Не в силах уснуть, Дэви в беспокойстве блуждал по коридорам. Обыск дворца оказался безрезультатным: ни малейшей улики не было найдено для раскрытия преступного заговора. Вооруженная мечами и копьями стража охраняла все входы и выходы дворца, чтобы не допустить еще одного преступления сегодняшней ночью. Герцог молча прошествовал сквозь строй солдат, слишком усталый и измученный, чтобы отвечать на дружеские приветствия, к тому же сердце его болезненно ныло.

Он прижал Камень к груди, кончиками пальцев ощущая его шероховатую поверхность и чувствуя, как сила и мощь передаются ему. После сражения Гэйлона Рейссона с Черным Королем призрак Орима больше не тревожил его. Скорее всего, это древнее чудовище наконец-то уничтожено, но сейчас Дэви не ощущал радости. В тишине пустынного зала послышался звук шагов. Дэви остановился на мгновение, затем продолжил путь. Звук повторился, легкий шелест ткани по каменным плитам.

Дэви завернул за угол и прижался к стене, правой ладонью сжимая рукоятку кинжала. Хотя залы и переходы замка были переполнены солдатами и охраной, ни единой душе нельзя было доверять. Следовало всегда быть начеку. Некоторое время спустя тихий звук осторожных шагов возобновился, но когда неизвестный завернул за угол, пальцы Дэви схватили воздух.

Последовала короткая напряженная борьба, и Дэви, пальцы которого запутались в медных кудрях незнакомца, почувствовал укол ножа над коленом.

— Как ты смеешь! — с негодованием вскричал его противник, но, подняв голову вверх, изумленно выдохнул: — Дэви?

Герцог узнал мальчика.

— Милорд принц, вы считаете, что ваша мама страдает недостаточно?

Сейчас не время и не место для игр!

— Это не игры! Я… — Тейн замялся, воинственно глядя на герцога. — Я хочу освободить леди Д'Лелан из подземелья.

— Что?!

— Я не верю, что ты мог послать ее на смерть! Она верила тебе. Она любит тебя.

— Она хотела убить твоего отца, Тейн. Ни ты, ни я теперь ничем не можем ей помочь.

— Но я могу! — властно воскликнул Тейн.

Дэви покачал головой:

— Нет. Ты сейчас вернешься в постель. У нас и так хватает забот.

Дэви наклонился, чтобы взять мальчика за руку, но тот больно ударил его по колену и бросился бежать вниз по коридору. Прихрамывая, Дэви следовал за ним. Когда они выбежали на большую темную террасу, Дэви потерял принца из вида. Ветер доносил музыку из таверны и цокот лошадиных копыт по мостовой, и эти звуки ночного города заглушили шаги мальчика. Все равно Дэви направился ко входу в подземелье.

Больше всего Дэви поражало то, что леди Д'Лелан, безжалостный убийца, смогла внушить такое доверие тем, кого она послана была уничтожить. Причем на себя Дэви злился более, чем на кого-либо еще. Сердито Дэви продолжал идти по направлению к подземелью, размышляя о том, что цена верности оказалась вдруг слишком высока.

Стражник задержал Тейна около дворцовых ворот. Дэви мог слышать, как мальчик возражал ему тоненьким, дрожащим от негодования голосом.

— В чем дело? — спросил герцог, подходя.

Стражник поспешно поклонился:

— Милорд, я не могу пропустить принца, но я не могу также проводить его во дворец к няньке, потому что этой ночью я дежурю один.

— Почему я не могу пройти? — сердито спросил Тейн.

— Ваше высочество, — поклонился молодой страж, — здесь всюду убийцы, и Занкос небезопасен ночью. — Он испытующе взглянул на Дэви: — Может, вы отведете его высочество обратно во дворец?

— Нет!

Дэви поймал мальчишку за локоть:

— Я отвечаю за принца. Позволь нам пройти.

— Да, милорд, — медленно произнес страж, видимо колеблясь.

Он отворил небольшую калитку в огромных двойных воротах. Масляные фонари освещали крутой спуск дороги в Занкос.

— Идем, — Дэви повел Тейна вниз по узкой тропке.

— Мы идем в подземелье? — спросил принц.

— Да.

— Мы идем спасать Сандаал?

Герцог вздохнул:

— Я думаю, да, хотя ничего хорошего из этого не выйдет.

Тейн вытащил кинжал, но Дэви покачал головой:

— Никакой грубости. Мы только попросим, чтобы леди передали на наше попечение.

