Грибландия, Колумбия

Стиснув зубы, я наблюдаю, как детей ведут к двери.

- Куда они уходят? - спрашивая я, руки дрожат.

- Не твое дело, деточка, - отвечает Палач. - Из-за тебя я начинаю терять терпение.

- Почему мы нам не выпить еще? - вмешивается Пиллар.

Боже. Как же я ненавижу их обоих.

- Согласен. - Палач наливает еще розовой жидкости. - А раз уж ты в настроении для напитков, вот что мы сделаем: я знаю, что у тебя ко мне есть вопрос.

- Наконец-то, - шиплю я.

- Да, - говорит Пиллар. - Я ищу лекарство от Чумы Червонных Кальянов, которая с каждой минутой распространяется по всему миру..., довольно подозрительно, что она не оказывает никакого влияния на эту часть мира.

- Ах, это.

- Знаю, что тебе плевать на остальной мир за пределами Грибландии, но мне действительно необходимо остановить чуму, - говорит Пиллар.

- Видел утром по телевизору, - вспоминает Палач. - Очень забавная чума. А ты видел, как голый учитель преследовал на велосипеде свою жену, пытаясь ее прикончить?

- Не имел удовольствия, - говорит Пиллар.

- Ну, ... я так понимаю, что чуму распространил ни кто иной, как Льюис Кэрролл, - размышляет Палач. – Вынужден признаться, что у меня нет ни малейшего желания с ним связываться. Ты же знаешь, какой он может быть злой со всеми этими своими мигренями.

Поверить не могу, что они говорят о Льюисе Кэрролле, но найти лекарство - теперь моя первостепенная задача. Я не говорю ни слова.

- Я знаю, - говорит Пиллар, - но нам нужно лекарство.

- Вся правда в том, что лекарства нет, Сеньор Пиллардо.

- Ты в этом уверен?

- Уверен, потому что вы понятия не имеете, что кальяны творят с людьми.

- Они превращают их в чокнутых, как грибы превратили меня, - говорю я.

- Это преуменьшение, чтобы принизить все те блестящие деяния, что порождает эта чума среди людей. - Палач постукивает по хрустальному бокалу, из которого пьет. - Чума сотворит с людьми такое, что и за миллионы лет не вообразишь. И как только ты поймешь это, ты поймешь - почему от нее нет лекарства.

- Тогда что же делать? - настаиваю я.

- Как я уже сказал, я не говорю лишь потому, что не хочу связываться с Льюисом Кэрроллом. - Палач встает. - Но я знаю, кто изготавливает их для него.

- Хоть что-то. - Пиллар делает шажок вперед. - Кто?

- Этого я тоже не скажу. - Усмехается Палач. - По-крайней мере, до тех пор, пока ты не позабавишь меня, как в старые деньки, Сеньор Пиллардо. Давай, повесели меня.

Пиллар застывает на долю секунды.

- Конечно же. - Он поднимает бокал. - Может, сыграем в Чудную логику?

- Все что пожелаешь. Пусть это будет смешно. - Палач передает ему пистолет. - А для начала, пристрели смеха ради одного из моих охранников. Как насчет этого?

- С удовольствием. - Пиллар хватает со стола пистолет и, не колеблясь, стреляет в одного из охранников

Я проглатываю комок в горле и отшатываюсь от него. Никогда бы не подумала, что он настолько жесток. Но кого я обманываю? На его совести двадцать мертвецов.

- Чудно! Не потерял еще хватку, Сеньор Пиллардо. - Палач с Пилларом чокаются бокалами. - А теперь, рассмеши меня по-настоящему. Расскажи мне шутку. Расскажи мне о своих приключениях за пределами Грибландии за все эти годы. Но должен тебя предупредить, если ты не рассмешишь меня...

- Ты пристрелишь меня и девчонку, я знаю.

- Нет. - Палач приближается к нему. - Я заставлю тебя расстрелять тех детишек на улице, девчонка будет наблюдать, а уже после этого пристрелю вас с ней.

В этот самый момент, я подняла свою дрожащую руку, не в силах больше здесь оставаться.

- Здесь поблизости есть ванная?

- За этой дверью, налево, - неохотно отвечает Палач. Все его внимание приковано к Пиллару.

Я поворачиваюсь и ухожу. Не из-за того, что мне нужно в туалет. А из-за детей. Пускай конец мира не за горами, но я отыщу этих детей и вытащу их из Грибландии, даже если это будет последнее, что я успею сделать перед смертью.