Дождь стучал в окно офиса, где пассажиры заказывали такси. В аэропорте Эдинбурга машину пришлось ждать очень долго.

Перелет чудовищно затянулся. И утомил к тому же, несмотря на то что их компания не скучала.

— Мне не нравится эта ситуация, я бы давно заказала для нас персональный автобус, Джорджия. — Кэт скрестила руки на груди и, нахмурившись, уставилась на подругу.

Дакота от нечего делать глазела в окно: пассажиры усаживались в арендованную машину.

— А давайте тоже возьмем машину, — предложила девочка, — вон ту красную.

— Ну а почему нет? У вас, мисс, превосходный вкус, это мой автомобиль, — заявил высокий рыжеволосый парень, читавший газету в углу зала. — Куда вам надо ехать?

Джорджия подошла к карте, висевшей на стене, и стала искать, как добраться до места назначения самым коротким путем, но тут выяснилось, что со времени ее детства многое изменилось.

Кэт права. Надо было заказать машину заранее, но это же чертовски дорого. Раньше по совету Грэнни они никогда не делали этого, но теперь экономия обернулась слишком неприятной стороной. Она планировала потратить на эту поездку куда меньше денег, но ехать на перекладных до дома Грэнни в такой дождливый день — просто ужасно.

Если бы только Джорджия позволила, Кэт оплатила бы все три билета на самолет. Она привыкла летать первым классом и не соглашалась ни на что другое, поэтому Джорджии тоже пришлось купить билеты в салон первого класса. А на это она, разоряя счет Джеймса, никак не рассчитывала. Может, стоило все-таки настоять на том, чтобы они вдвоем с Дакотой летели эконом-классом?

— Знаете что, давайте в аренду самую дорогую машину, какая у вас есть, мы сами поведем ее, — заявила Кэт оператору офиса. — «Мерседес», например, хороший черный «мерседес». Я заплачу.

Джорджия прижала рукой ее кредитку:

— Не надо.

— Надо.

— Нет.

— Да.

Оператор взял карту с довольным видом, и Джорджия подумала: он еще, пожалуй, накинет комиссионные, видя, какая элегантная дама заказывает машину. Вообще-то ей не нравилось все происходящее, но чуть позже она разберется с Кэт и рассчитается с ней.

— Берите багаж и несите к машине, — велела Кэт.

Джорджия покосилась на оператора, уже скользнувшего кредиткой по кассовому аппарату, — наверняка он заработал себе в карман приличную сумму. Черт с ним, подумала она. В следующий раз она сама за все заплатит. Оператор вернул кредитку Кэт и взялся за телефон.

— Теперь я должен перезвонить, чтобы узнать, все ли в порядке с вашей кредиткой, — пояснил он.

— Это все потому, что мы иностранцы, — сказала Кэт Джорджии и, повернувшись к оператору, добавила: — С моей картой проблем нет.

— Нет, просто ваша карта заблокирована, может быть, исчерпали лимит, — возразил оператор.

— У меня нет лимита.

— О’кей, я понял. — Он больше не решался посмотреть на разъяренную Кэт и стыдливо опустил глаза. — Скажите, пожалуйста… у меня тут карта мисс… — он посмотрел на карточку, — Филипс. С ней все в порядке? Какой там лимит? Мне очень неудобно задавать этот вопрос, но это входит в мои обязанности. Я понимаю, что вы не даете сведений о клиентах, но мы…

Кэт взяла у него карту:

— Давайте я сама позвоню.

— О, хорошо, мисс. Боюсь, мне придется послать запрос в соответствии с инструкцией. — Теперь он стал пунцовым от волнения. — Мне очень неловко, но у нас такие правила работы с финансовыми компаниями… — Он посмотрел на Кэт и вздохнул, а затем взглянул на Джорджию, словно ища у нее поддержки.

— Черт с ним, — прошептала Джорджия. — Пойдемте договоримся с кем-нибудь или остановим машину на дороге.

— Нет! — воскликнула Кэт. Ее лицо стало каменным от возмущения — теперь она ясно осознала, что с доступом в банк Адама творится что-то неладное, иначе у них не возникла бы подобная неурядица.

У карты, сделанной по всем правилам, с голографическим знаком и фотографией, не могло быть погрешностей.

— Я потом разберусь с этим. — Кэт взяла карту и кивком указала Джорджии на дверь.

— Занято! — Дакота подпрыгнула на месте и рассмеялась.

— Ты о чем? — спросила Кэт.

— Она имеет в виду, что хочет ехать на переднем сиденье, — пояснила Джорджия, думая о том, насколько сильно отличается ее речь от произношения коренных жителей Шотландии. — Ну, теперь идемте, а то и так много времени потеряли.

