Робер был совершенно не в настроении выслушивать пассажи своей матери. Он уговаривал себя пропускать их мимо ушей, но это оказалось нелегким делом.

– Ради всех святых, где ты был, Робер? Я уже битый час сижу у телефона!

– Я мог перезвонить, и тебе не пришлось бы ждать так долго.

– Мне жаль, если разговор по телефону с собственной матерью тебя так раздражает.

Желваки заходили у него на скулах, но он сдержался.

– Что за неотложное дело заставило тебя так настойчиво добиваться разговора со мной, мама?

– А чем таким ты занимаешься, что оторвать тебя может лишь неотложное дело?

Робер чувствовал, что закипает.

– Мама, я взрослый женатый человек. Мне не очень нравится, когда моя мать требует позвать меня немедленно, словно маленького мальчика, в то время как я разговариваю со своей женой.

– Я так и знала, что ты с этой женщиной! Она наверняка не давала тебе подойти к телефону.

– Ошибаешься. – В голосе Робера прозвучала горькая ирония. – Шарлиз была счастлива, что ты позвонила.

– И ты думаешь, я в это поверю?

– Честно говоря, мама, меня это мало волнует. Может, ты скажешь мне наконец, зачем звонишь? Мы собираемся на вечеринку, и мне надо одеваться.

– Я знала, что это случится. Она уведет тебя от меня так же, как ее сестра увела Мориса.

– Никто никого не уводил. – Робер заговорил жестче. – Шарлиз – прекрасная и хорошо воспитанная женщина. Она многим пожертвовала ради Дэниэла, я ей за это благодарен, полагаю, что и ты должна быть благодарна.

– О, Дэниэл! – При упоминании имени внука Жозефина моментально сменила тему. – Как там мой прелестный малыш?

– Он прекрасно себя чувствует здесь, в деревне. Растет не по дням, а по часам.

– Значит, ты не привезешь его в Париж? Когда же я его увижу? – В голосе Жозефины звучало разочарование.

Раздражение Робера утихло. Он понимал, как одинока и несчастна сейчас его мать.

– Иногда мы будем приезжать в город. Но ты можешь сама навестить нас, когда тебе будет удобно. Мама, извини, мне действительно пора. Я позвоню тебе завтра.

Робер повесил трубку.

Шарлиз больше не хотелось никуда идти, но она знала, что должна. Во-первых, вечеринка устраивалась в их честь. Если молодая жена просто останется дома, все решат, что супруги поссорились, если скажется больной – все решат, что она беременна, в чем ее и так подозревали из-за поспешной свадьбы. Это просто смешно. Только вот она почему-то не смеялась.

Вскоре Робер постучал в дверь. Шарлиз уже успела починить молнию и наложить макияж, а теперь причесывалась. Робер обвел ее оценивающим взглядом, на лице его не осталось и следа недавней страсти. Никто не смог бы предположить, что всего несколько минут назад они испытывали куда более сильные чувства и эмоции, Да, конечно, он не против того, чтобы заняться с ней сексом, но о приличиях забывать не стоит, не так ли?

– Вы прелестны. Можно сказать шоферу, чтобы заводил мотор? Боюсь, мы здорово опаздываем.

К счастью, ехать было недалеко. Робер не вспоминал о недавнем инциденте, но она все равно чувствовала себя неловко.

Большинство гостей уже собралось, была здесь и Беатрис, причем сегодня она приехала в сопровождении мужчины. Они составляли прекрасную пару – высокий блондин с изящными манерами и рыжеволосая Беатрис.

Она представила своего спутника: Себастьен Артанс.

– А эта красавица – жена Робера.

Молодой человек дружески улыбнулся Шарлиз.

– Так вот кто похитил самого убежденного холостяка Парижа!

– Это оказалось не так уж просто, но кто-то же должен был это сделать, – ответила она с легкой усмешкой.

– Вы внесли раскол и смятение в ряды холостяков. Робер был нашим лидером. Если уж он не устоял, то что же говорить о нас?

