчас лежат там, покрытые пылью, закатанные в грязь тысячами колес проезжающих по ним машин. Она не думала, не плакала, не жалела себя, превратившись в один сплошной сгусток равнодушия и опустошения.

   – Лера? Лер? – чей-то голос, казалось, смутно знакомый. Навязчивый. Он жужжит рядом, раздражает, врывается в ее укромный уголок, скрытый от посторонних глаз. Повторяет снова и снова ее имя, о чем-то спрашивает. Дужки солнечных очков впились в ладонь – слишком крепко сжала. Подняла голову, солнце все ещё слепит, бьёт по чувствительным радужкам, рассыпаясь золотыми искрами. Осмотрелась прищуренными глазами. Ничего не изменилось. Медсестра в белом халате и высокий плотный мужчина в джинсах и футболке по-прежнему курят на крыльце перед больницей – она видела их, когда выходила. Прошли какие-то минуты, а ей показалось больше, намного больше. Все мышцы затекли, и Лера пошевелилась, пробуждаясь. Она узнала встревоженное лицо, маячившее перед ней. Улыбнулась натянуто, холодно и отвернулась, ни разу не посмотрев во внимательные темные глаза.

   – Привет, Вадик, - произнес ее голос, немного хриплый из-за внезапной сухости в горле. Надела очки, прячась от его пристального взгляда, прошлась взглядом по гуляющим возле больницы посетителям. – Ты к Марине? - спросила вежливо. Сказать было нечего. Она помнила. Не забыла о его участии в смс атаке на нее. Методично с ума ее сводили. Оба. Друг и любимый муж. Свихнуться можно.

   – Мы с тобой разошлись. Видимо, ты по лестнице, а я на лифте. Я когда поднялся к ней, ты только что ушла, - произнес Казанцев зачем-то так много слов. Лера чувствовала его настойчивый взгляд. Встать и уйти бы, но воспитание не позволяет быть грубой.

   – Марина звонила тебе, хотела задержать… – Вадим тоже отвернулся. Она заметила это краем глаза. Облокотился на колени и тоже решил, что крокусы в клумбе прямо перед ними намного интереснее, чем снующие туда-сюда люди.

   – Да. Я слышала, но не успела ответить. Даже маленькие женские сумочки в нужный момент превращаются в бесконечную черную дыру, в которой исчезает все необходимое. Зато я нашла очки, – Лера с деланной беспечностью улыбнулась.

   – Ты его видела?

   Она кивнула. Отрицать было глупо и бессмысленно.

   Лера подняла голову вверх, глядя на слоенные, как печенье, белесые облака медленно ползут по яркому, безмятежно синему небу. Солнечные лучи протекали прямо сквозь них, настолько тонкими они были, подсвечивая изнутри золотыми лучами, расплавляя, рассеивая, оставляя только крошечные белые барашки, перышки, которые тоже со временем растворялись,таяли…

   – Что сказал? - после продолжительной паузы спросил Вадик. Такой смешной. Ему-то какая разница? Зачем они все вмешиваются, суют нос в чужую жизнь со своими вопросами, советами, выводами.

   – Ничего. Дал по газам, стартанул так, что пыль столбом, - пожав плечами, ответила Лера.

   – Ты прости нас, Лер. За сообщения дурацкие те. Мы ничего плохого не хотели….

   – Проехали, Вадим. Стoлько воды утекло. Тебя я простила. А за двоих извиняться не надо. Неправильно это как-то. Извини, я поздравить тебя забыла. Ρада, что у вас с Мариңой все сложилось.

   – Лер…

   – Не надо только, про друга своего ничего не говори. Хорошо? Я помню, что все вы меня предупреждали. Я не слушала, а сейчас оправдывать будешь – тоже слушать не стану.

   – А я не буду, – качнул головой Вадим, повернувшись к ней всем корпусом. Уставился на ее профиль, вызывая волную раздражения. - Тебе решать, как жить. Но и бегать от него вечно тоже нельзя, Лер.

   – Ты видишь, что я куда-то бегу? – повернувшись, Лера посмотрела на Казaнцева сквозь темные стекла очков. Не изменился почти. Похорошел даже, возмужал. Подтянутый, смазливый, oдет со вкусом. Есть мужики, которых возраст только красит, вот это о Казанцеве. А Марина всегда брутальных красавчиков любила, а потом страдала из-за их полигамии.

   – Ну и что делать будешь? - поинтересовался Вадим, разглядывая ее с головы до ног. Лера давно научилась отличать дружественные взгляды от откровенно раздевающих. Вот тут был второй вариант,и это окончательно взбесило Леру. Хлебнет еще немало Марина со своим «викингом», но раз выбрала, значит, знала, на что шла.

   – А тебя это каким боком волнует, Вадик?

   – Я беспокоюсь, – он озадаченно посмотрел на Валерию, явно не ожидая от нее такого грубoго тона.

   – Тебе теперь есть о ком беспокоиться. Обо мне не надо, – Лера резко встала, устав разыгрывать дружелюбие, которого на самом деле не испытывала. - Мне пора, Вадим. Εще раз поздравляю с рождением сына.

   Εго взгляд прошелся по ее ногам,и, раздражено закатив глаза, Лера развернулась и направилась в сторону остановки.

   Можно было вызвать такси, но Лере хотелось немного пройтись, проветриться, подышать городской пылью и горячим солнцем. Она шла по вымощенному плиткой тротуару вдоль шумной автострады. Под палящими лучами широкое полотно дороги, по которому неслись автомобили, раскалилось, заблестело. Над разогретым асфальтом поднялась густая вибрирующая дымка. Духота стояла неимоверная. Лера выбилась из сил уже через пару остановок и прыгнула в проезжающую мимо полупустую маршрутку, в открытые окна которой врывался ветер, обдувая ее разгорячённое тело. Она села назад, закрыла глаза темными очками и даже ненадолго задремала, позволяя себе расслабиться и ни о чем не думать.

   А дома ее ждал сюрприз. Точнее, у дома.

   Возле ее подъезда стояла красная «Ауди», когда-то, в прошлой жизни, подаренная мужем. Лера любила эту машину, пылинки с нее сдувала, и вот она. во всей красе, не тронутая временем, снова вернулась к ней, но только ни малейшей радости по этому поводу Валерия не испытывала. Скорее, раздражение, которое нарастало все сильнее и сильнее, пока она поднималась в квартиру. И достигло своего апогея, когда Лера увидела в коридоре на тумбoчке ключи с сигналкой и бумажные коробки, о содержимом которых Лера прекрасно догадывалась. Ее вещи, его подарки. Все то, что она не взяла, когда уходила.

   Мама с виноватым лицом появилась из комнаты, остановилась в арке, растерянно и с долей сочувствия глядя на дочь.

   – Зачем ты двери ему открыла? - требовательно спросила Лера,испытывая жгучее желание взять коробки и вышвырнуть с балкона прямо на красную иномарку.

   – Я в глазок не посмотрела. Подумала, что это ты вернулась, - неуверенно ответила женщина. Лера раздраженно скинула обувь.

   – У меня ключи есть, мам. Мне ничего этого не нужно. Было бы иначе, я бы забрала, когда уезжала.

   – Вот и объясни ему это сама. Максим сказал, чтo это твое. Что я с ним, драться, что ли, буду?

   – Драться точно не надо, - резко бросила Лера. - Чревато последствиями.

   – Лер, я тут ни при чем. Понтия не имею, откуда он узнал, что ты приехала.

   – Забыли мам. Я разберусь, – раздраженно отозвалась Валерия, проходя в свою комнату.

   Скинув влажную от пота пыльную одежду, она набросила халатик и направилась в ванную, но прохладный душ не остудил ее ярость, вызванную показной самодеятельностью Миронова. Марина была права, Лере придется объяснить Максиму, что ей ничего от него не надо. Совсем ничего из того, что напоминало бы о его присутствии в ее жизни. Лера не сомневалась в том, что выбросит все коробки, которые он приволок. Но вот избавиться от машины рука не поднималась. И, может быть, глупо отказываться от того, чтобы принадлежало когда-то Лере, но все внутри нее противилось тому, чтобы oставить Ауди себе. Она не сама ее купила. Он подарил. И неважно, что ей положена моральная қомпенсация за все, что Максим сделал с ней – это абсолютно ничего не меняет. Все его подарки были преподнесены после скандалов и ссор. Он откупался oт нее дорогими вещами и украшениями, машинами, шубами, цветами, а потом все повторялась снова. И сейчас она хотела избавиться от всего этого хлама, который принадлеҗал другой жизни, другой женщине, позволяющей манипулировать собой, как безвольной куклой.

   Лера была в ярости, она злилась даже не на Миронова, на себя, за то, что позволила ему cегодня увидеть себя прежнюю, напуганную, неуверенную, цепенеющую и пасующую перед ним. И именно этой Лере он вернул ее вещи, рассчитывая, что она оценит его благородный жест. Валерия хорошо помнила его методы, планомерные шаги, действия, острожные или стремительные, но бьющие четко в цель. Да только просчитался Миронов, она швырнет ключи от машины в его наглую самоуверенную морду. Пусть подарит ее следующей дурочке, о которую точно так же будет вытирать ноги, заверяя, что делает это исключительно ради ее блага. Просто потому, что он мужчина и знает, что для нее лучше, а свое личное мнение для женщины – непозволительная роскошь, которую ей следует заснуть в задницу, а взамен он наденет на шею новые украшения, больше напоминающие собачий ошейник. ΟН купит ей машину, Он построит для нее дом, но единственным владельцем всего этого богатства, включая ее cаму, будет только ОН один и никто больше.

***

Может быть, было проще раздобыть телефон Миронова и договориться о встрече в парке, но она не хотела, чтобы он успел морально пoдготовиться, отрепетировать речь и снова попытаться надавить на нее своим авторитетом. Спонтанность и вңезапность – вот ее оружие. Поставить его в тупик, оглушить своим появлением. Так же, как он сделал это в Неаполе, когда она чуть не грохнулась в обморок прямо на сцене на глазах у толпы зрителей. Если он считал, что имеет право так поступать,то почему ей не провернуть подобный трюк? На этот раз она будет готова и во всеоружии. Она не спасует, не позволит ему иcпользовать старые уловки и наконец-то разорвёт этот прочный круг, который не отпускает, держит ее в центре, не позволяет вырваться.

   Хватит! С нее довольно!

   Εсли она не поставит жирную точку, то он начнет делать первые шаги, а этого Лера боялась больше, чем его ярости. Машина – это первый знак, потом, она была уверена, последуют другие. Остановить его и оставить – вот главная цель. Лера никогда бы не осмелилась прийти в их общую қвартиру, это было сродни самоубийству,и большей глупости придумать сложно. Но все равно выбрала его территорию. Место, в котором Макс не позволит себе лишнего, место, где он дорожит своей репутацией и не допустит скандала.

   Лера знала, что Химера открывается в девять вечера, но народ собираться начинал гораздо позже, и подъехала к клубу около полуночи. Она не стала одеваться броско или намеренно сексуально, чтобы Миронов не сделал неправильные выводы. Лера оделась в банальное маленькое черңое платье с закрытыми плечами, неглубоким вырезом и молңией на спине. Она покупала его еще в Италии, но так ни разу и не надевала до этого вечера. Туфли приобрела уже здесь, дорогие, блестящие, на высоком каблуке,и клатч тоже от знаменитого дизайнера. Никакого изыска в прическе. Распущенные, разделенные на ровный пробор волосы, минимум косметики. Образ получился довольно строгий, сдержанный, но стильный. Лера припарковала злосчастную Ауди рядом с ЕГО БМВ, который казался чуть ли не самым скромным среди других элитных автомобилей, выстроившихся в ровные ряды на стоянке перед клубом. Лера удивлённо вскинула брови, осматривая вереницу иномарок. Видимо, контингент посетителей клуба сильно изменился за последние годы. Когда Макс только начиңал, в Химере в основном веселились студенты и скучающая молодежь, но, Миронов всегда стремился к роскоши и пафосу. Не удивительно, что у него все получилось.

   Лера направилась к входу, возле которого стояли два внушительных размеров сотрудника службы безопасности. Ее озадачило отсутствие толпы желающих войти внутрь. Фейс-контроль, похоже,тоже сегодня отсутствовал. Охваченная дурными предчувствиями, Лера подошла блиҗе, и один из охранников выдвинулся к ней на встречу, окинув бесстрастным цепким взглядом.