Дакота держала над головой Джорджии огромный зонт. Кэт находилась в каком-то подавленном состоянии, никак не могла успокоиться из-за недоразумения с картой.

— Хороший денек, Кэт.

— Очень. Нечего сказать.

— Ну, для Дакоты, например, любой день без школы — праздник.

— У тебя нет опыта развода с мужем-ослом?

— У меня? Откуда? Я никогда не была замужем, — ответила Джорджия, отдавая Кэт часть багажа. — Но вот Дакоте твой урок может пригодиться на будущее.

— Правило первое: будь независимой и самостоятельной! — прокричала Дакота, запрокинув голову и подставляя лицо дождю.

Кэт выхватила у нее зонт.

— И добавление к первому правилу, — вставила Джорджия. — Каждая женщина должна полагаться только на себя! Ты так не считаешь, Кэт? Леди, между прочим, мы еще не все сумки забрали.

Дакота быстро подбежала к одной из машин и посмотрела сквозь стекло на переднее сиденье. Там сидела женщина.

— Ой, мое место уже занято! — разочарованно протянула Дакота.

Джорджия взяла ее за руку и оттащила от машины. Кэт, только что захватившая оставшиеся сумки, смотрела на них точно в полусне и думала о чем-то своем.

— Место действительно уже занято… Джорджия, — пробормотала она рассеянно.

Джорджия заговорила с женщиной, которая обрадовалась перспективе путешествия в компании. Но как выяснилось, ее путь лежал совсем в ином направлении. Джорджия подошла к стоянке и спросила, можно ли арендовать у них машину. Пока она договаривалась, Кэт стояла в стороне и никак не могла прийти в себя, оскорбленная недоверием к ее карте. И кроме того, ее раздражал тот факт, что ехать им придется с гораздо меньшим комфортом, чем она рассчитывала. Джорджия интуитивно догадывалась о причинах ее дурного настроения, но расспрашивать не решалась.

— Послушай, Кэти, если я могу тебя чем-нибудь развлечь…

— Чем?

— Не знаю, но ты, по-моему, слишком расстроена.

Дождь расходился все сильнее, и от влажного воздуха уложенные волосы Джорджии закрутились в мелкие колечки. Машину им получить все-таки удалось, и Дакота радовалась, что теперь ей гарантировано место впереди.

Джорджия взялась за ручку дверцы и повернулась к Кэт:

— Я скажу тебе еще одно правило, номер два, от моей доброй старой Грэнни. Она любила повторять: «Твоя жизнь такая, какой ты сама ее делаешь».

Она потянула дверцу на себя.

— Джорджия?

— Да.

— Не забудь записать эти правила, поскольку мне придется использовать их в ближайшее время.

Кэт уселась на заднее сиденье, пытаясь разместиться там с максимальным удобством, и в итоге оказалась в положении, при котором подбородок почти упирался в колени. Джорджия посмотрела на Дакоту и приложила палец к губам, напоминая, что следует вести себя тихо. Наконец-то они покинули этот залитый дождем, суетливый аэропорт.

Через час они обе чувствовали себя разбитыми и уставшими от такой поездки.

— Ужасная машина, — простонала Кэт, — у меня ноги отвалятся, когда я слезу с этого сиденья. И куда теперь?

— Я вижу, мы на правильном пути, — провозгласила Дакота.

Джорджия усмехнулась, посмотрев на дорогу. Черт знает как трудно ехать по этим узким тропкам, это же не хайвей, где всегда легко развернуться. По обе стороны дороги тянулись фермы и загоны для овец.

В эту минуту Джорджия вдруг поняла нелюбовь своей матери к этим путешествиям и нежелание отправляться в них каждый год. Ей-то тогда все эти трудности казались чепухой, поскольку она была девчонкой — не старше, чем теперь Дакота.

— О Боже!

Их обогнала какая-то машина и неожиданно резко свернула на дорогу, ведущую в деревню. Когда Джорджия приезжала к Грэнни на Рождество, мир шотландских сельских домиков, тесно прижавшихся друг к другу, представлялся ей сказочным, очаровательным, но теперь она смотрела на него глазами человека, который ведет машину, вынужденного приспосабливаться к неожиданным подъемам, изгибам и поворотам дороги в горной местности.

— Не представляю, как они спокойно спят по ночам и не боятся, что рано или поздно кто-нибудь на полной скорости влетит прямо в их спальню! — заметила Джорджия.