— Но я хочу освободить ее, — произнес принц разочарованно.

— Мы так и сделаем, но без всякого насилия.

Следующий стражник повстречался им у каменного порога в подземелье. Он не принадлежал к дворцовой охране. Его униформа, хотя и цветов королевского дома Роффо, слегка отличалась от дворцовой и была гораздо более поношенной. Глядя на этого стража, трудно было определить, когда он в последний раз брился и умывался. Из-под потускневших доспехов выглядывала залитая вином туника.

— Нам нужен начальник подземелья, — сообщил Дэви стражу, который кивнул и отступил в сторону, давая им дорогу.

— Не слишком-то приятный тип, — заметил принц, когда они начали долгий спуск по узкой лестнице. — Здесь ужасная вонь!

Дэви не отвечал. Факелы на стенах отбрасывали мерцающие тени, пляшущие на ступенях, что еще больше затрудняло нелегкий спуск.

— Смотри под ноги! — бросил он мальчику.

Звенящий крик, оборвавшийся на высокой ноте, заставил их окаменеть на мгновение.

— О Боже! — вскрикнул Тейн и ринулся вниз, перескакивая через три ступени.

— Постой! — Герцог бросился вдогонку, крик все еще звенел у него в ушах, страх за Тейна подгонял его.

Внизу лестницы Дэви налетел на Тейна, и они оба чуть не упали. Тейн попытался высвободиться из объятий герцога, и тот внезапно осознал страх мальчика.

Едва слышно, одними губами. Тейн прошептал:

— Мы должны вызволить Сандаал отсюда.

Герцог Госни кивнул. Казалось, подземелье стало еще зловоннее и холоднее со времени его последнего посещения.

Принц, шедший впереди него, остановился в центре переплетения нескольких коридоров:

— Куда идти?

— Сюда, — Дэви первым устремился в темный туннель слева.

До них донесся смех, жуткий, жестокий смех, от которого волосы на голове Дэви встали дыбом. Тейн вцепился в ладонь герцога, волоча его за собой. Они почти бежали по темному коридору. Вскоре показались яркие огни, и они остановились посреди огромного закопченного помещения. Два мускулистых, голых по пояс человека, склонившиеся над каменной плитой, выпрямились при их появлении.

— Что вам здесь нужно? — прогремел тот, который был повыше, затем, вглядевшись в посетителей, прибавил: — Милорды.

Дэви узнал начальника подземелья и с содроганием заметил окровавленный нож в его руках. Распростертое на столе тело было неподвижно.

— Мы пришли за леди Д'Лелан.

Младший из палачей в недоумении вскинул глаза:

— Но мы пока еще не получили нужной его величеству информации.

— Это Сандаал! — внезапно вскрикнул Тейн и бросился к столу.

— Назад! — заорал начальник. — Сюда детям нельзя, даже принцам!

Тейн не обратил внимания на его слова.

— Дай мне ключи! — Худенькими ручонками он вцепился в пояс палача.

Когда Джек отказал, мальчик повернулся к Дэви: — Они ранили ее. У нее течет кровь.

— Дайте принцу ключи, — тихо произнес герцог, с неудовольствием ощущая поднимавшуюся в его сердце жалость.

Начальник оглянулся:

— Я исполняю приказ. Прежде чем я освобожу леди, я должен услышать это из уст королевы.

— В таком случае тебе придется довольствоваться приказом из уст герцога! — Пальцы Дэви сомкнулись вокруг Камня, и ясный голубой свет залил пещеру. Никакого насилия, уговаривал он себя, но это было уже бесполезно.

— Сейчас же освободить леди!

Внезапно пронесшийся вдоль стен ветер превратил огоньки факелов в бушующее пламя. Помощник палача отскочил от стола с воплем ужаса, но палач даже не шелохнулся.

— Тейн! — крикнул герцог, перекрывая шум. — Пригнись!

Принц нырнул под стол как раз в тот момент, когда магический вихрь налетел на палача. Мужчина покачнулся и грузно осел на пол, его нож отлетел далеко в сторону. Тейн проскользнул под столом и спрятался от вихря за спасительную спину Дэви. Герцог снова собрался с силами и усмирил бурю. Внутри него еще бушевала ярость, не находя выхода. Его снедало желание уничтожить этого палача, вся боль и страх, которые он испытал за эту долгую ночь, вылились в эту внезапную вспышку бешенства. С трудом он осадил себя и шагнул к каменной плите.

