– То есть вы не можете точно сказать, пропало что-нибудь или нет? – слова мистера Делакорта показались мне странными: в чем тут сомневаться – книга либо на месте, либо ее нет.

– В коллекции больше семи тысяч томов, – не без желчи ответил мистер Делакорт, – а я уже немолод, память слабеет. Я собираю книги пятьдесят с лишним лет и не всегда точно помню, что купил полвека назад. У меня есть подробная рукописная опись, но без указателя.

– Понимаю, – примирительно сказал я.

Мистер Делакорт продолжал, словно не слышал меня:

– Кроме того, вынужден признать, коллекция не в том образцовом порядке, в каком должна быть. А теперь у меня уже не хватает сил проверить каждую полку, – он помолчал и хмуро посмотрел на меня. – Вот поэтому мне и нужна помощь специалиста.

– Да, сэр, – сказал я. – Буду рад вам помочь, – вот и пропал мой отдых на весенних каникулах. – Следующая неделя у меня свободна, я постараюсь сделать как можно больше.

– Вы очень добры, – сказал мистер Делакорт с довольной улыбкой. – Платить я буду триста долларов в час. Надеюсь, вас это устроит?

– Это очень щедро.

Мне даже стало смешно. Ведь привлекли меня не деньги, я бы согласился и на гораздо более скромную оплату, но я понимал, что он обидится, если я начну торговаться.

Но у меня было одно условие, и оно могло оказаться невыполнимым. Виновник возможного отказа, словно прочитав мои мысли, тронул меня сзади лапой за правое плечо и мурлыкнул.

– Как вы относитесь к кошкам, мистер Делакорт? – Я улыбнулся, потому что Дизель снова запел.

Резкая смена темы не смутила моего собеседника:

– Неплохо отношусь. Мой кот умер несколько месяцев назад, он прожил девятнадцать лет.

– Сочувствую вам, – сказал я. – Животные украшают жизнь, правда? – Он кивнул, и я продолжал: – Я спрашиваю потому, что привык всюду брать Дизеля с собой. Он очень воспитанный.

Мистер Делакорт просиял:

– Если приведете своего красавца, я буду только счастлив. Двери моего дома для него всегда открыты.

– Спасибо, – сказал я. – В таком случае мы договорились. Не возражаете, если я начну в понедельник утром?

– Да. Сможете прийти к девяти?

– Конечно. И еще один вопрос, пока я не забыл. Вы кого-нибудь подозреваете?

– Это могут быть несколько человек, – сказал мистер Делакорт. – Все они, к сожалению, члены моей семьи, – он замолчал, словно ему в голову вдруг пришла какая-то мысль. – Думаю, вам стоит с ними познакомиться, прежде чем вы приступите к работе. Вы свободны сегодня после обеда, часа в четыре?

– Да.

– Превосходно! Тогда жду вас к чаю. Это наш домашний обычай, наследие тех времен, когда я жил в Англии много лет назад. И обязательно приводите Дизеля! – Мистер Делакорт встал и протянул мне руку.

Я тоже поднялся и ответил на рукопожатие.

– Хорошо, мы придем в четыре часа, – сказал я. – Одну минуту, я только возьму Дизеля на поводок, мы спустимся и вам откроем.

Через несколько минут мы с Дизелем простились с мистером Делакортом. Я подождал, пока он сядет в машину и уедет, и зашагал домой. Утро было приятным, не слишком холодным, но и не жарким, и прогулка получилась очень приятной.

Дойдя до нашего квартала и не увидев машину Шона, я испугался, что он передумал и уехал обратно в Техас. Но когда мы вошли в сад, то услышали лай, доносившийся из дома. Кто бы мог подумать, что истерика Данте так меня обрадует! Я осторожно приоткрыл дверь, чтобы пудель не вырвался наружу, Дизель стукнул пса лапой, тот попятился, и я протиснулся в дом. Внутри весь холл и нижние ступеньки лестницы были засыпаны обрывками разорванной газеты: Данте вел себя как любая собака, которой скучно и обидно сидеть в одиночестве. Мне было жаль бедолагу, но я решил, что уборку оставлю Шону.

Я снял с Дизеля шлейку и зашел в кладовку проверить, достаточно ли у него воды и корма, и поднялся к себе, чтобы переодеться. Когда мы с Дизелем через двадцать минут спустились обратно, Шон уже успел вернуться. Он был на кухне и убирал пиво в холодильник. Мусор исчез, а Данте лежал в нескольких шагах от хозяина, положив морду на лапы. Дизель подошел к нему и уселся рядом.