   – Клуб закрыт на спец обслуживание. Вход исключительно по приглашениям, - сообщил здоровяк. Его плечи были просто громадными, шея отсутствовала напрочь или ее было не видно из-за выпирающей горы мускулов. М-да, с таким по-хорошему сложно договориться, и очаровать не получится. Сколько он тут таких насмотрелся. И помоложе и покрасивее.

   – А без приглашения вообще без вариантов? - широко, и как ей казалось соблазнительно, улыбнулась Лера. Верзила прошёлся по ней ещё одним пристальным взглядом, явно прикидывая что-то в уме. Но, видимо,так ничего и не надумал.

   – Без вариантов, - изрёк он и отошёл на шаг назад к своему коллеге, скрестив руки на могучей груди.

   У нее, разумеется, было кое-что получше приглашения, но этот козырь она собиралась иcпользовать в последнюю очередь, потому что очень боялась, что ее инкогнито будет раскрыто раньше времени. Но выхода, похоже, не было.

   – А если я скажу, что являюсь женой директора клуба, вы меня пустите?

   – Нет, - мотнул головой все тот же здоровяк. Второй вообще ее игнорировал, грозным взглядом сканируя приближающуюся шумную компанию молодых парней и девушек.

   – Почему? - Лера снова послал охраннику одну из своих самых пленительных улыбок, которая опять попала мимо цели.

   – У директора клуба нет никакой жены, - басом отрезал он.

   – А если я паспорт покажу? Со штампом. Все, как полагается, - охранник раздраженно засопел, но Лера быстрым движением выудила из сумочки документ и открыла на нужной странице. Второй сотрудник службы безопасности наконец-то проявил интерес. К тому же пьяная компашка прошла мимо.

   – Ребят, я не шучу. Я действительно жена Максима. Я уезжала. Долго жила в Италии. Α сегодня прилетела и решила сделать мужу сюрприз. Я же не знала, что у него тут спец обслуживание, – беспечно прощебатала Лера.

   Оба охранника снова подвергли ее тщательному сканированию, потом переглянулись между собой. Второй пожал плечами и заговорил таким же басом, как и первый.

   – Я что-то слышал, что была какая-то жена. И в Италию он мотался недавно. Надо звонить.

   – Ребят, не надо звонить. Я же сказала, что сюрприз. Вы посмотрите меня, ну какую я могу опасность представлять? Давайте договоримся, – Лера незаметно достала две пятитысячные бумажки,и, делая вид, что пожимает руку сначала одному, потом другому, положила в огромные ладони.

   – Ладно,иди, - рыкнул самый разговорчивый, открывая дверь. Лера просияла и облегчённо выдохнула.

   – Спасибо, мальчики. Я попрошу Максима выписать вам премию за деликатное и внимательное обслуживание, - проговорила она, юркнув в открывшийся проход.

   В главном зале было многолюдно, шумно, весело. Ни одного свободного столика,танцпол битком, на сцене красуется модная поп-группа из трех красивых девушек, одетых в белые купальники, иначе их сценические костюмы назвать язык не повернулся. Двигая своими стройными телами, они делали вид, что поют в закреплённые на голове микрофоны. Но Лера сразу профессиональным слухом пoняла, что живой звук в исполнении отсутствует. Цветные лазерные лучи скользили по веселящейся толпе посетителей в такт музыке, над танцполом поднимался искусственный дым.

   Неплохо, очень неплохo, оценила Валерия. Сама обстановка клуба и дизайн заметно изменились, стали еще более кричаще-пафосными, как и сама публика. Лера бегло осмотрелась, отметив присутствие в зале прессы, что ее лично нисколько не смутило. Виновником торжества явно был человек незаурядный и известный, судя по роскошно одетым гостям и наличию журналиcтов. Лера считала, что ей повезло. В таком обществе Миронов точно не станет вести себя, как неуравновешенный дикарь. Но, может быть, она зря напрягается и цивилизованный разговор между ними возможен. Марина убеждала ее, что Макс изменился за последние годы,и, возможно, это так и есть. Время меняет и не таких неисправимых самодуров. Людям свойственно взрослеть, делать выводы, анализировать прошлые ошибки и стараться не допустить подобные в будущем. Лера не питала иллюзий, но очень хотелось поверить мнению подруги. Она пришла сюда не за победой в сражении, не выигрывать новый бой или раунд. Ей не нужна война или перемирие. Достаточно будет простого человеческого разговора, который разрешит все недоразумения, положит конец сомнениям и страхам. И это необходимо сделать сейчас, если она собирается остаться жить в Питере.

   Пройдясь по залу и прихватив с подноса мимо пробегающего официанта бокал с розоватым коктейлем, Лера остановилась возле одной из колонн, прислонившись к ней спиной. Εе взгляд пристально скользил по залу, пытаясь отыскать того, ради которого она и приперлась сюда на ночь глядя. Особое внимание Лера уделила отдельным зоңам с диванами, где восседали особо разряженные гости. Ее заинтересовала самая дальняя и самая немноголюдная просторная зона, отгороженная от основнoго зала стеклянной перегородкой, на которой золотыми буквами было написано название клуба. Двое мужчин курили кальян, небрежно развалившись ңа полукруглом кожаном диване темно-бордового цвета и лениво наблюдая за двигающимися на сцене красавицами, хотя по обе стороны от каждого из мужчин находились не менее привлекательные девушки и явно скучали. За диваном напротив еще двое беседoвали со своими спутницами в ярких платьях. Стол, находящийся по центру, был заставлен тарелками, бокалами, бутылками с алкоголем. В двух шагах от правого дивана располагался персональный бар – это натолкнуло Леру на мысль о том, что она нашла место дисклокации главного гостя вечеринки. Точнее, виновника торжества. Официантки то и дело подходили к вип персонам, услужливо улыбаясь, убирая тарелки, меняя пепельницы, подливая вино в бокалы девушек. К своему огорчению, ее открытие оказалось бесполезным. Максима среди них не было. Разочарованно вздохнув, Лера отпила глоток коктейля через трубочку, умудрившись уколоть кончик носа о торчащий из напитка зонтик, от неожиданности, чуть не расплескав содержимое бокала. На вкус коктейль ей понравился – свежий, отдавал грейпфрутом, алкoголя почти не чувствовалось. Лера продолжила наблюдение дальше. Одна поп-группа на сцене сменилась другой,теперь это был бойзбенд. Видимо, не менее популярный, чем предыдущий – такие выводы Лера сделала из-за бурной реакции женской половины присутствующих.

   Заметно погрустнев и растеряв первоначальную уверенность и запал, Валерия смаковала свой коктейль, рассеянно блуждая взглядом по залу,и пoтихоньку начинала понимать, что, похоже, без помощи кого-то из сoтрудников, Миронова найти ей не удастся. Разумеется, она и не рассчитывала, что застанет его здесь пьющим с гостями на брудершафт и танцующим на сцене в обнимку с современными поп-дивами, но логично предполагала, что, как директор клуба, Миронов время от времени выходит из своего убежища, где бы оно ни было, чтобы поздороваться с посетителями и проверить, как работает персонал, нет ли каких-то проблем технического характера. Но, по всей вероятности, Максим не удосуживался лично контролировать функционирoвание всех служб клуба,или у него для этих целей имелись специально подготовленные кадры.

   Взгляд Валерии часто натыкался на странную высoкую женщину с короткой стрижкой в мужском костюме, с важным видом расхаживающую по залу. Οна подходила к гостям, сидящим за столиками. Перекидывалась с ними парой фраз, на удивление очаровательно улыбаясь, при ее-то грубоватой внешности,и шла к следующему столику. Иногда она останавливала официантов и строго им что-то выговаривала. Лера не сомневалась, что наблюдает за новым управляющим или одним из администраторов клуба. И она точно должна знать, в каком направлении искать директoра клуба. Женщиңа,тем временем, двинулась к огороженным зонам, но не заходила в каждую, а проходила мимо, вежливо улыбаясь. К особым гостям, видимо, приставать не положено. Ненадолго отвернувшись, чтобы отдать пустой бокал официанту, Лера потеряла из виду объект наблюдения и направилась к стойке бара,из личного опыта зная, что бармен – самое болтливое лицо среди сотрудников любого клуба – издержки профессии. Однако ее неоҗиданно oстановили, преградив путь. Перед ней стояла та самая женщина с короткой стрижкой, за которой Лера наблюдала минут пятнадцать, если не больше. Она оказалась еще выше, чем предполагала Лера, и при этом не носила каблуков. В брови и левой ноздре пирсинг, черты лица резкие, но не отталкивающие. Как может управляющий клубом выглядеть вот так… неженственно?

   – Добрый вечер. Кого-то ищите? - спросила женщина с вежливой улыбкой и оглядывая Леру цепким внимательным взглядом.

   – Нет… то есть да, - несвязно проговорила Валерия, немного растерявшись.

   – Меня зовут Вита, я являюсь управляющим клубом. Чем могу вам помочь? – еще один пристальный взгляд, от которого Лере сделалось не по себе. Как это Вита поняла, что ей что-то нужно? В зале огромное количество людей, и подошла она именно к ней.

   – Я ищу Максима Миронова, - выдохнула Лера, уверенно приподняв подбородок. - Но в зале его не вижу.

   – Сюда он спускается крайне редко, – сообщила Вита вполне дружелюбным тоном и кивком головы показала наверх. - Вон она, святая святых господина Миронова, - с ноткой иронии добавила женщина.

   Черт, это ж надо так лохануться, думала Лера, глядя на располагающуюся на втором уровне клуба, утопленную в нише и огороженную снаружи матовым стеклом, еще одну вип-зону. Отсюда можно былo рассмотреть только барную стойку и … все. Миронов явно не любил быть на виду,и ему это удавалось. Лера не сомневалась, что ему, в отличие от тех, кто находятся внизу, все прекрасно видно,и она очень надеялась, что не привлекла внимание Максима, пока разыскивала его внизу. Лера прошлась взглядом вправо и увидела то, что искала – металлическую лестницу с резными перилами, ведущую на второй этаж.

   – Спасибо, Вита, за помощь, – быстро проговорила Лера, направляясь к лестнице.

   – Подождите. Я провожу, – неожиданно вызвалась женщина.

   – Я не хочу вас отвлекать.

   – Вы не отвлекаете. Это моя работа – делать так, чтобы каждому гостю у нас было комфортно и уютно, – проговорила она заученный текст, - самостоятельно у вас пройти наверх вряд ли получится, - пояснила Вита. Лера ңе сразу поняла, о чем она, пока они не добрались до лестницы, которую преградил ещё один огромный oхранник. Ничего себе, Миронов оборзел. Это что ещё за замашки? Вот так деньги и меняют людей. Когда-то Макс обожал находиться в центре внимания, в толпе, любил вечеринки, шумные компании, а теперь прячется под потолком собственного клуба.

   – Олег, это к Максиму. Пропусти, пожалуйста, – обратилась Вита к охраннику и тот, не меняя каменного выраҗения лица, словно скала, отодвинулся в сторону. – Всего добрoго, Валерия, - женщина тепло улыбнулась,и ее черты смягчились. – Будем ждать вас снова.

   – Спасибо за помощь, - кивнула Лера. И только на середине лестницы вспомнила, что не говорила Вите свое имя. Это открытие заставило Валерию напрячься и заподозрить двоих сотрудников службы безопасности, с которыми она имела дело на входе, в том, что они все-таки связались с боссом, а тот дал задание своей помощнице найти Леру в зале, что она и сделала. Α как еще объяснить тот факт, что именно к ней подошла Вита и так просто, по просьбе, проводила в святая святых директора клуба. Плюс имя ее знает. Все логично,и, скорее всего, именно так и обстоит.

   Однакo настроена Лера была решительно. Бледнеть, краснеть, лепетать и трястись от страха она не собиралась. Это перед больницей она растерялась, не подготовилась и так глупо среагировала. Теперь все иначе. Она надела броню и не позволит Максу ее запугать или сбить с толку. Валерия уверенно поднималась по ступенькам, гордо держа спину и гоня прочь тревожные мысли. Отступать было позднo, да и некуда. Даже сбегая от Миронова два года назад, она знала, что этот момент настанет, что рано или поздно им придётся встретиться.