В голубом свечении Камня он увидел закрытые глаза Сандаал. Ее лицо было окровавлено. Алые порезы покрывали ее лоб, щеки и обнаженные плечи. На теле чернели глубокие раны, а ногти на левой руке были наполовину сорваны. Вид ужасных ран вызвал в Дэви взрыв неуправляемой ярости. Камень на груди угрожающе вспыхнул.

— Дэви, не надо!

Голос Тейна донесся едва слышно, как издалека. Острие злобы пронзило герцога, и земля поплыла у него под ногами. Это не было влиянием Камня. Дэви знал, это было зловещее наследие Орима, неуправляемые чувства, которые могут терзать его всю оставшуюся жизнь. Окаменевший от ужаса начальник подземелья наконец-то осознал грозившую ему опасность. Съежившись, он скользнул к выходу в туннель, его помощник ринулся следом. Испуганные крики и стук стали доноситься из камер, где находились заключенные.

Дэви рванулся было вслед за убегающими, но в последний момент ему удалось отвести энергию. У притолоки выхода в туннель что-то треснуло, вспыхнуло голубым светом, и обломок скалы рухнул в пещеру. Один из обломков угодил прямо в голову палачу, и он без сознания рухнул на пол. Его товарищ не мешкая пустился наутек. Тейн бросился к Сандаал и огромным ключом разомкнул ее скованные запястья. Цепь со звоном скользнула на каменные плиты.

— Дэви, помоги мне! — сквозь зубы попросил Тейн.

Слепая ярость все еще переполняла герцога, он собирал энергию, чтобы добить неподвижно лежащего палача. Тейн в отчаянии вцепился в его руку:

— Нет-нет! Сандаал ранена, ей плохо, мы должны сейчас же унести ее отсюда!

Ее лицо, бледное и окровавленное, казалось почти безжизненным в голубом свечении Камня. Дэви почувствовал, как гнев проходит, уступая место острой жалости. Камень мигнул и погас на его груди. Тейн разомкнул цепь, сковывающую ноги девушки, и Дэви поднял на руки странно легкое тело. Кровь сразу же пропитала его тонкую рубашку.

— Сандаал! — тихо позвал он, прижимая ее к груди. — Сандаал?

Но она была безмолвна. Боль погрузила ее в спасительный обморок.

— Идем…

Тейн и Дэви со своей ношей двинулись к выходу, осторожно обходя обломки камней и груды щебня. Уходя, они переступили через неподвижное тело палача, кровь сочилась у него из разбитого черепа. Сейчас герцогу было все равно, жив тот или мертв. С Сандаал на руках подъем занял гораздо больше времени и сил. Дэви был почти мокрым от пота, когда они наконец достигли выхода.

— Ей нужен доктор, — сказал Тейн. — Пойду позову Нильса Хэлдрика.

— Нет, — отрезал Дэви. — Я сам вылечу ее, если нет — мы найдем кого-нибудь в городе, кто не знает ее и не имеет понятия о том, что произошло. А потом мы отправим ее на корабле в какое-нибудь далекое и безопасное место.

Принц кивнул, и в свете факелов Дэви заметил влажные дорожки от слез на его щеках. Такая тяжелая, изнурительная ночь, которой, казалось, нет конца и края! Последняя неделя была ужасной для бедного мальчугана… впрочем, для них всех. Чувствуя свинцовую тяжесть в ногах, герцог продолжил подъем. Следующий пролет вывел их на уровень Занкоса. Ночь близилась к концу, но улицы Занкоса, никогда не пустовавшие, не были пустынны и в этот час. Утомленные мужчины и женщины бродили взад и вперед по улице или стояли, прислонившись к фонарным столбам, в ожидании экипажей, в то время как их рабы сидели на корточках на обочине тротуара или прямо на мостовой.

Шумные компании подгулявших матросов то и дело обгоняли их. Никто не обращал внимания ни на Дэви с его подозрительной ношей, ни на богато одетого мальчика рядом с ним. Свежий, соленый бриз с моря развеял мрачные воспоминания о подземелье. Тейн остановился поговорить с одним из рабов, затем догнал Дэви:

— Здесь где-то есть таверна, в конце улицы. Мы можем снять там комнату.

— Отлично!