Робер присоединился к ним во время этого шутливого разговора. Он обнял Шарлиз за талию и заметил:

– Все было совершенно не так. Я в некотором роде шантажировал Шарлиз, чтобы она вышла за меня.

Она взглянула ему прямо в глаза.

– Почему же «в некотором роде»? Просто шантажировал.

– Я делал все, что было в моих силах, моя любовь.

Его руки сжались крепче, и он нежно поцеловал ее в шею под ухом. Шарлиз изо всех сил пыталась сопротивляться блаженной слабости, немедленно охватившей ее тело.

Обернувшись, она поймала взгляд Беатрис, которая смотрела на нее с явной завистью. Неужели та лгала о своих чувствах к Роберу? Шарлиз решительно тряхнула головой. Она придумывает себе невесть что, на самом деле все гораздо проще. Тем временем Себастьен продолжал разговор.

– Что ж, во всем есть свои светлые стороны. Теперь ты – новобрачный и не будешь уделять столько времени работе, а значит, у нашего вина появится шанс, и дела пойдут в гору.

– Семья Себастьена давным-давно конкурирует с Овернуа в производстве вин, – пояснила Беатрис.

– А ваши виноградники тоже здесь? – вежливо поинтересовалась Шарлиз.

– Да, недалеко. Я с удовольствием приглашаю вас, но после виноградников Овернуа у нас вам покажется скучно.

– Только не мне. Я в жизни не была на винодельческой фабрике.

Робер вмешался:

– Если хочешь, завтра съездим. Я давно все тебе показал бы, но не думал, что тебя это интересует.

– А хорошо быть замужем за виноделом, – усмехнулась Беатрис. – Не придется посылать мужа в магазин в последнюю минуту перед приходом гостей. Уж бутылочка вина всегда в доме найдется.

Себастьен фыркнул:

– Интересно, почему мы все время говорим о замужестве?

– Не принимай это на свой счет. – В голосе Беатрис что-то надломилось. – Пойдемте выпьем что-нибудь.

Она ушла, и Себастьен последовал за ней, послав на прощание улыбку Шарлиз и Роберу.

– Похоже, этот роман ненадолго, – заметила Шарлиз. – Когда я увидела их впервые, я подумала, что Беатрис и Себастъен – прекрасная пара, но теперь мне кажется, они долго не продержатся.

– Я хотел бы, чтобы она прекратила с ним встречаться.

– Но ведь это просто поклонник, ничего серьезного. Она с ним даже нигде не появлялась раньше.

– Они то сходятся, то расходятся. Беатрис терзается дикой идеей, что они должны пожениться.

– Что ж, ей придется нелегко. Из нашей короткой беседы я поняла, что свадьба не входит в число его срочных планов.

– Беатрис не должна уговаривать кого-то жениться на ней. Она великолепна и желанна.

Супруги Овернуа присоединились к гостям. Одна из женщин внимательно рассматривала платье Шарлиз, а затем воскликнула:

– Только не говорите, что и это – ваших рук дело! Оно великолепно.

Едва женщины окружили их, Робер поспешно ретировался. Шарлиз отвечала на вопросы, улыбалась, благодарила, но все ее мысли были заняты Робером. Почему он так боится, что Беатрис выйдет замуж, не ревнует ли он к Себастьену? Шарлиз ощутила невольное беспокойство, вспомнив выражение лица Беатрис. Трудно поверить, что они с Робером всего лишь друзья, но несомненно только одно – каковы бы ни были их отношения, они продолжаются до сих пор.

Робер вернулся и взял ее за руку.

– Надеюсь, дамы извинят нас. Я хочу показать жене розовый сад.

Ночь была прекрасна. Дорожки, посыпанные песком, сверкали в лунном свете, воздух наполняло благоухание роз. Неожиданно Робер спросил:

– У вас несчастное выражение лица. Вам не нравится вечеринка?

– Очень нравится.

