Когда Канеша Берри вошла в мой кабинет, надо мной словно сгустились грозовые тучи.

– Почему такая срочность? У меня нет времени разбираться с сыщиком-любителем, начитавшимся детективов и возомнившим, что может вмешиваться в расследование, мистер Харрис.

– Понимаю, офицер. – Шпильку насчет сыщика-любителя я пропустил мимо ушей. Пусть Канеша благодарит за это Азалию, которая божественно готовит. – И я бы ни в коем случае не стал отрывать вас от дела по пустякам.

Мой примирительный тон ничуть ее не тронул. Я тихо вздохнул и махнул на стул перед столом.

– Пожалуйста, садитесь и позвольте рассказать, что я нашел.

Дизель беспокойно заворочался на подоконнике. Он всегда чутко реагировал на резкие интонации и в присутствии Канеши явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Помощница шерифа опустилась на стул, но взгляд ее нисколько не смягчился.

Прежде чем сесть, я протянул ей папку с распечатанными письмами.

– Что это? – с подозрением спросила она, не торопясь заглядывать внутрь.

– Возможно, доказательство, что у кого-то был серьезный мотив для убийства Годфри, – спокойно ответил я. – Пожалуйста, выслушайте меня. Думаю, потом вы согласитесь, что я не зря вас вызвал.

Канеша кивнула, не забыв, впрочем, выразительно покоситься на часы.

– Три дня назад Годфри пришел в архив и объявил, что хочет передать университету свои бумаги. Правда, не сказал, что организовал доставку, не дожидаясь нашего согласия. Коробки привезли на следующий день после его смерти.

– И вы ждали два дня, чтобы сообщить мне об этом? – Канеша произнесла это таким голосом, что температура в кабинете, кажется, понизилась на пару градусов.

– Да, – кивнул я, не теряя самообладания. – Бумаги Годфри отныне принадлежат университету. Письмо, прилагавшееся к коробкам, недвусмысленно передает нам право владения.

– Но это не значит, что вы можете скрывать информацию, которая имеет прямое отношение к делу. Я всерьез подумываю о том, чтобы обвинить вас в препятствовании расследованию.

– Я не скрываю информацию и не препятствую расследованию, – с достоинством ответил я. – Да, я не сразу сообщил вам о коробках, но как человек, ответственный за эти бумаги, хотел сначала ознакомиться с их содержанием. Понимаю, это меня не оправдывает. Но большая часть того, что прислал Годфри, никак не относится к делу.

– Об этом позвольте судить мне, – слова Канеши сочились таким сарказмом, что он вполне мог прожечь дыру в полу. – Откуда я знаю, что вы не подсуетились и не уничтожили документы, которые могли связать вас с убийством? Или не вас, а Джулию и Джастина Уордлоу?

– Действительно, этого вы знать не можете, – сказал я с обезоруживающей (во всяком случае, мне очень хотелось в это верить) улыбкой. – И если хотите в чем-нибудь меня обвинить, пожалуйста. Но позвольте мне все же сначала рассказать о том, что я нашел. Уверен, это сильно поможет следствию.

– Рассказывайте, – сдалась Канеша. – Я вас слушаю.

«Только поживее», – ясно читалось в ее глазах.

Я передал помощнице шерифа опись, составленную Гейл Эндерби.

– Секретарша Годфри подготовила список того, что лежит в коробках. В общих чертах, к сожалению. Но важно то, что нам привезли лишнюю коробку.

– Что значит лишнюю? – буркнула Канеша, внимательно просматривая опись.

– Все доставленные коробки пронумерованы. Кроме одной. И нумерация совпадает с описью. А в коробке без номера лежат дискеты.

– Думаете, эта коробка не предназначалась для отправки? – спросила Канеша, отдавая мне опись.

– Судя по тому, что я в ней нашел, нет. Вряд ли Годфри хотел, чтобы кто-нибудь увидел эти дискеты. Вообще не понимаю, зачем он их хранил. Наверное, в своей непомерной гордыне полагал, что они никогда не попадут в руки к чужим людям. А значит, он может чувствовать себя в безопасности.

– В безопасности? – переспросила Канеша, снова поглядев на часы.

– В папке, которую я вам отдал, лежат письма. В хронологическом порядке. Почитайте и сами все поймете, – я кивнул на папку в руках Канеши.

Помощница шерифа по-прежнему думала, что я понапрасну трачу ее время. Выражение ее лица говорило об этом красноречивее всяких слов. А еще она до сих пор злилась, что я не сразу сообщил ей про коробки. Но поиграв желваками, Канеша все-таки открыла папку и достала письма.

Я внимательно наблюдал за ней. Канеша читала быстро; после второго письма она нахмурилась и подняла на меня глаза. Я держался невозмутимо, и она вернулась к чтению. Кажется, мне наконец удалось пробудить в ней любопытство.

Через восемь минут – я невольно засек время – Канеша закрыла папку и задумчиво посмотрела на меня.

