Гидеон Хорн яростно мерил шагами палубу «Сатира», пытаясь стуком подкованных сапог заглушить доносившиеся из трюма рыдания.

К черту бабенок с их бесконечным нытьем! Неужели они не понимают, что освобождение – огромная удача? Гидеону довелось побывать в Новом Южном Уэльсе и увидеть населенную убийцами и ворами колонию, где царило полное и беспросветное беззаконие. Австралия не место для женщин, пусть даже и осужденных.

Едва «Сатир» отошел от «Добродетели», как к капитану подошел Барнаби Кент. На губах денди играла ироническая усмешка.

– Ну, капитан, поздравляю. Должен признать, операция прошла успешно.

– Придержи свое английское чувство юмора, Барнаби. Что-то у меня нет настроения выслушивать нелепые комментарии.

– Шум в трюме нервирует команду.

– Думаю, ребятам и раньше доводилось слышать женские стенания, – пожал плечами Гидеон. Но даже он не мог не признать, что доносившиеся рыдания казались куда отчаяннее, чем плач женщины, потерявшей любимое ожерелье. – Капитан отдал приказ боцману и снова повернулся к Барнаби: – Скажи матросам, чтобы заткнули уши, если рев их раздражает. Нам предстоит немало потрудиться, чтобы уйти как можно дальше еще до того, как «Добродетель» вернется на Сантьяго и организует погоню.

Барнаби кивнул, но не двинулся с места.

– Дело в том, что это не просто женщины. Это будущие жены, и ребята переживают из-за того, что они так расстроились. Все надеялись на совсем другую встречу.

– Поверь, я тоже не ожидал ничего подобного. Все испортила эта отвратительная девчонка, леди Сара. Пока я не сунул ее в трюм, стояла тишина. Надо было предвидеть, что она примется подначивать остальных. От нее одни неприятности!

– Именно. – Барнаби достал из кармана щегольскую сигару, ловко ее зажег и глубоко затянулся. – Может быть, стоило отпустить скандальную мисс и не связываться? Все равно угрозы не имеют никакого основания. Даже если бы ей удалось уговорить брата снарядить экспедицию на поиски осужденных женщин, найти нас они не смогли бы. Нашего острова на карте нет и...

– Нет, рисковать я не намерен. Для осуществления замысла нам необходимы мир и покой. А так нам пришлось бы постоянно оглядываться, не плывет ли этот чертов граф.

– Но ведь захватив леди, ты вовсе не исправил положение. Наоборот. Неужели граф допустит, чтобы сестра бесследно исчезла в океанских просторах, и не попытается ее найти? Черта с два!

Гидеон посмотрел вслед быстро уходящему вдаль тюремному фрегату. Барнаби прав. Но от этого не легче.

– Ты сам сказал, что найти нас практически невозможно. К тому же не забывай: в Англии эта зануда окажется куда опаснее – будет постоянно подзуживать брата. А так, без ее нытья, он, может быть, и не побеспокоится. Будь у тебя такая сестрица, ты бы очень торопился вернуть ее домой?

– Не знаю. Возможно, торопился бы. – Барнаби с задумчивым видом выпустил кольцо дыма. – Ты уверен, что не cyществует... иных причин, заставивших тебя притащить эту малыш ку на шхуну?

Гидеон нахмурился и направился к квартердеку.

– Что ты имеешь в виду?

Барнаби пошел следом.

– А то, что мисс Уиллис – сестра графа. Всем известно, что ты на многое способен, капитан, лишь бы щелкнуть по носу аристократа.

Гидеон молча поднялся по лестнице и встал у штурвала, сменив боцмана. Если честно, он и сам не мог внятно объяснитт зачем притащил на борт мисс Уиллис... леди Сару. Просто взбесился, узнав, что она сестра графа.

Эти жеманные чванливые хлыщи приносят цивилизованному миру одни лишь несчастья. Если бы не такие, как граф Блэкмор и его настырная сестрица, на земле было бы куда меньше страданий и сердечной боли, жестокости и разлук.