Герцог пропустил Тейна вперед, и тот побежал вниз по улице, показывая дорогу. Небо на востоке начало светлеть, и Сандаал зашевелилась на его руках. Слабый стон вырвался из ее искусанных губ.

— Ш-ш-ш! — прошептал Дэви.

— Сюда, — Тейн толкнул тяжелую дверь таверны «Приют Сверчка».

Герцог последовал за ним.

— Надо найти хозяина.

Но в этом не было необходимости. На звон привязанного к двери колокольчика явился и сам хозяин — маленький жирный человечек, одетый в атласный балахон. Стоя на ступенях широкой лестницы, он вглядывался в гостей. Таверна была далеко не из лучших — зловонное и грязное полуподвальное помещение. Замусоленное платье хозяина, казалось, хранило воспоминание обо всех его обедах и ужинах в виде различной величины и цвета пятен. Хозяин широко зевнул и протер глаза.

— Я беру за номер по золотому в день. Деньги вперед. С чистой постелью будет дороже, и… — тут он остановился и уставился на Сандаал: — Нет, нет, нет! Так не пойдет! Можете отправляться куда угодно, милорд! Я не хочу неприятностей на свою голову!

— Но она ранена! — возразил Тейн с возмущением в голосе.

— Возможно. И именно поэтому ей здесь не место. Доброй ночи, милорды, — он поклонился и повернулся, чтобы уйти.

— Мы остаемся, — угрожающе произнес Дэви и начал подниматься по лестнице мимо протестующего владельца.

— Номер комнаты?

— Но, милорд…

— Я спрашиваю номер комнаты?

— Я вызову стражу! — пытался защититься хозяин.

— Тогда у вас точно будут неприятности, — пообещал Дэви, — и большие!

Номер комнаты?

— Черт вас побери, сир! В конце коридора направо, номер четвертый.

Сандаал снова застонала, и Дэви почувствовал страдание в ее голосе. Не чувствуя под собой ног от усталости, он поднялся по лестнице и остановился перед комнатой в конце коридора. Тейн распахнул перед ним дверь. Пока герцог добрался до кровати и устроил на ней свою драгоценную ношу. Тейн успел отыскать и зажечь лампу. Он вернулся и захлопнул дверь прямо перед багровым от ярости лицом хозяина.

— Ты поможешь ей? — спросил Тейн, не скрывая беспокойства. — Как ты помог мне, когда я разбился?

Дэви чувствовал себя совсем изможденным. Он глубоко вздохнул:

— Я не уверен.

— Тогда, может, я сбегаю за лекарем?

— Дай я сначала попытаюсь.

Дэви склонился над Сандаал и откинул волосы с ее окровавленного лица. В ярком свете лампы раны казались еще более ужасными. При виде подобной жестокости герцог стиснул зубы.

— Пусть твой Камень поможет тебе!

Герцог взглянул на Тейна и увидел надежду в его усталых голубых глазах. Может, Камень действительно сможет помочь? Магия Камня и его талант целителя были разной природы, но одно могло помогать другому. Дэви понял это, когда лечил Тейна после его падения с дворцового купола. Почти тотчас же в ответ на его подсознательное желание Камень на его груди засиял. Дэви высвободил обе руки: одну положил на лицо Сандаал, другую — на ее изуродованную левую руку. Внутренний жар, разгораясь, распространился по всему его телу: герцог закрыл воспаленные от усталости глаза.

Он впал в забытье. Это было, как будто вокруг него плескались ласковые морские волны, унося его все дальше и дальше от скорбных и печальных берегов. Его сон внезапно был прерван, и он резко очнулся.

— Дэви?!

Леди Д'Лелан тоже очнулась. Широко открытыми глазами она смотрела на Дэви. Раны на ее лице все еще кровоточили. Ее лицо было обезображено болью. Она молчала.

— Прости меня, — тихо произнес герцог и снова сомкнул веки.

На сей раз он собрал воедино всю свою энергию, не позволяя себе отдаться ослабляющему его теплому течению. Он представлял себе лицо и руки Сандаал, какими они были до этого — гладкая, шелковистая чистая кожа, и пытался все восстановить. Процесс так утомил его, что в конце концов он обессиленно упал на пол у кровати Сандаал.

Тейн обеспокоено склонился над ним:

— С тобой все в порядке?

— Да, — едва слышно прошептал герцог. — Как Сандаал?

— Лучше, — ответила с кровати девушка.