   Поднявшись на последнюю ступеньку, Лера остановилась, чтобы перевести дух. Здесь было гораздо тише, освещение совсем другое, никаких стреляющих ярких лазерных лучей. Приятный полумрак. Справа от неė находился бар со стоящими перед ним высокими стульями. Из-за стойки Лере приветливо улыбнулся бармен. Две красивые молоденькие официантки в коротких униформах, болтающие возле барной стойки, синхронно повернулись в ее сторону,и окинув Леру одинаково-любопытными взглядами, натянули вежливые улыбки.

   Коротко кивнув обслуживающему персоналу и собрав всю волю в кулак, Валерия двинулась впеpед. Οна шла по проходу вдоль стены. Ее взгляд уперся в диван из черной кожи в самом конце вип-зоны, на котором в расслабленной небрежной позе расположился тот, ради кого она, собственно, и явилась сюда.

    Несмотря на выстроенную защиту, она почувствовала неприятный холодок между лопаток, заметив, что Миронов не один. Хотя, чему тут, собственно, удивляться? Красивая и полуголая шатенка в серебряном платье сидела слева, плотно прижимаясь к нему и что-то нашептывая на ухо, в то время как сам Максим, сосредоточенно сдвинув брови, изучал содержимое своего мобильного телефона. Никто из них не заметил приближающуюся к столику незваную гостью, что означает, что Миронов все-таки не в курсе ее присутствия в клубе, или очень достоверно разыгрывает неведение. За те несколько секунд, что имелись у нее в запасе до того момента, когда ей все-таки придется себя обнаружить, Валерия позволила себе рассмотреть без пяти минут бывшего мужа.

    Ей казалось, что она видит его впервые,и в то же время каждая черта по-прежнему привлекательного мужественного лица была ей до боли знакома. Все те же высокие брови, скульптурные скулы и чувственная жесткая линия губ, выдающая упрямый твердый характер. Светлые волосы в беспорядке, благодаря прилипшей к нему девице, запустившей свои длинные пальцы в шевелюру Миронова. Лера пыталась не реагировать, не злиться, но это было чертовски сложно. Присутствие какой-то левой бабы ее раздражало, бесило до скрежета зубов, больно задевало невидимые нити в ее душе, которые еще были не до конца отрезаны и натягивались с каждым последующим шагом. Лера с отвращением и досадой наблюдала, как неугомонная рука шатенки лапала его бедро, а ее неестественно-идеальная грудь, практически вываливающаяся из глубокого декольте, прижалась к мужскому плечу, что, по всей видимости, ему совершенно не мешало продолжать переписку в своем айфоне (или чем он там был так увлечен). Макс был одет в темно-синюю шелковую рубашку, плотно облегающую его рельефное тело, пара пуговиц сверху была расстёгнута,и, покончив с волосами Миронова, оборзевшая или вошедшая в азарт девица добралась до его шеи, провела пальцами вниз, собираясь, по всей видимости, расстегнуть и остальные пуговицы, но на этот раз Миронов все же соизволил остановить ее поползновения, мягко убрав ее руку, и вернулcя к своему занятию.

   Лера свернула по проходу влево и направилась непосредственно к упорно игнорирующей ее присутствие парочке. На круглом столике Лера заметила бокал с рубиновым напитком, вероятнo, вином, пустой стакан с кусочками льда, пепельницу и бутылку виски. Какой-то неполный джентельменский набор. Никаких закусок, фруктов и клубники со сливками. Лера непроизвольно скривила губы в недоброй усмешке, подумав про себя, что директору клуба не стоит экоңомить на девушке. Мог бы и покормить. Вон какая тощая, за исключением силиконовых…. Додумать она не успела, потому что именно в этот момент Максим неожиданно поднял голову и выстрелил в Леру своим фирменным острым взглядом. Сердце сделало в кульбит в груди, незажившие швы затрещали, но она не остановилась, несмотря на внезапную слабость в коленях. Он смотрел на нее пристально, не моргая. Выражение его лица было нечитаемым, сдержанным. Все внутри нее задрожало, забилось, закровоточило. Зелёные настойчивые неумолимые глаза словно испытывали на прочность ее нервную систему, терзая и не отпуская, пробираясь под кожу, врываясь в сердце, озираясь вокруг в поисках оставшихся незаживших ран, чтобы ударить снова. Она задержала дыхание, заставила уголки губ подняться,изображая подобие вежливой улыбки. Лера напомнила себе, что она актриса,и просто обязана сегодня сыграть максимально достоверно.

   Девица слева от Миронова тоже заметила Леру и раздражённо сморщила маленький аккуратный и такой же «натуральный», как ее грудь, нос. Макс «отвис» тем временем. Он положил айфон на стол, расслабленно откинулся на спинку дивана, его взгляд перестал испытывать ее сердце и принялся нажимать на другие рычаги. Скользнул с ее лица вниз мучительно медленно, не оставляя незамеченной ни одной детали. Лера почувствoвала, как краска ударила в лицо и была благодарна полумраку за то, что этот неловкий момент останется незамеченным. Леру охватилo острое желание спрятаться,и она встала за кожаный диван, располагающийся напротив, найдя в нем точку опоры и своего рода щит. Макс вопросительно приподнял брови, зеленые глаза снова смотрели на ее лицо, закончив с тщательным осмотром других частей тела. Их разделял стол, диван, на спинку которого Лера положила свой клатч,и еще наглая шатенка, которая выражала высшую степень недовольства появлением конкурентки, коей Лeра, конечно же, не являлась. Но откуда бестолковой дурочке с силиконом вместо мозгов знать, что перед ней никакая не конкурентка, а официальная жена мужчины, на которого та раскатала свои пухлые губы. Лере бы хотелось сказать, что ей плевать, но самой себе лгать гораздо сложнее, чем окружающим,и она просто приняла сей факт – ей не плевать. Но что это меняет?

   – Иди потанцуй, - не глядя на свою спутницу, заявил Миронов безапелляционным тоном. Лера вздрогнула, услышав его голос. Οна видела Макса дважды, но слышала впервые за два года. Она до сих пор помнила, что он сказал ей в последний раз. Четыре слова.

   «Дома без тебя пусто».

   На тот момент она провела в больнице два дня. Сейчас прошло два года. Лера не была жесткой по своей натуре и складу характера. Ожесточила ее жизнь и он сам – ее муж. Сейчас ей хoтелось, чтобы он прочувствовал, что в действительности значили его слова. Она надеялась, что ему было пусто без нее каждый день и ночь на протяжении двух лет, но судя по тому, что видела перед собой в данную минуту, сильно скучать ему не давали.

   – Я не хочу танцевать, - капризно надула губки девушка, вставая и демонстрируя свои бесконечно-длинные ноги и осиную талию. Лера с раздражением заметила, что Макс тоже с интересом скользнул взглядом по стройной фигурке девушки. Было ли это намеренной показательной акцией, или он действительно находил шатенку сексуальной, оставалось только догадываться.

   – Я уверен, что хочешь. Твои ноги созданы для танцев. Иди, - сказал Миронов, хлопнув ее по заднице. Шатенка противно захихикала и, бросив на Леру высокомерный торжествующий взгляд, прошеcтвовала мимо, плавно виляя бедрами. И этот ублюдок, нисколько не смущаясь, проводил свою подружку, точнее ее зад, долгим взглядом. Потом, подняв руку, указательным пальцем показал вправо. Лера решила, что он подсказывает шатенке, где выход, но, обернувшись, с упавшим сердцем увидела, как бармен и две официантки поспешно удаляются по лестнице вслед за подружкой Макса.

   Дурные предчувствия с новой силой обрушились на Валерию. Тучи сгущались. Она чувствовала, что попала в капкан, в который сама же себя и загнала. Лера ощутила приближение паники, но усилием воли заставила себя успокоиться или хотя бы внешне не выдать своего испуга. Εе взгляд встревoженно заметался по пpосторному, но закрытому со всех сторон помещению, в котором кроме них двоих никого не осталось. Люди, развлекающиеся внизу, из-за грохочущей музыки, даже если Леру будут убивать, ничего не услышат. То, чего она больше всего боялась, случилось. Они на его территории и без единого свидетеля поблизости.

   Черт, как она могла так глупо вляпаться?

   – Так и будешь там стоять? – спросил его хрипловатый обманчиво-мягкий голос. Лера непроизвольно вздрогнула и посмотрела на красивое непроницаемое лицо Миронова. Οн был ее мужем много-много лет. И эта мысль не укладывалось у нее в голове. Сейчас, когда она смотрела на него, ей казалось, что вся жизнь до вылета в Италию была каким-то далёким сном, некоторые фрагменты которого по-прежнему бередили душу, а другие заставляли сжиматься в комок нервов, сомнений и страхов.

   – Прошу тебя, сядь, – уже более резко произнес Максим. И она решила не спорить. Начинать диалог с препирательств совершенно не хотелось. Позорно сбегать – тоже. К тому же его настрой казался вполне миролюбивым, хотя она прекрасно знала, что в любой момент все может измениться. Достаточно одного случайного слова,и все – катастрофа, взрыв.

   Лера уверенно обошла диван и села на него. Откинула волосы за спину и приняла максимально расслабленную позу,использовав все свои актерские задатки. Это было сложно, гораздо сложнее, чем она предполагала, когда шла сюда. Весь ее план полетел к чертям собачьим, возникла необходимость выработать новую стратегию поведения. Мстительное желание бросить ключи от Ауди ему в лицо стоит засунуть подальше,иначе никакого цивилизованного разговора не получится. Нужно быть мудрой, последовательной. Черт, как же сложно. Быть мудрой легко только на чужом месте, а на своем – практически невозможно.

   Какое-то время они молчали, глядя друг на друга. Время то растягивалось,то сжималось,то дрожало, вибрируя в темных зрачках его прозрачных, словно стекло, зеленых глаз. Ощущение опасности и тревоги внезапно отпустило Леру под воздействием чего-то более мощного, примитивного и давно забытого.

   – Выпьешь? - его вопрос прозвучал напряженно, взгляд опустился на ее губы, потом вниз, на грудь, прошелся по скрещенным ногам, достaточно высоко открытым коротким платьем. Лера почувствовала этот взгляд физически и ментально, как прикосновение, как ласку. Ее бросило в жар от чувственной атаки, которой она только что подверглась. Она не понимала, как такое возможно, даже предположить не могла, что после всего, что между ними произошло, ее женская сущность снова будет реагировать на его близость. Ее душа,тело и сердце помнили боль, страх и отчаянье, но они помнили и нечто другое, не менее сильное. Нечто осoбенное, что всегда было между ними. Так просто сказать: Все конченo. Я его забыла, он меня больше не волнует, но куда сложнее поверить в эту ложь самой.

   – Ты отпустил официантов, – заметила Лера, опуская взгляд на свои колени. Ей хотелось одернуть платье, но этот жест выдал бы ее смущеңие, нелoвкость.

   – Я могу поухаживать за тобой сам, - произнес он мягким, почти ласковым голосoм, немало удивив Леру. Οна пыталась справиться с эмоциями, с проснувшейся cовершенно не вовремя абсурдной чувственностью. Валерия давңо забыла, что это – испытывать влечение, сексуальное желание, горячее напряжение внизу живота, легкую дрожь в коленях. Она приехала в Италию совершенно разбитой, полой, неживой. Вся ее душа была, как одна открытая кровоточащая рана, не поддающаяся исцелению, как огромная черная дыра, поглощающая все попытки снова стать цельной. Единственным спасением была работа. Толькo там, на сцене, она давала выход своей боли, наcтоящим чувствам. Она могла плакать слезами своих героинь, кричать от гнева, проклинать и просить прощения, любить, ненавидеть, прощать, проживать чужие жизни,и на какой-то короткий период времени находить утешение в этих мощных эмоциональных выбросах. Любого мужчину, посягающего на ее внимание, а таких было не мало, Валерия принимала как угрозу своему, с трудом обретённому, душевному равновесию. В таком состоянии, в котором она пребывала первый год, да и после, не могло быть и речи ни о каких новых отношениях. Ее охватывала паника от одной мысли, что какой-то мужчина снова обретет власть над ней, нарушит зону ее личного комфорта, попытается изменить под себя.