Капитан поморщился. Старая боль вновь дала себя знать. Сколько бы он ни издевался над всеми этими нелепыми маркизами, графами, герцогами и виконтами, сколько бы ни грабил их суда, ему никак не удавалось заглушить душевную боль, а тем более изменить ту безжалостную систему, которая уничтожила отца и толкнула мать на немыслимый поступок.

Мать... Капитан дотронулся до украшенной драгоценными камнями пряжки на ремне. Когда-то эти рубины и бриллианты были дорогой брошью, но Гидеон переделал ее в пряжку и носил как постоянное напоминание о предательстве. Возможно, Барнаби прав и он действительно не захотел отпустить леди Сару лишь затем, чтобы наказать за принадлежность к благородному семейству.

– Если ты захватил ее не из-за титула, то наверняка потому, что не мог не заметить, как эта малышка хороша собой.

– Она всего лишь одна из них, – язвительно огрызнулся Гидеон. – И хватит об этом.

Барнаби рассмеялся, а капитан еще крепче вцепился в штурвал. Да, от его внимания не ускользнула ни точеная фигурка леди Сары, ни ее очаровательное личико. Из-под нелепого чопорночепца выбивался один-единственный локон, но и он казался своевольным, упрямым и ярко-каштановым. Гидеон невольно представил, как эти густые каштановые, с бронзовым отливом волосы будут развеваться на попутном ветру или, чуть влажные, закроют стройную спину.

Упрямую спину. К черту эту дерзкую, нахальную девчонку! Зануда, которая не лезет за словом в карман, вот и все. Возможно она и соблазнительна, но у Гидеона давно выработались требования к будущей жене, и эта кукла им не соответствует. Ему нужна ласковая и нежная подруга, способная дарить мир, ласку, нежность и спокойствие, а не взбалмошная аристократка, от которой не будет покоя ни днем, ни ночью.

– Тебя не касается, зачем я снял девчонку с «Добродетели», – заявил Гидеон. – Она у нас на борту, и обратно ее не отправишь. – В этот момент рыдания в трюме усилились, и Гидеон нахмурился: – Просто позор. Эти бабенки никогда не успокоятся, если леди будет их подначивать.

– Скорее всего она решила, что если женщины доведут всех до отчаяния своими слезами, то ты передумаешь и отправишь их обратно в плавучую тюрьму.

– Обратно! Ха! Да пусть благодарят Господа за то, что их избавили от ужасов Нового Южного Уэльса, не говоря уже о тяготах пути!

– Но они-то ничего не знают ни об ужасах, ни о тяготах, так ведь? А ты даже не потрудился поделиться с ними нашими замыслами.

Гидеон задумчиво потер небритый подбородок.

– Ты прав. Я так торопился без кровопролития перевести их на нашу шхуну, что не сказал ровным счетом ничего – лишь упомянул, что мужчинам нужны жены, и все.

Гидеон выровнял штурвал. Наверное, стоило немного успокоить этих испуганно квохчущих куриц. Если бы он дал ясно понять, что никто не собирается наносить им ни малейшего вреда, то, возможно, они вели бы себя спокойнее. Но чтобы поговорить, придется иметь дело с леди Сарой. Судя по всему, она назначила себя самой главной и ответственной. Полномочной представительницей.

Мысль показалась настолько забавной, что капитан даже улыбнулся. Полномочная представительница? Что ж, прекрасно. Значит, можно обратиться непосредственно к источнику проблемы.

– Барнаби, отправляйся вниз и проводи леди Сару в мою каюту. А потом встанешь к штурвалу.

– Прямо сейчас?

– Немедленно. Думаю, пора кое-что обсудить с этой несговорчивой дамочкой.

Сара стояла в переполненном трюме. Праведное негодование выплескивалось через край. Как посмел этот бессовестный пират захватить их и обращаться с ними подобным образом?!

– Ну же, девочки, громче! Уверена, вы способны на большее! – крикнула Сара своим подопечным, которые рыдали и причитали так, словно от их груди насильно отрывали детей. – Охрипнем, но заставим негодяев повернуть корабль!