– Значит, начинаете привыкать к здешней жизни.

– В основном – да.

– Тогда что не так? Все еще переживаете то, что случилось сегодня?

– Я боюсь, что такие вещи здорово затруднят нашу жизнь, – мрачно ответила она.

– Я не мальчик, у которого в крови играют гормоны, chere. И я спокойно отношусь к тому, что мне могут отказать.

– В том-то и проблема. Я не стану утверждать, что вы мне абсолютно безразличны.

– Тогда я тем более не понимаю, в чем проблема. Мы женаты, и нас обоих тянет друг к другу.

– Типично мужской подход, – с отвращением бросила она. – Что-то я не слышу слова «любовь».

– Как говорите вы, американцы, если нет трех, то и два – уже неплохо. Думаю, нас ждет еще немало разочарований.

Когда она не ответила на его улыбку, он неожиданно взял ее за плечи и развернул к себе.

– Я очень хочу заняться с тобой любовью, но гораздо больше я не хочу, чтобы ты об этом жалела. Я не хочу обижать мою девочку, Шарлиз. Ты не заслуживаешь зла, а я уже достаточно навредил тебе.

Ну почему он все время напоминает об их дурацком фиктивном браке! Между ними явно существует взаимное притяжение, и в другой ситуации, несмотря на Беатрис, она могла бы попытаться его завоевать, но не надо подменять любовь сексуальным влечением.

– Ладно, здесь не место для выяснения отношений. Нам лучше вернуться.

Она вздохнула. Лучше уж веселиться на вечеринке. По крайней мере, здесь она может демонстрировать свое увлечение Робером, ничего не опасаясь.

Он был озадачен, но доволен, когда она перестала незаметно уклоняться от его объятий и поцелуев на людях. Один из приятелей Робера спросил:

– Робер, вы женаты уже несколько недель, а выглядите так счастливо, словно только что обвенчались. Когда закончится медовый месяц?

– Будь моя воля – никогда, – отвечал Робер, страстно глядя на Шарлиз.

В конце концов она прошептала ему на ухо:

– Мы не перестараемся?

– Я контролирую ситуацию, – ухмыльнулся он в ответ.

Шарлиз забежала в дамскую комнату попудрить нос и застала у зеркала Беатрис. Они немного поболтали, а затем Беатрис неожиданно спросила:

– Что ты думаешь о Себастьене?

– Он симпатичный.

– Да, но нравится ли он тебе?

– Он очень милый, насколько я могу об этом судить. Мы же общались всего несколько минут.

Беатрис задумчиво уставилась в зеркало.

– Робер считает, что Себастьен не для меня.

– Мне кажется, это ты должна решить сама. Или Робер должен поставить штамп «одобряю» на всех, с кем ты появляешься в обществе?

– Да нет, конечно – нет, но я прислушиваюсь к его мнению.

– Возможно, Робер недолюбливает Себастьена как бизнес-конкурента?

– Нет, это здесь ни при чем. Вина семьи Овернуа известны во всем мире, а Себастьен специализируется только на эксклюзивных напитках. На самом деле они не соперники. Тут дело в личном мнении Робера.

– А ты серьезно настроена?

– Я хочу выйти замуж за Себастьена.

Шарлиз искоса поглядела на Беатрис.

– А как Робер относился к этому?

– Да никак, он никогда не верил, что наши отношения продлятся долго. – Беатрис печально улыбнулась. – Я не произвожу впечатления женщины, способной на долгие и серьезные отношения.

Интересно, а Робер в принципе способен одобрить ее брак с кем бы то ни было? Шарлиз опять почувствовала укол ревности и постаралась спрятать поглубже вновь возникшее чувство зависти к этой рыжеволосой красавице.

– Если ты не уверена в своих чувствах к Себастьену, возможно, он действительно не для тебя?

Беатрис неожиданно хихикнула.