– Прости за газету, пап, – сказал Шон и закрыл холодильник. – Я отругал Данте за хулиганство. Не представляю, как он до нее добрался! Не мог же он запрыгнуть на стол?

Один из стульев был немного отодвинут от стола. Я указал на него:

– Видимо, он сначала вскочил на стул, а оттуда на стол. Ничего страшного, он просто расстроился, что остался один.

– Да, – сказал Шон, – но не таскать же его везде за собой, это ведь маразм!

В следующую секунду он понял, как прозвучали его слова, и начал извиняться, но я его остановил:

– И это тоже ничего страшного. Не ты один считаешь чудачеством то, что я всюду беру с собой Дизеля, – я улыбнулся. – В каждой уважающей себя южной семье должен быть хотя бы один человек с причудами, и у Гаррисов – это я.

– Буду иметь в виду, если мы с Лаурой решим устроить конкурс, – невозмутимо ответил он.

Вот таким я привык его видеть – всегда готовым ответить шуткой на шутку! Он и выглядел сегодня лучше после того, как наконец выспался. Теперь ему нужно только побольше хорошей еды, чтобы набрать вес и прийти в норму – хотя бы физически.

– Ты завтракал? Утром мне показалось, что ты ночью вставал, – я подошел к раковине и набрал стакан воды.

– Перекусил часа в три утра, – сказал Шон. – А сейчас по дороге в магазин зашел в забегаловку, – он щелкнул пальцами, и Данте поднял голову. – Вот что, псина, по-моему, тебе пора побегать по двору и немного израсходовать твою неуемную прыть. Мы пойдем, пап.

Данте, а за ним и Дизель направились за Шоном к двери.

– Погоди минуту, Шон, – сказал я, он обернулся и посмотрел на меня. – Насчет обеда… Хочу сводить тебя в одно из моих любимых заведений. Отсюда до него всего пятнадцать минут, и животных можно взять с собой.

– Интересное должно быть местечко, если туда можно с животными, – Шон пожал плечами. – Что ж, я не против. Во сколько ты туда собираешься?

– В одиннадцать.

– Тогда и увидимся. – С этими словами Шон вышел в холл.

Я допил воду, размышляя, почему он так держится – вежливо, но отстраненно. Может быть, его удастся немного разговорить по дороге или за обедом, главное создать как можно более непринужденную обстановку.

Я решил немного почитать и поднялся к себе в комнату. В одиннадцать Шон ждал меня у двери с Данте на поводке.

– И куда же мы идем? – спросил он, когда мы вышли в сад.

– На площадь. Там есть французская пекарня, а ее хозяйка, Хелена Луиза Брейди, – наша с мамой давняя подруга.

– Звучит заманчиво, – Шон покосился на меня. – Обед за мой счет.

– Как скажешь. Меню у Хелены Луизы не очень разнообразное, но все очень вкусно.

По дороге я рассказал Шону о предложении мистера Делакорта. Услышав размер гонорара, он присвистнул:

– Не всякий юрист столько зарабатывает!

– Он слишком щедр, но я почувствовал, что спорить бесполезно.

– А что представляют собой его родственники? Ты кого-нибудь из них знаешь?

– Нет, – ответил я, – и не стану лукавить, я просто умираю от любопытства! Ведь кто-то из них, вероятно, ворует книги из коллекции…

– Ты, главное, смотри, как бы чего не вышло, если вор узнает, чем ты будешь заниматься, – Шон потянул за поводок Данте, который остановился обнюхать куст.

– С этим пусть разбирается мистер Делакорт, – твердо сказал я.

Через несколько минут мы пришли к ресторанчику Хелены Луизы.

– Иди, а я подожду здесь и присмотрю за зверьем, – он кивнул на Дизеля и Данте.

Я улыбнулся:

– В этом нет необходимости. Хелена Луиза некоторое время жила в Париже, кошки и собаки в помещении ее не пугают.

– А как же санитарные нормы? Вы ведь их нарушаете. – Шон нахмурился и стал суров и официален.

– Теоретически да, но я всегда беру Дизеля внутрь, и никто пока не возмущался. А если попробует, я думаю, что Хелена Луиза тут же выставит скандалиста за дверь, – я засмеялся, открыл дверь и пропустил Шона и Данте вперед.

Шон пожал плечами:

– Тебе виднее.