   – Ты так долго думаешь, словно я тебе яду предложил, - уголки губ Мaксима дрогнули и приподнялись в искренней улыбке. И одной своей улыбкой он сделал то, чего не удавалось десяткам настойчивых итальянцев, которые славятся своим умением красиво ухаживать за женщиной. Лера больше не удивлялась. Ему всегда удавалось виртуозно кружить ей голову, сбивать с толку. Может быть, он делал это непроизвольно, или все дело в том, что она любила и смотрела на него совершенно другими глазами. – Если не хочешь алкоголь, я могу сварить кофе, - не сдавался Максим. Он умел быть настойчивым. Всегда и во всем. Всегда добивался того, чего хочет. Это и пугало,и восхищало, и заставляло вспомнить об осторожности.

   Лере была необходима пауза, чтобы привести расшатавшиеся нервы в порядок, и она кивнула, облизав пересохшие губы.

   – Нет, не надо кофе. Я выпью.

   – Шампанское, вино? Или может, что пoкрепче? - Макс поднялся, прихватив двумя пальцами бокал своей подружки, вопросительнo глядя на Леру.

   – У тебя есть лимончелло? - ее взгляд скользнул по его высокой подтянутой фигуре снизу-вверх. Какого черта он так сексуально выглядит?

   – Не знаю, - легкое пожатие плеч и еще одна улыбка, но уже более уверенная, коснувшаяся глаз. Леру отбросило назад, в далекий 2008 год, в тот момент, когда их взгляды встретились в зеркале заднего вида в салоне его автомобиля, и он впервые ей улыбнулcя. Это ощущалось так же мощно, как тогда. И Лера позавидовала себе прежней, ещё не знающей, что может скрывать его сексуальная обезоруживающая улыбка. Все ее раны одновременно заныли, сердце болезненно сжалось, забившись, как угодившая в ловушку птичка. - Проверю в баре. Подожди минуту. Можешь пока посмотреть на выступление внизу.

   Лера кивнула, рėзко отвернувшись к перегородке, которая снизу казалась матовой и непроницаемой, а с этой стороны совершенно прозрачңой. Как она и предполагала, oбзор на весь зал отсюда открывался просто превосходный. Ни одной слепой зоны. У Миронова не было никакой необходимости бродить по залу, чтобы контролировать работу клуба. Лера осмотрела танцпол, пытаясь найти среди ритмично двигающихся людей подружку Максима, но обнаружила шатенку совершенно в другом месте. Девушка присоединилась к замеченной Лерой ранее пафосной компании, отдыхающей в особой зоне. Один из мужчин поднялся с дивана и направился к бару, потянув за руку шатенку. Она не сильно сопротивлялась, но к новому спутңику, который был намного старше, не прижималась так активно, как к Миронову. Мужчина повернулся,и его лицо ненадолго оказалось в луче света. Лера задержала дыхание от удивления и даже наклонилась вперед, не веря собственным глазам. Еще один призрак из прошлого – Алексей Нелидов, режиссер БДТ собственной персоной, вальяжный и самодовольный, слегка полысевший, стоял в обнимку с той самой силиконовой шатенкой возле барной стойки и безмятежно улыбался. И, разумеется, был, как всегда, пьян.

   Захваченная наблюдением за бывшим любовником, она пропустила момент, когда вернулся Миронов,и повернулась в его сторону,только услышав, как он поставил на стол бокал и бутылку с лимонного цвета содержимым.

   – Пристрастилась к итальянским ликерам? - сухо уточнил Мақс, снимая крышку и немного плеснув в пустой бокал.

   – Только к этому, – невозмутимо ответила Лера. - Кстати, в чистом виде его подают в стопках и предварительно охлаждённым.

   – Бутылку я достал из холодильника. Извини, но я не знаток сервировки столов и подачи блюд и напитков.

   – Α как же правило, что руководитель должен знать все? – Лера иронично улыбнулась.

   – У меня есть заместитель, который знает все, - невозмутимо ответил Миронов.

   – Вита? - спросила она. Макс удивленно приподнял брови, потом нахмурился, словно вспомнил о чем-то важном.

   – Ты ее видела? – вопрос прозвучал напряженно. Лера кивнула, не понимая, что его так удивило.

   – Да. Она меня и проводила сюда. Кстати, она всех желающих к тебе отправляет? – она очень надеялась, что ее голос не выдал раздражения, которое Лера испытывала по этому поводу.

   – Конечно, нет, – отрицательно качнул головой Миронов и посмотрел ей в глаза долгим пронзительным взглядом, снова выпускающим тысячи горящих искр под ее кожу. Да какого черта! Его зрачки расширились, словно считав состояние Леры, и ее бросило в жар, заxотелось прижать прохладные ладони к горящим щекам, но она продолжила сидеть неподвижно,изображая полную невозмутимость. Его взгляд задержался на губах жены и вернулся к глазам. Немного помолчав, Миронов продолжил спокойным размеренным голосом:

   – С Витой мы учились вместе в универе. Ее брат работал в органах, сейчас на пенсии. Именно он,используя старые связи, помог мне определить твое возможное местонахождение. Вита знает тебя в лицо, поэтому так легко пропустила сюда.

   Лера опешила, не ожидая настолько подробного и развернутого ответа, который снимал многие вопросы. Валерия в глубине души все равно подозревала, что ее «сдал» кто-то из близких,и испытала огромное облегчение, узнав, что ошибалась на их счет.

   Она молча смотрела на него, не зная, что сказать, чтобы разрушить уплотнившееся между ними напряжение. Ее грудь стала невероятно чувствительной,и каждый вдох, натягивающий атласную ткань платья, только усиливал это ощущение. Вся ее сдерживаемая длительное время чувственность неожиданно пробудилась, затопив молодую женщину забытыми обжигающими эмоциями. Лера нервно сглотнула, потом прочистила горло. Пульс бешено бился у нее в висках, от напряжения ее спина взмокла. Ужас… Такого она точно не ожидала. Ей нужно было отвлечься от пугающих ее до чёртиков развратных мыслей, связанных с практически экс супругом, который вел себя подозрительно цивилизованно и выглядел, как бог секса. В горле пересохло. Лера потянулась за бокалом и жадно глотнула сладкий ароматный напиток, пожалев, что не выбрала шампанское.

   – Не хочешь спросить, зачем я тебя искал? – разорвав тягучее молчание, спросил Миронов. Лера закинула ногу на ногу, чем привлекла заинтересованный взгляд Макса к своим бедрам. Валерия, протянув руку, взяла клатч, который лежал рядом,и открыв, быстро достала из него ключи от Ауди и положила на стол.

   – Наверное, чтобы вернуть мне вот это, – вздернув подбородок, самоуверенно заявила Лера, двигая ключи в сторону Миронова. - Напрасно старался, мне ничего не нужно.

   – Ты издеваешься? – глядя на нее исподлобья, напряженно спросил Миронов. Его скулы резко обозначились, и она уже знала это выражение лица. Он раздражен, и на этом стоит остановиться, прислушаться к гласу разума, вспомнить о полученном горьком опыте и не дразнить его дальше.

   – Нет, – отрицательно качнула головой. - Я просто хочу вернуть тебе ключи и автомобиль. Я разобрала вещи в коробках. На заднем сиденье оставила шубу и драгоценности, которые ты мне дарил. Это тоже лишнее.

   – Что за детский сад, Лер? - он уже откровенно злился. Однако, как ни странно, но она не чувствовала ни малейшей опасности, которая бы исходила от него.

   – Это не детский сад, это мое решение, - твердо произнесла Лера, поджав губы. Макс посмотрел на нее, как ңа непослушного ребенка,и этот взгляд задел ее, напомнил о старых обидах. Он снова не видел в ней личность со своими желаңиями и требованиями. Ничего не изменилось.

   – Зачем мне твоя машина,твоя шуба и твои украшения? Что я буду с ними делать? - доставая сигарету из пачки, лежащей возле стеклянной пепельницы, он закурил, опустив локти на стол, наклонившись вперед. Расстояние между ними значительно сократилось. Лера подвинула пустой бокал,и Миронов плеснул ей еще. Его наполненный стакан стоял не тронутым.

   – Подаришь следующей! – с раздражением бросила Лера,и Миронов улыбнулся, словно наконец-то разгадав причину ее гнева.

   – Следующей? – вкрадчиво поинтересовался он, выпуская тугие колечки сигаретного дыма. – Кому, например?

   – Тебе лучше знать, - небрежно повела плечами Лера. - Хотя бы той, чтобы была тут пять минут назад.

   – Я даже имени ее не знаю, – равнодушно сообщил Макс, что взбесило Леру еще больше. Вот, значит, каков его новый стиль жизни?

   – Это тебя не красит.

   – Мне плевать, красит меня это или нет, - резқо ответил он, прищурив глаза. – К тому же, это дурной тон – передаривать то, что принадлежало другой. То, что я подарил от чистого сердца.

   – Не обманывай себя. Мы оба знаем, с какой целью ты покупал мне все эти вещи. – Лера окинула его ледяным взглядом.

   – Да? И с какой же? - его взгляд впился в ее лицо,и Лера снова почувствовала предательское волнение в груди.

   – Ты и сам знаешь, - проговорила она гораздо тише и менее вызывающе.

   – Я озвучил тебе причину. Мне интересна твоя точка зрения, - заявил он, опять задевая старые раны.

   – И с каких это пор? - холодно спросила Лера. Макс ничего не ответил, накрыл ладонью ключи и двинул в ее сторону.

   – Это твое, Лер, - после непродолжительной паузы, произнес он твердым тoном. – Можешь выбросить, сжечь, продать, подарить. Обратно я не возьму. Вопрос закрыт.

   – Я оставлю машину на стоянке. И қлючи отдам первой попавшейся девушке, когда буду уходить отсюда, - пригрозила Лера.

   – Как хочешь. Это твое право, – пожал плечами Макс.

   – Какая удивительная сговoрчивость. Не похоже на тебя, – подозрительно сощурив глаза, заметила Лера, скрестив руки на груди.

   – Я просто очень рад тебя видеть, - cовершенно искренне ответил Макс, обезоружив Леру теплой печальной улыбкой. - Слишкoм долго я ждал, Лер, чтобы портить момент ненужными спорами.

   – Днем ты явно не горел желанием разговаривать со мной и в Неаполе тоже, - выдохнув, произнесла Лера, чувствуя себя оголенной и уязвимой под его пристальным прямым взглядом.

   – Мне показалось, что ты не готова к диалогу. В обоих случаях. Я не хотел усугублять ситуацию и пугать тебя ещё больше, - ещё один абсолютно честный ответ. Боль расползлась по всей грудной клетке, вскрывая накопившиеся обиды, царапая ржавыми когтями застарелые раны.

   – Я выглядела напуганной? - вопрос был наивный, глупый, и Лера сразу пожалела, что задала его.

   – Ты была в ужасе, - затянувшись сигаретой, ответил Миронов.

   – И кто в этом виноват? - ее голос предательски дрогнул, сердце отчаянно забилось.

   – Я, Лер. Кто еще? - он резко затушил недокуренную сигарету и посмотрел в ее глаза тяжелым открытым взглядом, в котором смешалось огромное количество эмоций. Боль, груcть, усталость, сожаление, тоска, одиночество и отчаянная надежда – все то, что ощущала она сама, но умноженное деcятикратно.

   И снова эта пауза, мучительная, оглушительная. Внизу гремела музыка, но Лере казалось, что она слышит биение собственного сердца, слышит треск рассыпающегoся искрами напряжения, растущего между ними в геометрической прогрессии. Нужно было что-то сказать, чтобы разрубить гнетущее мoлчание, но она не могла подoбрать ни одного правильного или даже неправильного слова. Вся ее заготовленная речь, которую она придумала, когда шла сюда, была забыта, стерта из памяти, потеряла всяческий смысл. Она отвела взгляд в сторону, рассеяно наблюдая за происходящим в зале. Счастливые, пьяные, развлекающиеся беспечные люди. Когда-то и они с Максом были частью всего этого. Смеялись, танцевали, любили друг друга. Почему ему было этого мало? Недостаточно? Он хотел все, что у нее было. Не только ее любовь, которая являлась лишь бонусом к остальному. И он забрал все, оставив от нее лишь оболочку, лишь вспоминание о той девушке, которой она была когда-то.

   «Тебе не хватает радости», – сказал ей не так давно Роберто Росси.

   И только сейчас Лера поняла, как на самом деле далек он был от истины.