– Мне срочно нужно замуж. За кого угодно. Я не становлюсь моложе. Мне нужна семья, и желательно, чтобы это случилось в том возрасте, когда меня еще нельзя будет спутать с бабушкой собственных детей!

– Полагаю, пара-тройка лет в запасе у тебя есть, – пошутила Шарлиз.

– Вот-вот, и Робер говорил то же самое, но ему-то не о чем волноваться. Привлекательность мужчины с возрастом только растет.

Шарлиз вспомнила мужественное лицо Робера и его сильное тело. Должно быть, он будет чертовски хорош с седыми висками, оттеняющими его темные волосы, и легкими смешливыми морщинками в уголках глаз. Это только придаст выразительности его лицу. Будет ли он к тому времени все еще частью ее жизни?

Вошли еще две женщины, в небольшой дамской комнате сразу стало тесно, и Шарлиз с подругой вернулись к гостям. Робер, оказывается, искал свою жену.

– Я случайно столкнулась у зеркала с Беатрис, мы болтали, – объяснила она.

– Вы провели сегодня столько времени вместе, неужели не наговорились?

Он шутил, но в глазах его читалась тревога. Чего он опасается? Чтобы Беатрис не сболтнула лишнего?

– У женщин темы для разговоров никогда не переводятся, – усмехнулась Шарлиз.

– Я рад, что у тебя появилась подруга, но я тебя искал. Ты не голодна? На втором этаже есть буфет.

– Так вот зачем я тебе понадобилась. Ты сам хочешь есть.

– Вот теперь я вижу, что мы действительно женаты. Ты уже умеешь угадывать мои мысли.

Шарлиз подумала о том, что, кроме шуток, сегодняшняя сцена сблизила их с Робером, она почувствовала его всем своим существом, и он перестал быть чужим. Видимо, то же самое невольно ощутил и он.

По дороге в буфет Шарлиз решила раз и навсегда покончить с недосказанностью, которая могла грозить ей в дальнейшем унижением и обидами. Как бы между прочим она заметила:

– Ты имеешь большое влияние на Беатрис. Она, кажется, очень увлечена Себастьеном, но не хочет выходить за него без твоего благословения.

– Если б она действительно знала, чего хочет, мое мнение не имело бы для нее значения.

– У меня сложилось другое впечатление.

– Ты пока плохо знаешь ее. Беатрис всю жизнь обсуждает со мной свои проблемы, внимательно выслушивает советы – а затем поступает по-своему, – его внимание переключилось на стол, ломившийся от еды. – Очень рекомендую мусс из копченой лососины и заливное из форели. Это фирменные блюда шеф-повара.

Казалось, Робера в данную минуту интересует только меню. Неужели он такой хороший актер – или его действительно не волнует то, что Беатрис собирается замуж за другого? Шарлиз не знала, что и думать, и под конец решила просто радоваться жизни и не думать о плохом. Похоже, Робер действительно счастлив и ведет себя абсолютно естественно.

Домой они вернулись поздно. Шарлиз отправилась посмотреть на Дэнни, Робер пошел с ней.

Со своей обычной предусмотрительностью он распорядился заново обставить детскую еще перед их приездом. Мебель была подходящей по размеру, стены украшены веселыми картинками. Любые игрушки, каких только могла пожелать душа маленького мальчика, лежали тут и там.

Дэнни спал, как маленький ангел, сжимая в руках розового слона. Когда Шарлиз подоткнула ему одеяло, он сонно пробормотал:

– Хочу пить.

– Даже не проснулся. Говорит это по привычке, – улыбнувшись, шепнула Шарлиз.

На цыпочках они вышли из комнаты. Когда они спустились в холл, Робер задумчиво сказал:

– Никогда не думал, что малыши приносят в дом столько радости.

– Я раньше тоже не думала. Дэнни изменил всю мою жизнь.

– Надеюсь, к лучшему?

Робер нежно и вкрадчиво взял ее за руку. Она мягко, но настойчиво освободилась.

– Разумеется, только к лучшему. Теперь я не могу и представить себе жизни без Дэнни.