Данте, которого сводили с ума вкусные запахи в ресторане, рвался с поводка.

Я посмотрел на часы – прогулка заняла двадцать минут, ведь мы никуда не торопились. В ресторане было немноголюдно, но субботняя толпа еще не набежала. Хелена Луиза беседовала с посетителем, стоя за прилавком. Я подошел вместе с Шоном, и мы подождали, пока она освободится.

– Чарли, ты лучшее украшение субботнего дня! Как я рада тебя видеть! – Хелена Луиза широко улыбнулась. – А что это с тобой за молодой человек très beau? – Она протянула руку через прилавок. – Вы, наверное, Шон?

– Merci, mam’selle. Vous êtes très gentille, – Шон ответил на рукопожатие и улыбку.

Судя по тому, как просияла Хелена Луиза, французское произношение у него было неплохое.

– Et vous êtes charmant, m’sier, – Данте запрыгал на месте и развеселил ее: – Et votre petit chien aussi.

– Ну что, вы покрасовались и показали, какие вы оба европейцы? Теперь можно и поесть? – Я улыбался, поддразнивая их, Шон и Хелена Луиза рассмеялись.

– Certainement, chéri. Что тебе предложить? – Хелена Луиза на секунду задумалась. – Есть свежий лотарингский пирог, с сыром или с колбасой, сыром и луком. Еще есть салат нисуаз и зеленый салат с моим фирменным соусом.

Салат нисуаз не вызвал у Шона энтузиазма, тунца и анчоусы он любил не больше моего.

– Мне пирог с колбасой, сыром и луком и зеленый салат. И воду без газа, – Шон обернулся. – А тебе?

– То же самое. И не забудь оставить место для десерта, не пожалеешь, – я похлопал себя по животу.

– Садитесь вон туда, – Хелена Луиза указала на стол в углу недалеко от кассы. – Заказ будет готов через несколько минут, и вы мне расскажете, как поживаете. Тебя я, кажется, сто лет не видела.

– Договорились, – я улыбнулся ей вслед.

Мы с Шоном расположились за столом, а Дизель с Данте под ним почти нос к носу. Мне было приятно, что они так хорошо уживаются.

Хелена Луиза появилась меньше чем через пять минут, как и обещала. И торжественно выставила перед нами салаты, пироги и воду. Еще она принесла две миски и дополнительные бутылочки воды для четвероногих посетителей. Пока она ходила за чашкой кофе для себя, мы с Шоном налили воды Дизелю и Данте, а потом с аппетитом принялись за еду. Я и не заметил, как проголодался.

Меня отвлек визгливый крик, от которого мы с Шоном оба оторопели:

– Почему здесь животные?! От них одна грязь!

Мы обернулись. В трех шагах от нашего стола стояла невысокая кругленькая особа с рыжими волосами, уложенными в башню, так, что она казалась выше, чем на самом деле. Подбоченившись и дрожа от негодования, она сверлила взглядом Дизеля и Данте.

– Они никому не мешают, – Шон сердито посмотрел на нее. – И, в отличие от некоторых, ведут себя тихо.

– Тихо или громко, – ядовито парировала она, – а все равно от животных грязь! Им не место там, где едят люди!

Мы с Шоном не успели ответить, как вмешалась Хелена Луиза. Свободной рукой она тронула даму за плечо, и та обернулась, недовольная, что ее отвлекают от склоки.

Хелена Луиза не дала ей вставить ни слова:

– Мэри-Анна Миллиган, уж не вам тут наводить порядки! Как насчет «съедобных трусов»? Вам это ни о чем не говорит?

С миссис Миллиган произошла удивительная перемена. Она покраснела ярче своих крашеных волос, и, честное слово, даже ее прическа осела на дюйм. Ни звука не доносилось из ее рта, который то открывался, то закрывался.

– Не забывайте, здесь я хозяйка, и по сравнению кое с кем котик и песик – вполне приличные посетители, – во взгляде Хелены Луизы горела готовность бросить вызов целой армии амазонок.

Мэри-Анна Миллиган не нашла в себе силы принять бой. Она что-то пробормотала, развернулась и почти бегом выскочила наружу. Все это слышали еще несколько человек – они засмеялись, одна женщина захлопала в ладоши и воскликнула: «Вот так с ней и надо!»

Шон сидел, откинувшись на спинку стула; по его лицу я видел, что он ничего не понимает – так же, как и я.

