На следующий день я проскальзываю на свое место на Глобальном Исследовании рядом с Логаном.

— Тебе так повезло, что ты начинаешь учебу во время «Помешанной Недели», — говорит он.

— Помешанной чего? — я поворачиваюсь к нему и жду объяснений, пока он перебрасывается с Эм-Джей понимающим взглядом.

— Если ты берешь дату рождения Эйнштейна и умножаешь ее на год смерти Сократа…

Я игнорирую его многоречивое объяснение. Что-то, включающее дни рождения гениев на протяжении всей истории, перемножается между собой, а затем делится на Пи, которое, вероятно, даст вам в сумме четыре двадцать один, или, иными словами, двадцать первое апреля.

— Учителя дают эти забавные тесты, и в пятницу вечером сообщают все результаты, а затем мы устраиваем конкурсы и вечеринку, чтобы отпраздновать, — заканчивает Логан.

Отпраздновать что? Их помешанность?

— Звучит восхитительно.

Тэйт дает нам код доступа на веб-сайт, чтобы протестировать нашу помешанность. Я никогда не думала о себе, как о помешанной, конечно, я любила проводить нездоровое количество времени за своим компьютером, но так делают многие люди.

Я легко ответила «нет» на несколько первых вопросов: решаете ли вы математические задачи для развлечений, играете ли в марширующем оркестре, играете ли в ролевые игры. Я не отношусь ни к одной из этих категорий. Но мои ответы на следующий ряд вопросов начинают касаться меня.

Я нажимаю «да» на все следующее вопросы: относитесь ли вы к категории «умных», чинили ли чей-то компьютер, на быстром наборе, быстро доступны как чья-то персональная техническая поддержка, пропускали вечеринку ради того, чтобы запрограммировать или починить компьютеры.

Может же быть у меня что-то общее с этими одаренными помешанными, в конце концов.

* * *

Первая неделя занятий оставила меня физически больной и умственно истощенной, при этом с каждым днем мой план отправиться домой становился лишь обрывками в дальнем углу моего сознании, которые всплывали только тогда, когда я переписывалась с Пайпер. Но вчера, когда она обмолвилась, что Уэс встречается со Стейси, это только укрепило мое решение остаться, по крайней мере, чуть дольше. Не говоря уже о родителях, которые рады, что я нахожусь здесь.

В пятницу вечером я сижу посередине кровати Эм-Джей, в то время как она вращает миниатюрными кисточками в использованных пудреницах. Она намазывает все мое лицо густым тональным кремом.

— Для чего мне это? — я не привыкла наносить что-либо на свое лицо.

— Это выравнивает тон кожи, — говорит Эм-Джей. Я рассматриваю ее внимательнее и вижу, что ее макияж безупречный и выглядит натурально. Я опускаю свои плечи и начинаю немного расслабляться.

— Итак, что представляет собой сегодняшний вечер? — спрашиваю я.

Эм-Джей сосредоточилась на затачивании черного карандаша для глаз.

Сара заправляет волосы за уши.

— Там будет большая часть нашего класса, плюс несколько второкурсников, тусующихся, играющих в игры, наслаждающиеся своей помешанностью. Несколько человек будет очень много пить. Некоторые девушки станут злиться и делать музыку погромче, чтобы потереться друг об друга, ну, знаешь, все довольно типично.

Я улыбаюсь, в то время как Эм-Джей наносит бронзатор мне на щеки и на лоб. — Похоже, будет весело.

Она пожимает плечами и, закончив подводить мои глаза черным карандашом, добавляет немного туши. Когда я посмотрела в зеркало, то была приятно удивлена. Моя кожа чистая, я немного загорела, а мои голубые глаза выделяются на фоне темного макияжа.

Эм-Джей собирает все с кровати, кладет в свою розовую косметичку, и затем мы направляемся в подвал.

— Ты иди вперед, — я прогоняю ее за дверь.

— Я встречусь с тобой внизу через минуту.

Эм-Джей смотрит на меня с любопытством.

— Мне нужно позвонить.

Она один раз кивает и поворачивается, чтобы уйти. Телефонный звонок домой — это неплохая идея, но мне нужна минутка одиночества. Сейчас у меня нет сил притворяться счастливой и уравновешенной. Мне просто нужно время. Я открываю чемодан у подножья своей кровати и перекладываю всю одежду, которую запихала внутрь, когда была слишком подавлена, чтобы распаковать вещи ранее на этой неделе. Дома у меня было два шкафа, плюс большая гардеробная, в которой вечно царил беспорядок, но теперь, имея меньше места для работы, у меня появилось странное желание поддерживать порядок.

Я не знаю, почему я колеблюсь, присоединяясь к ним на вечеринке. Может, это будет признанием того, что я остаюсь. Я еще не решила, но я, безусловно, не делала ничего, из-за чего меня могли бы выгнать, как я первоначально планировала. Последние сообщения от Пайпер остались без ответа. Я не знаю, как сказать ей, что меня, кажется, не исключат отсюда в ближайшее время, и что я наслаждаюсь этой передышкой, которая позволяет не видеть Уэса.

