Дария

Жуткий вой сводил с ума, заставляя крушить преграды, биться в стены и двери. Только когда физические силы истаяли, я свалилась мешком картошки куда-то к стене, пытаясь заткнуть уши. Тоскливые звуки приносили немыслимые физические страдания, голову насквозь просверливала мигреневая боль.

Я не знаю, сколько времени прошло, когда вытье прекратилось, а потом вдруг до меня кто-то мягко дотронулся и позвал. Не кто-то! А он! Визард! Мне немедленно захотелось броситься ему на шею и разрыдаться.

Я бы так, наверно, и сделала, но сил не было ни на что. И ректор, этот невозможный демон, поднял меня на руки сам! И отнес на диван…

И это было бы, наверно, мило и довольно двусмысленно, если бы рядом не было магистра Каттиша, который тут же укрыл меня пледом. Вежливость и забота с их стороны. Не те обстоятельства, чтобы думать о романтике. Меня все еще нещадно трясло в лихорадке ужаса.

Я рассказала обо всем ректору и магистру. Они без конца многозначительно переглядывались, будто о чем-то подозревая, будто зная, что это такое может быть.

Каттиш магией вернул своему кабинету прежний безупречный облик. И даже намагичил для меня какое-то сладковатое горячее зелье, наподобие травяного чая. От него мне стало тепло, трясучка отпустила, в голове прояснилось, и я успокоилась.

Но не успела я допить свой «чай», как с новой силой, со всех сторон раздался этот дикий жуткий вой. Вот уж никогда бы не подумала, что у этих сильных, властных мужчин могут быть такие лица. Они побледнели до сине-зеленого цвета, став похожими на мертвецов.

— Кергерайт, — выдохнул магистр, — дух-предвестник. И такое ужасное вытье может пророчить только редкую по силе катастрофу. Беда надвигается с разных сторон. Всполохи тьмы — это, можно сказать, лишь детские шалости.

«Дух-предвестник?! То есть, это просто привидение, которое типа что-то нам пророчит? Это оно меня так напугало?! Же-э-эсть!»

— Дух-предвестник? — я облегченно выдохнула. — Так вот почему от его воя охватывает дурное предчувствие и отчаяние! … Но мы предупреждены, а значит, есть шанс что-то изменить!

Магистр Каттиш и ректор Визард посмотрели на меня, как на умалишенную. Я отчетливо читала эмоции недоумения и снисходительного сочувствия. Но мне было плевать.

Я-то думала, это какое-то чудовище, заточенное в подземелье, почуяло меня. Или какой-нибудь дементор, как в «Гарри Поттере», сжирает мои жизненные силы и радость, давит и внушает суицидные мысли, сводит с ума, пропитывая все вокруг тоской и безысходностью. Поэтому вариант с призраком, как там его, Кергерайтом, вызвал у меня откровенное облегчение.

А потом вдруг ниоткуда возникла, словно телепортировалась, эта забавная птичка, которую два рослых сильных суровых мужика с придыханием и благоговением называли Каладрий, и разве что сами не танцевали вслед за ней. Я только улыбалась, глядя на них.

«Ничего, в ближайшее же нашествие на библиотеку я узнаю, что это за серая птичка такая, с зелеными глазками, и почему так страшны предвестия воющего духа. А пока есть возможность поваляться на диване, окруженной заботами двух потрясающих мужчин, почему бы не воспользоваться случаем и не вздремнуть?»

Я прикрыла глаза с намерением спать. Магистр и ректор мне не мешали, усевшись в кресла у камина.

— Что вы думаете обо всем этом, магистр? — тихо спросил демон.

— Что тут можно сказать? Сами видите, Визард, с каждым днем ситуация только больше запутывается. Многие завербованные агенты внутри вашей академии были раскрыты. Они регулярно проходят проверку на ментальное воздействие, так вот, лучшие из них, которые вроде бы не должны были провалить миссию, оказались на крючке. Пришлось временно отстранить от дела несколько групп. Благо, что друг о друге каждый знает только внутри своей группы. А о параллельных группах никто не в курсе. Все усложняется еще и тем, что я не могу такое количество адептов снять с занятий, это будет выглядеть подозрительно. А значит, очистка их аур будет очень медленной. Но все эти происшествия наводят на одну мысль…

— Кто-то в академии является, мягко говоря, неблагонадежным.

— Вот именно. Причем кто-то, кто в курсе наших секретных операций. Кстати, профессор Дольч тоже оказался нечист. Ментальное воздействие очень глубокое, вросшее в него: очень долго он находился без защиты амулета. Так что придется ему побыть какое-то время здесь, у нас. Почистим его, полечим. Он часто уезжает в научные командировки, так что вопросов в академии возникнуть не должно. Странно только, что его посадили на крючок. Он иномирянин, никогда высшего доступа к секретам не имел, даже низшего не имеет. Кому он мог понадобиться? Если только нас хотят запутать, отвлечь… но от чего?