Я заглянул под стол. Дизель и Данте не обратили никакого внимания на человеческую ссору: Дизель вылизывал лапу, а Данте жевал поводок.

Хелена Луиза, торжествуя, уселась напротив меня.

– Что это было? – с трудом выговорил Шон, потому что теперь его разбирал хохот. – Вы так сурово с ней обошлись!

– Да уж, – засмеялся я. – Надо мне запомнить, что с тобой шутки плохи.

Хелена Луиза лукаво улыбнулась:

– Запомни, это тебе пригодится!

Она сделала глоток кофе. Шон наклонился к ней и спросил вполголоса:

– А что это за история со съедобными трусами?

Признаюсь, мне и самому было интересно.

Хелена Луиза посмотрела на нас, приподняв бровь:

– Дело было так. Мэри-Анна Миллиган – ханжа, каких поискать, обожает учить всех вокруг манерам, изображая образец высокой нравственности. Равно как и ее муженек, – Хелена Луиза сделала паузу, чтобы еще больше подогреть наш интерес к сплетне. – У меня есть приятельница, у которой брат в Мемфисе, он часто бывает в магазинах со, скажем так… специфическим ассортиментом. Думаю, вам понятно, что я имею в виду?

Хелена Луиза улыбалась. Мы с Шоном переглянулись: мы оба прекрасно ее поняли. Она продолжала:

– И вот, с полгода назад брат моей подружки ходит по такому магазину, разглядывает товары, как вдруг появляется Мэри-Анна со своим мужем Реймондом. И ищут вот это самое. Съедобные трусы, – она сделала еще глоток кофе.

– А ты, значит, полгода ждала случая напомнить ей об этой пикантной детали? – Я старался не показывать, как меня забавляет ее страсть сбивать спесь с людей вроде миссис Миллиган.

– Разумеется, – ответила Хелена Луиза с довольным видом. – Я надеялась, что рано или поздно она даст мне повод. Больше она здесь не появится, вот и прекрасно! Ну, что скажете? – Она кивнула на полупустую тарелку Шона, когда мы снова принялись за еду.

– Magnifique, – старательно произнес Шон с набитым ртом.

Хелена Луиза наградила его улыбкой. О том, что я в восторге от ее кулинарных талантов, она знала давно. Подождав, пока я съем половину пирога, она продолжала:

– Сейчас посетителей немного, Дебби справится одна. Рассказывай, Чарли. Какие у тебя новости? Я боялась, что ты сегодня не появишься. О, это была бы трагедия на весь день!

Манера Хелены Луизы кокетничать со всеми несколько смущала меня в присутствии Шона. Мы были знакомы еще со старших классов школы, и она всегда кокетничала – но в последнее время мне стало казаться, что со мной она не шутит. Она была очень обаятельной, и мне не раз хотелось проверить, правда ли я ее заинтересовал, но я не был уверен, что готов к новым отношениям.

– Вот, Шон приехал погостить, – сказал я, – и я безумно этому рад. А в остальном работаю, все как обычно.

– Чарли много про вас рассказывал, – обратилась Хелена Луиза к Шону. – Я знаю, что он вами гордится.

Шон смутился и промолчал. Я поспешил нарушить молчание:

– Сегодня утром я встречался с Джеймсом Делакортом. Обычно я его вижу только в библиотеке. Ты его знаешь?

Хелена Луиза пожала плечами:

– Думаю, не больше, чем ты. Он приходит раз в неделю, как по расписанию, и покупает одно и то же: десять булочек с корицей, двадцать круассанов и мой фирменный шоколадный торт.

– Кое-кто определенно любит сладкое, – заметил я, – но я могу его понять. Ты печешь фантастические булочки и торты.

Хелена Луиза заулыбалась и положила руку мне на локоть.

– Понимаете, почему я от него без ума? Этого человека приятно слушать, – обратилась она к Шону.

– Придется поверить вам на слово, – ответил тот и перевел разговор на другую тему. – Мистер Делакорт предложил отцу работу.

– Ну надо же, подумать только! – Хелена Луиза так и загорелась любопытством.

Я коротко рассказал, чего от меня хочет мистер Делакорт, не упоминая подозрения о кражах.

– Сегодня в четыре я пойду пить чай с ним и его родственниками. Ты кого-нибудь из них знаешь?

– Да, к моему глубокому сожалению, – Хелена Луиза поморщилась. – Не семья, а клубок змей. Но если ты хочешь разузнать о Делакортах, – она пожала плечами, – надо спрашивать Азалию.