21 февраля 1784 года
На следующее утро снегопад прекратился. День выдался ясным и солнечным, стоял легкий морозец.
– Покатаемся верхом? – предложил Джем, подняв голову, когда Гарриет вошла в столовую, где уже успели накрыть стол к завтраку.
Гарриет незаметно кивнула и отвернулась, чтобы поздороваться с Китти. Но та, не дала ей даже слова сказать, схватила Гарриет за руку и потащила в угол.
– Я уже все знаю! – драматическим шепотом объявила она, сочувственно тараща глаза. – Должно быть, ты ужасно расстроен. Бедняжка! Ну, выше нос и не огорчайся ты так! Я уже всем рассказала, как мы с Рослин развлекались прошлой ночью. Помнишь Рослин? Одна из Граций, муза лирической поэзии, так что не волнуйся, рассказ у нее получится что надо – настоящая конфетка! – захихикали Китти.
– И с тобой, и с Рослин?! В одну и ту же ночь?!
– Ну да! С нами обеими. Конечно, поначалу ты был только мой, но прошлым вечером ты был до такой степени возмущен теми нелепыми обвинениями, которые Пенсикл осмелился высказать на твой счет, что превзошел самого себя!
– О Боже... Боже! – в ужасе простонала Гарриет. Китти порывисто чмокнула ее в щеку.
– Я твой верный друг, Гарри. И навсегда им останусь. Не забывай об этом! – Улыбнувшись напоследок, Китти уселась за стол.
Джем уже поднялся, собираясь уйти, потом, будто вспомнив о чем-то, обернулся.
– Ну-ну, мой юный друг! Как я слышал, ученик превзошел своего учителя! Похоже, теперь уже мне придется брать с вас пример, как показать себя настоящим мужчиной! – прогремел Джем, даже не подумав понизить голос. Сидевшие за столом тут же с интересом уставились на побагровевшую от смущения Гарриет.
Из того уголка, где устроилась Китти, донеслось сдавленное хихиканье.
– В юном возрасте тоже есть свои преимущества, – ухмыльнувшись, подмигнула Гарриет. – Ну что ж, так и быть, я подумаю... может, идам вам парочку уроков!
– Ух, ты! – покачал головой Джем. Все захохотали.
Все будет хорошо, с надеждой подумала Гарриет, чувствуя, как у нее дрожат коленки. Мужчины, поглядывая на нее, дружелюбно перемигивались. Никто не выглядел смущенным... никто не отводил, глаза в сторону. Да что там... на лицах многих читалась откровенная зависть. Гарриет горделиво расправила плечи. Лакей почтительно поставил перед ней тарелку с полусырым куском ростбифа, из которого еще сочилась кровь.
Вскоре появился и Сандерс. Поздоровавшись со всеми, он уселся рядом с Гарриет.
– Слышал о ваших ночных подвигах, мой юный друг, – негромко пробормотал он, воспользовавшись тем, что за столом завязался общий разговор. – Впрочем, я всегда подозревал, что этот Пенсикл – просто грязный сплетник. Поговаривают, что сам-то он не слишком силен... ну, вы меня понимаете. Держу пари, старый осел просто завидует.
Гарриет уже было, подумала, что ее мучения на этом закончились. Но не тут-то было – Сандерс с размаху хлопнул ее по спине, да так, что она едва не ткнулась носом в тарелку.
– Все правильно, молодой человек! – одобрительно прогудел Сандерс. – Так держать! Пока молод, нужно веселиться! Верно?
– Да, сэр. Разумеется. Спасибо, сэр, – с трудом проглотив застрявший в горле кусок не прожаренного мяса, понизила голос Гарриет.
После завтрака она с вздохом натянула костюм для верховой езды и зашагала к конюшне. Небо понемногу прояснилось, однако у горизонта уже стали скапливаться облака. Стало ясно, что скоро снова начнется снегопад.
– Прогулка отменяется, но проехаться верхом все равно придется, – объявил Джем, как только она вошла. Ник, держа ее кобылу под уздцы, приветствовал Гарриет радостной улыбкой. – Нужно съездить проверить северную конюшню – убедиться, что там все в порядке, все лошади здоровы и сыты. Мой старший конюх твердит, что нам, возможно, придется купить зерна, чтобы хватило до весны.