– Ага, а они в отместку нас прирежут! – закричала Куини, перекрывая нестройный хор голосов. Она единственная не одобряла план Сары. План же был очень прост и состоял в том, чтобы вывести пиратов из терпения громким плачем и причитаниями. Впрочем, все остальные с энтузиазмом поддержали учительницу. Во всяком случае, она предлагала действовать, а не лежать в ожидании, пока у пиратов дойдут до них руки после разбора награбленной на «Добродетели» провизии.

– Если бы они хотели нас прирезать, то давно бы это сделали, – возразила Сара. – Но они сказали, что им нужны жены! Так давайте же покажем им, какими ужасными женами мы можем стать, и вполне возможно, они нас отпустят!

Слова прозвучали в тот самый момент, как люк трюма открылся и по лестнице спустился один из пиратов. Выразительная улыбка показывала, что моряк вовсе не глух.

Сара знаком попросила женщин замолчать и вопросительно взглянула на непрошеного гостя. Элегантный костюм резко отличал его от товарищей. Действительно, в Англии этот человек вполне мог бы считаться денди: шелковые носки, полосатый жилет, завязанный бергамским узлом дорогой пестрый галстук.

Женщины замолчали, а щеголь слегка наклонился к Саре и негромко произнес:

– Капитан хочет с вами поговорить, леди Сара, если вы соизволите пойти со мной.

О, да он к тому же англичанин! Среди буйной толпы варваров-колонистов хоть один человек оказался англичанином, а значит, непременно должен обладать моральными принципами.

Должен. Не стоит забывать, что человек этот не кто иной, как пират.

Услышав, что Сару хотят куда-то увести, женщины окружили любимую учительницу, изо всех пытаясь защитить. Конечно, искренняя преданность не могла не тронуть, однако толку от нее никакого. Им не удалось бы защитить даже самих себя, не только ее.

– Все в порядке, девочки. – Мисс Уиллис постаралась улыбнуться. – Если капитану угодно, я готова побеседовать с ним. Кто знает, возможно, он все-таки придет в себя.

Скептические взгляды женщин показали, что они не слишком верят в столь радужную перспективу. Меньше всего на свете Саре хотелось оказаться в личной каюте капитана. Однако пришлось скрыть страх за спокойным выражением лица, распрямить плечи и твердым шагом направиться к лестнице.

Едва она подошла к пирату, тот немного отступил, показывая, чтобы учительница поднялась по лестнице первой. Мгновение поколебавшись, Сара повиновалась. Карабкаясь по крутым ступенькам, она изо всех сил прижимала подол широкой юбки, сердясь на себя за излишнюю скромность. Что за глупости? Скорее всего в ближайшее время ей предстоит против собственной воли утратить девственность, а она заботится о таких пустяках, как юбка!

Едва учительница и пират оказались на палубе, англичанин неожиданно ласково сжал ее руку и остановился.

– Я Барнаби Кент, первый помощник капитана. И прежде чем проводить вас к нему, хочу предупредить, что в его присутствии лучше вести себя осмотрительно.

– Осмотрительно? Значит, в пиратском этикете существуют не известные мне правила?

Моряк едва заметно улыбнулся:

– Вовсе нет. Однако на вашем месте я не стал бы подчеркивать близость к графу Блэкмору.

– Почему же?

– Возможно, вам доводилось слышать о лорде-пирате? В свое время лондонские газеты немало о нем писали.

По какой-то причине слова «лорд-пират» задели те струны, которые остались безучастными к звучанию слов «Сатир» и «капитан Хорн». Сердце тревожно забилось.

– Лорд-пират. Вы имеете в виду того... того ужасного челочка, который не пропускает ни единого судна, принадлежащего титулованному лицу?

– Именно так, – сухо подтвердил Кент. – Этот «ужасный человек» – Гидеон Хорн, тот самый капитан, который захватил в плен вас и ваших учениц.