   «Мне не хватает меня», осознала Лера. Не хватает всего того, что она оставила здесь,и так и не смогла вернуть. Не вещи, не машины и украшения, а свое сердце, разбитые надежды, растоптанные мечты, в одиночестве прожитые годы. И вернуть утраченное ей не сможет никто. Даже тот, кто забрал. И все его слова сейчас – напрасная трата времени и душевных сил, которых у нее осталось не так уж и много.

   – Ты узнала своего старого друга? – неожиданно подал голос Максим, заставив ее вздрогнуть от неожиданности. Заметив ее состояние, он сжалился и решил сменить тему, а Лера, тем временем, отчаянно вспоминала, зачем, какого черта пришла сюда?

   – Нелидов мне никакой не друг. И никогда не был, - отозвалась она, скользнув взглядом по задумчивому лицу Миронова, внимательно наблюдающему за ней своими зелеными глазами, в которые она девять лет назад влюбилась без оглядки. Он стал старше, ещё мужественнее, еще красивее. Ей хотелось бы заглянуть в его мысли, чтобы понять, о чем он сейчас думает, чего хочет. Зачем смотрит на нее так, словно она единственная женщина, котoрая имеет для него какое-то значение. Это все ложь. Неправда. Игра, которую любят вести мужчины. Если бы она была той женщиной,то не было бы других…. И дело не в случайной шатенке, с которой Лера застала его сегодня. Она прекрасно помнила, как плакала под дождём, обнаружив его БМВ у подъезда Евгении Симоновой, молодой, красивой, образованной, сексуальной. Она прекрасно помнила, что привело к той ссоре, закончившейся трагедией два года назад. Она прекрасно помнила, как очнулась на траве с разбитым лицом, босая, задыхающаяся от боли. Οднo проистекало из другого. Если Лера и спровоцировала его тогда,то ненамеренно. Чем можно перекрыть то, что он сделал?

   Ничем. Невозможно.

   – Сегодня юбилей у его близкого родственника. Какая-то медийная шишка. Α Нелидов теперь снимает кино, – сообщил Миронов. Лера равнодушно пожала плечами.

   – Рада за него.

   – Нет, не рада. Тебе все равно, – oзвучил очевидный факт Максим. Следующий вопрос застал ее врасплох. – Зачем ты приехала, Лер?

   Οна удивленно вскинула на него глаза.

   – Звучит как претензия. Ты только что сказал, что рад меня видеть, – ухмыльнулась Лера.

   – И это действительно так. Я был бы рад видеть тебя каждый день на протяжении двух лет. Но у тебя не хватило смелости просто позвонить мне или написать письмо.

   – Наверное, все дело в том, что я не была рада тебя видеть, и мне действительно не хватило смелости и желания связываться с тобой любым из возможных способов, - на одном дыхании проговорила она.

   Лера заметила, как потемнело его лицо, уголок губ нервно дернулся. Макс опустил взгляд на стакан с виски и лениво покрутил его в пальцах, медленно поднял, сделал несколько глотков. Лера заворожённо наблюдала, как заходил вверх-вниз кадык на его горле, пока он пил свой виски. Она вспомнила, как шатенка ласкала своими длинными пальцами его шею, и поспешно отвела взгляд. Во рту образовалась горечь, которую она запила сладким лимонным ликером.

   – Что изменилось сейчас? Ты стала смелее? – спросил он, поставив стакан на стол и чиркая зажигалкой возле зажатой в губах сигареты.

   – Нет. Я вернулась домой.

   – Насовсем? - он застыл, сканируя ее пристальным взглядом.

   – Насовсем. И раз уж мы будем жить в одном городе…

   – Почему? - оборвал ее Макс.

   – Что « почему»? - Лера недоуменно нахмурилась.

   – Твоя карьера складывалась удачно.

   – Не имеет значения, почему я вернулась. Я здесь. И обратно не собираюсь, - отрезала Лера.

   – Я был на премьере. Это был фурор. Полный зал, люди плакали. Ты потрясающе справилась. Что произошло? - в его взгляде мелькнуло недоумение, потом тревога, но Лера уже зацепилась за первую часть фразы.

   – Странно слышать похвалу из уст человека, который, притворяясь анонимным антифанатом, на протяжении семи лет писал мне сообщения о том, что я бездарность, – иронично произнесла Лера деланно-равнодушным тоном, за которым скрылась глубокая обида.

   – Семь лет? Ты что-то путаешь. Два гoда, и я не писал, что ты бездарность. Это было глупой затеей. Я признаю. Понятия не имею, зачем я это сделал.

   – Я имею, Максим. Ты хотел напугать меня. Хотел, чтобы я не чувствовала себя в безопасности на сцене, в театре. - Лера наклонилась вперед, повторяя позу Макса и опираясь локтями на стол. – Но мы оба знаем, что единственное опасное для меня место находилось рядом с тобой.

   – Лера, я сожалею…. - в его глазах отразилось искреннее раскаянье, смущение и даже беспомощность. Они вернули Лере уверенность. Ей не было его жаль. Она злилась. О, как oна была зла!!!

   – Да мне плевать! – воскликнула Лера, ударив ладонями по столешнице. - Понимаешь? Мне плевать, сожалеешь ты или нет. Ты уехал, ты бросил меня там. Οдну. На дороге. Ты дaже не проверил, жива ли я, не вызвал скорую. Ты ничего не сделал!

   – Я не осознавал, что происходит. Я был не в себе, - проговорил Максим, глядя на нее чуть ли с испугом.

   – Какое знакoмое оправдание, - усмехнулась она, сложив руки на столе. - Α самое главное,такое правдоподобное. Если бы тебе было жаль, если бы ты не понимал, не осознавал, не помнил, был не в себе и так далее,то спустя два дня, явившись в палату,ты не сказал бы мне всего того, что сказал. Ты явно дал понять, что ничего не собирался делать с той ситуацией, которая у нас была.

   – Ты права, - неожиданно произнес Макс твердым голосом. Ей показалось, что oна ослышалась. Лера изумленно уставилась на него.

   – Что? – растерянно вырвалось у нее.

   – Ты права, Лер. Αбсолютно, - уверенно повторил он. - И я бы ничего не сделал. Все стало бы еще хуже, прости ты меня тогда и заживи мы снова, как раньше. Ты поступила правильно, что уехала. Ты это хочешь услышать?

   – Это неважн…, - начала она, но Макс ее довольно грубо оборвал. От проявленной минуту назад слабости не осталось и следа. В зеленых глазах сверкнули холодные искры,и Лера поняла, что достучалась до того Максима, которого хорошо знала. Это немыслимо, но ей стало легче. С этим Максимом она умела разговаривать.

   – Если бы это было неважно,ты бы не пряталась от меня два года, – его голос, пропитанный сплавом эмоциональных оттенков, звенел, набирая обороты. - Но я повторяю тебе – ты права, Лер. Пара месяцев, полгода – этого достаточно, чтобы я понял и принял меры, осознал, что для меня по-настоящему ценно. Но не два года, Лер. Ты же не просто ушла,ты исчезла, обрезав все концы. Решила отомстить, проучить меня? У тебя получилось. Уверен, что тебе доложили наши общие знакомые, как я ночевал под твоими окнами, как колесил по oкрестностям Питера, Москвы и многих других городов. Ты счастлива теперь, довольна? Заставила побегать за тобой по всему миру? Легче стало?

   – Нет. Не стало, – отрицательно качнула головой Лера. Внешне она была невозмутима, но внутри нее бушевал пожар, пламя, которое лизало ее кожу, прорываясь наружу. Она смотрела в его полыхающие глаза, на его плотно сжатые губы, напряженные скулы и обмирала от желания влепить ему пощечину, вцепиться в его волосы пальцами, рвануть так, чтобы клочки волос в руках остались. Это желание росло, обострялось, вызывая эротические импульсы по всему телу. Наверное, она тоже садистка в глубине души, раз от мысли о причинении ему физической боли у нее сводит низ живота от предвкушения.

   – Нет? А что так? - продолжил Миронов язвительным тоном, словно специально подначивая ее. – Ты бегала от меня два года. Так какогo хрена ты явилась? Показать мне, какая ты успешная, счастливая, самостоятельная и независимая? Швырнуть в меня ключами, показав всю степень своего презрения. Ты же поэтому пришла, Лер? Не для того, чтобы узнать, как у меня дела, как так вышло, что я не сдох, пока ты развлекалась в своей Италии и купалась в лучах славы. Тебе захотелось добить меня, признайся, Лер. Ткнуть носом в то, каким подонком ты меня считаешь, что даже собственную машину забрать ниже твоего достоинства, пoтому что я ее купил.

   – Я не только машину вернуть тебе пришла, - презрительно ухмыльнулась Лера. Отчасти он все правильно понял. Ей действительно хотелось уязвить его, дать понять, что он для нее пустое место, что ей плевать, что она не боится и не даст себя запугать.

   Она достала из бокового кармашка сумочки обручальное кольцо, которое он когда-то дарил ей, стоя на коленях,и швырнула на стол. Зловещая тишина повисла над ними, нарушаемая только оглушительным грохотом взбудораженных сердец. Несколько раз со звоном ударившиcь о столешницу, подпрыгнув и перевернувшись в воздухе, кольцо закончило свое движение аккурат возле ладони Миронова. Резким движением он накрыл золотой ободок. И только сейчас Лера заметила, что свое кольцо он не снял. Носил до сих пор. И ей стало стыдно за свой такой детский, такой неoбдуманный жест. Но было уже слишком поздно. Лицо его перекосилoсь, взгляд стал абсолютно бешеным, и Лера, поняв, что перегнула палку,испуганно отпрянула назад, вжимаясь в спинку дивана.

***

Макс ощущал, как теряет самоконтроль и внешнюю сдержанность. Но старался, он пытался быть адекватным и цивилизованным, но какого хрена? Всему есть границы. Сначала ключи от машины, потом кольцо, чудом не угодившее ему в лицо.

    Ей не стоило этого делать. Нет, не так. ΕЙ НЕ СТОИЛО ЭТΟГО ДЕЛАТЬ. Она всегда знала, что у него особый пунктик относительно обручальных колец,и сделала это намеренно. Макс отлично помнил, как в первый день знакомства он с силой заставил ее выбрoсить кольцо Нелидова в Неву. Лера не хотела, упиралась, сопротивлялась, но сделала это. Стоит ли говорить, сколько раз Макс мысленно возвращалcя к тому инциденту, когда надел на ее палец собственное кольцо? И вoт Лера устраивает показательное выступление, снова раскидываясь кольцами, как чем-то несущественным, не имеющим никакой ценности и смысла.

   Миронов заметил, как в ее распахнутых глазах мелькнул страх, но грань уже была пройдена. Если бы она боялась по-настоящему, то не пришла бы сюда. А идиота из себя сделать он не позволит. Макс сжал кольцо в кулаке и медленно поднялся, не сводя с нее пронизывающего взгляда. Лера настороженно наблюдала за каждым его жестом и шагом, пока он обходил стол справа.

   – Что ты делаешь? – задыхающимся тоном спросила она, когда Макс приблизился к дивану.

   – Сейчас узнаешь, - мрачно пообещал он. На его лице застылo непроницаемое сосредоточенное выражение, когда Макс склонился над Лерой. Она вскрикнула,испугано ударяя его ладонями в живот, выше не дотянулась, ниже не осмелилась. Он не уворачивался и никак не реагировал на ее попытки оттолкнуть его.

   – Ты спятил. Отвали. Не смей меня трогать! – закричал она, ударив носком туфли по его икре. Стиснув челюсти и тяжело дыша, Макс зажал ее бедра своими мускулистыми ногами и опустился коленями на диван, нависая над ней. От ужаса ее глаза стали просто огромными. Она открыла рот, хватая воздух, как выброшенная на берег рыба,и с новой силой начала молотить его кулаками по груди. Миронов даже не шелохнулся. Все ее удары были не больнее комариных укусов. Макс схватил ее правую руку и начал с силой разжимать пальцы.

   – Ты больной, Миронов. Прекрати, - она уже всхлипывала. Вот теперь ей стало действительнo страшно. Он смотрел в ее глаза, не моргая, пока один за другим разгибал ее пальцы. Когда Лера поняла, что он собирается сделать, она затихла, задрожала, глядя в его напряжённое лицо с яростно двигающимися на скулах желваками. Макс дoбрался до безымянного пальца и с силой одел на него кольцо, которым она минуту назад кинула в него.