— А что насчет новенькой? Вы уверены в ней, магистр? Так открыто говорите сейчас…

— Ну, во-первых, я не сказал ничего, что ей не было бы известно. Вы ведь сами уже доверились ей, Визард, не так ли? И она оправдала самые смелые надежды. Спасла мастера Даниэля. А если бы вы знали, какого монстра она призвала, у-у-у! Кроме всех прочих его особенностей существует одна уникальность: он единственный, кто откликается только на светлую чистую магию… потому что сам кристально чистый и прозрачный…

— Не может быть! — громким шепотом воскликнул ректор Визард. — Она призвала Ледяного спрута?! Вы шутите, магистр?!

Каттиш тихо рассмеялся приятным бархатным смехом.

— Представьте себе, Визард, представьте себе!

Я чувствовала удивление ректора, растерянность, потом восхищение, восторг, радостное возбуждение, и снова растерянное удивление.

— Как он был прав! Но откуда он мог знать? Как почувствовал?

— О ком вы говорите, Визард, — настороженно спросил Каттиш.

— Дольч. Когда вы увели Дарию, я места себе не находил, беспокоился, злился, что не могу быть рядом и поддержать ее в испытании. А профессор сел на пол, впал в какое-то блаженное забытье или транс. А потом очнулся и посоветовал мне не волноваться, потому что Даша — очень сильна, она призовет монстра, который будет посильней моего, но она все достойно выдержит.

— Хм, да-а-а! Удивили. Точнее, профессор удивил. Думаю, стоит ему уделить здесь более глубокое и въедливое внимание.

Ну, вот как можно было спать, когда двое умных красивых мужчин вели такую интересную беседу! Совершенно не таясь. Наивными их не назовешь, и спящей они меня вряд ли считали. А это значит, что мне здесь понемногу начали доверять, что не может не радовать!

— Магистр Каттиш, простите мое любопытство, — шепотом спросил ректор (неужели думал, что я не услышу?) — а как вы управляли своей силой в магическом поглотителе?

— Господин ректор! — изменившимся тоном воскликнул магистр. — Вы задали вопрос такого рода, что я могу вас не медля арестовать. Это относится к профессиональным секретам, о которых непосвященным не стоит даже думать, не говоря уже о том, чтобы задавать неуместные вопросы!

Я похолодела. «Визарда арестуют?! Как это возможно? Это же нелепица, полная чушь! Разве может он быть злом?! А с другой стороны, что я о нем знаю? Он могущественный демон, ректор закрытой академии. Но демоны — темные от природы! Относятся к высшим! Мало ли, может, ему не нравится политика императора Балдрика, он хочет вернуть единовластие высших и порабощение малых народцев, и для этого он много лет готовился, чтобы проникнуть в сердце магического мира. И не простым адептом, конечно! Чтобы получить доступ к высшим секретам, надо занимать должность повыше! Ох!»

Я прислушалась к эмоциям Визарда. Чувство вины и тревога, даже страх… за меня. Он сразу понял свою оплошность, лишь только вопрос слетел с его губ, и теперь переживал, что своим глупым любопытством мог подставить меня.

— Кстати, ректор Визард, вы проверку так и не прошли, — заявил поднявшийся из кресла Каттиш. Ректор, разумеется, поднялся следом. — Как ни печально, но придется снова оставить девушку одну, а с вами мы прогуляемся. Здесь недалеко.

— Я готов, магистр. И прошу простить мне мою несдержанность и любопытство.

— Хм. Вы же знаете, господин ректор, моя должность не предполагает джентльменского прощения и веры на слово. Даже самому себе не всегда можно верить, вдруг уже под чьим-то колпаком? Но как дань вежливости ваше извинение понятно. Следуйте за мной.

Когда они проходили мимо меня, я услышала, а может мне только показалось, как ректор тихо сказал: «Спите, мисс Дария! Я приказываю, спите!»

И не успела за ними закрыться дверь, как я провалилась в чистый сон без видений, кошмаров, без тревог.

…Сновидений не было. А вот ощущения… в какой-то момент мне стало божественно приятно, меня окутала волшебная нега. По телу искрили волны колкого тока, толпы безумных мурашек носились вдоль позвоночника и плеч, вызывая содрогания блаженства.

Я не знаю, отчего я проснулась, вынырнув из глубины на поверхность реальности. То ли от собственного стона, то ли от прохлады, пробежавшейся по моему телу, то ли от горячих лепестков, коснувшихся моих губ и груди. Глаза были еще закрыты, но я точно знала, что не сплю.

И до меня медленно стало доходить, что телу прохладно, потому что пледа больше нет, а блузка расстегнута, что моих губ, а потом шеи и груди касаются чьи-то губы. Что мои бедро и руки над головой властно сжимают чьи-то горячие пальцы.

«Дежавю!»

Но у меня, как ни странно, не возникает желания стукнуть этого кого-то по голове за подобную дерзость, а хочется обнять или зарыться пальцами в короткую шевелюру, чтобы притягивать ближе, чтобы направлять поцелуи туда, куда хочется мне.

Потому что это мой демон, мой ректор, мой Визард! Я чувствую его. Я читаю его вожделение, его желание моей силы, его голод. Я и с закрытыми глазами знаю, что это он!