Сара с трудом уняла охватившую дрожь. Боже милостивый! Значит, вот откуда ей известно название парусника «Сатир»! Из газет. Теперь понятно, почему так взбеленился необузданный разбойник, стоило ей неосмотрительно швырнуть ему в лицо имя и титул Джордана. Она надеялась, что упоминание о брате-пэре сможет облегчить судьбу несчастных, а вместо этого лишь усложнила и без того безысходную ситуацию.

– Понимаю.

– Нет, не понимаете. Дело в том, что капитан ненавидит аристократов, а потому вам ни в коем случае не следует даже упоминать о благородной крови – если, конечно, хотите увидеть светлую сторону его натуры.

– А что, у этого человека есть светлая сторона?

На лице англичанина появилась настоящая широкая улыбка.

– Да, есть. – Без особого стеснения окинув взглядом Сару с головы до ног, необычный пират улыбнулся еще шире: – Особенно если речь идет о такой хорошенькой женщине, как вы, мисс.

Сара почувствовала, что краснеет, и отвернулась.

– Думаю, что в данной ситуации внешняя привлекательность вовсе не достоинство, а серьезный недостаток.

– Капитан не обидит вас, не бойтесь. Но если вы будете раздражать его своим графским титулом, он может потерять над собой контроль. Так что осмотрительность принесет пользу и вам, и вашим подопечным.

Пират-денди говорил так искренне, что трудно было не поверить ему. Этому человеку небезразлична судьба пленниц. Так, может быть, использовать это обстоятельство на общее благо?

– Вы ведь англичанин, правда? И наверняка понимаете, что капитан Хорн поступает по-варварски. Пожалуйста, убедите его отпустить нас и отвезти обратно в порт Сантьяго. Убедите отказаться от жестокой затеи.

Светлые глаза первого помощника мгновенно утратили выражение сочувствия и симпатии и превратились в холодные колючие ледяные кристаллы.

– Я давным-давно потерял чувство преданности Англии и англичанам, миледи. К тому же сама идея захвата корабля с осужденными женщинами принадлежит мне.

Сара была потрясена. Ведь она так надеялась на его помощь. Но пират есть пират, и доверять ему нельзя.

– Ведите меня к капитану, – сухо произнесла Сара. Тянуть не было никакого смысла; уж лучше сразу узнать собственную судьбу.

Первый помощник прошел под снастями и направился к маячившему впереди квартердеку. Капитан стоял у штурвала, внимательно глядя вперед. Сильные, почти прямые плечи, широко расставленные ноги, мощная мускулистая спина...

Мистер Кент открыл дверь под квартердеком и вошел в просторную комнату, почти такую же, как кают-компания на «Добродетели». К счастью, комната оказалась пустой – вся команда упорно работала над парусами, чтобы как можно скорее скрыться в океане. Но пройдет совсем немного времени, и здесь появятся пираты. Начнут пить, играть в карты и...

При одной лишь мысли о том, чем еще могут заниматься бесшабашные морские разбойники, Сара вздрогнула. Хорошо, что и она сама, и ее подопечные получили небольшую отсрочку. А может быть, если разговор с капитаном пройдет удачно, он все-таки изменит решение.

Надежда растаяла, едва мистер Кент открыл дверь в капитанскую каюту и жестом пригласил девушку войти. Сара оглянулась и сразу поняла, что добра и милости ждать не приходится. Каюта представляла собой роскошные покои и в то же время арсенал, богатейшую коллекцию оружия. Нет, хозяин этой каюты не мог быть честным человеком, способным пожалеть несчастных осужденных женщин. Ему просто неведомо сострадание.

– Капитан присоединится к вам через пару минут, – сообщил мистер Кент и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Сара едва расслышала его слова. Она слишком увлеклась изучением жилища морского разбойника. До сих пор ей довелось побывать лишь в одной капитанской каюте – в гостях у доблестного капитана Роджерса. Маленькая спартанская комнатка, не претендующая на комфорт, по сравнению с этой каютой казалась убогой каморкой юнги.