— Наверное, они ездят тут на специальных маленьких авто, — предположила Кэт, — но сколько времени у них это занимает… Джорджия, ты не могла бы ехать чуточку побыстрее, а то мне кажется, я не доживу до конца этого путешествия?

Джорджия посмотрела на панель управления. Скорость тридцать километров в час. Господи, Кэт права, в таком темпе они только к ночи доберутся до Грэнни. Но если она поедет быстрее, получится ли у нее вовремя уворачиваться от пешеходов, появляющихся на обочине невесть откуда в самые неподходящие моменты?

— Я не знаю, какая скорость предельно допустима на этих дорогах, — мрачно добавила Кэт, — но, кажется, с тем же успехом мы могли ехать верхом на овцах.

Джорджия вздохнула и кивнула в ответ.

— Дакота, между прочим, в школе Кэт провалила свой экзамен по вождению, — заметила Джорджия, продолжая следить за дорогой. Дакота рассмеялась, а на лице Кэт появилось удивленное выражение: неужели Джорджия помнит даже такие мелочи?

— Кэт, это правда? — Дакота повернулась к ней, встав коленками на сиденье.

— Я позже пересдала его, — гордо ответила Кэт. — С четвертого раза. А многим, если хочешь знать, и с пятого сдать не удавалось.

— Потрясающе. А как моя мама училась в школе? У нее были хорошие оценки и примерное поведение?

— Ну как тебе сказать. — Кэт усмехнулась. — Один раз она залезла на окно и из него перепрыгнула на большой дуб, который рос… рядом со стеной школы.

— Мама, это правда?

— Я так сделала? Ты ничего не путаешь? Спасибо, что напомнила, Кэт. — Джорджия не спускала глаз с зеркала заднего вида.

— Я думала, мама была очень правильной и отличницей.

— Ну, нельзя сказать, чтобы очень правильной, а по деревьям я лазать умела. Это и понятно — я ведь выросла на ферме, — возразила Джорджия. — Но сейчас я не считаю, что поступала правильно, рискуя сломать руку или ногу. — Она наклонилась к уху Дакоты и прошептала: — А теперь сядь нормально на сиденье.

— А дома маму никогда не ругали?

— Ошибаешься, Дакота, и знаешь почему? — Кэт раздумывала, стоит ли дальше предаваться воспоминаниям или пора сменить тему.

Но тут вмешалась сама Джорджия.

— Ладно уж, рассказывай всю правду, — согласилась она, посмотрев на Дакоту.

— Однажды Джорджии здорово влетело от мистера и миссис Уолкер. Помнишь, за что?

— Не помню, но расскажи подробности, — откликнулась Джорджия.

— Твоя мама, Дакота, отправилась со мной на ночную вечеринку без разрешения родителей. Это я ее подбила пойти. Они зашли в ее комнату и обнаружили, что дочери в постели нет.

— Ого! Кэт, а у тебя тоже были проблемы с родителями?

— Конечно, иногда. Например, когда я пошла работать в «Дэйри куин». Мне хотелось самой зарабатывать деньги.

— А ты жила не на ферме?

— Нет, в городе. Отец работал в банке, а мама — секретарем в офисе, — пояснила Кэт. — Но я вовсе не была избалованной девчонкой и понимала, что деньги с неба не падают.

Дакота пропустила последнее замечание мимо ушей — ее куда больше интересовала работа Кэт в фирменном магазине, торговавшем мороженым.

— И ты могла есть мороженое сколько угодно? Ну то есть они тебе разрешали его есть, да?

— Вовсе нет. Мне ничего не позволяли, только мыть посуду и подметать пол.

— Ты даже не могла этим воспользоваться! О, я бы не так поступила!

Джорджия рассмеялась искреннему замечанию Дакоты. Ехать теперь стало немного попроще, пешеходы попадались реже, да и встречные автомобили — тоже.

— А тебя не оставляли присматривать за магазином? — продолжала Дакота. — Вот мама так делала, когда мне было семь лет. Я смотрела, чтобы все клали шерсть на ту полку, откуда ее взяли.

— Ну, в те дни это было не принято; и потом, у них там имелось достаточно сотрудников.

— Их хватает и сейчас, — добавила Джорджия.

— Ладно, скажу честно. Один раз я попробовала мороженое — мне было интересно, какое оно, когда сделано в машине.

— В первый день ее работы. — Джорджия рассмеялась.

— В первый час, — поправила Кэт. — Мы с Джорджией дождались, пока все отвернутся, и эти толстые посетители магазина тоже…

— Но главное, ее начальница!

— Мама, а ты тоже работала в «Дэйри куин»?

— Нет, милая, я работала на ферме. Но Кэт всегда втягивала меня в свои авантюры.