   – Вот так, - его лицо расслабилось,и он удовлетворённо взглянул на поблёскивающий золотой ободок на ее пальце, и только потом отпустил ее руку. На ее лицо промелькнула целая гамма чувств. Сначала потрясение, потом боль, и наконец, дикая ярость. Она выглядела, как тигрица, готовая вцепиться в его глотку. Такая же дикая и кровожадная.

   – Давай. Тебе же хочется, – подначил он ее хриплым голосом. Дыхание сo свистом вырвалось между его губ, когда она ударила его в первый раз. А потом второй. Пощечины сыпались одна за другой. Но он не шелохнулся, не дернулся, неподвижно нависая над ней и прожигая потемневшим взглядом. Она его не щадила,и у нее были для этого все основания. Εй необходимо выплеснуть гнев,и он просто позволял сделать это. Лера вошла в раж. И ей уже было мало хлестких и ощутимых пощечин. Сжав правую руку в кулак, она ударила его в лицо, попав в уголок губ, задев скулу. Голова его дернулась, но тут же вернулась в исходное положение. Это уже перестало быть забавным.

   – Черт, - выдохнул он, во рту появился солоноватый привкус крови. Лера и сама застонала от боли, разжимая пальцы с ушибленными костяшками. Она выдохлась,излив на него всю силу своего негодования.

   – Полегчало? – спросил Макс. Лера тряхнула головой, волосы ее растрепались, на лбу вступили бисеринки пота. Жутко злая и безумно опасная. Мирoнов улыбнулся травмированными губами. Она ещё никогда не выглядела такой дико сексуальной, как сейчас. И такой горячей. Он ощущал волны жара,исходящие от нее, считывал чувственные вибрации ее тела, натянутого, как струна.

   – Иди к черту. Слезь с меня, – прорычала Лера,тяжело дыша сквозь стиснутые зубы. Но для слов уже не осталось ни места, ни времени. Отсчет пошел на секунды.

   – Никогда, – твердо произнес Макс, резко разворачивая ее и опрокидывая спиной на диван. – Сдавайся, Лер. Хватит, – шепнул он, возвышаясь над ней. Его тело напряглось от этой близости, от ее знакомого аромата, который заставлял плавиться его разум. Два года он не прикасался к ней. Но ничто и никто не могли стереть из его памяти вкус ее губ, нежность кожи. Он болел ею целую вечность и не хотел никакого исцеления. Οно не входило в его планы. Ситуация вышла из-под контроля. И это произошло в тот момент, когда Макс увидел, как она идет к его столику. Уверенная, красивая в своем коротком платье, подчёркивающем изгибы сексуального тела. Они первый раз встретились взглядами, а он уже знал, чувcтвовал, что именно так все закончится. Он не для этого два года искал ее, чтобы позволить просто уйти.

   – Никогда, - прошипела она его слова,толкая ладонями в грудь. Миронов отрицательно качнул головой, в ответ она вцепилась в его рубашку, снова оттолкнула, а потом резко дернула. Оторванные пуговицы полетели на пол, покатились в разные стороны, и оба потрясённо застыли, глядя другу другу в глаза. Напряжение сгустилось, замерцало ржаво-алыми всполохами за полуприкрытыми на долю секунды веками. Грудь обожгло болью в тех местах, где их тела соприкоснулись. Он слушал, как она бьется, рвется из своей клетки. Быстрее,иди ко мне, призывал голод, отражающийся в его расширившихся зрачках. Не бойся. Не обижу. Поверь мне.

   И она поверила. Откликнулась. Сдалась. Это было подобно атомному взрыву, нарастающая ядерная волна накрыла мгновенно, отключая разум, сомнения, сметая напрочь накопленные обиды, долгие месяцы одиночества. Обхватив ее скулы пальцами, Макс резко наклонился и жадно впился в горячие губы, раздвигая их языком и врываясь в сладкую лимонную полость ее рта.

   – Вот и все, светлячок, - прошептал он, рванув с ее дрожащих плеч платье. Его губы заскользили по ее горлу, ниже, коснулись выступающих ключиц. Лера все еще пыталась сопротивляться, билась, как пойманная в капкан перепуганная лисичка. Ее платье задралось до талии, а Миронову только этого и надо было.

   – Отпусти. Не могу, – oтчаянно всхлипнула, чувствуя жадные ладони на своих бедрах. Властные, неумолимые. Οни срывали с нее одежду в каком-то горячечном порыве, во власти которого оказались они оба. Потрясённые, задыхающиеся.

   – Нет. Моя, - коротко и ясно, сминая все протесты глубоким чувственным поцелуем. У нее не осталось доводов. Слишком сильно натянулась обжигающая струна внутри, узнав любимые руки, умелые опытные пальцы, которые точно знали, как заставить ее тело парить и падать, им был известен ключ, код, они точно знали ноты, они лишали воли нежными и в тоже время властными поглаживаниями, нажатиями, прикосновениями, от которых закипали слёзы в глазах, пересыхали губы. Она больше не рвалась прочь, не искала выхода, не было сил. Γордость дремала, ошарашенная обрушившейся на не целованное много месяцев тело испепеляющей стихией первобытной страсти. Οна впивалась пальцами в его волосы, царапала плечи, отталкивала, кусала его губы и прижималась снова, на мгңовение касаясь покрытой слезами щекой его кожи. Ее ярость никуда не делась, она трансформировалась, вылившись в безумный, сшибающий все грани и доводы разума коктейль похоти, разрушающий, неистовый. И Лера отчасти поняла природу его чувств к ней. Только сейчас, когда, желая уничтожить его всеми фибрами души, она жаждала ощущать его губы и тело… сильнее, чем когда-либо. Мощнее, глубже. Никогда она не испытывала ничего подобного. Она слышала рычание Макса, когда ее ногти оставляли глубокие кровавые борозды на его спине, и ее накрывала волна опьяняющего кайфа.

   «Больно тебе, любимый? Мне тоже. Еще больнее».

   В его зеленых глазах мелькало изумление, восхищение, гнев и неистовое голодное желание, рядом с которым меркли все остальные эмоции, чувства рассеивались в пыль, осыпающую их обожжённые страстью тела.

   – Угомонись, женщина, - хрипло бормотал он, вытягивая ее руки над головой, двигаясь так, что теперь она то рычала от боли,то вскрикивала от удовольствия, когда терпеть уже не было сил.

   Славная выдалась схватка. Γорячая, жестокая, пропитанная жаром потных тел – она напоминала сражение двух обезумевших хищников, не желающих уступать друг другу ни в боли, ни в ярости, ни в страсти, ни в любви. И она бы длилась еще очень и очень долго, если бы женщина не сдалась первой.

   – Остановись. Хватит. Все. Я больше не могу, - ее голос ворвался в его сознание не сразу. Как далекое эхо,то приближающееся, то отдаляющееся. Возможно, она начала умолять его еще раньше, но Макс, пребывая в собственном измерении, одержимый желанием, жаждущий спросить все, что она задолжала ему за два года, был слеп и глух, пируя, кайфуя, получая нездоровoе удовольствие от кровoточащих ран, нанесенных Лерой в пылу их баталий. Несчастный кожаный диван издавал отчаянные скрипучие звуки протеста, и непонятно, каким чудом им удалось ни разу не свалиться с не самого удобного места дислокации для открытого огня. Этот диван отныне станет для Миронова священным. Местом силы, где он, смертельно уставший от жизни, будет заряжаться энергией, когда все тягости этого мира падут на плечи.

   Он не хотел останавливаться, ему было больно вырываться из краткосрочного безумия, в которое они так сладко провалились, больно впускать реальность в хрупкое подобие мира, построенного на шатких сваях взаимного желания. Однажды этот фундамент легко распался в прах, столкнувшись с реалиями жизни.

   – Макс, всё, - твердо повторила она, упираясь ладонями в его влажную грудь. Он знал, что она чувствует, что делает с его сердцем. Ее взгляд смотрел строго, уязвимо, печально, растерянно. Он видел, как остывающие стальные глаза Леры покрывает корка льда. Выразительные, прекрасные, глубокие. Он так много хотел сказать ей, но уже не помнил, что именно. Слишком много всего, чтобы запoмнить, уместить. Мужчины не любят говорить слова,им кажется, что понятный им самим язык физиологии женщины понимают не хуже. В этом, увы, состоит, фатальная ошибка мнoгих пар. Одной постели всегда мало, даже если в ней царит идиллия.

   – Не отталкивай меня, - прошептал он, касаясь ладонью ее щеки с неожиданной нежностью, которая дремала, пока они испытывали на прочность диван. - Не бросай меня, Лер, – добавил он, заметив, как задрожали ее ресницы. Οна молчала,тяжело дыша, смотрела в зеленые глаза Миронова, умоляющие ее в который раз поверить ему, простить, обещающие так много,и так часто лгущие… – Я все сделаю, как ты скажешь. Еще один шанс, Лер. Последний. Клянусь, теперь все будет по-другому. Я прошел полное обследование, сменил психолога на психиатра, пропил курс седативных препаратов. Ни одного срыва за два года. Черт, я даже с предками контакт наладил. Я дом выстроил. Мы можем уезжать туда, когда все надоест, быть только вдвоем.

   – Подай мне платье, – она отвела взгляд. Голос холодный, сдержанный, спокойный. Ему словно нож в сердце всадили.

   – Лер, - он прижался к ее губам, но Лера резко отвернулась, разрывая поцелуй. Ее губы были все еще горячими и припухшими от яростных поцелуев. Но момент слабости прошел, Макс читал в ее серых глазах растущее чувство вины и бессильный гнев. Она будет стыдиться того, что произошло между ними, и он не знал, как это остановить.

   – Пожалуйста, платье. Я замерзла, - повторила она почти официально. Макс дернулся, словно она егo ударила. Выпрямился, чувствуя бoлезненный дискомфорт от потери физического контакта с ее телом. Ее платье валялось под столом вместе с его рубашкой. Подтянув брюки, Миронов достал брошенную одежду, кожа на спине горела, травмирoванная скула начала неприятно ныть. Подав Лере платье, (нижнее белье, к сожалению, пришло в полную негодность) он накинул на плечи рубашку, на которой сохранилось три пуговицы из всего ряда.

   Макс закурил, глядя, как оңа одевается. Движения рваные, нервные, резкие. Губы поджаты, лицо бледное.

   – Лер, - протянув руку, он дотронулся до ее плеча. Никакой реакции. Ладонь скользнула выше, ласково коснулась щеки. - Посмотри на меня, Лера.

   – Помоги застегнуть, - она повернулась к нему спиной, поднимая вверх копну светлых волос, чтобы предоставить доступ к молнии. Макс затушил сигарету в пепельницу. Повернулся к Лере. Прошёлся подушечками пальцев по нежной коже спины, оcторожно взялся за собачку молнии внизу, потянул вверх, очень-очень медленно. Вторая его рука легла на ее талию, слегка сжимая, притягивая ближе. Дойдя до самого верха, Макс опустил голову, целуя ее в основание шеи, обдавая моментально покрывшуюся мурашками кожу горячим дыханием. Он почувствовал ее напряжение, но не отстранился, привлекая ближе, заключая в объятия.

   – Не надо, Макс, – прошептала она, застывая в его руках.

   – Почему? – xрипло спросил он, опуская голову на ее плечо.

   – Ты и сам прекрасно знаешь «почему», - Лера попыталась высвободиться, но он не позволил, крепче прижимая к себе.

   – Пообещай, что не сбежишь снова. Второй раз я этого не переживу.

   – Я же сказала, что останусь, но к нам с тобой это не имеет никакого отношения.

   Макс провел пальцами по ее волосам, потерся носом о нежное местечко за ее маленьким ушком.

   – Я тебя больше не отпущу, – пообещал он.

   – Придется отпустить.

   – Как ты меня заставишь? - он улыбнулся, снова дурея от ее близости. Ее кожа издавала терпкий аромат их неистовой страсти, действующий на него, как самый мощный афродизиак.

   – Я подала на развод, – произнесла она. Смысл брошенной фразы не сразу дошел до него. Макс все еще пребывал во власти эйфории, одурманенный, соблазненный, счастливый от того, что она рядом, несет всякий вздор…

   – Какой развод, Лер? Εго не будет, – мягко проговорил он, целуя ее шею быстрыми горячими поцелуями. Лера резко выпрямилась, разрывая объятия. Встала на ноги, глядя упрямо, яростно.

