Постоянные сравнения с ним меня просто раздражают. Я устал слышать это. Я никогда не ощущал, что я в тени Михаэля. Я просто его младший брат.Ральф Шумахер
Михаэль идет своей дорогой, а я своей.
Ральф Шумахер – это совершенно иной человек, нежели его брат. Он на шесть лет младше, его детство было не таким суровым с финансовой точки зрения, как у Михаэля. Характеры братьев, по всей видимости, сформировались в различных условиях; выражаясь простым языком, у Михаэля был кураж человека, который сделал себя сам, а у Ральфа – более спокойный и уверенный подход второго ребенка в семье, которому все приносили на блюдечке с золотой каемочкой. Это отразилось и на их вождении – Михаэль всегда прилагал максимум усилий, пытаясь притянуть к себе обстоятельства, тогда как Ральф зависел от машины и, если она оказывалась неидеальна, уходил в тень. Михаэль был очень амбициозен, Ральф более склонен ждать, пока все само придет; Михаэль редко отдыхал, Ральф значительно больше.
С приходом Ральфа в Формулу-1 в 1997 году у Михаэля появился очень важный союзник. Ему никогда не удавалось легко поладить с остальными гонщиками, а нескольких он успел сильно обидеть, поэтому на стартовом поле приятелей у него было мало. Ральфа также почти не волновало общество коллег, поэтому братья нашли друг в друге желанную компанию. Их часто видели вместе, они навещали друг друга в моторхоумах, вместе отдыхали. Вечерами в дни гонок часто ужинали вместе. В самом начале они заключили пакт, что не будут обсуждать внутренние дела своих команд. Это приобрело особую значимость, когда Ральф поднялся по стартовому полю в начале 2000-х. В последние годы, после того как Ральф женился, братьев стали реже видеть вместе – между ними пробежал холодок. По словам знакомых, это во многом произошло из-за различий во взглядах их жен.
Друзья семьи Шумахеров говорят, что Михаэль больше общался с отцом, Рольфом, многие качества которого он унаследовал, тогда как Ральф всегда был ближе к матери, Элизабет, которая скончалась в 2003 году.
Михаэль говорит:
«Ральф появился на свет, когда мне было шесть с половиной лет, но я не помню, чтобы он как-то мешал мне. Позднее, однако, разница в возрасте стала для нас проблемой. Когда ему было около пяти лет, он хотел заниматься тем же, что и я, но отказывался нести какую-либо ответственность. Мне приходилось подметать трассу, а Ральфу удавалось испариться именно тогда, когда нужно было что-то сделать. Мы много ругались из-за этого. Когда мы оставались дома одни, я за ним присматривал, но он не всегда меня слушал.
Наши родители относились к нам по-разному. Но они были справедливы – просто наша жизнь изменилась к тому моменту, как Ральф появился на свет. Было больше денег, больше возможностей. Я не завидовал ему, не ревновал. Просто иногда думал, что ему все дается легче. У него было больше игрушек, и они легче ему доставались».
Ральф пошел по стопам Михаэля. Он с юных лет гонялся – страсть к картингу братья разделяли. Как старший, Михаэль всегда пытался помочь советом, поделиться опытом, но Ральф делал все по-своему. Есть один забавный телесюжет о заезде по картингу, сделанный немецким телеканалом RTL, — он дает представление об отношениях между братьями. Ральфу двенадцать, он довольно тучен, и у него хмурый вид. Михаэль читает ему лекцию о том, какие траектории выбирать и где тормозить, а затем раздражается, когда в гонке брат игнорирует все его наставления. «Михаэль всегда пытался помочь мне, поделиться опытом, — вспоминает Ральф, — но я никогда не прислушивался к его советам. Оглядываясь назад, я порой задумываюсь, а может, лучше было прислушаться. Но тогда мне совершенно не хотелось».