Здесь же вся мебель была изготовлена из лучших сортов красного дерева – начиная с заваленного инструментами и бумагами письменного стола и кончая застекленным шкафом, где на полках лежали пистолеты и ножи всевозможных форм и размеров. Темно-синие шторы были украшены золотым шитьем, на полу лежал толстый персидский ковер.

Огромная кровать красного дерева занимала целый угол просторной каюты. Четыре столбика, поддерживавшие парчовый балдахин, были украшены резьбой с изображением того самого сатира, который красовался на носу шхуны. Красное шелковое покрывало контрастировало с целой горой черных атласных подушек. Словно завороженная, Сара подошла к кровати. Какие же отчаянные безрассудства, какие безумства здесь происходили!

Перед глазами возник образ темноволосого статного красавца, и Сара осторожно дотронулась до края покрывала. Должно быть, в этой постели побывало немало женщин. Как он склоняется над ними, как ласкает большими сильными руками, как целует насмешливыми губами? Сару захлестнула горячая волна.

– Ищете следы воровства, мародерства и насилия, леди Сара? – раздался за спиной уже знакомый голос.

Зардевшись, мисс Уиллис резко повернулась. Перед ней стоял пиратский капитан собственной персоной.

Капитан закрыл дверь и спокойно стоял, с улыбкой глядя на потерявшую дар речи пленницу.

– Покрывало когда-то принадлежало омерзительному британскому виконту, который плыл в Америку, чтобы жениться на богатой наследнице, – пояснил он, сняв с пояса саблю и небрежно повесив ее на крючок возле двери. – Мне доставило особенное удовольствие оголить кровать, которую он делил с любовницей.

Мисс Уиллис нахмурилась, вспомнив, что говорил мистер Кент о ненависти капитана к английским аристократам. Так, может быть, стоит рассказать о своем двойственном положении? Вдруг признание окажется полезным и пират прислушается к ее мольбам?

– Капитан Хорн, дело в том, что... хотелось бы уточнить одно обстоятельство. Я не... короче говоря, не следует называть меня леди Сара.

– Но почему?

– Потому что я не настоящая леди – во всяком случае, в том смысле, который вы привыкли вкладывать в это понятие.

– Хотите сказать, что на самом деле вы вовсе не сестра графа Блэкмора?

– Сестра. Вернее, вроде как сестра. – Сара глубоко вздохнула. – Его отец, покойный граф Блэкмор, удочерил меня после того, как женился на моей овдовевшей матери. Поэтому я не столько леди Сара, сколько просто мисс Уиллис.

Пират молчал. Сара с опаской подняла глаза и с удивлением заметила, что он вовсе не выглядит сердитым. Выражение смуглого жесткого лица скорее можно было назвать задумчивым.

– Значит, несмотря на то что вы вошли в семью графа и стали ее членом, вы тем не менее не имеете права носить тот почетный титул, который доступен всем остальным детям графа?

Саре никогда еще не приходилось слышать такую сложную интерпретацию собственного статуса.

– Именно так. На титул леди я права не имею.

Капитан пожал плечами:

– Такой нелепицы мне не приходилось слышать ни разу в жизни. Наверное, я так и не смогу понять логику англичан. Вы зачем-то создаете нелепые правила, из-за которых постоянно возникают ненужные раздоры. Младшие сыновья не наследуют ни титул, ни собственность. Дочери тоже ничего не наследуют. Отцы настроены против собственных детей.

Неожиданный экскурс в особенности и тонкости устройства британского общества буквально потряс Сару.

– Но вы не можете не признать, что система исправно служит уже многие сотни лет, – робко заметила она в защиту соотечественников.

– Служит ли? – вскинул бровь капитан.

Саре очень хотелось спросить, почему капитан так ненавидит ее земляков, но она не решилась.

Пират между тем так пронзительно смотрел на пленницу, словно хотел заглянуть ей в самую душу. Мисс Уиллис не раз приходилось выдерживать и жаркое внимание лордов, и похотливые взгляды заключенных тюрьмы Ньюгейт, не говоря уже о пристальном интересе матросов фрегата «Добродетель». Но еще ни один мужчина не смотрел на нее столь самозабвенно.