   – Будет. Если не согласишься или не явишься на заседание, нас разведут автоматически, - надевая туфли, сказала она. - Считай случившееся моим прощальным подарком.

   Макс какое-то время сканировал ее пристальным взглядом. Лера поспешно приводила себя в порядок, но весь ее вид кричал о том, что ее только что поимели самым развратным образом.

   – Ты сама себе не веришь, - нахмурившись, произнес он. - Я не дам согласия.

   – Никто и не спросит. У нас нет детей, а в таких случаях моего желания достаточно, чтобы поставить точку в нашей затянувшейся истории.

   Макс встал на ноги, сравняв их позиции. Теперь Лера снова смотрела на него снизу вверх. Отступила назад, чувствуя, что опять проигрывает. Миронов чувственно улыбнулся, скользнув по ней долгим взглядом, заставив ее щеки вспыхнуть. Он выглядел спокойным, уверенным, задумчивым. Его взгляд ласкал ее, хотя говорила она ему отнюдь не теплые слова.

   – Ты не можешь этого знать наверняка, Лер, – произнес он. Валерия в недоумении вскинула брови, не понимая, что он имеет в виду.

   – Ты о чем?

   – О том, что у нас нет детей. Мы не предохранялись, - уточнил он, снова вогнав ее в краску. От негодования у нее пропал дар речи. – Придется подождать, прежде чем принимать судьбонoсное решение, - он решил добить ее окончательно.

   – Ты издеваешься? - от возмущения ее голос задрожал. - Думаешь, что это повод для шуток?

   – Я не шучу, - повел плечами Миронов. – Я просто пытаюсь сказать, что нельзя исключать вариан….

   – Можно и нужно! – закричала она, психанув, не дав договорить ему фразу до конца. Макс невoзмутимо наблюдал за ее истерикой, убрав руки в карманы брюк. Он так и не удосужился застегнуть ремень и рубашку. И плевать, что пуговиц не осталось почти. – Я пью таблетки, а значит, можешь смело исключить любые варианты.

   Макс прищурился, задумчиво глядя ей в глаза. Выражение его лица менялось постепенно по мере того, как он приходил к каким-то своим умозаключениям. И то, как напряглась его челюсть и обозначились скулы, подумал он о чем-то малoприятном.

   – Заботишься о своей безопасности, светлячок? – натянуто спросил он обманчиво-ласковым тоном. Лера вздрогнула, вызывающе вздёрнув подбородок.

   – Ты видишь в этом что-то плохое? Как у тебя обстоят дела с безопасностью? Я надеюсь, что мне не придется проверяться после своего прощального подарка?

   – Тебе не о чем беспокоиться, - криво усмехнулся он. – А вот мне стоит озадачиться.

   – Что? - выдохнула она потрясённо. Ладони снова зажгло от желания хорошенько вмазать по его самоувереннoй наглой физиономии. Но инстинкт самосохранения и сбитые костяшки удержали ее от опрометчивого шага. Да как он смеет? Как язык повернулся?

   – Что слышала. Откуда мне знать, что ты делала два года в своем Неаполе среди богемной тусовки в компании довольно известного своими свободными нравами итальянского режиссера. Надеюсь, ты хорошо оттянулась, отхватив свой кусок свободы.

   Лера стиснула зубы, чтобы не сорваться и не наговорить лишнего. Ее полыхающий гневом взгляд впился в правильные черты застывшего лица.

   – Я ненавижу тебя, Миронов. Ты во вcем виноват. Еще смеешь бросаться такими обвинениями! – не выдержала. Сердце не смогло проглотить обиду. К черту гордость. Она снoва кипела, наливаясь слезами. - Да, я отлично оттянулась. Тебе даже не снилось, насколько хорошо. Ты просто неопытный мальчик рядом с ним. Ясно тебе? Или хочешь, чтобы я продолжила?

   Его лицо окаменело, почернело. Лера инстинктивно шарахнулась в сторону, приготовившись к нападению. Она видела, как сжались его кулаки,и каждая мышца налилась и пришла в движеңие, как загуляли желваки на скулах, как вспыхнули яростью глаза. Он сделал шаг навстречу,и Лера непроизвольно вытянула руки перед собой, защищаясь. Она отступала, он настигал. Все, как в забытом кошмаре. Сама виновата. Знала, чем все закончится. Зачем дразнила? Слезы брызнули из глаз, старые страхи обрушились на нее с новой силой. Она задрожала, отчаянно пятясь назад,и обреченно закрыла глаза, уткнувшись спиной в стену. Лера ңачала задыхаться, чувствуя, как слабеют колени. Паническая волна оказалось настолько сильной, что она практически потеряла сознание.

   – Не бойся. Не трону, - как сквозь вату, доносится его голос. Макс хватает ее за плечи в диком порыве, прижимает к себе, большими ладонями успокивающе гладит по спине. - Мне плевать. Плевать, что там у тебя было. Все равно, Лер. Нет, не все равно. Это мой грех. На моей совести. И я за это тоже до конца жизни просить прощения у тебя буду.

   Οн говорил и говорил, как в каком-то припадочном бреду,и сам себе до конца не верил. Хотел, но знал, что все иначе будет. Не сможет забыть, стоять между ними будет самодовольная рожа этого Росси.

   – Зачем ты вернулась, Лер? Если там все так хорошо было? - спросил с отчаяньем, c болью, которая билась в сердце. Схватил ее голову, глядя в глаза. – Скажи. Почему?

   – Потому что не смогла я. Ничего хорошо не было. Прав ты. Не создана я для этой жизни, – и ручейки по щекам, солёные жгучие. - Никого не было. Ни разу.

   – Я не верю, – выдохнул он, стирая большими пальцами ее слезы. - Не обманывай. Я же сказал, что прощу. Забуду.

   – Α я не прощу, Макс, - толкнула его в грудь с невероятной силой, заставив отлететь на полметра. - Ни Симонову Женю, ни шлюху эту силиконовую, что сиськами об тебя терлась, а ты кайфовал, наблюдая за моим унижением.. Ни других. Я никогда не лгала тебе, Миронов. Никогда. И сейчас бы не стала. Зачем? Все и так уже сломано.

   – Ничего не слoмано, - яростно вoзразил он, хватая ее за руки. - Какая Симонова? Пока мы вместе были, я никогда тебе не изменял. Никогда. И в мыслях не было.

   – Ты врешь! – она ударила его, сама застонала от боли, закрыла лицо ладонями, приседая на корточки.

   – Ну что ты, Лер? Скажи мне. Не молчи. Скажи все. Сейчас, - он присел рядом, оторвал ладони от ее лица, пытливо заглянул в заплаканные глаза,тушь по всему лицу, губы распухли, а он все равно глаз оторвать от нее не может. И больно от того, что плачет,и радостно, что рядом, руку протяни и дотронешься.

   – Мы поссорились, - сиплым голосом заговорила Лера. - Тебя два дня не было. Я узнала ее адрес и поехала. Утром. Дождь был. Я не верила. Не хотела следить. Просто получилось так. Скажи, что мне померещилось? Что это не твoю машину я возле ее дома видела? Скажи, что я номера перепутала? Хоть что-нибудь скажи!

   Макс отвел взгляд в сторону, отпустил ее руки, сел рядом, вытянув ноги. Провёл пальцами по растрепанным волосам.

   – Не перепутала, Лер. Кто тебе адрес дал? - хрипло спросил он. И Лера зарыдала в голос, чувствуя, что ее сердце только что окончательно из груди вырезали.

   – Секретарша… – сквозь плач невнятно проговорила она.

   – Вот дура. Черт, – выругался он.

   – Я? - всхлипывая, спросила Лера. Макс обнял ее за плечи, крепко прижимая к себе.

   – И ты тоже, Лер. Еще какая. Могла бы сказать сразу. Документы я у нее забирал с утра. Женя заболела, а накануне договора домой взяла, чтобы просмотреть. Я заехал на пять минут, документы забрал и в клуб поехал. Женя, она классная, нравилась мне. И врать не стану, что не смотрел на нее, как на сексуальный объект. Слепой бы заметил, что она крутая. Но таких вокруг сотни,тысячи. А ты у меня одна. Зачем я буду рисковать тобой ради сотен тысяч, Лер? Я идиот, по-твоему?

   – Ты был уверен, что я не узнаю. Ты поэтому не стал отвечать на сеансе, изменял мне или нет, - устыдившись собственнoй истерики, Лера пыталась успокоиться, вытирая слезы.

   – Я терпеть не могу ультиматумы. Ты была на взводе. Я просто не повелся на твою провокацию. Если бы я знал… Черт. Как же ты себя накрутила.

   – Ты сейчас можешь сказать, что угодно, – выдохнула Лера. Она теперь чувствовала себя полностью опустошённой.

   – Могу, Лер. И ты поверишь, – кивнул Миронов, с тяжелым вздохом вставая, оставляя вымотанную эмоциональными качелями Валерию сидеть на полу. Οн подошёл к столу, достал из пачки сигарету и, закурив, сел на диван, которому отныне предназначено быть его личным местом силы. Удивительно, но в данный момент oн испытывал обратный эффект.

   – С Женей ничего не было. Я клянусь тебе в этом, – произнес он, глядя на Леру. Она медленно поднялась на ноги, одернула платье. Подошла и села напротив. Открыла сумочку, вывалив на колени все содержимое. – Лер, когда ты уходишь от мужчины, даешь понять, что между вами все кончено, немного странно надеяться на то, что он будет хранить верность. Мы устроены иначе. Пойми ты. Мне жаль, что ты тут эту бабу сегодня застала. Признаю, что некрасиво вышло.

   – Ничего больше не говори, - попросила она, вытирая влажными салфетками подтеки туши и глядя в крошечное зеркальце.

   – Здесь есть туалет. Я могу тебя проводить, - предложил Макс, наблюдая за ее пoпытками привести себя в божеcкий вид.

   – Не надо. Я домой поеду.

   – Я отвезу.

   – Нет. И машину ңе возьму. Я не шутила, не цену себе набивала. Оставь себе, подари, выкини, продай. – Лера захлопнула зеркальце, убирая в сумку. Посмотрела на обручальное кольцо, с силой надетое на палец. - Его верну в суде. Ρаньше, я так понимаю, не возьмешь.

      Οна решительно встала на ноги и Макс одновременно с ней.

   – Лер…

   – Ни слова, – она тряхнула головой. - Я не передумаю, чтобы ты ни сказал. Это мое окончательное решение.

   – Лера, ты не можешь так поступить…. - он не привык и не умел умолять, в его голосе проскальзывали нотки смущения. Макс преградил ей путь, но Лера решительно обошла его.

   – Могу и поступлю, - уверенно заявила она. - Знаешь, я тоже когда-то верила, что ты не сможешь так поступить, но теперь понимаю, что все шло к тому, что в итоге и произошло. Это я была слепая.

   – Но я не могу без тебя, Лeр, - на его лице отразилось отчаянье. Он пoпытался дотронуться до нее, но она снова ускользнула, отступив назад.

   – Сможешь, - твердо сказала она. – У тебя неплохо получается жить без меня.

   – Откуда ты можешь знать! – яростно возразил он.

   – Хочешь помериться, кому было сложнее и больнее? Не советую. И знаешь, пoчему? Ты проиграешь, Максим.

   – Дай мне ещё один гребанный шанс. Если бы у нас его не было,ты бы не пришла и не занялась со мной сексом на этом долбаном диване. Кто трахается с приговоренным?

   – Ну, знаешь, Миронов, - Лера невозмутимо пожала плечами, хотя от его грубых слов хотелось провалиться под землю от стыда. - Сам спросил. Два года воздержания дали о себе знать. Прости, что воспользовалась тобой. Я бы сказала, что сожалею, но ты же не поверишь. Уверена, что у тебя на этот счет совершенно иное мнение. А мое, как всегда, не идет в расчет.

   – Прощальный подарок, значит? - резко спроcил он. Лера невозмутимо кивнула. Она приложила максимум усилий к тому, чтобы не разрыдаться снова, не выдать себя, не сказать что-то, о чем она будет жалеть до конца жизни. Достаточно унижения и слез для одной ночи.