– Он определенно платил кому-то, кто писал за него книги, – медленно проговорила она. – И этот кто-то был не слишком доволен их соглашением.

– Вот именно, – подхватил я. – Думаю, автор Икс – так я его называю – в конце концов до такой степени разозлился на Годфри, что решил его убить. Или решила, мы же не знаем, мужчина это или женщина.

– Ага, – кивнула Канеша и протянула мне папку. – Но если этот Икс был так недоволен контрактом, почему не нанял адвоката, чтобы засудить мистера Приста?

– Не видя контракт, вряд ли можно ответить на этот вопрос, – пожал я плечами. – Но если читать между строк, легко предположить, что Годфри и автор Икс договорились держать все в тайне. Или же сделка аннулируется.

– Возможно, – согласилась Канеша. – Но что стояло на кону? Помимо репутации мистера Приста. Деньги? Сколько он зарабатывал на книгах?

– Я тут посмотрел в Интернете, пока ждал вас, – сказал я, – и нашел статью годовой давности о самых продаваемых американских писателях. Годфри вошел в первую десятку. Если верить статье, в год он зарабатывал около двадцати миллионов долларов.

Судя по выпученным глазам, сумма стала для Канеши полной неожиданностью.

– Неслабо, – протянула она. – Откуда такие деньги?

– Его книги выходят на тридцати языках и отлично продаются в Европе и даже в Японии. Потом, по некоторым сняли фильмы. И думаю, Годфри неплохо заплатили за права на экранизацию. Тем более что несколько киноадаптаций стали настоящими блокбастерами и у нас, и за границей.

– Двадцать миллионов в год… – покачала головой Канеша, словно никак не могла освоиться с этой мыслью.

– Наш таинственный автор не мог не знать, сколько зарабатывает Годфри. Что если ему доставалась лишь ничтожная часть денег? – предположил я. – Добавим к этому, что никакой славы и признания он тоже не получал. Неудивительно, что с каждым годом его недовольство росло.

– Допустим, вы правы, – сказала Канеша. – Эта версия ничуть не хуже других, над которыми я работаю. Но как я выясню, кто такой этот Икс, даже не зная, где он живет?

– Думаю, здесь, в Афинах, – ответил я и объяснил, почему пришел к такому заключению.

Канеша снова взяла папку и просмотрела письма.

– В ваших словах есть резон, – признала она, когда закончила. – Теперь мне всего-то нужно вычислить, что это за группа писателей, – Канеша выразительно закатила глаза. – Не буду даже говорить про иголку в стоге сена.

– А вот с этим я могу вам помочь. Знаю даму из публичной библиотеки, которая проработала там тридцать лет. Если кто и в курсе всех писательских групп, то это она. Ее зовут Тереза Фармер.

– Я тоже ее знаю, – сверкнула глазами Канеша. – Она ведет летние чтения для детей.

– Точно, – кивнул я и побарабанил пальцами по лежавшей на столе описи. – Еще мы можем порыться в коробках с контрактами. Не исключено, что там тоже найдется что-нибудь интересное. Плюс вы всегда можете поговорить с литературным агентом Годфри. Она должна приехать на завтрашнюю поминальную службу.

Канеша снова кивнула.

– Я уже договорилась с ней о встрече. Она прилетает в Мемфис поздно вечером, а сюда приедет к утру.

– Отлично, – сказал я.

– Но почему вы этим занимаетесь? – прищурившись, посмотрела на меня Канеша.

– Почему я сую нос в ваше расследование? – уточнил я, надеясь, что она не сочтет мой тон слишком легкомысленным.

Канеша не улыбнулась, но хмуриться тоже не стала.

– Думаю, всему виной врожденное любопытство, – ответил я. – Вкупе с природными инстинктами библиотекаря. Мы, знаете ли, призваны искать ответы на вопросы. А личность убийцы – очень важный вопрос. К тому же Джастин и Джулия – не чужие мне люди. Я не верю, что кто-то из них убил Годфри, и намерен сделать все возможное, чтобы их защитить.

Хотел добавить: «А еще потому, что твоя мама попросила меня помочь, и я не смог ей отказать». Но не осмелился.

– Если ваши действия каким-либо образом помешают расследованию, вам это с рук не сойдет. Вы меня поняли?

Я с трудом подавил желание отдать честь. Канеша Берри разговаривала со мной, как суровый сержант с зеленым новобранцем, только вчера оставившим отцовскую хлопковую плантацию. Я, конечно, не ждал, что помощница шерифа в один миг преисполнится благодарности, но в глубине души надеялся, что она хоть чуть-чуть смягчится. Наивный.

– Разумеется, – ответил я. – Но позвольте спросить: позвони я вам сразу после того, как коробки доставили в библиотеку, что бы вы с ними сделали? Примчались и конфисковали в интересах следствия? Стали бы просматривать дискеты, как это сделал я? У вас в департаменте вообще есть компьютер, который может читать дискеты?