Саре стало не по себе. Она опустила глаза, лихорадочно придумывая, что бы сказать, чем разрядить внезапно накалившуюся атмосферу.

– Насколько я понимаю, вы собирались обсудить со мной вовсе не этот вопрос, не так ли?

Фраза вывела собеседника из глубокой задумчивости.

– Да, разумеется. – Обойдя стол, капитан уселся в глубокое кресло и показал на стул по другую его сторону: – Присаживайтесь, леди Сара.

– Я же сказала, не надо называть меня...

– Это мой корабль, и правила на нем устанавливаю я и только я. А потому собираюсь называть вас так, как мне заблагорассудится.

Дерзкий взгляд быстро скользнул по фигуре и вновь вернулся к лицу.

– Тем более что титул будет постоянно напоминать о графе Блэкморе – истинном английском аристократе, который маячит где-то в туманной дали, выжидая лишь удобной минуты, чтобы налететь на меня.

Сара выпрямилась и чопорно сложила руки на коленях.

– Тот факт, что граф Блэкмор – сводный, а не родной брат, ничего не меняет. Он все равно не забудет обо мне. Едва лорд услышит о случившемся, как тут же бросится на поиски. За шхуной будут гоняться вооруженные суда Королевского военно-морского флота. Вы не сможете уйти, не сможете спрятаться.

Слова возымели совсем не тот эффект, на который рассчитывала отважная пленница. Красивое лицо капитана расплылось в широкой улыбке.

– Ну, в таком случае, как только мы достигнем пункта назначения, сразу сойдем на берег и больше не будем странствовать.

– Что вы имеете в виду?

Пират пожал плечами:

– Мы собираемся оставить пиратский бизнес. Уйти в отставку. Об этом давно мечтают все: и я сам, и все мои люди. Именно поэтому нам и нужны жены.

На какой-то миг Сара утратила дар речи. Затем обвела взглядом золотые украшения и роскошные излишества каюты.

– В отставку?

– Да. Именно так. В отставку. Как вы, наверное, знаете, в последнее время пиратство превратилось в очень опасную и беспокойную профессию. Правительства многих стран изо всех сил пытаются выследить и уничтожить нашего брата. А мы с ребятами неплохо заработали и вполне можем устроить свою жизнь.

Сара машинально кивнула.

Откинувшись в кресле, капитан сплел пальцы на животе и без особого стеснения рассматривал свою гостью. Рассматривал так внимательно, что, казалось, прикасался к волосам, лицу и даже к скромно прикрытой груди. Если бы на нее так смотрел другой мужчина, она возмутилась бы. Почему же этот взгляд капитана не оскорбляет, а лишь заставляет сердце биться быстрее?

– Проблема заключается в том, – снова заговорил пират, – что нет на свете страны, где мы могли бы обрести желанный покой.

– А Америка?

–Даже Америка не может стать для нас тихой гаванью. А главное, никто из нас особенно туда не стремится. Да и вряд ли в Америке ждут банду пиратов с распростертыми объятиями.

– Ничего удивительного, – заметила Сара и тут же под негодующим взглядом прикусила язык.

Однако капитан быстро взял себя в руки и заговорил уже совершенно спокойно.

– Вижу, вы понимаете ситуацию. К счастью, нам удалось разыскать в океане остров, населенный лишь дикими свиньями. На нем есть все, что необходимо для жизни: река с чистой водой, обильная растительность. К тому же остров достаточно велик, может вместить множество людей. Вот мы и решили обосноваться в этом уединенном уголке мира. Но у нас нет женщин. А колония без женщин... сами понимаете... – Он улыбнулся.

Улыбка была обезоруживающей, очаровательной, неотразимой. Строгая учительница и оскорбленная пленница едва сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ. Нет, она ни за что не поддастся злым чарам жестокого и злобного негодяя. Этот путь не для нее!

– Но почему именно эти женщины? Разве нельзя найти жен на островах Зеленого Мыса или...