— А откуда вы узнали, как работает машина?

— Во-первых, мы следили за продавцом, а во-вторых, Джорджия вообще была гениальным ребенком, она всегда хорошо разбиралась в технике.

— Не знаю, стоит ли в этом признаваться, но я очень боялась ее сломать, — сказала Джорджия. — Кто-нибудь следит по карте? Мы правильно едем?

— Я слежу, все правильно, — компетентно заявила Дакота. — Вот сейчас надо свернуть.

— Я только что сворачивала, — возразила Джорджия. — У меня подозрение, будто мы едем по кругу.

— Что это за звук такой?.. — Кэт прислушалась. — Слышите? Уже четверть часа звенит…

— А это не твой телефон?

— А может, твой?

— Похоже, мой все-таки. — Кэт вытащила мобильный телефон из сумки. — Вот дерьмо, это Адам.

— Ой, Кэт, ты так выражаешься! — воскликнула Дакота, подпрыгнув на сиденье.

— Да, но при покупателях в магазине не стоит это повторять, — напомнила Джорджия дочери.

Звонок повторился.

— Ответить или нет? — раздумывала Кэт.

— Это уж ты сама решай, — отозвалась Джорджия.

— Я даже не знаю. Я его не предупредила, что уезжаю. Обычно ему все равно, где я. Чего это с ним?

— Может, стоит ему послать сообщение о том, что ты кружишь по шотландской дороге, чтобы он не беспокоился? — посоветовала Джорджия. — И потом, он, наверное, звонит тебе из-за кредитки.

— О, черт!

— Только не при покупателях! — напомнила Дакота, подняв указательный палец вверх.

Звонок не умолкал.

— Он послал сообщение на голосовую почту. Ничего себе! — фыркнула Кэт. — Совсем спятил. Как я его приму сейчас? Не отвечать совсем, что ли?..

Но где-то в глубине сердца она ощущала радость при мысли, что Адам так настойчив. Может быть, до него наконец-то дошло, что она хоть чего-то стоит и он рискует ее потерять. И потом, он слишком невнимателен к ее кредиткам. Надо попробовать заставить его изменить свое отношение к ней. Телефон зазвонил снова, Кэт от неожиданности уронила его на пол:

— Черт! Это он названивает! Джорджия, ну скажи мне, что делать?

Постоянно изгибавшаяся на поворотах дорога уходила все дальше и дальше, управлять машиной становилось все труднее.

— Проклятие! — процедила Джорджия сквозь зубы. — Ну-ка, дай его мне! — сказала она, протянув руку между сиденьями.

Кэт, нашарив телефон на полу, наконец сунула его ей в руку, и Джорджия увидела в загоревшемся окошке надпись: «Адам». Не долго думая она нажала кнопку и, опустив стекло, выбросила телефон на дорогу.

— Упс! — воскликнула она с удовольствием. — Вот и все дела! — Она нажала на газ, и машина рванулась вперед — более чем рискованно на такой узкой дороге. — Раз! — продолжала она, игнорируя возмущение Кэт и вопли Дакоты, с расширившимися от ужаса глазами смотревшей вперед сквозь лобовое стекло.

Зато они успеют приехать как раз к тому времени, когда Грэнни пьет чай.

Через минуту они миновали пастбище, по которому мирно бродило стадо овец. Дакота даже не успела сосчитать, сколько их паслось по одну сторону дороги, а Джорджия уже увидела впереди маленький домик Грэнни из красного кирпича, с крыльцом и оконными ставнями, выкрашенными ярко-желтой краской… Входная дверь, тоже желтая, выглядела очень гостеприимно с постеленным у ступенек ковриком. Джорджия усмехнулась, подумав, что дорогой телефон Кэт скорее всего найдет и попытается пожевать какая-нибудь овца. Они вылезли из машины и направились к дому. В этот момент на пороге появилась симпатичная старушка в белой блузке, черных брюках и красном вязаном кардигане. Несмотря на возраст, держалась она весьма бодро и прямо. Следом за ней на улицу выбежала рыжая с белыми полосками кошка, приветственно мурлыкая. Джорджия поняла, что когда она думала о Грэнни, то всегда представляла себе ее выше, чем та была на самом деле: вероятно, такой бабушка казалась ей в детстве.

— Семья Уолкер снова вместе! — протрубила Дакота в карту, сложенную трубкой, приложив ее к губам и тряхнув кудрявой головой.

От неожиданности девяностолетняя Грэнни даже вздрогнула, но не рассердилась, а только рассмеялась вместе с Джорджией.