Дэви заставил себя подняться. В самом деле, Сандаал выглядела намного лучше. Ужасные раны на ее лице и теле закрылись, и даже кончики пальцев зажили, хотя ногтей еще не было. Девушке определенно было лучше, но лучше еще не значило — хорошо. К несчастью, силы Дэви были истощены.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Дэви, глядя на нее.

Сандаал отвела глаза:

— Болит гораздо меньше, благодарю вас.

— Вам нужно немного поспать, миледи. Мы найдем место для вас на корабле, который отплывает в ближайшее время.

— Куда?

— Разве это имеет для вас значение? — герцог отстегнул от пояса кошелек. — Вам хватит этого на некоторое время. Если будет нужно — напишите, я вышлю еще.

Тейн прижался щекой к ее одеялу.

— Я поеду с вами, миледи, вам необходим мужчина, который сможет вас защитить.

— Благодарю вас, ваше высочество, — Сандаал попыталась улыбнуться, — но вы нужны в Ксенаре. В один прекрасный день вы станете ее правителем.

— Я не хочу править Ксенарой. Это отвратительная страна, где живут гадкие подлые люди, — принц покачал головой. — Нет. Я знаю, что делать. Мы уедем с вами вместе. А когда я вырасту, вы станете моей женой.

— Боюсь, я уже не гожусь в жены кому бы то ни было, — Сандаал с опаской прикоснулась к своему лицу.

— Но шрамы едва заметны, — произнес Тейн, придвигаясь ближе. — И я все равно люблю вас, несмотря ни на что. — Его глаза засверкали. — Вы пытались убить моего отца. Это, конечно, было глупо, но, кажется, я знаю, почему вы это сделали. Но это не имеет для меня значения. Я полюбил вас с самой первой нашей встречи. Дэви тоже, и я не могу обидеть его и увезти вас с собой.

Леди Д'Лелан снова улыбнулась:

— Ты — замечательный мальчик, Тейн. И слишком мудр для своего возраста.

— Если бы вы только подождали, пока я вырасту. Я знаю, я буду хорошим мужем.

— Я не сомневаюсь в этом, — Сандаал перевела взгляд на Дэви, — но…

Тейн тяжело вздохнул:

— Но вы любите другого. Я понимаю.

— Нет, — возразила Сандаал, — не из-за этого. С тех пор как погиб мой брат, с тех пор как погибла моя семья, я больше не способна любить. И не знаю, смогу ли когда-нибудь. Я благодарю вас обоих за то, что вы спасли мне жизнь, но вам пора уходить. Я не возьму ваших денег, лорд Госни. — Дэви открыл рот, чтобы возразить, но она продолжала: — Передайте, пожалуйста, от меня записку Рафу Д'Гулару. Он управляет зарубежными торговыми операциями своего отца, и у него есть связи по всему свету. У меня отложены собственные деньги.

— В самом деле? — Герцога опять пронзило ощущение, что его предали, и злость вспыхнула в нем с новой силой. — Вы зря рассчитываете на золото, которое было найдено в вашей комнате.

Леди Д'Лелан нахмурилась:

— О чем вы?

— Хэррен Д'Гулар — злейший враг королевы. То, что вы в минуту несчастья обращаетесь к члену дома Гуларов, кажется мне подозрительным.

— Мы с Рафом знакомы с детства, — отвечала Сандаал. — И всю жизнь, сколько я могу помнить, он враждует со своим отцом. — Она в упор посмотрела на герцога: — Я не понимаю тебя, Дэви. Ты спас мне жизнь, рискуя навлечь на себя гнев короля, и в то же время осуждаешь меня, как и все остальные. Почему?

— Я передам вашу просьбу Рафу Д'Гулару. — Дэви направился к двери. — Идемте, мой принц.

Тейн заартачился:

— Мы не должны оставлять Сандаал одну.

— Ваше высочество, — вмешалась Сандаал, — я ценю вашу заботу обо мне и благодарю за то, что вы с риском для себя спасли мне жизнь. Но ваш отец до сих пор уверен, что я — убийца и предатель. Если вы сейчас не вернетесь во дворец, отец подумает худшее. И тогда он приложит все усилия, чтобы найти меня.

Принц обреченно кивнул. Он подошел к кровати и прижал ее здоровую руку к губам:

— Если я понадоблюсь вам…

Глаза его были полны слез. Он вышел в зал через дверь, которую Дэви оставил открытой.

