Минут двадцать мы ехали в тягостном молчании, что мне было неприятно. Я чувствовала себя младшей сестрёнкой, которую нужно забрать потому, что так сказали родители – только вот Джейсон не был моим братом, а был приятелем моей кузины, что было ещё более неприятно. Я пыталась отвлечься тем, что смотрела в окно, но была такая темень, что в стекле я могла видеть только отражение салона автомобиля и того, кто сидел рядом со мной. Каждый раз, как я смотрела на отражение Джейсона, я видела, что он смотрит на меня, ощущала его взгляд, и от этого мне становилось всё более не по себе.

Когда я спросила, могу ли я включить радио, его леденящее «нет» ещё более усилило моё негативное впечатление от него. Я имею в виду, как можно быть таким невежливым? Когда мы подъехали к подъезду Вики, я уже не могла дождаться, когда мне можно будет выйти. В нетерпении я барабанила пальцами по ручке дверцы, пока мы метр за метром подъезжали к дверям. Машина, наконец, остановилась, и я выскочила из неё.

— Ну, спасибо большое, что подвёз, — сказала я ради вежливости, хотя, если уж быть честной, это он меня заставил поехать с ним. Его извиняло только то, что иначе мы бы попали в руки полиции. Джейсон ничего не сказал, вместо ответа он приложил два пальца к виску и отсалютовал мне. Я уже дошла до переднего входа и открыла дверь, как услышала, что мотор умолк и хлопнула дверца.

Как в замедленной съёмке я обернулась – Джейсон прошёл мимо меня, открыл дверь и вошёл в дом.

— Эмм... — Произнесла я и увидела, что он уже идёт в гостиную. На мгновение я потеряла дар речи и, должно быть выглядела совсем по-идиотски, взирая на него с ключами в руке. Как только я пришла в себя, я тоже зашла за ним внутрь, оставив входную дверь открытой.

— Может быть, тебе нужно в туалет, прежде чем ты поедешь дальше? — спросила я подходя.

— Нет, — бросил он, снимая свою чёрную куртку и стягивая сапоги.

— Ок, тогда что тебе здесь нужно? — спросила я с подозрением. Он зашёл на кухню и, не спрашивая, открыл холодильник. Я следовала за ним следом.

— Эй, ты всегда так лазишь по чужим холодильникам?

Он достал банку колы, открыл её с громким хлопком и с наслаждением сделал глоток. Мне ничего не оставалось, как стоять напротив него и наблюдать за ним. Я могла бы, конечно, попытаться выхватить у него эту банку, но борьба с ним была бы не в мою пользу, однозначно.

— Расслабься ты, — ответил он и, явно забавляясь, посмотрел на меня. В возмущении я было открыла рот, но не знала, что сказать. Этот тип вообще меня ни во что не ставит?

— Вик не имеет ничего против. Вообще-то, я могу приходить сюда, когда мне вздумается, — пояснил он, сделав третий глоток.

— Ага, — сказала я, найдя его слова мало убедительными, и скрестила руки на груди. До меня вдруг дошло, что я подошла к нему слишком близко. Автоматически я отступила на шаг, чтобы восстановить личное пространство и заносчиво ухмыльнулась.

— Я тебя нервирую? — спросил он весело и отставил банку.

Он с интересом разглядывал меня. Я сердито смотрела на него и, хотя находилась всё ещё в опасной близости от него, осталась стоять на месте, хотя мне и потребовались на это все мои силы.

— Находиться в безлюдном доме, одной, с незнакомым мужчиной, тут любая бы занервничала, — ответила я.

— Я не незнакомый, я знаю твою кузину, — ответил он, подмигивая.

— Вот это ещё под вопросом, — сказала я и это, видимо, развеселило его.

Почему он постоянно смеётся над моими комментариями? Они абсолютно серьёзны! Он скользил по мне непристойным взглядом, затем шагнул ко мне и, нахально ухмыляясь, сказал:

— И кстати, нам же всё равно надо как-то убить время, так что я могу снова.

Ок, это было уже слишком!

— Господи, ты просто отвратителен, — сказала я и направилась в гостиную. Если своими извращёнными разговорами он хотел меня оттолкнуть от себя, это у него получилось отлично. Он расхохотался и невольно его взгляд упал на лестницу.

— Твоя комната наверху, верно? — я кивнула, сначала и не поняв, зачем ему это было нужно. А когда поняла, то было уже поздно.

— Эй! — закричала я и бросилась за ним вдогонку, когда он рванул наверх.

Перескакивая через несколько ступенек сразу, он мгновенно оказался наверху. Я пыталась бежать как он, но мои ноги не были достаточно длинными, а ступеньки были такими крутыми, что уже после третьего шага я почувствовала боль в ногах. Поэтому я поднималась ещё медленнее, чем вообще могла.

— Не смей заходить в мою комнату, — предупредила я, когда поднялась на последнюю ступеньку, но моя комната была уже открыта. Это было немыслимо! Что этот парень вообще себе позволяет?

— Книжная мышка, — сказал он, когда я вошла в комнату, и оглядел моё собрание книг. Хорошо хоть, что моя комната была сегодня убрана, а всё, что не убралось, было запихнуто под кровать. Я бы со стыда сгорела, если бы кто-то зашёл в мою неубранную комнату. И, несмотря на это, я всё-таки была против его присутствия в моей комнате.