Когда я переложила последнюю майку на верхнюю полку, закрыла крышку чемодана. Я украдкой кидаю последний взгляд на зеркало и направляюсь в зал. Как только я сворачиваю за угол, то встречаю Кольта на верху лестницы. Он останавливается на третьем этаже и ждет. Его глаза задерживаются на мне, и внезапно я слегка смущаюсь под его изучающим взором. Я не могу не думать о том, запомнил ли он меня во всей красе: раскачивающей бедрами и вращаясь, как пьяный лунатик.

Мое терпение заканчивается. Всю неделю я отвечала на бесконечные вопросы: я прекрасно приспособилась — спасибо — с наклеенными фальшивыми улыбками и вежливыми кивками, и этого у меня нет, чтобы быть вежливой сейчас, особенно для парня, который стоял и смотрел на меня, когда я пыталась танцевать в команде Бри. По большей части я злилась на себя за то, что позволила ей выставить себя дурой.

Я хочу обойти его, но, когда я делаю шаг вниз, в своем взволнованном состоянии, я недооцениваю расстояние и все заканчивается тем, что чуть не падаю. Кольт обхватывает мою талию рукой, останавливая меня и не дав разбиться насмерть.

— Спасибо, — бормочу я, не встречаясь с ним взглядом.

Его руки до сих пор на моей талии. Мы оба смотрим вниз, и, заметив это, он медленно убирает свои руки и засовывает их в карманы.

— Ты собираешься на вечеринку?

Я киваю и делаю еще один шаг. На этот раз я удерживаю равновесие, но протягиваю руку и кладу на перила, на всякий случай.

Он семенит рядом со мной до тех пор, пока мы рядом. Я не думала, что преподаватели придут на вечеринку, но почему-то знаю, что здесь он возглавляет. Я стараюсь игнорировать его и не позволить добраться до моей кожи, но слабый запах одеколона, вторгающийся в мой разум и его плотно прилегающая футболка, очень отвлекают.

Мы добрались до подвала в тишине, и он открывает тяжелую раздвижную дверь. Он положил руку на дверь, придерживая ее для меня, и я проскальзываю, проносясь мимо его груди.

Внутри большое пустое помещение с бетонным полом и стенами. Стена, в дальнем конце комнаты, разрисована разноцветным граффити. На ней надписи, набросок дракона, длинные математические уравнения и большое количество отпечатков ладошек. Я подхожу ближе и читаю некоторые надписи. Табита+ Дэвид ’07. Мак-Аллистер сосет яйца осла. Имя Бри написано большим, закругленным почерком с сердечком, вместо точки над буквой «и». Убейте меня.

Из динамиков, подключенных к ноутбуку, доносится танцевальная музыка. Эм-Джей и несколько других ребят качаются под музыку в центре комнаты и передают друг другу фляжку.

За столом сидят несколько парней, а также Бри, и девушка, которую я не знаю, должно быть, второкурсница. Судя по всему, у них в самом разгаре игра в покер на раздевание. Бри без рубашки, в ярко-розовом бюстгальтере, выставляющий ее сиськи на всеобщее обозрение. Один из парней тоже без рубашки, но остальные сделали выбор в пользу мелких вещей. Часы, ремни и носки валяются у их ног. Кольт все еще рядом со мной, и мой взгляд метнулся к нему. Его позабавила наивность и удивление в моей реакции.

Эм-Джей замечает нас в дверях и подбегает к нам.

— Привет! — она передает мне флягу.

Я беру ее и перевожу свой взгляд с нее на Кольта. Нашего преподавателя. Полагаю, что раз никто не был обеспокоен его появлением здесь, то и я не должна, но это странно. Я делаю шаг, чтоб отдать ей флягу, но хитрая улыбка Кольта заставляет меня хотеть показать ему, что я не зануда. Я не знаю, почему одно лишь его присутствие бесит меня, но внезапно мне хочется побыть безрассудной. Я наклоняю фляжку, делая большой глоток, после чего у меня начинается приступ кашля.

— Что это?

— Текила.

— На вкус, как бензин, — я делаю еще один небольшой глоток, который воспринимается немного легче, нежели первый, и передаю флягу обратно ей. Улыбка у Кольта исчезла. Я не могу прочитать его.

Кольт наклоняет голову, жестом указывая на стену, и на его губах постепенно растягивается улыбка.

— Ты молодец.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на объявление на стене, оповещающее результаты тестов этой Помешанной Недели, и я поражена, найдя свое имя в списке по счету вторым сверху, сразу за парнем по имени Пит, который скачет по комнате в плаще.

Странно. Я отделываюсь от чувства паники. Мне нечего стыдиться.

— Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы ты вернулась в общежитие в целости и сохранности, — говорит он, его голос понижается на октаву, поэтому только я могу слышать его.

— Так ты следишь за порядком на этой вечеринке? — шепотом отвечаю я.

Он хихикает себе под нос.

— Э, нет.