Ральф прошел по стопам Михаэля почти все ступеньки лестницы – от картов до машин. Он стал пилотом команды Вилли Вебера в Формуле-3 и выиграл Гран-при Макао. Вебер привел его в Формулу-1 в команду Jordan в возрасте двадцати одного года. Но с этого момента карьерные пути братьев разошлись. Михаэль продолжал доминировать в Формуле-1, выиграв 91 Гран-при, в то время как Ральф выиграл шесть гонок за команду Williams, а затем его карьера сошла на нет в Toyota. Однако, как и его брат, он заработал в Формуле-1 гигантскую сумму, во многом благодаря менеджерскому таланту Вебера, с которым Ральф расстался в 2005 году. Я однажды спросил Ральфа, хотел бы он когда-нибудь стать партнером Михаэля по команде, и тот ответил без промедления: «Да кому это по карману?»
Братья Шумахеры очень разные. Михаэль – профессионален и терпелив с прессой и публикой. Он за километр чует ловушку или провокационный вопрос и умудряется направить беседу в нужное ему русло. Ральф может быть очень уклончив, он часто избегает ответов на вопросы или сразу затевает спор. Но он умен, как и его брат, и у него отличное чувство юмора, которое стало весьма специфичным за годы работы с британскими командами. Он лучше и свободнее, чем Михаэль, говорит по-английски.
Михаэля часто обвиняли в высокомерии в юные годы, но несколько незаслуженно. Кто был по-настоящему высокомерен, так это Ральф, но у него не было никаких оснований для этого. При первой же встрече с ним казалось, что он возомнил из себя своего брата. И это несмотря на то, что особых заслуг у него не было. Но нужно отдать ему должное – он быстро повзрослел и заслужил положительную репутацию в команде Jordan, где его напарником в 1997 году был Джанкарло Физикелла, а в следующем году – Деймон Хилл. В 1999 году Вебер перевел его в Williams, а когда в 2000 году у руля команды оказался концерн BMW, все были уверены, что теперь Ральф поборется со своим братом в передних рядах стартового поля.
В итоге братья так и не разыграли чемпионат между собой, и здесь проблема, скорее, в самом Ральфе. У Шумахеров было относительно мало дуэлей в гонках, лучшая состоялась в 2001 году в Канаде, где Ральф победил брата в честной борьбе, которая продолжалась всю гонку. В тот день они вошли в историю как первые братья, сделавшие дубль в Гран-при. «Слава богу, что их не трое», — пошутил Мика Хаккинен, который финишировал третьим.
Михаэль очень беспокоился за брата, когда тот начал выступать в Формуле-1. Он многое видел за годы карьеры в этом спорте и боялся, что брат может попасть в аварию. В 1997 году в Бразилии, второй гонке Ральфа, Михаэль был не на шутку взволнован. «Трасса кочковатая и сложная, и мне было не по себе, когда я наблюдал за Ральфом в гонке, — сказал он. — Его машина вела себя очень нестабильно, он мог попасть в крупную аварию».
Со временем Михаэль стал относиться к этому проще. Но в Индианаполисе в 2004 году его самый страшный кошмар обернулся реальностью, когда Ральф попал в ужасную аварию в гонке, врезавшись в бетонную стену на скорости 290 км/ч. Обломки машины разлетелись по трассе. Ральф принял на себя удар, перегрузки достигли 70 G. Он был без сознания. Гоночный директор отправил на трассу машину безопасности, и Михаэль, лидировавший в гонке, был вынужден круг за кругом проезжать мимо брата, прежде чем того извлекли из кокпита и отправили в медицинский центр. Случившееся, должно быть, навеяло воспоминания об аварии с Сенной. Михаэль признал это после гонки. «Хуже всего было видеть его там, — сказал он. — Мне говорили по радио, что все не так плохо. Но я уже слышал это в прошлом, и тогда все оказалось действительно плохо».
На протяжении нескольких недель после Индианаполиса Михаэль очень остро реагировал на критику – якобы он вел себя бездушно, продолжая гонку, когда его брат был в таком состоянии. Злые языки донесли ему, что я сказал что-то подобное в своем комментарии по телевидению, что очень и очень далеко от истины. Тогда я оказался в любопытном положении – мне пришлось убеждать Михаэля, что не следует верить всему, что тебе говорят!