– Эй, эй! – вскинула руку Канеша. Кажется, меня слегка занесло. – Да, вы сэкономили мне время, разобравшись с дискетами, но я все равно не уверена, что вы попутно не уничтожили другие доказательства. Давайте начистоту: откуда мне знать, что вы не придумали эту историю с автором Икс для прикрытия?

Потрясенный до глубины души, я мог только молча хлопать глазами. Такой реакции на свои действия я никак не предполагал. И теперь не знал, что сказать.

– Не сообщив мне о коробках, вы фактически скрыли улики – если их можно назвать уликами. Мне было бы куда спокойнее, знай я, что к их содержимому никто не прикасался. Но вы решили влезть в расследование, и теперь я оказалась в довольно затруднительном положении.

– Простите, – наконец выговорил я. Под таким углом я ситуацию не рассматривал. Возможно, действительно увлекся. – Не знаю, что еще сказать. Мне в самом деле жаль.

– Где дискеты?

Они все еще лежали у старого компьютера. Я молча сходил за коробкой и отдал ее Канеше. Она заглянула внутрь.

– Какая древность. Я давно таких не видела, – сказала она.

Если таким образом Канеша Берри предлагала мне оливковую ветвь, я с радостью ее принимал.

– Я их заберу. Если нужно подписать какую-нибудь квитанцию или доверенность, давайте. Но эта коробка поедет со мной в департамент.

– Не волнуйтесь, я сам все оформлю. Но что делать с остальными бумагами?

Я вдруг подумал, что стоит рассказать ей про человека, который забрался ко мне в кабинет в среду ночью. И представил, как она воспримет эту новость.

– А где остальные коробки? – спросила Канеша.

– В хранилище дальше по коридору.

– Они в безопасности?

– Сейчас – да. Думаю, мне нужно еще кое-что вам рассказать.

– Давайте, – вздохнула Канеша, явно проглотив досадливое «Ну что еще?».

Я в двух словах поведал ей о незваном госте, который стащил ключи из стола Мельбы.

– И тем не менее вы позвонили мне только сейчас, – с холодным негодованием процедила Канеша.

– Да, – осторожно проговорил я. – Но прежде позаботился о том, чтобы в моем кабинете и в хранилище архива сменили замки. Есть только три комплекта ключей. Один, конечно, у меня. Второй у Мельбы Гилли, помощницы директора, а третий – у Рика Такетта, он наш офис-менеджер.

Канеша продолжала сверлить меня взглядом.

– Кстати, – добавил я, чувствуя себя все более неуютно, – вы знали, что у Годфри есть сводный брат? Это как раз Рик Такетт. Вы знакомы?

– Нет, мы не знакомы, – отрывисто сказала Канеша. – Но я в курсе, что он сводный брат мистера Приста. Вам, должно быть, трудно в это поверить, но я тоже не сидела на месте и постаралась выяснить как можно больше о жертве и его семье.

– Да, конечно, – смущенно пробормотал я. Канеша все еще смотрела на меня, как на напроказившего десятилетку, и я с трудом подавил желание заерзать на стуле.

– Значит, сейчас мы отнесем эти коробки в хранилище и запечатаем комнату. Позже я пришлю кого-нибудь, кто отвезет их в департамент шерифа, – наконец сказала она.

– Отличная мысль, – бодро ответил я, понимая, что спорить бесполезно. Если университетское начальство начнет возмущаться, я что-нибудь придумаю.

В порыве вдохновения я отыскал хлопковые перчатки, которые использовал, когда работал с редкими книгами, и протянул их Канеше. Она кивнула в знак благодарности, после чего мы принялись перетаскивать коробки на склад.

Дизель, испугавшийся, что проспит все веселье, носился за нами по коридору туда-сюда. Вдруг мы не справимся без его чуткого руководства?

– Не хотите посмотреть контракты, раз уж вы все равно здесь? – предложил я, когда мы отнесли последнюю коробку. – Тогда вы получите ответ хотя бы на один вопрос.

– То есть вы получите ответ на этот вопрос. До того, как увезут коробки, – Канеша не улыбнулась, но я был готов поклясться, что ситуация ее слегка позабавила. Неожиданно…

– Ну да, – не стал отпираться я.

– Сходите за описью и дискетами. Я подожду вас здесь, – сказала Канеша. – А потом просмотрю контракты.

Я кивнул и поспешил в кабинет. Дизель остался с Канешей. Когда я выходил, он рыскал вокруг коробок. Я боялся, что Канеше это не понравится, но она не обращала на кота внимания.

– Контракты в двенадцатой коробке, – сообщил я, вернувшись с дискетами и описью, которую успел просмотреть на ходу.

Мы кинулись искать нужную коробку. Канеша заметила ее первой – в самом низу стопки из четырех других. Я помог ей сдвинуть остальные.

– Какая легкая, – пробормотала помощница шерифа, вытаскивая коробку, и нахмурилась.

Затем она сняла с нее крышку.

Внутри ничего не было.