— Да к тому же ещё и романтик, — заключил он и взял с полки Шекспира. — Какие ещё неизвестные стороны можно в тебе открыть? — спросил он и, поставив книгу обратно, с интересом огляделся.

— Никакие, а теперь убирайся! — ответила я, беспомощно стоя у двери. Меня бесило, что я не могу его выдворить отсюда, просто потому, что я как будто физически была ему подчинена. Любого другого я бы уже давно вышвырнула из комнаты, а к нему я боялась даже приближаться.

Может быть, дело было в том, что он весь был в чёрном, но мне этот парень просто не нравился и всё. Мой взгляд случайно упал на кровать, где лежали красные кружевные трусики вместе с чеком, и у меня перехватило дыхание. Я тот час же направилась к кровати, зная, что он их тоже увидит, но он перехватил мой взгляд и в одно мгновение уже был там.

— Оппа, что это у нас тут? — спросил Джейсон, обеими руками поднимая с кровати мои трусики. Господи, там ещё и этикетка была. С моим размером! У меня чуть инфаркт не случился. Позабыв все свои страхи, я оттолкнула его от себя со всей силой, на которую была способна. Я хотела вывести его из равновесия, чтобы выхватить бельё, но у меня ничего не получилось, он только слегка покачнулся.

— Да мы засмущались, рыжик? — спросил он весело.

Рыжик?

— Может быть, тебе сходить к окулисту? Мои волосы коричневого цвета, а не рыжего. Слышишь, ты, груфти! — ответила я.

— Груфти? — повторил он и поднял трусики с тихим смехом к люстре. Мне было уже не добраться до его руки, поэтому я делала отчаянные попытки дотянуться, только бы заполучить их обратно.

— Джейсон! Отдай их мне! Я клянусь, что, если ты мне их сейчас не отдашь...

— Что? Ты тогда заплачешь?

Я не знала, видно ли было по мне, но я уже была близка к тому, чтобы расплакаться. К слову сказать, у меня было одно жуткое свойство, когда я была раздосадована или в ярости, я очень легко могла расплакаться и ничего не могла с этим поделать. Это было самым эффективным средством, когда все другие уже были исчерпаны. Безо всякого предупреждения я ударила его в живот со всей силы, от чего он удивлённо скорчился. Я уже подумала было, что у меня получилось, но он только со смехом потирал ушибленное место.

— Это было просто дерзко, дорогая мадмуазель — сказал он, развернувшись ко мне. Не успев опомниться, я была уже снова в его крепких руках. Ладно? Что-то здесь пошло не так!

— Отпусти меня, — потребовала я и попыталась освободиться. Но он был хитёр, он зажал мои ноги между своих так, что я бы обязательно упала, если бы он меня не держал.

— Только если ты извинишься, — сказал он, одной рукой обездвижив меня. Свободной рукой он держал трусики перед мои носом. Я возмущенно хватала воздух.

— Перед тобой извиняться? Сначала ты затащил меня в свою машину, вломился без разрешения в дом Вики, хватаешь моё бельё и я ещё должна перед тобой извиняться?

Мой голос прерывался от возмущения, но мне не суждено было узнать его ответ, потому что в следующий момент в дверях появились Вики и Линн. Всё ещё зажатая в руках Джейсона я замерла и почувствовала спиной его голос, когда он начал говорить:

— Клэр представляет мне своё нижнее бельё. Составите нам компанию?

— Эмм, мы тогда внизу, если что, — ответила Линн и увела ошарашенную Вики с собой. Я не могла уже больше бороться, я чувствовала себя вымотанной до конца.

— Да отпустишь ты меня, наконец? — спросила я, тяжело дыша, и постаралась, чтобы мой голос звучал спокойно, что было делом нелёгким, потому что моя грудь вздымалась так, будто я пробежала марафон.

— Только если ты извинишься, рыжик.

«Я не рыжая!» Я нервно дышала.

— Мы что, в детском саду? — спросила я и попыталась снова развернуться, несмотря на свою усталость. Быть так близко к нему, да ещё в таком положении... просто неправильно.

— Это что, такая жалкая попытка извиниться?

— Ладно, ты победил. Извини, пожалуйста, что я тебя ударила, — выдавила я с трудом, мысленно проклиная его всеми проклятиями.

Он отпустил меня так резко, что я зашаталась.

— Ну, это было так сложно? — спросил он, и это прозвучало так, будто он читает нотацию нашкодившему ребёнку. Не дождавшись ответа, он бросил трусики на кровать и удалился из комнаты.

— Мудак! — крикнула я ему в след и захлопнула дверь. Но он был уже на лестнице. В этот вечер я больше носа не показывала из комнаты. Во-первых, потому что на первом этаже всё ещё продолжалась вечеринка с горсткой гостей, а с другой стороны, я просто так устала, что не хотела появляться назавтра с тёмными кругами под глазами.

Ладно, главной причиной было то, что я не хотела сегодня больше видеть рожу Джейсона и, может быть, это было по-детски, но я не реагировала, не отвечала на все стуки в мою комнату и приглашения присоединиться к вечеринке. Того, что Джейсон сегодня сделал, было достаточно, чтобы у меня пропало желание перемолвиться с ним хоть одним словечком до конца моей жизни.