Дэви вышел из комнаты не оглянувшись, уверенный, что Тейн идет следом. Утреннее солнце ослепило его утомленные глаза, и ему понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету. Горожане уже сновали по тротуарам, делая утренние покупки. Дэви повернулся к Тейну, чтобы поторопить его. Его горькие размышления о Сандаал были сметены мгновенно поразившей его мозг мыслью: он предал своего короля. Худшее было впереди.

Раф только что вернулся с ночной попойки.

Он был навеселе. В этот ранний час дом еще спал, и стук его модных каблуков по лестнице казался преувеличенно громким. Солнечные лучи уже проникали в восточные окна верхнего этажа, обещая жаркий летний полдень. Но пока утренний воздух был прохладен, и Раф мечтал о той минуте, когда он доберется до постели.

Внезапно он услышал тихие рыдания, которые доносились из его спальни. Раф с трудом дотащился до двери и открыл ее. На стуле у кровати, съежившись и опустив голову, сидел Кил. Его широкие плечи вздрагивали от рыданий.

— Кил? — удивленно произнес Раф.

Будущий король Ксенары поднял голову, при виде младшего брата его рыдания усилились. На круглом детском лице бросалась в глаза багровая, вспухшая щека. Раф заскрипел зубами. Это был метод воспитания папаши Хэррена. Но Кил плакал не столько из-за боли, сколько из-за страшных ругательств, которыми Хэррен обычно сопровождал свои побои.

— Вот, — Раф достал из кармана шелковый носовой платок и протянул его Килу. — Не плачь. Отец опять напился?

Взрослый ребенок затряс головой:

— Я передал ему, что ты сказал. Я сказал, что не хочу быть королем. Все слышали это, а когда все ушли, он очень рассердился.

Значит, этой ночью снова было собрание. Забыв про обиду Кила, Раф опустился рядом с ним на кровать:

— Ты помнишь, о чем они говорили?

— Кто?

— Отец, Стеф, Кий и остальные.

Слезы Кила мгновенно высохли, он уже забыл о своей обиде. Он высморкался в свой уже мокрый рукав.

— Они говорили о том же, о чем и всегда.

Эти беседы имели мало смысла для Кила. Раф взял его руку в свою и нежно погладил:

— Попытайся вспомнить. Пожалуйста. Они были сердиты? Или, наоборот, веселы?

Толстяк нахмурил бровки:

— Сначала сердиты. Потом — веселы.

— Почему?

— Потому что… — Кил напряженно уставился в потолок, затем лицо его просияло. — Я знаю. Лорд Эйким был во дворце. Он сказал, что кто-то пытался убить короля Гэйлона и они бросили ее в подземелье.

— Ее? — Рафа почему-то охватила дрожь. — Кого ее?

— Леди Сандаал. — Кил снова нахмурился: — Почему она пыталась убить короля?

Раф не отвечал. Его мысли метались в беспорядке, пытаясь осознать случившееся. Может быть. Кил ошибся, перепутал, но сердце Д'Гулара говорило обратное. Через какое-то время он понял, что Кил снова заговорил.

— Папа ударил меня. Я сказал ему, что не хочу идти… Я не хотел убить королеву — она такая красивая и добрая. А папа ударил меня и сказал, что я непо… непокорный. Это плохо, Раф? Я плохой?

— Нет, — заверил его младший брат. — Ты не плохой. Кил. Но каким образом идиоты хотели убить королеву?

— Солдаты. Много солдат должны ворваться во дворец. Многие из аристократических домов присоединятся к нам. Они рассчитывают на то, что королева слаба сейчас, после гибели сына.

— О Боже, — произнес Раф в ужасе, — при чем здесь королева? Я поражаюсь их дерзости, с какой они идут против короля-чародея!

— О короле позаботятся, — проговорил Кил.

— Каким образом?

Кил только уставился на брата, его младенческое, опухшее от слез лицо не выражало ничего.

— Ты не знаешь, не так ли?

Он также ничего не знал о том, что стало с Сандаал Д'Лелан. Всего за одну ночь ситуация круто изменилась, причем не в лучшую сторону.

Внезапно Раф расхохотался, заставив своего брата вздрогнуть от неожиданности. Это же сумасшествие! Аристократические дома Ксенары

предпримут осаду дворца! Событие, затерянное в веках, и Гэйлон Рейссон отомстит. Так же, как и семь лет назад. И не имеет значения, что меч Черного Короля Орима уничтожен. Смерть и разруха снова обрушатся на Занкос.