Братья, конечно, сталкивались на трассе. Столкновение в Нюрбургринге в первый же для Ральфа сезон стоило Михаэлю ценных очков в схватке за титул с Жаком Вильневом. Михаэль готов был применить к Ральфу ту же самую тактику запугивания, как и по отношению к остальным соперникам. Всегда казалось странным, что он может «наехать» на собственного брата, но если судить по справедливости, что еще ему оставалось делать? Если брат мешал ему победить, у Михаэля не было выбора.
Примером может послужить инцидент на Гран-при Испании в 2000 году. Михаэль ехал третьим и изо всех сил атаковал, чтобы сократить отрыв, так как определенные события в ходе гонки отбросили его назад. Он был впереди Ральфа, когда у него случился медленный прокол шины. Ральф догнал Михаэля и собирался обойти, но тот перегородил ему траекторию, затем заставил выйти из поворота так широко, что Баррикелло, партнер Михаэля по команде, смог нырнуть мимо Ральфа и отыграть у него позицию. В конце круга Михаэль заехал в боксы за новыми покрышками. Ральф был вне себя от ярости. Немецкая пресса ухватилась за это и несколько дней подряд писала истории на тему «братского соперничества». «Ральф был ужасно расстроен, — вспоминает Сабина Кем, — но они обсудили это, и все снова пришло в норму Они молодцы, им всегда удается решить все между собой»
На следующей гонке, в Германии, Михаэль попытался смягчить ситуацию во время общей пресс-конференции в первый день гоночного уик-энда. «В Испании была честная борьба. Мы поговорили, но не так, как об этом П1, сали оды братья и знаем, что делать. Нам приходится быть агрессивными на трассе. Мы выступаем за разные команды и не идем на уступки. Но друг с другом мы бываем еще отчаяннее потому что можем друг на друга положиться – знаем, что брат не станет играть в грязные игры».
Ральф согласился. «Нам нравится соревноваться сказал он. — Михаэль совершил чистый маневр. Я надеюсь что наши отношения останутся такими же, как сейчас>>
Несколько месяцев спустя Ральф размышлял. «Я был очень зол после Барселоны. Как я думал, Михаэлю все равно предстояло заезжать на пит-стоп, и он не должен был осложнять мне жизнь. Но Михаэль прежде всего гонщик даже со мной. Мы так устроены».
Еще один знаменитый инцидент произошел на Гран-при Монако в 2005 году. Михаэль отчаянно сражался за результат в том году, потому что машина была неконкурентоспособна. На заключительной стадии гонки он догнал своего партнера по команде Рубенса Баррикелло и Ральфа и начал агрессивно атаковать обоих. Ральф пришел в бешенство. «Он сумасшедший, — заявил он в интервью немецкому телеканалу RTL. — Он должен был мозг включить Прежде чем творить такое. Еще миллиметр, и один из нас мог погибнуть».
Это были весьма провокационные слова, но к тому Времени отношения двух братьев уже успели испортиться вероятно, из-за неприязни между их женами. Супруги Шумахеров очень разные. Коринна Шумахер старается держаться подальше от СМИ и усердно работает над созданием имиджа «идеальной пары» с двумя счастливыми детьми и кучей домашних животных. Кора Шумахер, напротив, обожает купаться в лучах славы Ральфа. Она с удовольствием дает интервью газетчикам и часто появляется на автодромах в откровенных нарядах. Многие задавались вопросом: специально ли она разучивала походку, которой обычно ходила по паддоку перед фотографами?
«Их [Михаэля и Ральфа] отношения ухудшились за последние два или три года, — говорит Сабина Кем. — Они отдалились. Это вполне естественно. У Ральфа семья в Австрии, у Михаэля в Швейцарии. Они раньше встречались на трассе, но теперь вся эта ситуация с женами, и, конечно, Михаэль защищает Коринну, а Ральф Кору, поэтому между ними кошка пробежала».
Масла в огонь подлила немецкая пресса, которая всегда сохраняла интерес к истории «братьев-соперников». К примеру, в 2005 году Кора дала интервью популярному немецкому журналу:
«Коринна и я мало общаемся. Мы отдыхаем в разных местах, редко созваниваемся, живем далеко друг от друга. Жалко на самом деле, потому что у нас обеих есть дети. Но по сути Коринна и я совершенно разные. Я откровенная, свободная от предрассудков женщина. Не такая, которая будет ломать комедию или гордиться тем, что она этакая мать Тереза.