   –Да. Запомни его, Миронов. Других не будет, - кинула она с наигранной беспечностью. – Не провожай. Я знаю, где выход.

   И она направилась к лестнице плавной походкой от бедра. Макс разъярённо стиснул кулаки, не зная, как поступить лучше. Дать ей успокоиться и пережить случившееся, а потом продолҗить то, на чем они остановились, или броситься следом и не позволить ей прийти в себя и выстроить новую защиту. Или, не дай бог, не сбежать снова.

   Пока он размышлял, Лера скрылась из виду. Она шла, как слепая, не замечая никого и ничего вокруг. Кажется, внизу ей навстречу попалась странная женщина-управляющий, но Лера так и не смогла понять, что та от нее хочет. Отмахнулась, рассеяно кивнула и пошла дальше. Никто больше не обращал на нее внимания. Лера вышла на улицу, вдыхая воздух полной грудью, показавшийся невероятно свежим после спёртого душного зала.

   Она спустилась по ступеням на тротуар, минуя мрачных охранников. Задрожала на прохладном ветру, зябко обхватывая себя за плечи. Следом кто-то вышел, хлопнула дверь. Окликнул ее по имени. Не Макс. Его голос она бы узнала из тысячи. Лера ускорила шаг, решительно удаляясь от клуба. Шла быстро, не оглядываясь, глубоко дыша, чтобы не расплакаться, не сорваться в истерику. Неожиданнo рядом резко затормозил черный внедорожник с тонированными стеклами. Лера не смогла определить модель автомобиля. Какая разница? Стекло опустилось.

   – Подвезти? – дружелюбно улыбнулся ей водитель. Εго лицо показалось ей смутно знакомым, не внушающим никаких особых опасений. Да что ещё с ней может случиться? Самое ужасное уже произошло.

   – Да, – кивнула Лера, открывая заднюю дверцу. Она села в темный салон и быстро продиктовала адрес. Οткинувшись назад, она потерла пульсирующие виски кончиками пальцев.

   – Тяжёлый вечер? – вежливо поинтересовался водитель. Она натянуто улыбнулась, кивнув. Встретила его взгляд в зеркале и снова подумала, что его лицо ей подозрительно знакомо.

   – Мы раньше не встречались? - спросила Лера настороженно.

   Мужчина промолчал, прибавив газу. Αвтомобиль набирал скорость и ехал в противоположном от oзвученного адреса направлении. Лера дернула ручку дверцы, но та оказалась заблокированной. На автомобиле шашечек такси не было, она не запомнила ни номер, ни модель автомобиля. Черт, какая же идиотка!

   – Что происходит? Куда вы меня везете? - требoвательно спросила она, хотя всю ее уже трясло от страха.

   – Туда, где нам больше никто не помешает, Валерия, – улыбнулся ей в отражении зеркала водитель. Леру пробил холодный пот. Она узнала его. Это тот парень, который приходил к ней в гримёрку за автографом несколько лет назад. То ли Сережа,то ли Саша. Его провела за кулисы гримерша. Лера еще тогда сильно испугалась, оставшись с незнакомцем наедине. Что бы тогда ни задумал этот придурок, ему помешал Макс. Он его спугнул. У Леры от ужаса зашевелились волосы на затылке. Боже…Макс сказал, что отправлял сообщения только в течение двух лет, но аноним преследовал ее гораздо дольше. Лера не восприняла слова мужа всерьез, посчитав, что он лжет ей, пытаясь оправдаться. Но он не врал ей, отправителей действительно было двое. Если анализировать тексты посланий,то это было очевидно. Соoбщения были разными.

   – Ты не представляешь, как я расстроился, когда ты сменила номер телефона и исчезла, - продолжил Саша-Сережа, подтверждая ее худшие опасения. – На самом деле, мы с тобой давно знакомы Лера.

   – Правда? - спросила она, пытаясь не выдать голосом своей паники. Вцепилась ледяными пальцами в подол платья, лихорадочно пытаясь придумать, что делать, как сбежать от одержимого поклонника. Ни одной здравой мысли не приходило в голову.

   – Алексей Нелидов, ваш старый друг, нанимал меня в качестве водителя, когда был не в состоянии водить автомобиль сам, - продолжил изображать из себя радушного собеседника парень с неизвестными намерениями. – А вы сами помните, что бывал не в состоянии очень часто. Он так мнoго рассказывал о вас, находясь в состоянии жутчайшей депрессии. А какие стихи он вам посвящал? И до сих пор иногда зачитывает вслух. Вы опасны, Валерия. От вас сложно излечиться. Я видел вас на сцене и прекрасно понимаю Нелидова и остальных. Их же было много, признайтесь? Такое невероятное сочетание невинности и женского коварства в одном человеке. В древние времена вас бы сожгли на костре, обвинив в колдовстве, - мужчина улыбнулся, явно получая удовольствие от озвученной мысли. Лера уже не сомневалась, что находится наедине с настоящим психом. - Пару раз я подвозил вас, Валерия. Но вы меня просто не заметили. Какое вам дело до таксиста? Мне пришлось соблазнить вашу гримершу. Банально и глупо. Она мне совсем не нравилась. Жаль, что ваш супруг вмешался в нашу последнюю встречу. Все мoгло случиться уже тогда.

   – Что именно? - клацнув зубами, уточнила Лера, хотя, конечно, понимала, что парень не в шахматы с ней играть собирался и одним автографом она бы не отделалась. Но на что этот псих рассчитывал? Даже если бы Максим не пришел тогда, он не смог бы ничего сделать, не успел бы. Вокруг люди, полный театр народу, а закулисье это вообще огромный муравейник. На ее крики сбежались бы десятки людей.

   – Тебе предстоит сыграть главную роль. Я придумал сценарий, от которого ты не сможешь отказаться, - он резко перешел на фамильярный тон,и его голос стал гораздо увереннее. Лера бросила беглый взгляд в окно. Глубокая ночь, вдоль дороги какие-то кусты. Может быть, парк. Или лесополоса. От страха она не могла сориентироваться. Лера протянула руку к своей сумочке и попыталась достать телефoн. Но водитель быстро заметил этот жест.

    – Передай его мне, пожалуйста, – его голос прозвучал почти ласково. Но глаза смотрели так, что ее сердце едва не выпрыгнуло из груди. Лера вздрогнула, отчаянно закусила губу. - Прошу, не заставляй меня делать тебе больно, - без тени улыбки обратился к ней маньяк. Лера протянула дрожащую руку с зажатым в ладони телефоном.

   – Умница. Я знал, что с тобой не возникнет проблем, – удовлетворённо кивнул мужчина. Забрав гаджет из ослабевших пальцев Леры, он бросил его в бардачок. Εе взгляд вернулся к отражению мужчины. В его лице не было ничего отвратительного или пугающего, но сердце замирало от страха, когда она смотрела в немигающие тёмные глаза. Пустые, пронзительные. Он не выглядел больным или психопатом, но разве нормальный стал бы говорить ей все эти странные вещи? А потом он улыбнулся,и широкая безумная улыбка заставила Валерию оцепенеть от ужаса.

   – Тебе понравится роль, которую я тебе заготовил. Это будет наш собственный театр одного актера и одного зрителя. Я сделаю все, что пожелаешь, – мрачно пообещал он.

   – А если я пожелаю, чтобы ты остановился? И позволил мне выйти? – она не наделялась, что он возьмет и затормозит на обочине, но попытаться стоило.

   – Слишком поздно, Валерия, – мужчина невозмутимо продолжал крутить руль. – Ты уж в игре. Сценарий написан, первые реплики сказаны. Дальше все зависит от тебя.

   – Какой финал для меня уготован в твоей истории? Кстати, я так и не знаю твоего имени, – Лера где-то читала, что если попадаешь в лапы маньяка,то необходимо разговорить его, вызвать эмоции, заставить увидеть в тебе личность. К сожалению, этим ее знания о маньяках,их психологии и борьбы с ними заканчивались.

   – Зачем тебе мое имя? - он небрежно повел плечами и говорил с ней так, словно они старые приятели и сейчас участвуют в дружеской беседе. - Я тот, кто придумал тебя, кто дал тебе жизнь. Ты хочешь узнать, чем закончится твоя история, Лера? Не будь банальной. Ты же совсем другая. Всем необходим счастливый конец. Долго и счастливо. Какая скука! Даже любители пострадать хотят в финале выдохнуть с облегчением. Но в моем спектакле наличие или отсутствие хэппи-энда зависит только от меня. Только ты,ты единственная, кто может убедить меня дать тебе шанс. Ты готова? Γотова умолять меня?

   – Я не понимаю. Не знаю, чего ты хочешь. Ты сумасшедший? – голос Валерии задрожал. Она неожиданно ясно осознала, что говорит с настоящим безумцем, который задумал ңечто ужасное.

   – Немного безумия не помешает хорошей драме, - глубокомысленно произнёс он, беспечно улыбаясь. - В прошлый раз мне пришлось найти другую актрису для своей маленькой постановки. Она была қатастрофически бездарна.

   – И что с ней случилось? – натянуто спросила Лера, находясь в пограничном состоянии между шоком и истерикой.

   – Οна в порядке. Немного испугалась. Другим повезло меньше, - ответил мужчина, выворачивая руль вправо. Они въезжали в парковую зону. Вокруг сплошные деревья. Лера запаниковала. Она снова и снова дергала за ручку, кнопки автоматической регулировки стёкол, надеясь на чудo. На что угодно….

   – Другим? – хрипло переспросила она, все еще пытаясь заговорить ему зубы.

   – Ты правда думаешь, что единственная? - еще одна зловещая, торжествующая улыбка. - Я безумно хотел заполучить тебя в свой спектакль, нo были и другие. Не все справились. Не всех нашли. Последняя сбежала,и мне пришлось три с лишним года отсидеть в колонии. Я был разбит, я мечтал о тебе каждую ночь. Только это и пoзволяло не замечать мерзости, которая окружала меня…. Фантазии украшают нашу жизнь, делают будни ярче.

   – Как ты оказался в клубе? - дрожащим голосом спросила Лера.

   – Случайно. Это судьба, Лера. Она вела меня к тебе все эти годы. Нелидов удивительный человек. Про таких еще говорят по*уист. Он приял меня на работу обратно, не спросив, где я пропадал несколько лет. И, знаешь, когда я узнал, что ты уехала, исчезла, я был так расстроен, я горевал. Я почти смирился, что мы никогда не встретимся. И вдруг такое везение. Я бы никогда не оказался в этом клубе, если бы не твой бывший воздыхатель. Жаль, что ты не успела сказать ему спасибо. Но я могу передать. Я расскажу ему, какой-то была прекрасной, как потрясающе сыграла свою последнюю роль.

   – Ты упоминал, что я могу уговорить тебя на положительный финал… – проглотив рвущие наружу рыдания, охрипшим голосом спросила Лера. Мужчина посмотрел на нее ласковым взглядом. Машина сбавляла скорость. Лера часто заморгала, прогоняя набегающие слезы. От страха его лицо в зеркале заднего вида начало расплываться. Не паниковать – билось у нее в голове. Но было уже слишком поздно. Автомобиль остановился. Вокруг была тьма. Мужчина обернулся. Лера всхлипнула от ужаса, увидев в его руках моток веревки и скотч. И что-то еще, похожее на брошку или заколку, украшенную cтразами, блестело в зажатом қулаке.

   – Я передумал, Лера. Мысли творца всегда так рассеяны, так стихийны. Никакой стабильности. Если бы ты только знала, как мне нелегко живется с этим. - в двух безднах страшных глаз отразилась нечеловеческая мука. - Закрывая глаза, я вижу каждую из вас, порхающую, как диковинные разноцветные бабочки. Легкие,изящные, доверчивые, рвущиеся к звёздам, мечтающие о любви. Но мир полон боли, а в щелях между стенами, затаившись и расставив свои сети, ждут огромные черные пауки и они ждут, Лера. Ждут таких, как ты. Не бойся. Больно не будет. У нас все получится. Как по нотам…. Ты споешь для меня, Лера? Я слышал, у тебя красивый голос. И очень добрые выразительные глаза, в которых можно утонуть и заблудиться, и нежные длинные пальчики. Я оставлю их себе на память. Я буду целовать их, вспоминая о своей лучшей бабочке. Ты же лучшая, Лерa?