– А как вы думаете, с какой стати мы оказались на Сантьяго? – Снова помрачнев, капитан отвел взгляд. – К сожалению, трудно найти женщин, которые согласились бы бросить дом и родных и поселиться на далеком неизведанном острове, посвятив жизнь обустройству дикой, пусть и прекрасной земли. Даже... даже божьи коровки считают это предложение не слишком заманчивым.

Да уж, действительно божьи коровки, иначе их не назовешь. Сара смутилась и покраснела.

– Неужели их можно в чем-то обвинять?

Пират снова в упор взглянул на собеседницу. Судя по улыбке, ее смущение доставило ему истинное удовольствие.

– Думаю, нет. У них есть свои веские причины оставаться на острове Сантьяго. Однако для узниц «Добродетели» ситуация складывается совсем по-другому. Несчастные обречены на рабское существование в чужой стране. Мы не случайно выбрали именно их: просто решили, что свободная жизнь с нами устроит их больше, чем рабство у бывших каторжников в Новом Южном Уэльсе.

– По правде говоря, пираты не очень-то отличаются от бывших каторжников, – возразила Сара. – И те и другие – преступники, разве не так?

Лицо капитана мгновенно напряглось. Улыбка исчезла.

– Поверьте, между моими людьми и этими головорезами – огромная разница.

– И вы хотите, чтобы я поверила вам на слово?

– Но ведь особого выбора нет, не правда ли?

Раздражение собеседницы заставило капитана Хорна обуздать свой нрав.

– Более того, – уже спокойно продолжил он, – наш остров куда уютнее и дружелюбнее, чем Новый Южный Уэльс с его безжалостным климатом и еще более безжалостным правительством. У нас замечательная мягкая погода, приятная, не требующая особых усилий жизнь, обилие продовольствия и никакого правительства, кроме того, которое мы создадим сами. Нет ни тюремщиков, ни судей, пресмыкающихся перед знатными и богатыми и безжалостно топчущих бедняков. Во всяком случае, райская жизнь настанет, как только ваши подопечные осчастливят нас своим присутствием.

Пират нарисовал удивительно яркую и впечатляющую картину волшебного острова, однако одурачить Сару оказалось нелегко. Да, действительно, Новый Южный Уэльс в конечном итоге мог оказаться не самым приятным местом на земле, но там осужденные женщины получали хоть какое-то подобие выбора. Их никто не принуждал выходить замуж против воли. Пусть население страны будет смотреть на новоприбывших как на завзятых проституток: все равно у них есть шанс честной жизнью и упорным трудом завоевать и благосостояние, и уважение. Ведь известны случаи, пусть даже и немногочисленные, когда выселенные в Австралию преступники возвращались на родину, в Англию, честными людьми и воссоединялись со своими семьями. К сожалению, их немного.

Сара порывисто поднялась, не в силах сдерживать поток противоречивых чувств.

– Вы говорите о рае для себя и своих людей, но ни словом не обмолвились о том, станет ли ваш остров раем для женщин. А ведь их силой принудят стать вашими женами и заставят работать в чужой «стране», которую не они выбирали.

Пират тоже встал, обошел вокруг стола и остановился возле учительницы, не сводя с ее миловидного личика чересчур серьезного, даже сурового взгляда.

– Неужели вы искренне верите, что в Новом Южном Уэльсе сосланные получат какой-то выбор? Я был в Австралии и собственными глазами видел, как там живут переселенцы. Хорошо знаю, как там обращаются с осужденными женщинами. Их отсылают к колонистам в качестве прислуги и дополнительной рабочей силы, хотя им приходится работать исключительно в постели.

Бесцеремонность и неприкрытая грубость заставили ее снова залиться краской стыда. Безжалостный собеседник перешел на шепот, но даже шепот оказался резким.

– Те, кто не попал в служанки, оказываются на фабриках, где условия хуже, чем в английских тюрьмах. Неужели о такой судьбе для своих подопечных вы мечтаете, леди Сара? Я предлагаю им свободу, а вы – ту жизнь, которую я только что описал.

Несправедливые обвинения больно ранили.