Коринна придерживается имиджа «идеальной» жены в «идеальном» мире, и все такое. Этот имидж Михаэль с Коринной строили всю свою совместную жизнь. Крутая вилла, семья. А затем появляюсь я, женщина другой категории. Журналисты любят писать, как «у Коры трусики видны», поэтому мне приходится быть осторожной, чтобы меня не фотографировали со спины».
Этот фантастически язвительный пассаж показывает отношение Коры к критике в ее адрес – что она ведет себя совсем не так, как должна вести родственница самого известного спортсмена в Германии. Как советник Михаэля, Сабина Кем наблюдала за этой историей из другого лагеря, и у нее есть четкое мнение по этому вопросу:
«У немецких СМИ есть мобильные телефоны Коры и Ральфа, поэтому их легко найти. СМИ хотели узнать нашу реакцию, но мы им ничего не отвечали. Я сказала Михаэлю и Коринне: «Если отреагируете, они обернут это против вас». Михаэль оставался непоколебимым, и мы всегда придерживались выбранной линии поведения. Таблоиды сходили с ума, потому что мы отказывались играть по их правилам.
Но личное пространство было всегда очень важным для Михаэля. Если бы СМИ имели возможность проникнуть в его дом, он бы не смог спокойно жить. Ему нужно убежище. Он старается держаться подальше от объективов и микрофонов и всей этой шумихи».
Тяжким грузом на плечи Ральфа всегда ложился тот факт, что он брат Михаэля Шумахера. У него была своя карьера и своя манера вождения, но его всегда сравнивали с невероятно успешным старшим братом. Хотя Ральфу и не пришлось выбивать себе место в Формуле-1, как Михаэлю, он вынужден был усердно работать – ему не позволяли быть самим собой. На первом общем собрании 2007 года, после ухода Михаэля из гонок, Ральфа неоднократно спрашивали: каково это – когда Михаэля нет рядом?
Михаэль всегда осознавал, какое давление оказывают на Ральфа, и защищал брата. «Когда я добился успеха в Формуле-1, у него также появились новые возможности и перспективы. Но это не значит, что ему стало легче как гонщику. Ральф преодолевал многие препятствия, например ожидания людей. Он не мог расслабиться. Я уверен, что ему пришлось тяжелее, чем мне. Вы можете поспорить, что Вилли Вебер и я проложили ему дорогу в спорт и поддержали его. Но в конечном итоге ему самому пришлось доказывать, чего он стоит».
Ральф терпел сравнения с братом в начале карьеры, но некоторое время спустя, добившись относительного успеха, он стал нетерпимее относиться к людям, которые не воспринимали его как индивидуальность.
«Постоянные сравнения с ним меня просто раздражают. Я устал слышать это. Я никогда не ощущал, что я в тени Михаэля. Я просто его младший брат. Михаэль идет своей дорогой, а я своей. Некоторые считают, что я попал в Формулу-1 только потому, что у меня есть такой брат, но это просто завистники, которым я не нравлюсь. Эти люди всегда будут недооценивать мои успехи. Это нормальное явление, об этом можно не волноваться. Мне было трудно, когда я только пришел в Формулу. Но, оказавшись здесь, вы перестаете беспокоиться о том, что о вас говорят.
Между нами никогда не было соперничества или ревности. Я никогда не сравниваю себя с Михаэлем. Да, я не выиграл титул, но я достиг того, чего от меня никто не ждал – попал в Формулу-1».
Два брата были едины в своем горе во время Гран-при Сан-Марино 2003 года. Накануне гонки скончалась их мать Элизабет. Ей было всего пятьдесят три года, но она давно болела и последние дни провела в коме. До уик-энда Михаэль и Ральф находились у ее постели, они полетели в Имолу прямо оттуда, но Михаэль не желал, чтобы немецкая пресса узнала об этом. Он не хотел предавать огласке этот тяжелый для всей семьи момент. К сожалению, ему не удалось сохранить это в тайне – состояние Элизабет ухудшилось, и новость о ее смерти в ночь на воскресенье просочилась в СМИ.