Негромкий стук в дверь оторвал Рафа от размышлений.

— Войдите, — пригласил он, и на пороге появился старый слуга дома Д'Гуларов, Кеф.

— Письмо, милорд Раф, — слуга протянул листок коричневой бумаги.

— От кого?

Кеф покачал седой головой:

— Оно было оставлено у входной двери каким-то мальчиком.

В записке сообщалось о том, что Сандаал желает видеть лорда Рафа в таверне «Приют Сверчка», что на улице Каменщиков. Она была подписана Дэвином Дэринсоном, герцогом Госни. Значит, с ней все в порядке. Напряжение схлынуло, и Раф с наслаждением почувствовал облегчение и желание встречи с красивой девушкой.

— Мне нужно идти, — сказал он брату.

Кил выглядел встревоженным:

— Я хочу с тобой!

— Нет. Пока оставайся здесь. Можешь спать на моей кровати, пока я не вернусь. — Раф повернулся к слуге: — Позаботьтесь о нем, Кеф. Я вернусь, как только смогу.

— Слушаюсь, милорд.

Но Раф уже закрывал дверь и не слышал его ответа, его мысли кружились вокруг леди Д'Делан.

Этим утром Гэйлон отказался послать стражу в город на поиски исчезнувшей леди Д'Лелан. Правление его жены с самого начала было неустойчивым, и вот теперь — на тебе — юный чародей в компании с юным принцем пренебрегают королевской властью и умыкают убийцу прямо из подземелья!

Королевский гнев, однако, в значительной мере смешивался с чувством облегчения, но это только усиливало его ярость. Как он может управлять государством, если он не в состоянии приструнить герцога Госни — да что там! — собственного сына?!

С широкого балкона его покоев открывался вид на безбрежную равнину Внутреннего моря. Там и стоял он сейчас, обнаженный по пояс, ощущая на языке соленый вкус утреннего бриза, кожей чувствуя его прохладную влажность. В Занкосе летняя жара достигала совершенно невыносимых пределов. Джессмин обессиленно распростерлась на кровати за его спиной.

Она пыталась собраться с мыслями, чтобы противостоять очередной напасти. Но сегодня она проспала почти всю ночь и весь день. Гэйлон не обвинял ее. Во сне, даже в обычном, не магическом, можно обрести покой и равновесие. В конце концов, он желал ей обрести тот мир и покой, который дарили ей сны. Ей удалось излечиться от своего временного помешательства, и она опять стала той волевой, сильной женщиной, которую он так любил.

— Любимый!

Он услышал шепот и вернулся к кровати.

— Любовь моя!

Она улыбнулась ему в ответ. Она зевнула и протерла глаза:

— Они уже вернулись?

— Наши враги государства?

— А кто же еще?

— Нет. Если Тейна нет вместе с герцогом, я буду волноваться. — Гэйлон наклонился, чтобы поцеловать ее. — Ты уверена, что они не участвуют в заговоре против королевы?

Джессмин кивнула:

— Я уверена. Но только потому, что они не позволили мне первой задать этот вопрос. Ты очень рассержен?

— Ужасно. — Король снова поцеловал ее. — К счастью, леди Д'Лелан отбывает с ближайшим кораблем в далекие страны, на этом и закончится вся история.

— А если Дэви уедет с ней? — тихо спросила жена, глядя ему в глаза.

Эта мысль заставила Гэйлона задуматься.

— Думаешь, он сможет?

— Он очень любит ее, а она его.

— И их любовь так же сложна, как и наша, — добавил король. — Но нет.

Дэви — мой герцог. Он никогда не покинет меня.

Джессмин приподнялась на локте и погладила его по щеке:

— Дэви не только твой герцог, моя радость. Он — чародей, обладающий властью. И потом, во многом он уже отошел от тебя.

Правда ранит больно. В течение нескольких секунд Гэйлон безуспешно пытался скрыть свою боль. Он поднял королеву на руки и крепко прижал ее к себе. Затем сменил тему разговора:

— Так ты не веришь, что Сандаал убила Робина?

— Она — странная девушка, — подтвердила королева, — и способна на многое. Я бы хотела осудить ее, но знаю, что она не причастна к смерти Робина.

— Но кто-то другой причастен, — мрачно сказал король. — И клянусь, этот другой дорого заплатит за свое преступление. Обещаю это. — Королева в его руках вздрогнула.