– Свободу? Значит, свободой вы называете брак поневоле? Утверждаете, что ваша колония окажется лучше, но до сих пор не предоставили никаких доказательств. Вы собираетесь раздать моих учениц пиратам, а австралийское правительство – колонистам. Предлагаете брак, который по сути своей является рабством и насилием. Разве не так?

– Предположим, у них будет возможность выбора. – Фраза прозвучала неуверенно и тут же оборвалась, как будто говоривший тотчас пожалел о своих словах, однако даже этого робкого луча надежды оказалось достаточно, чтобы Сара встрепенулась:

– Какого именно выбора? Плыть или не плыть на затерянный в океане остров?

Капитан нахмурился:

– Нет. Я имел в виду возможность выбирать мужей. У женщин будет неделя на знакомство с женихами и выяснение обстоятельств будущей жизни. После этого каждая женщина будет принимать ухаживания того из претендентов, который ей понравится.

– О! – Сара задумалась. Предложение звучало куда более заманчиво, чем все предыдущие рассуждения, но все равно не могло сравниться с выбором между возвращением на «Добродетель» и брачным союзом с одним из пиратов. Впрочем, неизвестно, согласится ли кто-нибудь из узниц возвратиться в плавучую тюрьму. Ведь все они понимали, что их ожидает в случае продолжения тяжкого пути.

Если бы можно было поверить в искренность намерения пиратов оставить разбойный бизнес! Сара тяжело вздохнула. Ведь недаром их называют «морские волки».

И все же захватчик предлагал то, о чем в Новом Южном Уэльсе не было бы и речи, – возможность выбрать собственного поработителя.

– Всего одна неделя – слишком короткий срок, – задумчиво произнесла Сара. – За это время мы даже не доплывем до...

– Через день-другой уже будем на Атлантисе, – перебил ее Хорн.

– Атлантис? В честь греческого острова?

Взгляд сурового пирата смягчился.

– Некоторые утверждают, что Атлантис – это утопия. Так вот, именно новую утопию мы и надеемся создать.

– Утопию, в которой мужчины обладают всеми правами, а женщины лишены даже самых элементарных?

– Но ведь я предлагаю право выбора.

– Хотя бы две недели на знакомство – такой срок возможен?

Капитан покачал головой:

– Нет, только неделя. Так или иначе, а вашим подопечным придется обрести мужей. Я и без того иду на неоправданную, рискованную уступку, позволив женщинам выбирать мужчин, а не наоборот. Ребята будут очень недовольны.

– А что, если кто-нибудь из женщин предпочтет вообще не выходить замуж?

– Это не выбор. – Привычным воинственным жестом пират засунул большие пальцы за широкий кожаный пояс с необычной блестящей пряжкой. – Если к концу недели женщина так и не сможет определиться с выбором, за нее это сделают другие.

– Как хорошо, что предмет торговли столь ничтожен, – язвительно заметила Сара. – И все же я непременно должна поговорить с теми, чьи интересы призвана защищать. Никто не вправе решать за человека его судьбу, будь то женщина или мужчина.

– Согласен. – Капитан присел на край стола. – Надеюсь, стенания прекратятся через пару минут.

Несмотря на непринужденность позы, слова прозвучали словно приказ. Сара пожала плечами:

– Если условия окажутся подходящими, думаю, это вполне возможно. – Расправив юбку, она поинтересовалась: – Могу ли я удалиться, капитан Хорн, чтобы передать ваше предложение моим подопечным?

– Разумеется. В вашем распоряжении час. Как только время истечет, Барнаби явится за ответом.

Сара с облегчением повернулась к двери, но не успела ее открыть, как услышала голос Хорна:

– Еще одно небольшое обстоятельство, леди Сара.

Учительница оглянулась через плечо:

– В чем дело?

– Небольшое уточнение. Предложение относится абсолютно ко всем женщинам на борту. В том числе и к вам. Через неделю вы должны назвать избранника.

Чудовище замолчало, без стеснения рассматривая ее глаза, губы, шею, талию, бедра.

– В противном случае я с огромным удовольствием решу проблему сам.