Он крепко удерживает мои руки, опасаясь, видно, очередного агрессивного сопротивления. Но мне совсем не хочется его отталкивать. И он, наверно, считывает это в моих эмоциях, потому что его поцелуи перестают быть нежными, загораясь страстью, томные осторожные движения ускоряются, становясь порывистыми, резкими. Руки сжимают мое тело смело, властно, беззастенчиво проникая под блузку, под юбку.

Мне жарко, одежда мешает, так хочется, чтобы он поскорее снял все лишнее — с меня, с себя. Я не успеваю подумать об этом, как демон приподнимает меня за плечи, чтобы нетерпеливо стянуть блузку и откинуть ее куда-то в сторону. Я прижимаюсь к нему, и оказывается, он уже без рубашки. От соприкосновения с его горячим телом меня пронзает ток, отдающийся в пятках и внизу живота. Я выгибаюсь со стоном, теснее прижав набухшие соски к его груди.

Он покрывает жаркими быстрыми поцелуями мое лицо, шею, грудь, в то же время расстегивая юбку. Я дрожу от нетерпения. Не понимаю, почему я так себя веду, но мне и не хочется что-то понимать. Меня затопило желанием к этому мужчине, и я не хочу думать о приличиях!

Визард, обхватив меня под ягодицы, дергает из-под них вверх юбку, чтобы снять ее с меня через руки. А потом яростно прижать меня к себе, стягивая лямки бюстгалтера с плеч, чашечки его вниз, к животу, чтобы, впившись в мой рот поцелуем, терзать мою грудь и соски дерзкими ладонями.

Я чувствую его нетерпение. Он с наслаждением поглощает мои эмоции страсти. И я понимаю, что он сейчас со мной, как с пищей, обращается, но ничего не могу с собой поделать. Я сама хочу его съесть! И я покусываю его шею, плечи, губы, с удовольствием срывая его стоны.

Он живо расстегивает крючки, освободив меня, наконец, от сжимающего талию сползшего с груди белья. И тут же его пальцы ложатся на резинку трусиков и тянут их вниз. Медленно, дразняще, поглаживая кожу под ними, приближаясь к заветному бугорку.

«О, боги!»

Его язык порхает по моей груди, по животу, спускается ниже, ниже. Мои пальцы судорожно сжимают его волосы. Визард тянет кружева по бедрам вниз, покрывая освободившуюся кожу новыми, пытающими меня, поцелуями. Я вздрагиваю от уколов его языка, я чувствую, как по моим набухшим складочкам бежит струйка влаги вожделения. Иногда я забываю вдохнуть, а потом дышу часто и быстро от немыслимых ощущений.

Моя набухшая грудь ноет, брошенная, и я сама с силой сжимаю и оттягиваю соски, чтобы компенсировать боль потери горячих рук и губ демона. Ректор целует мои ножки до самых ступней, снимает и откидывает трусики.

Я поглядываю из-под полуопущенных век, но не сразу понимаю, где мы. Мне это просто не важно. Я слишком хочу этого мужчину, чтобы думать о том, где мы оказались, и помнить, что произошло со мной несколькими часами (или сутками?) ранее.

Но, оставив меня в одних чулках, демон вдруг с силой раздвинул мои ножки и притянул к себе. Я в изумлении и страхе распахнула глаза. Не сопротивляясь, стиснув покрывало на кровати, ждала, что будет дальше. Меня сжигали две черные бездны его глаз с пылающими пожарами в глубине. Сквозь ткань его брюк я ощущала обнаженной кожей твердый горячий ствол.

Мой взгляд затуманился, рот приоткрылся, я облизала пересохшие губы, и, до конца не осознавая, что делаю, двинулась бедрами навстречу восставшей мужской плоти. Визард шумно втянул воздух раздувающимися ноздрями, резко склонился, и его язык, зачерпнув влагу между складочками, закружил вокруг клитора, вызвав мой вскрик и стоны.

От пронзающих меня молний я вздрагивала, выгибалась и судорожно сжимала покрывало на кровати ректора. Именно в его спальне, в его доме на территории академии мы находились. Он сводил меня с ума своим языком и губами.

Стоило ему прерваться, я возмущенно застонала и потянула его голову на себя. Тогда он прижал мои руки к кровати и снова припал к моим складочкам и клитору.

О, боги, что он творил! Демон доводил меня до исступления, смакуя каждый мой вздох, каждый всхлип, каждую судорогу наслаждения, каждую безмолвную мольбу не останавливаться. Он дарил мне такое блаженство, что мне не жалко было отдавать ему свои эмоции, сладострастие, сексуальную магию. Я трепетала в руках демона, я задыхалась от счастья, я изнывала от желания заполнить тянущую пустоту внутри меня.

Когда в очередной раз Визард довел меня почти до пика, но остановился, впитывая мое разочарование, нетерпение, непогашенное вожделение, злость, желание его убить и любить одновременно, где-то в глубине моего сознания зашевелилось недовольной громадой нечто. И я откуда-то знала, почему-то поняла, что это мой монстр отзывается на искры раздраконенной энергии…