Они были так счастливы, что снова увиделись, и зачем она тянула и откладывала эту поездку столь долго?

Грэнни подошла к Кэт и оглядела ее с головы до ног. Она слышала о любимой подруге от Джорджии, когда та приезжала к ней на каникулы. Джорджия много раз обещала привезти ее с собой, но в то время они были еще такими же маленькими, как теперь Дакота.

— Добрый день, Грэн, — сказала Кэт, протянув старушке руку, и та охотно ее пожала, а затем обняла Дакоту.

— Ах, Джорджия, — ее лицо заблестело от слез, — дорогая моя девочка.

У Джорджии сердце сжалось от ужаса при мысли, что когда пролетят каникулы, им снова придется расстаться, покинуть этот дом и бабушку и отправиться за океан, назад, к своей прежней жизни. Как мало времени было у нее, чтобы побыть с Грэнни, побродить по этим полям, забыть обо всех неприятностях!

Но, посмотрев на Кэти, она поняла: в эту минуту ее подруга снова превратилась в Кэт Филипс.

Через несколько минут гости уже располагались в своих комнатах: Джорджия и Дакота заняли гостиную с большим диваном, Кэт (весьма адекватно воспринявшей тот факт, что сельский шотландский дом не пятизвездочный отель) досталась маленькая рабочая комнатка Грэнни, где повсюду стояли коробки с пряжей. Домик производил приятное впечатление. Уютный и гостеприимный, с кружевными занавесками на окнах, обоями в розах и вазой с цветами на тумбочке, он словно был предназначен для отдыха после долгого путешествия. Маленькая старая кухня с белеными стенами и старинным буфетом, в котором стояла посуда, подаренная Грэнни родными еще в день ее свадьбы. А из окон открывался чудесный вид на поля и зеленые деревца, так что в тихую погоду комнаты наполнялись шелестом свежей листвы. Нельзя сказать, что этот домик такой уж тесный: каким-то странным образом всем хватило места и все остались довольны.

— Такая прелесть! Настоящий кукольный домик для людей! — заявила Дакота, перебирая пряжу в коробках и разглядывая старые деревянные спицы, лежавшие на столе, и старинные чайные чашечки. Дакота совсем иначе представляла себе эти места: она боялась, что прабабка окажется ворчливой старухой и будет держать ее взаперти в скучном и грязном деревенском доме. Но больше всех счастливой чувствовала себя Джорджия: сбылась ее давняя мечта — дочь и бабушка встретились.

Грэн вовсе не принадлежала к тому типу старых женщин, которые все время сплетничают, обсуждают телепередачи или почитывают книжки. Она всегда говорила, что наибольшее удовольствие ей доставляет работа, какой бы тяжелой она ни была. Грэнни никогда не переставала работать — ни до своего замужества, ни после, ни даже когда потеряла мужа и состарилась; такова уж ее натура.

Джорджия уселась на кухне за большой деревянный стол. Он стоял на том же самом месте, что и во времена ее детства, когда она завтракала за ним, глядя в окно на тянущиеся вдоль дороги фермерские домики и маленькие сады вокруг. Все уже было готово к чаю — чашки и сахарница, свежее молоко и хлеб, настоящий деревенский хлеб; она и забыла уже, как он пахнет! И вазочки с джемом. У Грэн имелся свой способ заваривания очень вкусного чая: она заливала чайные листья кипящей водой и настаивала их несколько минут, обернув чайник теплым полотенцем.

— А руки вымыла? — спросила она внучку.

— Да, Грэн! И мне уже тридцать семь!

— Никогда не поздно напомнить человеку, что надо следить за собой!

Она села за стол, ожидая, когда Кэт, долго умывавшаяся в ванной, присоединится к ним.

— У нас все как обычно! — заметила старушка. — Ничего не меняется.

— Грэн, ничего, что я привезла Кэт?

— Я очень рада ей. Твоих друзей я с удовольствием приму у себя, даже если они слишком долго занимают ванную и опаздывают к чаю.

— Я не знаю, помнишь ли ты, что я тебе о ней говорила когда-то?

— Ну, я, может быть, и старуха, но память у меня хорошая. Я храню все твои письма. И помню каждое из них наизусть. Хорошо знаю, кто такая Кэти Андерсен. Я даже не забыла, какие имена она выбирала для своих собак и кошек.

— А мне не верится, что у нее были кошки и собаки! — воскликнула Дакота.

Джорджия покачала головой.

— Ну и зря, дорогая; мы все когда-то были детьми, и Кэт тоже, — возразила Грэн. — В это трудно поверить, но когда-то твоя мама, такая же юная, как и ты, сидела за этим столом.