– Ну и что ты теперь собираешься делать? – сердито воскликнула Поппи, когда за Элси и остальными закрылась дверь. – Как мне теперь привести себя в порядок перед сном, не говоря уже о ванне? Я не могу спать с облепленными пудрой волосами!

– Неужели ты каждый вечер моешь голову?

– Разумеется!

– А мне казалось, что дамы ради сохранения своих роскошных причесок спят по ночам на специальных подставках. Я ведь никогда не видел тебя с распущенными волосами, даже в спальне.

– Конечно, не видел.

– Но почему? – Флетч подошел к жене сзади и стал трогать растрепанные волосы. – Даже когда ты надевала пеньюар, волосы у тебя всегда были зачесаны наверх. Я решил, что ты не распускаешь их на ночь.

– Просто после твоих посещений я еще раз принимала ванну, и горничная распускала мне волосы. Ой, что ты делаешь?! – испуганно воскликнула Поппи.

Флетч вел себя как-то странно – зачем-то трогал ее растрепанные волосы… Конечно, он пообещал отказаться от интимных отношений, но кто знает… Они остались совершенно одни, рядом не было даже горничной, которая могла бы помочь с ванной, не было вообще никакой прислуги женского пола.

– Я вытаскиваю твои шпильки, что же еще? – отозвался герцог.

– Та молодая служанка справилась бы гораздо лучше!

– Ты видела ее фартук?

– Да, на ней был фартук – что тут удивительного? Ведь она работает на кухне. Я тоже иногда надеваю фартук, когда делаю что-нибудь по дому.

– Разве ты не заметила на ее фартуке кровь? Нет? А я заметил. Похоже, наша милая Элси сворачивала головы цыплятам.

Поппи охнула – мысль, что ее могли бы купать руки, обагренные кровью бедных цыплят, не вдохновляла.

– Послушай, длинное перо не вытаскивается! – с досадой сообщил Флетч.

– Не дергай его! Дай-ка я сама. – Поппи потянулась к перу, но Флетч легонько шлепнул ей по рукам и продолжал возиться с волосами. – Ну вот, я вытащил много шпилек, – через минуту сказал он. – А перо ни с места.

– Я вытащу его, когда буду принимать ванну.

– Как же ты это сделаешь без посторонней помощи?

Обернувшись, герцогиня бросила на мужа гневный взгляд.

Злополучное перо тут же упало ей на глаза, и она, досадливо морщась, смахнула его рукой.

– Разве ты не знаешь, что перья приклеены к волосам? Должно быть, горничная утром приклеивает их, а вечером срезает.

Этого Поппи не знала. Она вообще многого не знала о тайнах парикмахерского искусства, поэтому-то и платила Люси весьма щедрое жалованье.

– Проблема в том, что у нас здесь нет ножниц, – озабоченно заметил Флетч. – Пойду попрошу у хозяина. – Поппи не успела ответить, как он уже выглянул в коридор и позвал: – Эй, хозяин!

Через минуту в его руках были ножницы.

– Дорогая, сейчас я срежу волосы с прилипшей смолой и перо, – сказал он. – Постарайся не шевелиться.

– Ты что, шутишь? – отпрянула Поппи. – Не смей резать волосы! Я все смою в ванной.

– Хорошо, поступай, как знаешь. – Флетч остановился и скрестил руки на груди. Высокий, мускулистый, он выглядел так… по-мужски, что Поппи ощутила смутное беспокойство. Ей почему-то захотелось провести рукой по его бугрившимся под рубашкой бицепсам.

– Я все моментально удалю, – повторила она. – По-этому, если не возражаешь, тебе пора оставить меня одну.

– Куда же мне идти? Вниз, в общую залу, глазеть на Короля Нищих?

– Мне абсолютно все равно, куда ты пойдешь, но здесь ты определенно не можешь оставаться, когда я принимаю ванну.

– Почему, дорогая? Или ты забыла, что мы женаты уже четыре года? Я же много раз видел тебя нагой. – С этими словами он снял с головы Поппи нитку и неодобрительно покачал головой. – Тебе не справиться. Разве ты когда-нибудь принимала ванну самостоятельно?

– Нет, как и прочие наши дамы, – сердито парировала герцогиня, которой послышалось осуждение в его голосе. – Ну, хорошо, оставайся, – сдалась она. – Но я буду купаться в рубашке.

– Как знаешь, – пожал плечами Флетч.

Поппи попыталась расстегнуть платье, но крючки не поддавались. И помощь Флетча оказалась очень кстати. Когда он начал расстегивать крючки, она вспомнила напутствие Джеммы и не удержалась от смешка.

– Что, снова думаешь о своем докторе Лаудене? – спросил Флетч.

– Нет, просто на память пришли напутственные слова Джеммы, – ответила Поппи. – Она считает, что во время путешествий мужчины могут быть очень полезны. Как она была права!

Наконец Флетч справился с крючками и стянул тяжелое, с тремя нижними юбками платье вниз. Оно упало на пол, Поппи переступила через него. Теперь оставалась только шнуровка корсета. Пытаясь ее распустить, герцог то и дело вполголоса чертыхался. Время шло, но результатов не было – из Флетча получился неважный помощник.

Неожиданно послышался треск, и корсет упал к ногам Поппи. Она повернулась – в руках у Флетча остались обрывки шнуровки.

– Никак не хотела развязываться, – с глупой ухмылкой объяснил он.

– Ну и что же мне теперь делать без шнуровки? – возмутилась Поппи.

Она подняла глаза – муж уставился на ее грудь. Проследив за взглядом, Поппи со стыдом поняла, что тонкая ткань рубашки просвечивает и можно даже рассмотреть розовые соски.

Она хотела прикрыться руками, но Флетчер уже отвел взгляд с таким видом, словно под ее рубашкой не было для него ничего интересного.

– Ну, теперь залезай в ванну, дорогая, и я попробую смыть с твоих волос эту прилипшую гадость, – сказал он.