После квалификации днем в субботу Михаэль с Ральфом улетели обратно в Кельн. Они вернулись на следующее утро, и Михаэль, пытаясь скрыть эмоции, вышел на трассу и выиграл гонку. На подиуме он не мог сдержать слез и, когда играл немецкий гимн, смотрел в небо. Это было очень личное горе, эмоции такого рода Михаэль всегда старался не показывать. Братья находились рядом с матерью всю неделю, и ее смерть не была шокирующе внезапной, как казалось в тот день публике. Они попрощались с ней перед тем, как улетели в Имолу. Тем не менее те, кто хорошо знал Михаэля и тесно с ним работал, утверждают, что немец был в состоянии нервного срыва весь уик-энд. Сабина Кем говорит:
«Он был очень немногословен, даже сух в тот уик-энд. Он делал то, что от него требовалось, и ничего больше. Перед субботой, когда он не вел машину и не участвовал в обсуждениях, он все время звонил в больницу. Когда он вернулся утром в воскресенье, все видели, как ему тяжело. Но ни разу не поднимался вопрос, что он не сядет за руль.
Элизабет вырастила своих детей на картодроме, она была частью всего этого, и было бы странно, если бы Михаэль не вышел на старт гонки. Братья чувствовали, что они обязаны это сделать, жизнь должна продолжаться. А для Михаэля кокпит был единственным местом, где он мог побыть наедине с самим собой. Это его среда. Он действительно хотел сесть в машину. Проблемой для него было выйти из мо-торхоума. Он просто не хотел выходить и плакать перед всеми этими людьми. Поэтому он оставался в своей комнате с Коринной».
Комната Шумахера в моторхоуме Ferrari была совсем крошечной. В ней стоял массажный стол, стул без спинки и маленький приставной столик. На стене два плоских телевизора. Это был его второй дом, там он мог укрыться от вспышек фотокамер.
Он победил в той гонке, и у него не было возможности избежать церемонии награждения, поэтому ему пришлось выйти на подиум и позволить зрителям во всем мире увидеть его горе. Это был один из самых сложных моментов в его жизни.
Элизабет разошлась с Рольфом в 1997 году. Рольф нашел себе другую женщину, Барбару, с которой периодически приезжал на гонки – один-два раза в год. Элизабет жила одна в старом доме на картодроме в Керпене. В этом доме она вырастила своих детей, но налицо были перемены в финансовом положении семьи – ворота, система защиты, камеры и сторожевые собаки. Элизабет редко видели на публике, и она почти не говорила с журналистами, но в июне 2001 года она снизошла до интервью популярному немецкому журналу Bunte, через два дня после Гран-при Канады, когда Ральф и Михаэль вошли в историю как два брата, занявшие первое и второе места на подиуме. Она сказала, что не видится со своими внуками так часто, как ей бы хотелось, потому что боится летать, но «Михаэль регулярно присылает фотографии». Она так и не поговорила с сыновьями после того уик-энда.
«Я смотрю все гонки. Тогда я была одна. Подруга позвонила мне пожаловаться, потому что она поставила на Михаэля, а выиграл Ральф. Я сразу поняла, что он быстрее Михаэля. Но тот никого не пропускает.
Я никогда не беспокоюсь из-за того, что они гоняются. Оба знают, что делают. Я уверена, что они не станут лишний раз подвергать друг друга опасности. Иногда я плачу от радости после очередной победы – но только когда я одна. Я всегда надеюсь, что они будут целы и здоровы. Оба моих сына не хотят сдаваться и уходить из спорта, особенно Михаэль – он такой амбициозный».
Во время того интервью немецкая пресса была взволнована предстоящим бракосочетанием Ральфа и Коры в Зальцбурге, неподалеку от места, где живет Ральф. Комментарий его матери – это, вероятно, самая любопытная часть интервью.
«Никто не говорил со мной о браке. Я знаю об этом только из газет и телевидения. Я смотрю все программы, слушаю, что говорят Михаэль и Ральф. Ральф, без сомнения, скажет мне об этом в подходящее время».
На вопрос, грустно ли ей, что она видится со своими мальчиками так редко, она сказала: «У них много дел. Гонки, подготовка, встречи. Мы говорим по телефону».