– Даже если это значит – жить со мной?

– Ну, против таких условий вряд ли кто будет протестовать.

– Что ж, прекрасно, что я нашел способ сделать тебя счастливой, хотя явно не тот, который предпочел бы сам. – Его голос звучал немного язвительно.

Наши отношения всегда на грани, с грустью подумала Шарлиз. Каждый раз мы балансируем на тонкой проволочке. Либо спор и ругань, либо еле сдерживаемая страсть, почти животное желание.

Они уже подошли к двери спальни, и Шарлиз быстро переменила тему.

– Когда мы отправимся на виноградники?

– Да как скажешь. Хотя нет, постой. Завтра утром у меня важная встреча с чиновником из департамента по землепользованию, но я забыл, во сколько. Зайдем ко мне, посмотрим?

Ночники мягким теплым светом освещали его разобранную постель. Шарлиз торопливо огляделась. Робера, казалось, совсем не трогала двусмысленность этой провокационной обстановки.

– Нашел. Девять часов. Это не займет много времени, так что весь день в нашем распоряжении.

– Прекрасно. Тогда до завтра? – Она торопливо попятилась к своей двери.

– Ты уже уходишь к себе? Устала? Может, выпьем чего-нибудь на сон грядущий?

– Уже поздно, и нам обоим пора спать.

– Это должно было стать моим следующим предложением, – ухмыльнулся он.

– Вот этого-то я и боялась, – в тон ему ответила Шарлиз.

Он потрепал ее по щеке. Простой жест, небрежная ласка, но все ее тело затрепетало и откликнулось на нее.

– Ты не должна меня бояться. Я никогда не причиню тебе зла.

Уже причинил и не знает об этом, с тоской подумала Шарлиз. Нельзя полюбить кого-то, если тобой владеет только плотская страсть. Робер не виноват.

– Позволь мне продолжить наш утренний разговор. – Его руки легли ей на плечи, скользнув под шелковистую волну волос. – Останься со мной этой ночью, chere.

Его голос заставлял все ее тело вибрировать. Шарлиз уже представляла, как Робер раздевает ее и несет к своей кровати, как это было днем, только на этот раз ничто их не прервет. Он ляжет рядом с ней, его глаза будут сиять в темноте ночи, а пальцы зажгут огонь в ее обнаженном теле…

Робер нежно спустил бретельку платья с одного плеча Шарлиз и коснулся губами ее напрягшейся груди.

– Позволь любить тебя, мой ангел, позволь обладать тобой… – Его губы ласкали ее тело все жарче, обещая неведомую доселе страсть. – Я так хочу тебя!

Сделать выбор было невыносимо трудно. Волна желания накрыла девушку с головой, но Шарлиз боялась, что их близость даст Роберу власть не только над ее телом. Она не может этого позволить. Особенно зная, что он ее не любит.

Собрав все свои душевные и физические силы, Шарлиз шагнула назад и трясущимися пальцами поправила платье.

– Это не должно было случиться сегодня днем, и с того момента ничего не изменилось.

Робер смотрел на Шарлиз, смотрел долго и пристально, пока она пыталась справиться с собственным дыханием. Теперь один его поцелуй мог положить конец ее сопротивлению… Наконец, Робер сказал:

– Хорошо. Нет – значит нет, даже если я с этим не согласен. Но пойми же, ты просто оттягиваешь неизбежное. Рано или поздно ты станешь моей, chere! Я подожду, хотя это будет нелегко.

Он проводил ее до двери в соседнюю спальню. Шарлиз не ответила, она не могла произнести ни слова. Раздеваясь перед сном, девушка думала в смятении: а что, если Робер прав? Они действительно когда-нибудь станут близки, но тогда почему не сейчас, когда все ее тело сводит сладкой судорогой и каждый дюйм ее кожи жаждет его прикосновения?

Шарлиз приняла единственно верное решение. Глубоко вздохнула – и выключила ночник.