Я наблюдаю за тем, как он сканирует комнату, и, когда его взгляд останавливается на Бри, я отхожу от него. Я иду в дальний конец комнаты, где вижу Логана, сидящего у стены.

Я соскальзываю на пол рядом с ним. Он осмотрелся, прежде чем достать пачку сигарет из кармана черной худи. Он вытаскивает одну и закуривает, потом протягивает мне пачку.

— Нет, спасибо.

Мы с Логаном играем в «крестики-нолики» мелом на полу, это, несомненно, самое невинное занятие в сравнение с тем, что происходит вокруг нас. Некоторые разделились на пары и нашли не слишком уединенные углы комнаты, чтобы обжиматься, другие напились в стельку, в том числе друг Бри, который до сих пор играет в покер. Хоть она и старается прикрыться, клянусь, я мельком увидела ее сосок.

Я вздрагиваю и закатываю глаза. Я думала, что будет помешанная вечеринка. Я не ожидала… этого. Но я полагаю, что это должно было случиться с подростковыми необузданными гормонами.

Кольт удивляет меня, игнорируя Бри, хотя, как только она его увидела, покинула свое место за карточным столом и прижала свои стоячие сиськи к его груди. Я с трудом подавила улыбку, когда он вернул ей обратно ее рубашку.

Она надулась, но надела ее обратно на себя.

— Твоя очередь, — говорит Логан, возвращая мое внимание к нашей игре. Я рисую Х в клетке, не давая ему победить.

Он вертит мел между пальцами.

— Кольт продолжает смотреть на тебя.

Я поднимаю глаза и вижу, что он прав. Темные глаза Кольта направлены в мою сторону через всю комнату. Да, он, безусловно, великолепен. Его глаза, которые на первый взгляд показались карими, на самом деле светло-карие с темно-зелёными крапинками. У него темные, густые ресницы, ради которых я бы с радостью кого-нибудь убила.

Я делаю все возможное, чтобы игнорировать его в течение следующего часа, но ощущение, что кто-то наблюдает за мной, безошибочно. Я понятия не имею, почему он смотрит на меня, когда в комнате полно девушек и есть та, которая практически бросается на него. Но я стараюсь игнорировать его.

Несколько глотков из фляжки Эм-Джей придает мне мужества, чтобы украдкой посмотреть на Кольта. Он сидит в одиночестве, в другом конце комнаты в кресло-мешке, голова откинута назад, глаза закрыты. По какой-то непонятной причине я думаю об Уэсе, и в моей груди все сжимается.

Эм-Джей поджимает губы и направляет свирепый взгляд на Кольта.

— Этому болвану нужно держать себя в руках, — недовольно говорит она.

Я вижу, что он смотрит в нашу сторону. Он посмеивается над убийственным взглядом Эм-Джей.

— Итак, за исключением очевидного, почему ты ненавидишь Кольта? — смотрю я на нее. — Ты и он никогда не…

— Боже, нет.

— Тогда ты его принципиально презираешь?

Она кусает нижнюю губу, колеблясь и словно решая, сколько мне рассказать. Ее глаза решительно блестят.

— Он спал с моей лучшей подругой Джуэл. Она продержалась здесь всего четыре месяца. Когда он разбил ей сердце, она нарочно провалила экзамены и была отправлена домой, так что ей не пришлось больше видеть его.

Я скривилась.

— Это отвратительно. Она была первокурсницей?

Она качает головой.

— Второкурсница, но мы с ней начали здесь учиться примерно в одно и то же время. Она была веселой, умной, говорила на шести языках. Все это было напрасно: ее возвращение, чтобы гнить в государственной школе, лишь бы убежать от него.

Я киваю. Это ужасно, но как ни странно, это то, с чем я столкнулась. Я вижу, как внимание Кольта легко превращает слабых девушек в игрушки, которые он использует один раз и выбрасывает. И то, какие ощущения будут после этого. Я знала не понаслышке, какую сильную боль это причиняет, когда парень, которому ты отдала свое сердце, уходит. Я была неопытна в любви, по крайней мере, я думала, что между нами с Уэсом была любовь.

Уэс был знаменитостью в средней школе и в местном скейтпарке. Толпы девчонок сидели на тротуаре, наблюдая за ним часами. Я была настолько глупа, что верила, будто он был моим, когда мы начали встречаться. Я уже была в этой гонке раньше, и у меня нет в планах вернуться в ряды.

Эм-Джей врывается в мои мысли, продолжая:

— Философия Кольта состояла в том, что, если Джуэл не была достаточно сильной, чтобы выдержать это, то значит, она вообще не была создана для этого. Он даже не чувствовал себя виноватым. У меня возникает вопрос: есть ли у него вообще человеческие эмоции.

Я делаю все возможное, чтобы видеть только его плохие качества, что очень сложно, так как ни одно из этих качеств не является физическим.

— Логан, передай мне флягу.

Он бросает на меня странный взгляд, но передает ее. Я делаю большой глоток, подавляя бензиновый вкус текилы, но это не помогает подавить во мне тревогу.